Текст книги "Утраченный металл"

Здесь стены были увешаны картами. Горели электрические лампы. Луносвет поставила чемоданчик на стол у дальней стены, у которого сидела женщина лет двадцати с небольшим, пухленькая, с яркими светлыми волосами длиной чуть ниже мочек ушей. Она рассматривала бумагу с письменами. На коленях у нее сидел маленький терьер.

– Луносвет, – сказала женщина, лишь мельком взглянув в сторону входа, – ты только глянь. Путь на Бьендаль теперь перекрыт. Это уже четвертая система, считая Рошар, куда не попасть без смертельного риска. А я ведь уже столько лет твержу: перпендикулярности неактуальны. Они никогда не подходили для массовой перевозки и торговли, сколько бы эти дуралеи из Налтиса ни пытались доказать обратное. Нужен другой… – Женщина запнулась, затем повернулась на стуле, услышав, как вошла Мараси. – Эй! Да ты местную привела!

– Мараси, это Кликуха, – представила женщину Луносвет. – Кликуха, это Мараси. Мы с ней выполняем одно задание.

– Ничего себе, – выдохнула Кликуха, сунула Луносвет листок и вскочила, подхватив собаку под мышку. – Похоже, ты ей сильно доверяешь.

– Ни капли.

– А чего на базу привела?

– Она меня заставила.

– Ну да, тебя-то заставишь, – бросила Кликуха, подошла и протянула Мараси свободную руку. – Привет! Я Кликухи-Для-Дураков. Долго объяснять.

У женщины был слабый акцент, совершенно не похожий на говор Аллика или других знакомых Мараси южан. Кроме того, она упомянула местных, а значит… тоже была с другой планеты? Ее акцент мог означать, что она не так хорошо, как Луносвет, овладевала другими языками.

– А… э… – Мараси пожала ей руку. – Выживший здесь?

– Кел? – уточнила Кликуха. – Не. Уже неделю не появлялся. – Она повернулась к Луносвет. – Ну как тебе доклад? Заставляет понервничать, а?

– Кликуха, – Луносвет зажала бумагу двумя пальцами, – на каком это вообще языке?

– На тайленском, – ответила Кликуха. – Он крутой! Луносвет, тебе надо его выучить! Смотри, как переплетаются буквы…

– Нет уж, я лучше и дальше буду Связью пользоваться, – заявила Луносвет и принялась раскладывать снятые со стен редакции копии.

– Это мухлеж.

– Синоним находчивости, – парировала Луносвет. – Двоедушник здесь? Мне нужна помощь математика.

– Мы с Лили его приведем, – сказала Кликуха и удалилась с собакой в задние комнаты.

Мараси немного опешила от этого диалога, но вместо того, чтобы раздумывать о загадках, решила сосредоточиться на понятном. На одной карте изображался Скадриаль – весь мир целиком. Таких подробных карт она прежде не видела даже в официальных атласах – на ней изображались все темные пятна на неизученных архипелагах и континентах к югу.

Если это Скадриаль, то что на других картах? Ржавь. Сколько же всего планет?

«Всегда находится еще какой-нибудь секрет», – подумала она, вспомнив, как в детстве изучала житие Выжившего.

Вскоре Кликуха вернулась в сопровождении престарелого мужчины. Он выглядел… древним, с длинными белыми усами и старческими бляшками на загорелой коже. На нем был деловой костюм по билмингской моде… неужели местный? Но в Эленделе никто не носил с усами короткие бородки. Он держался прямо, ничуть не горбясь от возраста, но ноги, казалось, его подводили – входя, он придержался за дверной косяк.

– А, – произнес он, сложив ладони вместе. – У нас гости! Добро пожаловать в наш дом, достопочтенная гостья. Позвольте предложить вам выпить.

– Двоедушник, – сказала ему Луносвет, – мы торопимся…

– Спешка – не оправдание для нелюбезности, – прервал ее старик. – Я Двоедушник, а вы?..

– Мараси.

– Леди Мараси! – воскликнул старик. – Замечательно. – Он направился в соседнюю комнату, где, по догадке Мараси, располагалась кухня. – Какой чай предпочитаете?

– Гм… мятный, если можно. С лимоном.

– Замечательно! – снова произнес Двоедушник. Вскоре он вернулся с чашкой и блюдцем, на котором были рассыпаны орехи и фрукты. – Приятного аппетита.

Мараси стало неловко, что за ней ухаживает человек столь преклонных лет, но в то же время старик угощал ее крайне настойчиво. Она вспомнила свою тетю, которая очень обижалась, если ты отказывался от угощения. Поэтому Мараси приняла чашку и взяла немного орешков.

– Итак, – сказал Двоедушник, – Луносвет, что у тебя за новости? Любопытно, любопытно. – Он подошел к столу и осмотрел копии, вытянув руки на столешницу.

Мараси тоже с любопытством присмотрелась. Она не сразу заметила, какими необычными были руки старика – по ним проходила полупрозрачная линия. Она тянулась сквозь кожу, по поверхности запястья и пальцев, напоминая шов перчатки. Розовато-красная, словно розовый кварц. Старик наклонился, и Мараси заметила похожие кристальные линии у него на загривке; они бежали по бокам шеи к вискам, пересекая кожу маленькими ручейками.

К ее пущему изумлению, эти ручейки протянулись от висков и сформировали очки. Полностью из кристалла, с линзами более прозрачными, чем оправа. Другая пара линз, поменьше, сформировалась перед первой, создавая эффект лупы.

– Как… – Мараси покосилась на Луносвет. – Как он это сделал?

– Боюсь, – Двоедушник крепко взял одну копию, – этого я не могу рассказать чужаку, каким бы дорогим гостем он ни был. Если Луносвет считает, что вам позволено это видеть, возражать я не буду, но простите. Без разрешения лидера я ничего объяснять не стану.

– Ситуация экстренная. – Луносвет, сложа руки, прислонилась к книжному шкафу. – Пришлось рискнуть и привести ее сюда. – Она посмотрела на разинувшую рот Мараси, пряча улыбку.

«Она не настолько опасается из-за меня, как намекает, – подумала Мараси. – Скорее, старается посильнее меня заинтриговать».

Ей это вполне удавалось. Двоедушник сложил несколько листов и вскинул указательный палец. Из пальца выросли две кристальные линии и сложились в подобие перьевой ручки. Старик рассеянно открыл маленькую чернильницу и стал записывать.

– Луносвет, в чем экстренность? – спросил он.

– Автономия действует гораздо быстрее, чем мы считали, – объяснила она. – В этих таблицах указаны координаты взрывов, которые раньше считались следствием прокладывания железной дороги. Мы рассчитываем, что у тебя получится сопоставить их с очагами активности врага и обнаружить примерную точку входа в подземелья.

– Ах да, – произнес Двоедушник. – Силаджана говорит, что с радостью поможет. Кэйс, принеси мне подходящую скрепку.

– Сейчас. – Кликуха быстро удалилась. С помощью Мараси Луносвет приволокла еще один длинный стол и разложила на нем копии. Только круглый стол посередине комнаты оставался пустым, и Мараси не понимала почему.

Пока Двоедушник делал пометки, он машинально сотворил чашку все из того же розового камня и наполнил ее водой из графина. Допив, поставил чашку на блюдце, и она рассыпалась в мелкий песок, который вскоре исчез. Через некоторое время старик создал на кончике пальца острый нож и отрезал кусок листа.

Когда вернулась Кликуха, Двоедушник сотворил кристальный стул и уселся у стола. Мараси поежилась и посмотрела на настенные часы. Прошло уже полчаса. Она не знала, как сильно нужно спешить, но, учитывая прежние открытия, ожидание крайне беспокоило.

– Гм… – протянул Двоедушник, царапая пальцем-пером. Пока он писал, кристальная линия протянулась из другой руки к отрезанному куску бумаги. Там она обвела небольшой участок рамкой, после чего поднялась вертикально, так, что фрагмент в рамке повис, словно фотография на прищепке.

Двоедушник рассмотрел его сквозь импровизированные очки и подкрутил усы.

– Был бы с нами мой брат, – произнесла присевшая рядом Кликуха, – он бы мигом все решил… – Сказав это, она заметно опечалилась.

– Одной математикой здесь не поможешь, – ответил Двоедушник.

Он поднялся и отошел от рабочего стола, оставив фрагмент в рамке. На этот раз кристалл не рассыпался. Старик налил огромную чашку воды, подошел к круглому столу, положил на него руку и начал пить.

На столе вырос кристальный город.

Он возник из руки старика, затем перекинулся на столешницу, как ледяной узор на стекле. Кристалл напоминал Мараси розовый сланец, который Стерис когда-то использовала для отделки кухни, только чуть темнее. Из кристалла вырастали здания, тянулись улицы, и за считаные минуты стол украсила полноценная копия города. Последней появилась недостроенная железнодорожная эстакада.

– Это называется «эфир», – сказала Луносвет из-за спины Мараси. – Древняя субстанция, существовавшая еще до сотворения твоего мира. Двоедушник может ее создавать и управлять ею. Хочешь узнать больше?

– Да, – прошептала Мараси.

Луносвет улыбнулась:

– Узнаешь, когда станешь одной из нас.

Мараси тихо выдохнула и протянула руку, чтобы дотронуться до верхушки здания. На ощупь она оказалась крепче, надежнее, чем ожидалось. Эфир был гладким, с небольшими углублениями тут и там.

– Я выделил три вероятные точки, – сказал Двоедушник, – и отметил их более темным розеитом.

Он навел на одно здание короткую указку вроде тех, что используют профессора у доски. Указку он, разумеется, вырастил из пальца. Здание в самом деле было темнее других, почти красным. Это была центральная городская башня в сердце Билминга, возвышающаяся над остальными постройками. Основание у нее было прямое, а верхушка резко сужалась. Верхние этажи еще не достроили.

– Башня Независимости, – произнес Двоедушник. – Ничего удивительного – мы давно знали, что там база агентов Автономии.

– Под ней были взрывы? – спросила Мараси.

– Они были восточнее, – ответил Двоедушник. – Но я сомневаюсь, что вход в пещеры окажется там же, где взрывали. Башня Независимости – центр активности наших глубокоуважаемых противников, и я готов побиться об заклад, что вход в пещеры там есть.

– Но и охраны наверняка много, – заметила Мараси. – Какие еще варианты?

– Вот это офисное здание, миледи, – указал он на постройку поменьше.

– Вижу. – Мараси кивнула. – Но я не леди. Я честным трудом на жизнь зарабатываю.

– Леди Мараси, это лишь уважительное обращение, – ответил Двоедушник. – Так принято у моего народа. Прямой перевод на ваш язык… невозможен. Так или иначе, это здание, Центр Дьюлуис, известная база Круга. Оно расположено на краю взрывной зоны. На мой взгляд, это наиболее вероятное место из трех.

Он снова указал на высокую башню.

– Как вы верно заметили, Башня Независимости строго охраняется. Это неприступная крепость, замок посреди города. Проникнуть туда не смог даже сам Выживший.

– И нельзя сказать, что он не пытался, – добавила Кликуха. – Их система безопасности даже призраков заметит. Он пока не придумал, как от нее укрыться.

– А последнее место? – спросила Мараси.

– Оно не столь значимо, – ответил Двоедушник, указывая на комплекс на окраине города, за железной дорогой. – Старая шинная фабрика.

– Шинная? – Луносвет встала рядом с Мараси. – Не там ли работал Тобал Коппер?

– Двоедушник, я правильно понимаю, что этой фабрикой владеют «Шины Бассейна»?

– Так точно, – подтвердил старик. – Миледи, я вижу, вы осведомлены лучше моего.

– Эта компания замешана в заговоре, – сказала Мараси. – Ваши агенты замечали на фабрике что-нибудь необычное?

Кликуха порылась в папке.

– Ну… дай-ка взглянуть… Занятно. Женщина, которую мы поставили следить за фабрикой, сообщала, что она почти заброшена. Оттуда ничего не вывозят.

– Но что-то привозят? – взволнованно спросила Мараси. – Может, чуть больше, чем следует привозить на заброшенную фабрику?

– Да, – признала Кликуха. – Наш агент до этого не додумалась. Судя по накладным… действительно, зачем им столько сырья, если они ничего не производят?

– Потому что это не сырье для фабрики. – Луносвет переглянулась с Мараси. – Это провизия и оружие, отправляющиеся в пещеры под ней. Там и есть вход.

– Согласна, – сказала Мараси. – Вход должен быть там, и он, возможно, охраняется не так хорошо, как центральная башня. Туда и отправимся.

– Поездом можно быстро доехать, – предложила Луносвет. – Тамошняя ветка закончена и полностью эксплуатируется.

– Постойте, – сказал Двоедушник. – Насколько близка опасность?

– У нас есть основания считать, что Круг уже закончил создание бомбы, способной стереть Элендель с лица земли, – ответила Мараси. – Также нам известно, что они строят приспособление, способное послать бомбу на большое расстояние. А Гармония ослеп.

– За ними стоит темное божество, – добавила Луносвет. – И требует результатов. Они должны были все закончить еще несколько недель назад. Теперь, когда Мараси и ее друзья у них на хвосте… им крайне важно запустить бомбу как можно скорее. Это может случиться в любую минуту.

– Клянусь первым эфиром… – прошептал старик и покосился на Кликуху, округлившую глаза. – Луносвет, нужно поставить в известность нашего патрона.

– Ты прав, – согласилась Луносвет. – Дело, конечно, неотложное, но… Кликуха, твой особый друг здесь?

– Наверху, – ответила та, бросаясь прочь из комнаты. – Сейчас приведу.

– Патрона? – уточнила Мараси. – То есть…

– Именно, – ответила Луносвет. – Пора обсудить дело с Кельсером.

40

«Другом» Кликухи оказался светящийся шар размером с голову ребенка, идеально симметричный и помеченный в центре каким-то тайным знаком.

Шар подлетел к Мараси, запрыгал в воздухе и заговорил мягким мужским голосом на непонятном языке.

– Что это? Какое-то… заклинание? – шепнула она Луносвет.

– Он сказал, что рад знакомству, – сказала Кликуха. – И похвалил твои волосы.

– А. – Мараси зачаровал летающий шар.

Он не был ни к чему привязан, просто парил, мерцая чистым белым светом с легким перламутровым оттенком.

Кликуха заговорила с шаром на его языке, и шар вновь подпрыгнул, а затем начал менять форму. Он принял вид человеческой головы – мужской, с волевыми, резкими чертами лица. Мараси с удивлением поняла, что большинство изображений и статуй Выжившего были весьма близки к истине. За исключением штыря в правом глазу, сформированного светом, как и остальная голова с волосами.

– Я ждал, что вы со мной свяжетесь, – произнесла голова. – Что-то случилось, верно?

– Может быть, – ответила Кликуха. – Кел, мы не уверены. Но Двоедушник попросил с тобой поговорить.

– Он рядом? – спросил Кельсер.

– Здесь, милорд. – Двоедушник поклонился репродукции лица, хотя Кельсер как будто его не видел. – Луносвет тоже с нами, и… гостья. Некая Мараси Колмс.

Услышав это, Выживший вздернул бровь.

– Мараси Колмс. Мы за вами наблюдали.

Мараси потеряла дар речи. Этот человек был основополагающим столпом ее религии, в детстве она ему молилась. И пусть она не была столь искренне верующей, как Стерис, встреча с ним все равно потрясала.

Он не разозлился, узнав, что ее пустили на базу. Еще одно подтверждение тому, что Луносвет переигрывала с секретностью, возможно, чтобы Мараси почувствовала себя в долгу.

– Докладывайте, – сказал Кельсер.

– Рассветный Стрелок отправился в Билминг, – сказала Луносвет, – и пришел к выводу, что Круг вот-вот сделает ход. В течение дня.

– Лорд Выживший, Гармония ослеп, – набравшись смелости, добавила Мараси. – Он признался в этом Ваксу. Он ничего не видит и… боится.

– Проклятье, – выругался Кельсер. – Мне до вас еще двенадцать часов лету на воздушном корабле.

– Кел… боюсь, это слишком долго, – сказала Луносвет.

– Милорд, – произнес Двоедушник. – Луносвет раскопала весьма тревожную информацию. Похоже, в Круге раскрыли секрет взаимодействия гармониума и треллиума. Более того, они уже экспериментируют с дальнобойным оружием. Вероятно, готовятся совершить большую глупость.

– Не столько глупость, сколько акт отчаяния, – ответил Кельсер. – Они знают, что эта планета – препятствие на пути Автономии. Круг борется за жизнь единственным способом, считая, что уничтожение Эленделя докажет их способность править планетой. Но я думал, у нас больше времени. Что изменилось?

– Без понятия, – призналась Луносвет. – Но говорят о новых пеплопадах. Раньше я такого не слышала. А еще у нас есть фотография разрушенного города. Может… они попробовали это в другом месте и засняли результат? Так или иначе, тут грядет нечто большее, чем просто бомбежка Эленделя.

– У них изначально было два плана действия, – добавила Кликуха. – Автономия хочет устроить катастрофу планетарных масштабов – вероятно, эти самые пеплопады. Но Круг стремится доказать, что сможет управлять Бассейном без чрезвычайных мер. Это как отрезать палец при заражении, чтобы оно дальше не распространилось.

Все умолкли. Мараси была в смятении. Они говорили об уничтожении планеты, ее планеты, как будто знали об этом уже давно. Впрочем, перед ней был Выживший собственной персоной, так что…

– Сэр, – обратилась она. – Гм… лорд Кельсер? По моим соображениям, они вот-вот запустят бомбу. Я хочу им помешать, но мне тяжело будет справиться в одиночку. Мне бы хоть какую-нибудь помощь. Все, что в ваших силах.

– Сейчас не время сдерживаться, – спокойно ответил Кельсер. – Мне не стоило уезжать на юг. Думал, Сэйз разберется и не допустит, чтобы это так далеко зашло… Мы должны сделать то, чего не вышло у него. Мисс Колмс, можете рассчитывать на нашу помощь. Кликуха, сколько в Билминге агентов Духокровников?

– Гм… – задумалась Кликуха. – Да только мы трое. Все остальные в Эленделе или еще где-то.

– Можно быстро перевести элендельских агентов в Билминг? – спросил Кельсер.

– Быстро – вряд ли, – ответила Луносвет. – Они все глубоко внедрены, для передачи информации придется пользоваться тайниками. Может, к вечеру удастся всех оповестить, но им еще нужно доехать до Билминга. А это – плюс несколько часов.

– Отправьте их к моей сестре, – предложила Мараси. – Она пытается организовать эвакуацию с помощью элендельского правительства.

Кельсер тихо фыркнул. Видимо, был невысокого мнения об элендельском правительстве.

– Кликуха, поручаю это вам с Дао. Вряд ли оперативной бригаде понадобится филолог. Предупредите также наших агентов в других областях Бассейна. Шри Прасанва, мне не хочется отрывать вас от вечерних научных изысканий, но ваша помощь нам пригодится.

Престарелый Двоедушник вытянулся в струнку и поклонился парящей голове.

– Рады услужить, милорд. Силаджана передает привет и сожалеет, что не может прислать больше эфирных помазанников, чтобы вам помочь.

– Передайте мое почтение, – ответил Кельсер. – Вам с Луносвет придется помочь мисс Колмс. Честно говоря, думаю, что пора идти на крайние меры. Даю вам доступ к хранилищу очищенного Дор. Пароль – «уважение». Сообщите пароль другим ячейкам, чтобы они тоже могли воспользоваться хранилищами.

У Кликухи отвисла челюсть. Мараси понятия не имела, что это за Дор такой, но даже Луносвет крайне удивилась.

– Сделайте все, что в ваших силах, – сказал Кельсер. – Я постараюсь прибыть как можно скорее, но, по правде говоря, не знаю, будет ли от меня толк. Мы летим над водой, и ускориться не выйдет. Сбрасывать металл, чтобы от него отталкиваться, над океаном довольно бессмысленно.

– Милорд, мы справимся, – заявил Двоедушник. – Что бы ни случилось, мы это предотвратим. По возвращении вы увидите чистый, сияющий Элендель, который встретит вас с распростертыми объятиями.

– Мне и грязный сойдет, да и без объятий обойдусь, – ответил Кельсер. – Ступайте. А я попробую встряхнуть Гармонию. Ладно хоть он додумался Рассветного Стрелка послать. Теперь верю, что угроза реальна. В последнее время Сэйз ни на что не реагировал; если зашевелился, значит дело действительно серьезное.

Лик Выжившего растаял, вновь превратившись в обычный шар. Связь прервалась. Трое агентов мгновенно разошлись в разные стороны. Мараси решила остаться с Луносвет. Та открыла очередной загадочный замок и вошла в соседнюю комнату. Внутри оказался склад оружия, от вида которого даже Ранетт пришла бы в экстаз. На стенах висели пистолеты и ружья, на полках стояли ряды склянок с металлами, на столах лежали стеклянные ножи и дуэльные трости. Был тут даже скорострельный пулемет, а также взрывчатка.

Луносвет все это не интересовало. Она направилась прямиком к угловому сейфу. Мараси не заметила ни кодового замка, ни прочих запорных механизмов. Выглянув из-за спины Луносвет, она увидела, как та положила руку на переднюю панель и произнесла:

– Уважение.

Внутри что-то щелкнуло, и дверца открылась.

– Это тоже, как его… замок, работающий на самости? – поинтересовалась Мараси.

– Нет, это еще надежнее, – ответила Луносвет. – Этот замок пробужден. Он способен по твоему намерению определить, дали ли тебе пароль добровольно, или ты его украла.

Разумный замок? Живой, что ли?

Внутри оказалось всего три предмета: одинаковые светящиеся банки, достаточно большие, одной рукой не удержишь. Их сияние было похоже на излучение шара – спутника Кликухи, – но более интенсивное. Банки светились ярче электрических комнатных ламп.

Луносвет взяла одну и с благоговением перевернула. Свет озарил ее лицо.

– Что в ней? – шепотом спросила Мараси.

– Концентрированная Инвеститура, – ответила Луносвет. – Без привязки к Самости. Источник энергии, способный питать особые умения наподобие ваших металлических искусств.

– Их питают боги.

– Вот именно. Эта сила исходит из останков божества. Точнее, двух, соединенных воедино. Ее невероятно сложно добыть. С ней ты – то есть я – способна на такое… А вот ты сможешь использовать ее только как сверхэффективный заменитель металлов. Везет вам, скадриальцам. Можете всякой ерундой способности подпитывать.

– А что у тебя за способности? – спросила Мараси. – Чем они питаются?

Луносвет улыбнулась. До сих пор она не демонстрировала ничего сверхъестественного, но Мараси уже встретилась со стариком, создающим предметы из кристалла, и женщиной с ручным светящимся шаром. Луносвет, кажется, занимала высокое положение в их организации. Что же умела она?

Луносвет упаковала все три банки в рюкзак, предусмотрительно обернув мягкой тканью, и сложила сверху другие припасы, включая взрывчатку. Закинула рюкзак на спину и сняла со стены несколько пистолетов. С ее разрешения Мараси взяла новехонькую винтовку с невинного вида футляром и немного патронов с алюминиевыми пулями. Тут их было вдоволь.

– Электролиз, – объяснила Луносвет. – Алюминий легко изготовить, если знать как.

– Подожди. – Мараси бросилась за ней из комнаты. – Алюминий можно делать с помощью электролиза?

– Ага, – бросила Луносвет. – Мы уже лет двадцать живем на доходы с продажи. В Бассейне добрая половина алюминия идет от нас.

– И ты вот так запросто раскрыла мне такой секрет?

– Считай это бесплатным образцом. К тому же Дин – наш химик из Эленделя – уверен, что вы и сами скоро раскроете этот секрет и стоимость алюминия резко упадет. По мнению Дина, он станет дешевле олова.

Дешевле олова? Охранитель! Да если любой бандит сможет позволить себе пули, способные убивать алломантов, а все граждане разживутся шляпами с алюминиевой подкладкой, чтобы предотвращать эмоциональную алломантию…

Да весь мир кверху дном перевернется.

– Мараси, это лишь малая толика всех секретов, – намекнула Луносвет.

– Почему вы выбрали меня? – спросила Мараси. – Почему не Вакса?

– Он уже занят. Тем более Кельсер предпочитает людей вроде нас. Отверженных, неприметных. Вакс слишком… отчаянный. Люди обращают на него внимание. Следят за ним. Не дают прохода. Как бы Кел ни любил покрасоваться, это не наш стиль.

– А еще, полагаю, – задумчиво сказала Мараси, – вам не помешает союзник в лице высокопоставленного констебля.

– Ты и с малвийцами на короткой ноге, – заметила Луносвет.

– С Алликом-то? – удивилась Мараси. – Он замечательный – не пойми превратно, – но если вы полагаете, что у него есть какие-то важные связи, то это вряд ли.

Ржавь. Она надеялась, что Аллик ушел из города. Чутье подсказывало, что он должен ее послушаться. Ей нравилось, что Аллик был практичен – и невероятно, чудесно честен.

По долгу службы ей приходилось встречаться с людьми, которые заставляли усомниться в человеческой природе. Но стоило вернуться домой, как она тут же вспоминала о лучших людских качествах. И каким-то чудом Аллик полностью принадлежал ей.

Вернувшись в гостиную, Мараси заметила, что макет города начал разрушаться. Он не рассыпался за один миг, подобно чашке; в то время как одни объекты исчезали, другие оставались целы. Например, стул до сих пор выглядел вполне прочно.

Луносвет помахала Мараси, приглашая за собой в прихожую. Сверху по лестнице спускался Двоедушник, крепко держась за перила. У него за спиной был рюкзак, из которого торчал шланг, и по движению рюкзака Мараси решила, что он доверху наполнен жидкостью.

Старик переоделся; теперь на нем была свободная форма на манер военной, подпоясанная ярко-желтым кушаком. Была при нем и кривая сабля в изысканных золотых ножнах. Добравшись до нижнего этажа, он кивнул Луносвет.

– Кликуха уже рассылает весточки, – сказал он. – Она дождется ту женщину, которой ты предоставила убежище. А нам троим пора за работу. Дор у тебя?

Луносвет похлопала по рюкзаку.

– Замечательно, – ответил Двоедушник и обратился к Мараси. – Миледи, мне поручено следовать вашим указаниям. Отправляемся, с благословения Силаджаны – и вашего. Клянусь, что в случае опасности буду вас защищать.

– Это… действительно может быть опасно, – произнесла Мараси, глядя на изящную саблю старика и в очередной раз отмечая его неустойчивость. – Двоедушник, ваша помощь нам наверняка понадобится, но… не знаю, стоит ли вам бросаться в бой с саблей наголо. Может, мы с Луносвет отправимся вперед, а вас вызовем, если понадобятся ваши особые умения?

– Миледи, обещаю не быть обузой, – возразил старик. – Сам Выживший поручил мне сопровождать вас.

Он произнес это со спокойствием и уважением, но его поза и выражение лица говорили иное: «Я иду с вами, женщина, и не смей спорить».

Ладно. Мараси покосилась на Луносвет, и та кивнула. Несмотря на их знания и опыт, операция была делом Мараси. Она была главной. Хорошо.

– Где ближайшая станция? – спросила она. – Нужно доехать до фабрики как можно быстрее.

41

Ближе к вечеру Вакс засел в засаде у лорд-мэрского особняка, известного в народе как «Серебряный дом». До наступления темноты оставалось несколько часов, но Вакс, как всегда, надеялся, что с сумерками придет туман. Казалось, он не бродил в тумане вечность. В последнее время они были редкостью, да и у самого Вакса стало все меньше поводов выходить по ночам на улицу. Туманы остались чем-то вроде друга юности, знакомство с которым ты не оборвал, но общался крайне редко.

Покинув Элендель за несколько часов до рассвета, Вакс все время провел на ногах, но едва чувствовал усталость. В четверть пятого он приступил к действию. Уэйн должен был уже начать отвлекающий маневр, позволяя Ваксу промчаться по мягкой лужайке к особняку мэра. Он бросил пулю и толкнулся на второй этаж.

Схватился за подоконник и быстро толкнул механизм рамы, чтобы открыть шпингалет…

Окно дрогнуло, но не открылось. Проклятье. Замок оказался сложным, и одним толчком его не открыть.

Ничего. Вакс многократно увеличил вес и резким толчком сломал замок. Стекло треснуло. Вакс с силой распахнул окно и подтянулся внутрь.

Ноги шумно опустились на ковер. Внутри царил беспорядок, но свободного места хватало. На письменном столе и столиках рядом лежали кипы бумаг. В маленьком баре хранилась коллекция спиртных напитков; половина с перепутанными пробками, другая половина вовсе без пробок. Книги в шкафу тоже были расставлены невпопад; одни корешками наружу, другие внутрь, третьи вообще стояли под углом, накренившись, как сонные часовые на посту.

Комната оказалась полной противоположностью жилищу Коппера. Там все было чисто, стерильно. Здесь – обжито. В кабинете пахло тайной. Важная птица вроде Гейва наверняка имела штат слуг и горничных, выполнявших уборку по дому, но сюда их не допускали.

Очевидных улик у Вакса не было. Но лорд-мэр точно вовлечен в дела Круга и наверняка оставил следы. Где-то в городе находилась бомба, нацеленная на Элендель, и в этой комнате можно было узнать, как до нее добраться. Но где искать улики?

Вакс быстро перелистал бумаги на столе. Уэйн, наверное, разыгрывал «Бабулю, перебравшую с водкой», свою любимую уловку для привлечения внимания без стрельбы. К несчастью, в Круге хорошо знали о фокусах Уэйна и его способностях маскировки. Даже создали специального металлорожденного, чтобы противодействовать Уэйну.

В бумагах ничего важного не нашлось. Накладные с фабрики на окраине. Стопка газет с обведенными критическими статьями о Гейве. Другая, более свежая стопка без таковых. Вакс открыл ящик стола и обнаружил любопытные письма от аристократов и аристократок Эленделя.

Некоторые имена были ему знакомы – в частности, Веннис Гастинг, весьма влиятельный сенатор. Он быстро просмотрел письмо, но ничего криминального не увидел. Какие-то сделки обсуждались, но по большей части это был просто обмен любезностями.

Нахмурившись, Вакс достал из кармана другое, весьма обличающее письмо Венниса Гастинга, полученное от Мараги. Что-то не сходилось. Когда они перешли от любезностей к обсуждению уничтожения мира?

Он сунул оба письма в карман. Гейв с Веннисом были в сговоре, но это Вакс и так знал. Нужно понять, где искать бомбу. К счастью, вскоре он нашел настоящий клад. Календарь Гейва Энтроуна.

Обычно люди прячут самые важные документы и информацию. Запирают свои планы в сейфах, но при этом забывают о банальных вещах вроде календарей. Умелому сыщику порой достаточно узнать, где и когда ты бывал – или собираешься побывать. В Дикоземье ему зачастую приходилось выпытывать планы подозреваемых при помощи расспросов и допросов. В современном городе люди сами записывали для него нужную информацию.

Настольный календарь был плоским и широким. Все дни месяца помещались на одной странице и отмечались передвижным окошком. Страницы с предыдущими месяцами откидывались назад. На них Вакс обнаружил пометки, сделанные двумя разными почерками. Один, довольно корявый, судя по письмам, принадлежал Гейву. Другим, более аккуратным, вероятно, писала секретарша.

«Куча посещений какой-то лаборатории, – подумал Вакс. – Очень близко по времени к приемам здесь, в особняке. Либо эта лаборатория совсем рядом, либо до нее можно крайне быстро добраться…»

Также нашлась пометка «испытания дальности и траектории» в окружении нескольких пустых дней. Значит, для этого пришлось ехать далеко. Любопытно. Где они могли испытывать пусковые механизмы, не привлекая внимания?

Вакс услышал приглушенные крики и насторожился. Пока отвлекающий маневр Уэйна работал. Он продолжил поиски улик, но вдруг его осенило.

На календаре не было отметок о встречах после сегодняшнего дня.

У Вакса пробежали мурашки по коже, когда он взглянул на последнюю пометку. Рукой Гейва там было написано: «Они прибывают». Ржавь. Что бы это значило?

Времени на раздумья не было. Он просто вырвал листы, не беспокоясь о том, что враг узнает о его визите, и двинулся дальше. Уверенный, что на столе больше искать нечего, он попробовал старый фокус стрелков: разжег сталь.