Текст книги "Гибель Высоцкого. Правда и домыслы"

«…Было жаркое лето, окна открыты… Слышу – Володя буйствует. Потом смотрю – он выбегает на лестничную площадку, а его компания, эти сукины дети – тот самый с нунчаками да еще фельдшер Игорек, его скручивают и снова заталкивают в квартиру. Ему надо было просто налить полстакана водки. А они его привязывали к дивану – на руках даже кожа была ободрана… Опять слышу шум – компания выводит в лифт бесчувственную Оксану. Мне стало не по себе. Володя уже не кричит, во дворе стоит „скорая“… Я вышел на лестничную площадку – там огромный санитар, почему-то, несмотря на жару, в меховой шапке. Я спрашиваю: „С Володей что-то?“ Он: „Экзордиус мортале, что по-русски означает смертельный исход“. А потом произошло и вовсе странное: из Володиной квартиры вышел один из его друзей-мерзавцев с двумя кейсами в руках! Доказательств у меня никаких нет. Но Марина потом говорила, что пропала их с Володей переписка, проза, кассеты…»

Мои комментарии:

Зачем рядом с одним больным в одну ночь находятся сразу несколько человек, сразу несколько человек удерживают его от бегства, связывают? И среди этих людей – те, кто к медицине никакого отношения не имеют? Каратэ не был официальным видом спорта в СССР. Организация спортсменов-каратистов существовала в СССР под полным, абсолютным контролем комитета государственной безопасности и использовалась в основном именно комитетчиками. В самых разных целях. Таким образом, присутствие главы этой организации рядом с Высоцким в его последнюю ночь косвенно указывает на то, что воплощался в жизнь план КГБ по ликвидации Высоцкого.

И тот факт, что один из этих людей, присутствовавших в квартире, вынес ДВА КЕЙСА, – указывает на точность такой версии. Разве может врач, фельдшер или личный друг сразу после трагической смерти заниматься тем, чем он вообще не имеет права заниматься – хладнокровно выносить из квартиры какие-то личные материалы Высоцкого?

Это можно проделать лишь в том случае, если у тебя имеется конкретное специфическое задание. И более ни в каком. Как я уже указал ранее, следы материалов, вынесенных в ту ночь из квартиры Высоцкого, до сих пор не найдены. Включая книги иностранных издательств, часть переписки Высоцкого с Мариной Влади. И книги стихотворений Иосифа Бродского, подаренной поэтом Высоцкому с автографом «Лучшему поэту России внутри нее и за ее пределами».

Никакого смысла врать и придумывать несуществующие детали умирающему высоковозрастному писателю Гладкову в 2011 году нет.

Заметают следы

Что показалось мне странным. Создалось впечатление, что версия, высказанная в передаче гос. канала РТР, имела своей целью навести зрителей на ложный след. Поскольку в последнее время все чаще и чаще раздаются голоса о том, что Высоцкий умер не сам, то те, кто знают истинную причину смерти, решили таким образом навести тень на плетень. Иначе как можно объяснить, что милиционер Николаев, так явно обозначивший правдивость версии «убийства», вдруг неожиданно вводит зрителей в заблуждение относительно судьбы исполнителя убийства – врача Федотова. Николаев сообщает о том, что Федотов оказался за границей сразу после случившегося. Таким образом намекая, что убийство инспирировано некими загадочными внешними силами на Западе. На самом деле это не соответствует правде.

Как я уже писал выше, оба врача якобы покончили жизнь самоубийством в СССР. Без оставленных записок. Объяснили это самоубийство в кавычках тем, что оба доктора испытывали вину. Якобы на них так сильно давил груз смерти Высоцкого, что оба не выдержали и покончили с собой. В разное время, разными способами. Причем Годяева не стало почти сразу после гибели Высоцкого. В 1981-м году. Видимо, органы ему доверяли меньше, чем Анатолию Федотову. И совесть мучила Годяева вовсе не из-за того, что он не предотвратил гибели Высоцкого. А ровно наоборот.

Вполне возможно, что резкое продвижение участкового, капитана Павла Николаева, вверх по служебной лестнице (стал полковником, руководителем управления МВД) вполне могло быть связано с его молчанием об этом деле и согласием все замять и не болтать лишнего.

И лишь теперь, когда ушли все люди, причастные к преступлению, когда полковник вышел на заслуженную пенсию, он решил заговорить.

Побег в США – истинная цель Высоцкого летом 1980 года.

В первой части моей версии я предположил, что целью поездки во Францию был не только визит к Марине Влади во Францию, но и впоследствии побег Владимира Высоцкого в США, где он планировал создать нечто вроде театрального клуба, попытаться что-то сделать и как поэту, и как артисту. Остаться там на год. (В то время это могло означать – навсегда, если вспомнить о судьбе Аксенова, Ростроповича, Вишневской, Юрия Любимова. Уехали на время – и были лишены гражданства СССР. Все четверо.)

Мое предположение вызвало шквал негодования квасных патриотов России, а проще говоря – адептов Советского Союза и нехитрой мысли, что Высоцкий обожал СССР и был «своим советским парнем». Другими словами: «хомо советикус» сопротивлялись реальности, как всегда.

… Недавно я обнаружил подтверждение моей мысли в той самой книге Валерия Перевозчикова «Правда смертного часа».

В. Янклович: «У Володи было разрешение – один раз в год оформлять выезд за границу, а по этим документам он мог выезжать несколько раз в течение года. Но в это время в ОВИРе произошла смена начальства. Сняли и Фадеева, который очень помогал Володе. А новый человек на месте Фадеева говорит Володе:

– Владимир Семенович, 79-й год закончился, и вы должны все документы оформлять заново.

Володя возразил:

– Нет, я оформил разрешение на год в июле 79-го, а сейчас еще не кончился июль 80-го. Разрешение действительно до июля включительно. И в июле я еще могу выехать.

(У Высоцкого БЫЛА АМЕРИКАНСКАЯ ВИЗА С 5 АВГУСТА, ОН, ВОЗМОЖНО, СОБИРАЛСЯ ЛЕТЕТЬ ПРЯМО В НЬЮ-ЙОРК. Но действие разрешения заканчивалось 1-го августа, поэтому он решает лететь в Париж. – В.П.)

– Да, но вы знаете, у нас новый начальник, и он такие вещи не разрешает.

– Тогда дайте мне телефон вашего начальника.

– Нет, я не имею права давать телефон генерала…

– Ну тогда я узнаю по своим каналам.

Приезжает домой, я прихожу из театра. Володя рассказывает мне все это.

– Ты знаешь, у меня не хватит сил снова оформить все документы. Ну-ка, набери мне ОВИР.

Я набираю номер, Володя говорит:

– Я был у генерала, он сказал, чтобы вы к нему зашли…

Я удивился:

– Володя, но ты блефуешь?!

– Ничего, он тоже блефует.

И вот двадцать третьего или двадцать второго ему позвонили из ОВИРа:

– Владимир Семенович, зайдите за паспортом.

То есть он все рассчитал очень точно».

И долговечней царственное слово.

Именно 22 июля и был взят паспорт, куплены билеты. Все было готово к побегу. Оказалось, как писала Ахматова, «к смерти все готово». Но слово Высоцкого осталось. И оно, перефразируя Ахматову, долговечней всего произошедшего.

Подводя итоги, можно сделать вывод, что вышеизложенные факты расходятся с показаниями, подогнанными под общепринятую версию о естественной смерти Высоцкого

…Когда я связал их в одно, картина, которая нарисовалась в результате, не оставляла места для сомнений. Ком подкатил под горло. Мне стало остро жаль Владимира Высоцкого, не успевшего выбраться из кафкианского «Замка» под названием СССР. Из ловушки фактически. Хотя он очень этого хотел.

По отношению к поэту было совершено злодейство, похлеще шекспировских, похлеще яда в ухо королю – отцу Гамлета… Я вспомнил книгу Кафки «Процесс». Зарезанного в сарае господина К. Безнадежность положения убиваемой жертвы. Немоту и равнодушие исполнителей и свидетелей убийства.

И ком подкатил к горлу. За всех, уничтоженных безвинно на территории одной шестой. За всех, глаголивших правду – и уничтоженных только лишь за это.

За всех, кто противостоял в СССР злу – чекистам, сов. власти – и стал героем сюжета пророческого романа Кафки. Повторив судьбу господина К., зарезанного в сарае. Закончить мне бы хотелось стихотворением Владимира Высоцкого, точно осознававшего свою миссию и то, Кому именно он служит:

 
Я спокоен – Он все мне поведал.
Не таясь, поделюсь, расскажу —
Всех, кто гнал меня, бил или предал,
Покарает Тот, кому служу.
Не знаю как – ножом ли под ребро,
Или сгорит их дом и все добро,
Или сместят, сомнут, лишат свободы,
Когда – опять не знаю, – через годы
Или теперь, а может быть, – уже.
Судьбу не обойти на вираже,
И на кривой на вашей не объехать,
Напропалую тоже не протечь.
А я? Я – что! Спокоен я – по мне хоть
Побей вас камни, град или картечь.
 

От автора

Остро? Кто б сомневался… Зачем написано? Надо же как-то оправдывать смысл заголовка, в котором есть интригующий посыл – «Правда о смерти».

Правды на самом деле никакой нет. Есть выдумки-предположения автора. И все.

Судя по высказываниям Эпельзафта, на него, на его суждения о Высоцком, смерти поэта крепко повлияла пьеса Шекспира «Гамлет». Но если строить свои суждения на таком чувственно-впечатлительном уровне, до каких угодно фантазий можно договориться:

«… в жизни Высоцкого многое происходило ровно по пьесе Шекспира, которую поэт так глубоко и сообразно, соразмерно Шекспиру и Пастернаку играл. Пьеса материализовалась и в самом ходе жизни Высоцкого, и в его уходе».

«А главное – яд. Смерть от яда. Ровно это все и произошло с Высоцким».

Что тут скажешь? Яд, одним словом. Осталось только формулу его привести… На этом можно было бы поставить точку. Но…

Привязывая свои иллюзорные предположения к реальности, Эпельзафт открыто пишет:

«Ему помогли умереть. Убили. Яд. Ровно как в пьесе „Гамлет“».

Точку невозможно поставить и здесь. Потому что автор продолжает нагнетать страсти в категоричной форме:

«Высоцкого отравили в буквальном смысле. Люди, которыми он был окружен в последнее время. И которых ему, судя по всему, навязали. Проще говоря – приставили».

Что это, как не фантазии? «Навязали-приставили». В итоге – «отравили». Куда дальше?

Вот что делает с такими людьми телевидение:

«В своем прежнем исследовании, которые вы только что прочли, я предположил, что Высоцкий был убран комитетом государственной безопасности СССР.

В передаче же, транслировавшейся на государственном телеканале РТР, утверждалось, что Высоцкого убрали люди из его окружения. Сами по себе. Ради чего – неведомо. В передаче внятных объяснений не прозвучало».

Но, засомневавшись, Эпельзафт продолжает настаивать на своей версии. На чем же строятся его предположения?

«Мне важны были новые детали, о которых я не знал, судя по всему, подтверждающие, к сожалению, мою версию».

«Оказалось, этот человек, милиционер Николаев жив. И 35 лет молчал о тех событиях. Но почему-то заговорил именно сейчас. И заявил, что Высоцкого убили».

Во-первых, милиционер Николаев не молчал 35 лет. Еще в октябре 1994 года он якобы встречался (факт встречи пока не подтвержден. – Б.К.) с автором книги «Правда смертного часа. Посмертная судьба» журналистом Валерием Перевозчиковым. Впервые книга была опубликована в 1998 году. Именно там в главе «Последний следователь» и была опубликована беседа с «работником аппарата МВД Павлом Павловичем Н-евым». Так зашифровал его автор книги. Странная, в общем-то, история. Но с тех пор никто, кроме автора этих строк, даже и не пытался этого «работника аппарата МВД» разыскать.

Но убийство по неосторожности, на котором настаивает Николаев, явно отличатся от преднамеренного или еще какого. Версию которого пытается навязать читателям господин Эпельзафт, притягивая за уши след КГБ:

«У меня возникает логический вопрос: почему на сообщение о смерти от инфаркта рядового артиста, не имевшего званий, не состоявшего в СП СССР, первыми откликаются комитетчики, а не милиция, не какие бы то ни было другие государственные структуры? Ответ на этот вопрос очень простой. Люди из КГБ знали, что происходило в квартире. И спешили зачистить все следы преступления. К их приходу уже были вынесены из дома кейсы с документами, рукописями, книгами иностранных издательств, перепиской Высоцкого. И вынесены были не кем-нибудь, но именно теми „новыми друзьями“, которые находились с Высоцким этой ночью рядом. Теми, кому по статусу не полагается ни к чему из вещей притрагиваться – врачами Высоцкого».

Знали или нет люди из КГБ, что происходило в тот вечер, ночь в квартире № 30 на восьмом этаже дома № 28 по Малой Грузинской, большой вопрос! В реальности к тому, что могло произойти, готовились многие. Потому что здоровье поэта было совсем плачевным.

Почему они оказались там первыми? Потому что не был для них Высоцкий, как рассуждает Эпельзафт, «рядовым артистом». Какие «следы преступления» можно было «зачистить», вынеся из дома «кейсы с документами, рукописями, книгами иностранных издательств, перепиской Высоцкого»? Бред чистой воды! Если из квартиры что-то и выносилось (а так в действительности и было), то многое потом всплыло у друзей. Да, что-то пропало… И выносили как раз потому, чтоб это не попало в чужие руки, чтоб не пропало. Опасались, видимо, друзья, остерегались… Понимая – если не они, то кто же.

А вот такие строки читать, извините, жутковато:

«По общепринятой версии, врачи – Годяев и Федотов – якобы покончили жизнь самоубийством. Без оставленных записок».

«Версия, кроме сарказма ничего не вызывающая».

Что ж так по-злому выдумывать? Жизнь человеческая – не версия. Годяев и Федотов погибли от своих рук. Если это может вызвать сарказм, то степень вменяемости автора таких строк остается под большим вопросом. Оставили они записки или нет, не вашего ума дело.

«И дело в отношении Федотова, начатое было милицией по статье „убийство по неосторожности“, было очень быстро закрыто. По звонку старших товарищей из комитета. Ввиду отсутствия состава преступления».

Глупость несуразная. Никакого дела в отношении лично Федотова не было.

«С Высоцким же, если и была проведена операция, то операция многоступенчатая, с возможными вариантами развития событий. Без четких указаний убрать до самого последнего момента».

Прямо криминальный рОман получается.

«Резкое неприятие Высоцким оккупации Афганистана усилило раздражение властей».

Резкое неприятие Высоцким оккупации Афганистана? Что власти могли об этом знать? Публично об этом он нигде не говорил.

Все остальное, написанное Эпельзафтом, – как говорится, повторение пройденного. Мозг отказывается-сопротивляется писать-отвечать. Если честно – обо всем, что наваял Эпельзафт, все давным-давно расписано и разложено по полочкам. Повторяться не хочется. Но вы ведь прочитали… Неужто на что-то интересное для себя наткнулись?..

Конечно, если жить по принципу «я такого не хочу даже ставить в книжку» или «на каждый чих не наздравствуешься», то никакой Эпельзафт тебе не страшен. Но все же решил пообщаться с этим странным господином. Благо сегодня это вполне возможно сделать через социальные сети. И вот что в итоге получилось:

– Марк, Вы активно стремитесь привязать имя Владимира Высоцкого к политике – прошлой и нынешней. Почему? Таким образом делаете себе имя на смерти известного человека? Для многих людей, живущих в России, это выглядит как жестокое злобствование. А уж про «высоцковедов» и говорить нечего…

– Как Вы говорите – высоцковеды? Слово-то какое страшное придумали. И что же эти Высоцкие веды про смерть своего кумира поведали народу? Что-то я не читал нигде.

А то, что Вы обзовете мои доводы спекуляцией или еще как, ровно ничего не значит. Да, высказываю свои предположения по поводу смерти Высоцкого. Вы можете обнародовать свои. И это нормально. Но если я так мыслю, значит, есть для этого поводы. А потом, открыто пишу: «Возможная причина смерти. Версия». Что тут может быть непонятного? К политике специально Высоцкого не привязываю. Он сам в своем творчестве к ней постоянно обращался. В своем материале просто примеры привожу.

 
И нас хотя расстрелы не косили,
Но жили мы, поднять не смея глаз, —
Мы тоже дети страшных лет России,
Безвременье вливало водку в нас.
 

– Из стихотворных строк? Но реальная жизнь и творчество – совершенно разные вещи. Стихи – это же не факты биографии того, кто их создает и не документальные свидетельства…

– Ваше право так считать. Для меня же судьба художника, тем более такого, как Высоцкий, и его творчество едины.

– А скажите, откуда Вы взяли такую вот строчку? «Не переношу гебню»… Вы же ее закавычили…

– Да, это из моего текста «Его тошнило, когда Юлиан Семенов позвал к себе в гости. „Не переношу гебню“, – сказал поэт своему другу Вадиму Туманову. И не поехал к Семенову». А это по смысловой аналогии в отношении Высоцкого к Комитету.

Финита

В апреле 2016 года по ТВЦ прошел фильм «Прощание. Владимир Высоцкий». Киношка с обычным популистским приемом реконструкции событий. В анонсе сказано:

«По сводкам столичной милиции, 28 июля 1980 года проводить Высоцкого в мир иной пришло… 110 тысяч человек! Манифестация парализовала движение в городе, это были проводы не просто актера и поэта, а настоящего кумира. Смерть Высоцкого оставила много вопросов. Почему все время следящий за ним КГБ позволял наркодилерам свободно поставлять ему наркотики и никто ни разу не был арестован? Что именно ввел ему в вену в ночь смерти личный врач? Почему не проводилось вскрытие, которое позволило бы узнать точную причину смерти?

В дни прощания с Высоцким многие люди говорили, что произошло убийство…»

Интригуют телевизионщики… впрочем, как всегда. Видите, словечки какие в ход идут – «манифестация», «…все время следящий за ним КГБ», «что именно ввел ему в вену в ночь смерти личный врач?», «наркодилеры». Выражения яркие, но совершенно ничем не обоснованные.

ТВ-компиляции делать сегодня несложно: была бы картинка, а закадровый текст или такие вот словесные ребусы можно лепить сколь угодно. Редакторам есть что пересказывать – словесной шелухи в Интернете полным-полно. А в качестве говорящей головы можно посадить какого угодно умелого интерпретатора. Но только человек, хорошо информированный или близкий к Высоцкому, вряд ли будет так «пиариться». Такие люди уже «наелись» журналистских подстав.

А что, собственно, изменится после обнародования интервью с Николаевым? Ну переснимут компилятивные фильмы о последних часах, мгновениях жизни Высоцкого. Представят перед ошалевшим зрителем новый реконструируемый видеоряд с людьми – мутными призраками, якобы похожими на героев. Ну перепишут псевдобиографы пару страниц своих псевдобиографий. Что изменится?

Да, к сожалению, ток-шоу все-таки сделали и из этой больной темы… Видео можно спокойно просмотреть в Сети.

Как бы ни сопротивлялся этому Пал Палыч Н-ев, выше приказов своего начальства подпрыгнуть ему не удалось… И стал профессиональный мент, терпеливо хранивший долгое молчание, главным экспертом банального ТВ-ток-шоу.

Официальная «история смерти» Высоцкого давно написана. Даже если представить, что бумаги, находящиеся в архиве Николаева, будут обнародованы, опубликованы, вряд ли что изменится. Никаких «вряд ли»! Просто – ничего не изменится.

В заключение все же стоит уточнить еще раз, что капитан Николаев проводил именно НЕЗАВИСИМОЕ, несанкционированное расследование, которое в его профессиональную компетенцию не входило… К участковому дело попало, скорее всего, лишь по той причине, что его непосредственное начальство или кто-то повыше посчитали, что криминального, уголовного оттенка оно не имеет. Или не должно иметь…

А для особо пришибленных псевдофактами «ведунов» скажу: Николаев не прокурор, автор этой книги не адвокат, а саму книгу никак нельзя отнести к протоколу профессионального судмедэксперта. Так что, господа «всеведы», печатей опять не дождетесь…

«Инфаркт миокарда произошел во сне. Это версия Анатолия Федотова», – так пишет официально назначенный биограф Высоцкого Владимир Новиков. И продолжает: «Асфиксия, удушье. В результате чрезмерного применения седативных средств у больного были ослаблены рефлексы. Он задохнулся, когда у него запал язык. Федотов просто „проспал“ своего пациента в роковую минуту. Это версия Станислава Щербакова и Леонида Сульповара».

Но даже словоохотливый, но осторожничающий господин Новиков счел нужным отгородиться от официального признания причин смерти поэта, исходящего от его близких родственников: «ИСТИННАЯ ПРИЧИНА СМЕРТИ ГРАЖДАНИНА ВЫСОЦКОГО В.С. ПОКА ОСТАЕТСЯ НЕИЗВЕСТНОЙ (выделено мной. – Б.К.), поскольку его родители официально отказались от медицинского вскрытия тела».

Видите, какая тонкая словесная эквилибристика прослеживается у «супербиографа»: «…пока остается неизвестной». Пока… Почему-то назвав Высоцкого по-ментовски «гражданином», он все же не оставляет надежд на то, что свет истины когда-нибудь на эту жуткую тайну прольется… И как бы ставит точку, добавляя к вышесказанному очередную туманную фразу: «Пока же наличие разных версий приходится принять как данность».

Помните, как говорил о биографах фанат Высоцкого из Новосибирска Анатолий Олейников, включивший писателя Новикова в разряд истинных биографов поэта:

«Биограф изначально понимает и чувствует своего героя и повествует о нем, как о близком ему человеке».

Какая же может быть «близость», если «биограф» отстраняется от своего героя, называя его не другом и даже не товарищем – просто гражданином.

И напоследок не удержусь. Не все же читали эту (даже не знаю, как оценить) писанину Новикова:

«Но смерть поэта – это совсем другое дело, особенно в России. Это результат взаимодействия множества сил, земных и небесных. Это неминуемое следствие болевого соединения судьбы личности с судьбой целой страны. Обыденным житейским взглядом здесь ничего не увидишь. Каждый имеет право на собственное суждение о смерти Высоцкого, но ничье суждение не может претендовать на абсолютную истинность».

Вот такой вот пустой теоретизированно-бездушный пафос! Оправдывающий всех эпельзафтов, вместе взятых.

Но самым шокирующим открытием стали для меня вот эти вот фразы:

«Может быть, специалисты будущего еще смогут по косвенным данным и свидетельствам выстроить объективную картину болезни и дать окончательный диагноз – подобно тому, как в конце двадцатого века была установлена причина смерти Моцарта (и навсегда опровергнута легенда о его отравлении коллегой-композитором)».

Вот уж действительно призыв так призыв. И в первую очередь ко всякого рода интернет-компиляторам – вперед, господа «всеведы», ставьте посмертные «окончательные диагнозы» народному любимцу по «косвенным данным и свидетельствам»! И как только язык поворачивается?..

Здесь – лишь один единственный и очень грустный смайлик…

Помните, что сказал Николай Губенко:

«Его погубила не власть, не театр, где он часто скандалил и с Петровичем расходился, тот его увольнял, опять принимал, – нет, не это. А те люди, которые на нем делали деньги…»

Попробуй теперь разберись, что имел в виду уважаемый Николай Николаевич?

Если призадуматься, то разве те люди, которые делали на Высоцком деньги, не были заинтересованы прежде всего в его здоровье? Только здоровым он мог выступать, то есть зарабатывать деньги. Пытаясь как-то помочь ему восстанавливаться после тяжелых концертов, нагрузок, они могли идти на поводу у больного человека – доставали зелье. Губили они его сознательно или нет – другой вопрос. И ответа на него быть не может…

И что это за люди такие? Только администраторы и директора Высоцкого. Кто, кроме них, мог на нем «делать деньги»? И самый главный и последний, конечно же, Валерий Павлович Янклович.

В связи с этим есть одно субъективное высказывание Никиты Высоцкого с какими-то странными оценками:

«Почему отец, с его силой воли, от некоторых вещей не мог избавиться? Я вам отвечу: потому что очень многие люди, которые давали вам интервью, – стали бы ему совершенно не нужны». Логика здесь какая-то перевернутая с ног на голову.

То есть Высоцкий не мог избавиться от наркотической зависимости потому, что кто-то стал бы ему не нужен. Продолжение следующее:

«Они были ему нужны именно потому, что доставали „это“. Скажу больше: они держали его на „этом“».

…Звучит устрашающе! Минимум как обвинение или упрек.

Если бы не доставали, значит, были бы не нужны – логика простая.

Все эти перевертыши-недосказанности в ответах Никиты Высоцкого в беседе с Валерием Перевозчиковым будто специально созданы для того, чтобы читатель додумывал: кто-что, как и почему? Фамилии ведь не названы – это главное. Хотя все, кто в теме, прекрасно понимают, о ком может идти речь. Но вроде как зачем обвинять кого-то огульно-бездоказательно? А интрига сохранена. Но рядовым-то читателям зачем заниматься додумыванием? Им же хочется знать все наверняка.

Логика в этом диалоге в принципе проста: кое-кто из окружения Высоцкого, делавшие на нем деньги, были ему нужны только потому, что доставали для него «это» (наркотики). А рядом с Высоцким в последние годы, месяцы, дни его жизни, среди людей, в которых он нуждался, был не только Валерий Янклович. Хотя именно он занимался организацией большинства концертов Высоцкого. То есть являлся тем человеком, который «делал на нем деньги». Кого еще подозревать в «держании» друга на «этом»?

И дальше, следуя той же логике: если они «держали» его на «этом», то в таком контексте слово держать подразумевает нечто преднамеренное, какой-то явный умысел. Какой умысел – прямой или косвенный? А может, злонамеренный? Держать для чего? Для поддержания жизни-здоровья? Или только для того, чтобы делать на нем деньги… А может, и для того и для другого? «Держали», судя по всему, по обоюдному согласию. Или только по настоянию Высоцкого? Так тяжело больной человек, с огромным влиянием на друзей, диктовал им свою сильную волю. А в виновных теперь как бы числятся-оказываются они…

«А может, ему больше и не надо было…» – звучит почти как приговор…

Вот во что может вылиться несуразность вопросов-ответов в беседе двух уважаемых людей.

Итог какой? Какая-то странная двухсторонняя безответственность получается… Шла битва за деньги, заработки. Ради этого сам бард делал все возможное, чтоб оставаться в форме-строю, выжимал из организма все, что можно. Директора, судя по всему, жертвовали здоровьем Высоцкого – пичкали его наркотой для поддержания жизненного тонуса…

Неизвестность-загадочность причины смерти Высоцкого упирается лишь в возможную непогрешимость или преднамеренность содеянного Анатолием Федотовым. Но верить в то, будто барда всея Руси сознательно погубили, совсем не хочется…

Могила кумира. Кладбищенские истории

Странное дело, но в России почему-то любят покойников. Как в других странах – не интересовался. Загадочность такого отношения к усопшим кроется, скорее всего, в нашем менталитете. Объяснять подробнее-детальнее не берусь. А уж так называемый посмертный статус усопшего в виде-образе места почивания, то есть МОГИЛЕ, всегда почему-то особо ценится людьми. Вопросы, казалось бы, слишком мрачные: на каком кладбище похоронят, в каком его месте? При этом они вовсе не случайны и далеко не так поверхностны, какими могут показаться на первый взгляд. Особенно для такого крупного мегаполиса, как Москва. По таким деталям судят о значимости умершего для современников и уже позднее, возможно, о его величественности для истории. Друг Высоцкого Михаил Шемякин вообще считает кладбища «святым местом»: «…В таких святых местах ничего так просто не делается. Раз уж Бог решил, значит, так нужно». Излишне пафосно? Поэтому согласиться сложно? Но и спорить смысла нет.

Могила Высоцкого расположена в одном из самых престижных мест Ваганьковского кладбища. Можно даже сказать – в самом-самом! Само по себе это московское кладбище всегда было не второстепенным для избранных. Здесь захоронены многие известные личности. Перечисление имен займет полкниги. Из самых известных один Есенин чего стоит! Хотя его могила и не находится на самом виду.

Удивительное дело, при всех прижизненных трудностях-сложностях между Высоцким и властями каким-то чудом его похоронили именно в ЭТОМ месте на виду у всего честного люда! Почему? Кто, что за этим стоит?

Попытаемся все же разобраться.

«Разборки» начну с самого начала, когда, только уткнувшись в непомерно тяжелую тему, понял: из нее уже не выкарабкаться. Грозным флагманом всей этой истории маячила фигура Иосифа Кобзона, якобы дававшего какие-то огромные деньги за место под могилу поэта. Такими застарелыми «новостями» переполнен кладезь узколобых «высоцколюбов» – Интернет.

Вот практически и все сведения.

Зачем Марина Влади наврала про Кобзона?

В своей книге «Владимир, или Прерванный полет» Марина Влади так описывает ситуацию с могилой Высоцкого:

«Как и во всех больших городах, в Москве больше не хоронят на центральных кладбищах. Только в исключительных случаях. А вообще-то надо ехать за город очень далеко. Там и хотели власти похоронить моего мужа. Мы не согласны. Мои друзья и я считаем, что его могила должна находиться в самом сердце города, где он родился. Мы направляемся целой делегацией к директору Ваганьковского кладбища. Оно находится в нескольких шагах от нашего дома. Настоящий сад окружает красивую старую церковь. Приезжает Иосиф Кобзон. Как только директор впускает его к себе в кабинет, он говорит: „Нужно место для Высоцкого“ – и протягивает ему пачку сторублевок, целое состояние. Срывающимся от рыданий голосом директор кладбища говорит:

– Как вы могли подумать, что я возьму деньги? Ведь я любил его!..

Он уже приготовил лучшее место, как раз в середине площадки, у входа, чтобы сюда могли приходить люди поклониться. Этот добрый человек даже не мог себе представить, насколько удачно он выбрал место. Вот уже много лет беспрерывный поток людей идет к могиле. Молодые кладут сюда букеты, как на могилу Неизвестного солдата, другие приносят по обычаю немного коньяка, яблоки, пироги, некоторые оставляют здесь свою гитару. Стихи сотнями приколоты к букетам, которые каждый день собираются в горы цветов.

Директор потерял свое место. Может быть, власти не простили ему устроенного скандала?.. Могила поэта Владимира Высоцкого в самом центре Москвы стала местом паломничества миллионов советских людей».

От автора

Видите, СКОЛЬКО сразу вопросов появляется:

1. Где власти хотели похоронить Высоцкого?

2. Кто входил в «делегацию», направившуюся к директору Ваганьковского кладбища?

И были ли вообще эта «делегация»?

3. Кто в то время был директором Ваганьковского кладбища?

4. «Директор потерял свое место» – откуда такие сведения? Где искать их источники?

Когда я обратился к Кобзону за разъяснениями, он ответил: «Я все уже высказал по этой непростой теме. Читайте у Добрюхи».

Монолог мэтра слово в слово в 2004 году переписал журналист «Комсомольской правды» Николай Добрюха. Публикую его не полностью. Лишь то, что касается нашей темы: