Текст книги "Белорусская фантастика. Сборник"

Часть 8

Глава 1

«Боевая тревога! Боевая тревога! Всем расчётам на позиции! Гражданским лицам, способным держать оружие, самостоятельно прибыть к месту сбора!», – женский голос монотонно и без эмоций, раз за разом, повторял записанные на магнитную ленту слова, периодически прерываемые ужасным воем сирены. К её звучанию просто невозможно было привыкнуть. Как и к свету – яркому, ослепительному белому свету прожекторов, включенных одновременно по всему периметру стены и напоминающих собой сотни солнц, случайно попавших на этот клочок земли.

Так произошло и сейчас, когда в очередной раз зазвучала команда боевой тревоги: люди уже знали, что с минуты на минуту должно произойти нападение.

Но при всём этом спокойно покидали свои дома с оружием, с которым в этом году практически не расставались. А затем организованно взбирались на стену – каждый на своё место, закреплённое за ним согласно боевому расчёту.

Если бы не сирена, то со стороны могло показаться, что это не боевая тревога, а учебная, так как никто не кричал и не суетился. С годами, как оказалось, люди привыкают ко всему: и к регулярным боевым тревогам – тоже. Поэтому при вое сирены уже никто не паниковал и не бегал с криками: «Мы все умрём!», как это было в самые первые дни эпидемии.

Мужчины и женщины, плечом к плечу, быстро поднимались на стену и, пытаясь ещё шутить, подбадривали друг друга, словно они собирались не на смертельную битву, а на веселую вечеринку. С которой, правда, не всем суждено вернуться.

Солдаты внизу подвозили топливо для огнемётов, а несколько офицеров на башнях, включая добровольцев, присоединяли шланги и заполняли магистрали керосином.

Каждый на стене знал, что ему делать, так как от этого зависела не только жизнь остальных, но и его собственная.

Ничто так не мобилизует человека, как страх умереть. И не просто умереть, как иногда случается: внезапно, мгновенно – от несчастного случая, или медленно – от болезни,  а умереть ужасной и мучительной смертью, когда ты, будучи в сознании, попадаешь в когти «нежити». А та ведёт себя так, словно все это время только и ждала момента, чтобы поквитаться через тебя за всё, что с ней произошло. И разрывает тебя, как запеченную на угле курицу, на мелкие кусочки, смакуя на твоих глазах то, что ты ещё совсем недавно считал своим телом. Поэтому многие носили с собой яд, изготовленный кустарным способом, чтобы избавиться от мучений, в случае неудачного стечения обстоятельств, и это слегка притупляло страх. Хотя, если быть до конца честными, не всегда.

– Башня номер три – к бою! – прохрипел голос из динамика. –  Первая волна, триста метров!

– Есть триста метров! – офицер начал крутить ручку со шкалой на огнемёте, пока стрелка не остановилась на цифре три. – Включить насосы!

Внизу стены кто-то невидимый повторил команду слово в слово, и защитники на стене услышали, как в магистрали зажурчало топливо.

Глава 2

Из-за нехватки офицеров полковнику Бруно в последнее время  приходилось заниматься не военными разработками, а нести службу наравне со всеми. Сегодня вечером было его дежурство, и он вместе с дюжиной солдат заступил начальником караула на контрольно-пропускной пункт, который из некогда небольшого здания за эти годы превратился в хорошо защищенную мини-крепость –  с несколькими огнеметами, небольшим орудием на крыше и десятком пулеметных точек.

Бруно внимательно всматривался прибором ночного видения в темноту и не реже двух раз в час докладывал об обстановке оперативному дежурному в штабе. Вот и сейчас полковник, сканируя местность по квадратам, первым увидел отряд, или, правильнее было бы сказать, то, что от него осталось, и подал сигнал часовым, чтобы те не открывали огонь.

«Я как чувствовал! Я как чувствовал!», – полковник отпрянул от прибора, нажал на стене кнопку с надписью: «Проход активирован» и выбежал из открытых ворот КПП навстречу отряду.

Буквально на лету он подхватил Еву, которую еле поддерживали Тотенберг и Ковальски, и быстрым шагом поспешил обратно.

Остальные солдаты, идущие за учеными следом, молча проследовали за полковником, не проронив ни единого слова.

Бруно положил Еву на стол и потрогал на её шее пульс. А профессор Ковальски и доктор Тотенберг съехали на пол по стене и практически сразу впали в некую прострацию. И, сколько Бруно не пытался у них узнать, что произошло, они так и не дали сколько-нибудь вразумительных ответов. И, что было странно, но и солдаты вели себя точно так же, словно у них помутился рассудок, и они не понимали ни – что с ними, ни – где сейчас находятся.

Единственный из всего отряда, кто давал более-менее чёткие ответы, был Скан. Он долго разговаривал с руководством по радиосвязи, после чего была объявлена боевая тревога. И, в конце концов, поведал Бруно о том, что за ними следом к базе приближается неимоверное количество мутантов. Хотя ни разведка, ни аппаратура слежения не заметили ничего подозрительного, тем более, стаю «нежити», которую всегда было видно даже невооружённым глазом.

Но как объяснил Скан, не в этот раз.

– Значит, отряд столкнулся с новыми мутантами, раз их не может засечь техника? – анализировал вслух новую информацию Бруно, поглядывая то на Еву, то на своих изможденных коллег.

– Мутантом, – поправил полковника Скан. – Это голова.

– Голова?

– Да. Вернее, то, что осталось от профессора Хедлесса. Это существо настолько сильное, что, я боюсь, мы ничего не можем ему противопоставить. Если только – Ева… И то шансы невелики…

Глава 3

– А что с ними? – Бруно подошел к командиру отряда, но и тот, как все остальные, смотрел на него стеклянными глазами.

Вместо ответа Скан кивнул в сторону Евы и сморщил лоб, давая понять полковнику, что это её рук дело. Бруно молча открыл аптечку и набрал в шприц какой-то жидкости.

– Это на время поможет ей ослабить хватку!

Полковник сделал укол, девушка обмякла, а солдаты, как по команде, зашевелились.

– Я бы не додумался, – Скан почесал затылок. – Что ты ей вколол?

– Снотворное, что же ещё? Это она вас сюда заставила вернуться?

– Вообще-то –  да. У нас были другие планы, – с пола поднялся командир. – Что у вас тут происходит?

Скан на ухо командиру прошептал несколько слов, и тот, сложив руки на груди, начал задумчиво переминаться с пятки на носок, прищурив один глаз.

– Вот мы и дома, – раздался с пола голос профессора Ковальски.

Профессор лежал на полу, положив руки под голову, и улыбался, разглядывая мерцающую лампу дневного света.

– Такое чувство, что я никуда не уходил. И сирена воет, как в старые добрые времена. И, наконец, знакомые лица. Просто удивительно.

– Мой мальчик, где мой мальчик? – прохрипел лежащий рядом с профессором доктор Тотенберг.

Затем доктор быстро вскочил и, словно не замечая, что у него находится под ногами, наступив на живот своему коллеге, подскочил к девушке.

– Ева, я тебя умоляю! Посмотри, где мой мальчик!

– Она вас не слышит, – полковник убрал руки доктора с шеи Евы и отвел его в сторону. – Я думаю, нам всем нужно успокоиться, впереди нас ждет сражение. А то, что с вами произошло, мы обсудим чуть позже, договорились?

Но ответа не последовало: со стены одна из башен выстрелила струей огня в темноту, и оттуда донеслись ужасные вопли.

– Все по местам! – Бруно крикнул подчиненным и виновато посмотрел по очереди на ученых, командира и Скана. – Мы обсудим чуть позже, я вам обещаю!

Глава 4

– Третью волну отбили! А «нежить» никак не закончится! Интересно, сколько их всего вообще существует? – Бруно смотрел через прицел на огромные горы ещё дымящихся мутантов, которые, словно огромные муравейники, возникли перед стеной буквально за несколько часов.

– Это Хедлесс их гонит на верную смерть, – командир встал рядом с Бруно и взял бинокль у стоящего рядом солдата. – Да тут только одна мелочь – пехота, как я вижу. Значит, самое интересное ещё впереди.

– Как – пехота?

– Нет ни «шрамовиков», ни краборуких. Да и небо чистое, никто не летает над нами. Думаю, это была разведка боем: смотрят, где можно прорвать периметр. Я бы на их месте все силы бросил сюда. Стена неприступна, в отличие от ворот.

Бруно задумчиво посмотрел на командира отряда и про себя подумал, что тот, действительно, прав. Если «нежить» начнет прощупывать оборону базы по периметру стены и поймет, что она неприступна, то существует большая вероятность того, что они все силы бросят именно в их направлении.

– Ну и пусть, – вслух произнёс Бруно. – Пусть попробуют! Мне самому интересно посмотреть, как сработают ловушки. Да и пробить ворота у них нечем, они рассчитаны так, что могут выдержать ядерный взрыв. А, если вдруг защищать ворота будет уже нечем, то автоматически сработает система «Иерихонская труба», и они за пару минут станут частью стены со всеми, кто сейчас тут находится.

После этих слов Бруно закашлялся и быстро закрыл себе рот кулаком, а солдаты лишь обреченно переглянулись между собой. Им вдруг стало ясно, что при неблагоприятном исходе событий их, в любом случае, ждёт смерть: или ужасная и мучительная смерть от когтей «нежити», или, не менее страшная участь – быть мгновенно замурованным в стене.

– Да все нормально будет! – Бруно вдруг внезапно осознал, что случайно раскрыл самую главную тайну, связанную с воротами.

И теперь, кроме посвященных, о ней знают те, кому знать об этом было не нужно.

Глава 5

– Откуда такой туман взялся, не пойму? – Бруно наблюдал через бинокль, как плотный туман, застилающий собой всё вокруг, вдруг появился в самый разгар новой атаки «нежити».

Только на этот раз в первых рядах атакующих шли несколько краборуких чудовищ и громко стучали клешнями перед собой, давая понять защитникам, что теперь все будет иначе, и никакие огнемёты не остановят их продвижение. На стене раздались громкие хлопки, и через мгновение несколько «краборуков» зашатались из стороны в сторону, как неваляшки, но затем вновь продолжили своё движение.

– Им наши снаряды, как дробина – слону! Отскочили от клешней, словно горох от стены! – Бруно недовольно покачал головой и продолжил дальше наблюдать за развитием ситуации.

Защитники стены, как только «краборуки» приблизились на расстояние выстрела из огнемёта, тут же окатили струёй огня самого ближайшего к ним «краборука» – с ног до головы, а затем и всех остальных.

В ответ на это пылающий «краборук» слегка замедлился, а потом полностью остановился. На стене раздались крики радости и довольный свист, но тут же всё смолкло.

«Краборук» завибрировал всем телом, словно собака, стряхивающая остатки воды с шерсти, и через несколько секунд, полностью сбросив с себя огонь, продолжил движение вперёд – как ни в чем не бывало. Спустя некоторое время остальные «краборуки» поступили точно так же и издали вопли, что смогли без труда избавиться от огня, который для них был подобен кусту шиповника, который, хоть слегка покалывал своими мелкими шипами тело проходящего, но совершенно не мешал его дальнейшему продвижению. Остатки керосина догорали на кончике правой клешни, и «краборук» поднял её вверх, словно факел. Он вовсю начал размахивать ею из стороны в сторону, не забывая ударять по ней своей другою клешней и издавать звук, напоминающий звук удара молота о наковальню.

– Бронебойным – по ногам! Клешни, похоже, не пробить! –  Бруно, как и все защитники, слегка опешил от такой неуязвимости этого вида мутантов и совершенно перестал следить за тем, что происходит в самом центре океана, кишащего «нежитью».

Когда туман полностью накрыл собой все пространство перед стеной, и защитники перестали видеть не только мелкую «нежить», но и огромных «краборуков», к КПП, почти бесшумно, на носилках принесли огромную фигуру в скафандре и в шлеме. В питательном растворе слегка покачивалась голова профессора Хедлесса. Она мысленно подавала команду своей армии остановить атаку и ждать дальнейших указаний.

Глава 6

Скан стоял у стены, выставив вперёд руки, и его зрачки расширялись с каждой секундой всё больше и больше. Потом вообще затряс руками, словно хотел с них стряхнуть нечто невидимое, но от этого не менее опасное.

– Что там? – командир шепотом спросил у Скана и с удивлением поглядывал то в сторону направления взгляда солдата, то на его руки.

– Похоже, он за нами пришел…

– Кто? Тёмный Принц?

– И Принц тоже. Я чувствую присутствие Хедлесса. Он там, прямо за стеной. И он думает, что ему делать дальше. Мне кажется, он хочет открыть ворота.

Скан ещё раз «посмотрел руками» сквозь бетонную стену и утвердительно закивал, подтверждая свою догадку. Затем мужчина сделал несколько шагов назад к лежащей на столе девушке:

– Ева, ты должна нам помочь! Ты нас сюда привела, а здесь всех ждет верная смерть! Сделай хоть что-нибудь!

Но на лице у девушки не дрогнул ни один мускул, и она продолжала лежать без сознания. И, если бы не слегка вздымающаяся грудь при дыхании, то со стороны могло показаться, что она мертва.

– Нам нужно срочно отсюда выбираться! Не Хедлесс, так свои прихлопнут, а это в мои планы никак не входит! – командир посмотрел на солдат, которые его окружили со всех сторон. – Выбирайте: или остаться здесь и умереть, или попробовать вырваться из ловушки.

– Как же мы вырвемся? – прошептал один из солдат и посмотрел в сторону полковника Бруно.

– Нужно чем-то пожертвовать. Или своей честью, или своей жизнью, – Юджин понял план своего командира. – Нужно захватить КПП, и, пока в штабе все сообразят, что произошло, мы будем далеко.

– Молодец, Юджин! – командир похлопал по плечу медика. – Так кто с нами?

Солдаты молча посмотрели командиру в глаза, и тот понял, что все готовы идти за ним до конца.

– А как же Ева? – Скан кивнул в сторону девушки. – И эти…

– Еву заберем с собой, а учёных… Мы и без них с ней разберемся. Нам бы только выбраться отсюда, а дальше – будет видно.

Командир слегка кивнул, и все солдаты, как по команде, разошлись по всему контрольно-пропускному пункту, поглядывая в сторону караульных с одной единственной целью – застать тех врасплох и захватить оружие.

Глава 7

Ева смотрела на звезды и тихонько наблюдала за тем, как они между собой разговаривают. Именно разговаривают, а не светятся, как сразу могло бы показаться. Способность девушки видеть сквозь стены вышла на свой пик, и теперь ничто на свете не могло помешать Еве любоваться звёздным небом даже сквозь толщу кирпича и бетона.

– Так вот, значит, ты какая? – раздался голос позади Евы. – Звездами любуешься?

Девушка обернулась и увидела некое подобие человеческого тела с непропорционально большой головой.

– А я все думал, как она время останавливает? А, оказалось, очень просто: нужно всего лишь было ввести мне в мозг… Хедлесс, профессор Хедлесс к вашим услугам, – фигура сделала некое подобие поклона и присела рядом со столом. – Признаюсь, мне нравится новое состояние моего, так сказать, фантомного тела. Быть обладателем одной головы мне порядком поднадоело. А здесь, в этом измерении, я вновь почувствовал себя полноценно.  И неважно, что руками ничего нельзя потрогать. Важно совершенно другое – я достиг того, что другим людям неподвластно. Я стал подобен богу, ты можешь в это поверить? Только одна голова от меня в физическом мире осталась. Только голова – и ничего более! Так вот – эта голова силой мысли может управлять миром! И мутантами, и людьми, и погодой, и любым предметом – неважно, какой он будет массы. И, что теперь важнее всего – временем.

До девушки только сейчас дошло, что это не сон. Она посмотрела на замерших в неестественных позах учёных, забившихся в угол, потом – на солдат из отряда, с которыми ей довелось побывать в походе, на Скана, голова которого светилась всеми цветами радуги, и на командира, собравшегося перерезать горло полковнику Бруно.

– Ну вот! Теперь ты сама видишь! Сколько людей не спасай, они всё равно друг друга будут убивать. Вот хотя бы, к примеру, взять всех, кто находится рядом с нами. По идее, они должны сражаться против моей армии плечом к плечу, защищать последний оплот человечества. А что выходит на деле? Они готовы перегрызть друг другу глотки – только для того, чтобы выжить любой ценой! Так к чему это я все говорю? Я просто хочу, чтобы ты помогла мне открыть ворота, и мы покончим с этим делом – раз и навсегда. Не спеши мне отказывать. Тёмный Принц, к которому у тебя есть некая привязанность, находится рядом со мной – там, за стеной. Я думаю, тебе это нужно знать, чтобы принять правильное решение…

Глава 8

Ева пролетела сквозь стены и увидела, что Хедлесс её не обманул. Тёмный Принц стоял вместе с другими мутантами и держал на своем плече огромную металлическую балку, на которой находился автомобиль с профессором, а если быть точнее – с головой профессора Хедлесса.

Глаза у Принца смотрели вперёд, и в них читался сумасшедший гнев, который накопился за это время. Ева в растерянности вернулась обратно и не спеша прошлась между людьми. Солдаты, оборонявшие ворота, и солдаты, собравшиеся их убить, стояли рядом, и только остановка времени не давала совершиться предательству. Девушка впервые в жизни не знала, как ей поступить правильно: не было никого, кто бы мог ей подсказать, что – хорошо, а что – плохо. И те, и эти боролись за свою жизнь, считая её самым главным, что есть на этом свете. Только одни были готовы умереть, защищая других, а другие готовы всех предать, лишь бы спасти себя.

Что из этого правильно? Кто может судить солдат, которых отправили на верную смерть в Цитадель? И почему одни должны выполнять свой долг до конца, а другие – нет? Долг – настолько противоречивая необходимость, что порой нет времени задумываться об этом. Кто и кому должен? И должен ли? Кто решает, что ты обязан выполнить свой долг? И, если так, то почему посылающий, по сути, на смерть, всегда остается живым, в отличие от «должника»? Все рождены свободными, никто никому не должен. Ни дети – родителям, ни родители – детям. Но, если так, почему же родители, например, стремятся оставить наследство своим детям? Стремятся научить их жить самостоятельно, когда их не станет?

За этими вопросами Ева не заметила, как фантом Хедлесса подлетел к ней и на секунду растворился в её оболочке.

– Слишком много думаешь! Пора и честь знать!

Это последнее, что промелькнуло в голове у Евы, а дальше произошло то, чего все так боялись.

Ева встала со стола, подошла к стене, где находилась кнопка открытия ворот и, не раздумывая, нажала её. Никто и сообразить не успел, как огромные ворота распахнулись, и в них, словно огромная морская волна, хлынуло огромное количество «нежити».

– Что ты наделала! – одновременно крикнули и полковник Бруно, и профессор Ковальски с Тотенбергом.

Но ответа не последовало – всех людей раскидала орда мутантов, а тех, которые попытались закрыть ворота обратно, «шрамовики» в мгновение ока растворили в себе и с характерным писком срыгнули непереваренные элементы их обмундирования и оружие.

Глава 9

Внезапное открытие ворот застало врасплох всех: и тех, кто, защищая их, готов был принять героическую смерть, и тех, кто ни за что не хотел умирать, по крайней мере, сейчас, а хотел попытаться вырваться из каменной ловушки. Солдаты ожесточённо отстреливались и, забрасывая гранатами превосходящие силы противника, немного сбили натиск наступающих мутантов, которые, несмотря на огромные потери, заполнили собой всё пространство внутри стены. Но, когда в бой вступили краборукие, то хаотичное наступление продолжилось с новой силой. В отличие от «шрамовиков», краборукие вывели из строя всё, до чего могли дотянуться их клешни. Они покромсали и разорвали на куски орудия, снесли остатки бетонных заграждений, которые ещё присутствовали в огромном количестве на пути к цели и, словно живые бульдозеры, с лёгкостью вытолкали перед собой стоящие в тоннеле броневики и танки, рассовывая их по бокам своими клешнями-отвалами – как будто они были не многотонные машины, а детские игрушки на огромной песочнице гигантов.

Когда первая волна «нежити», словно чёрт из табакерки, вырвалась из стены на свободу, заполняя собой пространство перед базой, тотчас среди военного руководства началась паника, и уже ни о какой организованной обороне периметра речи быть не могло.

Машины с генералами из штаба с рёвом и пулемётными очередями неслись сломя голову на единственную взлётную площадку, в надежде успеть сесть на последний, готовый с минуты на минуту взлететь, вертолет.

Высший офицерский состав разбегался, бренча латунными медалями и юбилейными орденами за несуществующие победы, украшенными кусочками янтаря. Бежали, как крысы с тонущего корабля, стараясь, во что бы то ни стало, спасти свои шкуры.

Их бронированные машины по дороге к вертолету были подобны стаду баранов, потерявших своего пастуха. Они бесцеремонно подрезали и таранили друг друга, изо всех сил препятствуя добраться до спасительного «ковчега» – всего лишь с одной единственной целью: чтобы как можно меньшее количество таких же крыс, как и они, оказалось, в конечном итоге, на борту. Некоторые открывали «дружеский» огонь на поражение по своим, в надежде таким «невероятно практичными способом» уменьшить количество желающих очутиться на шумящей огромными крыльями «стрекозе».

А в это время на базе повсюду гремели взрывы, началась жуткая резня и не менее ожесточённое сопротивление тех, кто мог держать оружие и уничтожать «нежить» целыми стаями. Пулемётные очереди скашивали  сотни, если не тысячи уродливых существ, которые ещё совсем недавно были такими же людьми, как и они сами.

Как всегда, первым пришел в себя командир.

Он быстро отдал несколько команд, и его солдаты тут же бросились к оружейной комнате. Скан успел подхватить девушку на руки и, сбиваемый с ног «нежитью», еле-еле поспевал за другими.

На помощь Скану пришел Юджин. Он быстро раскалил руки добела, будто стальные стержни в доменной печи, и начал срывать мутантов, словно игрушки с ёлки, едва до них дотрагиваясь. Очень опасные игрушки. За короткий промежуток времени они успели повиснуть на Скане, словно стая волков, уцепившаяся зубами за свою жертву и не желающая ни под каким предлогом её отпускать. Но, столкнувшись с яростным сопротивлением со стороны «друга жертвы» с огненными руками, все, кого ещё не успел коснуться Юджин, поспешили отпрыгнуть в сторону и поискать менее опасную «еду» для своей жизни – инстинкт самосохранения, хоть и был на низком уровне, но всё ещё присутствовал в их затуманенном мутацией разуме.

– Уходим, как и планировали! Берите всё, что нам может ещё пригодиться! Удача пока на нашей стороне, – командир посмотрел на Еву, которую на руках держал истекающий кровью Скан. – Нам повезло. Можно сказать, на нас не легла вина в прорыве периметра… Что-то мне подсказывает, что и на неё – тоже.