Текст книги "История исламской философии"

Здесь мы хотели бы рассказать об одной философской династии. Отец, Садр ал-Дин Мухаммад Даштаки (по прозвищу Амир Садр ал-Дин или Садр ал-Дин Кабир, «Великий», не путать с Муллой Садра, тоже носившим имя Садр ал-Дин Мухаммад Ширази), был одним из выдающихся шиитских мыслителей XV в. Он родился в 1424 г., был убит туркменами в 1497 г., погребен в Ширазе. Обладая большим даром убеждения, он противостоял Джалалу Даввани. Ему принадлежит десяток произведений, среди которых выделяются два очерка о Таджриде Насир ал-Дина Туей и комментарии к нему. Мулла Садра в своем большом произведении Асфар упоминает об этих трудах и оппонирует тезисам автора о бытии, содержащемся в мышлении, «ментальном существовании» (вуджуд зихни).

Его сын Гийас ал-Дин Мансур Ширази (ум. между 1533 и 1542), которому некоторые биографы дают помпезное прозвище «Одиннадцатого Интеллекта», написал 13 богословских и философских произведений как на арабском, так и на персидском языке. Они касаются главным образом калама, философии и суфизма, но также астрономии и медицины. Он провел практически всю свою жизнь в Ширазе, где преподавал в медресе Мансурийа, основанном специально для него сефевидским государем шахом Тахмаспом (1524—1576). Образование, полученное им в юности, дает нам представление об обстановке интеллектуального и философского творчества, царившей тогда в Ширазе. Его отец Садр ал-Дин организовывал диспуты, в которых с большой охотой принимал участие сын. Самыми знаменитыми оппонентами Садр ал-Дина были философ Даввани, слывший грубияном, и шиитский правовед 'Али ибн 'Абд ал-'Али Карки (по прозвищу Мухаккик Карки, ум. 1533). Выводы из этих дискуссий позднее легли в основу ряда книг Гийас ал-Дина, например в комментарии к Таджриду Насира Туей. Однако наиболее знаменит его комментарий к «Книге Храмов Света» Сухраварди, являющийся ответом Даввани. Это произведение свидетельствует о глубоком проникновении идей ишрака в философию того времени и о склонности автора к суфизму. Оно предвосхищает синтез, законченный Муллой Садра. Последний высоко ставил Гийас ал-Дина Мансура.

Внук Садр ал-Дина Даштаки и сын Гийас ал-Дина также обладал солидной научной репутацией. Его называли Амиром Садр ал-Дином Вторым (ум. 1553). Как и его дед, он интересовался минералогией и оставил после себя книгу на персидском языке о свойствах драгоценных камней (Джавахир-нама).

Одним из наиболее знаменитых учеников Садр ал-Дина Даштаки был Шамс ал-Дин Мухаммад Хафари (ум. 1550), обладавший в Ширазе репутацией выдающегося философа и большим моральным авторитетом. Мухаккик Карки, возвращаясь из своих путешествий, любил гостить у него. Хафари написал десяток произведений, среди которых комментарий на айат о Троне (айат ал-курси). Нужно упомянуть также одного из его учеников, Шаха Тахира ибн Рази ал-Дина Исма'или Хусайни, прожившего последние годы в Индии и умершего там в 1549 г. Он оставил после себя немного трудов, среди которых метафизическое исследование Шифа Авиценны. Будучи пламенным имамитом, он распространял шиитское учение в Индии.

Наконец, нужно упомянуть еще одного необычного персонажа из Шираза, Ходжу Мухаммада ибн Махмуда Дихдара. Нам известно, что в 1605 г. он еще жил в Ширазе. Похоронен он на кладбище Хафизийа. Ходжа Дихдар представлял мистическую линию шиитской теософии, идущую от Раджаба Бурей. Он практиковал джафр и арифмософию, науки, которые в исламском гносисе служат эквивалентом Каббалы. Им были написаны десять произведений, заслуживающих изучения. Здесь можно упомянуть его «Жемчужину сироты и буква алиф как символ человеческой формы», раскрывающую знание степеней (или стадий) души вплоть до космического человека или макрокосма. В этой книге можно прочесть: «Знай, что метафизическая истина человеческого бытия – это метафизическая истина Мухаммада. Я начну с тафсира двух сур, одной из которых является сура «Утро»: “Разве не нашел Он тебя сиротой – и приютил?”» (Коран, 93:6)

Этой сурой исмаилитский гносис обосновывает эзотерический смысл милостыни. Гносис, по мнению исмаилитов, – это тоже милостыня, божественный дар, хозяином которого можно стать. На этом выводе базируется концепция исмаилитского «рыцарства».

После восстановления иранской империи Исфахан во время правления шаха Аббаса Первого (1587—1629) становится центром духовной культуры Ирана, столицей мусульманских наук и искусств. «Исфаханской школой» мы назвали соцветие мыслителей, появившихся в эту эпоху в Иране. В то же время внутри данной школы было несколько разных направлений. С другой стороны, было бы неправильно считать появление этой школы спонтанным. Упомянутые ранее шиитские богословы создали предпосылки для ее развития. Шиизм к этому времени вышел из подполья, что позволило философам плодотворно работать над хадисами имамов. Однако открытый характер философского творчества еще не гарантировал им спокойствие от нападок и треволнений.

Главными темами для осмысления стали темы времени, события, мира образов ('алам ал-мисал, барзах) и соответственно новая гносеология, приведшая в трудах Муллы Садра к революции в метафизике бытия, повышению ценности активного воображения, концепции инфрасубстанциального движения, дающему возможность метаморфозам и палингенезу, историософия, основанная на двойном «измерении» Мухаммадова логоса, света или метафизической Мухаммадовой истины. Последняя, воплощаясь в экзотерике пророчества и эзотерике валайата, сделала возможным появление грандиозной историософии, более похожей на великие философские системы Запада начала XIX в., чем на теорию Ибн Халдуна.

Иранская биобиблиография часто делит исфаханских мыслителей на перипатетиков (машша'ун) и платоников (ишракийун).

Прежде всего термин «перипатетики» фактически неверен, т. к. это были авторы, на которых повлияла книга «Теология», лишь приписывавшаяся Аристотелю, но ему не принадлежавшая. С другой стороны, в то время невозможно было найти перипатетика в чистом виде, не подвергшегося влиянию неоплатонизма и не бывшего бы в большей или меньшей степени ишраки. Самым ярким примером этого является Мир Дамад (Мухаммад Бакир Астарабади, ум. 1631), «властитель мысли» многих поколений шиитских философов, человек, с которого и начинается Исфаханская школа. Его часто определяют как перипатетика, и это верно, но этому перипатетику принадлежат экстатические исповеди пронзительной красоты, в его произведениях прослеживается влияние Сухраварди, а сам он выбрал себе псевдоним Ишрак. Здание медресе Садр с прилегающим садом, в котором он преподавал, сохранилось в Исфахане до наших дней.

Мир Дамад написал 40 произведений как на арабском, так и на персидском, большая часть из которых, как и часть произведений его блестящего ученика Муллы Садра, к сожалению, все еще не издана. Необходимо упомянуть его «Книгу пылающих углей» (Кабасат) на арабском, собрание авиценновских исследований; его «Книгу пепла» (Джазаеат) на персидском, в которой он формулирует свое философское учение. Главной проблемой, которая его занимала, было разрешение проблемы космогонии: существовал ли мир извечно (т. е. был ли он создан в вечности), или он был создан во времени, как считали мутакаллимун? Между извечно существующим и событием, приходящим во времени, он поместил концепт вечно приходящего (худус дахри), одного и того же, но тем не менее вечно нового события. Это понятие имело большое значение для священной истории и концепции «воображаемого времени», вызвавшей бурную полемику.

Среди многочисленных учеников Мир Дамада нужно упомянуть, кроме Муллы Садра, еще несколько заметных фигур. Во-первых, это его младший двоюродный брат Саййид Ахмад Зайн ал-Абидин 'Алави (ум. между 1644 и 1650), ставший его учеником и зятем. Его философское наследие состоит из десятка произведений. Среди них комментарии к сложным трактатам учителя; большой комментарий к Авиценне «Ключ к Шифа», в котором автор говорит о «восточной философии» Ибн Сины; большое введение в философский тафсир Корана на фарси (Лата'иф-и гайби).

Другой ученик написал монументальный комментарий к Кабасат на 1200 страницах ин-фолио. К сожалению, об этом человеке мы не знаем ничего, кроме его имени, Мухаммад ибн 'Али Риза Ибн Акаджани. Он закончил свой труд в 1661 г. Кажется, что у его книги был двойник, рукопись другого ученика Мир Дамада, имя которого нам неизвестно. Эти комментарии являются настоящими находками для историка философии.

Другому ученику Мир Дамада, Кутб ал-Дину Мухаммаду Ашкавари (по прозвищу Шариф Лахиджи, ум. после 1665), принадлежит большая арабо-персидская поэма о трех великих циклах традиции, включающая в себя главы о древних доисламских мудрецах Ирана, философах и духовных подвижниках суннитского Ислама и, наконец, об имамах и великих мыслителях шиизма. Глава о Зороастре содержит замечательное сравнение Двенадцатого имама с Саошьянтом, эсхатологическим Спасителем зороастрийцев. Им также был написан трактат о мире образов и комментарий к Корану, основанный на символической герменевтике та'вила.

Наконец, нужно упомянуть муллу Шамса Гилани, интересное творчество которого (15 трактатов), к сожалению, почти неизвестно. Иранец с берегов Каспийского моря, он в течение долгих лет был слушателем лекций Мир Дамада и дополнил его доктрину в своих произведениях. Он был неутомимым путешественником (объездил весь Иран, посетил Ирак, Сирию, Хиджаз). Младший однокашник Муллы Садра, он в отличие от своего друга остался верен метафизике сущности. Критика учения Муллы Садра, встречающаяся в его книгах, не мешала им состоять в дружеской переписке. Упомянем здесь его «Трактат о верных путях», «Трактат о проявлении совершенства сподвижников истины», «Трактат о пришествии мира», в котором он защищает тезисы своего учителя.

Мир Абу ал-Касим Фендерески (ум. 1640) преподавал в Ширазе богословские и философские науки многочисленным поколениям учеников. Личность этого сильного человека окутана покровом тайны. Несмотря на его огромную известность, размеры его творчества поражают своей скудостью. По заказу принца Дара Шикуха он занимался переводом санскритских текстов на персидский язык. Его главным произведением был оригинальный трактат на фарси о различных видах человеческой деятельности. Он дает ей иерархическую классификацию, вершиной которой является деятельность пророков и философов, объединяемых им в главе о «пророческой философии». Эта глава основывается на герменевтике и эзотеризме, завершается же она систематизацией состояний бытия. Не без удивления мы видим среди иранских философов имя Ахримана. Автор классифицирует его как «перипатетика». С другой стороны, этот современник Михаэля Майера написал трактат по алхимии, в котором систематизировал свое эзотерическое учение.

Среди его слушателей и учеников часто упоминают Муллу Садра. Это абсолютно неверно, т. к. Мулла Садра в своих сочинениях ни словом не обмолвился о Фендерески. Напротив, Раджаб 'Али Табризи посещал его занятия. Среди прочих его учеников нужно упомянуть главным образом Хусайна Хвансари (род. в 1608 г., ум. в Исфахане в 1687 г.). Этот персонаж удостоился за свои достижения в математике, астрономии, философии и теологии (право, тафсир, калам, трактовка хадисов) прозвища «профессор всех наук». Ему принадлежат 15 произведений, из которых нужно упомянуть трактат о свободном выборе, комментарии к Шифа и Ишарат Авиценны, к Таджриду Насир ал-Дина Туей, к астрономическому трактату Кушчи и к урокам Первого Мученика (шахид-и аввал).

Сам он, в свою очередь, имел многочисленных учеников, среди которых два его сына: Саййид Джамал ал-Дин Хвансари (ум. 1713) и Саййид Рази Хвансари; а также Мулла Масиха Паса'и Ширази (ум. 1717—1718). Последнему принадлежат два произведения: трактат о необходимом бытии и персидское переложение Иршада Шейха Муфида. Можно упомянуть также о Мухаммаде Бакире Сабзавари (по прозвищу Мухаккик Сабзавари, ум. 1687), оставившем после себя очерки, посвященные Шифа и Ишарат Авиценны, и произведение общего характера «Сад светов», посвященное шаху Сулайману, а также о Мирзе Рафи'а На'ини (ум. 1672), авторе десятка трактатов, в которых проводятся философские изыскания по темам главных шиитских произведений – Кафи Кулайни (ал-Шаджарат ал-илахийа дару-сул-и кафи), Иршаду Муфида, «псалтыри» Четвертого имама, комментария Насир ал-Дина Туей к Ишарат.

Мы подошли к высочайшей вершине иранской исламской философии последних веков. Садр ал-Дин Мухаммад Ширази, которого часто называют Мулла Садра (род. 1571—1572, ум. 1640—1641) лично осуществил всеобъемлющий синтез упоминавшихся нами учений. На всей иранской философии и – шире – на всем шиитском философском сознании вплоть до наших дней лежит отпечаток его творчества. Им написано более сорока пяти произведений, многие из которых весьма объемны. Комментарий, написанный на полях метафизической части Шифа Авиценны, знаменует собой реформу его учения; комментарий к «Восточной теософии» Сухраварди подводит под учение ишраки доказательный фундамент. Шедевром Муллы Садра является книга «Четыре путешествия духа» (ал-Афсар ал-арба'а, тысяча страниц ин-фолио). Это произведение – Сумма, по которой учились все последующие иранские мыслители. Здесь невозможно назвать все его работы. Упомянем только о большом, к сожалению, незаконченном произведении, представляющем собой комментарий к «Источникам» (Усул) Кулайни, одной из фундаментальных книг шиизма. Этот труд является прекрасным примером «персидского платонизма». В нем на основе пророческой философии осуществлен монументальный синтез шиизма и платонизма, восходящий к «символу веры», составленному шейхом Садуком ибн Бабуйа. Необходимо упомянуть и о комментариях ко многим сурам Корана. Эти комментарии Муллы Садра позволяют понять, почему в шиитском Исламе философия не только выжила, но и пережила новый расцвет, в то время как в остальном дар ал-ислам она пришла в забвение.

Мулла Садра осуществил настоящую революцию в метафизике бытия, заменив традиционную метафизику сущностей метафизикой существования (экзистенции), в которой существованию принадлежит приоритет над чтойностью. Философ пишет о том, что нет неподвижных сущностей, напротив, каждая сущность меняется в зависимости от степени интенсивности своего акта существования. Из этого тезиса вытекает другой: учение об инфрасубстанциальном или транссубстанциальном движении. Каждая сущность движется по различным субстанциальным категориям. Мулла Садра – это философ метаморфоз. Его антропология находится в полном согласии с эсхатологией шиизма, выражающейся в ожидании пришествия Двенадцатого имама.

Последнее будет пришествием совершенного человека. Эта антропология связана с грандиозной космогонией и психогонией: падение души в бездну бездн; ее медленное восхождение от ступени к ступени вплоть до человеческой формы, которая есть точка достижения порога малакут (трансфизический духовный мир); переход антропологии в физику и метафизику воскресения. Концепция материи у Муллы Садра отличается как от материализма, так и от спиритуализма. Материя переживает бесчисленное количество состояний: существует тонкая духовная материя (мадда руханийа). В этом пункте Садра находится в полном согласии с платониками Кембриджа и Ф. Оттингером (Geistlei – blich – keit).

У каждой вещи и каждого существа есть три модуса существования: на уровне чувственного мира, на уровне мира образов (mundus imaginalis, 'алам ал-мисал) и на уровне интеллигибельного мира. Садра дал доктрине Шайх ал-Ишрак неизбежное завершение, обосновав нематериальность активного Воображения. По его мнению, оно не является способностью, зависящей от физического организма и умирающей вместе с ним, но чисто духовным качеством, субтильной оболочкой души. Садра признает «креативность» (каллакийа) души. По его мнению, каждая душа является творцом своего рая и своего ада. Таким образом, все уровни бытия и восприятия управляются одним и тем же законом единства. На уровне интеллекта – это единство размышления, мыслящего субъекта и мыслимой формы, т. е. единство любви, любящего и любимой. В этой перспективе становится понятным, что означает для Садра союз, объединяющий человеческую душу и высшее сознание ее познавательных актов с активным интеллектом, который одновременно есть Святой Дух. Речь не идет об арифметическом единстве, но о единстве интеллигибельном, позволяющем понять, каким образом форма (идея), мыслимая активным интеллектом, является формой, мыслящей саму себя, и, что участвуя в этом процессе, активный интеллект или Святой Дух мыслит самого себя в акте размышления души. В то же время соответственно душа как форма, мыслящая саму себя, присутствует и в мысли активного интеллекта. Мулла Садра является оригинальным представителем «спекулятивной» философии в том смысле, который был нами раскрыт в предыдущих главах. Эта философия вытекает из феноменологии Святого Духа.

Неудивительно, что столь значительное творчество Муллы Садра вплоть до наших дней вызывает исследования и комментарии. У философа было множество учеников. Здесь мы упомянем только трех непосредственных учеников, пользовавшихся наибольшей известностью. Двое из них были не только учениками, но и зятьями учителя.

Прежде всего это мулла Мухсин Файз Кашани (ум. 1680), типичный шиитский теософ, сформировавшийся под влиянием учения Муллы Садра. Он преподавал в Исфахане, в медресе 'Абд Аллаха Шуштари, действующем и в наши дни. Это был плодовитый автор, писавший как на арабском, так и на персидском. Библиография его трудов насчитывает 120 названий. Они покрывают все отрасли богословского и философского знания. Упомянем о том, что он с шиитской точки зрения прокомментировал Ихйа ал-'улум («Возрождение религиозных наук») Газали, перед которым он испытывал искреннее восхищение, что не мешало ему восхищаться и Ибн 'Араби. Другое его большое произведение, Айн ал-йакин («Достоверность очевидного свидетельства»), представляет собой синтез коранического комментария с комментарием к Кафи Кулайни.

Сводный брат Мухсина Файза Мулла 'Абд ал-Раззак Лахиджи (ум. в Куме в 1662 г.) был человеком совсем другого склада. Он долгое время учился у своего приемного отца Муллы Садра, но не удовлетворился его учением и занялся созданием своей философии. Он метался между крайностями, как будто страшась внешнего мира и социального окружения или мучаясь внутренними противоречиями. Во всяком случае, его творчество слишком сложно, чтобы однозначно квалифицировать его как «перипатетика», как это делают некоторые исследователи. Как показывает его книга Гаухар-и мурад («Субстанция того, что она предполагает»), у него, несомненно, был личный суфийский опыт. Он написал 12 произведений. Его комментарий к Таджри-ду Насира Туей в двух томах ин-фолио является лучшей работой подобного рода. Еще не издан его глоссарий к физическому разделу комментария к Ишарат Авиценны, излагающий достаточно оригинальную позицию. Один из его сыновей, Мирза Хасан Лахиджи (ум. 1710), написал 12 произведений, касающихся шиитской философии имамата.

Другой ученик Муллы Садра, Хусайн Тункабуни (ум. в 1693 г., возвращаясь из паломничества в Мекку), был примером философа-ишраки, верного интерпретации Муллы Садра. Его перу принадлежат многочисленные трактаты (о сотворении мира, о трансцендентном единстве бытия, комментарии к Шифа

Авиценны, Таджриду Насира Туей, к учебнику Хафари, упоминавшемуся выше).

Изучая творчество Раджаба 'Али Табризи (ум. 1670), уроженца Табриза и современника шаха 'Аббаса II, неоднократно удостаивавшего его своими визитами, мы попадаем в совсем другой философский «климат». Этот философ резко возражал против главных тезисов Садра. Он отрицал «экзистенциальную» метафизику, транссубстанциальное движение, полноправный характер ментального существования и т. д.

Метафизика бытия Раджаба 'Али с самого начала постулирует не аналогию, но радикальную двойственность концепции бытия. В ней выделяются необходимое бытие и случайные существования. Принцип и источник бытия остаются трансцендентными по отношению к самому бытию. Его можно определить только методом отрицания (танзих), т. е. с помощью апофатической теологии. В его концепции уже нет места теомонизму, трансцендентному единству бытия, объединяющему нетварное и сотворенное. Раджаб 'Али заявляет о том, что метафизика бытия его предшественников была ужасным извращением традиции. Он различает тварное бытие и «заставляющее быть», солидаризируясь в этом пункте с исмаилитским гносисом. Необходимо отметить, что позже идеи Раджаба 'Али будут активно использоваться Шайхитской школой. Это не мешало ему придерживаться доктрины «присутствующего знания», очень близкой к идеям Сухраварди.

У Раджаба 'Али было много учеников. Наиболее знаменит из них Казн Са'ид Кумми. Кроме него нужно назвать Мухаммада Пир-зада, ученика и воспитанника мэтра. Повзрослев, он стал редактировать наследие своего учителя. В книге ал-Ма'ариф ал-илахийа («Основные темы метафизики») он продолжает учение Раджаба 'Али. Был еще и 'Аббас Мавлави (ум. после 1690), оставивший две итоговых Суммы шиитской философии, посвященных шаху Сулайману (1666—1694): ал-Анвар ал-сулайманийа («Книга лучей света, посвященная Сулейману», закончена в 1690) и ал-Фава'ид ал-усулийа («Фундаментальные учения», закончена в 1674). Меньшей известностью пользуются два других ученика Раджаба 'Али: мулла Мухаммад Тункабуни и Мир Кавам Рази.