Текст книги "Оллвард. Разрушитель клинка"

Она с силой стиснула зубы.

– Это моя мать.

Сказав это, она тут же пожалела, что не может взять свои слова обратно и каким-то образом сделать так, чтобы они оказались ложью.

Вместо этого Корэйн снова взглянула на горизонт и приближающийся корабль.

«Бурерожденная».

– Никогда не видела ее такой, – пробормотала она скорее себе, чем другим. Но Эндри слушал. – В открытом море, на ветру. Волчица вышла на охоту, а не вернулась в свое логово.

Чудесная галера с легкостью рассекала воду. Казалось, она набирала скорость, несмотря на множество весел, работающих под их собственной палубой. «Бурерожденная» приближалась, грозя настигнуть их, и никакая сила в Варде не могла остановить ее.

– Какая красивая, – прошептала Корэйн, имея в виду и корабль, и женщину, которую не могла видеть, капитана беспощадного, ненасытного монстра.

Сигилла важно прошла мимо, присоединяясь к группе матросов, спускавшихся на палубу с веслами. Она засучила рукава, вероятно, желая покрасоваться.

– Не понимаю, в чем проблема, – крикнула она. – Твоя мать определенно не может быть хуже кракенов и морских змеев.

Паруса наполнились ветром, как будто сам Вард подталкивал их вперед. Корэйн хотела, чтобы он поднажал еще, но в глубине души все понимала. Она снова посмотрела на «Бурерожденную», теперь та подошла еще ближе. «Эта гонка была проиграна еще до того, как началась».

Корэйн бросила сердитый взгляд на охотницу за головами.

– Очевидно, ты никогда не встречалась с ней.

* * *

Минуты тянулись невыносимо долго, каждая из них казалась мучительнее предыдущей. Корэйн гадала: возможно, «Бурерожденную» сдерживали специально, медленно сокращая дистанцию, чтобы свести их всех с ума. Дочь капитана пиратов стояла на носу айбалийской галеры под синим с золотым флагом Наследника. Он развевался над ней, тень колыхалась из стороны в сторону, то скрывая Корэйн, то подставляя ее под лучи солнца. Открытое для всего мира лезвие Веретенного клинка вонзилось ей в спину.

Корэйн не отрывала взгляд от идущей в сотне ярдах от них галеры. Каким бы великолепным ни был корабль, легко было заметить следы его битвы с кракеном. Одну из мачт явно недавно заменили, как и длинные секции перил. Таран на носу исчез, вероятно, оторванный извивающимся щупальцем монстра. Но все тот же знакомый корпус, канаты, темно-бордовые паруса. Корэйн точно знала, сколько гребцов потеет под палубой, насколько многочисленна абордажная группа и грозен экипаж.

Она практически видела их, знакомые лица тех, кто толпился у борта «Бурерожденной», и самое знакомое из них – у руля.

– Кошмарная Мэл, – услышала она крик одного из айбалийских матросов, его голос был наполнен горечью. Остальная часть команды вторила его ужасу, новость разнеслась по кораблю.

Репутация матери Корэйн была известна во всем Долгом море, моряки многих королевств знали, что это за пират.

И айбалийские не были исключением.

Когда капитан, к бедру которого был пристегнут меч, присоединился к Корэйн на баке, она поняла, что время пришло. Никто не мог убежать от «Бурерожденной».

Корэйн хотелось закричать. Даже после Веретена в Нэзрая, после пролитой ею крови, изуродованного лица Таристана, предательства Эриды… как далеко бы она ни ушла, ей все равно не удавалось соперничать с собственной матерью. «Для такой жизни тебе не хватит характера», – сказала ей однажды Мелиза. Казалось, то случилось в прошлой жизни, и все же вот она здесь, догоняет их. Корэйн снова слышала голос матери, слова окружали ее, как прутья клетки.

– Вам это не понадобится, – сказал Корэйн капитану.

Он покраснел, положив руку на свой клинок.

– Я не намерен отдавать свой корабль.

– Ей не нужен ваш корабль, ей нужна я.

Корэйн протиснулась мимо мужчины, все ее чувства притупились. Двигаясь размеренно, она спустилась на палубу и дрожащими пальцами вцепилась в перила.

– Не беритесь за оружие, и вашей команде не причинят вред, – крикнула она через плечо достаточно громко, чтобы капитан и его матросы услышали.

– Делайте, как она говорит, – прорычала Сораса, пресекая любые возражения до того, как моряки смогли бы их озвучить. – Даже Кошмарная Мэл не станет нападать на собственное дитя.

Дом устроился рядом с Сорасой и Корэйн. У него тоже был меч. Несмотря на недомогание, он все еще казался внушительным воином.

– Но она попытается забрать ее.

– Нет, если нам есть что сказать по этому поводу, – парировала Сораса, ее медные глаза сверкнули. Она затянула ремни на теле и проверила кинжалы. Клинки не понадобятся, но Корэйн считала, что они все равно не помешают.

Казалось, нервничала даже Вальтик, она прислонилась к мачте и вытянула вперед босые ноги.

– Вам лучше спуститься под палубу, – глядя на ведьму, прошептала Корэйн. Она старалась не вздрагивать, пока Соратники окружали ее, – Дом и Сораса по бокам, а Сигилла сзади.

Вальтик подняла голову и улыбнулась своей безумной улыбкой.

– Кости не станут вести разговор, – усмехнулась она. Затем вытянула шишковатый палец, указывая не на «Бурерожденную», а через палубу на чистое небо на севере. – Будет непросто дать твердый отпор.

– Ведьма, довольно, – проворчала Сораса.

– Осара, довольно, – парировала Вальтик, ее яркие голубые глаза были подобны двум лезвиям. Сораса вздрогнула, словно почувствовала их укус, и опустила взгляд, выглядя как ребенок, которого отчитали. Довольная такой реакцией ведьма снова посмотрела на Корэйн. – А ты не безвольна.

– О чем ты, Gaeda? – спросила она. Ее глаза метались между Вальтик и «Бурерожденной», подходящей все ближе и ближе. Весла убрали, ни одна из галер теперь не нуждалась в них. Тень «Бурерожденной» медленно опускалась на айбалийский корабль, ее парус заслонил солнце.

– Выбрала ты совсем иной путь. – Все еще ухмыляясь, Вальтик провела костлявым пальцем по воздуху. – Характер есть, нельзя упрекнуть.

«Не хватит характера. – Корэйн охватила холодная дрожь. Она подалась вперед, намереваясь опуститься на колени. – Откуда ведьма узнала?»

– Вальтик…

– Приготовиться к абордажу! – крикнул кто-то, его голос разнесся по небольшому расстоянию между двумя кораблями.

Это был Кайрим, штурман «Бурерожденной». Одну обутую в сапог ногу он поставил на перила, а в руке держал веревку. Он выглядел лучше, чем в Адире, когда Корэйн видела его в последний раз, избитого и растерянного после встречи с кракеном, который едва не уничтожил корабль. Его единственный зоркий глаз нашел Корэйн среди экипажа, и черные брови сошлись вместе.

Капитан айбалийской галеры вышел вперед. Несмотря на явное численное превосходство противника, он не выказывал страха.

– Это королевская галера Их Светлости, Наследника Айбала. У вас нет ни права, ни причины прерывать наше путешествие.

– У меня есть и право и причина, капитан.

Голос Мелизы ан-Амарат был наполнен яростью, обещавшей бури, в честь которых был назван ее корабль. Она взобралась на перила рядом с Кайримом, для устойчивости используя канаты. Исчез пропитанный солью плащ, остались только шаровары, сапоги и легкая рубашка. Ничто не отмечало ее как капитана «Бурерожденной», но ни один живой человек не смог бы принять ее за кого-то другого. Солнце светило ей в спину, и весь ее вид внушал ужас: черные волосы развевались вокруг лица, их концы покраснели. Оскалившись, она наклонилась вперед, оказавшись между двумя галерами. В тот момент Мелиза ан-Амарат больше походила на тигрицу, чем на женщину.

Корэйн была не в силах сдержать дрожь под этим пристальным взглядом.

– Отдайте мне мою дочь и больше никогда не увидите «Бурерожденную», – сказала она. Слова прозвучали не как просьба, а как приказ. Мелиза не обнажила свой меч, но команда за ее спиной была вооружена до зубов: топоры, мечи и кинжалы, все наготове.

Никто не шелохнулся.

Разочарованная такой реакцией Мелиза сильнее сжала канат. Пальцы были красными от рубцов, на костяшках красовались синяки и порезы. На открытой взору ключице тоже сиял заживающий синяк, уже ставший фиолетово-желтым. Корэйн отлично знала, как выглядят следы от щупалец кракена.

Поджав губы, Мелиза уставилась на Корэйн. Она излучала ярость.

– Корэйн ан-Амарат, делай, как я сказала.

Страх Корэйн рассеялся под дуновением легкого ветерка. «Может, ты и знаменитый капитан пиратов, но в первую очередь ты моя мать».

– Не стану, – ответила Корэйн, подняв подбородок. Собираясь с силами, она медленно сделала вдох. «Я видела вещи и похуже твоего гнева», – сказала она себе.

Не пошатнувшись и продолжая все так же уверенно стоять на перилах, Мелиза с легкостью выхватила меч. Лезвие прочертило в воздухе петлю.

– Убирайтесь с корабля, или каждый, кто останется, умрет.

На этот раз Корэйн поборола желание закатить глаза.

– Даже ты не станешь опускаться до такого, мама.

Канаты засвистели, и дюжина пиратов «Бурерожденной» перелетели с корабля на корабль, приземлившись на палубы галеры Наследника. Корэйн знала их всех, самых грозных моряков своей матери. А Мелиза была хуже всех, она горела ярче любого пламени. Капитан пиратов прошагала по палубе, предупреждающе подняв меч. Айбалийские матросы старались держаться подальше от нее и остальных пиратов.

Мелиза с усмешкой оглянула их и щелкнула зубами. Кошмарная Мэл играла с беднягами, угрожая им.

– Ради твоей жизни я определенно выполню свою угрозу, – прорычала капитан пиратов, надвигаясь на свою дочь. Корэйн изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Мелиза остановилась лишь тогда, когда ее лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица дочери. Она оскалилась, гнев буквально волнами исходил от нее.

Лишь призвав на помощь все свое мужество, Корэйн удалось не отступить. Она сохраняла спокойствие, даже если снова чувствовала себя маленькой девочкой, которая совершила глупую ошибку и должна была столкнуться с последствиями.

Соратники не двигались, оставаясь непреклонными. Им приходилось видеть и худшее.

Мелиза оглядела их всех, ее взгляд переходил с одного на другого. Она едва взглянула на Эндри или Чарли, а Вальтик снова исчезла. Но увидев Сорасу и Дома, она остановилась. Корэйн старалась не злорадствовать по этому поводу, ведь она достаточно хорошо знала свою мать, чтобы заметить сомнение, отразившееся на ее лице.

– Древний и амхара? – пробормотала Мелиза, переводя взгляд с одного на другого. – За время моего отсутствия ты завела странных друзей. – Затем, как и предвидела Корэйн, ее взгляд привлек Веретенный клинок. Капитан пиратов уставилась на него широко раскрытыми глазами, и на мгновение восхищение, которое она ощутила, затмило ее гнев. – А это что?

– Меч моего отца, – сказал Корэйн. – Кортаэля из Древнего Кора.

Мелиза подняла брови. После чего громко хмыкнула.

– Тогда, полагаю, он мертв.

Стоявший за плечом Корэйн Дом с вызовом посмотрел на нее.

– Говорите о нем с уважением или не говорите вообще.

– Мне кажется, он как-то упоминал вас, – медленно проговорила Мелиза, а затем холодно улыбнулась. Она снова оглядела Дома, пристально изучая его фигуру. – Боюсь, не могу вспомнить имя… что-то длинное и нелепое. Но он сказал, что вы что-то среднее между братом и нянькой. – На ее лице появилась усмешка, которую Корэйн слишком хорошо знала. – Вы также были его гробовщиком?

Вздрогнув, Корэйн метнулась к Дому, но Сораса Сарн была начеку. Она шагнула вперед, встав на пути бессмертного. Он зарычал над ее головой, почти как животное, в его глазах горел опасный зеленый огонь. Вряд ли Сораса смогла бы остановить его, если бы он захотел защитить честь Кортаэля, но, выступив в роли препятствия, она заставила его замедлиться. Он снова издал рык и замолчал.

– Я и не думала, что Древние такие дикие, – усмехнулась Мелиза. – Пойдем, Корэйн. Чудо, что ты выжила среди этих людей.

– Неужели, – ответила Корэйн. Она скрестила руки на груди и приняла более воинственную позу. «Тебе придется силой тащить меня с этого корабля, мама». – Я пережила встречу с призрачными воинами, королевой Галланда, морскими змеями, кракеном, легионом галлийцев и сорванным Веретеном. Благодаря им. А не тебе.

Глаза матери округлились сначала от шока, затем от страха. И не у нее одной. Реакция экипажа была такой же, она накрыла их, словно волна. Они тоже встречали чудовищ Миэра. А некоторые члены команды, поняла Корэйн, никогда больше не увидят рассвет. Она снова осмотрела их. Знакомые лица отсутствовали. «Мертвы, – поняла она. Подобная мысль была сродни удару в живот. – Уступили Веретену и Долгому морю».

Корэйн не помнила, чтобы Мелиза когда-нибудь так долго молчала, губы матери двигались, пока она пыталась подобрать нужные слова.

– Ты тоже встретила кракена? – спросила она, окружавшая ее аура власти исчезла. Теперь остался лишь страх. – Моя дражайшая… – прошептала она, ее голос затих.

После нескольких недель тренировок мышцы Корэйн стали сильнее, тело стройнее, а хватка более уверенной. Несмотря на это, взяв мать за руку и притянув ее к себе, она почувствовала себя ребенком.

Мелиза не задавала вопросов и не сопротивлялась, и, пройдя мимо остальных, Корэйн провела их в кубрик. Дверь за ними захлопнулась, закрыв их в крошечном помещении с низким потолком. Оно так походило на их коттедж, что Корэйн едва не расплакалась.

Но Мелиза опередила дочь. Ее глаза наполнились слезами, а избитые руки задрожали, когда она обняла Корэйн. Вздохнув, дочь капитана пиратов поняла, что ее мать едва стоит на ногах, да и она сама едва сдерживает слезы, однако сделала все возможное, чтобы удержать их обеих. Корэйн ан-Амарат отказывалась сдаваться, даже если здесь не было никого, кроме родной матери. Она посмотрела на потолок, не более чем испачканную парусину, колыхавшуюся на ветру. Слезы почти одержали победу, но она смахнула их, сделав глубокий, живительный вдох.

Затем отсчитала десять долгих секунд. Всего десять. В течение этих секунд она была дочерью Мелизы, маленькой девочкой, нашедшей укрытие в объятиях матери. Там ничто не могло причинить ей вред, и Корэйн на время позволила себе забыться. Никаких монстров. Никаких Веретен. Ни Эриды, ни Таристана. Ничего, лишь теплые, знакомые руки матери. Она крепко сжимала маму, а Мелиза отвечала ей тем же, схватившись за своего единственного ребенка так крепко, как схватилась бы за скалу во время шторма. Корэйн хотелось навсегда остаться здесь, застыв в этом конкретном моменте. «Я тонула, – поняла она, снова выдохнув. – Я тонула, а она стала для меня спасительным кругом. Она – необходимый мне воздух».

«Но я должна снова окунуться в эту бездну. И не знаю, смогу ли когда-нибудь вернуться обратно».

– Десять, – пробормотала она, помогая матери сесть в кресло за капитанским столом.

Мелиза вытерла рукой заплаканное лицо, ее загорелые щеки покраснели от эмоций.

– Какой стыд, – сказала она, приглаживая волосы. – Прошу прощения за эту демонстрацию слабости.

– А я нет.

Корэйн наблюдала, как прямо у нее на глазах Мелиза превращалась из матери обратно в капитана. Она наклонилась вперед, устойчивее поставила ноги, ее черные волосы спадали на одно плечо. Во взгляде снова появился опасный блеск. Мелиза ан-Амарат открыла рот, снова готовая бросить всем вызов.

– Мама, теперь в Варде есть и другие монстры, – сказала Корэйн, опережая ее. – И я единственная, кто может их остановить.

Капитан пиратов усмехнулась, поставив локти на колени.

– Ты умная девушка, Корэйн, но…

– Нравится мне это или нет, но в моих жилах течет кровь Древнего Кора, и я ношу с собой Веретенный клинок. – Она давно свыклась с удерживающими клинок пряжками, и теперь со стуком положила его на стол. Привыкшая ко всем видам сокровищ Мелиза изучала его опытным взглядом. Казалось, Веретенный клинок тоже изучает пирата, его фиолетовые и красные драгоценные камни гудели магией Веретен. Корэйн гадала, чувствует ли это Мелиза.

– Мама, на мне стоит метка. Уверена, ты уже в курсе.

– Как ты думаешь, почему я пришла за тобой? – огрызнулась Мелиза. – Я бросила все богатства Рашира, чтобы вытащить тебя из того хаоса, который ты сотворила.

Она сунула руку в рукав своей рубашки и вытащила потрепанный кусок свернутого пергамента, а после бросила его на пол. Он был пропитан солью и испорчен водой, чернила потекли. Но ничто не могло скрыть лицо самой Корэйн, смотревшее с плаката с надписью: «Разыскивается». Внизу были нацарапаны сумма вознаграждения и перечень многочисленных так называемых преступлений Корэйн. Пергамент был похож на плакаты в Алмасаде, хотя надписи были нацарапаны на ларсийском и верховном.

– Королева Эрида расставляет широкие сети, – сказала Корэйн, разрывая плакат пополам. Ей хотелось иметь возможность поступить так со всеми изображениями своего лица, развешенными по всему миру. – Не я устроила этот хаос. Но именно я должна разобраться с ним.

Мелиза прищурилась. На ее загорелых щеках появилась новая россыпь веснушек, возникшая от долгих дней, проведенных в море.

– Почему?

Корэйн едва ли не до крови впилась ногтями в ладони.

– Если бы я знала, – вздохнула она, сосредоточившись на боли.

Привычная боль помогла рассказать о долгих днях, прошедших после Лемарты, когда она стояла на пристани и смотрела, как «Бурерожденная» уплывает за горизонт. Она поведала о Доме и Сорасе, Древнем и убийце из Амхары, объединившихся в своем стремлении найти ее. Она сообщила Мелизе о резне в предгорьях, когда Таристан выпустил армию, а Кортаэль пал. Корэйн там не было, но она слышала эту историю столько раз, что та казалась наполовину ее собственным воспоминанием. Потом был Аскал, Эндри Трелланд и меч ее отца. Предательство Эриды и ее новый муж, дядя Корэйн, который намеревался уничтожить мир. Ради себя. Ради королевы. И ради алчного, злобного бога – Того, Кто Ждет.

Когда Корэйн упомянула Адиру и свою встречу с «Бурерожденной», Мелиза опустила голову, потухшим взглядом уставившись в пол.

Корэйн не могла вспомнить, когда в последний раз ее мать была такой молчаливой и подавленной. Обычно Мелизе ан-Амарат не хватало терпения, чтобы кого-то слушать, но не в этот раз.

– Айсадере дали нам свой корабль, и послезавтра мы высадимся на арийском побережье. Оттуда отправимся на север, вверх по горам в Трекию, а затем… в храм, – закончила Корэйн, тяжело сглотнув. Ей захотелось что-нибудь выпить, но она не смела пошевелиться. Судьба всего мира зависела от этого момента – капитан пиратов и ее дочь в маленькой душной каюте.

Наконец, Мелиза встала. Ее рука нерешительно застыла над Веретенным клинком. Она смотрела на меч так, словно это была приготовившаяся к нападению змея.

Затем она подняла взгляд, встретившись с черными глазами Корэйн.

– «Бурерожденная» готова к долгому путешествию, – сказала Мелиза.

Желудок Корэйн сжался. С ней говорила Кошмарная Мэл, а не Мелиза. Тон ее голоса был твердым, непреклонным.

Капитан стиснула зубы.

– В Варде есть места, до которых не может добраться даже королева Галланда.

Корэйн хотелось получить еще десять секунд материнской любви и защиты. Ей хотелось согласиться и вернуться к жизни ребенка, к безопасности под покровительством плывущей на край света матери. За пределы нависшей над Вардом тьмы, к новым мирам и новым горизонтам. Такая жизнь была уготована Корэйн. Ей нужно было лишь уступить.

Вместо этого она сделала шаг назад. Каждый дюйм был ножом. Каждая лишняя секунда – каплей пролитой крови.

– Мне бы очень хотелось, чтобы это было правдой, – прошептала Корэйн. Одинокая слезинка выиграла свою битву и скатилась по ее щеке. – Но невозможно скрыться от Того, Кто Ждет.

Мелиза повторила движение дочери и ринулась к двери каюты, а затем прижалась к ней спиной, преграждая путь к выходу.

– Не вынуждай убегать от тебя, мама, – взмолилась Корэйн, подходя к стене из парусины. Она схватила Веретенный клинок, на дюйм вытащив его из ножен. – Если я не сделаю этого, мы все умрем. Все до единого. И ты, и я.

Вдохи Мелизы были наполнены отчаянием, грудь быстро вздымалась и опускалась. Она рассматривала Корэйн, словно могла найти какую-то лазейку, какой-то быстрый и легкий путь. Что-то больно кольнуло в груди Корэйн. «Так вот что бывает, когда разбивается сердце», – поняла она.

– Тогда я пойду с тобой, – предложила Мелиза, снова обняв дочь. – Я могу помочь. – Корэйн вырвалась из ее объятий, удерживая мать на расстоянии вытянутой руки. Она больше не могла позволить себе терять время или поддаваться искушению.

– Ты поможешь, если останешься в Долгом море. А не на дороге впереди нас.

«Побережье, горы, дорога к Трекии и армия принца… а затем ждущий их храм. – Корэйн знала, насколько ужасен этот путь. – Там не было места пиратам.

Мелиза еще раз попыталась взять дочь за руки, и снова Корэйн отступила, продолжая их запутанный танец.

– Мне нужно помочь, дай мне такую возможность, Корэйн. – Она сжала руки в кулаки, было невозможно игнорировать порезы и ушибы на ее костяшках.

Корэйн знала, что ее мать не из тех, кто сидит сложа руки и смотрит, как рушится мир. «Ей нужно что-то, на что она может опереться. Что-то кроме меня. Ей нужно чувствовать себя полезной».

Было легко ответить на эту просьбу. Правда всегда являлась самым простым выбором.

– Эрида пыталась наполнить Долгое море чудовищами. – Сердце Корэйн сжалось от воспоминаний, и она вспомнила шрамы на «Бурерожденной». – Давай покажем ей, что такое настоящие чудовища.

– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросила Мелиза.

– В порту Адиры я видела дюжину пиратских кораблей, – ответила Корэйн, стараясь говорить так же властно, как и ее мать. – Их сотни по всему королевству. Контрабандисты, пираты и все остальные, кто осмелился переправляться через проливы в обход законов короны. Ты можешь объединить их, мама. Они послушают Кошмарную Мэл.

Корэйн говорила себе не надеяться, но надежда все равно теплилась в ней.

Мелиза поджала губы.

– А если не станут?

– Это уже что-то, мама, – расстроенно ответила Корэйн. Сотни пиратов – не повод для насмешек, даже для королевы Галланда.

На этот раз задумалась Мелиза. Она сделала вдох и уставилась на Корэйн, ее глаза двигались так медленно, что казались почти неподвижными.

«Она запоминает мое лицо, как я выгляжу».

В ответ Корэйн стала внимательно рассматривать мать.

– Это уже что-то, – прошептала Мелиза, отступая в сторону. Она потянулась к двери каюты и распахнула ее, позволяя яркому солнечному свету залить пол.

Корэйн вздрогнула и прикрыла глаза ладонью, пряча последние капли жгучих слез. В свою очередь Мелиза прятала собственные, громко шмыгнув носом.

«Представляю, как мы выглядим».

Двигаясь слишком поспешно, Корэйн быстро оказалась у двери. Она остановилась в дверном проеме, достаточно близко, чтобы дотянуться до Мелизы.

– А еще попробуй поговорить с принцами Тириота, – быстро сказала она, когда у нее появилась еще одна идея. – Они наверняка уже встретились с морскими чудовищами. Учитывая пришедших из Веретена монстров и вторжение Галланда в Мадренцию, им вряд ли придется по нраву Эрида или Таристан.

Ухмыляясь, Мелиза откинула волосы назад.

– Принцы Тириота водрузят мою голову на нос корабля еще до того, как позволят мне открыть рот, – с явной гордостью сказала она.

Корэйн мрачно рассмеялась.

– Приближающийся конец света делает нас всех союзниками, – вздохнула она, выходя на палубу.

Мелиза вышла на солнце вслед за ней. Команда «Бурерожденной» бездельничала на палубе, как сонные коты. Сонные коты с немыслимым количеством оружия. Команда айбалийской галеры и Соратники по-прежнему стояли на страже, за исключением Чарли, который вернулся к своим бумагам. Корэйн полагала, что у него меньше причин бояться пиратов, чем у кого-либо другого на борту. В конце концов, они тоже были преступниками.

Затем он поспешно направился к Корэйн, держа в руке стопку пергамента и печати. Они стучали друг о друга, цилиндры перекатывались.

– Вот, – сказал он, протягивая руки.

Мелиза только удивленно моргнула.

– Корэйн?..

– Чарли, это… – Голос Корэйн подвел ее, пока она рассматривала бумаги в руках фальсификатора и проставленные на них благородные печати. «Айбал. Тириот». Одна из печатей мерцала золотом, демонстрируя выгравированное изображение льва. «Даже Галланд. Разрешение на проход». – Гениально.

Но Чарли проигнорировал ее, вместо это посмотрев на Мелизу.

– С ними вы сможете преодолеть любые запреты и необходимость платить пошлины. Скоро флот Эриды выйдет на охоту, если еще не вышел. – Он снова протянул бумаги, на этот раз более решительно. – Возьмите их.

И капитан, и команда знали всю ценность таких вещей. Одни только печати стоили больше, чем основная часть их наживы. Мелиза взяла их и поклонилась Чарли.

– Спасибо, – сказала она. – На самом деле спасибо.

– Я помогаю, когда у меня выпадает такая возможность. Пусть и редкая, – вздохнул Чарли, отмахиваясь от нее. Но его щеки порозовели от гордости.

Корэйн поймала его взгляд, и на ее глазах снова выступили слезы.

«Спасибо», – повторила она поверх плеча матери, произнося слово одними губами.

На что он лишь кивнул.

– Как только события начнутся развиваться, флот Айбала присоединиться к вам, – сказала Корэйн, снова ведя свою мать через палубу.

Красные блики играли в волосах Мелизы, подчеркивая ее загорелую кожу. Взгляд капитана пиратов оставался таким же, как всегда, – острый, как у сокола, глаза насыщенного карего цвета, который при правильном освещении становился золотым, были обрамлены густыми темными ресницами. Корэйн всегда завидовала глазам своей матери. «По крайней мере, одно осталось неизменным», – подумала она.

Мелиза озадаченно посмотрела на нее.

– Король Айбала объявил Галланду войну?

– Еще нет, но объявит, – продолжая идти, ответила Корэйн. Она остановилась, только дойдя до Дома и Сорасы, и проскользнула между двумя своими верными стражами. Эндри тоже стоял рядом, утешение и опора. – Такова воля Лашрин.

– Когда ты успела обрести веру? О, неважно, – ответила Мелиза. Она больше не могла скрывать свои слезы, не при свете дня. Они блестели на ее глазах, и их видели обе команды.

А затем продолжила нежным голосом:

– Позволь мне пойти с тобой, любовь моя.

«Однажды я просила тебя об этом же». По выражению лица матери Корэйн поняла, что мама тоже вспомнила тот момент. Воспоминание было для них ядом, отголоски которого останутся с ними надолго.

Было легко напомнить об этом. «Ты останешься здесь», – сказала однажды Мелиза, бросив дочь на причале.

И Корэйн никогда не забудет эти слова.

– Благосклонны ли нынче ветра? – дрожащим голосом спросила она. Единственное прощание, на которое у нее хватило сил.

Яркая, словно солнце улыбка озарила лицо Мелизы.

– Да, – ответила она. – Ведь они приводят меня домой.