Текст книги "Оллвард. Разрушитель клинка"
Автор книги: Виктория Авеярд
Жанр: Зарубежное фэнтези, Зарубежная литература
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)
– Где все? – тихо спросила Корэйн.
Сидевший рядом с ней Эндри вздрогнул.
– Таристан истребил всех в Рулайне, – вздохнул он. – Похоже, Джидаштерн постигла та же участь.
Корэйн нахмурилась и провела рукой по лицу, вытирая пыль. Ее щеки покраснели.
– Но где же тела?
Сораса задавалась тем же вопросом. Ее желудок скрутило, все инстинкты вопили. Устремив взгляд поверх головы Корэйн на бессмертного, она встретилась взглядом с Домом и увидела в его глазах отражение своей тревоги.
– Что-то здесь не так, – прорычал он, выискивая что-нибудь среди статуй и серых надгробий, прожигая взглядом плывущие клубы дыма.
– Почему ты так думаешь? – прошептала Корэйн.
Сораса почувствовала, как сидевшая за ее спиной Сигилла сдвинулась, садясь ровнее. Темурийская охотница за головами поудобнее взяла топор.
– Поезжай дальше, Сораса, – прошептала она, и впервые на памяти Сорасы в голосе темурийки прозвучал страх. – Вперед.
Убийца знала, что лучше довериться интуиции Сигиллы. Она переместилась в седле, но не успела направить лошадь дальше, как Корэйн потянулась к ней.
– Подожди, – тяжело дыша, проговорила она, обводя взглядом двор. – Веретено здесь. Я чувствую его.
Дом повернулся к девушке и сжал ее плечо.
– Где?
Не успела она ответить, как окружающие храм статуи начали двигаться.
Все вместе они рванули вперед, пепел посыпался с их тел, обнажив плоть, которая раньше казалась камнем. Рычание вырвалось из их изуродованных глоток.
Сораса подпрыгнула от испуга, и лошадь дернулась вместе с ней, заржав от страха. Животное завалилось на бок, но Сораса вовремя спрыгнула с его спины, едва избежав удара. Сигилле повезло меньше, она жестко приземлилась на землю, лошадь придавила ее своим телом.
Пока остальные кричали и визжали, Сораса сползла на траву, прижавшись плечом к извивающейся лошади. Все мысли о Веретене исчезли. Сигилла тяжело дышала рядом, одна ее нога застряла под тяжелым телом животного. Борясь с болью, она изо всех пыталась столкнуть навалившуюся на нее лошадь, ее глаза блестели. Внезапно рядом оказался Дом. Присев на корточки, он просунул руки под плечо лошади и с ворчанием поднял ее.
– Идите, идите, – крикнула Сигилла, широко раскрытыми глазами глядя на Сорасу и Дома на ступенях церкви. – Я вас догоню.
– Ни за что, – прорычала Сораса, поднимая Сигиллу на ноги, Дом встал с противоположной стороны. Все трое повернулись лицом к статуям, несущимся вниз среди могил, их челюсти отвисли, а глаза закатились. Сораса не моргая смотрела на них, пытаясь осмыслить представшее перед ней зрелище. Ее колени подогнулись, и она чуть не рухнула под весом Сигиллы.
Под слоем сажи на неуклюжих фигура виднелась обычная одежда. Плащи и юбки, туники и сапоги. Часть доспехов. Обычные наряды торговцев и лавочников, фермеров, стражников и охранников. Нетвердым шагом они двинулись вперед. У большинства виднелись какие-то ожоги, некоторые сжимали свои раны. «Смертельные раны», – поняла Сораса, наблюдая за тем, как одна женщина споткнулась о собственные внутренности.
Это были жители Джидаштерна.
– Мертвецы, – услышала она шепот Корэйн, все еще сидящей верхом на лошади. – Но…
Еще десятки фигур вырвались из цитадели, плюясь и щелкая зубами, скорее похожие на зверей, чем на людей. Они прижались к забору, окружавшему двор храма, и протянули к Соратникам скрюченные пальцы. Некоторые поползли вверх, а остальные бросились к открытой арке. Мрачное понимание озарило Сорасу. Они двигались бездумно, как армия трупов, их души исчезли, но тела остались.
– Продолжайте идти, – прорычала Сораса, заставляя Сигиллу двигаться. – Найдите Веретено.
Неуверенно шагнув вперед, Дом перекинул темурийскую охотницу за головами через плечо. Теперь он походил на гору, несущую другую гору.
Они побежали вместе, в то время как Корэйн и Эндри соскользнули на землю, спрыгнув с лошадей. Испуганные животные бросились врассыпную, направившись в охваченный пламенем город.
Эндри схватил меч и отбросил накидку в сторону, обнажив кольчугу и тунику с синей звездой. Он походил на настоящего рыцаря, а Корэйн решительно повернулась лицом к орде нежити. Веретенный клинок по-прежнему висел у нее за спиной, и она вытащила свой длинный нож, а крошечные шипы на ее наручах выступили наружу. Теперь надежда мира знала, как защитить себя. По крайней мере, Сорасе Сарн удалось добиться хотя бы этого.
Убийца отступила назад, вытянув меч, чтобы отбиться от первых мертвецов. Они падали так же легко, как и армия трупов. Она рассекала плоть мужчин, женщин и детей, отрубая им конечности. Происходящее походило на кровавую бойню, и даже у Сорасы скрутило живот. «Они уже мертвы», – сказала она себе. Но их становилось все больше и больше, как будто кто-то призвал их на этот двор. Еще десятки тел ходячих мертвецов ковыляли по многочисленным улицам Джидаштерна или высовывались из дверных проемов, некоторые из них были охвачены огнем. Они наталкивались на окружающую кладбище железную ограду, но барьер лишь ненадолго сдерживал их, вынуждая протискиваться сквозь прутья. Убийца не стала считать количество мертвецов, сосредоточившись только на ближайших, следующих противниках.
– Следуй за Веретеном, Корэйн, – крикнул Эндри, беря часть нападающих на себя. Он отлично сражался, сдерживая натиск нежити. Снег и дым кружились вокруг него.
Сораса прикусила язык. «Беги!» – хотелось крикнуть ей. Нарастающий внутри страх казался настолько сильным, что его было невозможно прогнать прочь. Несмотря на то что она чувствовала себя как висящий над огнем кипящий котелок, Сораса позволила своим мышцам двигаться без участия разума. Ее руки знали, как держать меч, как наносить удары кинжалом или щелкать кнутом. Она использовала все три оружия, благодаря учениям амхара сохраняя жизнь себе и другим. Но ее грудь сжималась, легкие напрягались, вдыхая дым. Влага текла из раздраженных глаз, пот струился по ладоням, ослабляя хватку. Однако постепенно ее действия становились все медленнее.
«Еще придут другие, – сказала себе Сораса. – Налетчики, Древние. Осковко и его люди». В городе раздавались звуки битвы, слышался звон стали и визг гончих. Рев огня, треск дерева и камня. Сораса надеялась, что армии удастся продержаться достаточно долго, чтобы найти их.
Сигилла старалась не нагружать раненую ногу и в то же время сражаться, с трудом наклоняясь с топором в одной руке. Дом поддерживал ее одной рукой и сражался другой, его двуручный меч рассекал нежить так же легко, как и гончих. А вот на лице Эндри отразилась печаль, с каждым падающим от его клинка телом лицо оруженосца мрачнело все сильнее.
И, конечно же, Вальтик снова исчезла, как и всегда.
Стоящая позади Корэйн вертелась по сторонам, тщательно оглядывая храм и двор.
– Я чувствую его, – сказала она хриплым от дыма голосом. – Сюда!
Девушка побежала прочь, и Сораса выругалась, уклоняясь от меча мертвого стражника, чтобы последовать за ней. Остальные сделали то же самое, устремившись прочь от наступающей орды. Корэйн побежала через могилы, перепрыгивая через надгробия, коса развевалась за ее спиной. Она металась туда-сюда, отчаянно ища подсказки или само Веретено, ведь от этого зависела судьба мира.
Разрушенный храм маячил впереди, из его развалин все еще выползала нежить. Эти были более медленными, с еще большим количеством ран, они двигались на сломанных конечностях или хватались за свисающие головы. Увидев Корэйн, они разом застонали и изменили направление, устремившись к ней.
– Все эти люди идут за Корэйн, – прошипела Сораса, надеясь, что Дом услышит ее.
Надеясь, что он поймет, что это значит.
Древний издал странный сдавленный звук, что-то среднее между хмыканьем и криком.
Бежавшая впереди них Корэйн повернула за угол и зашла в сад, а затем резко остановилась, едва не упав на колени. Кровь отхлынула от ее лица, и она удивленно ахнула.
Сораса скользнула следом, проворная и быстрая, никогда не терявшая равновесие. Однако потом она посмотрела вверх, и ее сердце дрогнуло.
Старый гигантский куст роз свисал над садом, как тент, его колючие, скрученные ветви переплетались. Несмотря на зиму и падающий снег, яркие цветы выделялись среди густого дыма. Старые ветви раскалывались и разваливались на части, а стебли закручивались, сбрасывая мертвые ветви по мере роста новых. Сорасе казалось, что зеленые листья и розы появлялись прямо на глазах, распускаясь пышным цветом на фоне разрушений. Шипы, словно кинжалы, сверкали на стеблях.
И что-то золотое мерцало в его стволе, яркий свет просачивался между цветами.
«Веретено».
Но Корэйн не шагнула вперед и не достала свой клинок. Кто-то охранял путь.
«Мы знали, что он будет ждать», – сказала себе Сораса, но от этого не стало легче.
На каменной скамье под розами сидел Таристан из Древнего Кора, на его коленях лежал Веретенный клинок. Он выглядел хуже, чем во дворце, сменив бархат на старую кожу и поношенный плащ. Его темно-рыжие волосы ниспадали на плечи, гармонируя со странным блеском в глубине черных глаз. Ронин, маг в алой мантии, навис над ним, его белые пальцы напоминали когти. Стоило ему взмахнуть рукой, как орда нежити издала душераздирающий крик.
Не медля ни секунды, Сораса вытащила из-за пояса кинжал и метнула лезвие.
Блестящая сталь пронеслась по воздуху, устремившись четко в цель.
Но в нескольких дюймах от сердца Таристана кинжал превратился в пепел, и волшебник расхохотался. Он перевел взгляд на Сорасу, его ужасные налитые кровью глаза блуждали по ее телу. Ей казалось, будто ее касается холодная рука, и она вздрогнула.
Дом протиснулся вперед, встав между Сорасой и двумя демонами.
– Домакриан! – воскликнул Таристан, как будто увидел старого друга.
В ответ Древний поднял свой клинок.
Развернувшись, Сораса прижалась спиной к спине Дома, встав лицом к кладбищу. Сотни теней живых мертвецов двигались сквозь дым, все еще одержимые желанием убить Корэйн и любого, кто стоял у них на пути. Сораса оценила ситуацию так, как ее учили, взвешивая шансы. С трудом стоявшая Сигилла подняла свой топор. Эндри схватил Корэйн, но она застыла как вкопанная.
Все равно некуда было бежать. Некуда свернуть.
Сораса облизала губы и посмотрела на небо. Ей хотелось увидеть луну или солнце, в зависимости от того, что сейчас висело над ними. Лик Лашрин. Убийца мысленно молилась, умоляя о чуде.
Но тщетно.
– Ты проиграл, бессмертный, – прорычал Таристан, и Сораса почувствовала, как Дом вздрогнул.
Руки нежити тянулись к ним, но их было слишком много, чтобы отрубить все, хотя Сораса, конечно, пыталась.
Глава 31
Напрасно
– Корэйн —
Мертвецы наступали на Эндри, Сорасу и Сигиллу, заставив их встать на колени. Корэйн могла лишь с ужасом взирать на это. Все трое тщетно боролись, их руки были заломлены за спину, огромное количество нападавших одолевало их. Оружие Соратников упало на землю: меч, кинжал и топор. Слезы навернулись на глаза Корэйн, когда тяжело дышащий Эндри взглянул на нее. Ей хотелось закрыть глаза, чтобы хоть как-то уберечь собственное сердце от гибели. «Это всего лишь кошмар. Сейчас я проснусь в каком-нибудь холодном поле, и мы будем все еще на пути в этот ад».
Но Корэйн не проснулась.
Однако мертвецы не убивали ее друзей.
«Потому что не получили приказ, – внезапно поняла Корэйн, глядя на Ронина. – Пока».
Волшебник сжал руку в кулак, и нежить усилила хватку на остальных. Страх Корэйн превратился в ярость – как и из-за друзей, так и из-за всех, кто находился под его властью. Каким-то образом эта драная красная крыса управляла изуродованными телами мертвых жителей Джидаштерна. Корэйн хотелось стереть улыбку с его жуткого белого лица, но она не двигалась, повернувшись так, чтобы видеть одновременно и Эндри, и Таристана и сделать так, как учила Сораса: стараться не дать противнику ни единого шанса.
Только Дом оставался рядом с ней, последний Соратник, который снова выстоял. По крышам вокруг двора скакали языки пламени, Корэйн видела их боковым зрением. «Гончие, – стиснув зубы, подумала она. Их лай разносился над могилами, звери собирались вместе, словно поджидающие жертву стервятники. – Неужели Ронин командует и ими?»
Веретено за его спиной мерцало сквозь ветви проклятого куста роз. Цветы благоухали, одурманивая воздух своим тяжелым, как дым, ароматом. Они росли на ее глазах, порожденные Веретеном из некогда высохших семян, ныне разгоравшихся вновь. Шипы на ветвях были такими же длинными, как и ее собственная рука, а еще черными и острыми, словно иголки.
Таристан медленно поднялся, разгибая длинные конечности и выпрямляясь. Он сжал рукоять своего Веретенного клинка и медленно рассек им воздух. Наследник Древнего Кора не боялся ни гончих, ни нежити и вообще едва ли взглянул на них. Присутствие Дома тоже не волновало его. Он перевел взгляд с бессмертного на Корэйн, восхищенный их затруднительным положением. В черноте вспыхнул красный отблеск, и Корэйн вздрогнула.
Это было все равно, что смотреть на тень сквозь Веретено, эхо Того, Кто Ждет.
– Как ты стал таким? – выпалила Корэйн, зло посмотрев на дядю. Текла в его жилах кровь Древнего Кора или нет, Таристан все еще был смертным. Его сердце билось так же, как и ее собственное. Но он был совершеннейшим злом. – Почему ты превратился в жестокого монстра?
Он усмехнулся, и Корэйн не удивилась бы, если бы вместо зубов увидела у него во рту клыки.
– Разве жестоко хотеть то, что тебе причитается? – спросил Таристан, направляясь к ней. – Я так не думаю, Корэйн.
При звуке своего имени, слетевшего с его уст, Корэйн почувствовала тошноту.
Она поморщилась и сжала длинный нож, стремясь как можно быстрее использовать его. Затем перенесла вес на носочки, как учила Сораса, и немного согнула ноги. Таристан смотрел, как она встает в боевую стойку, и на его тонких губах появилась ухмылка.
Корэйн вздрогнула. Висевший на ее спине Веретенный клинок пульсировал от магии, ощущая близость портала.
– Никто не может владеть целым миром, – сказала она. – Даже самый великий король, а ты, конечно, далек от этого.
Оскорбление подействовало на Таристана так же, как вода действует на камень. Он едва обратил на него внимание и вместо этого протянул руку. Белые вены выделялись на запястье, убегая выше под рукав и своим видом напоминая мертвых червей.
– Отдай мне клинок, – потребовал он.
Зарычав, Дом встал между ними, его двуручный меч был направлен в сердце Таристана. Таристан не пошевелился и, казалось, не заметил клинок, зависший в нескольких дюймах от его груди. И на то были веские причины. Он не мог причинить ему вред, все знали об этом.
Мысли Корэйн беспокойно метались, она пыталась придумать хоть какой-то план. «Мы окружены, загнаны в угол мертвецами и горящими гончими в пылающем огнем городе». Она посмотрела в сторону и встретилась со сверкающими глазами Сорасы. Взгляд убийцы горел, как крыши домов вокруг них. Позади нее все большее количество нежити протискивалось во двор храма, образуя плотный круг вокруг Соратников и роз. Сораса медленно покачала головой. У нее тоже не было плана.
Потому что существовал лишь один-единственный план.
– Сколько людей должно погибнуть ради твоей эгоистичной мечты? – закричала Корэйн, поворачиваясь обратно к Таристану. – Ради ее желаний?
При упоминании о его мерзкой королеве что-то зажглось в Таристане. Его ухмылка исчезла, и он откинул полы своего плаща. Корэйн ожидала, что он будет одет в подобающую принцу одежду, но понимала, что он решил быть другим. Негодяем, убийцей, наемником, скрывающимся за чужим троном.
– Хотелось бы верить, что тебе повезет найти кого-то, кто разделит твои амбиции, как случилось со мной. Но я сомневаюсь, что ты переживешь сегодняшний день, – резко ответил он. Затем посмотрел на меч Дома, все еще поднятый и готовый к бою. – Неужели с тех пор, как я видел его в последний раз, он разучился говорить?
Корэйн свирепо посмотрела на дядю.
– Нет, он просто думает о том, как бы убить тебя.
– Ну, он уже дважды терпел неудачу, – снова успокоившись, ответил Таристан. Он кивнул Ронину, и маг повернул руку, согнув шишковатые, похожие на ветви пальцы над головой.
Издав противный рык, три мертвеца бросились вперед и схватили Дома за руки, пытаясь опустить его на землю. Бессмертный зарычал в ответ и отбросил их, тела мертвецов ударились о ближайшие могилы. Камень трескался и раскалывался, позвоночники ломались, но нежить не останавливалась, подталкиваемая заостренными пальцами Ронина. В конце концов они одолели Древнего и повалили его на колени, половину тела бессмертного покрывали ходячие трупы.
– Трус, – выдавил Дом, тяжело дыша из-за рук, обхвативших его шею.
Корэйн могла лишь молча смотреть на происходящее, стук собственного сердца отдавался у нее в ушах.
Таристан поднял одну бровь.
– Трус? – переспросил он, сгибая палец.
Стоявший позади Ронин сделал то же самое, и нежить отступила назад, освобождая Дома. Бессмертный не стал терять времени даром, превратившись в размытое пятно, он быстро сократил расстояние между собой и противником. Словно могучий медведь, он налетел на Таристана, протянув крупные руки к его шее. Корэйн застыла, широко раскрыв глаза. Она ожидала, что бессмертный оторвет Таристану голову, но ее дядя зарычал в ответ и длинными тонкими пальцами сжал запястья Дома. Корэйн с ужасом наблюдала, как смертный освобождается от хватки Дома. Несмотря на то что тот был бессмертным, каким-то образом Таристан стал сильнее. Теперь уже он обхватил горло Дома рукой и сжал его, отрывая видэра от земли.
– Давай, Домакриан, еще раз назови меня трусом, – сказал Таристан низким, опасным голосом. Выражение лица Дома не изменилось, на нем по-прежнему была написана ярость, но кожа начала багроветь.
Он пытался бороться, пиная Таристана руками и ногами, однако тщетно.
– Не надо, – услышала Корэйн свой шепот, ее голос затерялся в хаосе.
Стоящая на земле Сораса напряглась, пытаясь отбиться от своих захватчиков. Они лишь сильнее пригвоздили ее к земле, прижав голову амхара к грязи и могильной пыли.
Внезапно Таристан отпустил Дома. Нежить снова вцепилась в него, заставив встать на четвереньки.
– Забавно, вы, Древние, вырастили моего брата, – сказал Таристан, пока Дом хрипел, хватая ртом воздух. – Но я больше похож на его драгоценных бессмертных, чем он когда-либо.
По команде Ронина мертвецы опустили голову Дома, заставив его поклониться. Он выглядел как узник, ожидающий казни перед плахой палача.
Двумя руками Таристан поднял Веретенный клинок.
Не мешкая, Корэйн шагнула в сторону, оказавшись между Домом и мечом Таристана. Она подняла свой длинный нож, готовая отразить удар дяди.
Он снова рассмеялся.
– Неужели это можно назвать оружием?
– Ты не настолько силен, как тебе кажется, – огрызнулась она, тоже рассмеявшись. Ее смех мрачным эхом разнесся по двору. – Не тогда, когда мир восстает против тебя.
– Мир, – выплюнул Таристан, на дюйм опуская клинок. – Лишь множество расколотых королевств и стран, все настроены друг против друга и озабочены своими собственными глупыми стремлениями. Этот мир сломлен. Он заслуживает того, чтобы его завоевали и присвоили себе.
Корэйн не дрогнула.
– И превратили во что? В Пепельные земли? – Она нахмурилась, ее лицо помрачнело. Глаза Таристана впились в ее собственные, злобный красный почти поглотил черноту. – Я видела их.
Она удивилась, когда ее дядя вздрогнул, красное мерцание в его глазах на мгновение исчезло. Неотрывно смотря на нее, он моргнул и стиснул челюсти. Белые вены на его шее напряглись и внезапно запульсировали. На лице Таристана появилось странное выражение, и Корэйн узнала его. Страх. Приятно было видеть эту эмоцию, свидетельство того, что она нанесла удар человеку, которому не могли причинить вред ни сталь, ни пламя.
– А вот ты нет, – усмехнулась она, качая головой. – Он не показывал тебе, что значит быть побежденным. Тот мир раскололся вместе с его собственным и был поглощен Асандером. Ты не видел его.
В ответ Таристан лишь издал рык, сместился и опустил меч до уровня глаз Корэйн. В блестящем лезвии она увидела собственное отражение. Вся в саже и пыли, а на щеках виднелись дорожки от слез. Ее коса растрепалась, в черных глазах зияла пустота.
Дядя зашипел, наклоняясь ближе, его горячее дыхание было подобно дыму.
– Я стану императором, как и мои предки. Буду править этим миром, как того требует судьба.
Корэйн не отступала.
– Ты превратишься в пепел под Его ногами.
– Отдай мне клинок, – повторил он. – Или они умрут.
Она слышала, как нежить продолжает давить на Соратников, однако ее друзья хранили молчание. Поверженные, но не сломленные, они были полны решимости принять свою гибель. От дыма у Корэйн защипало в горле, глаза заслезились. Горячие слезы подступали, грозя вот-вот вырваться наружу. Но она отказывалась плакать перед дядей, не собираясь доставлять ему такое удовольствие.
– Отдав тебе клинок, я все равно обреку нас всех на гибель, – прошептала она.
Таристан только пожал плечами, жадно глядя на Веретенный клинок за ее плечами. Меч его брата. Последний след ее отца в Варде.
Корэйн подумала о Том, Кто Ждет и тени, которую видела совсем недавно. Он предложил ей королевство в обмен на капитуляцию. Она задумалась, а не разумнее ли было бы принять его предложение, обменять его на их жизни. Жить на коленях, если это означает, что они останутся в живых.
Пульс стучал у нее в ушах, заглушаемый лишь ужасающим грохотом рушащихся зданий. Пламя окружило кладбище, притаившись неподалеку, как и гончие с мертвецами. Корэйн была подавлена тем, как все сложилось. Все карты оказались в руках Таристана.
«Кроме одной».
Рог джидийцев разнесся по городу, трекийский вой вторил ему.
Шум отвлек Таристана, но ненадолго. Корэйн отбросила свой нож и перекатилась, застав дядю врасплох. Он взмахнул Веретенным клинком, но промахнулся, неправильно оценив ее скорость. Отвечая ему, она взмахнула предплечьем и ударила его по лицу, как учила Сораса. Драконьи когти скользнули по коже, стальные шипы оставили длинную рану на щеке. Таристан вскрикнул и ошеломленно отпрыгнул назад, продолжая сжимать Веретенный клинок.
Исходивший от него жар был настолько сильным, будто он сам был охвачен огнем. Вся чернота ушла из его глаз, сменившись багровым кроваво-красным цветом. Он осторожно коснулся своего лица, почувствовав, как из разорванной плоти вдруг хлынула кровь. Его глаза расширились, страх и растерянность отразились на лице.
Корэйн ухмыльнулась и подняла свои Драконьи когти. Со стальных шипов капала красная кровь.
– Ты неуязвим для многих оружий, – сказала она, над ее головой закружилась метель. – Но не для всех.
Корэйн вспомнила старую ведьму на палубе корабля, как она произносила заклинания над Драконьими когтями, используя свои травы и старые кости. Что бы она ни делала тогда, много недель назад, похоже, это сработало.
«Джидийское благословение. Магия костей».
«Вера Айбала. Эхо богов».
«Сила Вальтик. Дар Айсадере».
Армия достигла углов двора. Древние, джидийцы и трекийцы приближались, их мечи, стрелы и щиты сверкали, готовые к бою. Они пробивались сквозь десятки живых мертвецов, проходя через них, как горячий нож проходит сквозь масло. Корэйн не разрешала себе надеяться, но все равно почувствовала облегчение.
Им удалось выиграть время.
– Задержать их! – прорычал Таристан, сжимая кровоточащее лицо.
Гончие за его спиной спрыгнули с крыш и устремились во двор, чтобы присоединиться к схватке. Их пламя быстро распространялось, поджигая сухую траву между могилами. Огонь переходил и на мертвецов, их одежда загоралась.
Спотыкаясь, Ронин попятился вперед, его пальцы дрожали. Разгорающийся огонь отражался в его глазах, из-за чего они стали казаться такими же красными, как и его одеяния.
– Нет…
Лежавший на земле Дом резко рванул вверх и сбросил удерживающих его живых трупов, издав нечеловечески громкий рев. Он схватил свой меч и стремительно взмахнул им, несколькими точными ударами клинка освободив остальных.
Корэйн бросилась к ним, однако кто-то схватил ее за воротник и отбросил глубже в сад роз. Она сильно ударилась о землю, ее голова закружилась от столкновения, и, борясь с головокружением, она попыталась встать на ноги. Она слышала зовущие ее голоса, но их затмила чья-то фигура, белая рука потянулась к ее плечу.
Она отпрянула, но Таристан схватился не за нее.
Ее Веретенный клинок с резким звуком выскользнул из ножен, являя свою сталь горящему вокруг миру с пышно цветущими розами. Пальцы Таристана обхватили рукоять, белый цвет контрастировал с цветом кожи. Взглянув на тонкое, как Веретено, острие клинка, Корэйн увидела смерть. Не раздумывая, она потянулась за ним, но упала на траву, ее голова продолжала кружиться.
Когда ее зрение прояснилось, она увидела злобную улыбку Таристана, в каждой руке он держал по клинку. Позади него горело Веретено, чей золотистый свет отражался в мечах. Хотя клинок Корэйн и был идентичен собственному клинку дяди, в его руках он будто выглядел иначе. Казалось, драгоценные камни пульсировали, отражая собственный гнев и печаль девушки.
– Не дел… – услышала она собственный крик, когда Таристан поднял Веретенной клинок.
«Почувствую ли я удар?» – гадала она, готовясь к жалящему прикосновению стали к шее.
Вместо этого дядя резко опустил меч на скамью.
Лезвие раскололо камень надвое.
А вместе с ним разбился и Веретенный клинок, куски стали разлетелись по саду.
Корэйн почувствовала, как каждый из них пронзил ее быстро бьющееся сердце.
Несмотря на битву, развернувшуюся между могил, несмотря на то что Дом и Соратники пробивались к ней, несмотря на ад, дым и метель – мир Корэйн рухнул. Все вокруг будто замедлилось, звуки затихли. Она ничего не слышала, ничего не чувствовала. Проползя по грязи, она нащупала обломки своего Веретенного клинка.
Сапог опустился ей на руку, и мир снова стал прежним, звуки и ощущения вернулись. Корэйн вскрикнула от боли и перекатилась на спину.
– Итак, на чем мы остановились? – спросил Таристан, бросая сломанную рукоять в куст роз. Свет камней потускнел и исчез, меч Кортаэля превратился в лежащие в грязи обломки.
«Как и мой отец, – сжимая руку, подумала Корэйн. – Разбитый и уничтоженный».
Тень Таристана упала на нее, и она отпрянула. Затуманенным взором она взглянула на своего дядю и подняла свои Драконьи когти, наручи – ее единственное оружие против превратившегося в монстра человека. Он с легкостью отбил их и схватил ее за воротник туники, потащив через сад.
Корэйн пыталась бороться, однако дядя был намного сильнее. Никакие удары не могли ослабить его хватку, даже когда из-под ее наручей полилась кровь.
Соратники бросились к ней, но Таристан поднял ее на ноги и поднес свой Веретенный клинок к ее горлу. Ощутив прикосновение прохладной стали, Корэйн сглотнула, и мир вокруг нее закружился. Она увидела Эндри, его карие глаза покраснели. Девушка пыталась подольше задержать на нем взгляд, но Таристан потащил ее прочь, сначала по грязи, затем по камню.
Корэйн почувствовала под собой ступени разрушенной церкви, с каждым дюймом продвигаясь вперед, она все дальше удалялась от Веретена. И все же не переставала бороться, размахивая конечностями.
Удовлетворенный случившимся Таристан остановился и поднял ее выше, заставляя встать перед разрушенным двором храма и улицами за ним. Над ними возвышались развалины здания, колонны и арки напоминали обнаженные ребра, а единственный смотревший вниз витраж походил на огромный глаз. Корэйн прищурилась, пытаясь разглядеть хоть что-то, за что можно было бы ухватиться. Казалось, шум и цвет слились воедино непостижимым образом. Сердце слишком быстро билось в груди, желудок скрутило от тошноты. Перед глазами появились разбитые фрагменты клинка Кортаэля, все еще наполненные красно-золотым светом. Корэйн потянулась к ним, но ее руки коснулись лишь воздуха.
– Я – Таристан из Древнего Кора, в моих жилах течет кровь Веретен! – крикнул захватчик, все еще держа клинок у ее горла. Корэйн едва могла стоять на ногах, ее голова кружилась. – Последний из моего рода.
Фрагменты клинка не исчезали, а, медленно вращаясь перед глазами Корэйн, теряли свое сияние. Они превратились в зеркала, в каждом из которых отражались лица. Эндри, Сорасы, Дома, Чарли, Сигиллы, Вальтик. Ей хотелось заплакать, но слез больше не осталось. Лица выжидающе смотрели на нее из отражения стали. Затем появилось еще одно лицо, и Корэйн застыла на месте, рыдание застряло у нее в горле.
«Я никогда больше не увижу свою мать», – поняла она, глядя в глаза Мелизы. Загорелый капитан «Бурерожденной» оглянулась и улыбнулась, такая же смелая, какой ее помнила Корэйн. Девушка снова протянула руку и опять коснулась воздуха.
Меч у ее шеи уколол плоть, проливая кровь. Корэйн зашипела и откинула голову назад, пытаясь оттолкнуть Таристана. Он рассмеялся, его грудь задрожала.
– В тебе есть дух Кора, это правда, – сказал он, его голос странно смягчился. – Эта смерть вполне заслуженна.
– И благословенны очищенные, – произнес хриплый голос, послышалось знакомое хихиканье старухи. Краем глаза Корэйн увидела, как лицо Вальтик дрогнуло и приобрело более четкие черты. Ведьма поднималась по ступеням храма, все еще сидя на своем странном коне. Ее голубые глаза горели ярче любого пламени, такие же яркие, как молния.
Затем на них упала черная тень, налетел горячий ветер, внезапный и сильный, как ураган. Таристан вздрогнул, его хватка немного ослабла.
А следом случилось все сразу.
Стоило дракону приземлиться, как окно собора разлетелось градом цветных стекол. Тело чудовища было огромным, а крылья широкими, размером с двор храма. Оглушительный рев сотряс все вокруг, земля задрожала. Корэйн упала на колени и зажала уши, а Таристан крутанулся, голова дракона оказалась над ним.
Холодные руки Вальтик коснулись лица Корэйн, шепот доносился до нее, словно зимний ветер.
Голова перестала кружиться, зрение прояснилось, тошнота исчезла, и Корэйн решительно вскочила на ноги. Внизу у ступеней армия людей бросилась врассыпную: кто-то бежал прочь от дракона, другие бежали прямо на него. Корэйн уже не могла отличить одного воина от другого. Теперь все они были в крови.
Независимо от их происхождения, Древние или смертные, наемники или налетчики, их кровь была одинаково красной.
Не раздумывая, Корэйн повернулась… и побежала к Таристану.
Боковым зрением она заметила Ронина в алой мантии, который помчался к ним, протягивая руку к дракону. Ронин разочарованно вскрикнул, и существо взревело, едва не сбив девушку с ног. Таристан тоже споткнулся. Дракон снова захлопал крыльями, подняв над городом бурю. Гончие протестующе зарычали, некоторые из них прыгнули на самого дракона, но все оказались сброшены вниз и упали в кучи пепла.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.