Текст книги "Сожженные земли. Лишний"

– Да начнутся танцы! – Она бросила бокал на пол, и тот разлетелся тысячей осколков. Но никто не смутился из-за ее поведения. Напротив, придворные одобрительно зашумели.

Да, если это моя сестрица, то я готов остаться сиротой…

В руки мне внезапно сунули два бокала. Я посмотрел вниз, а затем направо: рядом стоял капитан Вильям. Он наклонился к моему уху и прошептал:

– Ты должен подойти к императрице, когда та остановится около тех двоих, – он кивнул в сторону Дэниела и мужчины рядом с ним. Они опять стояли вместе. – Предложи ей коктейль. Это ее любимый – она не откажет.

– Принято, капитан Вильям, – тихо ответил я, не спуская глаз с императрицы. Капитан сжал плечо и отошел от меня.

Она спустилась с трибун и, покачивая бедрами, прошлась по залу. Ласково потрепала одного из стражей по голове, потом остановилась возле группы хихикающих девиц. Они прибыли вместе с ней и всем видом показывали, насколько мы далеки от их общества.

Картина, которую я не раз видел в своей жизни. Сильный и богатый думает, что его богатство и статус дают ему право насмехаться и унижать кого-то в жизни. Но, насколько я успел изучить систему этого мира, это просто были дочери богатых и влиятельных домов. И все, что они сейчас имели, было нажито не ими – просто удача родиться в семье поуспешнее, чем у других.

К императрице подошла Элли и присела в глубоком реверансе. Та одобрительно кивнула и что-то произнесла ей. Элли застенчиво улыбнулась, и они пошли в сторону, к балкону.

Открытый вырез на спине императрицы показал безупречную гладкую кожу.

– … да, сожгли тогда все запасы и обокрали обоз, – раздался голос совсем рядом. Я невольно прислушался.

– Когда уже их всех отловят. С каждым годом все больше аристократов страдает от рук мятежников.

– Я сам еле ноги унес. Говорят, что если они тебя отловят, то даже выкупом не отделаешься – верная смерть.

– Да, но как они могут сомневаться в том, что императрица…

– Никак вы сейчас на измену намекаете, Орил?

– Нет-нет, что вы! Я лишь цитирую слова мятежников, не более, – испуганно отозвался голос.

Я незаметно повернул голову влево – рядом стояли двое из окружения императрицы. Один из них, темноволосый толстяк, с паникой отвечал холодно смотрящему на него высокому молодому человеку в черном камзоле.

Про мятежников я слышал не впервые. Мастин заставил меня хорошенько изучить этот момент современной истории Таррвании. Говорят, что после прихода к власти нынешнего императора многие законы изменились и недовольных стало больше. Особенно тех, кто почитал драконов другого цвета: их храмы обложили непомерными налогами, а через какое-то время и вовсе уничтожили.

На их месте теперь стояли храмы Зеленого дракона, а по всей Таррвании провозглашен его культ, дитто которого и был действующий император Астраэль Фуркаго.

Только вот правление императора длится уже почти тысячу лет. И ни одному из домов не удалось сместить его. Любой бунт жестоко подавлялся, проклятая провинция была под контролем бастарда, а жители Таррвании уже и не пытались бороться.

Кроме мятежников, выступавших под эгидой Сопротивления.

Я вернулся к слежке за императрицей – она шла от балкона, но уже без Элли. И направлялась прямо к Дэниелу. Я медленно направился туда же.

Мужчина рядом с Дэниелом тем временем осушил уже пятый бокал – рядом стояли четыре пустых.

Однако как быстро.

Императрица Аниса подошла к ним. Передо мной сразу же оказалось несколько придворных, заслонивших обзор. Я протолкнулся вперед.

– Приветствую, Костера-а-аль, – протянула она. – Видел моего сына Винсента?

– Ваше императорское величество. – Он сделал поклон. – Прибыли с этим ублюдком?

Та хищно посмотрела на него и усмехнулась:

– Все такой же дерзкий.

Я стоял и почти не дышал. Мужчина рядом с Костералем совсем не обращал внимания на императрицу. Он махнул рукой, подзывая прислужников, и к нему быстро подошел юноша с подносом.

– Виски, – прохрипел мужчина.

Кто-то с силой толкнул меня в плечо, и я, не удержавшись, упал прямо под ноги императрицы.

Бокалы разлетелись на мелкие осколки, напиток плеснуло прямо на туфли императрицы. Придворные ахнули. Музыка стихла. Я оглянулся и увидел капитана Вильяма, не спеша удалявшегося вглубь толпы. А затем посмотрел на императрицу.

Она с интересом взирала на меня сверху вниз. Отряхнула туфли от брызг коктейля.

– Поднять стража. Ну-ка…

– Ваше императорское величество, это наш свежеиспеченный страж, прошу прощения, совсем не умеет себя вести, – подобострастно проговорил старшина, с проворством оказавшийся рядом с нами.

Она вскинула руку, жестом приказывая ему замолчать, а затем обратилась ко мне:

– Как зовут тебя, мальчик?

У меня болели колени и саднило ладони, но не это занимало меня больше всего. Взгляд императрицы – зрачки слегка расширены, но лицо… Вблизи я еще явственнее разглядел сходство. Внезапно она наклонилась и протянула руку к моей рубашке, по всей видимости, с намерением поднять меня. А я понял, что это мой шанс.

И сделал это максимально естественно. В миг, когда она коснулась моей рубашки, я подался вперед и коснулся ее ладони, как будто в испуге. Придворные опять ахнули.

И… ничего не произошло.

– Мне не дозволено отвечать, ваше императорское величество.

Я встал и быстро бросил взгляд на Дэниела. И дальше – на лице мужчины, стоявшего рядом с ним, медленно растекался гнев.

В зале повеяло холодом.

– Принц Рейн? – прощебетала императрица. – Наконец-то обратил внимание?

Тот, кого назвали Рейном, пошатнулся и со стоном чуть не осел на пол, но его подхватил Дэниел.

– Он что-то перебрал. Просим прощения, ваше императорское величество. – И, не дождавшись ответа, Дэниел быстро повел принца к двери, ведущей в коридор.

– Так, – сказала императрица, склонив голову, – Мальчик…

– Капитан Вильям! – брызжа слюной, завизжал старшина. – Приструните вашего стража! Он оскорбил ее императорское величество! Десять плетей!

– Есть, старшина. – Из толпы придворных выступил капитан.

– Молчи, – прошипел мне на ухо капитан Вильям, заведя локти за спину и подталкивая вперед.

Ну что ж, я знал, на что шел.

Меня вывели из зала под взгляды присутствующих: одобрительные – у придворных, сочувствующие – у стражей, со страхом – у Эжена и Иниго.

Те попытались заступиться, но капитан Вильям пообещал добавить мне плетей, если они не угомонятся.

Дверь захлопнулась. В коридоре было пусто.

– Нам туда.

Он провел меня двумя коридорами, мы спустились на нижний этаж и вышли через небольшую дверь на задний двор, в сад. И увидели их там.

Рейн стоял, опершись руками на стену, и хватал ртом воздух. Он пытался сделать шаг, но движение давалось ему с трудом – его шатало, и он опять прислонялся к стене. Попытался что-то сказать, но испускал только хрипы. Он ударил кулаком в стену, зарычал, сквозь рычание прорвался крик. Словно обезумев, принц сорвал с себя камзол и вцепился руками в волосы, а затем, вновь зашатавшись, прислонился к стене.

Костераль молча стоял неподалеку и наблюдал за ним.

Громыхнул гром, и начался ливень. Небо затянули черные грозовые тучи. Сад начал заполнять серый туман, его щупальца скользили прямо возле ног и поднимались все выше и выше.

– Рейн, ты знал, что так будет, – покачал головой Костераль, а затем повернулся ко мне и капитану Вильяму. – Он обезумел. Я попробую сдержать.

Рейн, зарычав, пустил в Костераля черный дым. Но тот отразил его огненным щитом. Сильный порыв ветра, почти ураганный, сшиб его с ног и протащил пару шагов по земле.

Рейн неистовствовал.

– Александр, тебя вообще убьют, не суйся, – холодно произнес капитан, отстраняя меня, и достал новую зубочистку. – Я привел тебя лишь посмотреть на то, как отзываются драконы на силу дитто. Скоро мы увидим… чем это чревато. Зрелище-то знатное.

Мне показалось, что в его глазах вспыхнул хищный огонек.

Тем временем тучи сгущались все больше, молнии сверкали то тут, то там, гром раскатисто гремел прямо над нами, серый туман скрывал нас уже по пояс – мы погружались во тьму и хаос.

– Рейн! – кричал Костераль, прорываясь сквозь бушующий ураган. – Успокойся, иначе она догадается!

Тот уже не кричал, а задыхался, давился своим голосом. И он увидел меня. Его взгляд потемнел.

Рейн ринулся ко мне, но капитан Вильям преградил ему путь и обнажил меч.

– Ты, – зарычал Рейн, бешено сверкая глазами. – Падаль, все подстроил! Отвечай, куда ты ее спрятал, где она сейчас, ты, драконья…

Полился поток отборнейшей ругани.

– Успокойся, иначе стражам придется бросить тебя в яму, – с явным наслаждением почти промурлыкал Вильям.

Дэниел, оправившись от удара, в два прыжка оказался сзади Рейна и схватил его, но тот начал метаться и, вырвавшись из объятий, прошел пару шагов, споткнулся и рухнул на колени. Его голова опустилась, а плечи задрожали.

– Не было, – сказал он дрогнувшим голосом. – Ее не было!

Он сорвался на крик, который перерос в вой. Резкий свист заставил меня взглянуть наверх – над нами низко кружили черные драконы. Не такие огромные, как тот, которого я видел три года назад, но тоже внушительных размеров. Их было почти не видно на фоне разбушевавшейся стихии, однако при каждом отблеске молнии прочерчивался силуэт.

Костераль подошел ближе к Рейну и, опустившись на землю, обнял его за плечи.

– Ты не виноват. Никто из нас, брат.

А в моей голове еще пара кусочков пазла встала на место.

Это была проверка. Им важно было, чтобы я прикоснулся, видимо, что-то должно было произойти, но не произошло. И они поняли, что она не та… Кого-то спрятали. Кого-то нет.

Лже-Невеста, Кровавое утро…

Подставная императрица. Лжеимператрица!

Эти мысли буквально за секунду промчались в моей голове.

Внезапно Рейн обмяк. Дэниел аккуратно положил его на землю, а затем встал и повернулся к нам.

– Надолго ты его отключил? – спросил капитан Вильям. – Хорошо бы прямо сейчас вернуться в зал. Но его накажут. Посмотри, сколько драконов кружит. Она с удовольствием его накажет.

– Я не отключал его и не буду ему что-либо внушать.

Вильям равнодушно посмотрел на лежащего без сознания Рейна.

– Зря. Ждем, когда наш перебравший капитан поднимется на ноги?

– Прибраться мы уже не успеем. Они идут сюда.

Я ничего не почувствовал, но через мгновение дверь отворилась, и, грузно ступая, вошел старшина, попутно крича на Дэниела. Затем остановился, увидев Рейна, – тот открыл глаза, но безучастно лежал на земле. Дэниел вновь нацепил на себя уже знакомую мне маску:

– Наш дорогой принц немножко разнервничался. Надеюсь, никого не перепугал.

На этих словах Рейн уже встал позади него. Но что за лицо, что за эмоции… И стеклянный взгляд. К нему подбежала та розововолосая и прошипела что-то еле слышно.

– Он будет наказан, – торжественно прозвучал голос императрицы. Она вышла в сад за старшиной, а с ней высыпала и горсть придворных. – По всей строгости закона. Наш потрясающий дитто слишком силен для простых пыток. Что скажете насчет ритуша, мои дорогие подданные?

Ее подданные радостно загикали и зааплодировали. Один из них одобрительно засвистел.

– Сим приказом повелеваю: назначить принцу Рейну ритуш!

Глава 22

Но не могли они быть вместе, как ни хотели. Дарг из дома Заллс и Шэна из дома Бэсалп. Их трагичную любовь увековечили в песнях и преданиях. А для семьи они стали несмываемым пятном позора – влюбленные погибли, испив чашу отравленного вина.

Керрик, главный армиртор Бастарии. «Хроники Таррвании», том X

Рейн

Мои руки держали четверо стражников, голова бессильно болталась, а голую грудь овевал ветер. Мы были на краю скалы – Костераль открыл портал и перенес нас.

Мысли рассыпались. То ли в бреду, то ли в странной лихорадке – я думал.

Как так произошло?

Я закрыл глаза, уходя глубже в себя и ловя разбредающиеся мысли. Смех.

Раздался звонкий смех, который…

Она смеялась.

После того как мы дали клятвы на священных камнях, на наших телах проявились знаки – благословение от Божественных драконов на союз. Она стала моей женой.

Тем же утром мы целовались, она смеялась, я встал с кровати и надел накидку. Потом, повернувшись к ней, сказал:

– Я должен закончить все дела перед тем, как брат узнает о нас. Мы немедленно должны будем покинуть дворец.

Я сел на кровать. Она обняла меня сзади и положила голову на плечо. Ее дыхание приятно щекотало мое ухо. Ее голос… Она тихо сказала:

– Я тебя люблю.

Удар в живот.

Я согнулся от боли, и к горлу подступила тошнота. На глазах выступили слезы.

Видение рассеялось. Когда пелена боли спала, я увидел перед собой императрицу Анису, незнакомую мне женщину, скрестившую руки на груди. Ударила, конечно, не она, но какое наслаждение было написано на ее лице. Чокнутая.

Императрица засмеялась мне в лицо, подавшись чуть ближе.

– Как я рада! Как же, как же я рада, что ты провинился!

Она медленно отошла в сторону, показав мне их. Я стиснул зубы.

Часть моей команды. Связаны. Зря я согласился взять их с собой в Бастарию! Упертые бараны. Сколько ни отговаривал – «как мы тебя пустим в это змеиное логово…».

А теперь стоят на коленях.

Она снова встала передо мной, приняв ту же насмешливую позу.

– А это на всякий случай, дорогуша. Если вдруг ты решишь схитрить и воспользоваться своими силами, то матросы обожаемого тобой капитана Кроссмана постепенно, один за другим, пойдут к краю скалы и… – Она плавно провела рукой вниз. – Полетят прямехонько вниз. Не думаю, что эти люди смогут выжить, Рейн. А твоим драконам запрещено приближаться к ним.

Я сглотнул горячую и вязкую слюну. Горло засаднило, и я закашлялся.

– И кто же им запретит?

Она сощурила глаза. Резко разомкнула руки и протянула:

– Что-то здесь не так, как-то ты на меня теперь по-другому смотришь. Что же произошло такого… Хм-хм. А что же такое произошло? Что наш спиртолюбивый принц смотрит на меня таким горячим взглядом? Мне, конечно, это приятно, но что-то все равно в твоем взгляде изменилось. Неужели-неужели… пахнет изменой?

На ее лице застыло задумчивое выражение.

– О! – щелкнула она пальцами.

К ней подвели Александра. По обеим сторонам его держали воины императрицы, но он не выказывал никакого волнения.

– Мальчик-мальчик, а тебе ведь так и не дали плетей. Нет-нет, дорогуша, я не против миленьких молоденьких мальчиков. Но. Хм-хм… Не ты ли виноват в поведении принца? Как, говоришь, зовут тебя? И не надо мне зубы заговаривать, – она карикатурно погрозила ему пальцем.

– Александр, ваше императорское величество, – послушно ответил он.

– Алекса-а-а-андр… – протянула она. – Очень-очень-очень интересно. Какое совпадение – моего покойного брата тоже звали Александром. И неужели наш дорогой принц подумал, что ты… ты, ты, ты! – ее голос сорвался на визг. – Как-то можешь на меня воздействовать?!

Она тяжело дышала, ее глаза сверкали. Вдруг императрица резко успокоилась и весело произнесла:

– Что-то я упускаю, дорогие мои. Костера-а-а-аль. Костераль, помоги мне, пожалуйста.

Костераль подошел к ней ближе. На его лице застыло холодное выражение, а в глазах – пустота. Так мог смотреть только тот, кому было абсолютно безразлично происходящее. Но его напряженная фигура и слегка пружинящая походка выдавали волнение. Другим оно не было заметно, но я знал брата как облупленного: он начеку и готов броситься в бой, если это понадобится.

– Возможно, кто-то еще верит до сих пор в легенду, что мой братец-отступник может возродиться. Но я к ним не отношусь. А этот мальчик – обычный мальчик. Я, – она по-крысиному повела носом, чуть приблизившись к Александру, и затем отстранилась, – да-да, я не чую в нем магии.

Я опять прикрыл потяжелевшие веки.

Передо мной предстало то утро.

…ее смех, улыбка… Мы прощаемся. Она прикоснулась к моему лицу. Ее большой палец приподнял мой подбородок, а тыльная сторона ладони прикрыла рот и нос. Это было ее любимое движение, родное, теплое… Я вглядываюсь ей в лицо… лицо…

Где оно?

Размазанное и сглаженное. Нос… губы… даже глаза. Темные? Или светлые? Волосы… волосы короткие?

Лицо, какое лицо, как, как она улыбалась? Нет-нет-нет!

Я задыхался.

Сердце бешено заколотилось. Я словно умирал.

Я выдохнул через запекшиеся губы:

– Не помню лица…

Удар.

Прихожу в себя. И отчетливо понимаю, что не могу вспомнить ни одной черты лица Анисы. Ни одной…

– Рейн! Рейн-Рейн, ты должен быть с нами, Рейн! Ты должен быть с нами, – пропела она. – А то как же мы насладимся зрелищем? А я надеюсь, что драконы будут тебя защищать. Они же должны защитить своего дитто, да? Ох, как славно! – Ее глаза зажглись хищным блеском. – Ну, тебе-то точно сегодня кровь пустят, да парочку твоих драконов подстрелим. Ой, – она резко положила руку на грудь, – что же это я. Драконов же нельзя убивать! Как я могу… А я, конечно, никогда, конечно… Я бы не хотела, чтобы они умерли, но они же будут тебя защищать. И вина за каждого, Рейн, кто умрет, запомни, – вина будет на тебе. Это ты виноват, что они умрут, а не кто-либо из стражей. А мальчик… Хм-м.

Она, прикусив губу, подошла к Александру и хищно обнюхала его. Затем тронула его. Затем еще раз. И еще раз.

– Вот, смотри, смотри, я к нему прикасаюсь, и ничего не происходит. Видишь-видишь? – с истеричной ноткой воскликнула она.

Все вокруг помутнело и задрожало, накренилось, а затем рассыпалось брызгом слез. Впрочем, они быстро высохли.

Она трогала Александра, вертела, кружилась сама вокруг него.

– Эх, печально, в этом мальчике нет ни капли магии. Я боюсь, что это обычный страж. – Она мотнула голову в одну сторону. Посмотрела на Костераля. Затем вновь на Александра. Вновь помотала головой.

Костераль стоял с невозмутимым видом.

– Мне казалось, что ты заинтересован в нем… – с ноткой недоверия протянула она.

Ее нос задергался, вновь принюхиваясь. Она фыркнула:

– Ведь ты же ни разу ни к кому не проявлял больше эмоций, да? Да, Костераль? Ни к кому, кроме моего братца! – Она захихикала. – Ой, прости, забыла, что не стоит говорить так. Больно до сих пор? Но он же умер много, много-много лет назад. Предатель! Жалкий предатель… а может, ты тоже предатель, а, Костераль? – Она затихла, словно погрузившись в свои мысли.

Костераль поклонился ей и ответил:

– Ваше императорское величество, я давно доказал свою преданность, управляя проклятой провинцией. Все существа под моим контролем.

Императрица резко встрепенулась и быстро затараторила:

– Ну, тогда этот мальчик тоже будет стрелять в Рейна. Эх, Рейн… все было зря. Глупый, несдержанный Рейн.

Она хлопнула в ладоши.

– Реджинальд-Реджинальд! Реджина-а-а-льд! Вот ты мне, может быть, скажешь, почему твой страж так взбаламутил моего дорогого родственника и нашего горячо любимого принца?

Старшина побледнел. Она приблизилась ко мне и, помедлив, прошептала всего в нескольких сантиметрах от моего лица:

– А ведь я знаю… – Ее рот растянула безупречная улыбка. – Что ты все понял, капитан Кроссман.

Я дико мотнул головой.

Она засмеялась и наклонилась ближе, скользнув влево.

Внезапная острая боль пронзила мое ухо: эта психопатка прокусила мне мочку. Я сжал зубы. Императрица вновь засмеялась. Я не сдержался и опять мотнул головой, инстинктивно от нее отстраняясь всем телом, но стражники держали крепко. Небо вновь стало темнеть.

Я не хотел, я правда не хотел! Но не мог этого остановить.

Да и никто бы из дитто не смог пойти против своей связи.

Ее хохот становился громче.

– А ты не забыл, что, воспользовавшись силой, ты навлечешь на кого-то смерть? Я не бросаю слова на ветер, помни-и-и-и-ишь? Кого выбираешь? Мне вот этот старик нравится. – Она надула губки. – Ты, не ты, ты, не ты…

Она показывала на членов моей команды по порядку, медленно переводя пальцем с одного на другого.

– А! Точно! Ты! – резко остановилась она на молодом матросе и щелкнула пальцами. Он пытался не дрожать, но его губы побледнели. Под прицелом пальца императрицы один из ее воинов подошел к нему и быстрым, точным движением полоснул ножом по горлу. Парнишка не издал ни звука – дернулся, попытался схватиться связанными руками за горло, из которого потоком полилась кровь, и упал навзничь.

Команда тоже молчала.

Я забился в руках воинов, крик застрял в моем горле. Нет! Нет!!! Внутри меня вновь поднялся гнев, и я затолкал его, я судорожно затолкал обратно.

Императрица вновь засмеялась, и меня подтолкнули к мосту. Он поскрипывал на ветру, а когда-то шедшие вровень доски расшатались – местами мост зиял дырами.

…Я шел и падал.

Стрелы продолжали лететь. Мучительно было осознавать, что летят они с обоих склонов. Мучительно было понимать, что я не дойду до конца, а буду изрешечен где-то на середине.

Я вспомнил ее смех.

Еще шаг. Мой разум мутен, я не понимаю: алкоголь или потеря крови. Я сдерживаю свои силы, но грань уже близка.

Ребро прошило острым, нестерпимо холодным металлом.

Я делаю еще шаг. Стрела пронзает мне ногу чуть повыше колена, и я оступаюсь.

…лечу вниз.

Ее смех…

В последний момент хватаюсь за веревку. Больно. Повисаю на ней. С моих губ срываются стоны. Надо забраться. Но вновь свистят стрелы…

Вот и все.

Хлопанье крыльев донеслось до моих ушей. Нет, здесь должен был умереть только я!

– Прочь! – прокричал я. – Улетайте!

Но драконы продолжали кружить надо мной и закрывать своим телом. Пока я восстанавливался, они, совсем еще молодняк с нежной шкурой, умирали. Стрелы вонзались в их тела. Один из них, жалобно протянув драконью песню, камнем рухнул вниз, в карьер.

Молодняк было легко подстрелить.

Я бессильно застонал – знал, что они меня не послушаются и будут защищать до последнего. Такова их природа. Такова сила связи.

Но… стрелы больше не летели. Я не мог поверить своим глазам: они отталкивались от невидимой преграды в воздухе и падали.

Я не задумываясь подтянулся, чуть не сорвавшись вниз, собрал остатки сил в кулак и рывком преодолел последние шаги до противоположной стороны. И смог усилием воли отозвать их, выровняв дыхание и очистив разум.

В безопасности. Все хорошо. Ваш дитто в безопасности. Все хорошо.

Я повторял это и повторял, пока драконы, не уверившись, что я в безопасности, не взмыли в небо и не растворились черными точками вдали. Ноги подкосились, и я в изнеможении рухнул подле стража. Поднял взгляд и…

Это был Вильям. Он лениво и невозмутимо перекатывал зубочистку из одного уголка рта в другой. Стоявшие подле него стражи насторожились, но он махнул рукой, отпуская их.

– Зачем ты меня спас? Моя смерть… принесла бы тебе все… к чему ты стремился. Тысячу лет… ты ждал. Так зачем? – Я с болезненным усилием выталкивал из себя слова.

– Рейн, разве нужна причина? – Вильям достал зубочистку и опустился на землю возле меня. Его взгляд скользнул поверх моей головы. Впервые он смотрел не злобно, а даже… Я медленно оглянулся, стараясь не потревожить раны. Никого. Повернул голову обратно – он улыбался. – Я люблю ее, а она тебя. Все просто.

Затем, подавшись вперед, он почти прошептал мне:

– Ты будешь жить, Рейн. Аниса узнает… – Вильям легким движением переломил зубочистку пополам. – Уверяю тебя, она узнает все.

Мое зрение затуманилось, я закрыл глаза, а когда открыл их – Вильяма уже не было. Силы возвращались медленно. Слишком медленно. Мое тело было крепче тел простых существ, но даже мне столько ран нанесли ущерб.

Рядом опустилась Джен. Ее руки дрожали. Откуда?.. Но я не хотел думать. Тяжело. Нужно было двигаться… Она помогла мне встать.

Я не помнил, как мы вернулись на корабль.

На следующий день Джен доложила: императрица, разозленная тем, что я не погиб, приказала перерезать всех ребят на склоне.

Это была последняя ошибка.