Текст книги "Сыщик Вийт и его невероятные расследования"
Автор книги: Эд Данилюк
Жанр: Детективная фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 20 (всего у книги 28 страниц)
Все посмотрели на несчастного слугу.
– Он у нас недавно… – пробормотал граф.
– Уверяю вас, ваше сиятельство, – вскричал шофёр, бледнея. Он принялся нервно дёргать свои усы. – Яслуша – моя настоящая фамилия. Да хоть вспомните, что перед наймом на службу вы посылали навести справки и в село моё родное, и к моим городским соседям!
– Так и есть! – кивнула графиня-мать. – Он несомненно Яслуша, что бы это сочетание звуков ни значило.
– В таком случае он имеет родственника или знакомого с фамилией Кин! – настаивал студент, глядя на шофёра.
– У меня нет таких, ваше сиятельство! – пролепетал мужчина. – Прошу мне верить!
– А у вас, Кварта? – повернул голову к девушке Адам-Каетан Петрович.
– Нет! – испуганно залепетала служанка. – Нет! Нет у меня таких знакомых!..
– В любом случае письмо как-то ведь здесь появилось! – сурово произнёс граф Мйончинский. – Кто крутился около столика для газет и перчаток?
– Все входящие в дом следовали мимо него, ваше сиятельство, – ответил дворецкий. – Но специально – никто!
– А чернила и бумага? Кто требовал чернила и бумагу?
– Никто, ваше сиятельство! – степенно ответил Оссолин.
– Что ж, – задумчиво сказал себе под нос Вийт. – Члены семьи переодевались в своих комнатах. Кварта и Оссолин были на кухне, Яслуша колол дрова во дворе. В это время зала оставалась пустой. Кто угодно мог прошмыгнуть сюда незамеченным и положить письмо на столик для газет и перчаток! – сыщик почесал лоб. – В замке ещё кто-нибудь есть? – спросил он у старика. – Кроме тех, кто сейчас здесь находится?
– Нет, ваше благородие, – проскрипел Оссолин. – Я живу в доме один.
– Барон, кроме титула, имеет определённое звание в полиции и сопряжённое с ним положение в табели о рангах, – мягко произнесла Герда Эйриковна. – Его правильное титулование – «ваше высокоблагородие».
– Прошу прощения, ваше сиятельство, – склонил голову дворецкий. Потом повернулся к Вийту: – Прошу прощения, ваше высокоблагородие.
– Это пустое! – буркнул дедуктивист. – Боюсь тем не менее, что тот, кто положил письмо на столик, находится сейчас здесь, среди нас.
Воцарилась тишина. Все глядели друг на друга.
– Ну хорошо! – в сердцах воскликнул граф. – Мы оценили шутку! Признавайся, кто бы ты ни был, и мы все вместе посмеёмся! А потом, наконец, поужинаем!
– Ой! Ужин! – вскрикнула Кварта, всплеснула руками и стремительно бросилась на кухню. Уже в двери опомнилась, повернулась и поспешно сделала книксен. – Прошу меня извинить, ваше сиятельство!
– Конечно, конечно! – откликнулся граф.
– Ну что там ещё такое! – недовольно пробурчал Оссолин. Посмотрел на Петра-Михаила Сауловича: – Вы позволите, ваше сиятельство?
Хозяин дома кивнул, и дворецкий тоже скрылся на кухне.
– Значит, никто не признается? – спросил граф, обводя оставшихся суровым взглядом.
Все молчали.
– А почерк кто-нибудь узнаёт? – спросил детектив, забирая письмо у Фирса и передавая его графине-матери. – Манеру письма умышленно изменили, но что-то ведь неизбежно должно было проскользнуть – величина букв, какая-то определённая завитушка, нажим пера…
Старуха посмотрела на письмо и покачала головой.
– Нет, ничего на ум не приходит.
Она отдала послание невестке, и та тоже принялась его изучать.
На пороге кухни вырос Оссолин.
– Можно ли подавать закуски, ваше сиятельство? – торжественно спросил он.
Кварта, переходя от одного к другому, выкладывала на тарелки обливную ветчину, печёночную колбасу, холодную телятину, овощи, солёные грибы и гренки с анчоусным маслом. Дворецкий следил за кухаркой, лишь иногда отходя, чтобы наполнить чей-нибудь бокал.
– Нужно прикупить запасов, – проговорила Герда Эйриковна, разглядывая кусочек гриба на своей вилке. – Что ж мы сидим без зелени и сыра!
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – ответствовал Оссолин.
– Да уж, закусывать каберне ветчиной!.. – покачал головой хозяин замка.
– А ты на каберне как раз и не налегай! – буркнула его жена.
– Но это же не коньяк! – с обидой в голосе ответил мужчина, опуская на стол пустой бокал. Оссолин немедленно приблизился с графином.
– Я не собираюсь тут есть зелень и сыр! – проскрипела старуха-мать. – Завтра же отсюда уеду! Чего ради сидеть на болотах? Мы уже знаем, что телеграмма ненастоящая, ждать смысла нет.
– Ты права, мама! – кивнул Мйончинский. – Мы все завтра вернёмся в город. Но питаться-то всё равно чем-то нужно!
– Интересно, когда было написано письмо Кина? – спросил Адам-Каетан Петрович. – В тексте указывается точное число людей в замке! Более того, упоминаются «гости», то есть вы, господа! – он обернулся к Вийту и Фирсу. – Но ведь о вашем приезде никому не было известно! Вы сами-то, барон, когда узнали, что будете здесь?
Ронислав Вакулович и его помощник переглянулись. Зависла неожиданная тишина, и головы одна за другой стали поворачиваться к Вийту.
– Мы выехали около четырёх, – нехотя ответил сыщик, явно подбирая слова.
– Вы кому-нибудь говорили?
Сыскной надзиратель покачал головой.
– Кин писал уже здесь, это же ясно! – воскликнул Адам-Каетан Петрович.
– Если так, то вся идея с этим… гм… посланием возникла спонтанно, – улыбнулся Вийт, преодолевая охватившее его смущение. – Тогда это действительно шутка. Ведь не будешь похищать людей без всякой подготовки!
– Ветрана знала о вашем приезде! – пробормотал граф. – Это ведь она вас пригласила!
Все посмотрели на барышню. Та подобралась.
– Ты кому-нибудь говорила? – спросил её отец.
– Никому… – пробормотала девушка. – То есть… Я хочу сказать…
– А вы разве о приглашении Вийта ничего не знали? – улыбнулась Герда Эйриковна свекрови.
– Я? – удивилась старуха. – С какой стати?
– Вы же собирались в дорогу вместе с Ветраной! А потом провели с ней в одном паромобиле несколько часов! Не могла же она вам не сказать, что пригласила Вийта!
Вновь воцарилось молчание. Старая женщина почему-то не торопилась отвечать. Граф, не понимая, чем вызвана пауза, удивлённо смотрел на мать.
Раздался звук отодвигаемого стула, и все головы повернулись в другую сторону.
Молодая графиня медленно поднялась на ноги.
– Я… – произнесла она. – Я…
– Что? – непонимающе пробормотал хозяин замка.
– Я не ехала в паровом экипаже бабушки, – наконец выдавила из себя барышня. – Я ехала с Вийтом.
– Ты… что?!. – изумился Пётр-Михаил Саулович.
– Ветрана! – взвизгнула Герда Эйриковна.
– Но… – отец семейства не знал, что сказать. – Одна!
Девушка кивнула.
– Ничего себе! – развёл руками Адам-Каетан Петрович. – А вы меня считаете смутьяном!
– Что-то случилось, Ветрана? – всё ещё не мог отдышаться граф. – Что тебя заставило?
Барышня смотрела в стол, не смея поднять взгляд. Грудь её взволнованно вздымалась. На мертвенно-бледных щеках проступил нездоровый румянец. Пальцы теребили рукав платья.
– Зачем вообще понадобился сыщик? – настаивал граф. – Ты же не могла знать, что мы получим послание мэтра Кина!
– Я… – пробормотала ВетранаПетровна и умолкала. Потом, собравшись с духом, сделала глубокий вдох и выпалила: – Я сбежала с Вийтом!
Все застыли, будто громом поражённые.
Ронислав Вакулович медленно поднялся со своего места и замер рядом с девушкой. Вид у него тоже был виноватый.
– После того как барон вчера вечером попросил моей руки, а ты отказал…
– Не хватало ещё, чтобы мелкий полицейский чиновник сватался за дочь графа Мйончинского! – невольно вскрикнул граф Мйончинский.
– …Я решила, что выйду за него замуж во что бы то ни стало! Против воли отца! Против твоей воли! Я сама предложила барону сбежать, сама составила план. Я лишь никак не ожидала, что в замке, где годами никого не бывает, именно в этот день соберётся всё семейство! И конечно, я ничего не знала о телеграмме поверенного!
Вот теперь зависла тяжёлая, раздавливающая, убийственная тишина. Казалось, никто не дышал. Даже ход настенных часов замедлился.
Лицо Петра-Михаила Сауловича на глазах наливалось кровью, пока не стало совсем багровым.
– Да как ты посмела! – вскричал он наконец. Мужчина вскочил на ноги. – Как тебе такое в голову пришло! Какой позор! – граф искал и не находил слов. Потом перевёл взгляд на Вийта. – А вы… А вы, барон!.. Да я вас!..
Такса подняла голову и, глядя во всё тот же тёмный угол залы, зарычала.
– Не мешай! – шикнула на неё графиня-мать. – Тут интереснее!
– Я люблю Ронислава Вакуловича! – истерично взвизгнула Ветрана Петровна. – А он любит меня!
– Да какая разница!.. – заревел её отец.
Собака вскочила на свои коротенькие лапки и несколько раз гавкнула.
– Что такое, Тяпа! – недовольно пробурчала старуха.
Со своего места поднялся Адам-Каетан Петрович. Он тоже смотрел в тот угол.
– Там какое-то движение!
– Ах, не пытайтесь отвлечь меня! – рыкнул Пётр-Михаил Саулович, невольно и сам оглядываясь в ту же сторону. – Твою сестру уже ничто не спасёт!..
И тут он осёкся. Потому что увидел, как какая-то чёрная тень юркнула за кресло подле окна.
Собака отважно бросилась вперёд. Получалось у неё не слишком хорошо, но она старалась. Даже гавкнула ещё разок.
Вийт перескочил через стол, не задев ни одного бокала, и ринулся к незваному гостю. За ним бежал Фирс. В руках истопника блеснул пистоль.
Из-за едва освещённого дальнего кресла появилась чёрная тень.
– Стой! – крикнул Вийт.
Человек, конечно, и не подумал остановиться. Он метнулся в сторону лестницы и стремительно, через ступеньку, понёсся наверх.
Стало понятно, что это молодой мужчина.
Вийт и Адам-Каетан Петрович столкнулись на ходу и едва не повалились на пол. Мимо них промчался Фирс.
– Я выстрелю! – кричал истопник.
Мужчина был уже на втором этаже. Его догонял Фирс, на лестнице раздавался топот башмаков Вийта и молодого графа, и беглец рванул к перилам, одновременно выбрасывая вперёд руку.
В воздухе просвистело что-то тонкое, чёрное, вокруг одного из крюков на потолке завязался кончик длинного бича. Не раздумывая, пришелец перемахнул через балюстраду и полетел вниз, на каменный пол залы. Однако уже через мгновение бич натянулся, падение человека перешло в скольжение вперёд, и мужчина вскочил на стол.
В разные стороны полетела посуда, посыпались осколки. Женщины, ещё остававшиеся на своих местах, визжа, отпрянули.
Молодой граф бросился по лестнице в залу. Вийт перекинул ногу через перила и заскользил по ним вниз, будто по ледяной горке. Со стороны кухни выбежал Яслуша.
Неизвестный подтянулся на биче, оттолкнулся ногами от стола, пронёсся до противоположной стены, пробежал по ней, как по земле, долетел до площадки второго этажа и перекувыркнулся через перила.
Адам-Каетан Петрович развернулся и побежал наверх. За ним помчался Вийт.
Беглец глянул в сторону залы. Возможно, он готовился повторить свой трюк, но кончик бича на его глазах соскользнул с крюка, и плеть, складываясь кругами, стала опадать на стол.
Мужчина, на ходу сматывая кнут, бросился в дверь одной из комнат. Та была не заперта и легко распахнулась от удара.
Навстречу чужаку из темноты вылетел Фирс, согнувшись, головой вперёд. Никто и не понял, как он провёл борцовский приём, но следующее, что случилось, – пришелец грохнулся на пол.
Истопник с торжествующим криком упал на беглеца, желая придавить, обездвижить, но мужчина проделал невозможное – не поднимаясь, проскользнул между его ног. И тут же перекувыркнулся, миновав молодого графа. Не дожидаясь Вийта, нарушитель перевалился через перила и запрыгал вниз через ступеньку по внешней стороне лестницы. Сыщик бросился к нему. Казалось, он вот-вот схватит чужака, но тот в одно мгновение спрыгнул на пол.
Против него тут же выступили граф Мйончинский и Яслуша. Такса, не зная, куда бежать, предпочла не бежать никуда, но тявкала вполне усердно.
Беглец метнулся к кухне, отбросил в сторону оказавшуюся на его пути Ветрану Петровну, взбежал на стену, оттолкнулся от неё и неожиданно оказался у выходной двери.
Барышня от толчка села на пол. На лице её отразилось изумление.
– Держи! – орал Пётр-Михаил Саулович.
– Стреляйте, Фирс! – кричала графиня-мать. Старуха подбежала к внучке и стала помогать ей подняться.
Оссолин, находившийся у выхода, выставил ногу, но пришелец просто перепрыгнул через неё. В следующее мгновение он ударился плечом о дверь. Та не поддалась – дворецкий уже задвинул засов. Беглец прижался спиной к спасительному выходу, выставив вперёд руку с бичом.
– Не удерживайте меня! – прорычал он.
Мужчины подступали к нему полукругом.
– Господин Огнедарко! – воскликнул Вийт, узнав человека.
– Именно он! – крикнул тот и вдруг вывалился спиной во двор.
Из распахнувшейся двери пахнуло прохладным свежим воздухом.
– Он спиной отодвинул засов! – завопила Герда Эйриковна.
– Негодяй! – заревел Пётр-Михаил Саулович.
Беглец, повинуясь инстинкту, бросился к воротам, однако сразу же понял, что через них ему не перебраться. Тогда он изменил направление, обогнул остывающие паромобили и замер – с одной стороны к нему бежал Вийт, с другой Фирс.
Во двор высыпали и остальные.
– Господин злодей, сдавайтесь! – крикнул сыщик.
– Это успеется! – огрызнулся Огнедарко и вдруг одним движением вскочил на шофёрскую лесенку парового экипажа Вийта, а оттуда – на насест водителя.
Свистнул кнут, и беглец, пролетев на нём по воздуху, грохнулся плечом о каменную кладку замка.
Ещё через мгновение нарушитель, перебирая руками по кнуту, взлетел по стене на крышу.
– Ты – с той стороны! – крикнул сыскной надзиратель Фирсу, и полез по плющу, увивавшему угловую башню.
Истопник метнулся к другому углу дома и стал взбираться наверх там.
Неясная тень беглеца с трудом угадывалась на фоне чёрного, безлунного неба. Он карабкался по скату крыши. Башмаки его нещадно скользили, но он упорно продвигался вверх.
– Стой! – кричал Вийт.
Огнедарко, подстёгнутый этим криком, сделал неверное движение и сорвался. Повалившись кулём на черепицу, он стремительно съехал к краю стены.
Чужак тут же взмахнул бичом, но до труб не достал.
Фирс подступал к беглецу. С другой стороны приближался Вийт.
Огнедарко, не колеблясь, спрыгнул вниз.
Дамы от ужаса завизжали. Мужчины замерли.
Беглец в полёте уцепился рукой за один из торчавших из стены брусьев. Мужчину развернуло, бросило в сторону, и он тут же разжал пальцы, чтобы ухватиться за решётку ближайшего окна.
Навстречу из воздуха перед ним вынырнуло что-то небольшое, чёрное, тяжёлое. Оно ударило пришельца в грудь. Тот от неожиданности растерялся, всего на мгновение, но эта мимолётная растерянность стала для него роковой. Мимо беглеца промелькнули чугунные прутья.
Мужчина судорожно дёрнулся, всё ещё надеясь ухватиться за них, промахнулся и рухнул в пропасть под ногами.
В следующую секунду он с глухим ударом свалился на шофёрский насест паромобиля Вийта, а оттуда безвольным кулём съехал на камни замкового двора.
Рядом с ним на булыжники упал пистоль Фирса.
Вийт ввёл пойманного в залу. Тот хромал. Лицо его то и дело перекашивала гримаса боли. Его выделанные из оленьей кожи куртка и штаны были в грязи.
Адам-Каетан Петрович нёс отобранные у злодея пистоль, кинжал и бич.
Такса, всё ещё находившаяся, несмотря на всю суету, приблизительно на том же месте, тяжело, в несколько приёмов, развернулась и пару раз тявкнула.
– Оссолин, верёвку! – крикнул Вийт, бросив чужака на стул.
– Сию минуту, ваше высокоблагородие, – с достоинством ответил дворецкий и исчез на кухне.
– Вы знаете этого человека? – спросил граф, подходя.
Пётр-Михаил Саулович тяжело дышал, будто это он гонялся за беглецом по крышам.
– О да! – кивнул Вийт. – Далебор Ромуальдович Огнедарко, археолог, укравший найденные на раскопках древности. Пойман не далее как вчера. Мы извлекли три дюжины драгоценных камней из мумии гиены, которую он использовал как дорожный саквояж. Сей господин, однако, бежал, освободившись без каких-либо инструментов от ручных кандалов.
– Кандалов? – изумился Адам-Каетан Петрович и повернулся к пойманному: – Как вы это проделали, милостивый государь?
Чужак молчал, угрюмо супясь на обступивших его людей.
Вернулся Оссолин, и Фирс принялся привязывать пойманного верёвкой к стулу – отдельно каждое запястье и каждую щиколотку.
– Охоту на меня устроили! – мрачно буркнул пойманный. – Собак натравили! – Огнедарко посмотрел на таксу, уже мирно улёгшуюся на пол.
Оссолин принялся наводить на столе порядок и убирать осколки.
– Так вот вы какой, мэтр Кин! – подступил к археологу граф Мйончинский.
– В чужих заслугах не нуждаюсь, – пожал плечами археолог. – Зовите меня «Далебор Ромуальдович». Или «господин Огнедарко».
– Как вы попали в замок? – спросил Вийт.
Беглец поморщился, так как Фирс в этот момент слишком крепко затянул один из узлов, но сразу же вновь принял свой лощёный светский вид:
– Где лучше всего скрываться от ищеек? На псарне! Едва освободившись от кандалов, я тут же спрятался под днищем вашего паромобиля! И сегодня случилось то, на что я надеялся, – вы сами меня вывезли из города. Я вот только зря доехал аж сюда… Да полноте! – буркнул Далебор Ромуальдович, увидев, что Фирс принялся завязывать дополнительные узлы. – Вы так из меня мумию сделаете!..
– Кто ваш сообщник? – спросил граф Мйончинский.
– Вы напрасно думаете, что я причастен к напугавшему вас письму мэтра Кина, ваше сиятельство, – ответил археолог. – Не причастен. Не знаю, откуда оно взялось и что означает. Но не против, чтобы меня из лап этого калимантанского даяка… – чужак кивнул на Фирса, – выкрал кто угодно, хоть ваш Кин! – Огнедарко поднял глаза к потолку. – Слышите, Остап Терентьевич!
– Хватит! – рявкнул Пётр-Михаил Саулович. – Извольте отвечать на вопросы!
– Тогда прекратите пытки! – пожал плечами, насколько ему это позволяли верёвки, Далебор Ромуальдович. – Мне нужен лекарский осмотр! При падении я мог отбить себе что-нибудь серьёзное!
– До суда вас непременно попользует доктор! – отозвался Вийт.
– Отрадно слышать, – расплылся в обаятельной улыбке Огнедарко. – Так вот, я вашего нотариуса не видел. Кто он, не знаю. Я перебрался в дом, когда ваш шофёр… – он глянул на Яслушу, – начал носить внутрь наколотые дрова. Дверь при этом оставалась распахнутой, перебежать было легко. В зале было пусто, но это продолжалось недолго, почти сразу все спустились к ужину. Собственно, я вообще в замке никого чужого не видел. Кроме себя самого, разумеется! – и археолог рассмеялся.
Пётр-Михаил Саулович пристально разглядывал пойманного.
– Вы ему верите, господин барон? – повернулся он к Вийту.
Дедуктивист, однако, ответить не успел.
Уши присутствующих разорвал пронзительный женский вопль.
Вийт резко развернулся.
– Где Ветрана?! – кричала Герда Эйриковна.
Безутешная мать стенала, то вздымая руки к потолку, то бессильно опадая на пол. Слёзы заливали её раскрасневшееся от рыданий лицо.
Ей пыталась помочь Кварта.
В стороне, за столом, сидела, уставившись в одну точку, угрюмая старуха-графиня. В руке она бездумно крутила лорнет.
Адам-Каетан Петрович всё ещё метался по замку, выкрикивая имя сестры.
Граф нависал над привязанным к стулу Огнедарко.
– Говорите, где она! – рычал он в лицо археологу.
– Я здесь ни при чём! – бубнил тот.
Бледный Вийт, сжимавший ладонями виски, повернул в их сторону голову.
– Он действительно не имеет к этому отношения, – сказал Ронислав Вакулович тихим, опустошённым голосом. – Во время бегства археолог оттолкнул Ветрану Петровну. Мы все это видели. В тот момент ваша дочь находилась здесь, целая и невредимая. Потом Далебор Ромуальдович уже не имел какой-либо возможности совершить похищение – он выбежал во двор, полез на крышу, был пойман и оказался здесь, связанный.
– А кто?! – возопил граф. – Кто это сделал?!
– Я не знаю, – тихо ответил детектив. Он был опустошён свалившимся на него горем. – Уверенно можно говорить о местонахождении лишь трёх человек – Огнедарко, меня и Фирса. Мы погнались за археологом на крышу и были на виду у всех. За перемещениями остальных никто не следил.
– Где моя дочь?! – развернулся Мйончинский к Яслуше.
Тот испуганно попятился.
– Нет-нет, ваше сиятельство! – промямлил он. – Я не делал этого!..
– Найдите мою дочь, Вийт! – завизжал граф, хватая барона за лацканы фрака. – Умоляю! Спасите! Вийт!..
Обычно изобретательный сыщик не знал, что ответить. Его обуревали те же чувства, что и отца семейства, он тоже не находил себе места, его тоже снедала всепоглощающая тревога за Ветрану Петровну. Для следствия же необходима была холодная, ясная голова…
Фирс, стоявший чуть в стороне, неожиданно сдвинулся с места и подошёл к графу и Вийту.
– Мы могли бы взглянуть на депешу, которой вас вызвали сюда, ваше сиятельство? – спросил он спокойно.
– Депешу? – Мйончинский запнулся. Он, казалось, пытается понять смысл сказанного. – Депешу… Конечно! – граф повернулся к дворецкому. – Оссолин, посмотри у меня где-то… Не знаю где…
– Слушаюсь, ваше сиятельство, – произнёс старик. Помедлил немного и добавил: – Если мне будет позволено, я хотел бы выразить своё сочувствие.
– Да, да, Оссолин, спасибо, – пробормотал граф. – Поторопись!
Дворецкий склонил голову и направился к лестнице.
– Как вообще здесь можно кого-либо похитить? – бормотал Вийт, оглядываясь. – Жертва должна была добровольно остаться одна. Мало того, в момент похищения она должна была молчать, не звать на помощь!
– Ветрана могла оказаться позади всех, когда мы побежали во двор, – сказала сидевшая за столом графиня-мать. – Но её крики, тут вы несомненно правы, Вийт, мы непременно услышали бы.
– Разве что… – Пётр-Михаил Саулович запнулся, всхлипнул и, порывисто отвернувшись, закрыл лицо руками.
Вийт и Фирс переглянулись.
– Её могли оглушить, – с содроганием произнёс граф. – Она бы даже не поняла, что случилось…
Сыскной надзиратель побледнел, но всё же кивнул.
– А где держать похищенную? – продолжил он. – Дом небольшой. Подъёмный мост не спускали. Под скалой ров, заполненный вязкой жижей…
С лестницы донёсся топот ног. Со второго этажа в залу сбежал Адам-Каетан Петрович. В руке он сжимал два телеграфных конверта.
– Оссолин сказал, ты попросил депеши от нотариуса, – говорил он. – Вот та, что пришла тебе. И ещё одна, моя.
– Да, это они! – Мйончинский нетерпеливо выхватил из рук сына телеграммы. – Смотрите, барон!
Вийт развернул обе бумаги.
– Почерк тот же! – в экзальтации воскликнул Ронислав Вакулович. Он положил на стол депеши, а рядом с ними – письмо мэтра Кина. Домочадцы столпились вокруг. – «Сим извещаю, что согласно воле графа Михаила-Казимира Зигмундовича Рачинского герба Наленч сегодня в девять вечера в родовом замке Рачинских состоится оглашение его тайного послания потомкам. Мэтр О. Т. Кин, поверенный».
– «Никто»! – вскрикнул Фирс. – «О. Т. Кин» – это «никто» наоборот. Как я сразу не понял!
– Чёрт побери! – пробормотал Мйончинский удивлённо.
Графиня-мать, недовольная произнесённым вслух ругательством, стукнула его лорнетом по плечу. Он отмахнулся.
– Похоже, – потёр лоб сыщик, – преступник был осведомлён о вашей семейной легенде! – тут Вийт усмехнулся и обернулся к связанному археологу. – И Огнедарко вновь не попадает в круг подозреваемых – он не мог знать об этом предании…
Все посмотрели на Далебора Ромуальдовича.
– Я же говорил! – живо воскликнул тот. – Развяжите меня! Я и так не сбегу – до утра никто в здравом уме на болота не сунется!
– Вы, господин расхититель гробниц, поражаете меня своим простодушием! – невесело рассмеялся Вийт. Его орлиный взор пронзил преступника, и тот сник.
Фирс подошёл к напольным часам.
– Сейчас уже начало двенадцатого, – пробормотал он. – Мы пропустили одиннадцать часов…
– Да! – с неожиданной энергией вскричал граф Мйончинский. Лицо его просветлело. – Да! Конечно! Это же самый простой путь! Как мне самому в голову не пришло! Я немедленно выпишу вексель! Оссолин!
– Я здесь, ваше сиятельство! – отозвался дворецкий, как раз ступивший на лестницу, чтобы начать спуск в залу.
– Неси книги! – граф улыбался. На лице его читалось облегчение. – Я выпишу вексель на пятьдесят тысяч! По условиям фиктивного нотариуса в полночь нужно сорок, но я хочу, – он посмотрел на окружающих полным надежды взглядом, – чтобы моя дочь побыстрее вернулась!..
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.