Текст книги "Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 6"

В конце 1878 г. правительство, чувствуя свою изолированность и слабость в борьбе с неутомимой и вездесущей «крамолой», снова заговорило, как после покушения Каракозова, что ждет общественной поддержки. Между тем сознание свободы и нетерпимость к реакционному невежеству, захватило теперь уже гораздо более широкие круги. Земское и отчасти городское самоуправление, при всех ограничениях, могли бы противодействовать этим крайностям политической мысли. Несмотря ни на какие стеснения, капля за каплей, свое дело делали и либеральная печать, и радикальная журналистика. Старое славянофильство выродилось тогда в более или менее реакционный национализм. Зато западничество заняло позицию защиты «великих реформ», со своим выдержанным органом постепенцев «Великой Европы». Это либерально-демократическое движение было тесно связано с новыми общественными силами, в особенности с земством. Наконец, возник «земский союз», объединение земцев и людей свободных профессий. Он пытался вести переговоры с революционерами предвидя, что террористическая тактика не может привести ни к чему доброму, и искал среднего пути конституционной реформы, даруемой свыше под давлением организованного общественного мнения. Сами революционеры в этом отношении были готовы пойти на уступки. Но правительство, занявшее крайнею позицию, требуя себе содействия у политически созревшего общества, нисколько не желавшее считаться с его мнением, получило ответ ранее не мыслимый. Земства харьковское, черниговское, тверское отозвались, что общество бессильно. «Не обладая чувством, заставляющим подчиниться закону, – говорилось в адресе Черниговского земства, – не имея гарантий в законе, не имея общественнаго мнения, обуздывающаго всякия личныя, несогласныя с общественными интересами стремления, лишенное свободы критики возникающих среди него идей, – русское общество представляет разобщенную, инертную массу, способную поглощать все, но неспособную к борьбе». Поэтому «Земство Черниговской губернии с невыразимым огорчением констатирует свое полное безсилие принять какие-либо практическия меры в борьбе со злом»585585
  Витте С. Ю. По поводу непреложности законов государственной жизни. СПб, тип. Акц. Общ. Брокгауз-Ефрон, 1914, стр. 104.


[Закрыть]. С потаенной обидой общество отказывалось помогать власти в борьбе с «крамолой».

С 1879 г. покушения на императора следовало одно за другим. 2 апреля в Санкт-Петербурге на его жизнь покушался А. К. Соловьев, совершивший пять выстрелов из револьвера, в том числе четыре – в императора, но промахнулся (приговорен к смертной казни, был казнен 28 мая 1879 г. на Смоленском поле в присутствии большого числа людей). 26 августа 1879 г. Исполнительный комитет «Народной воли» вынес Александру II смертный приговор, ставший для них борьбой с «тираном» и «деспотией». 19 ноября того же года народовольцы организовали крушение царского поезда под Москвой, следовавшего из Крыма. Императора спасло то, что он ехал в другом составе. (Это была уже операция третей группы. Первая находилась в Одессе, но царский поезд изменил маршрут и поехал через Александровск, но и второй группы в Александровске теракт не получился, поскольку электрическая цепь взрывателя не сработала). Императорский кортеж состоял из двух составов. В одном ехал сам Александр II со свитой, во втором – царский багаж. Причем состав с багажом на полчаса опережал царский поезд. Однако в Харькове один из паровозов багажного состава сломался, и первый последовал царский поезд. Не зная об этом обстоятельстве, террористы пропустили первый состав, взорвав мину под четвертым вагоном второго. Начались массовые аресты. Схвачены члены Исполнительного комитета «Народной Воли» А. Квятковский, С. Ширяев. Погибла также типография, которая находилась в Санкт-Петербурге.

После этого было предложено «достать зверя в логове», то есть взорвать покои императора в Зимнем Дворце. Через своих знакомых С. Л. Петровская узнала, что во дворце ремонтируется подвальное помещение, в частности винный погреб, расположенный прямо под царской столовой и являющийся удобным местом для спрятанной бомбы. Осуществлять операцию поручили одному из новых членов организации – Степану Халтурину. Устроившись работать во дворце новоявленный «столяр» днем облицовывал стены винного погреба, а ночью отправлялся на встречу к своим товарищам – народовольцам, передававшим ему пакеты с динамитом. Взрывчатка пряталась среди строительных материалов. Один раз Халтурину поручили провести мелкие ремонтные работы в кабинете императора. Обстоятельства сложились так, что ему удалось остаться одни на один с Александром II. Среди инструментов «столяра» находился тяжелый молоток с острым концом. Вроде бы был идеальный шанс одним ударом сделать то, к чему так страстно стремились народовольцы. Однако Халтурин не решился. Возможно, причину этого стоит искать в словах хорошо знавших Халтурина соратнице Ольги Любатович: «Кто подумал бы, что найдется человек, как Халтурин… кто подумал бы, что тот же человек, встретив однажды один на один Александра II в его кабинете, где Халтурину приходилось делать какие-то поправки, не решится убить его сзади просто бывшим в его руке молотком?.. Считая Александра II величайшим преступником против народа, Халтурин в то же время невольно чувствовал обаяние его доброго, обходительного обращения с рабочими»586586
  Любатович О. С. Далекое и недавнее. Ред. В. Невского, П. Анатольева. Вступ. ст. С. Валк. Москва, изд. Политкаторжан, 1930, стр. 81.


[Закрыть]. Подготавливаемый С. Халтуриным теракт при помощи динамита был произведен 5 февраля 1888 г. Никто из императорской фамилии не пострадал. Итогом очередного, пятого, покушения стали 11 убитых и 44 раненых солдат, в том числе 8 тяжело, из охранявшего Александра II гвардейского полка. Оказалось, что террористы, заложив под караульным помещением около двух пудов динамита, рассчитывали убить царя при помощи мощно взрыва, который разнес бы обеденную комнату, расположенную этажом выше. Но вопреки распорядку, по которому император с семьей садились обедать в 18 часов, в этот день произошла задержка, связанная с приездом брата императрицы. Опоздание к обеду оказалось спасительным для Александра II, как и для всей его семьи.

Под страхом «крамолы», добравшейся уже до Зимнего дворца, снова всплывает проект Валуева, а затем вновь возникший проект великого князя Константина Николаевича о введении в Государственный Совет выборного от земства элемента, что считалось властью огромной уступкой общественному мнению. Но проекты были донельзя близоруки и даже наивны (например, страх перед адвокатурой, представители которой ни под каким видом не должны были попасть в число выборных). В конце концов, по мысли наследника, 12 февраля 1880 г. была создана Верховная распорядительная комиссия и ее глава, председатель граф М. Т. Лорис-Меликов (бывший харьковский губернатор, герой русско-турецкой войны, хорошо зарекомендовавший в борьбе с эпидемией холеры в Астраханской губернии, человек преданный царю, умеренный реформатор) вскоре совместил этот пост с постом министра внутренних дел, получив тем огромные полномочия, сделался диктатором. Наступила так называемая «диктатура сердцем». Сущность ее сводилась к некоторому смягчению полицейского гнета над обществом. Ненавистное III отделение было преобразовано в Департамент полиции, даны кое-какие льготы печати, несколько ограничена административная ссылка. Общество порадовалось отставке графа Д. А. Толстого, который введением в среднюю школу формального «классицизма» сумел омертвить ее и вызвал настоящую ненависть к ней воспитанников и родителей. Втайне разрабатывался проект об участии выборного элемента от земств и городов в предварительной подготовке законопроектов, так называемая «конституция» Лорис-Меликова. Но в то же время энергичное преследование революционеров и конституционных заявлений в земстве и в печати продолжалось неуклонно. Михайловский назвал «диктатуру сердца» – «лисий хвост и волчий рот». В конце концов, народовольцы, не хотевшие понимать, что любым реформам требуется тщательная подготовка, не знавшие груз ответственности, но жаждавшие моментальных преобразований, приостановившие было террористические действия, возобновили свою работу. 20 февраля 1880 г. было совершено покушение на жизнь Лорис-Меликова. Стрелявший в него человек промахнулся, не нанес графу никакого вреда (но сам был пойман и приговорен к смертной казни, исполненной в 24 часа).

Александр Михайлов предложил очередной вариант покушения на императора на Каменном мосту. Через него Александр II проезжал по дороге Царское Село – Зимний Дворец. Народовольцы уложили под мостом мины. 17 августа 1880 г. все было готово, но, когда император подъезжал, один из соучастников теракта Макар Тетерка опоздал, и взрыв не был произведен. А император перестал выезжать за пределы Санкт-Петербурга.

Александр II все больше склонялся к решению, которое категорически отрицал все годы своего царствования. Внук Николая I вел. кн. Александр Михайлович вспоминает: «Накануне новаго года 1881 г. Лорис-Меликов представил на утверждение Александра II проект коренной реформы русскаго государственнаго устройства, в основу котораго были положены принципы английской конституции»587587
  Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний. Прил. к «Иллюстрированной России». Paris, LEV, 1933, стр. 58.


[Закрыть]. Страна двигалась по направлению принятия формы конституционной монархии. Однако, во-первых, это не укладывалось в рамки понятия «рус», а во-вторых, в поднятии духовного просвещения, пришедшего в любой форме на волне раскрепощения, не было заинтересовано само православие. Поэтому более сильная и темная сторона «руси» берет вверх.

Александр II вообще очень оживлялся в обществе молодых барышень. Его жена Мария Александровна знала об этих слабостях своего мужа, но относилась к ним по молодости снисходительно, называя их «умилениями сердца». Исследователи насчитывают у Александра Николаевича одиннадцать детей от внебрачных связей, от известных пяти женщин, О. Калиновской, В. Байер, А. Бильдерлинг, княжны Любомирской, Е. Долгоруковой, и еще трех оставшихся неизвестными. Первый ребенок у Александра родился в 1840 г., то есть еще до свадьбы с Марией Александровной.

Летом 1866 г. у императора начался роман с юной княжной Екатериной Михайловной Долгорукой, сиротой, воспитанницей Смольного института, которая по его окончании стала фрейлиной императрицы. Это было уже не заурядной дворцовой интрижкой, а всепоглощающая страсть сорока восьми летнего мужчины к обаятельной девушке моложе его на тридцать лет. По признанию самой Екатерины Александр II обещал жениться на ней при первой же возможности. При дворе о романе императора знали все, в том числе императрица, которая теперь от этого очень страдала. Вскоре Александр II поселил свою любовницу прямо в Зимний дворец в комнаты своего покойного отца, а с 1878 г. на третий этаж, куда прямо вела винтовая лестница из его покоев.

Фактически у монарха образовалась новая семья с тремя детьми (Георгий, Ольга, умерший в младенчестве Борис, Екатерина), которая для Александра II все больше приобретала первостепенное значение. Екатерина настолько подчинила себе императора, что даже оказывала влияние на решение политических вопросов. По смерти императрицы Марии Александровны 22 мая 1880 г., Александр II в Царском Селе 6 июля вступил в морганатический брак с княжной, которая тем же вечером для своего упрочнения приняла титул светлейшей княжны Юрьевской (от имени Юрия Долгорукого, к которому восходит ее род). В день свадьбы царь произнес слова: «Четырнадцать лет я ожидал этого дня, я боюсь моего счастья! Только бы Бог не лишил меня его слишком рано»588588
  Пчелов Е. В. Романовы. История династии. Москва, ОЛМА-ПРЕСС, 2003, стр. 209.


[Закрыть]. Александр II не скрывал своих намерений, он хотел короновать новую жену, придать ей статус русской императрицы. Великий князь Александр Михайлович пишет: «Губительное влияние княгини Юрьевской явилось темой всех разговоров зимою 1880—1881 гг. Члены Императорскаго Дома и представители перебрургскаго общества открыто обвиняли ее в намерении передать диктаторския полномочия ея любимцу графу Лорис-Меликову и установить в Империи конституционный образ правления»589589
  Вел. кн. Александр Михайлович. Книга воспоминаний. Прил. к «Иллюстрированной России». Paris, LEV, 1933, стр. 56.


[Закрыть].

История связи Александра II с Екатериной не делала ему чести, как ни в народе, так и в императорской фамилии, а стремление ее теперь короновать только усиливали негодование среди родственников царя. Тем временем, возобновившие свою деятельность руководители «Народной Воли», студент А. И. Желябов и порвавшая со своими родителями, дочь генерала, С. Л. Перовская, с группой единомышленников составили план нового покушения. Оно намечалось на 1 марта 1881 г. Полиции удалось напасть на след заговорщиков и 22 февраля арестовать Желябова, но это не изменило планов террористов.

В начале 1881 г., понимая, что крестьянская реформа не достигает желаемых результатов, земствам был разослан опросник, по которому предполагалось преобразовать уездные присутствия, что косвенно открывало возможность расширения прав самих земских учреждений. Кроме этого приготовлялся проект изменения Положения 19 февраля в статье выкупных платежей соразмерно с доходностью земли. Наконец, императору был представлен на утверждение проект созвания выборных для обсуждения целого ряда мероприятий. Этот проект, рассмотренный Комитетом под председательством наследника, получил уже его одобрение; недоставало только подписи.

1 марта 1881 г. приходилось на воскресенье. В этот день по обыкновению проводился показательный развод караула в Михайловском манеже, на котором обычно присутствовал император. Александра II предупредили о заговоре и нежелательности его визита. Не хотела отпускать Александра и Екатерина. Однако сам император не желал, чтобы общество чувствовало в нем не уверенность: «Он категорически настаивал на неизменности его обычнаго образа жизни, включая прогулки в Летнем саду воскресные парады войскам гвардии»590590
  Там же, стр. 59.


[Закрыть]. На обратном пути на набережной Екатерининского канала (совр. канал Грибоедова) народоволец И. Н. Рысаков бросил под карету сверток с бомбой. От взрыва погибли два прохожих, и ранило казачьего офицера, которого террорист принял за спутника императора. Царь вышел из кареты невредимым. Кучер умолял его вернуться боковыми улицами во дворец, но император стал оказывать помощь раненым, подошел к Рысакову и спросил кто он такой (тот ответил вымышленное имя), повернулся назад и направился к карете. В этот момент другой террорист народоволец И. И. Гриневицкий кинул вторую бомбу ему под ноги. Когда развеялся дым, сопровождавшие увидели на мостовой Александра II с разрубленными ногами, которые обильно кровоточили. Императора привезли в Зимний дворец. «Он был в безсознательном состоянии. Три доктора были около него, но было очевидно, что Государя нельзя было спасти. Ему оставалось несколько минут жизни. Вид его был ужасен: его правая нога была оторвана, левая разбита, безчисленныя раны покрыли лицо и голову. Один глаз был закрыт, другой – смотрел перед собой без всякаго выражения. / Каждую минуту входили один за другим – члены Императорской Фамилии. Комната была переполнена. / …Княгиня Юрьевская вбежала полуодетая. Говорили, что какой-то чрезмерно усердный страж пытался задержать ее при входе. Она упала навзничь на тело Царя, покрывая его руки поцелуями и крича: „Саша! Саша!“ Это было невыносимо. Великая Княгини разразились рыданиями. / Агония продолжалась сорок пять минут»591591
  Там же, стр. 60.


[Закрыть].

В 3 часа 35 минут пополудни лейб-медик С. П. Боткин констатировал смерть Александра II, через несколько минут на флагштоке был спущен штандарт.

Врач гвардейского стрелкового батальона Дворяшин писал в «Санкт-Петербургских ведомостях» 4 марта 1881 г.: «Раздробление костей обеих голеней само по себе после двойной ампутации не абсолютно смертельно, если бы не сопровождалось такою страшною потерею крови. Не потеряй голову окружавшие государя, сделал кто-нибудь прижатие бедренных артерий или перетяни чем попало бедро целиком, и государь был бы спасен»592592
  Нахапетов Б. А. Тайны врачей дома Романовых. Москва, Вече, 2005, стр. 99.


[Закрыть].

Дальнейшая судьба заговорщиков стала их подвижничеством. Гриневицкий скончался от взрыва своей же бомбы в тюремном госпитале почти одновременно со своей жертвой. Перовской друзья советовали бежать за границу, но она предпочла остаться в Санкт-Петербурге. Желябов решил, что в интересах партии должен лично участвовать в судебном процессе, пропагандируя идеи «Народной воли». Он написал прокурору судебной палаты заявление, в котором потребовал «приобщения себя к делу 1-го марта» и выразил готовность дать улучающие его показания. Это необычная просьба была удовлетворена. Суд над первомартовцами проходил 26—29 марта. В начале заседания было зачитано постановление Сената об отклонении поданного накануне заявления Желябова о неподсудности дела особому присутствию Сената и о передаче дела суду присяжных. 29 марта суд вынес приговор смертной казни через повешение Перовской, Желябову, Кибальчичу, Михайлову, Рысакову. Писатель Лев Толстой и философ Владимир Соловьев просили Александра III о помиловании. Утром 3 апреля приговор был приведен в исполнение.

Вскоре после похорон Александра II по настоянию нового императора княжна Юрьевская с детьми покинула Россию. Цареубийство стало и самоубийством «Народной воли». За ним не последовало никакой революции, лишь приобрели небывалую силу реакционеры во главе с графом Д. А. Толстым, с 1882 г. министр внутренних дел, и К. П. Победоносцевым, с 1880 г. обер-прокурор Синода. Вскоре было объявлено, что новый монарх твердо будет отстаивать неограниченность самодержавия.

Убийство царя-освободителя, каким, несмотря на весь ход реакции, продолжали его считать и которого свято чтили, наконец, осознавшие масштаб реформ широкие массы, для последних осталось совершено непонятным и приписывалось врагом освобождения крестьян. Общественный деятель Б. Н. Чичерин вспоминает о реакции населения: «Это известие всех страшно поразило, огорчило, ошеломило. Подробности о совершенном злодеянии исполнили всех ужасом. Во всех слоях народа грусть, страх и изумление овладели людьми. Где и чего тогда не говорили! По селам стали распространять слух о том, что дворяне убили царя за лишения их крепостных людей. В городах – пугали смутами по деревням. Даже в войсках не было совершено спокойно. Рассказы о беспорядках против евреев в Елизаветграде, Киеве и других южных городах усиливали общее беспокойство. Целые два месяца Россия была в каком-то странном смущении и оцепенении; не только руки отпадали от всякого дела, но даже ум и чувства как будто омертвели. Покойного государя любили, обожали освобожденные крестьяне и бывшие дворовые люди; но душевно были к нему расположены и преданы в обществе все лично его знавшие и те, которые много слышали о его сердечной доброте, о его всегдашнем расположении ко всякому доброму делу. Едва ли кто из русских самодержцев был вообще так любим, как Александр II. Всякий русский с чувством от души говорил: Вечная тебе память!»593593
  Хрестоматия по истории России. А. С. Орлов, В. А. Георгиев, Н. Г. Георгиева, Т. А. Сивохина. Москва, Проспект, 2004, стр. 322.


[Закрыть]

На месте последнего теракта властью, православной церковью и различными пожертвованиями в знак скорби случившегося был возведен огромный красивый храм «Воскресение Христова» – Спас на крови. Казус этой постройки только в том, что император умер не за веру и не за народ, а за проявление обычных русских царских эгоистически-абсолютийских амбиций, за возведение на государственный уровень коррупции и падение уровня жизни основной массы населения. Да, были реформы, но они продвигались только вследствие давления низов, понимания отсталости страны, а затем действия террористической оппозиции, – это столкновение в «единство» двух тупых противоположностей на взаимное уничтожение.

Власть часто пользуется самообманом народа, который воспринимает действия правительства как необходимые, продуманные, полезные во всех отношениях дел государства мероприятия, на самом деле оказывающиеся лишь фактором личного эгоизма царствующей династии. В конце концов, рано или поздно все становится очевидным, наступает противодействие, до самопожертвования с одной стороны, и страха с другой.

О состоянии Александра II ярко свидетельствуют сделаны вскоре после похорон А. Ф. Тютчевой записи в своем дневнике, сравнивая убитого императора с начавшим свое царствование Александра III, его сыном: «Видя его, понимаешь, что он сознает себя императором, что он принял на себя ответственность и прерогативы власти. / Его отцу, покойному императору, всегда недоставало именно этого инстинктивного чувства своего положения, веры в свою власть; он не верил в свое могущество, как бы реально оно ни было. Он всюду подозревал противодействие и, раздражаясь собственными сомнениями, сам создавал это сопротивление вокруг себя. Благодаря этому, несмотря на его доброту, его боялись больше, чем любили, и, несмотря на его смирение, влияние на него имели только льстецы; поэтому-то он в конце жизни был так плохо окружен и попал в руки к дурным людям. Чувствуя себя слабым, он не доверял самому себе, но еще менее доверял другим; в людях, которыми он пользовался, он предпочитал ничтожества, потому что думал, что над такими людьми легче властвовать и легче направлять их, тогда как наоборот, они более склоны к обманам и лести. Эта слабость характера покойного государя делала его весьма непоследовательным во всех его словах, поступках и отношениях, а это в глазах всей России дискредитировало саму власть и привело страну в состояние самой плачевной анархии, в которой мы находимся в настоящее время. Прекрасные реформы царствования Александра II, мягкость и великодушие его характера должны были бы обеспечить ему восторженную любовь его народа, а, между тем, он не был государем популярным в истинном смысле слова; народ не чувствовал притяжения к нему… По своему характеру и уму покойный император был ниже тех дел, которые он совершал. Он был действительно высок неисчерпаемой добротой и великодушием своего сердца, но эта доброта не смогла заменить силы характера и ума, которых он был лишен»594594
  Тютчева А. Ф. Воспоминания. По двухтомному изданию «При дворе двух императоров». Пер. Е. В. Герье. Вступ. ст. и прим. С. В. Бахрушина. Москва, 1928—1929. Москва, Захаров, 2002, стр. 346.


[Закрыть]. Точнее сказать, его доброта не могла преломить мнение об историческом превосходстве царской семьи, что в его сыне, Александре III, отразится вновь в полном объеме. Кроме того, страх перед требованиями дворянства (а так же желания сохранения в обществе ступенчатой системы как можно дольше) вылился не только в унизительную крестьянскую реформу, по которой ни за что превращенные когда то в рабы еще остались должны на два поколения своим бывшим хозяинам, но и закрытие глаз на страшную коррупцию и расплодившихся спекулятивных аферистов.

После восшествия на престол Александра III «Народная воля», предлагавшая императору в письме принять представительство, тем уберечь страну от революционных потрясений, подвергнувшись конечной судьбе подпольных организаций, предательству и провокации, через два-три года была окончательно ликвидирована. Началось неудержимое, попятное движение государственности и гражданственности так, что заодно с «крамолой» было задавлено и всякое общественное движение. Граф Д. А. Милютин (проводил военные реформы 1860—1879 гг.) покинув навсегда Санкт-Петербург, записал в своем дневнике: «Реакция под маской народности и православия – это верный путь к гибели государства»595595
  Дневник Д. А. Милютина 1881—1882. Т. 4. Ред. и прим. П. А. Зайончковского. Москва, тип. журн. «Пограничник», 1950, стр. 41.


[Закрыть].