Текст книги "Лабиринт. Феникс"

– Понял.

Голубев на дыбы встал, прополосовав очередью из пулемета, держа его на весу.

– Васька, беги с ним, я прикрою.

– Нет.

– Не валяй дурака!..

Новая очередь.

– …люди без тебя не выйдут.

– Нет!

«Снял» сунувшегося вперед немца.

– Пошел на… баран упертый! У меня скоро патронам кирдык!

Ладно. Метнулся. Нагнав десантников, помог Страдивари дотащить до дыры напарника.

…Пока Каретников с товарищами на поверхности прикрывали отход освобожденным из камер людям, в подземелье случилось трагическое для всех событие. Лев Яковлевич, как мог, сдерживал напиравшую толпу, сгрудившуюся при выходе из подземного зала, находившегося рядом с коридором, ведущим к поверхности. Вообще-то, само место здесь было уникальным, два больших зала один за другим, а потом разветвление на три входа. Только собравшаяся толпа составляла сборную солянку человек под двести с гаком. «Освободители из Фатерлянда», когда в город вошли, людей пачками хватали, благо подсказчики нашлись, и, повязав, свозили в тюрьму. Люди разные, но у всех глаза и уши имеются, а когда рядом с тобой, вернее над тобой, идет бой, нервы могут и сдать. Нашлось пяток человек, которым пофиг все твои уговоры и увещевания.

Один крендель, схватив лежащий у стены фонарь, бросил клич:

– Чего ждать? Айда, братва! Выберемся.

Сунулись в темноту коридора. Лев бросился за ними.

– Куда-а! Зачем?

Обернувшись, крикнул в сумрак колыхнувшейся было на призыв толпе:

– Стоять на месте! Ждать!

Попытался догнать торопыг. Побежал, освещая лучом фонаря спины беглецов. Через десяток шагов услыхал слитный щелчок, почувствовал толчок во всем теле, мгновенную боль и тут же беспамятство. Ноги подкосились, и он упал на пол. Это стало последним в его жизни чувством…

Как раз генералы-то толпу и сдержали. Люди в форме, привыкшие командовать, иногда «брать на горло», практически грудью перекрыли проходы.

– Назад! Стоять, ждать!

Толпа подчинилась, а вскоре среди нее, подсвечивая дорогу фонарем, появились спасители.

– Где проводник? – Каретников с вопросом обратился к генералам.

– Там! – высокий дядька, один из восьмерых подопечных, указал в проход.

Не обращая внимания на звуки стрельбы где-то позади волновавшихся людей, это Голубев, заняв оборону, очередями из автомата сдерживал напиравших немцев, сунувшихся в узкий лаз подземелья, пошел по коридору. Совсем немного прошел, когда ногами напоролся на мертвого хозяина их житомирского пристанища. Сразу понял, проводника у них больше нет. А ведь сам Яковлевич о ловушках-то и предупреждал!

Наклонившись, осмотрел тело. Металлические стрелки, похожие на арбалетные болты, во многих местах пробили плоть. Рядом с телом валялись такие же вестницы смерти, не нашедшие своих жертв. Кто-то из беглецов, наступив ногой на спусковой механизм ловушки, тем самым убил всех. Значит, этот проход «заряжен», и по нему не пройти. Остаются два других. Какой из двух?

«Да, без проводника труба дело! Но выбираться нужно…»

Время для них как бы остановилось. Шли уже долго, но «дорога» кончаться даже не собиралась. Ведущим был он. Шел вперед, не обращая внимания на гомон, недовольство и стенания толпы. Неоднократно видел на стенах загадочные условные обозначения в виде стрелок. Под ногами встречались обрывки старых дореволюционных газет, даже попадалось ржавое старинное оружие. Когда их провожал Лев, проходы были иными, а в этих напарывался на завалы, узкие коридоры с нишами одинакового размера, на одинаковом расстоянии. Чесно сказать, устал уже от давящей на мозг темноты, сводчатой кирпичной кладки над головой, воздухоотводов и тупиков, в которые неоднократно заводил «страждущих». Стены в основном каменные, но были проходы и из глины, а уж мусора, как на свалке. На глаза попадались даже бутылки. Значит, люди здесь ходят.

«На привале» попробовал подкатить к деду, на что получил отлуп.

– Начальник, я специалист несколько другого профиля. Это Лева знал ходы и выходы в этих катакомбах. Я сюда первый раз с тобой сунулся.

– Жалеешь?

– Чего жалеть-то? Я свою жизнь худо-бедно прожил, вот другим хреново. Многие уже пить хотят, а водицы нет. Того и смотри, бунт поднимут. Опять же, Спица твой поранетый. Ребятки на себе тащут. Концы отдаст, не заметишь когда. Мыслю, по «чертовым кругам» ходим. Темно, как в жопе…

А еще руку «доброжелателей» почувствовал. Сунулся в проход, а он прямо перед ним обвалился, обдав всего пылью и мусором. Нет, все-таки был хозяин у подземелья. Был! И этот хозяин почему-то не хотел их выпускать на поверхность.

Фонари почти сдохли. Тело в холодный пот бросает, хотя температура стабильна. Чуть не попали в хитрую ловушку. Как почувствовал, сам не понял. Чуйка!

– Бойсь!

Ничего не успел, лишь брюхом на пол плюхнулся. Ветер смерти над головой пролетел, обдав потоком легкого воздуха.

– А-а-кх!

В темноте неразбериха и чуть ли не паника.

– Прекратить выть! На месте стой! Разберемся.

Тусклым светом окинул действительность рядом с собой. Жуть!

Бревно, ранее подвешенное под сводом, заостренное книзу, прошлось по узкому людскому потоку, сокрушив пятерых, в том числе и одного из генералов, расставленных по колонне таким образом, чтоб в случае чего могли повлиять на дисциплину в рядах беглецов. Мало того, что бревно кого-то проткнуло, оно некоторых собой и задавило. Веревки от времени подгнили, вот и не выдержали тяжести. Ну, кому это надо?

Подошедший к месту гибели один из подопечных покачал головой. Всмотревшись в мертвое лицо «коллеги по цеху», как бы подвел итог:

– Командир двадцать второй танковой дивизии генерал-майор Пуганов Виктор Павлович. Двадцать третьего июня в бою с танками третьей немецкой танковой дивизии в бессознательном состоянии в плен попал. Выжил. А тут…

Оставив мертвецов на месте, ушли. А вскоре наткнулись на скелет человека, возле одного из завалов, потом на остатки кострищ. Пришла мысль в голову покричать: «Люди-и! Ау-у!» Может, кто отзовется?

С каждым шагом ход становился все шире. Спустя сто метров вошли в широкую галерею с высоким сводом. Вдоль стен стояли лавочки и стойки для факелов. Но самое главное, в них торчали самые настоящие факелы.

Неужели спасутся?

По бокам были расположены ниши и воздухоотводы. До народа тоже начало доходить кое-что, но с запозданием, как до жирафы. Распорядился:

– Разобрать факелы. Зажигай! Фонари выключить.

Сразу повеселей стало. Много ли человеку нужно? Разве что воды напиться? Пить хотелось неимоверно. Только в очередной зал вошли, когда Каретников отчетливо услышал звук шагов с дальней стороны подземного помещения. Различил свет в норе прохода. Им навстречу шел человек.

Чисто на автомате отстегнул застежки на клапанах кобур. Наука Сирийца никуда не делась, а старый свое дело знал.

«Не доверяй никому! Ты одинокий волк, когда находишься на задании. В стае тебе работать трудно, но обязательно придется. Будь ко всему готов».

Распорядился:

– Привал! Можно оправиться, кому приспичило.

Сам направился навстречу с неизвестностью.

…Сидевший перед ним человек, если этого организма можно назвать человеком, каким-то безразличным, даже скучающим взглядом изучал Каретникова.

Одет по-людски, в ничем не примечательную от нынешней моды одежду. Правильные человеческие черты лица. Сидел, расслабленно развалясь в кресле, в обстановке, могущей найтись в любом доме небедствующего гражданина Страны Советов. Но… Но вместе с тем Михаил ощущал какую-то, пока не понятную ему чужеродность, исходящую от неизвестного. Год, прожитый в одной семье с дедом, изучение дневников и хорошая память давали свои плоды. Когда его привели сюда и вот такой же деятель, только, скорее всего, рангом пониже, попытался влезть к нему в мозги, то как и прежние его «коллеги», больно получил «по рогам». Следовало ожидать! Снова сработал дедов наговор на его удачу и защиту, вот от таких умельцев. Потом появился этот… И чего так пялится? Может, немой?

Товарисч осознал! Товарисч просчитал! Товарисч понял!

– Ты мне мешаешь, – хозяин подземных апартаментов изрек скучающим голосом. – Ползаешь со своим выводком по лабиринтам моего сектора и мешаешь работать.

– Так выпусти на поверхность, и дело закрыто. Там война.

– Да, там ваша война. Вы грязные, низкие дикари, которым постоянно хочется воевать, уничтожать себе подобных. Из-за вас на земле постоянно происходят катастрофы. Так зачем мне помогать горстке отщепенцев, оказавшихся в чуждых для них условиях?

Каретников по крупицам черпал информацию. Будучи развит на уровне того отрезка времени, когда многое не утаишь и с космических аппаратов приходится шпионить не только за потенциальным врагом, вроде тех же США и его карманного блока НАТО, но и за НЛО, не слишком шифруясь, в глаза высказал предположение:

– Надо думать, вы те, кто считает себя умнее нас? Этакая раса древних существ, населивших мир за миллионы лет до гомо сапиенс. Считаете себя безгранично мудрыми, научно продвинутыми и культурно развитыми существами, в силу обстоятельств загнанными под землю страшными катастрофами. Создали там собственную цивилизацию, дающую все самое необходимое. Так, что ли?

Существо снизило контроль над собой, удивленно уставилось на него. А расслабленность-то напускная! С лица исчезла скука, и Каретников чуть ли не поперхнулся, когда увидел, как моргнул собеседник. Это было похоже на то, как устроен глаз пресмыкающейся твари. Так может сморгнуть змея или ящерка.

Во встрял! Кто же перед ним?

– Неужели люди так поумнели?

– Не все.

– Вот и мне непонятно. Откуда ты такой взялся?

– Как все. Мама от папы родила. Так что? Может, не будем нарушать паритет? Мы о вас ничего не знаем и соответственно не мешаем, а вы нас выпускаете и продолжаете заниматься своими делами. В общем, живем мирно, дружно, но каждый сам по себе.

– Вы не можете жить мирно. Постоянно нарываетесь на неприятность.

– Лично от меня вам неприятности не грозят. Уж слишком разные ценности мы исповедуем.

– Разве что. Только и помогать большого смысла нет. Мы можем на время выйти из системы, вернувшись в другое измерение, а через десяток суток снова вернуться… Результат подсказать?

Каретников в раздумье молчал. Древний не выдержал первым.

– Ну?

– Наверное, не можете.

Собеседник поднялся с кресла, прошелся по застилавшему бетонный пол ковру. Улыбка тронула губы. Произнес:

– Умник какой. Развлек старика, сбросил скуку от пребывания здесь. Странно, почему такие, как ты, среди людей большая редкость.

Старик! Ха-ха! Да ему на вид не больше сороковника. Крепкий, как мамонт. Старик!

– А хочешь, человек, я скажу, когда и чем кончится война на поверхности земли?

– Зачем?

– Будешь знать, как построить свою карьеру, на кого ставку сделать, к кому прислониться.

Каретников пожал плечами, произнес:

– Война кончится девятого мая сорок пятого года. И что с того? Да! Забыл уточнить, победит Советский Союз.

Удивлен. Видно, что удивлен. Звук работающих машин за стеной направил мысли Каретникова по другому руслу. Интересно, что они здесь производят или добывают?

– Ты?..

– Да.

– Значит, известно, что система подземных коридоров и подземные города существуют в четвертом измерении?

– …И предполагается, что в период изменений в электромагнитном поле планеты вы не всегда можете открыть врата в иные измерения и пройти сквозь время. – Михаил просто озвучил статью какого-то умника, напечатанную в научно-популярном журнале и, в свое время прочтенную им в аэропорту чисто со скуки, пока ждал рейса. Пригодилось.

– А вы можете?

– Только некоторые представители человеческой расы. Их мало, и они себя не афишируют.

– Есть доказательства?

– Могу представить хоть сейчас.

– Доказывай.

Э-э! Друг ситный. Ты хитер, но и мне, даст бог, клок твоей шерсти поиметь нужно.

– Если пообещаешь и мне помочь.

– Выпущу. И без того хотел это сделать.

– Нет. Другое.

– Наглец.

– Тебе это ничего не будет стоить, обычная рутинная операция.

– Загадками говоришь. Конкретика где?

– Будет конкретика. Так что?

– Ну, если не будет стоить, ладно, выполню. Показывай.

– Мне к своим сходить нужно. Троих человек приведу.

– Кого нужно привести? Ты скажи, их доставят.

– Голубев, Качанов, Спицын.

Собеседник бросил вопрос в устройство на столе, схожее с селектором связи:

– Слышал? Доставят.

Вот только теперь до Михаила дошло, что он под полным колпаком. Потому и оружие не отбирали, что точно знали, воспользоваться не успеет. А хозяин-то жук хитрый, змей подколодный. Одним словом – существо. А может, и тварь, если уговор не исполнит. Всякое может быть.

Пока за десантниками ходили. Змей Горыныч и сам отлучился, на время оставив Каретникова одного куковать в «апартаментах».

В сопровождении проводника порог кабинета переступили Голубев с товарищами. Видно было, как плох был Генка Спицын. Ведь может и не дотянуть до квалифицированного медика. А делать-то что?

Местный «черт» из своей коробочки появился тут же, будто ждал. Спросил, разглядывая пришедших:

– Ну и зачем их привели?

– Смотри и слушай.

Стал задавать вопросы десантникам, акцентируя внимание на том времени, из которого они сюда попали. Ничего лишнего. Прошелся по голым фактам послевоенной истории. Отвечал Голубев, по привычке сразу доверившийся командиру. Хозяин положения слушал и пока молчал.

Закончив беглый опрос, Михаил повернулся к вынужденному собеседнику, уже предполагая скользкие вопросы с его стороны.

– Удовлетворен?

– Почему они здесь?

– Профессиональный проект. Они историки. Машина переноса во времени сломалась, вот и пришлось задержаться.

– Что-то в той эпохе, откуда они прибыли, я не слышал, что люди смогли машину времени изобрести.

– Секретная информация, не подлежащая разглашению. Вы ведь прекрасно знаете, какие трения между СССР и США.

– Ты тоже из их времени?

– Нет. Я местный житель. Ну что, поможешь вернуть товарищей назад?

– С чего бы это? Пусть сами выкручиваются.

– Договор. Ведь обещал помочь?

– Так ты это имел в виду?

– Да.

– Раз пообещал…

Помог. Вызванное сопровождение свое дело знало. Твари в личинах людей, явившиеся на вызов главного по сектору, быстро разобрались с людьми. Каретников хоть и был настороже, только все едино прощелкал момент, когда его первым обездвижили чем-то похожим на электрошокер. Мышцы свело. Тело чуть ли не дугой выгнуло. Боль мгновенная, адская. Мозг тут же словно пеленой окутало, но отпустило, потому как дедов голос в голове отчетливо произносил слова наговора, и с каждым словом боль отступала, а сознание прояснялось. В тело не сразу, постепенно возвращалась эластичность. Значит, принцип у устройства иной, не похожий на электрошокер. Будучи пока в пограничном сознании, видел расправу над товарищами. Самое главное разобрал в шипении тварей смысл, будто со все тем же наговором перешла к нему возможность перевода языка иномирян или наоборот древнейшей расы Земли.

– Претор, – зашипела над головой скотина, которая его и приложила своим устройством. – Какие дальнейшие приказания будут?

– Иммун, прояви самостоятельность. Насколько знаю, ты мечтаешь стать аквилифером. Ведь так?

Напряжение в помещении спало, люди-рептилии, застыв столбами, безучастно слушали разговор большого начальника с их предводителем.

– Ты прозорлив, высший. Но в чем подвох?

– Научись мыслить и не выпрашивать приказ, а попробовать дать ценный совет.

– Не все это любят, претор. Ты совсем недавно принял этот сектор, до тебя…

– И уже знаю всех вас как облупленных. Ну… так я жду?

– Если позволишь? Этих, – указал на обездвиженных людей, – в карцер. Думаю, что ты еще захочешь пообщаться с ними…

Начальник сектора удовлетворенно кивнул.

– Тех, кто в лабиринте, осмотреть. Изъять самцов и самок, увести вниз, приставить к делу. Рабочий скот нам не помешает. Старых особей пустить по плану «Дурман». Это неподалеку, грязные дикари совсем не много не дошли до места, заблудившись в чертовом колесе…

Каретников вспомнил о рассказе покойного проводника про чертово колесо. Значит, они попали в ловушку, потому и не могли выбраться. Чертово колесо – это подземный ход в виде круга, к нему под углом примыкает проход от основного подземного хода. Человек, попадая в эту ловушку, постоянно ходит по кругу. Для того чтобы выбраться из этого чертового колеса, необходимо руками двигаться вдоль стены, так как, учитывая освещение от факела или фонаря, глазами выход невозможно увидеть.

– Напомни.

– Камера с дурманящим воздухом. Если в него попадает живое существо без спецсредств, то остается там. Периодически трупы убирают.

Претор кивнул. Он действительно совсем недавно получил этот сектор, многого еще не понял, о многом не знал, но он был профессионалом и от наставника взял лучшее, как и присказку, что кадры решают многое. Вот и этот…

Иммунами были легионеры, которые обладали специальными знаниями и навыками, дававшими им право на привилегии, освобождавшие от повседневного воинского труда и сторожевой службы, но при этом они имели каждый свое воинское подразделение, состоящее из молодняка.

…Этот, служака. Приблизить, возвысить, не подведет. Кстати, клетка аквилифера – вакантна. Почему бы и нет?

– Если мы поймем друг друга, в скором времени быть тебе аквилифером. Рассудил мудро. Поддерживаю. Действуй.

Каретников рассмотрел, как десантников освобождают от оружия. Кстати, не слишком проверяя. Словно деревянные колоды потащили в коридор. Пришлось и самому напрягаться, сжав мышцы, преображаясь в такую же колоду. Ох, спешить нужно! Ой, нужно! Люди погибнуть могут, иные и вовсе без вести канут. Будут тащить рабскую лямку, пока не подохнут. Словно и не родились и не жили никогда.

Коридоры пустые, изредка попадались двери в стенах. Сухо. Прохладно. Подток воздуха свежий. Как только втащили в помещение, тянуть не стал, еще по дороге извлек из голенища сапога нож. Своего носильщика упокоил первым. Ему что? Без разницы, люди перед ним или пресмыкающиеся в личинах людей. Перехватил сонную артерию на шее, и, как говорится, дальше дело не его, от чего враг загнется, от поноса или кровопускания. С двумя остальными повозиться пришлось, изворотливые гады, верткие. Ф-фух! Ну ничего, управился.

Снова по коридору, теперь уже в обратную сторону. С десантниками возиться не стал, время пока терпит.

В «апартаменты» не запёрся, как слон в посудную лавку. Чуть дверь приоткрыл, огляделся в щель. Пусто. Вошел. Действительно пусто. Оно и к лучшему. Опоясался своим же ремнем с двумя ТТ, брошенным у стола вроде хлама. Вот радость-то! Теперь можно и местного пахана дождаться, за вымя подергать.

Только сейчас Каретников смог как следует оглядеть место обитания твари другой расы. Когда попал сюда первый раз, показалось, что помещение ничем не отличается от людского. А вот уж дудки! Оно только внешне похоже. То ли по прихоти прежнего начальника сектора, то ли для контактов с людьми, но именно эта комната была стилизована под подобие людского кабинета. Мебель. Плотная штора. Ковер на полу… Провел рукой по поверхности стены. Пластик. Не, ну точно пластик. Сунулся за штору… Дверь, как у шкафа-купе. Интересно, а на самом деле зачем такой антураж?.. Стол хозяина оказался с секретом. Чисто на любопытстве нажал кнопку рядом с селектором, и отодвинувшаяся столешница явила подземному миру поднявшийся на лифте экран с клавиатурой. Значки на клавишах непонятны, так что в любом случае воспользоваться гаджетом не удастся. Убрал его от греха подальше, сделал все, как было раньше. Надо признаться, вовремя. Успел прошмыгнуть за штору, когда после щелчка именно из-за купейной двери вышел субъект в знакомой одежде. Только внешность малость изменилась. Личина человеческая будто стерта, а на месте лица морда уродская чешуйками отдает. Мама дорогая! Страшен, аки война атомная. Рептилоид… Да пофиг! Ну подумаешь, отродье! Так ведь из крови и плоти, и умирают они вполне по-людски.

Два быстрых шага. Клиент будто почувствовал опасность, почти успел развернуться мордой к скрытому шторой Михаилу. Рука, кажется, очень медленно поднимается в попытке прикрыться от вероятного удара. Захват за предплечье у самого локтя, большой палец без каких-либо поправок на то, кто перед ним, привычно находит нужную точку, надавливает на нее, создавая болевое удержание, и отталкивает вправо… Как и предполагал, нервная система ничем от нас не отличается. По морде видно, что весь мир для особи съежился до маленькой точечки возле локтя, где крепится наружная мышца предплечья и где живет всепоглощающая боль, заставляющая подкашиваться ноги и делающая его абсолютно послушным воле Каретникова… В удушающем захвате придерживая товарища, семенящей походкой подвел к столу, усадил в кресло напротив «селектора». И все это проделал молча, и даже после всего не торопился начинать разговор, хоть время и поджимало, но психологически воздействовал верно.

А взятый в заложники «хозяин» оклемался быстро. Знакомое чувство, когда по сознанию вдруг сквознячком потянуло, почувствовал. Ощутил воздействие чужого «прикосновения»… и эти такие правильные, необходимые всему живому и мыслящему слова, западающие в самую душу, словно зерна в почву сеющие спокойствие и уверенность в необходимости подчиниться своему собрату, а с каждым словом пошел поток информации…

«Отец, мать, Бог-Творец, именем Духа, во имя Духа приказываю восстановить и наладить ментальную, эмоциональную, эфирную и духовную связь. Гармония. Поток эмоций. Эйфория. Образ. Коррекция памяти моего физического тела на благо Вселенной. Ты – это я. Я – это ты. Это сделано, это сделано, это сделано».

Повело, в мозгах действительно происходила перестройка сознания. Почувствовал ассоциацию перемены. Он был одним из древних. Он стал высшим существом. В мозг пришла очередная команда: «Повинуйся мне. Повинуйся…»

Бамс! Отторжение приказа. Сам же и почувствовал миг невыносимой боли и возврат своего собственного сознания, а вместе с этим прекратилась и подача информативной составляющей.

«Спасибо тебе, дед! Пусть там, где ты сейчас есть, тебе будет хорошо»

А вот рептилоиду стало действительно хреново.

«Ты смотри, что творится? – В кресле в полусознанке полулежал близнец самого Каретникова. – Еще миг, и в обморок бухнется. Эк его сила приложила! Однако!»

Поплескал по щекам, можно сказать, сам себя, ощущая прохладу шероховатой плоти под «маской» лица.

– Эй, отморозок чешуйчатый! Не вздумай в прострацию впадать. У нас работы непочатый край. Давай! Связывайся со своим бобиком! Прикажи людей пока не трогать. Пусть и сам сюда возвращается.

Для пущей убедительности слегка заехал по челюсти кулаком, заслышав возмущенное шипение «собеседника».

Пока команда выполнялась, пленника не трогал, лишь стоял у того за спиной, да из подручного материала удавку тому на шею примастырил. О чем с нелюдью болтать? Только без дела не остался, анализировал невольно полученную через ментальный контакт информацию.

Оказывается, когда-то давно лирианцы колонизировали планету Нибиру, а уж потом пришли с нее на Землю. В отличие от гуманоидов Лиры, чешуйчатые начали свою эволюцию в другой галактической системе и мигрировали в галактику Млечный Путь. Сначала обосновались преимущественно в звездной системе Альфа Дракона. Подобно всем сознающим жизненным формам в этой вселенной, они были наделены свободной волей. И, как и большинство существ, наделенных свободной волей и исследующих внешние миры, пали в вибрации и начали отождествлять себя с более низкими плотностями.

Из-за уплотнения тел разные группировки драконовых деградировали, начали воевать друг с другом, боролись за физическое выживание. Обычно войны рептоидных цивилизаций велись из-за так называемой «нехватки» ресурсов, по крайней мере, на поверхностном уровне. Но на более фундаментальном состоянии сознания войны велись за то, кто завоюет и захватит контроль над конкретным миром или группой миров. Ненасытное стремление эго к власти и превосходству было главным фактором их упадка. Лишь нескольким представителям расы удалось сохранить память о чистом сознании, и еще меньшему числу удалось обрести мирное существование среди воюющих группировок.

Огромное большинство драконовых, пришедших на Землю, было изгоями среди собственного народа. Часто это были преступники, изгнанные из родных миров и вынужденные искать жизнь где-то еще в космосе. Эти ящероподобные существа проложили путь к нашему сектору галактики и сначала попытались высадиться прямо на Землю в ящероподобной форме. Когда они впервые высадились, то напугали землян своим динозавроподобным обликом и воинственным, агрессивным характером. Однако атмосфера и гравитация Земли настолько отличались от условий их родной планеты, что адаптация рептоидов была практически невозможна. Многое в их организмах претерпело изменения. Воплощенные драконы с трудом приспосабливались к новым телам, активно скрещивались с уже существующими гибридами Плеяд и Ориона, и их потомство проявилось в разных формах и конфигурациях. Несмотря на то, что популяция драконовых на Земле сравнительно невелика, их влияние на нашу планету огромно. Рептилоиды в тонких телах стали прилепляться к воплощенным душам гуманоидов, овладевая их волей. Под влиянием драконовых оказалось большое количество государственных деятелей и мировых лидеров Земли, многих из них просто подменили допелями. Вот и с Михаилом тварь хотела проделать подобный фокус.

Все националистические, шовинистические и «патриотические» идеи принесены на Землю драконовыми. Рептилоиды привили человеческим цивилизациям кредитно-денежную систему все с той же целью – управлять людскими массами и питаться негативными энергиями опечаленных землян. Но не все так гладко, как им изначально казалось. Поскольку Земля в последнее время возносится в вибрациях, драконам уже сейчас стало намного труднее обитать на эфирных и астральных планах, окружающих планету, вот и подтолкнули людей Запада к очередной мировой войне. Только и среди древних у драконов имеется исконный враг, сильный враг, принудивший хотя бы внешне соблюдать паритет и физически не вмешиваться в процесс военных действий. Выходцы с Лиры, по понятиям Каретникова, – это «крыша» славянской цивилизации. И если чешуйчатые считают людей низшей расой, воспринимая их примерно, как люди воспринимают стадо скота, то у лирианцев отношение совсем другое. Только эволюцию Западной Европы в сторону ценностей, навязанных ей рептилоидами, лирианцы все же прощелкали, теперь пожинают плоды такого попустительства проискам конкурентов, пытаясь спасти народы на территории России… Вот такие пироги с котятами.

На вызов начальства бобик прискакал даже раньше, чем рассчитывал Каретников. Иммун сразу понял некоторое несоответствие ситуации. Осознал угрозу жизни для начальника сектора. Н-да-а! Недооценил он дикарей. Если что-то пойдет не так, с повышением можно будет проститься и, наверное, навсегда. На смену претору пришлют нового ставленника, а его задвинут в дальний угол, а может и вообще по временному отрезку вышлют на пару-тройку тысячилетий назад, туда, где его навык и опыт покроются пылью и паутиной. За свою жизнь он уже видел такое. Ошибки не прощаются. Что предпринять?

Совсем не удивился, когда общение пошло на людском языке. Значит, взять под контроль сознание захватчика, подсадить ему сущность не удалось. Теперь именно от его расторопности, знаний и ума зависит нейтрализация хитрого дикаря. То, что в коридоре в боевом положении уже встал слепок эвокатов – подразделения профессионалов-воинов, ничего не значило. Пока ворвутся в модуль, пока набросятся на дикаря, он десять раз успеет прикончить претора, а заодно и его, иммуна. Нет. Нужно работать тоньше.

Получив приказ привести в чувство остальных дикарей, отправленных в карцер, и доставить их сюда, кивнул. Выйдя в коридор, уже точно знал, что нужно делать…

Когда тройка чешуйчатых, под присмотром все того же бобика, втащила десантников в «апартаменты» и аморфных, едва шевелящихся и чумных в плане способности адекватно мыслить, бросила их на ковер, Каретников распорядился:

– Всем выйти за дверь.

Не перечили. Вышли.

– Тебя тоже это касается.

Бобик с видимой неохотой покинул помещение.

Чтобы не рисковать, Михаил большой палец вдавил в точку на шее твари, на время выключив того из реальности происходящего. Хозяин без чувств лбом уперся в столешницу. Теперь можно было немного расслабить и свои нервы. Метнулся к двери, заблокировал вход механическим запором. Только повернуться успел, как едва смог увернуться от удара Спицына. Все трое набросились на Михаила. Спасало, что втащили их сюда безоружных. Думать о чем-либо, в частности о промывании соратникам мозгов, уже не было времени.

Поворот. Блок. Отскок. Блок. Снова разворот и блок. Отскок. Уперся в стену спиной. Блок ногой и рукой. Прорываясь из западни, после удара оттолкнувшись от стены, ушел в прямой кувырок. Ё-ё-о! Больно. Чувствительно по ребрам достали-таки. Но боль потом, сейчас выжить! Рывок с перекатом через стол. Пока в темпе вальса перегруппировывались, успел вздохнуть. Глядь, а ведь перед ним вовсе и не десантники. Обновившиеся личины представили уродские ящероподобные морды, вместо привычных лиц, а вместо рук… гм… руки, только когтистые и серого цвета. Только все равно некогда раздумывать. Успел выхватить ТТ, произвести выстрел. Пистолет отлетел в сторону, а кисть руки занемела…

В дверь долбили, будто с внешней стороны помещения подтащили бревно, а теперь развлекались, пытаясь вышибить железную створу, в крайнем случае проломить дыру в «полотне», чтоб рука к запору просунулась.

Умудрился ногой толкнуть в обидчика кресло с находящимся в нирване «председателем», это дало возможность и каплю времени, чтобы переключиться на другого бойца. Х-ха! А ведь сделанный выстрел не пропал даром. Третий член «адской» команды без признаков жизни лежал на столе животом вниз. Хоть так! Все же с двумя легче, чем с тремя.

Блок, второй рукой отвел клешню чешуйчатому, почти без замаха, сколько дури хватило, впечатал лбом в харю противнику, туда, где на лице у нормальных людей район смертельного треугольника находится. Этот удар очен-но урки уважают. Хватка мгновенно ослабла. Только телиться не стоит. Рывком крутнул тело противника, меняясь с ним местами. Надо сказать вовремя, так как подставил его калган под удар товарища, а когда тот от души приложился к черепу напарника, оттолкнул тело на него же. Вот так! Выхватил из кобура второй ТТ, чтоб уж наверняка, тремя патронами завершил дело. Как результат, расчихвощенный вдрызг кабинет. А ведь каким лепым был? Приторный запах крови, пота и жженого пороха, витавший в воздухе. Три трупа, долбежка в почти вырванную с места установки дверь, он, живой и здоровый, только слегка помятый и побитый, ну и пресловутый пахан, валяющийся на полу без сознания.