Текст книги "Тропами Кориолиса. В подворотнях темной ночи"

3

Приближался час отправки отряда Тасманских Псов к Линии Протуберанцев. Выход был назначен на конец февраля 2040-го года. МакКинли пришел к своему двенадцатилетнему внуку Дэмиену, чтобы поведать об этом.

– У меня есть для тебя хорошая новость, Дэмиен, – улыбнулся генерал и присел рядом с мальчиком. – Мы идем на север.

Дэмиен был ребенком своенравным, но он очень любил деда. Мальчик понимал, что путешествие через экватор может отобрать у него последнего дорогого в этом мире человека.

– Ты там умрешь! – еле сдерживая слезы, сказал мальчик.

От этих слов МакКинли сделалось не по себе, но он старался не показывать этого внуку. «Если сомневаться в успехе, то не стоит и пытаться», – подумал Джонатан.

– Это не так! С твоим дедом все будет в порядке. Ты же знаешь, риск того стоит, внук. Дэмиен, ты ведь понимаешь, для чего мы на это идем?

– Понимаю, – грустно ответил мальчик. Длинная светлая челка прикрывала его живые, печальные глаза, опушенные мокрыми ресницами.

– Я уверен, что твоя мама ждет нас в Стоке. Она даже не подозревает, что мы живы и помним о ней. Представляешь, какой это будет для нее сюрприз, когда ты с охапкой цветов встретишь ее у порога? Представляешь? – Джонатан схватил мальчугана на руки и прижал к груди.

Дэмиен обнял деда и положил голову ему на плечо, уткнувшись носом в погоны.

– Пообещай, что если что-то пойдет не так, ты развернешься и пойдешь обратно! Обещай, обещай мне! – настырно повторял он.

– Хорошо! Обещаю! Ты у меня такой умный парень, – растрогался генерал и поставил мальчика на пол.

– Дед?..

– Да, Дэмиен?.. Только не проси меня взять тебя с собой! – пригрозил пальцем он. – Это исключено!

– Дед… я просто хотел пожелать тебе удачи! – смущенно улыбнулся мальчик.

– Ах ты, хитрюга! – потрепал его Джонатан за волосы. – Спасибо! И знай, внук, все, что я делаю, я делаю это только ради тебя и твоей мамы!

Родриго тем временем работал на два фронта. Оказывается, Клэренс прекрасно знал о военном хранилище Джонатана. Более того, у кузена генерала даже был дубликат ключа от той двери в подворотне. Где и как он его достал, история умалчивала. «Его информатор весьма хорош, раз даже ключ смог подогнать!» – подумал испанец.

– Если все сделаешь правильно, мы возьмем тебя в свое шоу! – пообещал ему Клэренс.

– Спасибо, конечно, но я не умею так веселить людей, как вы! – съехидничал Родриго.

Клэренс оценил шутку, а вот Факир её почему-то принял как оскорбление в свой адрес.

– Ещё бы, такие криворукие тугодумы, как ты, только испортят шоу! – сказал он.

– Как в наших краях о таких говорят: «Ни кувырка… – не договорил Рокко.

– …ни панча»6363
  Панч (англ. Punch) – слово или словосочетание, что и является самой шуткой. Большинство шуток состоят из двух частей: Setup (его еще называют «контекст») и Punch. В punch-части как раз и заложен юмор, который вызывает улыбку.


[Закрыть], – подхватил Барокко.

Карлики дали друг другу «Пять!»

Родриго не смог промолчать.

– Каждому свое! – ответил он и добавил. – Не всем дано кувыркаться с саблей в животе, да при этом еще и острить. Это воистину великий дар!

Клэренс загоготал. Ему нравились задиристые комментарии Видэла.

– А вас это разве не задевает, сэр Клэренс? – поинтересовался покрасневший Факир.

– Вовсе нет, я ведь всего лишь посредственный конферансье. Шутить не умею! А мой живот принимает лишь пищу да пиво!

Факир обиделся. С появлением Родриго он явно перешел на второй план для Клэренса. «Мало того, что девушку увел, так еще и место мое занять хочет в семье! Не позволю!» – словно обиженный ребенок, грозился он как-то в пьяном угаре перед карликами. «Да ничего ему не светит!» – кричали в ответ те, понимая, что с таким прогрессом на самом деле все состоит с точностью до наоборот.

Изабель Фур продолжала играть в молчанку. Родриго не стал сильно докучать с выяснением причин такого странного поведения девушки, а лишь оставил конверт с запиской под дверью: «По возвращению я хотел бы видеть за этой дверью свою девушку, а не просто приятную собеседницу. Хорошо подумай, готова ли ты все бросить ради разгуливающего по улице в больничной распашонке парня». Но когда барменша прочла ее, Родриго Видэла уже не было в городе. Он оставил ее одну с ее влюбленностью и недосказанностью. Оставил среди всего этого сброда Будки: с такими, как Факир и его друзья-карлики, для которых любовь проявляется в грубости, пошлости, унижении, а не в поцелуях страсти, нежных прикосновениях и жарких объятиях. Но по какой-то причине, чувствуя, что, вполне вероятно, она больше не увидит своего возлюбленного, весь этот страх от того, что она осталась одна, лишь сильнее разжигали ее желание любить испанца. Внутри нее сидела та, которой нравилось страдать – та, с которой она сама еще не была знакома.

Решено было идти через индонезийские острова: Яву и Суматру. На Суматре – в пределах границы экваториальных ветров, километрах в десяти, был развернут бесперебойно действующий лагерь Тасманских Псов, и это облегчало задачу. Там они собирались сделать последний привал и затем уже двинуться пешим ходом к экватору.

– Они не станут ждать нападения с Юга! – убеждал присутствующих Родриго на последнем заседании в палате Джонатана МакКинли перед выездом из Будки. – Пограничные войска Масуда Вармажа караулят северные, западные и восточные границы колонии. Никому даже не взбредет в голову, что есть угроза с южного направления.

– А что, если ты ошибаешься? – уточнил Бернард Мейер. – Предположим, что твой жрец достаточно мудр и догадывается, что ты выжил и попытаешься вернуться, чтобы отомстить?

Родриго понимающе кивнул, ожидая подобного вопроса.

– Вармаж мудро подходит ко многим вопросам. Но уверен, что военное дело – не его конек. Жрец амбициозен, целеустремлен, и планы его далеко идут, но еще он эгоистичен. Мелочность и тщеславие не дадут ему слишком близко к себе кого-нибудь подпустить, тем более человека, соображающего в военном деле. Но почему-то мне кажется, что именно сейчас он занимается подготовкой отряда, который проведет его армию на юг, и если мы не поспешим, то у нас возникнут проблемы.

– Спешка еще никого не привела к успеху, – ехидно заметил Мейер.

МакКинли тем временем задумчиво вглядывался в окно, удобно устроившись в кожаном кресле, не вклиниваясь в разговор Родриго и Мейера.

– Если не спешить с выходом, то стоит хотя бы поторопиться с постройкой укреплений. Ведь братья Брахмы – это не просто воины, желающие захватить новые земли, это фанатики, искренне верующие в то, что их религия должна стать единственной, дойдя до сердца каждого выжившего, быть понятой и принятой, или же стать холодным клинком для тех, кто отверг или презрел её.

– Мы не станем никого ждать. Это не обсуждается! – вклинился, наконец, МакКинли. – Все уже спланировано. И если кто-то не готов, то может остаться дома, в тепле и безопасности! – намекнул он Мейеру.

– Я не только полковник, но еще и ваш главный советник, сэр Джонатан! И моя задача – помогать вам, а не создавать дополнительные проблемы. Я несу ответственность за планирование, вот и переживаю… Но он не успел договорить – его прервал генерал:

– Я же говорю, Бернард, дружище, если ты устал или в чем-то сомневаешься, то просто оставайся дома и не переживай, побереги нервы, – напряжение МакКинли сказывалось на его отношениях с близкими. – Понимаешь, мы и так слишком долго ждали. Достаточно уже! Пора бы совершить действительно стоящий поступок. Пора!

Мейер обиженно развернулся и зашагал к выходу, сказав, что он не расположен философствовать и ему нужно заниматься приготовлениями к походу, плюс ко всему тщательно проверить технику.

Глава 3
За полтора месяца до третьей вакцинации Портного

1

Перед самым выходом Джонатан МакКинли, Бернард Мейер, Родриго Видэл и еще две сотни самых опытных офицеров и отчаянных вояк, из отряда Тасманских Псов собрались в ангаре, где находилась боевая техника.

– Неплохо сидит! Поди-ка сюда! – подозвал Родриго МакКинли, когда тот примерил на себе спецовку его элитного отряда. – А теперь гляди, что произойдет, – сказал МакКинли и надавил на маленькую, спрятанную позади шеи – под капюшоном – кнопку. Сработала еле слышная катушка. Родриго почувствовал, как постепенно, начиная от самых щиколоток, форма начала медленно стягиваться, принимая его анатомические формы. Сначала умеренно обтянуло ноги, брюшную полость, грудь и руки, оставив достаточное пространство лишь для паха и шеи. И закончилось все плотным сцеплением черепа с капюшоном, лишь с необходимым запасом клиренса для поворота и наклона головы. Именно плотное сцепление, а вовсе не передавливание или удушение.

– Ого! Вот это чудо! – восхитился Родриго, когда устройство, наконец, отключилось, застопорившись в нужном положении, а форма точно повторила очертания конституции его тела, при этом была достаточно толстой и плотной. Как оказалось, эта абсолютно черная смоляная «оболочка» была разработана лучшими военными инженерами генерала МакКинли. Главный ее секрет состоял в том, что она не имела ни единого шва и сплеталась по особой технологии во множество рядов из одной многометровой сверхпрочной полимерной нити, которая более плотным плетением укладывалась в области внутренних органов, мягких тканей, конечностей, шеи, паха, и в виде каркаса для позвоночника. По своим защитным и тактическим характеристикам она во много раз превосходила любой из возможных современных аналогов специальной формы, способной оказывать сопротивление воздействию режущего, огнестрельного или осколочно-фугасного оружия – без разницы! Поверх капюшона надевался округлый защитный шлем на шариковых магнитах для лучшего контакта с формой. Также в него был встроен блок голосового управления всем комплектом спецовки, в который входили еще перчатки и армейские сапоги, тоже оказавшиеся довольно легкими, надежными и практичными. Все это плотно и герметично крепилось к комбезу. Терморегуляция внутри формы осуществлялась автоматически блоком управления в шлеме. Желтый поднимающийся прозрачный визор помогал видеть в темноте и спасал от ослепления днем. Некоторые параметры выводились на эту линзу, как на экран. Также в него была встроена система связи дальнего действия. Перед самым выходом, благодаря отзывам первых испытуемых, ученые внесли еще одну хитрую инновацию в акустическую систему, оснастив ее функцией шумоподавления. Благодаря этому ноу-хау удалось обеспечить качественную радиосвязь в разных условиях, защитить солдат от оглушения в бою или же, наоборот, дать возможность человеку беспрепятственно слышать любые окружающие его звуки, помогая лучше контролировать ситуацию. На рукаве этой безукоризненно выполненной военной формы выделялся алый контур застывшего в боевой позиции анубиса со злобной оскалившейся лысой мордой и прижатыми к затылку заостренными длинными ушами. Это была агрессивная, мощная и бросающаяся в глаза символика. Родриго даже почувствовал некую гордость, оказавшись среди людей, которые своими кровью и потом удостоились чести носить этот почетный символ боевого братства. Но лишь на миг. В остальном он понимал, что судьба наделила его гораздо более значительными возможностями, что он способен на большее, чем в очередной раз стать просто частью кем-то выдуманной системы. Так что нахлынувшая неожиданно гордость сменилась пренебрежением. Он терпеть не мог ощущения причастности к некоему обществу, подчиняющемуся какой-то общей идеологией или ценностями. Его это раздражало. Родриго старался не подавал виду, хотя с некоторых пор держать свои эмоции в узде удавалось все сложнее и сложнее. Зверь рвался наружу. Но пока его еще можно было контролировать.

– Благодарю вас, сэр Джонатан! Отличная форма! Легкая, удобная, и все под рукой, – прокомментировал Родриго, рассматривая себя со всех сторон.

– Знакомься, это «Шкура 20.40»! Один из наших гениальных «кутюрье» сильно постарался, создавая этот «наряд». Имени его ты, может, никогда и не узнаешь, но эта вещь, весьма вероятно, однажды спасет тебе жизнь. Ещё немаловажно уметь ею пользоваться. По дороге Бернард проведет с тобой инструктаж по ее грамотному применению, чтобы в бою ты смог почувствовать весь потенциал того, что на тебе надето. Поверь, «Шкура» тебе придется по нраву. Она, как красивая баба. Когда она рядом – придает уверенности, а когда на тебе – еще и согрева-а-ает… – расплывшись в довольной улыбке, протянул последний слог генерал.

Солдаты загоготали, оценив шутку знающего в женщинах толк стареющего Пса.

– Для тебя она станет больше, чем просто формой, – сделался серьезным МакКинли, – она станет частью тебя, продолжением тебя – словно твоя собственная кожа, только способная отражать пули! Собственно, отсюда и ее название.

– Звучит многообещающе! – ответил Родриго.

– «Шкура» прошла все возможные испытания. А вот в реальном бою еще не бывала. Так что, пока будем добираться до нашей базы, внимательно слушай Бернарда. Он знает много больше любого из нас о возможностях этой спецовки и о проекте в целом.

Джонатан МакКинли не любил долгую и нудную болтовню: пафосные напутствия и разговоры про великие цели, да и публика подобралась далеко не склонная к сантиментам. «С Богом!» – сказал он, и Псы, рассевшись по автомобилям, тронулись с места. Он ехал в одном бронетранспортере с Бернардом и Родриго в середине конвоя, а остальные девятнадцать машин на равном расстоянии распределились впереди и позади них. Ночь в этот год пришла с особенно игривым настроением, задавая задорный ритм для плясок с бубном под аккомпанемент стабильных -50ºС. В разгар ночи погода частенько преподносила неприятные сюрпризы. Хоть это был еще и не экватор, иной раз порывы ветра сметали все на своем пути. На привалах шоферам приходилось располагать автомобили поближе друг к другу, образовывая правильной формы многоугольную площадку, внутри которой можно было уже более или менее спокойно передвигаться и готовить горячую пищу, принимать на грудь сорокаградусные меры по борьбе с солнечной радиацией и просто отдыхать. Таких привалов в пути было немного, всего пару-тройку за все время.

Без особых приключений преодолев иссушенный рельеф дна Индийского океана, к началу марта 2040-го года, благодаря намеренно ускоренному темпу, за неделю они добрались и до приэкваториальной базы на Суматре, уверенно уложившись в намеченный срок. База находилась в десяти километрах от линии экватора, но ветра здесь бушевали уже во много раз сильнее, чем в любом другом месте на планете. Без шлема было бы тяжело дышать, стоя лицом к непредсказуемым яростным порывам. Лучше бы он дул постоянно, ведь предугадать, что готовит его очередной наскок: слегка поднимет пыль в воздухе или же закружит песок в десятиметровом бьющем, режущем вихре. Сама база располагалась на месте старого мотеля с выщербленной деревянной вывеской «Форт-де-Кок», в честь старого названия находящегося неподалеку города Букиттинги6464
  Букиттинги (индон. Bukittinggi) – город в Индонезии, входит в состав провинции Западная Суматра.


[Закрыть]. Окна трехэтажного мотеля были заколочены мощными досками, а внутри дворика стояла пара покрытых толстым слоем пыли вперемешку со снежной крупой ржавых патрульных квадроциклов. На входе гостей встретила пятерка бородатых осипших добровольцев, несущих вахту на этой базе. На вопрос МакКинли: «Как дела?» – один из них хмуро ответил: «Нормально…», и равнодушно вернулся к столу и уселся на деревянный расшатанный стул у входа, прихлебывая остывший кофе. Ближе к экватору остро ощущалась явная нехватка кислорода. Атмосфера здесь со времен полной остановки Земли сильно разредилась, и ее слой стал значительно тоньше. Человек, находящийся долгое время в этом месте, со временем начинал вести себя «странно»: становился забывчивым, подавленными, а иногда и неуравновешенными. При явных симптомах гипоксии6565
  Гипокси́я (др.-греч. ὑπό – под, внизу + греч. οξογόνο – кислород; кислородное голодание) – пониженное содержание кислорода в организме или отдельных органах и тканях.


[Закрыть] пограничника отправляли в Будку с первым же караваном.

«Двенадцать часов на отдых – и в путь!» – скомандовал МакКинли, и все разбрелись по номерам. Родриго тоже поплелся с остальными и устроился на свободной кушетке без матраца. В принципе, как и большинство. Те, кто был в курсе дефицита спальных принадлежностей, быстро заняли лучшие кровати, остальным же пришлось довольствоваться тем, что осталось. Родриго не спалось, но по другой причине. Наступал момент, когда он должен сделать «ход конем». Генерал Джонатан МакКинли не ждет от него удара, поэтому стоит приберечь силы и атаковать тогда, когда это будет выгоднее всего, у всех на виду. Пусть публика увидит обескураженного и растерянного вождя. Пока что такой возможности не предоставилось. Зато сейчас испанец находился среди его приближенных. «Можно начать с них», – подумал он.

И тут, совершенно случайно, среди солдат зашёл разговор, который оказался как раз кстати.

– Эй, парень… как там тебя, Родриго? – обратился к нему один из Псов. Весь сухой, морщинистый, но с бодрыми живыми глазами. – Слышь?! Тебе можно доверять, трепаться не станешь?

Испанец сразу не сообразил, что обращаются к нему, пока тот не свистнул и не повторил его имя.

– А, это вы мне? – уточнил Родриго.

– Ага! Кому ж еще! – улыбнувшись, сказал тот.

– Да нет, я не из болтливых.

– Меня зовут Генри Шмидт, – протянул он руку испанцу, – А этого бугая – Патрик Грубер! – указал он на полноватого солдата с кислой миной, расположившегося на скрипучей койке напротив.

– Очень приятно! – с явным недовольством промычал Грубер и, не оборачиваясь к Родриго, пожал ему руку.

– Хм… Мне тоже! – осуждающе хмыкнул Видэл.

– Короче, слушай! – снова вклинился худощавый Шмидт. – Не знаю, в курсе ты или нет, но, в общем, половина наших изрядно устала от бесконечных нападок генерала.

– О чем это ты?

– Я о том, что некоторым ребятам надоело рисковать из-за маниакального влечения старика к северным землям и желанием проникнуть в Сток. Нам и здесь нормально, – пожаловался он.

– «Нам»? Так ты относишься к той половине, кого все «достало»? – ухмыльнулся Родриго, – Понятно! А что со второй половиной… продолжают хранить верность, как и подобает настоящим псам?

– Но-но-но! – фыркнул тот. – Не дерзи давай!

– Ты базар свой фильтруй, мальчик! – вскочил с кровати Патрик Грубер, «Шкура» на котором смотрелась довольно смешно, особенно в области свисающего, трясущегося, словно желе, живота, который спецовка так и не смогла утянуть до приличного состояния. Зато лицо его было абсолютно не смешным. Он был похож на того, кто может любого скрутить в клубок и сбросить с вершины каменистого утеса, при этом и глазом не моргнув. – Мы тут серьезные вещи решаем, вообще-то!

«Вещи серьезные они решают! Клоуны! Мясо вы пушечное для МакКинли, и не более того!» – подумал про себя Родриго, надменно взглянув на Грубера.

– Сядь ты! – махнул рукой в сторону верзилы Шмидт. – Вторая половина ребят рассчитывает, что генерал выделит им немалую долю после того, как расширит свои владения! А некоторые из них вообще слепо верят «сэру», – выделил он, – Джонатану, полагаясь полностью на его идеи и представления. А что касается меня, то я ни к тем ни к другим не отношусь. Понимаешь, я привык думать, оценивать ситуацию, а не делать скоропостижных выводов! – попытался выкрутиться он, уже пожалев, что затеял эту беседу.

– Вот это мудрое решение! – прокомментировал испанец, хотя сам подумал, что этот мечущийся товарищ вообще никчемен, коль не в состоянии даже определиться, чего же хочет от жизни.

– От ты лис! – пробормотал Грубер.

– Та ты сам такой же! Чего душой кривить! Доставай лучше заначку.

Верзила нехотя поднялся с кровати и подошел к покосившемуся в углу комнаты шкафу, кряхтя, вытащив из-за него коричневую бутылку с коньяком. Затем зацепил своими пухлыми пальцами оставленные на подоконнике последними постояльцами чудом уцелевшие хрустальные фужеры и уселся на койку к Генри Шмидту, стоящую рядом с кроватью Родриго. Перина, вздыхая, просела под его тяжелой тушей.

– С того раза коньячок остался, – объяснил он. – И с каждым разом все вкуснее и вкуснее. Будешь, малой? – обратился он к испанцу.

Родриго согласно кивнул и привстал на локти, взяв в одну руку до краев наполненный коньяком стакан.

– Ну, за завтрашний успех! – предложил Шмидт.

Патрик одобряюще приподнял фужер и вместо того, чтобы прикончить его залпом, немного отпил, лишь смочив губы, как это сделал бы настоящий ценитель хорошей выпивки, пытаясь почувствовать его тонкий аромат.

– Эх, жаль! Немного подзавял букет, – досадуя, с грустными нотками заявил он. – Видать, затхлый воздух в бутылку просочился, – добавил Грубер, и без удовольствия проглотил остатки коньяка.

– Вот же любитель выпендриться! – покачал головой Генри. – Ладно! В общем, парень, знай, что если ты подведешь генерала, то тебя без сомнений уничтожат его люди, не подведешь – люди его братца. Итог – ты в очень незавидном положении! Удачи тебе и сладких снов. Завтра тяжелый день, – добавил он и, завалившись на кровать, практически сразу захрапел.

«Посмотрим! – проговорил про себя Родриго. – В отличие от некоторых у меня еще есть время, чтобы что-то придумать. И я придумаю!» На какой-то момент ему показалось, что этот худощавый и есть шпион Клэренса. Но он не был похож на того пройдоху, что мог в свое время достать ключ от тайного ангара. Слишком уж наивными казались слова, что слетали с его шершавого языка.

То, что люди МакКинли разошлись в своих убеждениях, разбившись на два лагеря, было испанцу только на руку. Родриго понимал, что в один момент их можно будет просто столкнуть лбами и без особых усилий и сожаления избавиться от серьезной проблемы в будущем.