Текст книги "Крайнее время"

Кино, которое он делает, конечно, продюсерское. То есть не кто-нибудь, а именно он задаёт тон. Например, идею экранизации «Обитаемого острова», в котором правящая клика зомбирует народ при помощи специальных излучателей, Бондарчуку предложил он. Роднянский полагает, конечно, что это – модель тогдашней России. Впрочем, сейчас он уверен, что и сегодняшней. Однако поспорим: тот, кто регулярно смотрит украинское ТВ, все каналы которого стали на одно лицо, и может сравнивать его с российскими, отдадут пальму первенства Киеву. Да и американский «излучатель», если бы не «Фокс-ньюс», – тоже в этом соревновании мог бы претендовать на первенство.

Продолжим об пропаганде в кино. В «9 роте», якобы основанной на реальных событиях, события эти извращены таким образом, чтобы все зарубили себе на носу, что советские генералы в Афганистане бросали героических русских мальчиков в бессмысленную бойню и забывали о них.

Также именно благодаря Роднянскому настоящим главным героем «Сталинграда» стал не советский солдат, а смертельно уставший от войны немецкий офицер, всем сердцем полюбивший русскую девушку, за что её жестоко убивает советский снайпер. Роднянский с Бондарчуком очеловечивают нациста и понуждает зрителей сочувствовать ему – немецкий актёр Томас Кречман блестяще справился с задачей и вчистую переиграл русского антипода в исполнении Петра Фёдорова.

Во всех интервью Александр Ефимович говорит о «сложных» характерах и коллизиях, которые никак не хочет воспринимать российский зритель. Между тем «сложность» проста: навязывается что-то чужеродное, уродливое, враждебное.

Сделавший в начале своего пути талантливый фильм «Возвращение», Андрей Звягинцев в сотрудничестве с Роднянским сильно изменился. Сюжеты «Елены» и «Левиафана», одобренные продюсером, взяты не из русской жизни. У нас в начале нулевых ещё не сформировался слой супербогатых рантье, которые могут так беспечно доживать свой век, как герой Смирнова в «Елене», зачем-то женившийся на домработнице, которая его и убила. Мы не Англия. И не Штаты, где произошёл случай, лёгший в основу сценария «Левиафана». На нашем Севере полно свободной земли, и никто не будет выселять автослесаря, тем более чтобы на месте его мастерской возвести храм. Похожие проблемы могли быть в густонаселённых городах, и то я не слышал историй о том, что фактически растоптали человека во имя построения храма на его участке. И зря Звягинцев с Роднянским обижаются на то, что русская публика не принимает их фильмы – как можно полюбить то, от чего исходит смертный холод! В «Нелюбви» – несовместимая с жизнью концентрация ненависти. Но это не только жестокосердные герои ненавидят друг друга, это и создатели фильма их ненавидят. Им плевать даже на единственного, кого здесь жалко, мальчика, которого ищут полфильма, но они не захотели рассказать: нашли его или нет. Может, мальчика-то и не было? Главное – вынести приговор русской семье.

Особо отметим другое важное обстоятельство: Александр Ефимович не только, так сказать, коллективный агитатор и коллективный пропагандист либеральных ценностей и русских мерзостей, но и коллективный организатор. Он увлечённо формирует пул подходящих для выполнения поставленных задач молодых режиссёров, находит деньги для их фильмов (не только в России, но и за рубежом), соблазняет фестивалями и вводит их в мир большого кино. В связи с этим очень кстати пришлась мастерская Александра Николаевича Сокурова в кабардино-балкарском государственном университете, где удалось вырастить несколько «правильно ориентированных» молодых режиссёров.

Кантемир Балагов в «Дылде» под продюсерским приглядом Роднянского дал «новый, сложный» образ Великой отечественной войны и её героев, точнее героинь. Одна на фронте «служила» в качестве походно-полевой жены (ППЖ), то есть проститутки, которая спит с командирами «за еду» (как будто в Красной армии были такие женские спецподразделения), на фронте она родила, но не демобилизовалась, хотя её обязаны были демобилизовать, отдала новорожденного сына подруге и продолжила «служить» в том же качестве. Подруга (скоро мы понимаем, что она нетрадиционной сексуальной ориентации) работает в ленинградском госпитале (непонятно, как её взяли на работу) и вдобавок страдает синдромом внезапного оцепенения! Она воспитывает маленького сына подруги и во время одного из своих приступов мальчика… задушила! А ещё из сострадания она делает смертельные уколы покалеченным войной солдатам, которые в минуты отчаянья просят о смерти! Так отправила на тот свет сорок человек! И вот её подруга возвращается с войны, но не спрашивает, что случилось с её сыном, а начинает жить с его убийцей… Не хочется пересказывать содержание – мы о об этой ленте, как и обо всех упомянутых, подробно писали – фильм снят в стиле германовского гиперреализма, но лжив фантастически. И фантастически успешен на Западе – молодого режиссёра наградили в Каннах.

В интервью Роднянский говорил, что функция искусства, с одной стороны, утешать, смягчать нравы, с другой – говорить правду, чем, по его словам, и занимается авторское кино. Но почему Александр Ефимович, фанат военных писателей Виктора Некрасова и Василия Гроссмана, не сказал молодому режиссёру, что его сценарий – концентрация лжи? Он не смягчает нравы, а сеет раздор.

Ещё одна ученица Сокурова, Кира Коваленко, сняла под руководством Роднянского фильм «Разжимая кулаки» об освободившейся женщине Кавказа. От чего освободившейся? От больного отца. Героиня бросает отчий дом в Осетии, чтобы избавиться от оков патриархального мирка и вырваться на волю. Об этом фильме, тоже поощрённом в Каннах, кинематографисты-осетины мне говорили с яростью, как об отвратительно лживом и пропагандистском.

Примерно такая же реакция в Нальчике на фильм другого ученика Сокурова, Владимира Битокова, «Мама, я здесь» о метаниях матери бойца ЧВК, погибшего в Сирии.

Александр Ефимович говорит о том, как важно поощрять в национальных республиках стремление к свободе, с большим энтузиазмом отзывается о взлёте якутского кино. Что настораживает: как бы под заботливым приглядом нашего борца с «имперскостью России» дело не дошло до сепаратизма её национальных краёв и областей.

Начиная с 90-х и до недавнего времени министры культуры РФ, отчитываясь о положении дел в кинематографе, главными свидетельствами успешного его развития называли победы наших фильмов на зарубежных кинофестивалях. Но какие фильмы там побеждали? Не «Легенда № 17», не «Движение вверх» и даже не «Аритмия». Эти фестивали (и некоторые наши) стали инструментом, которым переориентировалось российское кино. Сейчас нашему режиссёру невозможно создать имя за рубежом, если ты не порочишь свою Родину. Благодаря таким продюсерам, как Александр Ефимович, создано целое направление в российском кинематографе, которое можно назвать фестивальной чернухой.

Когда же фестивали обвиняют в политической ангажированности, Роднянский заразительно смеётся и объясняет (как объяснил иностранному агенту Дудю), что жюри фестивалей, состоящие из выдающихся кинематографистов, и многотысячная американская киноакадемия ничуть не политизированы, они действительно выбирают лучшего из лучших. Но, во-первых, на фестивали фильмы отбирают не жюри, а отборщики, такие, как Роднянский, во-вторых, мы знаем атмосферу, в которой живёт западный мир, и сколько помоев перманентно выливается на Россию, особенно последние четверть века, – там нас хотят видеть вечно отряхивающимися от грязи, кающимися. Запад безоговорочно верит антироссийской пропаганде, там на ТВ не будут показывать документальные кадры о зверствах укронацистов и возмущаться по поводу разбрасываемых ими запрещённых всеми конвенциями противопехотных мин-лепестков, на которых подрываются дети Донецка.

Роднянский говорит, что внимательно следит за поведением кинематографистов России, и обзывает нехорошими словами тех, кто остался «со своим народом, там, где мой народ к несчастью был», и тем более тех, кто поддержал СВО. Ненавидит снимающих в России патриотическое кино и ужасается, когда кто-то это делает искренно.

Когда его спросили, какие перспективы у тех, кто в знак протеста покинул Россию, он нарисовал для них радужную картину будущего: «Российское кино будет свободно в изгнании! Снятые там фильмы изменят жизнь в России!». Посмотрим, но я что-то сомневаюсь, что названные им режиссёры состоятся на Западе. А в отношении актёров так просто уверен, что карьеры, соразмерной с российской, ни Чулпан Хаматова, ни Алексей Панин, ни Анатолий Белый не сделают. Кому они там нужны? Ими немножко попользуются, как Овсянниковой, и забудут. Неправильно и даже подло агитировать актёров за эмиграцию. Полагаю, что и сам Роднянский, как выдающийся украинский или американский продюсер, тоже вряд ли осуществится. Он был неоценим здесь, как «резидент Левиафан», подрывавший наше государство изнутри. А выехав за пределы России, становится одним из многих. Ненавистников России всегда хватало.

Александр Ефимович очень обаятельный человек – на аватарках в социальных сетях похож на милого ласкового совёнка, – он очень хорошо говорит, в том числе правильные слава: «Кино, как и журналистика, существует для того, чтобы напомнить власти о её обязанностях, а обществу – об идеалах. А также чтобы посеять в людях моральное беспокойство». Но почему бы ему не заняться этим у себя дома: на Украине или в США? Разобраться, например, с тем, как свобода слова сочетается с арестом и экстрадицией в Штаты Джулиана Ассанжа или кто стоит за «революцией гидности» в Киеве и сожжением дома профсоюзов в Одессе.

Август 2022

Наши пришли

Ведущий Влад Маленко, поэты Владислав Артёмов и Анна Долгарева в программе «Свои»

Не так давно мы с радостью отмечали, что в программе РЭБ, которую, правда, быстро закрыли, зазвучали стихи. Патриотические. О мире, войне и России. И не фальшивые «ура, да здравствует!», а искренние, глубокие – тютчевско-лермонтовской традиции. Это было так непривычно.

Участвовали авторы «ЛГ» Анна Ревякина, Игорь Караулов, певица Юта и другие, впервые появившиеся на Первом канале поэты и артисты. В каких программах, на каком из центральных каналов можно было услышать поэтическое слово о Родине, о русском солдате, о женщине, которая его ждёт, о гибели любимого на Донбассе? А таких стихов с 2014 года написано много. Многих талантливых поэтов вынесла тогда на гребень волна Русской весны, но где-то после 15-го года наметился обидный отлив, тема Донбасса, надежды, рождённые возвращением Крыма, как будто откладывались с первого плана на второй, третий… Но, видимо, продолжение битвы было неминуемо, и время опять позвало поэтов.

Нет, стихотворцы на ТВ приходили и раньше, и мы писали о передачах, где проводились поэтические соревнования и даже рэперские батлы, но всё же они занимали, а не волновали, трогали, но не потрясали. И звучавшие на ТВ стихи были не про Россию, скорее против…

Телевидение с конца 80-х и потом ещё долго жило в соответствии с русофобски трактуемыми «цитатами классиков». Одну – забытого английского либерала Сэмюэля Джонсона, как-то приведённую Львом Толстым, – лет двадцать вдалбливали с экрана: «Патриотизм – последнее прибежище негодяев». Другую – «Стали на патриотизм напирать, значит, проворовались» – относили к Салтыкову-Щедрину (никто из историков литературы, правда, не знает, где и когда эту фразу великий сатирик написал или произнёс – скорее всего, это такая же приписка, как стих «Прощай, немытая Россия», через тридцать лет после смерти поэта приписанный Лермонтову). Настоящий смысл этих фраз в том, что поскольку патриотизм востребован любым государством, то всегда находятся мерзавцы и циники, которые из корыстных побуждений будут паразитировать на этой востребованности. Но «слова наших великих писателей» подавались так, что патриотизм – это вообще какой-то отстой, гадость, чуть ли не фашизм, а все любящие Россию – дураки или негодяи. Эти фразы навязывали люди, которые ничего хорошего нашей стране не желали ни в 90-е, ни после, а сейчас «расчехлились» и восхищаются теми, кто нанёс нашей Родине наибольший урон – «сладостно Отчизну ненавидят», мечтают о её поражении и распаде. Наконец-то не врут, говорят, что думают.

Ничего нет отвратительнее неискренности в любви (тем более к Родине). Советское телевидение начиная с 70-х закоснело в этой неискренности. Советский патриотизм нам, тогда совсем молодым, казался каким-то по-стариковски навязчивым, натужным. Какая искренность могла быть, когда на экране сменяли друг друга, хорохорясь, еле живые генеральные секретари? А потом к власти пришли те, кто открыл для себя, что есть что-то гораздо более важное, чем «дымок спалённой жнивы» и «чета белеющих берёз», – это деньги. И быть патриотом, защищать свою страну, отстаивать её интересы, стало не то что не модно, а глупо, предосудительно, и даже опасно. «Не мешайте нам доедать Россию», – говаривал в ту пору незабвенный телемагнат Гусинский.

Когда пришёл президент Путин, то незаконно репрессированный патриотизм постепенно начали реабилитировать, можно стало без риска, что тебя запишут в фашисты, употреблять слово «русский». В телеэфире появился «красно-коричневый» Александр Проханов, который с разгромным счётом в «Поединках» у Соловьёва побеждал всех прозападных оппонентов. Но в развлекательном эфире и сериалах, которые занимают большую часть эфирного времени, патриотизмом и не пахло, циничное издевательство над семейными ценностями и тем, что позднее стали называть скрепами, в передачах типа «Пусть говорят» и некоторых отвязных юмористических шоу продолжалось до 24 февраля, а издевательство над историей страны продолжается до сих пор.

Но вернёмся к тому, что порадовало. На месте программы «РЭБ» появилась новая, с новым ведущим, новыми стихами, лицами поэтов и артистов. Программа, рождённая эпохой СВО, называется «Свои», ведёт её поэт (многие его знают как артиста Театра на Таганке) Влад Маленко. Как опытный актёр он не тушуется в роли ведущего большого телешоу, а как поэт он с теми, кто сейчас поддерживает наших воинов, освобождающих Донбасс. В студии зрительный зал со своей особой энергетикой, и, кажется, это не те профессиональные «сидельцы», которые изображают зрителей за деньги на всех ток-шоу, а заинтересованная молодёжная аудитория.

Ведущий свободно перемещается по арене сцены, иногда переходя в зал, подсаживаясь к кому-то из гостей. Начинает и завершает программу стихами, в том числе своими. В первых выпусках участвовали известные поэты Владислав Артёмов, Иван Купреянов и недавно ворвавшаяся в поэтический авангард Анна Долгарева, певцы Аким Апачев, Дарья Фрей, покорившие сетевой эфир песнями на украинском и русском языках. Очень тронул Олег Газманов, исполнивший песню про маму-родину. Она нас растила, заботилась, прощала, нежно любила, но мы её не ценили, и она тихо ушла вместе с СССР. Щемящая песня, горькая – какими же инфантильными, неблагодарными были мы, допустив распад нашей огромной многонациональной страны.

Те же мотивы были в песне группы «Зверобой» во втором выпуске, посвящённом памяти Дарьи Дугиной. Удивительное дело, внятны наконец стали слова песен, точнее, стихи, на которые они написаны. Мы отвыкли от того, что в них может быть смысл – сейчас поют как будто не на русском. Актриса Ольга Будина замечательно прочитала стихотворения, посвящённые Даше. Актёрам нужна определённая отвага, чтобы участвовать в подобных передачах, – в кино и театре сильно прозападное лобби. До недавних пор действовал парадоксальный закон: чем больше ты Россию, как, например, Серебряков или Ауг, поносишь, тем больше тебя снимают. Тех же, кто, как Будина, заявляет противоположную гражданскую позицию, подвергают остракизму – уехавшие на Запад продюсеры бдят, ведут свои «расстрельные списки».

Третий выпуск был разнообразнее и, если так можно выразиться, «молодёжнее» предыдущих. Ведущий представил поэта и военкора Владлена Татарского – за последние полгода он стал известен всем, кто следит за событиями на фронтах СВО, – его стихи и комментарии прошли через весь эфир. Восемнадцатилетняя красавица Дарья из ДНР выступила против выдуманных американцами героев киноимперии «Марвел»: «Нам не надо их выдумывать, мы видим своих, настоящих».

Стихи Анны Долгаревой о бабушке, которая сопровождала троеперстием наших лётчиков всякий раз, когда они пролетали над её домом, читал актёр, так как Анна была на фронте. Хорошо исполнила глубокую по содержанию песню «Письмо украинского солдата» Юлия Славянская. Ещё раз отметим, что, в отличие от «кобзарей», которые проклинают нас всех на мове, поражает человечное отношение к тем, кто «на другом берегу».

Неожиданным было появление Димы Билана в клипе «Крылатые качели», посвящённом детям Донбасса, которые уже никогда не пойдут в школу. Также удивил приход модного рэпера Ромы Жигана (Роман Чумаков). Оказывается, он сразу поддержал СВО, а в студии отчаянно зажигал. «Задача песни на войне: либо утешить, либо вдохновить», – сказал рэпер и вместе с казаками кубанского хора грянул песню «Россия»:

«Моя Россия, люблю тебя, как любит сын родную мать.

И я такой не один, я был дурак, когда мечтал уехать прочь…»

Его коллега – Ричард Семашков (Рич) исполнил острый сатирический рэп о тех, кто ноет: «Пора валить!» Группа «Куба» спела гимн донецкого сопротивления «Вставай, Донбасс!», а Сандра Мантика (на самом деле её зовут Александра, она сестра офицера из ДНР Владимира Моисеева, тоже участвовавшего в передаче) исполнила актуальный парафраз на песни Цоя «Время перемен».

И блистательно завершил программу выдающийся пианист Борис Березовский. Устыжая тех на Западе, кто «отменяет» русскую культуру, он исполнил сонату Бетховена.

Передача получилась неожиданно разнообразной и содержательно мощной. Только бы она не скатились в гламур, а в стержне сохранила настоящую поэзию.

14.09.22

Мобилизация необходима

В Сети появился эмоциональный, хлёсткий текст известного сценариста, актёра и общественного деятеля Ивана Охлобыстина под названием «Боевой ценз». Приводим его полностью.

«Насмешила новость, что съёмки многих кинофильмов, запущенных в производство, резко меняют графики по причине бегства части артистов, причём мужской, за границу. Мобилизации боятся.

А как же они прелестно выглядели, символизируя и олицетворяя на экране героев прошлых войн, заступников сирых и убогих, расследователей глубин человеческих душ.

Хрустели мышцами, поражали приёмами рукопашного боя, сияли брутальными профилями в зареве батальных сцен, беспощадно пучили глаза, изображая последнее мгновение перед героической гибелью!

А слова какие говорили! Какие большие, правильные слова!

Девчата в кинотеатрах, глядя на них, губы до крови кусали, локтем в бок толкали своих неказистых парней, мол, почему ты у меня не такой?! Тебе бы только пиво пить и под своей колымагой с разводным ключом в мазуте валяться.

И вот. Пришло, настало, понадобилось.

Неказистые парни отложили в сторону бутылки с пивом, разводные ключи, буркнули что-то совсем не хайповое типа надо так надо, Родина всё-таки!

И пошли на фронт.

А экранные герои набили кремом для загара рюкзачки и на самокатиках, с испуганными лицами, свалили на курорты, запивать пережитый стресс безалкогольным смузи, чтобы не навредить здоровью.

Такой вот культурный срам.

Стоит, наверное, ввести в киноискусстве этакий нравственный ценз – изображать героев должны герои, а не всякая куртуазная слизь. Иначе зритель не поймёт».

Соглашаясь с пафосом Ивана Охлобыстина в отношении тех, кто покинул Родину после 24 февраля или бежал недавно, испугавшись частичной мобилизации, отметим, что, может быть, и слава богу, что нас оставили деятели, сочувствующие Бандере и Зеленскому? Информационный воздух в стране стал чище. Хотя жаль, что актёры, профессионально неразрывно связанные с Россией, с её языковой средой, публикой, совершили такой профессионально самоубийственный шаг. О том, какую ошибку совершили, они поймут со временем. Но в отношении оставшихся всё же хочется не эмоций, а разъяснений от ответственных лиц, занимающихся нашим кинематографом, который большей частью финансируется государством, и от военных комиссариатов.

Во-первых, актёры – такие же граждане России, с такими же правами и обязанностями, как люди всех других профессий. И могут быть призваны в армию. Но никого из актёров, занятых в значимых проектах (сьёмках сериалов или кинофильмов), в армию не призывали. Мне известен только один случай: имеющий востребованную военно-учётную специальность актёр «Современника» Евгений Павлов (в сериале «Таинственная страсть» он сыграл Андрея Вознесенского) от призыва не уклонялся и сейчас проходит «боевое слаживание». Честь ему и хвала!

Однако как всё же быть с кинопроизводством, если актёр, играющий в фильме или сериале важную роль, пошёл служить? В репетируемом спектакле можно заменить исполнителя, а в кино придётся переснимать весь фильм. А если лента патриотическая и задействована в важной пропагандистской кампании? Вспомним, что во время Великой Отечественной войны снималось много фильмов («Два бойца», «В шесть часов вечера после войны», «Секретарь райкома» и другие), в них участвовали получившие бронь замечательные, известные тогда всем актёры Борис Андреев, Марк Бернес, Иван Любезнов, Василий Ванин, Михаил Жаров и многие другие. Более того, в 1943 году, в разгар войны, была основана Школа-студия (вуз) при МХАТе и абитуриентов снимали с фронтов, чтобы они «учились на артистов», – на первый курс поступили фронтовики: выдающийся киноактёр Михаил Пуговкин, известный театральный деятель Виктор Монюков и другие.

Действительно, странно, если популярный актёр в зону боевых действий приехал не с фильмами и концертами, а в качестве миномётчика или разведчика, – всё же Михаил Пореченков, например, или тот же Иван Охлобыстин будут полезнее, если сделают что-то для армии в сфере своего призвания. В кино или театре.

Кстати, почему о событиях на Донбассе у нас снято так мало художественных фильмов, а о «революции гiдности и майдане незалежности» практически ничего? Надеялись, что всё как-то само собой рассосётся? Не рассосалось. Снимали в основном что-то абсолютно ненужное и даже вредное.

Пользуясь случаем, сейчас надо произвести ревизию уже снятого, а также планируемого, причём критерий должен быть один: работает ли фильм на победу России в противостоянии с её врагами или нет. Может быть, важнее не актёров призывать в связи с частичной мобилизацией, а провести полную мобилизацию кинематографических сил. Чтобы наконец кино начали делать для нашего народа, а не для того, чтобы понравиться нашим врагам на зарубежных кинофестивалях.

19.10.2022