Текст книги "Тропами Кориолиса. В подворотнях темной ночи"

6

За время поисков пропавшей экспедиции Родриго, помимо срывающихся с календаря месяцев на Венце Фрачека сменилась еще одна важная условная единица измерения времени – наступил 2040 год. Прошло уже целых 5 лет с момента полной остановки вращения Земли. И ни у кого язык бы не повернулся сказать, что эти годы «пролетели». Минуты, 24-хчасовые сутки, недели, месяцы… они тянулись словно и без того грустная песня на старой заезженной пластинке. За это время население планеты сократилось по меньшей мере еще на одну треть. Теперь на Земле осталось не более миллиарда выживших. Жизнь теперь превратилась в ожесточенную борьбу за существование. Инстинкты выбирались наружу, отстраняя рассудок и любые социальные нормы. Тем временем условия существования человека и других живых организмов становились все более невыносимыми и коварными. Катастрофически не хватало еды, не доставало чистой воды, и даже воздух с каждым сезоном (день/ночь) становился все более редким, разреженным, жадным. Люди, живущие ближе к экватору, буквально задыхались. Но надежда все же оставалась. Только не было понятно, надежда на что?! Она лишь заставляла выживших мучиться, копаясь в гниющих помойках былых времен. Неспособные создать что-то новое, более подходящее для этого мира, люди, растерзанные собственными потребностями, все больше приближались к пропасти, которая в древних книгах звалась «Самоуничтожением».

Участники экспедиции с нетерпением ждали встречи с жителями Брахмы. Но это случилось гораздо раньше, чем они предполагали. К 12 января 2040 года они достигли окрестностей Салема3232
  Салем (англ. Salem) – город в индийском штате Тамилнад, в регионе Конгунад. Административный центр округа Салем.


[Закрыть]. Сидящий за рулём Портной неожиданно притормозил, а затем резко надавил на педаль газа, и, приподнявшись над сиденьем, опираясь на руль, пристально уставился в лобовое стекло. Дремавшая рядом с ним Скаврон чуть не ударилась лбом о пластиковую панель под стеклом, когда автобус начал набирать скорость. Сонный взгляд Зои остановился на освещенном тусклым светом приборов лице Портного, открывшего рот от удивления. Заинтересованно посмотрев в ту же сторону, что и водитель, полячка увидела раскинувшуюся пред ней удивительную картину хорошо освещенного города, из которого через короткие промежутки времени методично выезжали длинные составы поездов и скрывались где-то в темноте.

– Неужели это и есть та самая Брахма? – дрожащим голосом предположила Зоя, с трудом скрывающая нахлынувшие эмоции.

– Возможно, и сам Восток, о котором говорил Ичиро… – ответил Портной.

Постепенно в салоне автобуса начал просыпаться остальной народ. Все столпились у лобового стекла, в который бил яркий свет множества фонарей Салема.

С совершенно невероятными предположениями и догадками они приближались к городу, который только собирался их удивить.

На въезде показались вооруженные люди. Портной хоть и был весьма приятно возбужден из-за первого после деревни повстречавшегося на пути населенного людьми места, да еще и неподалеку от отмеченной на карте точки, но был предусмотрительно осторожен, понимая, что этикет современного мира может преподнести кучу сюрпризов, в том числе и «радушный» приём. Чувство ответственности за идущих за ним людей категорически запрещало ему расслабляться и терять бдительность. Поэтому он и предупредил команду, чтобы те оставались на своих местах, помалкивали и были готовы ко всему.

Подъехав к объекту со шлагбаумом, напоминающему контрольно-пропускной пункт, он увидел, как к их автобусу направляется человек с автоматом в руках, одетый в теплую камуфляжную форму. Он был невысокого роста, с узкими глазами, желтоватым лицом, что выдавало азиатское происхождение, его взгляд был сосредоточенным и суровым. Войдя в автобус, солдат демонстративно направил в сторону Портного автомат и задал вопрос:

– Кто вы такие?

– Я Портной, а это мои друзья, – коротко ответил тот, переведя взгляд с лица вошедшего на палец, лежащий на курке.

Вооруженный человек повелевающе взглянул ему в глаза, затем высунулся на улицу и, свистнув, подозвал еще несколько охранников. Те с безразличным выражением лиц, вальяжно приблизились к автобусу. Они остались у входа, а один, постарше и наверняка более высокого ранга, вошел в салон и, обведя сидевших в полумраке напряжённых людей подозрительным взглядом, остановил его на Портном. Азиат, наклонившись, что-то шепнул вошедшему на ухо.

– Павтари, ви кто? – требовательно произнёс он с акцентом.

– Он уже говорил! – возмутилась Скаврон, заметив некоторую издевательскую интонацию в голосе говорящего.

– Никаких «уже»! – возразил он.

– Все в порядке… – успокоил ее Портной, и продолжил, обращаясь охранникам: – В этом направлении ушли наши люди. Они не вернулись к нужному сроку и не выходят на связь. Нам небезразлична их судьба и мы предполагаем, что они попали в беду где-то в здешних краях. Мы пытаемся их найти, – сделал паузу Портной, беря сумку в руки. Находящиеся в автобусе охранники настороженно переглянулись и передёрнули затворы автоматов.

– У нас есть только вот это, – он осторожно достал карту, и почтительно протягивая её вооруженным людям, сказал, – Вот, взгляните!

«Ха-ха-ха!» – одновременно, как по команде, загоготали солдаты. А те двое в автобусе вообще согнулись, схватившись за животы от смеха.

Один из них, азиат, что-то проговорил на хинди3333
  Хи́нди – название индоарийского языка, или диалектного континуума языков, распространённых преимущественно в северных и центральных регионах Индии.


[Закрыть] стоявшим у автобуса вооруженным товарищам.

– Сваих людей, гаваришь?.. – коверкая слова и кривляясь, ухмыльнулся он, посмотрев на подчиненных. Те снова закатились в безумном смехе. Затем он резко прекратил кривляться, сделался серьезным и жестом велел им замолчать, подняв палец вверх. – Ну-ка, дай сюда мне сваю карту! – сказал он и выхватил ее из рук Портного.

Портной перекинулся взглядом с Зоей. Люди в салоне сидели молча.

– Кто нарисавал этат путь? – с перекошенной ненавистью физиономией, тыча картой в лицо Портному, спросил выдающий себя за главного охранник.

Портной отвел от лица карту, сдержавшись и не реагируя на явную провокацию.

– Ди-Джей, – спокойно ответил он.

– Кто? – громко переспросил солдат.

– Ди-Джей! – так же громко повторил Портной.

Солдат, скрипя зубами, выкрикнул на своем языке несколько фраз, явно напоминавших ругательство, и, не отводя прищуренного взгляда от Портного, спустя несколько мгновений вдруг истерично загоготал. Пограничники на улице снова залились смехом в угоду ему. Изобразив на лице ехидную улыбку, он произнес:

– Здесь нет тваих людей, здесь толька наши! Панимаешь? – как бы выплевывая слова скалился он. – Панимаешь?… Толька наши!

Портной ничего не ответил.

– Ладна! – продолжил солдат. —Я знаю Ди-Джея и магу вас к нему атвести… Но зачем мне делать эта? – явно намекая, что готов выполнить просьбу только за определенное вознаграждение.

– У нас ничего нет… – ответил, разведя руки, Портной. Он почувствовал – дело плохо, диалог приобретает нежелательный оборот, последствия которого могут быть непредсказуемы.

– Ты меня абманываешь, парень! – хитро прищурился тот. – Я же вижу, что есть, – устремив оценивающий взгляд на Зою, сказал солдат, недвусмысленно намекая на возможный вариант сделки.

Охранники на улице, поддерживая его, кивали и поддакивали ему на родном хинди.

– Бери все, что хочешь, людей не дам! – категорически возразил Портной, пресекая дальнейшие попытки вести разговор в таком русле. Он понимал, что с подобным раскладом недалеко и до беды, поскольку кроме тех вооруженных пограничников, что столпились у автобуса, на контрольно-пропускном пункте находилось еще достаточно много военных, которые, по всей видимости, тоже были не отягощены знаниями высоких манер. Но и быть в роли баранов, которых ведут на заклание, он тоже не собирался.

Понимая, что разговор идет о ней и именно она является предметом торга, Зоя Скаврон не смогла удержаться в рамках дипломатической беседы:

– Ты что, совсем оборзел, мерзкая вонючая гнида! – взорвалась она, вскочив с кресла в попытке кинуться и съездить по самодовольной ехидной роже переступившего границы «светской беседы» охранника солдата, но Портной пресек её «апперкот», схватив полячку за уже занесённую для удара руку.

– Без глупостей, не надо! – удерживая её, но не меньше сдерживая себя, проговорил предводитель Спасателей.

– Ой-йой-йой! Какая страшная рыжая ведьма! Все равно ты будешь маей. Может, не сейчас, но чуть позже, точна будешь. Я терпеливый челавек, я падажду… – с иронией в голосе и утвердительно кивая головой после каждой фразы, угрожающе проговорил солдат.

– Ты не мужчина, ты грязная похотливая тварь! – закричала Зоя.

Солдат, не обращая внимания на ее дерзкие выпады, жестом подозвал двух стоящих у автобуса помощников, чтобы остудить пыл девушки и лишить гостей всяких иллюзий по поводу «гостеприимства» хозяев.

– Закрывай двери! Паехали! – приказал он.

– Куда? – недоумевающе спросил Портной.

– Прямо! Ты же хател пагаварить с Ди-Джеем?! Вот к нему и паедем. Давай, паехали! – грубо отодвигая Зою и усаживаясь на её место рядом с Портным, направив дуло автомата в его сторону солдат. – Ехать далеко, паэтаму давай, патарапливайся, понял?! – продолжал отдавать приказы он.

Портной нажал на педаль газа, и автобус двинулся.

В автобусе было достаточно тепло, и солдат сбросил куртку. Закатав рукава, он откинулся удобнее, не выпуская автомата из рук. На его предплечье оголилась татуировка, которая Портному что-то смутно напоминала, но он никак не мог вспомнить, что же. Она представляла собой пустой круг с двумя параллельными линиями внутри. «Где же я мог это видеть?» – крутилось у него в голове. Этот символ ассоциировался у него с какими-то жуткими и негативными воспоминаниями. Но какой в этом был толк, если он забыл, где и у кого он видел нечто подобное? Он внимательно следил за дорогой, пытаясь восстановить в памяти, что же это за знак и какого черта он так его зацепил. Солдат указывал пальцем дорогу, и в один момент, когда они проезжали освещенный участок мимо железнодорожного вокзала, где вертелась куча вооруженных людей, Портной увидел его татуировку под таким углом, что сразу в его памяти всплыла картина, где и при каких обстоятельствах он ее встретил в первый раз. Его бросило в жар. Он вспомнил все, что было связано с этим символом. Это был тот момент, когда они с Гансом Ланге возвращались в Пальмиру с вылазки, устроив привал близ Арриате. Тогда-то они и видели, что на брюхе отвратительного лысого жирного мужика красовался огромный золотой медальон на цепочке с изображением такого же символа. Именно тогда они стали свидетелями «рыбалки» на живых людей. И теперь Портной окончательно перестал сомневаться, что им угрожает реальная опасность.

Сидевший рядом с ним солдат молчал и пристально следил за дорогой. «Когда ты уже уснешь?» – думал Портной. В его голове крутились мысли, как избавиться от нежелательных пассажиров-охранников, под дулами автоматов которых они едут, возможно, навстречу своей смерти. Обмануть? Подкупить? Убить и вернуться назад? Но мысль о том, что без помощи этих негодяев им не узнать, куда пропала экспедиция Родриго. И было б обидно, если бы все труды и жертвы оказались напрасны, и все сорвалось бы на самом финише. Как выбраться из этой ситуации? Как спасти жизни доверившихся ему людей? Они—то ничего не знали ни о «рыбалке», ни о тайном знаке, ни том, какую «тропу» уготовила им Судьба.

Глава 5

1

Более десяти часов занял их путь от Салема до мыса Коморин, где располагался городок Каньякумари. За это время сидящий рядом с Портным солдат ни на секунду так и не сомкнул глаз. Он, словно робот, все время таращился вдаль, не моргая, при этом еще и успевая реагировать на каждое движение водителя. Поэтому у Портного не было и малейшего шанса даже попытаться избавиться от своего надзирателя.

– Тармази! – приказал солдат. – Ты и ты – выхадите! – строго указал он пальцем на Портного и Зою Скаврон. – Астальные пусть астаются здес.

Они вышли около небольшого, но очень красивого дома, оформленного своеобразной рельефной лепниной. Солдат постучал в массивную резную дверь из темного дерева и через мгновение ее отворил молодой худощавый парень в длинном блестящем халате, с гладковыбритой, почему-то исцарапанной головой. На его шее висела цепочка, на которой болтался золотой медальон с уже знакомым символом. Он заговорил на хинди, которого ни Портной, ни Скаврон абсолютно не понимали. Общались они недолго. Закончив, военный наклонил голову, а человек в халате, соединив большие и указательные пальцы рук между собой, сотворил некое подобие круга, и, приложив его к темени собеседника, поцеловал прямо в центр этого круга, проговорив какие-то слова, похожие на молитву. Солдат, поклонившись, передал карту Портного и удалился.

Взяв карту, хозяин дома подошел к Портному и Зое. Увидев недоумение в глазах гостей, он произнес:

– Так баде бхаи3434
  Транскр. с англ. «баде бхаи» – на хинди «страший брат».


[Закрыть]дает понять Младшему Брату, что Великий Брахма одобряет его решение, поскольку тот движется в правильном направлении. Меня зовут Ди-Джей! Прошу, проходите! Теперь вы мои гости, – пригласил он их в дом.

Портной и Зоя недоверчиво переглянулись, но все же проследовали за ним.

– Добро пожаловать в мою обитель! – сказал Ди-Джей.

В доме горел приглушенный уютный свет лампадок, лучи от которых будто намеренно сходились на установленной у стены полуметровой статуи Брахмы – бога творения в индуизме, вокруг которой были расставлены горящие ритуальные благовония. Посреди комнаты стоял невысокий столик.

– Присаживайтесь! Брахма будет рад, если вы разделите трапезу с его верным сыном и слугой.

– И часто вы говорите от лица своего Бога? – сострила Зоя.

– После того, как стал слышать его голос в своей голове, – незамедлительно ответил парень, будто готовый к вопросу. – Он постоянно со мной говорит. Я один из тех немногих, кто несет Его слово людям погибающей Земли. А сейчас нам, как никогда раньше, нужна мудрость богов.

В этот момент Зоя обратила внимание на дымящиеся благовония с характерным ароматом корри, вполне способным вызвать подобное поведение.

– А может, в вас говорит корри? – ухмыльнулась она, деловито приподняв правую бровь.

Ди-Джей добродушно улыбнулся и молча развернул на столе их карту. Портной заметил в его улыбке что-то доброе и искреннее. Ему стало спокойнее: манера общения Ди-Джея резко контрастировала с «изысканным» стилем поведения охранника, который их сопровождал. Но он не забывал, что именно этот человек перенаправил тогда сигнал из Каира в Арриате вместо положенной Западной Пальмиры. Также ему не давал покоя этот странный медальон, болтающийся на шее парня.

– Корри есть источник решительности и смелости двигаться по избранному пути. Ну, да ладно. Где вы взяли эту карту?

– Это долгая история. Все началось с того, как мы покинули пределы Западной Пальмиры в поисках своих земляков, – прямо ответил Портной.

– Пальмиры? – удивился Ди-Джей. – Я много слышал об этом светлом месте, – задумчиво проговорил он. – Значит, вы друзья Родриго?

– Да! – обрадовалась полячка. – Но где он и люди, которые с ним были? – нетерпеливо протараторила она.

Ди-Джей оставил ее вопрос без ответа.

– Так где же вы взяли карту? Я ведь не оставлял копий, – повторил он, возвращаясь к начатому разговору.

Портной кратко рассказал историю с нахождением чертежа, немного приврав и опустив некоторые моменты, которые могли обидеть или, хуже того, рассердить хозяина.

– Впечатляет! У вас и вашей команды выдающаяся способность к выживанию. Пройти такое расстояние, имея карту, без проводника, полагаясь лишь на предположения и догадки – это очень смело! Я это уважаю!

– Нам ваша лесть ни к чему! Лучше скажите, живы ли наши земляки или нет? Хватит уже увиливать от ответа! – снова протараторила девушка.

– Спокойнее, Зоя… – остановил ее Портной.

– Ответ на этот вопрос есть только у мастера Масуда. Видите ли, лишь благодаря вашему другу Родриго я стал приближенным мастера и получил этот медальон – Брама Чумбан3535
  Транскр. с англ. «Брама чумбан» – на хинди «поцелуй Брахмы».


[Закрыть] – что означает «Поцелуй Брахмы». Посмотрите! Вы видите вот эти две линии, – приложив руку к медальону, продолжил он. – Они олицетворяют поцелуй Божества. Поэтому поцелуй одного из семи Старших Братьев означает одобрение, если же поцелуя не следует, то это осуждение каких-либо действий или решений, и тогда Младшим Братьям стоит задуматься о своих поступках и переосмыслить свое поведение. Ваш друг – избранный, – вновь возвращаясь к разговору о Родриго, продолжил Ди-Джей, – так говорил мастер, пока… Думаю, он сам все вам расскажет. Я отведу вас к нему.

Зое уже надоела эта скрытность. Ей хотелось поскорее встретиться со своими людьми, с Родриго, и вернуться в родную Западную Пальмиру, где, слава Богу, ещё остались нормальные люди.

Ди-Джей накинул капюшон халата и последовал к выходу. Гости поднялись с мест и проследовали за ним.

– Будь осторожна! – на ходу прошептал Зое Портной.

– Что? – не поняла она.

– Это те же, кто устроил «рыбалку» на людей!

– Какую еще «рыбалку»? – не сразу поняла полячка. Но затем ее как током ударило. – А-а-а! Да ты что?! Это они?

– Не знаю, связан ли с этим Ди-Джей, но у того жирного предводителя варваров, устроивших жуткую охоту на людей, был точно такой же медальон.

– Все в порядке? – поинтересовался приоткрывая входную дверь Ди-Джей.

– Да-да, все хорошо! – подтвердил Портной, не дав Зое снова что-нибудь выкинуть. – Куда мы теперь направляемся?

– Мы идем в дом мастера Масуда – он обосновался в мемориале Свами Вивекананды3636
  Мемориал Свами Вивекананды – скальный памятник, построенный в 1970 году в честь визита индуистского духовного учителя Свами Вивекананды в декабре 1892 года. Стоит памятник на одной из двух скал (пород), расположенных примерно в 500 метрах к востоку от материковой части, берега города Каньякумари.


[Закрыть], построенном в честь его предка.

Портной больше не стал задавать вопросы – не имело смысла, их беседа походила на разговор людей, говорящих будто на разных языках.

Когда они вышли на улицу, к Ди-Джею снова подбежал тот солдат, что сопровождал Портного и его команду от Салема. Казалось, словно он пытался что-то потребовать от сына Великого Брахмы, указывая на полячку.

– Во-первых, прекрати при моих гостях злоупотреблять хинди! – спокойно сделал замечание Ди-Джей. – И во-вторых, знай, что теперь это еще и гости самого мастера Масуда. Тебе ясно?!

Солдат сразу же упал в ноги Ди-Джею и начал было их целовать, моля о прощении, но тот ничего не ответил и с невозмутимым видом последовал дальше.

– Чего он хотел? – поинтересовалась Скаврон.

Ди-Джей снова ничего не ответил, а лишь странно покосился на нее, продолжая двигаться по достаточно многолюдной, но на удивление тихой улице, где фигуры в темных теплых длинных халатах с накинутыми на голову высокими капюшонами, собравшись в небольшие группы, что-то тихо обсуждали. При виде Ди-Джея люди, похожие на монахов-отшельников, и вовсе замолкали. Они кланялись ему, соединив большие и указательные пальцы рук, создав некое подобие круга, и, поднеся их к своему лбу – в жесте Приветствия Брахмы – шептали на хинди слова почтения Старшему Брату, когда тот проходил мимо них, а в ответ получали одобрительный взаимный поклон.

Тем временем остальные участники экспедиции ждали в автобусе. Портной же и Зоя, следуя за Ди-Джеем, направлялись к самому южному пику Каньякумари – Мемориалу Свами Вивекананды. Строение находилось на скале, названной в честь легендарного индийского философа, рядом с другой скалой, на которой была установлена огромная 40-метровая статуя тамильского поэта Тируваллувара, автора книги «Тирукурал», которую тамилы почитали как священную. Но скульптура все же несколько отличалась от той, что была вытесана мастером изначально. Бросалось в глаза, что руки статуи, подсвечиваемой снизу софитами, по самые локти оказались наглым образом спилены и грубо переделаны: теперь фигура тамильского поэта изображала уже знакомый жест, разве что обозначаемый пальцами круг прилагался не ко лбу, а к груди в области сердца. Жест назывался «Брама Порталь»3737
  Транскр. с англ. «Брама порталь» – на хинди «Портал Брахмы».


[Закрыть], смысл которого Портной и Зоя Скаврон узнали чуть позже.

Раньше от мыса Коморин на остров Вивекананды, где находился мемориал, можно было попасть только на лодке, но теперь, когда океаны отступили, туда вела вполне приличная вымощенная дорожка, границы которой были обозначены многочисленными беспрестанно горящими факелами. По истечение нескольких минут неспешной ходьбы они оказались у высоких светлых дверей храма Великого Брахмы, а также у обители самого могущественного человека новой Индии – у дверей мудрейшего сына божества, Верховного Жреца – Масуда Вармажа. Это место было своего рода приемной палатой.

Встав на колени перед дверью и устремив взор к небу, Ди-Джей прочитал молитву, в которой брат желал другому брату божественного света и процветания его семье и дому, делясь драгоценной энергией, подаренной ему Великим Брахмой. При чтении он приложил руки к груди, соединив пальцы в уже знакомом жесте – «Брама Порталь», в том месте, где висел медальон, будто взывая к его тайной силе. У поклоняющихся ритуал соединения воедино жеста руками, медальона и сердца ассоциировался с созданием таинственного портала. С его помощью, по убеждению верующих, как через окно, как через просвет в затянутых облаками небесах пробивается луч надежды, несущий поток энергии непосредственно от самого божества к человеку.

Прочитав молитву, Ди-Джей поднялся и предупредил ребят:

– Молчите, пока мудрейший Масуд сам вас не спросит о чем-либо. А это случится только в том случае, если ваша история его заинтересует. Так что молчите и молите Великого Брахму о снисхождении и помощи.

– Мы молимся своему Богу! – отвергла совет Ди-Джея дерзкая девчонка.

Портной на этот раз не стал возражать Зое, по его мнению, она была права, хоть и черезчур импульсивна.

– Я не хотел обидеть Свет вашей религии, вашего Бога! Простите меня! Но знайте, что на этих землях у Брахмы гораздо больше силы и власти… – ненавязчиво предупредил Ди-Джей. После этих слов он отворил тяжелую скрипящую светлую дверь, и они оказались в большом зале со стенами из сине-черного вулканического мрамора. Почти весь пол был устлан множеством разноцветных подушек, расшитых золотой тесьмой и украшенных алмазами. В центре зала стоял богатый кальян, отлитый из драгоценного металла и инкрустированный самоцветами. Он источал концентрированный аромат цитрусовых и мяты, а где-то в глубине ощущался уже знакомый терпкий дух дурманящей корри. Теперь он был словно повсюду. Но больше всего удивило незваных гостей то, что состояние полной идиллии дополняли находящиеся повсюду… мурчащие дремлющие коты. Их вовсе не обеспокоило присутствие в комнате чужих людей.

Портной и Зоя остались ждать около входа, а Ди-Джей отправился за мастером.

– Можно тебя кое о чем попросить? – обратился к полячке Портной.

– Попробуй! – в своем духе ответила она.

– На этот раз просто молчи, хорошо? Я сам буду говорить с Масудом.

– Это еще почему? – возразила девушка, обиженно вздернув подбородок.

– Согласись, тебе не очень хорошо удается налаживать контакты с людьми.

– Очень противоречивое заявление… и безосновательное! Не согласна! – фыркнула она.

– Не подумай, я вовсе не пытаюсь обидеть тебя или зацепить своими словами. У тебя масса достоинств, но дипломатия не в их числе.

Зоя улыбнулась, обрадовавшись комплименту, но сразу же спрятала улыбку.

– Ладно, начальник! Будь по-твоему.

В какой-то степени Портного даже забавляла эта девушка. Ее реакция на критику была очень предсказуемой. Он знал, что из-за свойственного ей упрямства Зоя любила поспорить. Даже когда знала, что спор ей никогда не выиграть, настойчиво доказывала свою точку зрения, не обращая внимания на веские доводы другой стороны. Иногда это проходило, но крайне редко.

Спустя минуту вместе с Ди-Джеем в комнату вошел мужчина в белом лоснящемся шервани3838
  Шервани – длинное мужское полупальто или пиджак, одежда в странах Южной Азии. Традиционно ассоциируется с аристократией из Индии. Шьется из плотной костюмной ткани, имеется подкладка.


[Закрыть]. На голове его красовался красный дастар3939
  Дастар – головной убор в форме тюрбана. Дастар представляет из себя просто кусок ткани, длиной достигающей 8 метров, который наматывают специальным образом.


[Закрыть] с прикрепленным на лбу золотым значком Брахмы. Такое расположение атрибутики в виде символа «Брама Чумбан» мог позволить себе только верховный жрец.