Текст книги "Курс права социального обеспечения"

Раздел 2 Право социального обеспечения: опыт комплексного анализа

Без социологии и этики общей теории права никогда не удастся выяснить, что такое право или что такое государство.

Г. Ф. Шершеневич

Глава 4. Философия права социального обеспечения

Введение в уровни познания права социального обеспечения. Право – сложное многомерное явление, поэтому его изучение предполагает многоуровневость познания[336]336
  См.: ЛейстО.Э. Сущность права. М., 2002. С. 215.


[Закрыть]. В юридической науке выделяется несколько уровней познания права: практическая юриспруденция, история права, общая теория права, философия права, социология права, сравнительное право и международное право. Каждый уровень имеет предмет и цели. Предложенную классификацию уровней познания права можно применить и в отношении конкретной отрасли права, в нашем случае – права социального обеспечения. Предметом практической юриспруденции служит действующее право социального обеспечения. Отметим, что оно является зрелым правовым образованием[337]337
  См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1997. С. 11.


[Закрыть] более чем с вековой историей, а право на социальное обеспечение является одним из важнейших социальных прав человека[338]338
  См.: Иваненко В.А., Иваненко B.C. Социальные права человека и социальные обязанности государства: международные и конституционные правовые аспекты. СПб., 2003; Права человека как фактор стратегии устойчивого развития / Под ред. Е.А. Лукашевой. М., 2000 и др.


[Закрыть].

Общая теория права социального обеспечения содержит систему основных отраслевых понятий, юридических фактов в праве социального обеспечения, социально-обеспечительных правоотношений, принципов права социального обеспечения и др. Это результат теоретического обобщения положений практической юриспруденции.

Социология права имеет своим предметом общественные отношения, регулируемые нормами права, эффективность правового регулирования и др.

Более высокой степенью абстрактности и выходом за пределы юридической проблематики обладает третий уровень познания – философия права социального обеспечения. Она, как часть философии права, изучает смысл, назначение и социальную ценность права социального обеспечения. Философия его права основана на нравственных идеалах, учениях о правах человека, идеалах естественного и позитивного права.

Прежде чем обратиться к философии права социального обеспечения, совершим небольшой экскурс в историю философии права вообще. Стремление создать науку, которая дала бы целостное представление о праве, существовала издавна. Древнегреческие философы видели в законах произведение человеческого разума, подавляющего страсти во имя справедливости либо созданного в интересах общего блага (Платон, Аристотель). Средневековые мыслители (Фома Аквинский, Марсилий Падуанский) делили законы на «божественные» и «человеческие». В основе науки философии права лежат вопросы о сущности права, его оценки, социальной ценности. Философия права призвана «указать идеалы, к которым стремится право»[339]339
  Михайловский И.В. Очерки философии права. Томск, 1914. Т. 1. С. 7.


[Закрыть].

Философия права как наука не имеет однозначной оценки. Начнем с того, что по-разному решается вопрос о том, является ли философия права юридической или философской дисциплиной. Г. Гегель в классическом труде «Философия права» (1820 г.), утверждал, что философия права есть часть философии и имеет своим предметом идею права как свободы, как проявление свободной воли и ее осуществление[340]340
  См.: Гегель Г. Философия права. М., 1990.


[Закрыть]. Он считал философию права философской наукой и в качестве таковой отличал ее от правовой науки, или юриспруденции[341]341
  См.: Туманов В. А. Гегель и современная буржуазная философия права // Философия Гегеля и современность. М., 1977. С. 32.


[Закрыть]. Такие подходы встречаются и в современной литературе.

Другой подход связан с пониманием философии права как составной части науки о праве (юридической дисциплины). Но и здесь свою роль сыграл вечный спор представителей школ естественного и позитивного права. Философия права чаще всего ассоциировалась с системой естественного права, в том числе и представителями дореволюционной российской школы права[342]342
  См.: Михайловский И.В. Очерки философии права. Томск, 1914; Чичерин Б.Н. Философия права М., 1900 и др.


[Закрыть]. П.И. Новгородцев отмечал, что философия права издавна развивалась на почве естественно-правовых воззрений. В частности, он писал, что «естественное право представляет собой неискоренимую потребность человеческого мышления и исконную принадлежность философии права. Можно сказать даже, что по своей идее это и есть сама философия права»[343]343
  Новгородцев П.И. История философии права. М., 1897. С. 190.


[Закрыть]. В этом смысле философия права противопоставлялась позитивному (юридически действующему, положительному) праву. Философия права рассматривалась как «естественное… право или идеальное право, первообраз права, имея в виду представить то, что праведно и справедливо или в чем состоит право и справедливость»[344]344
  Редкин П.Г. Из лекции по истории философии права в связи с историей философии вообще. СПб., 1889. Т. 1. С. 198.


[Закрыть]. Иными словами, философия права, тождественная по сути теории естественного права, имела в основе доктринальную оценку действующего (позитивного) права с позиций «идеального права».

Представители школы позитивного права обосновывали иной взгляд на философию права как философию позитивного права. Яркий представитель этой школы Г.Ф. Шершеневич настаивал на том, что философия права должна изучать как действующее право – право как оно есть, так и право, каким оно должно быть. Задача философии права, по мнению ученого, двоякая – теоретическая и практическая.

Практическая состоит в построении идеала правового порядка. В этом смысле она должна соединять в одно стройное представление различные теоретические положения отраслевых наук, быть связующим звеном и общим началом всей правовой политики. В этой связи в структуру философии права Г.Ф. Шершеневич включал три части: общую теорию права, историю философии права и политику права. Общая теория права составляла теоретическую часть философии права. Его история имела своей задачей последовательное изложение представлений о праве, его сущности, правовом порядке. Перед политикой права стояла задача оценки существующего законодательства и разработки мер, направленных на его совершенствование[345]345
  См.: Шершеневич Г.Ф. Философия права. М., 1911. Вып. 4. Т. 1.


[Закрыть].

В советской юридической науке (1917–1991 гг.) не нашлось места философии права как самостоятельной юридической дисциплины общенаучного статуса. «Единственно верным» учением о праве была провозглашена марксистско-ленинская философия. Идеологическая направленность в исследовании догм права стала основой советского правоведения. Л.С. Явич писал: «В советской науке речь идет о диалектико-материалистической философии права – стержневой структуре марксистско-ленинской общей теории юридической надстройки над экономическим базисом классового общества»[346]346
  Явич Л.С. Сущность права. Л., 1985. С. 6.


[Закрыть]. Господство нормативистского (позитивистского) подхода к праву предопределял примат общей марксистско-ленинской теории права в системе юридических наук. По словам Л.С. Явича, «марксистско-ленинская общая наука о праве оказалась в состоянии органически связать философское, социологическое, кибернетическое и другие подходы к правовой действительности…Общая теория права немыслима вне специальной юридической теории позитивного права»[347]347
  Явич Л.С. Общая теория права. Л., 1976. С. 10.


[Закрыть]. С позиций сегодняшних реалий С.С. Алексеев охарактеризовал советскую общую теорию права как некий конгломерат данных юридического позитивизма и «подогнанных» под современность марксистских догм, партийных директив[348]348
  См.: Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования. М., 1999. С.170.


[Закрыть].

В современной интерпретации философия права рассматривается как особое направление науки о праве, находящейся на стыке философии и правоведения, взаимодействии теорий естественного и позитивного права в тех или иных их современных модификациях, течениях в оценке права. Так, B.C. Нерсесянц определял философию права как междисциплинарную науку, имеющую основополагающее место в системе юридических и других гуманитарных наук. Он подчеркивал, что философия права занимается исследованием смысла права, его сущности и понятия, его оснований и места в мире, его ценности и значимости, его роли в жизни человека, общества и государства, в судьбах народа и человечества[349]349
  См.: Нерсесянц B.C. Философия права. М., 1997. С. 7, 14.


[Закрыть].

Многомерность права предполагает и различные подходы к его трактовке, определению сущности права. Несмотря на огромное количество различных правовых школ, в юридической науке выделяют три основные, каждая из которых имеет свои своеобразные течения, ответвления. Практически каждая из этих школ в той или иной мере затрагивала вопросы философии права социального обеспечения, в том числе проблемы права на существование, теории и практики социального права, о чем речь пойдет ниже. В этой связи остановимся на их общей характеристике. Во-первых, это школа естественного права (близкие этой школе течения: психологические, солидаристские и др.). В основе правовых учений такой школы лежат правовые идеи, идеальное право. В теории естественного права это естественные прирожденные неотчуждуемые права человека (Г. Гроций, Дж. Локк и др); у солидаристов (Л. Буржуа, Л. Дюги и др.) – общественное согласие, солидарность, у сторонников психологической теории права – эмоциональные, нравственные начала (Г. Тард, Л.И. Петражицкий и др.)[350]350
  См., например: Петражицкий Л.И. Теория права и государства в связи с теорией нравственности. СПб., 1909. С. 137.


[Закрыть].

Другая школа предлагает нормативистские (позитивистские) теории и отдает приоритет нормам права. Многие представители дореволюционной юридической школы являлись сторонниками правового позитивизма (Н.М. Коркунов, Г.Ф. Шершеневич и др.). Право определялось как совокупность общеобязательных норм, обеспеченных принудительной силой государства. Согласно позитивистскому подходу права человека, их объем и содержание определяются государством, которое как бы «дарует» их человеку Советское учение о праве также строилось на позитивистских началах.

Наконец, третья школа рассматривает право как правопорядок, отдает приоритет конкретным правоотношениям. Справедливости ради следует отметить, что названное направление нередко относят к одному из течений позитивного права – социологическому позитивизму. В дореволюционной российской науке приверженцем такой школы можно считать С.А. Муромцева[351]351
  См.: Муромцев С.А. Определение и основное разделение права. М., 1879.


[Закрыть]. Широкое распространение эта школа получила в Западной Европе и США. Так, известный американский ученый Р. Паунд (1870–1964), об учении которого мы еще будем говорить, в понятие права включал определенный порядок, поддерживаемый силой; совокупность норм права и фактическую реализацию этих норм, отправление правосудия. Вслед за Р.З. Лившицем отметим, что вряд ли имеет смысл давать оценки истинности теорий той или иной школы, «ведь в пределах каждой теории, если она является действительно научной теорией…содержится прирост знаний об обществе»[352]352
  Лившиц Р.З. Теория права. М., 1994. С. 19.


[Закрыть] и о сущности права.

Однако, рассматривая развитие российской науки права социального обеспечения, мы вновь обратимся к оценке учений о праве на призрение, праве на социальное страхование с позиций названных школ, сторонниками которых являлись российские ученые-юристы (А.Ю. Вегнер, Н.А. Вигдорчик, В.А. Гаген, П.И. Георгиевский, В.Ф. Дерюжинский и др.).

«Кризисы и возрождения» этих школ во многом носят цикличный характер, сопровождая цивилизационные кризисы или смену одной общественно-экономической формации другой. Известно, что интерес к естественно-правовой проблематике в истории правовой науки возникал на переломных этапах развития человеческого общества. И.А. Покровский писал, что особенную глубину и интенсивность естественно-правовое настроение приобрело в XVII–XVIII вв., – в эпоху, которой и дается по преимуществу название эпохи естественного права[353]353
  См.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998. С. 62.


[Закрыть]. Эта эпоха стала предтечей буржуазных революций, прошедших под лозунгами естественных и неотчуждаемых прав человека, равенства, частной собственности. Идеи естественных неотчуждаемых прав человека стали мощным фактором Великой Французской революции, породившей исторически значимый правовой акт – Декларацию прав человека и гражданина 1789 г. Таким образом, естественно-правовая доктрина явилась революционным поворотом в общественном сознании: индивид, ранее всецело подчиненный государству и зависимый от него, приобретает автономию, право на невмешательство государства в сферу свободы личности, очерченную законом, получает гарантии государственной защиты в случае нарушения его прав и свобод. Одним из проявлений экономической свободы человека и стала свобода труда, свобода в выборе средств социальной помощи согражданам, самопомощи в рамках своих финансовых возможностей. Ее постулировали еще в XVIII в. классики экономической мысли британцы А. Смит, Р. Кантильон, Д. Рикардо, французы А. Тюрго, Ф. Кенэ. В конце того же века французские социалисты Г. Бабеф и Ш. Фурье впервые поставили вопрос о праве человека на труд, а англичанин У. Годвин отнес к числу естественных прав человека право на существование, о чем подробнее будет сказано ниже.

В конце XVIII–XIX вв. были легализованы программные требования естественного права, касающиеся закрепления гражданских прав. Формальное равное право воплотилось в законе, но не оправдало социальных ожиданий. Это привело к кризису данной теории, снижению ее влияния на массовое правосознание. Это место было занято теорией «юридического позитивизма», которая тоже имела довольно длительную историю развития. Юридический позитивизм характерен для периодов стабильного существования государства. На рубеже XIX–XX вв. возродилась теория естественного права, число сторонников которой среди российских юристов было достаточно обширно[354]354
  См.: Гессен В.М. Возрождение естественного права. СПб., 1902; Кистяковский Б.А. Права человека и гражданина // Вопросы жизни. 1905. № 1. С. 116–142; Новгородцев П.И. Лекции по истории философии права. Учения Нового времени. Х:/1– XIX вв. М., 1914; Петражицкий Л. И. К вопросу о социальном идеале и возрождении естественного права // Юридический вестник. 1913. Кн. II. С. 5—59; Соловьев B.C. Право и нравственность: очерки из прикладной этики //Собр. соч. в 9 т. Т. 7. СПб., Бг. С. 487–617; Чичерин Б.Н. Философия права. М., 1900 и др.


[Закрыть].

И.А. Покровский по этому поводу писал, что в этот период начались поиски «потерянной идеи права», «правильного права». И эти поиски привели не к чему иному, как к возрождению того, что казалось похороненным навсегда – к возрождению естественного права[355]355
  См.: Покровский И.А. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть]. Начало этому положил теоретик неокантианской школы научного идеализма Р. Штаммлер, обосновавший новое понятие «естественное право с изменяющимся содержанием». Возрождение естественного права в конце XIX – начале XX вв. выражало чаяния рабочего класса об установлении нового правопорядка, так же как и естественное право XVII–XVIII вв. выражало чаяния третьего сословия. Естественное право периода буржуазных революций имело в основном индивидуалистическую тенденцию, естественное право XX в. обладало преимущественно тенденцией социальной, доходящей до тенденции социализации[356]356
  См.: Гурвич В.Д. Философия и социология права. СПб., 2004. С. 297–298.


[Закрыть]. В частности, П.И. Новгородцев и И.А. Покровский подчеркивали юридическое значение естественного права человека на существование и прямо связали его с «достойным вознаграждением» за труд на уровне не ниже прожиточного минимума и социальной поддержкой неимущих со стороны государства. Они резонно отмечали, что пользование самыми широкими политическими и гражданскими свободами может быть парализовано недостатком средств, что приведет к иной форме несвободы[357]357
  См.: Новгородцев П.И., Покровский И.А. О праве на существование. Социально-философские этюды. СПб.-М., 1911.


[Закрыть]. Основываясь на доктрине естественных прав человека, Л.С. Таль писал о том, что «рабочей силе, как предмету обязательства, присущи все особенности личных благ. Они не могут быть отчуждаемы». Продолжая эту мысль, Л.С. Таль подчеркивал: «Современное правосознание явно склоняется к признанию рабочей силы частью личной правовой сферы человека и требует охраны от посягательств наравне с другими личными благами»[358]358
  Таль Л.С. Очерки промышленного рабочего права. М., 1918. С. 125.


[Закрыть]. Его современник П.И. Астров прямо связывал законодательную охрану лиц наемного труда с их правом на жизнь и здоровье, которые не могут быть предметом договора. Он исходил из неразрывности личности и наемного труда работника, а правовую охрану трудовых прав личности в процессе труда признавал первейшей задачей рабочего права[359]359
  См.: Астров П.И. Русская фабричная медицина. М., 1911. С. 6–9; Он же. Юридические предпосылки рабочего права. М., 1911. С. 5–8 и др.


[Закрыть]. К изложенной идее мы еще развернемся, когда будем рассматривать теории индивидуализма и солидарности (солидаризма) в интерпретации социального права.

Естественно-правовая концепция акцентировала внимание на свободе и автономии личности, ее индивидуальности, независимости от усмотрения и произвола государственной власти. Она строилась на трех исходных предпосылках: свобода поведения человека в отношении государства и других лиц; ограничение вмешательства государства и других лиц в частную сферу человека; определение границ дозволенного человеку и дозволенного в отношении него. И. Кант в этом контексте определил право как «совокупность условий, при которых произвол одного (лица) совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы»[360]360
  Кант И. Соч. в 6 т. Т. 4. 4.2. М., 1965. С. 139.


[Закрыть]. Н.М. Коркунов подчеркивал, что если нравственность дает оценку интересов, то право – их разграничивает[361]361
  См.: Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1898. С. 59.


[Закрыть]. Идея естественных прирожденных прав человека призвана была поставить заслон всевластию государства и заложить основы правового государства.

Однако уже в конце XIX в. стали все более ярко проявляться классовые противоречия, резкая поляризация между богатством и бедностью, которые могли привести к социальному взрыву. Это предопределило поиск новых способов снятия социальной напряженности. Родилось новое, «позитивное» понимание свободы, означающее обязанность государства обеспечить социально ориентированную политику, политику «выравнивания социального неравенства» (приоритет равенства в отношении индивидуальной свободы). Это резко повысило авторитет нормативистской (позитивистской) теории. Новое, «положительное» понимание свободы, как писал П.И. Новгородцев, представляло целый переворот понятий, который знаменует новую стадию в развитии правового государства, трансформацию идеи свободы под влиянием идеи равенства[362]362
  См.: Новгородцев П.И. Введение в философию права. Кризис современного правосознания. СПб., 2000. (По изд. 1908 г.). С. 266–293.


[Закрыть].

Французский социолог и юрист Л. Дюги отмечал «умаление индивидуалистической доктрины» и появление обязанности правителей действовать. Одними из проявлений этой обязанности являются ее перевод «в юридическую обязанность обеспечить обучение и гарантировать труд»[363]363
  Дюги Л. Социальное право, индивидуальное право и преобразование государства. М., 1909. С. 72.


[Закрыть], нормативное закрепление основных социальных и экономических прав человека.

Различные подходы к естественно-правовой и позитивистской концепциям, к взаимодействию права и государства, человека и государства сохранились и в современном мире. Они не замыкаются в сфере научных дискуссий и находят отражение в конституциях современных государств. Так, в Конституциях США, Франции, Италии, Испании воплощена естественно-правовая доктрина прав человека, в Конституциях Австрии, ФРГ – позитивистская[364]364
  См.: Права человека / Отв. ред. Е.А. Лукашева. М., 2003. С. 23.


[Закрыть]. Между тем, практика государств, признающих естественно-правовую доктрину происхождения прав человека, отнюдь не отвергает их позитивного оформления. Естественно-правовая доктрина и позитивистский подход в современном мире не выступают как антиподы. Конституционная практика развитых государств в известной мере сняла противостояние естественно-правового и позитивистского подходов к правам человека путем закрепления основных прав и свобод, которое исключает подавление и насилие государства по отношению к личности, отстаивает ее автономию и приоритет прав человека по отношению к государству. Отсюда выведенная американским юристом Р. Паундом конструкция «позитивные естественные права человека».

Таким образом, в настоящее время наука, законодательство и судебная практика смягчают противостояние естественно-правовых и позитивистских подходов. При этом развитие идет по пути позитивного закрепления естественных прав и принципов. Это благоприятная тенденция, снимающая крайность указанных доктрин – незащищенность естественных прав человека вне государственного закрепления и дистанцирование позитивистского учения от нравственных, личностных, социальных ценностей. Государство закрепляет права личности не произвольно, оно юридически оформляет естественные права человека, а также набор прав, который обусловлен уровнем экономического развития общества. Законодатель может закреплять только такие права, для осуществления которых сформировались социально-экономические и политические предпосылки, вытекающие из реальных общественных отношений. Права личности – не «дар» законодателя, а социальные возможности, обеспечивающие человеку определенный стандарт жизни.

История имеет известное свойство повторяться. В этой связи особо следует остановиться на марксистско-ленинском (советском) учении о праве, так как именно это учение стало основой формирования советской теории права социального обеспечения. В XIX в. сформировалось марксистское учение, которое стало в значительной части антиподом естественно-правовой доктрины. В основе этого учения лежала теория классовой борьбы, которая должна завершиться установлением диктатуры пролетариата, упразднением частной собственности как источника эксплуатации трудящихся. Марксизм был основан на идеях установления всеобщего равенства и справедливости путем революционного насилия, установления диктатуры пролетариата. При этом формальному закреплению права уделялось первоначально незначительное внимание. М.А. Рейснер по этому поводу писал: «Для нас различие форм объективного права или, как его называют в обычной юриспруденции, «источников права», не представляет особенного значения, ибо право всегда право… Объективное право может совершенно одинаково дать установление формального равенства при помощи каких угодно актов закона, договора, обычая, судебного прецедента или изречения ученых юристов»[365]365
  Рейснер М.А. Право. Наше право. Чужое право. Общее право. Л.-М., 1925. С. 271.


[Закрыть].

Режим, установленный после Октябрьской революции, отрицал права и свободы человека. Принципы прав и свобод человека не могли вписаться в главную концепцию революции – диктатуру пролетариата, которая, по выражению В.И. Ленина, должна была опираться на насилие и не была связана никакими законами, «дает ряд изъятий из свободы» по отношению к лицам, принадлежащим к «чуждым классам»[366]366
  См .'.Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 33. С. 87–89; Т. 41. С. 384.


[Закрыть]. Последующий период, период сталинизма, ознаменовался массовыми репрессиями, лишением граждан таких неотъемлемых прав, как право на жизнь, личную неприкосновенность и др. Октябрьская революция изначально отреклась от идеи равенства, свободы, универсальности прав человека, установив в этой сфере жесткий классовый подход. Таким образом, отрицалась теория естественных и прирожденных прав человека. Этой теории не было места в марксистско-ленинском учении. Соответственно и развитие учения о социальных правах в советский период было основано на отрицании идей индивидуализма, свободы. Доктринальным обоснованием социально-обеспечительных прав в условиях централизованного государственного регулирования стала юридико-позитивистская теория прав человека, когда социалистическое государство гарантирует рабочим и служащим права, установленные законодательством. Развитие этих прав в советский период предопределяли патерналистское отношение государства к работнику, концентрация внимания только на формально-юридической стороне объективных и субъективных прав. Уравнительность и остаточный принцип финансирования стали фирменными знаками советской социальной сферы. И это не случайно, так как условием полной «человеческой эмансипации» марксисты считали преодоление индивидуализма и утверждение принципа коллективизма, общности. Главным лозунгом стало полное подчинение личных интересов общественным. Правовая регламентация социально-обеспечительных прав осуществлялась в централизованном нормативном порядке.

При этом надо иметь в виду, что положительные черты советской правовой системы были связаны, по мнению большинства ученых, преимущественно с трудовым правом и правом социального обеспечения. С.С. Алексеев по этому поводу писал: «В советской юридической системе существовали по формальному замыслу и объявленным принципам некоторые явно благородные, впечатляющие социалистические элементы, в том числе касающиеся оплаты и охраны труда, отдыха, компенсаций и др. Во многих правовых институтах прослеживалась направленность на «защиту интересов людей труда»…»[367]367
  Алексеев С.С. Право: азбука – теория – философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999. С. 506.


[Закрыть].

Право в этой теории рассматривалось как орудие классового господства диктатуры пролетариата, позднее как продукт деятельности общенародного социалистического государства, как выражение воли господствующего класса – пролетариата, затем – общенародной воли новой общности – советского народа. На первых этапах становления социалистического государства, отказа от буржуазного права пролетарское право ассоциировалась не только с первыми декретами советской власти, но и с революционным правосознанием, революционными призывами. Ярким образчиком такого плакатно-лозунгового осмысления права служат первые исследования социальной сущности советского права и социального законодательства[368]368
  См.:Аскназий С.Е. Очерк социального законодательства Советской Республики. М. -Пг. – Киев, 1920; ГойхбаргА.Г. Социальное законодательство Советской Республики. М., 1919 и др.


[Закрыть]. Этот переломный момент в истории, смена общественно-экономических формаций, как отмечалось в литературе, сопровождаются возрождением естественно-правовой теории. Революционное правосознание, по оценке С.С. Алексеева, – что-то вроде революционного естественного права[369]369
  См.: Алексеев С. С. Указ. соч. С. 482.


[Закрыть]. После 1917 г. в официальной науке утвердился взгляд, что декреты, суды и другие институты юриспруденции пришли к нам из «прошлого», являются буржуазными, но могут быть использованы пролетариатом «при нанесении смертельного удара буржуазии» и будут заменены «социальным правом переходного периода»[370]370
  См.: Гойхбарг А.Г. Пролетарская революция и гражданское право // Пролетарская революция и право. 1918. № 1. С. 17.


[Закрыть]. Первые декреты Советской власти вводили известные прогрессивные (хотя и формальные) положения, обеспечивающие защиту интересов людей труда, малообеспеченных, обездоленных. Вряд ли здесь можно обойтись однозначными оценками, хотя декларативность и утопичность значительного числа законодательных актов очевидны.

Становление советской правовой науки в первые годы советской власти характеризовалось разнообразием научных направлений: от социологических, которые определяли революционное право как порядок (систему) общественных отношений[371]371
  См.: Стучка П. 13 лет борьбы за революционно-марксистскую теорию права. М., 1931.


[Закрыть] либо правоотношений[372]372
  См.: Пашуканис Е.Б. Общая теория права и марксизм. М., 1924.


[Закрыть], соответствующих интересам господствующего класса, до нормативно-юридических, где право рассматривалось как выражение в законах и правовых обычаях общественных отношений, охраняемых государством[373]373
  См.: Крыленко Н.В. Беседы о праве и государстве. М., 1924.


[Закрыть]. Революционное пролетарское право как право диктатуры пролетариата носило ярко выраженный репрессивный характер по отношению к «врагам революции» в лице буржуазии и прочих «нетрудовых элементов». Позднее, особенно в условиях сталинский репрессий, главными противниками стали «левые и правые уклонисты» от линии партии и народа – «враги народа».

30—40-е гг. XX в. – период укрепления сталинской диктатуры – предполагали «возвращение» в лоно жестко позитивного права. Вопрос об определении советского права был поставлен после принятия Конституции 1936 г. – Конституции победившего социализма. Этот вопрос был главным на первом Всесоюзном совещании по вопросам науки советского права и государства (1938 г.). Сформулированное в докладе А.Я. Вышинского понятие права в ключе юридического нормативизма (позитивизма) практически до 90-х гг. прошлого века было единственно верным и определяющим сущность советского права. Под правом понималась «совокупность правил поведения, выражающих волю господствующего класса, установленных в законодательном порядке, а также обычаев и правил общежития, санкционированных государственной властью, применение которых обеспечивается принудительной силой государства в целях охраны, закрепления и развития общественных отношений и порядков, выгодных и угодных господствующему классу»[374]374
  Вышинский А.Я. Вопросы теории государства и права. М., 1949. С. 84.


[Закрыть]. Это была официальная доктрина права, подкрепленная ссылкой на марксистско-ленинское учение о государстве и праве, которая на долгие годы предопределила развитие советской юридической науки и практики.

Определенные шаги к обоснованию широкой концепции права, отходу от одностороннего и крайнего позитивизма были предприняты юристами-теоретиками и отраслевиками лишь с конца 50-х по 70-е гг. XX в, когда в понятие права стали включать не только правовые нормы, но и правоотношения (С.Ф. Кечекьян, А.А. Пионтковский), а также правосознание (Я.Ф. Миколенко), субъективное право (Л.С. Явич). Этот период в развитии советской юридической науки С.С. Алексеев назвал своеобразной полосой правового романтизма, в чем-то похожей на обстановку в правоведении в дореволюционное время[375]375
  См.: Алексеев С.С. Право. Опыт комплексного исследования М., 1999. С. 173.


[Закрыть]. Однако советская юридическая наука оставалась заидеологизированной, скованной догмами марксизма-ленинизма, постановлениями и решениями правящей Коммунистической партии Советского Союза.

Безраздельное господство марксистской идеологии в годы советской власти в значительной мере способствовало утверждению в обществе и в науке унифицированного сознания и стандартизации мышления в русле единственно верного учения марксизма-ленинизма. Это учение имело благие цели – создание общества, «где свободное развитие каждого является условием свободного развития всех»[376]376
  Маркс К. Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 78.


[Закрыть]. Однако средства достижения этих целей были порочными, что и доказала наша история.

В 80—90-е гг. XX в. в условиях «перестройки» начали появляться ростки возрождения естественно-правового подхода к определению права. Так, B.C. Нерсесянц писал, что право по своей сущности – это исторически определенная и объективно обусловленная форма свободы в реальных отношениях, мера этой свободы, форма бытия свободы, формальная свобода[377]377
  См.: Нерсесянц B.C. Право и закон. М., 1983. С. 342–343.


[Закрыть]. По мнению Р.З. Лившица, право должно рассматриваться в единстве идей, норм и общественных отношений. Он писал: «Право есть нормативно закрепленная справедливость, состоящая в реализации общественного компромисса»[378]378
  Лившиц Р.З. Теория права. М., 1994. С. 69.


[Закрыть]. Здесь явно прослеживаются идеи школы солидаристов. В настоящее время общепризнано, что права человека – высшая ценность и в качестве таковой она является критерием «человеческого измерения» в оценке противоречивых процессов, происходящих сегодня как в России, так и в мире. Конституция РФ (ст. 2) провозгласила: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства». Впрочем, в России между де-юре и де-факто всегда традиционно существовало определенное рассогласование разной степени.