Текст книги "Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю"

В течение следующих трех лет султан Бейбарс вел жестокую кампанию завоеваний и разрушений. Такого размаха военных действий мир не видел со времен Хаттина (1187). Чтобы иметь формальное оправдание своих действий, султан обвинил франков в том, что они подстрекали монголов к недавнему нападению на мамлюкскую территорию на севере. Военные действия начались в первые месяцы 1265 года. Первой целью Бейбарса было столкновение с полевой армией франков, от которой теперь сохранились лишь жалкие остатки. После этого султан мог последовательно уничтожать латинские поселения практически беспрепятственно.

В феврале мамлюкская орда разбила лагерь в лесах около прибрежного города Арсуф. У Бейбарса был массивный шатер, возведенный рядом с королевским павильоном, в котором тайно собирали пять требушетов. Когда средства прорыва обороны противника были приготовлены, 27 февраля армия вышла на латинский порт Кесария. Появившись неожиданно, мусульмане быстро захватили нижний город, а христианское население укрылось в цитадели, одной из тех, что были недавно укреплены с помощью короля Людовика IX. Султан развернул свои требушеты и начал обстрел города камнями и греческим огнем, одновременно была построена осадная башня, на которой он сражался лично. К 5 марта уцелевшие защитники бежали на суда, высланные из Акры. Кесария была брошена. Бейбарс приказал сровнять с землей и город, и цитадель.

И снова, не объявив, какова следующая цель, султан 19 марта выступил на юг и осадил Арсуф, который к этому времени был окружен глубоким рвом и имел сильную цитадель. Сначала мамлюки под командованием Калауна попробовали соорудить проход к стенам города, забросав ров деревьями, который валили в местном лесу, но защитники сумели ночью поджечь его. После первой неудачи Бейбарс подверг город непрерывному обстрелу; 30 апреля 1265 года гарнизон капитулировал и был взят в плен. Перед такой несокрушимой мощью гарнизон Акры, находившийся в безнадежном меньшинстве, был практически бессилен. Даже когда номинальный правитель Иерусалимского королевства Гуго де Лузиньян 30 апреля прибыл с Кипра с небольшим подкреплением, франки даже не попытались противостоять нашествию мамлюков. В начале мая Бейбарс приказал войскам уничтожить Арсуф и, торжествуя, отправил христианских пленных в Египет, вынудив их войти в Каир со сломанными крестами на шеях. Летом султан написал письмо Манфреду Сицилийскому, сообщив об успехах. Продемонстрировав полное безразличие к будущему Утремера, что теперь было характерно для некоторых кругов на Западе, Манфред отправил в Египет дары и поздравления. Другие, в том числе папство, услышав об агрессии мамлюков, начали обдумывать ответные действия.

Во время этой первой волны атак Бейбарс наносил удары быстро и эффективно. Его методы и достижения выявили мастерство мамлюков в ведении осадной войны, их подавляющее численное и технологическое превосходство. Султан также продемонстрировал способность использовать хитрость, чтобы не дать латинянам подготовиться к нападению. В будущих кампаниях Бейбарс принимал все возможные меры, чтобы сохранить эффект внезапности. Всегда подозревая, что рядом может оказаться вражеский лазутчик, он использовал гонцов для доставки запечатанных приказов своим гене ралам, содержащих детальные сведения о следующей цели. Приказы должны были быть прочитаны уже на марше. А самое страшное, что в случае с Арсуфом и Кесарией султан показал, что в его намерения входит разрушение, а не оккупация. На всем Средиземноморском побережье его политика заключалась в стирании латинских портов с лица Святой земли. Он хотел во что бы то ни стало закрыть по очереди все двери, соединяющие Утремер с Западом.

Весной 1266 года Бейбарс возобновил военные действия. Одна армия из примерно 15 тысяч воинов была отправлена под командованием Калауна в Триполи, где она уничтожила ряд второстепенных крепостей, сровняв их с землей. Позднее тем же летом еще одна армия была отправлена в Киликийскую Армению, чтобы наказать армянских христиан за союз с монголами. Туда мусульманская орда прибыла в августе 1266 года и разрушила ряд армянских поселений. Эта жестокая кампания оставила киликийское королевство Хетума в крайне ослабленном состоянии.

Тем временем султан повел свои главные силы вдоль побережья, применяя тактику выжженной земли. Не оставив ничего вокруг Акры, Тира и Сидона, мамлюкская орда повернула в глубь территории и атаковала крепость тамплиеров Сафед в Галилее, последний латинский оплот на внутренней территории Палестины. По словам помощника Бейбарса, этот замок выбрали, поскольку он стоял «комом в горле Сирии и препятствием для дыхания в груди ислама». Осада началась 13 июня 1266 года одновременным обстрелом и подкопами, и, хотя тамплиеры оказали упорное сопротивление, они 23 июля все же были вынуждены пойти на переговоры. Были согласованы условия сдачи, которые якобы гарантировали франкам безопасный уход на побережье, но они так и не были выполнены. Или пойдя на дерзкий обман, или, как утверждают мусульманские источники, потому, что тамплиеры вышли из Сафеда с оружием, Бейбарс приказал казнить весь гарнизон. 1500 христиан были отведены на близлежащий холм – на место, где тамплиеры обычно казнили своих мусульманских врагов, – и там обезглавлены. В живых остался один франк, которого отправили в Акру, чтобы он рассказал другим франкам о происшедшем, внушив им страх[400]400
  Thorau P. The Lion of Egypt. P. 168.


[Закрыть].

После этой бойни Бейбарс самым тщательным образом укрепил Сафед, вложив в него немалые средства, и оставил в крепости сильный мусульманский гарнизон. Помимо укреплений он построил внутри ее стен две мечети. Так он начал претворять в жизнь вторую составляющую своей стратегии: удерживание главных опорных пунктов внутри страны, которые станут центрами административного управления и военного господства мамлюков. В последующие месяцы он захватил еще ряд крепостей и поселений в Палестине, включая Рамлу. К концу лета внутренние районы Галилеи и Палестины были под контролем султана.

Латиняне Утремера, которые в течение двух лет терпели непрерывные поражения, были в смятении. Они не знали, как противостоять врагу, казавшемуся непобедимым. В октябре 1266 года Гуго де Лузиньян возглавил отряд из 1200 человек и повел их в Галилею, но половина людей была безжалостно убита мусульманскими силами из Сафеда. С этого момента франки стали пытаться согласовать условия мира с мамлюками, пусть даже невыгодные. В некоторых случаях Бейбарс был рад нейтрализовать и изолировать потенциальных противников, пока работа по завоеванию и разрушению велась в других местах. В 1267 году, к примеру, Великий магистр госпитальеров согласился на унизительный десятилетний мир, распространяющийся на замки Крак-де-Шевалье и Маркаб, предусматривающий отказ от дани, традиционно взимаемой с местного мусульманского населения, и признающий право Бейбарса в одностороннем порядке аннулировать этот договор в любое время. Между тем, когда франки Акры попытались в марте того же года вступить в переговоры, Бейбарс наотрез отказался и в мае устроил еще одну разрушительную экспедицию в окрестности города, терроризируя население и уничтожая урожай. Согласно записям одного латинского хрониста, мамлюки «убили больше 500 простых людей», пойманных в полях, и потом «сняли с них скальпы до самых ушей», которые потом якобы вывесили на башне в Сафеде. Эта история не подтверждается мусульманскими источниками, но характеризует ужас, испытанный и воображаемый христианами во время «ужасных нападений» Бейбарса[401]401
  Les Gestes des Chiprois / Recueil des historiens des croisades, Documents arméniens. Vol. 2. Ed. Académie des Inscriptions et BellesLettres. Paris, 1906. P. 766. Этот текст переведен в: The «Templar of Tyre». Part III of the «Deeds of the Cypriots» / Trans. P. Crawford. Aldershot, 2003.


[Закрыть].

Неутомимые старания Бейбарса в начале 1260-х годов принесли плоды. Аванпосты латинского Иерусалимского королевства были ликвидированы, равно как и могущество Киликийской Армении. Но даже при этом мамлюкам еще предстояло завоевать один из величайших городов Утремера, сокрушить государство крестоносцев и довести до сознания франков, что дни латинского господства в Леванте стремительно приближаются к концу. В 1268 году, пока монгольский ильханат не выказывал намерений начать новое вторжение, султан решил, что настало время действовать. В качестве очередной цели он выбрал владения Боэмунда VI, господина Триполи и Антиохии, франкского князя, сотрудничавшего с монголами в 1260 году.

Твердо устремив взгляд на север, Бейбарс весной вышел из Египта. Он сделал короткую остановку в Яффе, потому что срок перемирия, которое он согласовал с Ибелином, истек (да и сам Ибелин умер в 1266 году), и султан категорически отказался продлить договор. Порт быстро сдался – всего за полдня – и был разрушен. После этой небольшой паузы Бейбарс повел свои армии в графство Триполи. В начале мая он прошел по побережью, оставляя за собой смерть и разрушения. Мусульманский хронист описал, как «церкви стирались с лица земли… на берегу вырастали горы трупов».

Боэмунд VI укрывался в Триполи и готовился противостоять осаде, но мамлюки прошли мимо города. Целью Бейбарса была Антиохия. Следуя на север мимо Апамеи, он подошел к древнему городу 15 мая 1268 года. Могущество Антиохии как государства крестоносцев давно уже осталось в прошлом, но ее великие стены все еще стояли, и в городе жило несколько десятков тысяч человек. Сначала султан вроде бы предложил антиохийцам обсудить условия капитуляции, но они дерзко отказались, понадеявшись на крепость и высоту стен, которые в течение восьми месяцев сдерживали участников Первого крестового похода и позднее отражали нападения мусульманских военачальников от Иль-гази до Саладина. Это было глупой и роковой ошибкой. Мамлюкская орда окружила город 18 мая, и в течение дня войска Бейбарса прорвались в город в районе цитадели на горе Силпиус. Последовала кровавая бойня, напомнившая ту, что устроили сами франки, когда завоевали город 170 лет назад. В наказание за отказ сдаться султан приказал заблокировать городские ворота, чтобы никто не смог спастись.

Упиваясь славой, султан написал письмо Боэмунду VI, описав незавидную судьбу Антиохии. Султан насмешливо поздравил франкского правителя с тем, что его самого не было в городе, «иначе ты был бы уже мертв или взят в плен». Он хвастливо заметил, что, будь Боэмунд в городе, он бы «увидел своих рыцарей распростертыми под копытами коней, пламя, сжирающее дворцы, мертвых, сожженных еще в этом мире до попадания в адские костры». Падение города дало мамлюкам большую добычу. Говорят, что им потребовалось два дня только на ее дележ, после чего они покинули город полностью разрушенным – от такого невозможно было оправиться даже за несколько веков. Несколько уцелевших пока аванпостов тамплиеров к северу от Антиохии были немедленно оставлены, а антиохийский патриарх получил разрешение жить в своем замке в Курсате (чуть южнее) еще на несколько лет, но в качестве подданного мамлюков. Княжество Антиохия – некогда великий северный бастион Утремера – по сути, прекратило свое существование: от него сохранился лишь крошечный анклав в районе Латакии. От некогда могучих латинских государств Утремера остались жалкие обломки – графство Триполи и Иерусалимское королевство[402]402
  Ibn ‘Abd al-Zahir. Arab Historians of the Crusades / Trans. F. Gabrieli. London, 1969. P. 310–312.


[Закрыть].

За три года активных военных действий султан Бейбарс продемонстрировал не имеющую себе равных силу военной машины мамлюков, раскрыл свою тягу к завоеваниям и ведению джихада, показал слабость франков. В 1269 году он позволил своим победоносным армиям передышку, а себе – хадж, хотя даже тогда путешествие совершил втайне, чтобы не подвергнуть султанат ненужной опасности, внешней или внутренней. После этого Бейбарс вернулся в Сирию и всю осень объезжал свои владения. Судя по всему, в то время он был абсолютно уверен в своей способности уничтожить последние остатки латинских поселений и противостоять угрозе монгольского нашествия.

Но к этому времени сведения о разорении Утремера и бесчинствах мамлюков в Леванте достигли Запада. Старые защитники веры, так же как и новые, стали принимать крест и обращать свои взоры на Восток, желая получить и использовать последний шанс вернуть Святую землю.

Глава 23. Вернуть Святую землю

К концу 1260-годов от прежде сильных и процветающих поселений крестоносцев в Утремере не осталось почти ничего. Франки теперь удерживали только узкую береговую полосу, которая протянулась от крепости тамплиеров – замка Пилигримов (южнее Хайфы) через Акру, Триполи и Маркаб до Латакии. Устояло только несколько замков внутри страны, среди них штаб-квартира Тевтонского ордена в Монфоре и грозная крепость госпитальеров Крак-де-Шевалье. Внутренние распри между латинянами стали еще острее: разные претенденты оспаривали права на иерусалимский трон, венецианцы и генуэзцы без устали воевали за торговые права, и даже военные ордены охватили политические распри. Централизованная власть деградировала до такой степени, что каждый франкский город фактически превратился в независимое образование. Даже шок от поражения Антиохии в 1268 году не смог остановить это падение в пропасть раздробленности и упадка.

Султан Бейбарс, добившись весомых побед в борьбе с христианами, подтвердил свою преданность джихаду. Его безжалостный подход к священной войне оставил уцелевшие поселения крестоносцев в состоянии крайней уязвимости. Но султану следовало думать и об угрозе, которую представляли монголы. Проблемы, которые годами держали их в Месопотамии, Малой Азии и России, – затянувшиеся династические беспорядки и открытая вражда между Золотой Ордой и ильханатом Персии – теперь стали уменьшаться. В 1265 году к власти пришел новый сильный ильхан Абака (Абага) и немедленно предпринял попытку заключить союз с Западной Европой против мамлюков. Нависла реальная угроза новой атаки монголов на ислам. Весной 1270 года, когда Бейбарс размышлял о северной угрозе, до Дамаска, где он находился, дошли слухи, что франки на Западе снова готовятся к Крестовому походу. Хорошо помня, какой хаос принесло в Египет латинское вторжение 1249 года, султан немедленно вернулся в Каир и занялся укреплением обороны.

В Риме папа Климент IV был глубоко обеспокоен злобной кампанией, начавшейся в 1265 году. Понимая, что война за Святую землю вот-вот будет окончательно проиграна, в августе 1266 года Климент приступил к разработке плана относительно небольшого, но способного быстро развернуться Крестового похода. Он нанял войска – в основном из Нидерландов, проинструктировал их о необходимости отплытия не позднее апреля 1267 года и начал переговоры с Абакой и византийским императором Михаилом VIII. Однако в конце лета 1266 года о готовящейся экспедиции узнал французский король Людовик IX. Ветеран священной войны – в это время ему было около пятидесяти лет – решил, что это его шанс восстановить свою репутацию после позора Мансуры. В сентябре он сообщил папе о своем желании принять участие в экспедиции. В некоторых отношениях участие Людовика было благом, поскольку обещало более крупную и эффективную кампанию. Понимая это, Климент отложил отправку крестоносцев, которую наметил ранее. Ирония судьбы заключалась в том, что задержка (результат энтузиазма Людовика) позволила Бейбарсу сокрушить в 1268 году Антиохию.

Так же как и в 1240-х годах, Людовик начал с тщательной финансовой и логистической подготовки. Вербовка будущих крестоносцев шла не слишком оживленно – старый товарищ по оружию короля Жан де Жуанвиль предпочел остаться дома. Но, принимая во внимание неудачи предыдущих походов и озабоченность злоупотреблением идеалами крестоносного движения со стороны папства, число участников оказалось на удивление большим. Самой значительной фигурой, принявшей крест, был будущий король Англии Эдуард I – тогда его называли просто лорд Эдуард. Только что одержав победу в гражданской войне, которая угрожала правлению его переживавшего тяжелые времена отца короля Генриха III, Эдуард решил принять участие в Крестовом походе и, позабыв о враждебных отношениях с Францией, даже согласился координировать свою экспедицию с армией Людовика.

Но только случилось так, что в ноябре 1268 года Климент IV умер и папский преемник никак не мог быть избран до 1271 года. Во время этого «междуцарствия» чувство срочности, которое Климент старался привить крестоносцам, рассеялось. Импульс был потерян, и начало экспедиции отложили до лета 1270 года. Тем временем возобновились попытки вступить в переговоры с монголами. А в марте 1270 года крест принял и Карл Анжуйский.

После того как Людовик в конце концов в июле 1270 года отплыл из Эг-Морта, его второй Крестовый поход оказался сплошным разочарованием. По причинам, которые так никогда и не нашли удовлетворительного объяснения, но вполне могли быть связанными с кознями его брата-интригана Карла, Людовик отклонился от объявленного маршрута в Палестину. Вместо этого он направился в Тунис, которым тогда правил независимый мусульманский военачальник Абу Абдалла. Французский король прибыл в Северную Африку, якобы ожидая, что Абу Абдалла обратится в христианство и станет союзником в борьбе против Египта. Когда ожидания не оправдались, были разработаны планы нападения на Тунис, но атаки не последовало. В разгар летней жары в лагере крестоносцев началась эпидемия, и в начале августа заболел Людовик. В течение трех недель его силы постепенно таяли, и 25 августа 1270 года набожный монарх-крестоносец Людовик IX умер. Его последним деянием стала бесплодная кампания вдалеке от Святой земли. Легенда утверждает, что его последнее слово было «Иерусалим». Мечты короля вернуть Святую землю закончились ничем, но его искренняя вера была несомненной. В 1297 году Людовик был канонизирован и стал святым[403]403
  William of Saint-Parthus. Vie de St Louis / Ed. H.-F. Delaborde. Paris, 1899. P. 153–155.


[Закрыть].

После кончины Людовика крестоносцы в середине ноября решили отплыть в Левант, но после того, как большая часть флота затонула во время сильного шторма, много франков вернулось в Европу. Только Карл Анжуйский оказался в выигрыше в результате этой кампании, поскольку заключил соглашение с тунисским правителем, которое принесло Сицилии богатую дань. Эдуард Английский, единственный из лидеров крестоносцев, отказался свернуть с пути и настоял на продолжении пути на Ближний Восток, имея при себе лишь небольшой флот из тринадцати судов.

Примерно шестью месяцами раньше, в мае 1270 года, Бейбарс вернулся в Каир, чтобы подготовить Египет к ожидаемому вторжению крестоносцев короля Людовика. Он отнесся к угрозе со всей серьезностью, привел Нильский регион в состояние боевой готовности, а позднее уничтожил укрепления в Аскалоне и засыпал гавань камнями и лесом, чтобы она была непригодной для приема судов. Но той осенью до Каира дошел слух о смерти французского короля, принеся султану большое облегчение. Теперь он мог готовить мамлюкскую армию к другой военной кампании.

В начале 1271 года Бейбарс выступил в северном направлении, имея целью оставшиеся латинские аванпосты на южных подходах к хребту Ансария – некогда пограничной зоне между Антиохией и Триполи. В этом районе доминировала неприступная, по общему мнению, крепость госпитальеров Крак-де-Шевалье. С самого начала Крестовых походов ни один мусульманский командир не пытался атаковать эту крепость, стоящую на хребте с очень крутыми склонами и возвышающуюся над окружающим районом. Она было хорошо укреплена в начале XIII века, и теперь ее оборонительные сооружения были отличным воплощением передовой франкской технологии замкового строительства. Но, даже имея перед собой такое вроде бы непреодолимое препятствие, Бейбарс не собирался отступать. Он прибыл к ней с крупными силами и полным ассортиментом осадных машин, и 21 февраля осада началась.

Подойти к Краку можно было только по горному хребту с юга, и именно там госпитальеры поставили самые надежные укрепления – двойные стены с массивными круглыми башнями, внутренний ров, ведущий к расположенному под углом гласису (наклонной каменной стене), чтобы предотвратить подкопы. Тем не менее мамлюки сосредоточили обстрел на этом секторе, и более чем через месяц результат был достигнут – часть южной внешней стены рухнула. Это был еще не конец, потому что госпитальеры сумели отойти во внутренний двор, где располагалась компактная цитадель, разрушить которую было практически невозможно. Понимая, что ее взятие может стоить многих жизней мусульман и привести к существенному повреждению самой крепости, Бейбарс сменил тактику. В начале апреля командиру латинского гарнизона было передано поддельное письмо якобы от Великого магистра госпитальеров, в котором рыцарям предписывалось вступить в переговоры и сдаться. Трудно сказать, действительно ли они были обмануты незамысловатой хитростью султана, или просто воспользовались возможностью капитулировать с честью. Как бы то ни было, 8 апреля 1271 года госпитальеры капитулировали, и им был гарантирован безопасный проход в Триполи. После этого известного триумфа Бейбарс, как утверждают, заявил: «Мои войска не могут осадить форт и не взять его». Восстановленная крепость Крак-де-Шевалье стала мамлюкским командным пунктом на севере Сирии.

После столь беспрецедентного успеха султан собрал войска для решающего наступления на Триполи. В мае мусульмане захватили ряд отдаленных фортов, и, чувствуя небывалую уверенность в своих силах, Бейбарс снова написал Боэмунду VI, уведомив графа Триполи, что цепи для него уже готовы. Наступление султан назначил на 16 мая, но как раз в это время он получил сведения о прибытии в Акру лорда Эдуарда с крестоносцами. Не зная точно, какая угроза нависла над Палестиной, Бейбарс отменил вторжение в Триполи и с готовностью согласился на предложенное Боэмундом перемирие на десять лет[404]404
  Ibn al-Furat, Arab Historians of the Crusades / Trans. F. Gabrieli. London, 1969. P. 319.


[Закрыть].