Текст книги "Война Ярости. Хищник: Вторжение. Чужой: Нашествие. Чужой против Хищника: Армагеддон"

– Два груза, – поправила его Иветта. – Какой ты имеешь в виду?

16. Акоко Хэлли

Квадрант Гамма

2692 год н. э., декабрь

На ее глазах происходило нечто грандиозное. Майор Акоко Хэлли, бывший командир Тридцать девятого отряда Косморожденных «Дьявольские Псы», а ныне военная в бегах, чувствовала повисшее в воздухе напряжение, как если бы оно было чем-то физическим.

Иза Палант была в восторге. Это было заметно по всему – как она двигалась, говорила или просто молча смотрела на окружавшие ее артефакты. Она уже целый час расхаживала по помещению лаборатории, то и дело наклоняясь и изучая различные удивительные объекты.

Ранее, когда они с яутжа исследовали Оскара – и, как выяснилось, без его ведома проникали в его память, – Палант мало внимания обращала на то, что их окружало, стараясь сосредоточиться исключительно на андроиде. Теперь, когда от Оскара осталось лишь небольшое количество расплавленной массы, у ученой появилось время для других исследований.

Хэлли и сама внимательно осмотрела несколько штуковин, хотя совершенно не понимала их предназначения. Было ясно, что они превосходят все, что имеется в распоряжении «Вейланд-Ютани».

«И что дальше?» – спрашивала она себя.

Якита подкатила к ним на своей платформе с колесами. Было очевидно, что она готовится к путешествию, но не говорила, ни куда они направляются, ни каким образом туда попадут. Когда Хэлли спросила Палант, та ответила неопределенно, как будто хотела отвязаться.

– Якита готовится. Скоро она сама все нам расскажет.

– Да что там думать. Прикончат нас – и все, – предположила Бествик.

– Если бы они хотели нас уничтожить, то давно бы это сделали безо всяких обсуждений, – возразила Палант, и Хэлли мысленно с ней согласилась. Они доверились яутжа, и те пока их еще не подводили.

Якита помедлила перед ними, и Палант включила переводчик на своем планшете.

– Если полученные от андроида координаты верны, то корабль Ярости «Макбет» должен находиться рядом с одной из ваших нор у Внешнего Кольца, – произнесла яутжа.

«Слишком далеко, – подумала Хэлли. – Даже на быстром корабле это займет не менее…»

– Мы сможем оказаться там чуть менее чем через трое суток.

Хэлли услышала, как ее подчиненные удивленно охнули.

– Невозможно, – пробормотал Хайк.

Планшет перевел, и, прежде чем ответить, Якита смерила его пристальным взглядом.

– Невозможно для людей, – она повернулась и поехала к выходу. – Подготовьтесь к отбытию.

– Погоди! – окликнула ее Хэлли.

Яутжа не остановилась.

– Я кое-что знаю, – сказала Палант. – Пусть лучше готовятся.

– Готовятся к чему? – спросила Бествик взволнованно.

Хэлли ее не осуждала. Они уже десять дней находились в глубинах астероида на секретной базе яутжа где-то в квадранте Гамма. В другие времена они считали бы хозяев этой базы врагами. Хэлли и сейчас не воспринимала их как друзей, но, по крайней мере, они были врагами ее врагов.

Ситуация, конечно, неоднозначная, и неопределенность заставляла ее экипаж нервничать еще больше.

– Иза, расскажи нам, что происходит, – проговорила она решительно.

Отказавшись передавать андроида Компании, они, по сути, стали дезертирами. Они пошли на этот шаг ради человечества в целом, Хэлли в этом не сомневалась. Но ей не хотелось слепо подчиняться другим и выполнять их решения.

– Этот астероид – не просто база, – начала Палант.

Осмотревшись, она кивком указала на вход в их временные покои.

– Может, стоит чего-нибудь выпить?

Все пятеро расселись по койкам, потягивая напиток, который мог бы посоперничать с настоящим кофе, несмотря на то что его выдал стоявший в углу репликатор чужаков.

– Так что с астероидом? – напомнила Хэлли.

– Глубоко внутри него что-то есть. Мне кажется, некое подобие норы, – сказала Палант.

– Не нашей, – уточнила Бествик.

– Конечно, нет. Это их нора.

– Нора яутжа? У этих ублюдков есть своя нора в глубине нашей Сферы? – спросил Шпренкель.

Палант пожала плечами и сделала глоток.

– Если у них есть эта нора, то можно предположить, что имеются и другие, – задумчиво произнес Хайк. – Интересно, сколько их?

Палант не ответила. Хэлли надеялась, что она молчит потому, что не знает.

– И многим они с тобой поделились?

– Ну, они рассказали кое-что. Еще кое-что я услышала. Я уже немного понимаю их речь, даже без планшета.

– И?

– Они не часто пользуются норами. На это у них уходит огромное количество энергии. Мне кажется, они не настолько ограничены по дальности, как наши, но они опасны.

– Ими опасно пользоваться? – спросила Хэлли.

– Не уверена, но они точно опасны для астероида. Он служит их базой уже тысячу лет. Насколько я поняла, они воспользовались норой всего лишь считаные разы за все это время.

– Чтобы нападать на нас, – вмешался Шпренкель. – Перепрыгивать к людям украдкой, выслеживать и убивать нас.

– Да, возможно, – сказала Палант.

– Разнести их к чертовой матери ядерным взрывом.

– Ты серьезно? – Хэлли посмотрела на Шпренкеля.

Шпренкель отвел глаза.

– Извини, командир.

– Не извиняйся, твои чувства понятны. Представляете, на что они идут, позволяя нам пользоваться их базой, да еще такой, в которой скрыта нора?

И тут до нее дошло.

– Так вот как мы покинем ее!

– Ты точно считаешь, что все так и будет? – спросила Бествик. – Может, они просто убьют нас, похитят наш корабль и возьмут с собой Девушку-яутжа. Они уже узнали все, что им было нужно, и все, что знает она. К чему им теперь мы?

– Умеешь ты обнадежить, – сказала Палант.

– Я не обиделась.

– Я и не обижала.

– Прекрати, Бествик! – огрызнулась Хэлли. – До сих пор они не сделали нам ничего плохого. Нужно доверять им.

Она надеялась, что она права.

Никто не ответил. Никто не доверял чужакам. Яутжа оставались разумной, но неизвестной и непонятной расой. Они не выражали знакомых человеку эмоций, по их внешнему виду невозможно было догадаться, что у них на уме. Доверия это, конечно, не внушало.

– Это самый быстрый способ добраться до «Макбета», – сказала Палант. – И еще кое-что. Они договорились встретиться с другими яутжа, прежде чем начать охоту на Ярость. Говорят, что есть еще один корабль, на котором находится живой андроид Ярости. Не генерал, но кто-то, бежавший от врагов давно, когда они еще находились за пределами Сферы. Он похитил у них какие-то технологии.

– И при чем тут этот андроид? – спросила Хэлли. – Разве вы с Якитой не вытянули все, что нужно, из нашего друга Оскара?

– Да, мы узнали от Оскара много всего полезного, – согласилась Палант. – Но мы еще многого не знаем. Мы, наверное, сможем запустить механизм самоуничтожения андроидов, и это пригодится нам на корабле Ярости, но мы не знаем, каким образом генералы управляют своими солдатами. Без этого мы не способны определить, какой урон мы можем им нанести, если вообще можем. Если же найти способ и уничтожить всех генералов Ярости, то они, пожалуй, заберут с собой на тот свет и все свои корабли.

– Ты думаешь, это возможно? – спросила Хэлли.

Палант немного подумала и повертела в руках чашку с дымящимся напитком.

– Нет, я точно не знаю. С этими технологиями вообще нельзя ничего утверждать наверняка. Уж слишком они отличаются от того, с чем я привыкла иметь дело. Но если есть хотя бы небольшой шанс, нужно им воспользоваться. Этот сбежавший от Ярости андроид может предоставить нам этот шанс.

– Может, нам хотя бы удастся разрушить их главный корабль, – сказал Хайк. – Это ведь стоит того, правда?

– Ну ладно, ребята. Пора и нам готовиться в путь, – подвела итог Хэлли. – Засиделись мы тут.

Пока Бествик, Хайк и Шпренкель собирали свои немногочисленные вещи, Хэлли подсела к Палант. Ученая до сих пор немного смущала ее. После неожиданной выходки МакИлвина, попытавшегося завладеть их «Пикси», Хэлли считала, что Палант находится на их стороне. Даже после того, как Шпренкель зарезал МакИлвина. Хэлли до сих пор так считала, хотя Палант казалась такой же далекой и замкнутой, как во время их первой встречи.

Хэлли думала, что такой у нее характер. Ученая как-то заметила, что больше всего мечтает оказаться снова на своей исследовательской базе в «Роще Любви», где могла бы спокойно заниматься своими исследованиями. И она уж точно не мечтает о том, чтобы стать членом какого-нибудь коллектива.

Теперь, когда она вынуждена принимать участие в борьбе, она делает все с тем же отстраненным и безучастным видом. Может, это и к лучшему. Проводить дни и часы в компании яутжа – нелегкое испытание для человека, но Палант отлично с ним справляется. И, по всей видимости, она не испытывает большого недостатка в общении с людьми. Даже когда она не работает, она сидит на своей койке в их общей комнате, уткнувшись в планшет или погрузившись в дрему.

В каком-то смысле в ней есть кое-что общее с яутжа.

– Сдается мне, ты увидела здесь больше, чем надеялась когда-либо увидеть, – завела разговор Хэлли.

– Да. Недаром меня называют «Девушка-яутжа».

– Ну, мы просто так шутим.

– Я не против, – сказала Палант, судя по интонации, вполне искренне. – Мне все равно, что обо мне думают другие люди. Ведь не это важно. Важно то, что мы делаем, даже если никто об этом не узнает.

– Я тоже не стремлюсь к славе и известности.

Палант добродушно усмехнулась.

– И у вас неплохо получается.

– Мы тебя поддерживаем, – уверила ее Хэлли. – Что бы ни говорили ребята, мы здесь ради тебя. И ради того, что ты сможешь сделать.

– А если «Вейланд-Ютани» задержит вас?

– Отдаст под трибунал, это точно. Будем отбывать срок на каком-нибудь холодном, позабытом всеми астероиде в какой-нибудь космической дыре. Но ведь речь идет не о Компании, и ты прекрасно это понимаешь. Речь идет о человечестве в целом.

– О человечестве, да. Ну, так и быть, давайте его спасать.

Они встали: женщина-воин и женщина-ученый. Хэлли вдруг ощутила малознакомое чувство тревоги. Впереди их ждала неизвестность.

Якита не только проводила их до «Пикси», но и последовала за ними на борт. Она даже не спрашивала, просто присоединилась, и Хэлли подумала, что возражать не стоит. Огромная яутжа вкатилась на мостик и закрепила свою платформу возле кресла одного из погибших членов экипажа. Палант села рядом с ней.

Шпренкель, Бествик и Хайк занялись подготовкой к старту, а Хэлли сидела в кресле капитана и наблюдала за подготовительными процедурами. Было приятно снова оказаться на своем корабле, пусть даже их корабль по-прежнему находился внутри астероида чужаков. Все системы работали исправно. Корабельный компьютер подготовил капсулы ожидания для прыжка и доложил о том, что переоборудовал одну капсулу для яутжа.

Несмотря на долгую службу в морской пехоте, Хэлли никогда не чувствовала, как ничтожно мало контролирует она свою судьбу. Она испытывала больше уверенности и считала себя частью огромной машины Колониальных морпехов, даже когда страдала зависимостью от фрэйла. Теперь же никто не ставил перед ней ясных целей, и она не была уверена, что выбирает правильный путь. Да и выбирать было особенно нечего. Всем распоряжалась сидящая чуть поодаль яутжа.

– Ты можешь спросить, как далеко мы прыгнем? – обратилась Хэлли к Палант.

Якита, похоже, предусмотрела такой вопрос и начала говорить до того, как закончился перевод. Палант подключила свой планшет к корабельному компьютеру, и в динамиках раздался спокойный голос Билли.

– Все координаты и другие необходимые данные загружены в компьютер вашего корабля. Эти данные получены от генерала-андроида, поэтому их точность, как и их актуальность, сомнительны, но я уверена, что он не догадывался о том, что я взламываю его память. По крайней мере, никаких следов защиты от взлома заметно не было. На случай непредвиденных обстоятельств за вами следуют два корабля с той же информацией. Это совместная операция, майор Хэлли.

Яутжа впервые обратилась к Хэлли по имени и званию. Майор ответила кивком и вернулась к своим делам.

– Билли, состояние корабля?

– Всё в порядке, – доложил корабельный компьютер. – Из поселения яутжа мне передали данные, в точности соответствующие данным, переданным двум кораблям яутжа, которые в настоящее время тоже готовятся к запуску.

– Хорошо. – Хэлли все еще немного нервничала. – Так какие координаты у «Макбета»?

– Я выведу их на экран.

Перед ними вспыхнул голографический экран, по которому побежали цифры и диаграммы – звездная карта, координаты, время пути.

– Это далеко, – сказала Бествик.

Шпренкель присвистнул.

Швартовочный рукав подал сигнал к отправке. Корабль легко отделился от него и поплыл внутрь астероида. Перед ними двигались корабли яутжа. В дальнем конце пещеры начало происходить нечто необыкновенное.

– Это еще что за… – вырвалось у Хайка.

Стена пещеры исчезла. Просто растворилась, как будто ее никогда и не было, открыв широкий и длинный туннель. Когда в него вошел первый корабль яутжа, туннель осветился огнями. Они словно влетали в ярко освещенную пасть какого-то гигантского чудища.

Хэлли это совершенно не нравилось. Но выбора у нее не было.

Туннель уходил все дальше в глубь астероида. Корабли передвигались медленно, не быстрее скорости бегущего человека. Корабли яутжа по-прежнему держались впереди.

– Капсулы ожидания подготовлены, – сообщил Билли. – Через несколько мгновений мы приблизимся к центру астероида и, как я полагаю, вскоре после этого совершим прыжок.

– Я хочу сначала посмотреть, – сказала Хэлли.

– Я тоже, – согласилась Палант.

Якита что-то сказала, но переводчик не разобрал. Возможно, это было какое-то ругательство на языке яутжа.

Туннель закончился, и корабли вошли в ядро астероида. Хэлли перевела дыхание. Она не знала, что они увидят – будет ли это кольцевая конструкция, подобная людским норам, или миниатюрная черная дыра. Но такого она точно не ожидала…

Это было прекрасно.

В центре ядра сверкала ослепительная точка, похожая на звезду. Поверхность сферы переливалась всеми цветами радуги, будто покрытая маслянистой пленкой. Когда Хэлли попыталась получше разглядеть яркую точку, экран потемнел – Билли позаботился о том, чтобы сохранить им зрение. Огненный шар колыхался и вибрировал, словно его переполняла непостижимая энергия. Вглядываться в него было все равно что глядеть в бесконечность, но абсолютно противоположную темной бесконечности космоса. Бесконечность времени и пространства.

Якита заговорила. Компьютер перевел.

– Время занять капсулы.

Якита подъехала к задней стене мостика и оглянулась на людей.

Хэлли прекрасно понимала, о чем думают остальные.

«Еще бы немножко посмотреть. Хотя бы одним глазком».

– Идем, – сказала она.

Все молча встали с кресел и направились к дверям. Каждый напоследок оборачивался и, прежде чем войти во внутреннее помещение «Пикси», смотрел в сердце астероида.

В камере ожидания экипаж Хэлли начал подготовку к кратковременному погружению в сон.

– Ненавижу эту процедуру, – сказала Палант.

– Все будет хорошо. Не успеешь глазом моргнуть, как проснешься.

– Да, но где мы проснемся? И что нас там ожидает?

Хэлли помогла Палант улечься в капсулу и, когда датчики автоматически прикрепились к голове и груди исследовательницы, проверила их. Этот настолько человеческий жест был необязателен, но давал хотя бы иллюзию контроля. Остальные проделали то же самое.

– Спокойного сна, – пожелала Хэлли. – Увидимся через час и двести триллионов миль.

– Да, точно. Спасибо.

Хэлли проследила за тем, как закрывается крышка капсулы Палант, лежавшей с широко раскрытыми глазами. Через несколько секунд она погрузится в глубокий сон. Капсула загудела.

– Командир?

– Да. Теперь моя очередь.

Якита уже перебралась с платформы в свою адаптированную капсулу. Протиснуться внутрь ей удалось только потому, что у нее не было ног. Никто не проверял ее датчики. Она даже не оглянулась и сразу улеглась. Крышка капсулы тут же закрылась.

Хэлли забралась в свою капсулу и расслабилась, думая о поразительной звезде, которую яутжа каким-то образом удалось поставить себе на службу. Всего за несколько дней они с товарищами узнали о них гораздо больше, чем все человечество за несколько сотен лет. Интересно, какую цену им предстоит заплатить за это знание, приобретенное во время войны?

Звезда. Такая мощная. Бурлящая энергией.

«Такая красивая», – подумала она напоследок и глубоко заснула.

Больше ее не тревожили никакие мысли и никакие сны.

17. Джерард Маршалл

Станция «Харон»,

2692 год н. э., декабрь

Пилота звали Андреа Родригес, и это задание ей не нравилось. Она хотела остаться на станции «Харон», чтобы управлять одним из истребителей эсминца «Кин», который готовился встретить корабли Ярости. Ее муж нес службу в окрестностях «Альфы-7» и ныне считался погибшим наряду с тремя сотнями человек из экипажей уничтоженных кораблей.

Все это она так прямо и выложила Маршаллу, четко и без всяких эмоций. На ее лице не дрогнул ни единый мускул, когда она продолжила проверку систем после того, как он выразил ей свои соболезнования. Она заявила этой шишке из Компании, что она очень хороший пилот и что, без сомнения, пригодилась бы на станции. Таков был ее долг, и к этому она готовилась целых два года.

Но как раз потому что она была хорошим пилотом, генерал Бассетт и приказал ей сопровождать Маршалла. Джерард искренне поблагодарил генерала, но тому от этого легче не стало. Отсылать фрегат «Хаген» с лучшим пилотом неизвестно куда – не лучший способ подготовиться к обороне станции.

Другим членом экипажа была Люсьен, морпех, добровольно вызвавшаяся сопровождать Маршалла в роли штурмана и связиста. Она служила помощником Маршалла уже несколько месяцев, хорошо знала станцию «Харон» и умела обеспечивать взаимодействие между гражданскими и военными. К тому же она налетала несколько сотен часов на внутренних рейсах и несколько раз участвовала в задании с Родригес.

Маршалл никогда бы не поверил, что будет скучать, оставляя станцию. Сейчас он был облачен в боевой костюм, который был ему немного велик, и просматривал данные, передаваемые на экран шлема с центрального компьютера станции. То же самое видели перед собой многочисленные служащие и офицеры, наблюдающие за развитием ситуации.

– Приближаются два вражеских корабля. Контакт ожидается предположительно через семь минут.

По мере приближения к станции они увеличивали скорость.

Маршалл, Родригес и Люсьен бежали по одному из главных швартовочных рукавов. Точнее, быстро перемещались прыжками, отталкиваясь от металлической поверхности ботинками с магнитной подошвой. Искусственная гравитация была полностью отключена, чтобы сохранить энергию, замедлить вращение и не мешать запуску кораблей и транспортных средств. Внешние оборонительные сооружения вели огонь по противнику, но два фрегата и семь дронов уже были потеряны. Корабли Ярости их даже не заметили.

Каждый из приближавшихся двух тяжело вооруженных кораблей был размером с эсминец Колониальных морпехов – примерно четыреста ярдов в длину. Они немного вращались вокруг своей оси, словно их экипаж не до конца контролировал движения, но Маршалл знал, что это всего лишь иллюзия. Атака была тщательно спланирована.

После того как гигантский вражеский корабль вышел из норы «Альфа-7», Бассетт отослал войска на его перехват. Но через семнадцать минут, разделавшись с защитниками, вражеское судно разделилось на дюжину частей, каждая из которых была сравнима по размерам с эсминцами Колониальных морпехов. Две части стремительно направились к станции «Харон», и намерения их были очевидны.

Военные следили за перемещениями и других частей и отсылали предупреждения по всей Солнечной системе. Четыре вражеских корабля пересекли орбиту Плутона и направились к Солнцу. Скорее всего, их целью была Земля. При этой мысли по спине Маршалла каждый раз пробегал холодок. Сколько ксеноморфов вмещает такой корабль? Тысячи? Десятки тысяч?

Шесть других кораблей исчезли в гиперпространстве, и их цели были еще не определены.

«Слишком поздно. Я улетаю слишком поздно», – думал Маршалл на бегу.

Но сожалениями делу не поможешь. Нужно как можно скорее достигнуть своей цели и уже там принимать важные решения.

Когда он выходил из личных покоев Бассетта, генерал удивил его, сказав вслед:

– Ты уже как-то не очень походишь на человека Компании.

– В каком смысле?

– Ты делаешь это не только ради себя.

Маршалл хотел возразить и сказать, что Компания далеко не всегда руководствовалась эгоистическими соображениями и что в перспективе многие ее решения оказывались правильными, но в словах Бассетта была доля истины, и Маршалл это понимал еще до того, как генерал сказал об этом вслух.

Он и сам осознавал, что немного изменился. Пусть он по-прежнему представитель Компании, но им движет не только выгода или личный интерес.

– Контакт с врагом через пять минут, – спокойно произнес мягкий голос искусственного интеллекта станции, как будто зачитывал кулинарный рецепт, а не пророчил почти неминуемую гибель всем обитателям. – Внешний периметр открыл огонь.

– Долго еще до «Хагена»? – выдавил из себя Маршалл, не привыкший к таким физическим нагрузкам.

– В следующем доке, – ответила Родригес.

Она двигалась легко и проворно, подгоняя Маршалла и Люсьен. Схватившись за скобу на стене, она подтянулась к воздушному шлюзу. И тут же замерла.

Маршалл проследил за направлением ее взгляда. Окно возле шлюза выходило на небольшой фрегат «Хаген», который должен был унести их прочь от станции. Далее простирался открытый космос. Мерцали холодные звезды. На их фоне вспыхивали и гасли взрывы – было трудно определить, на каком расстоянии идет бой. Но то, что они видели невооруженным глазом, означало, что враг достаточно близко.

– У нас совсем мало времени, – сказала Родригес. – Быстрее на корабль. Я взлетаю, как только смогу. Сразу же пристегивайтесь ремнями. Мой рекорд взлета – двадцать шесть секунд от посадки в кресло.

– Похоже, ваше желание все-таки сбудется, – сказала Люсьен.

– Это какое? – спросил Маршалл.

– Убраться на хрен с этой станции.

Родригес засмеялась под свист открывающегося шлюза. Пока они ждали, когда выровняется давление, она связалась с транспортным контролем и запросила разрешение на взлет.

Экраны их шлемов показывали более подробный вид далекого боя.

– Они хотят захватить станцию, – сказала Люсьен. – В противном случае они бы просто открыли огонь с расстояния в миллион миль.

Маршалла это не утешило. Он знал, что враг хочет захватить станцию, и это не сулило ничего хорошего тем, кто на ней оставался. Настоящих друзей он тут не завел – в конце концов, статус члена Совета Тринадцати не очень располагает к задушевным беседам. Между ним и окружающими всегда сохранялась дистанция, которую он, откровенно говоря, и не хотел сокращать. Единственно, кого в этой дали от дома с большой натяжкой можно было назвать его другом, так это Бассетта. И все же он искренне желал всем на станции избежать страшной участи и надеялся, что многим это удастся.

Двери открылись, и они немедленно прошли на мостик фрегата «Хаген», уселись в кресла и пристегнулись ремнями. Родригес что-то бормотала себе под нос, видимо, вела отсчет, собираясь побить собственный рекорд.

Через двадцать секунд после того, как они заняли места, двери плотно закрылись, двигатели загудели, на экране управления побежали цифры, а швартовочный рукав удалился. Корабль осторожно тронулся с места. Пилот ловко маневрировала им, отводя подальше от конструкций, находящихся в опасной близости.

– На целых шесть секунд! – воскликнула Родригес. – Посмотрим, что скажут…

Мостик осветила ослепительная вспышка, погасшая сразу после того, как корабельный компьютер снизил прозрачность иллюминаторов. Что-то столкнулось с кораблем, и он содрогнулся.

– Голографический экран, – приказала Люсьен.

Компьютер отреагировал мгновенно, включив голографический экран с видом на станцию, который передавал дрон в трех милях от нее.

Причина взрыва была очевидна: в оборонительную наносеть, защищающую станцию во всех направлениях, попал буксир, капитан которого, очевидно, взлетел без разрешения, навстречу такому бесславному концу.

Семь главных корпусов выглядели совершенно неповрежденными, включая Центр управления генерала. Его эсминец класса «Скользящий» курсировал по орбите вокруг станции, и Маршалл знал, что на других орбитах дежурят еще несколько таких же.

– Глупая ошибка, – сказала Родригес. – Шестнадцать секунд через поле сети, и мы встретимся с ними.

Разгоревшийся вдалеке бой закончился. Судя по всему, корабли Ярости одержали неоспоримую победу. Один из них был поврежден и, приближаясь к «Харону», оставлял за собой след из вырывавшегося из корпуса воздуха. Другой, превосходивший в размерах любой эсминец, показался три секунды спустя.

– Ничего себе! Такой огромный! – воскликнула Люсьен. – И ужасный! Настоящий монстр.

Ее слова как нельзя лучше описывали внешний вид вражеского корабля.

Три эсминца попытались взять его в клещи, атакуя с трех сторон. От одних выстрелов гигант уклонялся, другие поглощал без видимых последствий. Пульсирующие лучи тяжелых лазерных пушек превосходили по своей мощи все, что до этого видел Маршалл. Чтобы уйти от них, эсминцы совершали сложные маневры, рассчитываемые компьютерами. Ни один человек не был способен настолько точно управлять кораблем.

Ускорители и тормозные двигатели работали слаженно, заставляя эсминцы совершать невообразимые развороты и пируэты, но лазерный луч пару раз все же коснулся левого борта одного из эсминцев. Огненное облако выросло, подпитываемое кислородом из пробитого корпуса. Сквозь пламя полетели обломки. Кое-где среди них можно было заметить человеческие останки.

Другой корабль Ярости, за которым тянулся воздушный след, также включился в битву, и было непохоже, что его система контроля хоть как-то повреждена. Не обращая внимания на обстрел со стороны других целей, он сосредоточился на подбитом эсминце морпехов. Ускорители эсминца включились на полную мощность, но было уже слишком поздно. Огонь добрался до его основных двигателей, и они взорвались, разметав обломки во все стороны.

– До выхода из поля сети семь секунд, – сказала Родригес. – Из-за взрывов его конфигурация меняется. Компьютер постоянно ее пересчитывает.

– Станция ведь не может так просто погибнуть? – спросила Люсьен.

– У нее хорошие защитники, – ответила Родригес уклончиво.

Маршалл знал правду. Он разглядел ее в глазах генерала Бассетта.

«Хаген» отдалялся от станции, постоянно меняя курс. Достаточно было одного соприкосновения с нанонитью, чтобы корабль подорвался. Покалеченный, он станет легкой мишенью для врага.

Пока же корабли Ярости занимались внешним периметром обороны. Эсминцы обстреливали их без остановки, между ними сновали истребители поменьше, подлетая к врагу, они открывали огонь и в мгновение ока удалялись. Огонь вели лазерные и плазменные орудия самой станции.

После многочисленных попаданий по поверхности поврежденного корабля Ярости пошли красноватые волны – это наконец-то начал отказывать его щит. Очередной взрыв оторвал от него выступающий элемент конструкции. Корабль, вращаясь вокруг своей оси, полетел прямо к станции и угодил в наносеть. По его корпусу прокатилась целая волна взрывов.

– Попался, сволочь! – радостно воскликнула Родригес. – Один готов, а на станции даже ни царапинки. Получай, подонок.

Реакция Маршалла была сдержанной.

– Сколько нам осталось?

– Несколько секунд, – рявкнула Родригес.

Судя по ее тону, она до сих пор считала, что Маршалл просто сбегает, и его нетерпение ее только раздражало.

Корабль Ярости разваливался на куски. Он медленно вращался в поле наносети, охваченный красивыми желтыми, красными и оранжевыми вспышками под сосредоточенным огнем защитников «Харона».

– Увеличить, – приказал Маршалл.

Изображение на экране приблизилось.

– Мы далеко от него, – сказала Родригес.

– Открывай огонь, – решительно произнес Маршалл, но пилот несколько секунд медлила, внимательно вглядываясь в изображение.

– Не понимаю, – сказала Люсьен. – Он же разваливается? Может… плавится?

– Не разваливается, – возразил Маршалл. – Он начинает последнюю атаку.

Из огненного хаоса, в который превратился погибающий корабль, вылетели тысячи черных точек. Многие из них попадали в наносеть и взрывались, но остальные продолжали свой путь к «Харону».

– Это ксеноморфы, – объяснил Маршалл.

Зрелище было нереальным. Казалось, все это происходит в дурном сне. Маршалл вспомнил, как он, директор «АрмоТеха», многие годы пытался разыскать этих существ, самых совершенных живых машин смерти, какие только доводилось встречать человечеству. Заполучить их и научиться ими управлять было одной из приоритетных задач компании «Вейланд-Ютани» на протяжении последней пары столетий.

Много раз попытки заканчивались неудачей. Порой катастрофической.

И вот эти машины смерти сами летят навстречу людям. Какая горькая ирония!

Размытое облако точек прорезали лазерные лучи орудий, но нападавших было слишком много. На каждого убитого приходилось пятеро, кто продолжал свой путь. Облако только росло.

– Как же они дышат? – спросила Люсьен.

Первая точка достигла корпуса у главного склада станции «Харон».

– Они давно должны были замерзнуть до смерти, – предположила Родригес.

Точки рассыпались по всей поверхности станции в поисках обзорных площадок и воздушных шлюзов.

– Уводи нас отсюда побыстрее, – сказал Маршалл.

– Но…

– Быстрее! Подошел второй корабль.

Родригес ввела курс и включила ускорители. Станция «Харон», атакующие корабли и хаос сражения на голографическом экране резко уменьшились.

Люсьен переключилась на один из орбитальных дронов. Удаляясь на большой скорости от главной базы Колониальных морпехов, они продолжали следить за развитием событий.