Текст книги "Крайнее время"

Бомба под вашингтонскую ёлку

Перелистывая наши публикации о фильмах и сериалах, вышедших в ковидном 2021 году, с грустью обнаруживаешь, что такого однозначного успеха, как, например, у «Домашнего ареста» в 2018-м, ни у кого и близко не было. Нет также тех ностальгических симпатий, какие в прошлом году привлёк сериал «Перевал Дятлова», после демонстрации которого выяснились причины трагедии. Но сейчас мы не о той бомбе, которая испытывалась на Урале, а о той, кинематографической, что 24 декабря подложила под вашингтонскую ёлку кинокомпания Netflix. В середине года эта компания уже поразила весь мир антиглобалистскими и даже, как многие считают, антикапиталистическими корейскими «Кальмарами…», а в ночь под католическое Рождество начался массовый просмотр американского художественного фильма «Не смотри вверх» («Don’t Look Up»).

Режиссёр, продюсер и автор сценария – Адам Маккей. О нём мы писали в связи с лентой «Игра на понижение», где великолепные актёры Кристиан Бейл, Райан Гослинг, Бред Питт и другие воссоздавали картину банковского беспредела на Уолл-стрит, приведшего к знаменитому финансовому кризису 2008 года. А ещё Маккей снял «Власть», в которой была воссоздана «жизнь и судьба» бывшего вице-президента США Чейни (его прекрасно сыграл, для чего пришлось поправиться на тридцать килограммов, Кристиан Бейл, а президента Буша – Сэм Рокуэлл). Дик Чейни был связан с крупными компаниями, в чьих интересах руководство США и развязывало кровавые войны на Ближнем Востоке. Два мощных, почти документально разыгранных, резко критических залпа по финансовой и исполнительной ветвям власти США. По судебным и прочим коррумпированным сучкам той же власти били фильмы других режиссёров: «Опасная игра мисс Сноул», «Аферистка» и многие другие. Впрочем, о разоблачительной, «перестроечной» тенденции в американском кинематографе мы, восхищаясь талантом и смелостью кинематографистов США, не раз писали.

И вот «Не смотри вверх» – фильм по нашим временам с не очень большим бюджетом (всего 75 млн $), но с роскошным подбором исполнителей. То есть здесь заняты наиболее подходящие из тех актёров, что есть сегодня в мире, – лучшие из лучших.

Мерил Стрип создала блистательный сатирический шарж на президента США, Джона Хилл замечательно сыграл её идиота-сына в должности главы администрации Белого дома, в котором угадывается толпа прототипов из отпрысков президентов США, начиная с нынешнего.

В образах учёных, обнаруживших огромную комету, приближающуюся к Земле, – тоже артисты первого ряда. Красавица Дженнифер Лоуренс в роли аспирантки Кейт этим фильмом искупила свою вину перед нашим народом за участие в русофобской вампуке «Красный воробей», а её научного руководителя доктора Менди сыграл Леонардо Ди Каприо. Неожиданно, остро, очень современно.

Телеведущих популярной новостной программы американского ТВ играют Кейт Бланшетт и Тайлер Перри, они так весело и беспощадно изобличили мир дебилиза-торов нации, что их персонажей (циничных в общем-то негодяев) в самом конце даже немного жалко.

В роли владельца могущественной компании, производящей гаджеты, – Марк Райленс, известный у нас по «Шпионскому мосту», где он сыграл советского разведчика. Здесь же это та самая загадочная теневая фигура – внешне отвратительная смесь Стива Джобса и Билла Гейтса – одна из немногих, что на самом деле рулит Соединёнными Штатами при любом президенте.

В эпизодах – супермодный Тимати Шаламе, который, впрочем, не очень убедительно смотрится в роли возлюбленного аспирантки, и самая популярная в мире юная поп-дива Ариана Гранде в роли кого-то типа себя, она же поёт главную песню ленты…

Собрать таких звёзд в фильме со столь скромным бюджетом вряд ли было возможно, скорее всего, многие снимались не столько за деньги, сколько за идею. Какую?

Апокалиптическую.

Фантастический в прямом и переносном смысле трагифарс начинается с открытия аспиранткой Кейт огромной кометы. Великолепную Дженнифер Лоуренс так нарядили и причесали под учёный синий чулок, что её поначалу не узнать. Так же трудно в нелепо бородатом, полнеющем учёном докторе Менди разглядеть всеобщего любимчика Леонардо Ди Каприо. Пока мы, глядя на экран, узнаём в героях суперзвёзд со славянскими корнями, их герои, изучая снимки из космоса, воспринимают страшную научную информацию: через полгода комета врежется в Землю. Погружённые в науку, глядящие не себе под ноги, а в небеса, не очень понимающие, чем живут высокопоставленные чиновники, с одной стороны, с другой – простые люди, верящие только телевизору, учёные рвутся сообщить страшно опасную информацию всем: в первую очередь, конечно, власть имущим, и сталкиваются с фантасмагорической реальностью сперва Белого дома, а потом американского ТВ.

И там и там, конечно, никому нет дела до правды, до какой-то кометы, которая летит к Земле. У всех, начиная с президента, есть дела поважнее, чем спасение человечества: пиар, новые назначения, выборы, деньги и ответ на вопрос: правда ли, что поп-звезда Рина переспала с любовницей своего парня. Мерил Стрип играет то ли Хиллари Клинтон, то ли Терезу Мэй, то ли всех политических дам сразу, но это такой злой шарж на президента США, какого себе не позволял даже покойный Лесли Нильсен: у великого американского комика президенты получались простодушными и очень недалёкими, а тут они злые и далеко не дураки.

Страшно не оттого, что власть цинична, а что цинична она беспредельно и уже очень давно. То, что солидный военный советник президента генерал (Пол Гилфойл) срубает две сотни баксов, передавая учёным дармовые для гостей в Белом доме чай и орешки, погружает Кейт в глубокое раздумье о вашингтонских нравах. Она полфильма не может прийти в себя: «Он же генерал с орденами. Зачем он с нас взял деньги за бесплатные орешки?»

А российский зритель недоумевает: такое разные «иностранные агенты» болтали про наших – «кремлёвские клептократы, кремлёвские клептократы», а вон оно как на самом деле, оказывается!

Эта же тема всплывает ближе к финалу после того, как у спасителей человечества, которых подсуетилась возглавить президент США, появилась идея вывести в космос шаттл с ядерными боеголовками, которые разнесут комету на безопасном удалении от Земли. И шаттл взлетел, и повёл его истый патриот, настоящий американский ковбой в исполнении Рона Перельмана, который смачно и с удовольствием произносит расистские и гомофобские тексты (тут создатели не упустили случая пнуть и последователей Трампа, и борцов с ним), но вдруг шаттл со всеми сопровождающими носителями боеголовок разворачивается назад.

Что случилось? А появилась идея «заработать на орешках», то есть на комете, которая состоит, поди ж ты, из драгоценных минералов – нашлись нобелевские лауреаты (заодно и над этой премией посмеялись), которые это выяснили, а потом научно доказали, что можно не уничтожать драгоценную комету, а разбить её на множество маленьких комет, и они безопасно упадут в Тихий океан рядом с Америкой, сказочно обогатив её. Точнее, её теневого руководителя, который убедил Белый дом, что всё это реально: нобелиаты зуб дают.

Слегка перефразируем фразу британского социалиста Томаса Даннинга, которую так любил повторять Маркс: «Нет такой гадости и глупости, на которую не пойдёт капитал ради трёхсотпроцентной прибыли». А тут прибыль баснословная и буквально падает с неба, но не погребёт ли она под собой правящих миром клептократов? Кейт и доктор Менди обращаются ко всем странам с призывом не вестись на посулы Белого дома, а уничтожить комету, и индо-китайско-русская ракета, которую запустили на Байконуре… Впрочем, не будем пересказывать сюжет, желающие могут увидеть фильм в Сети.

Отметим ещё раз актёрские работы. Если у Дженнифер Лоуренс – роль эмоциональной первооткрывательницы, бескомпромиссной Кассандры, которая не может молчать и режет правду-матку, то герой Ди Каприо – типичный ботаник, мямля, склонный к компромиссам, потому его и берут советником в Белый дом. Но благодаря этому мы видим, что там творится и как меняются люди, туда попадающие. Доктор Менди всё же не выдерживает тотальной лжи и восстаёт… Роль с религиозно-философским, трагическим подтекстом. Интересно, как в фильме, где нет практически ни одного верующего, возникает святочная тема. Тема христианских и семейных ценностей. К сожалению, правда, когда уже слишком поздно. И это, конечно, особенно грустно сейчас, когда мир так близок к самоуничтожению.

Можно было бы потирать руки: всё это у них, а не у нас; ах, как классно киношники изобличили этих пиндосов – сияющий град на холме заплесневел, прогнил и скоро рухнет. Нет, это у всех, в том числе и у нас.

Апокалипсис в переводе с греческого значит не конец света, как многие почему-то считают, а откровение. Предвижу, в какое оцепенение впадёт американская либеральная критика, да и наша, прозападная, увидев откровение Адама Маккея в исполнении Мерил Стрип, Леонардо Ди Каприо, Дженнифер Лоуренс и других. Что они скажут, когда очнутся?..

29.12.21

Дважды в Голливуде

Брэдли Купер, Купер Хоффман и Алана Хаим

Название для русского уха ничего неговорящее, выпендрёжное, но американцы, особенно жители Лос-Анджелеса, где прошло детство режиссёра, сразу понимают, о чём речь. Так назывались магазины, где в 70-х продавали грампластинки, – и песенок тех лет очень много в картине. Её логичнее было бы назвать «Первая любовь» или «Однажды в Голливуде», но эти названия уже не раз были использованы.

Пол Томас Андерсон для каждого своего нового фильма как будто перерождается, придумывая новый киноязык. Жутковатые, шокирующие «Ночи в стиле буги» не похожи на снятую позже многослойную, завершающуюся небывалым катарсисом прекрасную «Магнолию», которая совсем не похожа на беспредельно жестокую «Нефть», а та, в свою очередь, на изысканно нежную «Призрачную нить».

И вот «Лакричная пицца». Очевидна перекличка с Тарантино. В его недавней ретрофреске про Голливуд примерно то же время и те же места. Но другие герои. Главные у Тарантино – Голливуд, люди кино. Его фильм – гимн фабрике грёз, заводу, производящему счастье, ужас, любовь и ненависть. Вопросы Станиславского «во имя чего», о «сверхзадаче» и «жизни человеческого духа» его не интересуют, главное, чтобы все, простите, охренели. Голливуд, успех превыше всего. Здесь всё позволено. Можно не только жесточайшим образом расправиться с убийцами Шарон Тейт и таким образом подправить историю её жизни и смерти, но и Вторую мировую войну подкорректировать, закончив её без взятия Берлина Красной армией, силами ублюдочного спецназа уничтожив Гитлера в 1944 году. Позволено всё, кроме политической фронды. Когда сценарию «Прирождённых убийц», написанному Тарантино, режиссёр Стоун придал мощное современное сатирическое звучание, изобличающее ТВ и американскую пенитенциарную систему, великий Квентин от него в ужасе отшатнулся.

Андерсон в своём фильме к Голливуду относится иначе, уж точно не боготворит. Хотя у него тоже действуют реальные фигуры. В небольшом эпизоде появляется муж великой Барбры Стрейзанд, кстати, ныне здравствующий продюсер Джон Питерс, – он сыгран очень хорошо его знающим Брэдли Купером, наотмашь саркастически, как ураган беспредельного эгоцентризма. Звезда 60-х Уильям Холден в исполнении Шона Пенна и другие люди Голливуда показаны как яркие, вызывающие симпатию и сочувствие, но тоже прирождённые эгоцентрики, которым на всё, кроме себя и своего кино, наплевать. Характерная метафора: когда подвыпивший Холден решил совершить свой коронный трюк и рванул на мотоцикле, то даже не заметил, как с его заднего сиденья слетела девушка, за которой он ухаживал.

«Лакричная пицца» не о Голливуде, а о любви. Не какой-то там, а об обыкновенной. Мальчика и девочки. Точнее, пятнадцатилетнего парня Гари (Купер Хоффман), который выглядит старше своих лет, и двадцатипятилетней Аланы (Алана Хаим). Как часто бывает, Гари сперва углядел её стройные ножки, побежал за ними, догнал, заглянул в глаза и… пропал. Они друг другу абсолютно не подходят: большая разница в возрасте, совершенно разные устремления, происхождение. Гари очень шустрый, предприимчивый малый из киношной среды, она – засидевшаяся в девках дочка многодетного иудея, который не принимает в семью даже соплеменников, если они не придерживаются строгих религиозных правил, что уж говорить о нееврее. Алана и Гари всё это понимают, пытаются преодолеть взаимное влечение и существовать отдельно. И Голливуд с его соблазнами и грёзами здесь для того, чтобы отнять Гари у Аланы, а Алану у Гари. Им больно, они отпускают друг друга, честно пытаясь наладить жизнь врозь, но…

Очень простая любовная история, ничем не шокирующая, но она – живая, трогательная. И это потрясает на фоне морока новой этики, насаждаемой Голливудом. Посмотрите, какие фильмы и о какой любви номинируются и награждаются на популярных кинофестивалях. «Лакричную пиццу» уже прокатило жюри «Золотого глобуса», думаю, не заметит и «Оскар».

09.02.22

Самоустранение

Шарлотта Генсбур и Тим Рот

Этот фильм мексиканца Мишеля Франко совсем не похож на предыдущие фильмы режиссёра и ни на что из того, что пришлось увидеть в последние годы.

О его «Новом порядке» (2020), который начинается с роскошной свадьбы в фешенебельном районе Мехико, а кончается вакханалией кровавого террора и смертью героев, мы в некотором потрясении писали, а вот про «Хроника» (2015) с любимцем Тарантино Тимом Ротом в роли медицинского работника (сиделки), самоотверженно ухаживающего за тяжелобольными, – нет. Жаль, фильм достоин внимания. Его герой, подвижник, практически «брат Тереза», возлюбивший умирающих, сопровождающий их в последние дни и минуты их жизни, оказывается в прямом смысле лишним человеком. Он погибает, сбитый машиной точно так же, как отторгнутая всеми героиня фильма Анны Меликян «Русалка».

Можно рассуждать о «лишних» и «маленьких» людях и о родстве творцов разных культур, народов и континентов, но во всех упомянутых фильмах эти «маленькие лишние» люди что-то делают, активно действуют, пытаются противостоять взрывным навалившимся на них обстоятельствам. «Закат» же совсем другой. В нём герой до последнего уклоняется от какого-либо действия, поначалу в фильме вообще ничего не происходит, взрывы гремят где-то очень далеко от главного героя. Или где-то очень глубоко в сосудах его головного мозга.

Лента начинается беззаботно, расслабленно. Мы наблюдаем идиллию: четверо очень богатых людей отдыхают в шикарном отеле на берегу океана в Акапулько. Поначалу кажется, что это родители (их играют тот же Тим Рот и Шарлотта Генсбур – дочь знаменитого шансонье Сержа Генсбура и актрисы Джейн Биркин) и их дети: парень лет 16 и девушка лет 18. Они в раю, у них отдельный живописный залив с прозрачной водой, они наслаждаются морем, изысканными яствами, коктейлями, их обслуживают темнокожие ангелы, любое их желание удовлетворяется тотчас. Когда мы понимаем, что этот эдем господам уже несколько надоел, поступает звонок из Лондона о болезни, а потом и смерти какого-то близкого и очень важного человека. Тут наконец выясняется, что это не жена и муж, а сестра со своими детьми и её брат Нил – они должны срочно лететь в Лондон, чтобы похоронить мать и принять наследство, которая она им оставила. Огромное состояние. Отдыхающие быстро собираются, их отвозят в аэропорт, но Нил забыл паспорт, трое улетают без него, сестра надеется, и он обещает – прилетит следующим рейсом. Нил возвращается, но не в их шикарный отель, где он якобы забыл паспорт, а в гостиницу попроще у городского пляжа, где он снимает номер. И начинает просто жить: купается, нежится на солнце, попивая пивко, сходится с какой-то местной продавщицей-мексиканкой… И никуда не спешит. И не отвечает на настойчивые телефонные звонки, по-видимому, из Лондона…

Тим Рот ничего, как кажется, не играет, да и играть нечего, ничего особенного и не происходит, но удивительно то, что смотреть на этого некрасивого маленького «ничего не делающего» человека всё интереснее. Потому, наверное, что ждёшь, что что-то наконец должно случиться – идиллия не может длиться вечно. И случается: вдруг в отель к Нилу приезжают сестра с адвокатом и…

Здесь тот случай, когда не хочется рассказывать сюжет, чтобы не испортить впечатление у тех, кто захочет посмотреть этот загадочный неожиданный фильм. Оказывается, герой не полетел в Лондон, потому что он не хочет наследовать многомиллиардное состояние. Нам дают понять, что семейный бизнес (они монополисты в производстве свиных консервов) Нилу отвратителен. Богатство его тяготит, как и родственные связи. Потом мы понимаем, что подобное небывалое отстранение, может быть, связано с тем, что он смертельно болен. Но человек, только родившись, уже обречён на умирание, и Нила, как кажется, ничуть не заботит его диагноз. И что всё-таки он за человек? Почему он отказывается от наследства? И от лечения? И почему мы проникаемся к нему сочувствием и симпатией? Потому что он такой, какой есть на самом деле, и не строит из себя кого-то? Вспоминаются книги Камю, ленты Антониони.

В «Закате» Мишеля Франко происходит неявное, но всё же столкновение цивилизаций: склонный к эвтаназии западный мир, представители дряхлой изнеженной старушки Европы и грубая, чувственная, бурно развивающаяся Центральная Америка, которая отнюдь не только курортное место для отдыха, а кипящий котёл, в котором какого только криминала и чего только ещё нет. Мирного сожительства цивилизаций не получается. А судя по тому, как завершается фильм, и не получится.

13.04.2022

Классики и современники

Неисчерпаемый

«На дне». В роли Сатина Константин Станиславский и Иван Бортник

В советское время великий прозаик и драматург присутствовал на ТВ – в основном театральными спектаклями по его пьесам, кинофильмами по его прозе, транслируемыми на телеэкране, и телефильмами по его произведениям, а также Алексей Максимович очень часто являлся персонажем фильмов о русской жизни начала ХХ века. Он был фигурой огромной, загадочной, мифологической.

Из русских классиков после Гоголя, Достоевского, Толстого и Чехова Горький – самый популярный писатель в мире. Несчётное число раз экранизировались «На дне», «Егор Булычов», «Васса Железнова», «Мать» – его произведения и сейчас продолжают вдохновлять актёров и режиссёров. В СССР Горький вызывал интерес не только, так сказать, «по службе», как великий пролетарский писатель, буревестник революции, основатель социалистического реализма, друг Ленина – Сталина, но и «по душе». Его произведения волновали и волнуют. Как, собственно, и жизнь великого писателя, которая полна самыми разнообразными приключениями.

На первом месте по числу воплощений, безусловно, пьеса «На дне», которая когда-то для Художественного театра сыграла роль, не менее выдающуюся, чем пьесы Чехова. В 1902 году горьковская драма имела огромный, ошеломительный, ни с чем не сравнимый успех и в России, и по всему миру. Пьесу, в которой Ваську Пепла играли Жан Габен и Тосиро Мифунэ, экранизировали великие Жан Ренуар и Акира Куросава – каждое поколение, каждый народ находили в ней что-то своё, насущное, но конгениальных телеверсий сохранилось, к сожалению, немного. Да, есть кадры с первым исполнителем роли Барона – Василием Качаловым из того, великого, мхатовского спектакля, но в полном виде до нас дошла лишь версия 1952 года – тогда вся страна готовилась отметить 85-летие автора, и на плёнку снимали многие горьковские спектакли, шедшие в СССР. Во мхатовском Качалова заменил Павел Массальский, Ивана Москвина – Алексей Грибов, а Константина Сергеевича Станиславского в роли Сатина – Владимир Ершов. Конечно, это было уже не то, так сказать, посмертная маска легендарного спектакля.

Гораздо более молодым, живым и свежим казался снятый через двадцать лет спектакль, поставленный Галиной Волчек в театре «Современник» с замечательными Евгением Евстигнеевым, Андреем Мягковым, Валентином Никулиным, Ниной Дорошиной, Игорем Квашой, Олегом Табаковым… «Современник» намеренно ушёл от социального пафоса и всего патетически героического в трактовке пьесы.

Очень трудно перенести театральный спектакль на язык кино или телевидения без потерь, очень сомнительно, когда великая горьковская пьеса лишь формально «осовременивается», и её действие из ночлежки, построенной в конце ХIХ века, переносится на свалку в век ХХI, а старик Лука превращается в хипстера. Впрочем, какие могут быть претензии? В 90-е и нулевые обстоятельства давнопрошедшего времени стремительно вернулись в русский обиход, да ещё и с прибытком. То, что долгие годы воспринималась, как дореволюционная босяцкая экзотика, возвращение чего невозможно было и представить, а вот, глядишь ты, вернулось, стало частью городской жизни России. С ночлежками, бомжами, проститутками, спившимися баронами, опустившимися профессорами… Что-то похожее с изумлением продемонстрировал Эльдар Рязанов в «Небесах обетованных». А в 2014 году режиссёр Владимир Котт снял свою версию драмы Горького, в которой старца Луку сыграл юный Семён Трескунов. В ней участвовали очень хорошие актёры: Евгения Добровольская, Сергей Сосновский, Николай Аверюшкин, Агния Кузнецова, Михаил Ефремов, а Барона сыграл замечательный Александр Трофимов, который не в первый раз сталкивается с великой пьесой.

В 1984 году Трофимов в спектакле Анатолия Эфроса в Театре на Таганке играл Луку, тоже необычно – тоже очень молодого. Он предстал не добряком-утешителем, каким Луку играли все, а яростным пророком, обвинителем. Но это не единственное открытие спектакля: Сатина на Таганке играл Иван Бортник. Не забыть его монолог («Что такое человек? Это не ты, не я, не они…») и сверкающие глаза Сатина – Бортника не забыть – огромное театральное потрясение. Как жаль, что тот спектакль не сохранился на плёнке.