Текст книги "Ее любовная связь"

Глава 12

Зено вышел из подземки на Слоан-сквер и направился к Лайалл-стрит. Еще раньше он послал Кассандре Сент-Клауд телеграмму необычного содержания. Через час она ответила ему приглашением на чай.

Молоденькая горничная проводила его в студию на втором этаже. Поднявшись по лестнице, он открыл дверь в неизвестный и таинственный мир.

– Добрый день, Зак. – Кассандра выглянула из-за мольберта в испачканном красками фартуке и с закатанными рукавами. Вторая молодая женщина в свободной позе сидела на кушетке, стоящей на высоком подиуме, так что вся сцена оказывалась почти на уровне глаз. Ее классически прекрасное тело было обнажено. На девушке были только черные шерстяные чулки. Зено не мог не отметить ее округлых бедер, узкой талии и высокой, пышной груди.

Простота композиции бросалась в глаза. Сцена ежедневного туалета. Молодая женщина одевается в своем будуаре. Или раздевается? Ее внимание направлено на подвязку. Насколько Зено понял, Кэсси пыталась подчеркнуть эротический аспект ее позы. Торс девушки был слегка откинут назад, ноги чуть-чуть раздвинуты. Ощущался намек на женственный треугольник внизу живота.

Зено почувствовал возбуждение – его заворожила интимность сцены. Нервно кашлянув, он спросил:

– Может быть, я подожду вас в гостиной?

– Глупости, Зено. Садитесь рядом со мной. Через несколько минут я закончу. – Она подняла взгляд от холста. – Ты не возражаешь, Салли?

– Нет, мэм. Когда я позирую мистеру Кольеру, он предпочитает, чтобы люди приходили и уходили. Хочет, чтобы все было открыто. – Она по-девичьи хихикнула. – Говорит, что так у людей не возникнет глупых мыслей о художниках и натурщицах.

Кэсси окунула кисть в скипидар и вытерла ее тряпкой, перепачканной красками. В воздухе распространился запах растворителя и льняного масла. Зено с удовольствием разглядывал картину. Ему понравился свет, струящийся из ряда высоких окон. Привлекли внимание живые телесные тона, густые темные тени.

Очарованный необычной атмосферой студии, он присел на краешек простой табуретки. С этого места фигура натурщицы выглядела особенно привлекательно. S-образный изгиб спины заканчивался мягкими ямочками на крестце.

– Мисс Салли Финчер, познакомьтесь, пожалуйста, с мистером Зено Кеннеди.

Он поднялся на ноги и поклонился молодой женщине:

– Добрый день, мисс Финчер. – И, ощущая неловкость, снова сел. Казалось, хозяйку это позабавило, но было видно, что она ему сочувствует.

– Салли позирует для закрытых показов и для обычных картин. Профессия натурщицы ничуть ее не смущает. Она ей нравится.

Девушка, не меняя позы, пробормотала:

– Рада с вами познакомиться, мистер Кеннеди. – Тут ее глаза вдруг расширились. Она подняла взгляд. – Знаменитый сыщик из Скотленд-Ярда, который раскрыл убийства в Сент-Джонс-Вуд и арестовал террористов из подземки? Тот самый Зено Кеннеди?

Зено пожал плечами, стараясь не слишком откровенно глазеть на девушку.

– Я был одним из нескольких агентов, которые расследовали те дела.

Он почувствовал, что на лбу выступил пот. Еще никогда в жизни он не пытался вести светскую беседу с незнакомой обнаженной англичанкой. Кэсси упомянула, что эта молодая дама позирует для частных работ. Так художники на своем жаргоне называют эротические картины, не предназначенные для широкой демонстрации. Их показывают только по предварительной договоренности. Джентльмены держат их в своих кабинетах. Зено поставил одну ногу на перекладину табуретки, а вторую опустил на пол. Так он меньше страдал от внезапно возникшей эрекции.

Кэсси смешивала порошки красок с маслом.

– Салли позирует Джону Кольеру для этюдов леди Годивы. Вам знакомы его работы?

Ну и попал он в переплет! Похоже, это нечто вроде экзамена. Зено всем сердцем надеялся, что сдаст его.

– Я видел его картину в Гросвенор-галерее. По-моему, она называлась «Лилит» и вызвала большие споры.

У Кэсси приподнялись уголки губ. Зено облегченно вздохнул и молча поблагодарил мистера Кольера, чьи потрясающие изображения на картинах обнаженной женской натуры было невозможно забыть.

– Вам неловко со мной, мистер Кеннеди? – В голосе юной модели слышалась застенчивость.

Зено провел изнутри пальцем по воротничку. Пожалуй, следует держаться немного свободнее.

– Вовсе нет. Я просто восхищался вашими очаровательными ямочками.

Обе женщины рассмеялись, и лед был сломан.

– Сейчас самый подходящий свет. Вы не возражаете, если я еще немного поработаю? – Кэсси позвонила и попросила принести чай в студию.

Зено все никак не мог придумать тему для разговора, чтобы развеять неловкость.

– А вы слышали об эксгумации Авраама Линкольна?

– О чем? – в один голос воскликнули женщины.

– Об этом сегодня трубят все газеты. Пресса, как обычно, не довольствуется простыми объяснениями.

– То есть? – Кэсси, хмурясь, накладывала ярко-розовые мазки на золотистые тона кожи. Красные завитки ложились на желтые и зеленоватые краски и создавали телесный тон, который просто лучился жизнью.

– Это была проверка. Хотели убедиться, что президент лежит в гробу в целости и сохранности. И его праху ничто не угрожает.

Вскоре Зено понял, что его дам привлекают самые отвратительные подробности этой истории. Например, тот факт, что Линкольна так набальзамировали, что его тело совсем не разложилось.

– Представьте, что даже сейчас, через двадцать с лишним лет после погребения, его все еще можно было узнать.

Вот тебе и ранимая женская натура…

Тучи заволокли небо, в студии потемнело.

– Пожалуй, закончим сеанс, Салли.

– Да, мэм. – Натурщица укрылась шалью и ушла за ширму одеваться.

Зено подошел ближе, чтобы лучше разглядеть изображение на холсте.

– Мне кажется, вы вполне законченный художник.

Он тут же почувствовал, что его замечание было для нее унизительно. Гневный взгляд Кэсси подтвердил это. Подумав, Зено понял, что слово «законченный» прозвучало поверхностно и даже как-то трусливо. Он тут же взялся исправлять положение.

– В вашей работе чувствуется аллюзия, отсылающая нас к парижским афишам и плакатам. Простые, изящные формы и смелые краски. – Он выпрямился. – Но должен сказать, что эмоциональный контекст представляется мне немного тревожным. Здесь присутствует некая печаль. Возможно, такое впечатление возникает из-за ее выражения лица или оттого, что вы слишком подчеркнули наклон тела. Или это одиночество красоты, как вы думаете?

Кассандра кивнула. Глаза художницы блеснули. Видимо, Зено себя реабилитировал.

Натурщица появилась из-за ширмы с восточным орнаментом. Зено поразил ее скромный вид в повседневном пальто и платье с простой шляпкой в руке. Из сладострастной богини девушка превратилась в обычную лондонскую продавщицу.

– Выпейте с нами чаю, Салли, – предложила Кассандра.

– О нет, миссис Сент-Клауд. Мне пора домой. – Она повернулась к Зено. – Очень рада была с вами познакомиться, мистер Кеннеди.

Зено поклонился:

– Я тоже, мисс Финчер.

Салли сделала маленький книксен и шагнула к лестнице.

Наконец они остались с Кэсси с глазу на глаз.

– Очень любопытная встреча.

– Вам следовало бы привыкнуть к обнаженной натуре. Как к женщинам, так и к мужчинам.

– Только если мужчины скромных пропорций и не очень уж хорошо сложены. Может, карлики? – Он поднес к губам ее руку, потом поцеловал ладонь, от которой пахло французскими духами и скипидаром. – Помню, что когда я служил в военной разведке, то придворные в Бирме пахли не столь экзотично. – Как видно, он был не в состоянии справиться со своими плотскими устремлениями в отношении этой женщины. Она его возбуждала!

– Придворные в Бирме?

– Ммм… красивые женщины с большим опытом. – Зено притянул Кэсси к себе. – У меня есть предложение… некий компромисс. – Он провел ладонью по ее спине. – Я должен снова убедительно просить вас избегать любых контактов с лордом Деламером и его сворой, включая вашего бывшего деверя Джеральда Сент-Клауда.

Он заметил, как блеснули ее глаза.

– По этому поводу я не буду с вами спорить.

– Это означает отказ от раутов, музыкальных вечеров, приглашений на чай, благотворительных балов, исключая случаи, когда по каким-либо непредсказуемым причинам необходимо присутствовать. – Зено продолжал говорить настойчивым тоном. – Поймите, вы находитесь в опасности. Скорее всего Деламер считает, что из его разговора в библиотеке Стэнфилда вы слышали больше, чем на самом деле. Ваше знакомство со мной лишь увеличивает риск.

– Вы же установили за мной слежку. – Кэсси слегка отстранилась. – А вам известно о вчерашнем происшествии? – Она прикусила нижнюю губу.

– Известно, – спокойно подтвердил Зено.

Она выгнула изящную бровь.

– А вы не слишком любопытны?

– Это моя профессия. Я не могу быть равнодушным к происходящему вокруг.

Кассандра поджала губы. Зено уже заметил, что так она пытается скрыть свои чувства. Что это было на этот раз – возмущение, разочарование, изумление? Но ему нравилось такое выражение ее лица – при нем на щеках Кэсси появлялись хорошенькие ямочки. Помолчав, она слегка придвинулась и настороженно спросила:

– Гордитесь собой, да? – И коснулась пальцами его жилета.

Зено ухмыльнулся:

– Горжусь. – Его взгляд опустился на ее бледные губы. Кэсси, в свою очередь, тоже посмотрела на его рот.

– Сегодня вы немногословны.

Он должен получить ее! По крайней мере… Он резким движением притянул Кэсси к себе, поцеловал долгим, глубоким поцелуем и не сразу выпустил из объятий.

– Если вы согласитесь сотрудничать, то получите награду. Новое задание.

– Какое?

– Вы ведь не кисейная барышня, падающая в обморок при любой неприятности. – Он пригладил колечки волос у нее на виске. – Кэсси, вы решительная и отчаянная женщина. К тому же красавица. Волевая, прискорбно эмансипированная, независимая – называйте это как угодно. А раз неприятности следуют за вами по пятам, мне придется подогнать свой распорядок под ваш. Вот почему я думаю, что вам придутся по вкусу приключения в обществе детектива Кеннеди.

– Вы меня заинтриговали. Продолжайте.

– На сегодняшний вечер запланирована слежка кое за кем, а у меня, к несчастью, нет связи с двумя агентами. Придется нам с вами занять их место. Мы сейчас идем по следу – ищем явочную квартиру анархистов. Вам придется позаимствовать кое-какие вещи из гардероба своей горничной. Пусть будет повульгарнее. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Ну, что скажете? Составьте мне компанию. Займемся вместе сыщицкой работой. То есть если у вас, конечно, не запланировано какое-нибудь светское развлечение. Я надеюсь, что нет.

– Но вы же сами только что заявили, что я не должна принимать участия в светской жизни. – Она ответила ему игривым поцелуем. – Сколько у меня времени, чтобы подготовиться?

У Кэсси загорелись глаза. Зено почувствовал такую нежданную радость, что снова ухмыльнулся:

– Вполне достаточно. Я зайду за вами не раньше чем стемнеет.

С лестницы донесся легкий звук шагов. Служанка внесла в студию поднос с угощением.

– Давайте за чаем поговорим о чем-нибудь другом. – Кассандра расчистила место на низеньком столике. – Меня волнует очень важный вопрос…

– Да, Кэсси? – Он прошелся вдоль стены комнаты.

Небольшая гостиная рядом со студией хранила в себе дух парижской квартиры. На полированных полах не было ковров. Континентальная мебель включала в себя шезлонг и обитые шелком французские кресла. На позолоченных мольбертах были выставлены картины в рамах. На всех полотнах бушевали краски, нанесенные смелыми, энергичными мазками. Некоторое время Зено внимательно их рассматривал.

– Какой чай вы пьете, Зено?

– Это и есть ваш важный вопрос? – Ответом ему послужил раздраженный взгляд. – Со сливками и без сахара.

Он взял из ее рук чашку.

– Вопрос о большой двери здесь, на втором этаже. Она ведет в никуда. – Кэсси опустила чашку себе на колени и помешала чай. – Должна признаться, что я несколько недель размышляла, зачем она существует, но так и не пришла ни к какому выводу.

Зено усмехнулся:

– Ах вот что… Это и есть серьезная проблема?

– Вот именно.

– Странное архитектурное решение, правда? Кэсси, вы наверняка догадались, что у нас с вами есть смежные комнаты. Но вам нечего опасаться, вы от меня в безопасности. Дверь невозможно открыть.

– Почему это? – хмыкнула Кэсси.

– Боюсь, я потерял ключ, – виновато улыбнулся он. – Когда-то давно ваши и мои апартаменты были одним жилищем. Их разделили на две части как раз перед тем, как я купил этот дом. Несколько лет назад я провел и здесь, и у себя некоторые усовершенствования, в основном в ванных и кухнях. Тогда планировалось заложить этот проем, но, боюсь, дело так и не было доведено до конца. Именно эта дверь беспокоит вас?

Она усмехнулась:

– О Господи, конечно, нет. Двери в никуда, которые куда-то ведут? Мне нравится такая архитектурная странность. Напоминает Льюиса Кэрролла, правда? Как будто наши два мира – «Зазеркалье» по отношению друг к другу.

– Зак, ну, честное слово, неужели опять? – ворчала Кэсси, сидя рядом с Зено в простой наемной коляске. Она стояла в темном переулке. Кэсси решила, что это где-то в районе доков.

– Ну-ка повтори еще разок, – попросил Зено. – Просто чтобы посмешить меня.

– Почему ты называешь это легендой?

– Это прикрытие, выдуманная биография.

– А можно спросить, какая у тебя легенда? – язвительным тоном поинтересовалась она.

Зено удивленно сдвинул на затылок кепку и почесал голову.

– Ты права. Тебе тоже необходимо ее знать. – Он ухмыльнулся и гнусавым голосом продолжил: – Я? Я-то Дерек Фергюсон. Пашу на миссис Джеффрис. У нее самый лучший бордель в здешних местах. Она и твоя хозяйка, моя французская кошечка.

Его просторечный выговор позабавил Кэсси.

– Так вы из Шотландии, мистер Фергюсон?

– Точно. И знаю по-тамошнему. По-здешнему говорю нечисто. Никак не выучусь. – Он застенчиво улыбнулся. – Сам не знаю почему.

– Ну, посмотрим, – с насмешкой произнесла Кэсси. – Джекил и Хайд… Фергюсон и Кеннеди? В чем разница, Дерек?

На лице Зено появилась скупая улыбка.

– Ясное дело, я Дерек. Просто не хочу, чтобы ты, крошка, влипла в историю, если придется вкалывать. Надо поучиться. Ну-ка посмеши меня, крошка!

Кэсси кивнула. Ей нравилось новое развлечение. Участие в этой операции казалось вовсе не сложным. Зено сказал, что сегодня они действуют наобум и мало надежды, что им выпадет удача.

Час назад они встретились во дворе. Кеб отвез их на вокзал Чаринг-Кросс, где они расплатились с кебменом, прошли несколько кварталов и сели в убогую пролетку. Кэсси сообразила, что возница тоже член группы прикрытия, только когда они прибыли в точку, которую Зено назвал «пункт назначения».

– Имя? – спросил он.

– Эмили Сегюр. – Кэсси постаралась изобразить французский акцент.

– Место рождения?

– Франция, месье. Маленькая деревушка возле Авиньон.

– Сколько времени ты в Лондоне?

– О-ля-ля! Как будет сказать два мьесяц?

– Приятный акцент, мадемуазель Сегюр. А я кто такой?

– Дерек Фар-гуу-сон. Мой защи-та. Эскорт, дефанс…

– И сколько ты зарабатываешь?

Кэсси скорчила забавную мину.

– Я думать, месье, – вы не иметь столько.

На этот раз Зено расхохотался.

– Ты врожденная шарлатанка, Эмили.

На Кэсси было короткое красное пальто в талию. Зено начал его расстегивать.

– Посмотрим, что за наряд вы с Сесили подобрали.

Под пальто оказалась фиолетовая юбка с более темными защипами у талии. Плотный корсаж едва прикрывал тонкую рубашку. Прозрачная ткань на груди создавала очень возбуждающий эффект. Зено с усилием сглотнул.

– Думаю, так подойдет. – Он снова застегнул пуговицы пальто.

– Зак, ты сказал, чтобы было повульгарнее. У меня есть татуировка. Если надо, я могу ее выставить, но для этого придется обнажиться еще сильнее.

Он удивленно моргнул.

– Татуировка?

О Боже, зачем она это сказала? Выпалила, не думая.

– Ничего неприличного. Миленькая картинка, и все.

– Да, кстати. – Он вынул из кармана небольшой пакет, перевязанный бечевкой. – Как-то раз мы с напарником вели слежку за одним нервным джентльменом и зашли следом за ним в «Фортнум и Мэйсон». Мне пришлось что-нибудь купить. – Он вложил ей в руку маленькую коробочку.

– Я знаю их, покупаю там чай и кофе. Утром могла бы показать вам список своих покупок у них. – Она развязала цветную ленточку и открыла коробку. Внутри оказалось четыре бельгийских шоколадных трюфеля. Каждый был завернут в прозрачную бумагу пастельных тонов.

Кэсси сняла обертку и впилась зубами в маслянистое лакомство.

– Ммм… как вкусно! Малиновый крем. – Оставшуюся половинку она поднесла к его губам. – Отведайте!

Зено не спорил, и Кэсси сунула конфету ему в рот.

– Да, «ммм…» – как раз подходящее слово. – Он умолк, заметив на улице двух подозрительных субъектов, и проследил за ними, пока оба не скрылись из виду. – Кажется, мы говорили о татуировке. Интересно, где она может располагаться?

– Когда мне было семнадцать лет, я провела лето в Париже. Это входило в начальный курс обучения живописи. Нас, британцев, приняли всего четверых. Из них я была самая юная и, если хотите, самая наивная. – Кэсси прижалась к груди Зено, согреваясь жаром его тела. – Дальше стыдно.

– Вам рассказывать – или мне слушать?

– Мне, настырный вы человек!

Уткнувшись ей в волосы, Зено коротко хохотнул.

– Однажды вечером, – продолжала Кэсси, – у меня было очень плохое настроение. Хотелось разгромить все к чертям. Мои работы как раз очень раскритиковали в школе. Я решила нарушить режим. Вместе со старшими студентами мы отправились гулять, и я напилась. Мы жили тогда недалеко от Сорбонны, а в Латинском квартале был один художник, который использовал человеческое тело как холст. Нас всех поражали работы Этьена, особенно в цвете. Наша компания постоянно толклась в его маленькой студии.

– Только не говорите, что кто-то подбил вас на это.

Кэсси приподняла голову и кивнула:

– Я и сама не помню, кто это был – Лидия или Джереми.

– Ну и?…

– Да, собственно говоря, рассказывать больше нечего. – Она пожала плечами. – Через час дело было сделано. Вся группа ждала, пока закончится процедура, чтобы подбодрить меня. Я почти ничего не помню. Помню только, что на пути в наше так плохо охраняемое общежитие меня стошнило.

Зено расхохотался, отчего колечки волос у нее на висках зашевелились.

– И на каком же участке твоего тела располагается это произведение искусства?

– На левом бедре. Вот здесь. – Она обвела рукой место.

Зено отстранил ее и выпрямился.

– Я должен взглянуть.

Кэсси нахмурилась и столь же хмурым голосом заявила:

– Помните, сэр, у нас все по часам.

– Крошка, ты в юбке. Я ж не стану тебя совсем раздевать, – отвечал Зено со своим шотландским акцентом.

Кэсси пробормотала:

– Я могу тебе ее описать.

Из бокового кармашка на дверце он извлек предмет, строением напоминающий телескоп.

– Нам в контору постоянно шлют новые шпионские устройства. Мне кажется, они используют нас как стаю доверчивых подопытных кроликов.

Он повертел в руках медно-никелевый цилиндр. Ничего. Затем он сжал его в ладони, и тут же на конце цилиндра возник узкий луч света.

– Маленький факел, чтобы произвести осмотр.

Кэсси вертела в руках новое изобретение, а Зено тем временем расстегивал ее юбку на талии.

– Не направляй его вверх, – негромко приказал он, стягивая вниз ткань на ее левом боку. Потом развязал тесемки нижней юбки и панталон, обнажив на изгибе бедра причудливую вязь цветной каллиграфической надписи. Одно слово изящно переплеталось с другим, образуя изысканную тонкую сеть. Сказать честно? Кэсси никогда не жалела, что нанесла ее.

Возвратив Зено его чудесный фонарик, она спросила:

– А источник питания – это?…

– Экспериментальные сухие батареи, дорогая.

Крошечное световое пятно упало на надпись. Зено мягко усмехнулся.

– Пьер Огюст Ренуар, тот самый преподаватель, который тем утром раскритиковал мои работы, – мечтательно произнесла Кэсси, словно погрузившись в тот далекий день в Париже. – «Боль проходит, а красота остается».

Глава 13

Зено не мог оторвать глаз от сплетения букв, курсивом бегущих по нежному бедру Кэсси. Он, словно загипнотизированный, был готов смириться и принять разудалую, богемную душу Кассандры Сент-Клауд.

Не спрашивая разрешения, он нагнулся, коснулся губами надписи на ее бархатистой коже и закрыл глаза, вдыхая аромат фиалкового мыла и чего-то еще более чудесного. Загадочная женщина.

Притянув Кэсси себе на колени, Зено поцеловал ее в висок и заметил:

– Что за решительной маленькой особой ты была в семнадцать лет! В столь юном возрасте отправилась в Париж. Как я понимаю, твои родители не возражали?

– О, отец был решительно против, но мама буквально вытолкала меня из дома.

– Ах да, первоисточник идей женской эмансипации в вашей семье.

Кэсси завязывала тесемки.

– Единственный раз, когда Оливия осуждающе приподняла бровь в мою сторону, был, когда я приняла предложение Томаса. – Кэсси устроилась поудобнее у него на груди. – Мама считала, что он будет препятствовать моему развитию как художника.

– У меня сложилось впечатление, мадам, что ваша мать куда большая суфражистка, чем вы.

Он сильнее прижал ее к себе.

– У миссис Сент-Клауд татуировка на бедре, – с легкой насмешкой произнес он. – А твоя мать ее видела? Смею заметить, что она наверняка выбрала бы другой девиз. Может – «Избирательные права женщинам повсюду»? По-моему, это самый модный клич в наши дни.

Кэсси бросила на него лукавый взгляд.

– Поосторожнее, Зак. Моя матушка очень дружна с Эммелин Панкхерст. Вы же не хотите, чтобы «Лига за права женщин» окружила Скотленд-Ярд своими плакатами?

Рядом с пролеткой остановился кеб. Зено выглянул в окошко.

– Это Рейф.

Дверца пролетки открылась, новый пассажир запрыгнул внутрь и сел на противоположной скамье. Зено постучал по крыше пролетки.

– Подъедем поближе! – крикнул он вознице.

В наползающих клочьях тумана пролетка обогнула квартал и остановилась в другой части узкой улочки. Внутри коляски было темно, слабое свечение уличного фонаря почти не давало света.

– Ты опоздал. Я уже начал беспокоиться, – язвительным шепотом произнес Зак.

– С кем не бывает, дружище. Ужин затянулся черт знает на сколько времени. Эгги непременно хотела описать все кровавые подробности родов, так что к концу мы все потеряли аппетит. Моя драгоценная сестрица только что произвела на свет нового младенца, – пояснил он Кэсси и вынул тонкую сигару. – Вы не возражаете?

Кэсси во все глаза смотрела на напарника Зено.

– Ничуть. Курите в свое удовольствие. – Она насмешливо приподняла бровь: – А я считала, что ваша семья происходит из Шотландии, мистер Льюис.

Рейф взмахом загасил спичку.

– Моя сестра влюбилась. Вышла замуж за члена парламента. У того серьезные политические амбиции. Они почти весь год живут в Лондоне. И кстати, мне показалось, что вы предпочитаете называть меня Рейфел? Потому что я ангел. – Рейф окинул ее одобрительным взглядом. – Как приятно снова вас встретить, Кассандра.

– Сегодня вечером она мисс Сегюр. – До этой минуты Зено никогда не замечал, насколько обаятелен и хорош собой был его молодой товарищ. Сейчас это его почему-то задело.

Кэсси искоса взглянула на него и со смешком ответила:

– Ну, имена в такой ситуации мало что значат. Во всяком случае, настоящие.

– Вы правы, мисс. – Он улыбнулся ей очаровательной улыбкой, потом обратился к Зено: – Ты не говорил мне, что у тебя сегодня свидание. Было что-нибудь интересное?

– Пока одна скука. Обрати внимание, я имею в виду не общество этой леди, а нашу слежку. – Зено укрыл Кэсси плотным шерстяным покрывалом.

Рейф продолжал веселиться:

– Бог мой, я, кажется, прервал очаровательный тет-а-тет.

Зено ответил ему грозным взглядом.

– Мистер Льюис, подразумевалось, что сегодня на посту будете вы. Вместе с Флинном и Китти. – Он кивнул на Кассандру. – Мисс Сегюр милостиво вызвалась помочь нам.

Рейф пожал плечами:

– Китти не каждую ночь может выбраться. А мистер Райс, насколько я информирован, проводит время в обществе зеленой феи, то есть абсента.

Зено ворчливо заметил:

– Пусть Райс на время оставит дела с абсентом в Лаймхаусе. Иначе он нам ничем не поможет.

– Он еще не вернулся из опиумного притона, если это имеет какое-то…

– Ш-ш-ш… – прошипела Кэсси и приложила палец к губам. Зено и Рейф обменялись быстрыми взглядами и умолкли. Тяжело груженная повозка остановилась в подозрительной близости от старых меблированных комнат. – А где именно расположена точка?

– Это квартира. Вон там. – Зено ткнул подбородком вверх.

Внезапно Кэсси указала на второй этаж дома. Все трое заметили смутную тень в окне наверху.

– Это женщина, – прошептала Кэсси.

– Откуда ты знаешь? – шепча в самое ухо, спросил Зено.

Кассандра ответила, не отрывая глаза от окна:

– Я не совсем уверена. Наверное, окно открыто. Иначе я бы ничего не увидела.

Зено наклонил голову и стал рассматривать ряд застекленных окон.

– Как это?

– Обрати внимание на темный квадрат в дальнем конце, – не отрывая глаз от дома, объяснила она. – Там, как раз напротив, фонарь, а в стекле нет ни единого отблеска. Значит, окно открыто.

Рейф Льюис с усмешкой поинтересовался:

– Вывод основан на искусстве или науке, мисс?

Кассандра на секунду задумалась.

– Это наблюдения импрессионистки, основанные на световых и цветовых эффектах.

Зено натянул на голову твидовую кепку.

– Готова к работе, моя птичка?

Он помог ей выбраться из пролетки. Они быстро забежали за угол и оказались позади стоящей в проулке крытой повозки.

– Как я понимаю, мистера Льюиса послали на вечер Маргарет Фейетт, чтобы следить за мной? – В ее глазах сверкали серебристые искры. Было трудно понять, испытывает ли она легкое раздражение или по-настоящему сердится.

– Его отправили следить за Деламером. – Зено втянул ее в узкую нишу в стене здания. – И защищать тебя.

– С этой минуты ты не станешь больше следить за мной, иначе…

– Иначе – что? – Зено требовалось, чтобы Кэсси продолжала сердиться. Ноздри раздуты, глаза сверкают. Да, она сейчас в бешенстве. Он начал расстегивать пуговицы ее пальто.

– Прекрати! – Она оттолкнула его руку. – Что ты делаешь?

– Обними меня за шею и подними колено.

Он чувствовал, с какой силой заколотилось ее сердце, когда он приподнял ее за талию, прижал к кирпичной стене и подхватил снизу руками, чтобы она не сползала. Потом заставил обхватить свой торс ногами.

– Подними ножку, милка, поиграем в любовь. – Зено говорил громко, чтобы любой, кто находился поблизости, мог его слышать. Кэсси застонала и вдруг захихикала. Испугалась? Или это истерика? В любом случае именно такая реакция ему и нужна. Он с силой прижал ее и громко зарычал. Теперь они привлекли к себе достаточно внимания.

– Кэсси, покажи, что ты сердишься, – прошептал он. – Кричи на меня.

– Ах ты, грязная свинья! Отпусти! Мерзавец! Я… я бедная девушка – совсем нищая. Я зарабатывать на хлеб.

Кэсси вопила именно так, как надо, – с чувством и с тенью французского кокетства. Хорошенькая шлюшка, привыкшая отбиваться от нежелательных кавалеров.

– Хулиган! Гадина! – Она оттолкнула Зено, а потом еще двинула в бок. – Сволочь!

Зено, испытывая сильное возбуждение после их чувственной потасовки, хмыкнул и отошел в сторону. Кэсси расправила платье и отряхнула пальто, но застегивать не стала. Умница девочка.

– Ты, дорогуша, меня стукнула, но, будь спокойна, ты мне еще попадешься. Я до тебя доберусь, и скоро!

Зено схватил ее за руку и поцеловал. Кэсси вырывалась и сопротивлялась до тех пор, пока он ее не отпустил и она не пошла прочь, выкрикивая ругательства и оскорбления:

– Идиот… сумасшедший… кретин… не прикасайся ко мне… Не смей!

Зено быстро огляделся. Рабочие, стоящие у повозки, были полностью захвачены происходящим. Зено догнал девушку и снова схватил ее за руку. Она попыталась отбиться. Оба врезались в группу рабочих рядом с фургоном. Двое из них отвязывали груз, но остановили работу, чтобы поглазеть на Кэсси и Зено.

– Эй, куда лезете? Вы только посмотрите на эту птичку! Ну и красотка!

Зено развернулся к рабочему.

– Не суйся, приятель. Эта милашка отправится прямиком в койку джентльмена.

– Ничего не выйдет. Обойдетесь! – Кэсси уже кричала во весь голос.

– Титьки у нее что надо! Гляньте!.. – Зено шагнул ей за спину и распахнул незастегнутое пальто. Все глаза впились в Кэсси. Про фургон никто и не думал. Краешком глаза Зено уловил, как быстрая тень нырнула под парусину. Отлично. Рейф на месте. – Сегодня она обслуживает на дому, ребята, но в любое другое время можете свободно ее отоварить.

Кэсси имела успех. Зено даже испугался, что придется отбиваться от ухажеров. Некоторые из зрителей были явно готовы скинуть штаны прямо на улице.

– Ты свое получил, дай и нам развлечься!

Зено ухмыльнулся:

– Я? Да ты что! Не… я только попробовал. Если хозяйка узнает, что я полощу своего молодца в этой роскошной лоханке, мне мало не покажется.

– А сколько за эту крошку?

Зено сдвинул кепку на затылок и почесал голову.

– Ну, это зависит от того, что тебе надо. И от того, на сколько времени снимешь.

Здоровенный детина с багровой рожей поскреб промежность и заржал:

– Уж я-то вгоню ей по самые помидоры, да, ребята?

Зено поймал Кэсси за хлястик пальто и подтащил к себе. Ее красота действовала как гипноз. Никто и не думал возвращаться к работе.

– Подцепишь их на обратной дороге. Ну-ка, мисс, дайте им еще разок взглянуть на вас.

Кэсси распахнула пальто.

– Смотрите! Вам нравится?

Парни взревели от восторга. Зено схватил ее за руку и потащил за собой. Почти бегом они забежали за угол. Сзади послышались чьи-то шаги. По крайней мере один из работяг решил их преследовать.

– Постой, – прошептал Зено. Как только докер показался из-за угла, Зено нанес ему мощный удар в челюсть. Это оказался тот самый огромный детина. Удар не свалил его с ног. Гигант лишь покачнулся.

Вдруг от стены отделилась тень и взмахнула дубиной. Удар пришелся по голове пылкого преследователя. Тот рухнул на землю.

Из тени возник Флинн Райс, оперативный агент Скотленд-Ярда.

– Уведи ее, Зак. А я прослежу, чтобы этот больше не приставал.

Зено кивнул:

– Дождись Рейфа. Пойдем, дорогая.

Он взял Кэсси за руку. Она подхватила юбки, и оба поспешили к старой пролетке, ожидающей в дальнем конце улицы. Там Зено распахнул дверцу, толкнул Кэсси внутрь, упал на нее, обнял за талию и придавил собственным телом. Потом поцеловал резким, требовательным поцелуем и перешел к ее грудям. Что бы ни было дальше, сейчас он был не в состоянии справиться с желанием. Пальцы скользнули по тонкой материи, оттянули вниз лиф и высвободили маленький розовый сосок. Он был так возбужден, что любое ее прикосновение лишило бы Зено всяческого контроля над собой. Он с неохотой отпустил Кэсси и вернул кружевную принадлежность ее туалета на подобающее место.

– Кэсси, вчера я ушел из сада не для того, чтобы организовать слежку за тобой. Надо было принять хоть какие-то меры для твоей безопасности.