Текст книги "Сыщик Вийт и его невероятные расследования"

– Вы же не автоматон, – всё тем же рассудительным тоном проговорил Таде, – не механическая игрушка! У вас есть своё суждение! Помогите мне спасать мир! По крайней мере, не стойте на пути!

– Я действительно не автоматон, – усмехнулся Вийт. – И поэтому подозреваю, что вы спасаете не мир, а свои прибыли. Вы уничтожаете всё, что может сбить цены на уголь и паровые машины, то бишь на то, чем вы владеете. Но… – детектив покачал головой, – это тоже меня не касается. Это дело судьи. Моя задача сводится лишь к тому, чтобы арестовать человека, преступившего закон. Лишь к этому.

– Такой арест ни к чему не приведёт, – Таде поднялся, подошёл к иллюминатору и стал следить за чем-то на палубе. – Нельзя арестовать самого богатого человека в мире и всерьёз ожидать, что этого человека осудят. Меня ведь не просто отпустят. Передо мной извинятся! И вас заставят передо мной извиниться! Газеты ославят меня героем! А вас… – Таде на мгновение задумался, будто действительно искал ответа, – а вас – исчадием ада! Знаете почему? Все вокруг – люди! И у всех этих людей нет того, что есть у меня – денег! Прокурор, присяжные, судьи, министр юстиции и его товарищи, охранники в хранилище улик, свидетели, газетчики… – Таде повернулся к Диодору. – Кто ещё?

– Все! – ответил тот.

– Все, – согласился фабрикант. – Так может, мы добьёмся того же результата, но быстрее? Так, чтобы некий сыскной надзиратель, который через несколько минут станет бывшим сыскным надзирателем, увеличил своё состояние, скажем, на… Скажем, на сто тысяч? Нет, давайте начнём сразу с пятисот! Это во сколько раз превышает доход, что вы ожидаете получить за всю свою жизнь? – Таде повернул голову к Диодору. – Во сколько?..

– Мы теряем время, – буркнул Вийт. – Я уже объявил вам, что вы арестованы! – он оглянулся на амбалов, удерживавших его. – Следуйте за мной до ближайшего полицейского участка!

Таде хихикнул. Хотел сдержаться, но смех рвался наружу, и он хихикнул снова. А потом расхохотался. И вслед за ним расхохотались все остальные.

Фабрикант смеялся, но смех его был страшным, угрожающим, злым. Милого Анфира Житеславовича будто подменили. Перед Вийтом стоял совсем другой человек, и от этого человека можно было ждать любого, даже самого жуткого преступления…

Только Диодор не поддался всеобщему веселью. Всё так же сурово и внимательно он продолжал следить за пленниками. И пистоль не опускал.

Открылась дверь. На пороге каюты вырос ещё один работник. Он с удивлением глянул на покатывающихся со смеху товарищей, потом отыскал глазами Таде и кивнул ему.

– Я поиграл бы с вами в эту игру, барон, – внезапно прекратил хохотать Таде и отошёл от иллюминатора, – но мы все сейчас будем очень заняты. Через минуту вы со своим слугой совершите преступление, взорвёте дамбу. Я, случайно оказавшийся поблизости, приду на помощь пострадавшим, – фабрикант приблизился к Вийту вплотную и посмотрел тому прямо в глаза. – Жизнь бедняков вроде вас, увы, несправедлива!

И Таде вышел из каюты.

Диодор махнул рукой. Работники потащили Вийта и Фирса наружу.

Покорный доселе Фирс вдруг подпрыгнул, ударился голыми пятками о притолоку, пробежал по потолку, используя удерживавшие его руки как опору, и, перекувыркнувшись, спрыгнул на пол уже свободным.

Диодор дёрнулся, переводя пистоль на него, но Вийт подскочил в руках своих охранников и ударил монаха обеими ногами.

Оружие полетело куда-то под стол.

Фирс схватил со стены гарпун и с размаху врезал им плашмя по одному из державших дедуктивиста мужчинам. Тот невольно отступил.

Ронислав Вакулович ткнул головой второго охранника в лицо. Тот взвыл и схватился обеими руками за нос. На его губу хлынули две обильные струи крови.

Освободившийся Вийт отскочил к Фирсу, и истопник сразу же перебросил ему свой гарпун. И в следующую секунду схватил со стены другой.

Товарищи дружно сделали выпад крюками вперёд. Бандиты вынужденно сделали шаг назад.

– Эй, все ко мне! – заорал монах.

Фирс, не опуская гарпун, распахнул иллюминатор.

– Перекройте палубу! – вопил Диодор.

Монах отыскал глазами на полу свой пистоль и вдруг ринулся вниз. Вийт едва успел отбросить ногой оружие в сторону. Тут же приставил острие крюка к горлу монаха, но тот потянул этот крюк на себя, сам отклонился в сторону и, вскакивая, нанёс сыщику удар башмаком по рёбрам. Вийта отшвырнуло к стене.

– В окно! – крикнул Фирс.

Он метнул своё копьё в Диодора. Тот увернулся, острие с неприятным звуком вонзилось в переборку, и монах схватился за рукоятку, вытаскивая гарпун, но тут же был вынужден пригнуться, чтобы увернуться от второго орудия, пущенного рукой Вийта.

Фирс в то же мгновение выпрыгнул вперёд ногами в иллюминатор. Вийт немедленно последовал его примеру.

Товарищи оказались на палубе. Яркое ещё вечернее солнце осветило их. Речной ветерок овеял лица.

С носа корабля к беглецам уже неслись люди, работавшие у помп. Из иллюминатора позади лезли приспешники Диодора.

Вийт одним движением взлетел на крышу надстройки, протянул руку, чтобы помочь Фирсу, но тот уже и сам взобрался наверх.

Преследователи карабкались следом.

Дедуктивист оглянулся и бросился к корме. Там, по крайней мере, виднелся лишь один работник. Фирс ударил ногой по нескольким высунувшимся головам и, не обращая внимания на проклятия, помчался за Вийтом.

Тот единственный человек, который был на корме, уже выбрался на крышу надстройки. Его можно было бы узнать по наглой ухмылке, но он к тому же держал в руках сеть. Товарищи бежали прямо на него, и он подступал к ним, слегка пригнувшись, будто готовясь к прыжку.

Когда до Вийта и Фирса оставалось всего несколько шагов, водолаз вдруг напрягся, и детектив инстинктивно бросился на своего помощника и, прыгая сам, сбил истопника с крыши вниз. В то же мгновение ныряльщик метнул свой невод.

Сеть полетела, разворачиваясь в воздухе. Казалось, она охватит, спутает обоих друзей, но, к счастью, она пронеслась в каких-то вершках над их головами.

Беглецы грохнулись босыми ногами на палубу. Удар был сильным, болезненным, и Вийт кубарем покатился по мокрым доскам дека. Это спасло его жизнь. Уже падая, он почувствовал, как рядом с его головой просвистела пуля. Лишь потом в уши ворвался звук выстрела. Времени посмотреть, кто стрелял, не было.

– Прыгаем! – крикнул детектив, вскакивая и бросаясь к борту. – Доплывём до берега!

– Не сейчас! – Фирс схватил его обеими руками и потащил вдоль перил дальше на корму. – Догонят на шлюпках!

Тут и Вийт тоже увидел. Позади плыла привязанная к кораблю пустая лодка, та, с которой полчаса назад их вылавливали из воды.

Позади по палубе гремело множество башмаков.

Вийт и Фирс, не оглядываясь, перемахнули через релинг и полетели вниз, в реку. На бесконечно долгую секунду они, казалось, зависли в воздухе, несколько пуль пролетели рядом, но уже в следующее мгновение товарищи, вздымая фонтаны брызг, один за другим врезались в воду. Двумя снарядами, сопровождаемыми облаками воздушных пузырьков, они погрузились на глубину, сразу футов на десять.

– Две шлюпки! – скомандовал Диодор.

Вийт вынырнул, несколько секунд вертелся в воде, отфыркиваясь, убирая с глаз налипшие волосы, пытаясь сориентироваться. Потом увидел лодку, толкнул в нужном направлении Фирса и поплыл к ней.

Друзья перевалились через борт, свалились на дно ялика и тут же, не давая себе времени на передышку, схватили вёсла и стали грести к берегу.

– Раз-два, раз-два! – всё ещё сдувая с носа набегавшую с волос воду, задавал темп Вийт.

С удалявшегося с каждой секундой корабля доносились выстрелы. Шальная пуля выбила щепку с борта лодки.

– Быстрее! – не повышая голоса, сказал на палубе монах.

Шлюпки преследователей наполнялись людьми.

Тут Фирс заметил у плотины какую-то странность. Там, у самой стены, покачивалась на речных волнах ещё одна лодка. В ней сидел человек, старик в мундире. Вёсел у него не было, убраться с места взрыва он не мог.

– Это же профессор! – вскричал истопник. – Его оставили там погибать! Так вот что задумал Таде!

Друзья, не сговариваясь, повернули свою шлюпку к плотине.

Диодор поднял руку, и все на палубе корабля замерли.

– Они плывут туда, куда мы как раз и хотели их поместить, – сказал он фабриканту. – Сами!

Таде, стоявший рядом, несколько секунд молча следил за беглецами.

– Взрывайте! – наконец приказал он.

– Отставить шлюпки! – крикнул Диодор. – Поджигай!

Из одного из шлангов, которые уже отсоединили от насосов, торчал толстый фитиль. Кто-то из работников подбежал к нему, вытащил из нагрудного кармана робы кремнёвую зажигалку, щёлкнул ею и поднёс огонь к пороховому жгуту. Тот зашипел, сверкнул несколькими искрами и загорелся. Пламя побежало вниз, в глубину трубы. Работник тут же поднял лежавшую рядом затычку, забил её в горловину и сбросил шланг за борт. Тот упал в воду, но из-за воздуха, заполнявшего его, не затонул. Свободный конец, тот, который был закрыт пробкой, покачивался странным поплавком на речных волнах. От него в толщу воды уходила остальная часть трубы…

– Полный вперёд! – скомандовал Диодор. – Палубные рабочие, убрать следы работ!

Лодка Вийта, движимая мощными ударами вёсел, стремительно неслась к плотине.

– Не волнуйтесь, Мьехерт Аладарович! – кричал Вийт. – Мы сейчас будем!

Старик поглядывал на них из-под насупленных бровей. Когда до него оставалось футов двадцать, не более, и спасатели могли уже его услышать, он мрачно буркнул:

– А вы кто, чёрт побери, такие?

– Полиция! – возопил Вийт. – Мы вас спасём!

– Это я вас спасу! – выругался старик.

Лодки стукнулись бортами.

– Перелезайте к нам! – орал в лихорадочной спешке сыскной надзиратель. – Быстрее! У нас вёсла!

– Ещё чего! – фыркнул, не двигаясь, Андраши. – Я остаюсь здесь. Вы – тоже!

– Сейчас произойдёт взрыв! – Вийт схватил старика за одежду и попытался подтянуть к себе. – Нас двое на вёслах, мы успеем!

– Не успеете! – Мьехерт Аладарович изо всех сил отбивался от Вийта. – И хоть те идиоты решили, что я здесь погибну, именно здесь самое безопасное место!

Тут какое-то движение на берегу привлекло внимание беглецов. Через кусты проломилась конная двуколка и замерла у самой воды. Из экипажа выскочила тоненькая девушка в кремовом платье, а вслед за ней – молодой человек в мундире студента и трое одетых в чёрное мужчин. Один из них стал указывать Ветране Петровне пальцем на лодки возле плотины. Адам-Каетан Петрович немедленно убежал куда-то вверх по холму. Впрочем, он сразу же вернулся в сопровождении небольшого отряда, состоявшего из Кутюка, нескольких полицейских, геолога Лукасевича и его людей. Мертвенно-бледный учёный что-то кричал, но что, понять было невозможно…

На палубе улепётывающего судна Таде повернулся к Диодору.

– Как кстати! – воскликнул он. – Сама полиция засвидетельствует, что перед взрывом у плотины возились именно эти трое!..

И в этот момент вдруг всё замерло. Звуки исчезли. Исчезли лишь на долю секунды, но то была невыносимая, болезненная, жуткая доля секунды. А потом мир дрогнул. По поверхности реки пошла рябь. Со стены плотины посыпалась каменная крошка.

В полной тишине на водной глади появился чёрный полукруг от берега до берега, гладкий, будто стекло. Он стремительно расширялся, удаляясь от плотины, а вслед за ним неслась непонятно откуда взявшаяся огромная волна. С каждой секундой она становилась всё выше. Она нагнала и подбросила вверх корабль Таде, полетела дальше и обрушилась сверкающей стеной на сушу с обеих сторон – к счастью, далеко от людей. На месте, где изначально возник чёрный полукруг, проступил такой же, но белый, состоявший из мириадов лопавшихся пузырьков.

Судно фабриканта бросило на бок, тут же – на другой. Через пароход покатились волны, настолько большие, что корабль подчас вовсе исчезал под ними. Все, кто был на палубе, повалились с ног. Кого-то смыло в реку, кто-то успел уцепиться за релинг…

Над водой разнёсся низкий, очень низкий, будто потусторонний звук. Он заставлял сжиматься внутренности. От него вибрировало всё тело.

Под лодками беглецов начала подниматься река. Она округлялась, превращаясь в огромный пузырь. Так мог бы взлетать из-под воды гигантский, немыслимый по размерам воздушный шар.

Вода у основания полусферы вдруг вздыбилась аркой, и эта арка в одну секунду удлинилась, дотянувшись до судна Таде. Казалось, что там, в глубине, под водой, в пароход выстрелил гигантский, направленный горизонтально столб. Проступивший водяной цилиндр был шире, чем дом, длиннее, чем городская улица, мощнее, чем несущийся железнодорожный состав. Он настиг корабль, ударил в него, прогнул, развернул, опрокинул, разломал на части. И тут же вслед за ним в пароход врезался новый столб, меньше, а за ним ещё один, ещё меньше. И каждый из них, вновь и вновь бил в распадающееся судно.

– Ложись! – закричал профессор Андраши и сам упал на дно лодки.

Вийт и Фирс, быстро переглянувшись, последовали его примеру.

По реке во все стороны понеслись огромные волны, сталкиваясь друг с другом, закручивая водовороты, вздымая буруны, покрывая многими слоями воды всё, что ещё оставалось на поверхности.

Первая же волна достигла лодок, швырнула их об стену плотины, превратила в щепки…

Мощные подводные потоки, образующиеся в одно мгновение и исчезающие в следующее, выбросили Вийта на поверхность. Ни единого вдоха он сделать не успел. На него тут же стремительно надвинулась волна размером с дом, ударила, завертела, придавила, поглотила, утянула на глубину.

В толще воды невозможно было понять, где верх и где низ. Вийт лихорадочно грёб руками и ногами, но с каждым мгновением всё больше сомневался, туда ли он плывёт. Может, он тратил все силы на то, чтобы уйти на дно, прочь от спасительного воздуха. А может, двигался куда-то вбок…

Очередное внезапно возникшее течение закрутило детектива, бросило его куда-то, в глаза ударил свет, лицо ощутило холодок, и Вийт неожиданно понял, что может дышать.

Кашляя, отплёвываясь, отфыркиваясь, тряся головой, он сделал несколько судорожных вдохов, беспорядочно загрёб, чтобы остаться на поверхности, уцепился за кусок какой-то деревяшки, но его опять накрыло с головой.

На этот раз, всего не несколько секунд. Выгребая на следующую волну, Вийт завертелся, пытаясь понять, где находится.

Похоже, его вынесло на середину реки. В полусотне футов от него мелькала голова Фирса.

– Жив? – успел крикнуть сыскной надзиратель до того, как его накрыло новой волной.

– Андраши не вынырнул! – услышал он, когда снова оказался на поверхности.

Фирс сделал глубокий вздох и погрузился под воду.

Вийт, наслаждаясь сладостным воздухом, позволил себе задержаться на пару секунд и тоже нырнул.

В вертящейся буре взбаламученного речного ила разглядеть хоть что-либо было невозможно. Сыскной надзиратель поплыл в одну сторону, потом в другую, но лёгкие требовали кислорода, и он вынужден был вынырнуть.

Чудовищные волны, надвигающиеся со всех сторон, сталкивающиеся друг с другом, обессиливающие своей мощью, не давали ему отдышаться. Вийт сделал какой-то скомканный полувдох и нырнул.

В царившей под водой темноте ничего не было видно. Ронислав Вакулович плыл куда-то, вглядываясь в бешеную пляску облаков ила, надеясь заметить пропавшего профессора Андраши.

И вот когда детектив уже был готов плыть вверх, очередное внезапно возникшее течение пронесло под ним чёрную тень. Вийт развернулся в толще воды, нырнул глубже. Это был человек. Дедуктивист схватил его за волосы одной рукой и принялся энергично грести другой.

Очередная схватка течений вокруг дедуктивиста завертела им и его добычей. В очередной раз стало непонятно, где низ и где верх. Лёгкие резало от нехватки воздуха. Тело требовало сделать вдох, и противиться этому требованию с каждым мгновением становилось всё труднее. Было совсем темно – то ли из-за нехватки кислорода, то ли от того, что сыщик, потеряв ориентацию в пространстве, двигался в глубину.

Когда в пору уже было отчаиваться, Вийта внезапно выбросило на поверхность. И, к счастью, не накрыло сразу же очередной волной. Он хватал воздух ртом, хрипел, пытаясь отдышаться, мотал головой, чтобы разогнать льющиеся с волос потоки воды. Перед глазами стояла кровавая пелена.

Потребовалось несколько секунд, прежде чем он осознал, что видит в отдалении качающихся на волнах Фирса и профессора Андраши…

Вийт резко развернулся. Мужчина, которого он притащил со дна, был Таде.

Фабрикант не подавал признаков жизни. Его безвольное тело висело в воде, поддерживаемое Вийтом.

Детектив подтянул Анфира Житеславовича к себе, развернул ногами вниз, обхватил сзади и сжал обеими руками грудь. Ослабил хватку и вновь сжал. И ещё раз. И ещё.

Изо рта Таде хлынули потоки воды, он шевельнулся, закашлялся, открыл глаза. Взгляд его был замутнённый.

Сыщик завертелся в воде, надеясь увидеть где-нибудь поблизости обломок лодки или корабля, за который можно было бы уцепиться. Рядом ничего не было.

Краем глаза Вийт вдруг заметил какое-то резкое движение.

Он повернулся. Прямо на него летела рука с обнажённым кортиком.

Детектив отпрянул и оказался под водой.

Лезвие пронеслось совсем рядом, подняв в каких-то вершках от его лица облако воздушных пузырьков.

Вийт вынырнул, и фабрикант сразу же замахнулся ещё раз. Лицо его было неподвижным, как бездушная маска.

Детектив выбросил руку, чтобы отбить удар, но тут же почувствовал, как в его живот врезался кулак Таде. Воздух, которого и так столь катастрофически не хватало, разом вышел из Вийта. Он открывал рот, пытался вдохнуть, но ничего не получалось.

Враги погрузились с головой под воду, но даже там не расцепились. Фабрикант ударил Вийта ногами по коленям, одновременно погружая дедуктивиста ещё глубже и устремляясь к поверхности сам. Однако сыщик, пересилив боль, вцепился пальцами в его кадык. Таде задёргался, и детектив едва не проглядел среди его беспорядочных движений удар кортиком снизу вверх. Лезвие вспороло рубаху на груди.

Вийт оттолкнулся от преступника и вынырнул в нескольких футах от него. Он попытался втянуть воздух ртом, и с первой попытки это не получилось, но потом болезненный узел в животе размотался, и Ронислав Вакулович хрипло задышал.

Голова Таде тоже показалась над поверхностью.

– Чего… чего вы этим добиваетесь?! – вскричал, отфыркиваясь, сыщик. – Ваше дело… дело… в любом случае потерпело фиаско!

Таде вдруг нырнул.

Вийт поспешно опустил голову в воду. Фабриканта нигде не было видно.

Детектив завертелся, пытаясь разглядеть противника, но, конечно, всё равно пропустил момент, когда из темноты водной толщи вылетел кулак с кортиком. Сыскной надзиратель едва успел выставить руку, и нож вспорол кожу на предплечье. По воде поползло красное облачко.

Вийт и Таде вынырнули, оба тяжело дыша.

– Я же спас вам жизнь! – вопил сыщик. – Вы уже захлебнулись, когда я вас вытащил!

Краем глаза он видел, как спешит к нему на помощь Фирс, но истопнику приходилось тащить за собой профессора Андраши, так что вряд ли он сможет вступить в драку в ближайшие несколько минут…

Налетела очередная волна, закрутив обоих врагов в безумной пляске и утащив их на глубину. И снова Вийт потерял ориентацию в пространстве. Похоже, потерял её и Таде, но это совсем не волновало фабриканта.

Он нанёс удар кортиком. Вийт, предвидя обман, выставил вперёд обе ноги, одновременно сам отклоняясь назад. Левый кулак Таде врезался в голень дедуктивиста, не причинив никакого ущерба. Лезвие пропороло штанину.

Лёгкие требовали воздуха, и Вийт изо всех сил стал грести туда, где в его понимании находился верх. Фабрикант оказался под ним. Резким движением он сумел вцепиться детективу в ногу. Таде занёс кортик, целясь Вийту в живот.

Все движения в воде были замедленны. Сыщик всё видел и всё понимал, но ничего не мог поделать. И к тому же эта нехватка кислорода, от которой жгло в груди и темнело в глазах…

Чтобы не свалиться в панику, не начать беспорядочно отбиваться, Вийт специально пропустил одну секунду. А потом изо всех сил ударил свободной ногой в плечо Таде, плечо той руки, в которой был нож. Одновременно он развернулся к фабриканту боком.

Лицо преступника перекосилось от боли. Клинок пропорол воду в том месте, где только что был живот Вийта, но, промахнувшись, не остановился, а продолжил лететь. В следующее мгновение стало понятно, что Таде выпустил кортик из рук, и тот теперь свободно падает на дно.

Дно, кстати, оказалось не там, где ожидал Вийт, оно было где-то сбоку…

– Ну как Таде мог быть столь наивным! – говорил мокрый Андраши, сидя на подножке паромобиля Вийта. С одежды профессора потоками лилась вода, образуя на земле огромную лужу. В руках Мьехерт Аладарович держал флягу с вином Мариани, любезно поднесённую ему геологом Лукасевичем. – Украсть человека, заставить его делать что-то против его воли, причём делать нечто ужасное, и при этом надеяться, что похищенный именно это и сделает! Не буду же я разрушать плотину! Я знал длину фитиля и скорость его горения, знал скорость самого парохода, вот и составил чертежи так, чтобы ударная волна, парогазовое кольцо и султан ударили туда, где в момент детонации будет корабль!..

– Но ведь вы сами могли погибнуть! – воскликнула Ветрана Петровна.

Она как раз заканчивала перевязывать порез на руке Вийта. Поскольку бинтов не было, она использовала собственный шёлковый шарфик, приобретённый в «Рестанте». Стоявший рядом Фирс помогал молодой графине, по большей части вновь и вновь переделывая её работу. С одежды обоих героев тоже лилась вода, и барышня уже вся промокла.

Солнце заметно клонилось к горизонту. Было светло, но по багровому отсвету теней становилось понятно, что вечер вот-вот накроет мир сумерками.

Природа более-менее успокоилась после устроенного людьми светопреставления. Вновь пели птицы и жужжали пчёлы. Река как ни в чём не бывало медленно несла свои воды на север. Лишь мокрые стены плотины да залитые грязью берега напоминали о взрыве. Ну и, конечно, обломки корабля Таде, кое-где покачивающиеся на речных волнах.

Небольшой отряд Лукасевича вместе с Адамом-Каетаном Петровичем и его слугами в чёрном помогали полицейским вязать работников фабриканта. Сам Анфир Житеславович и его подручный монах Диодор, оба в кандалах, ожидали прибытия тюремной кареты.

– Неужели нельзя было отдать это дело другим? – ворчала Ветрана Петровна, поглядывая на жениха. – У тебя свадьба! Завтра! Столько всего нужно сделать, а ты исчез!..

– Как случилось, что ты так своевременно здесь оказалась? – спросил Вийт, утыкаясь носом в щеку невесты.

Та смутилась, стрельнула глазами на профессора Андраши, перевела несмелый взгляд на геолога, но, в конце концов наплевав на приличия, не отстранилась.

– Адаму-Каетану в соборе стало скучно, – пожала она плечами, – и он полез на колокольню понаблюдать за твоим паромобилем. Ну а потом примчался Кутюк…

– Да! – встрепенулся детектив и повернул голову к городовому. – А вас-то как сюда занесло?

– Вы же сами приказали допросить несовершеннолетнего Этэлку! – воскликнул, подобравшись, Кутюк. – Я и допросил. И приехал!

– Да? – не совсем понимая, протянул Вийт.

– Ваш пострел ведь как получил свою кличку? Он совсем ещё ребёнком говорил другим беспризорникам, что уйдёт к родственникам в село. Название села произносил неправильно, навроде «Этэлки». Теперь, понятное дело, говорит, как надо – «Виделка», но прозвище уж так и осталось. Ну а раз вы этим интересовались, значит, что-то с этой Виделкой не так. Ну, я взял наряд и поехал…

– Объявляю вам благодарность… – начал говорить Вийт, но осёкся. – Ах, простите, Кутюк, я ведь уже частное лицо…

– Ваша благодарность как частного лица ещё ценнее, – ответил городовой и вдруг протянул сыщику руку.

Ронислав Вакулович выпрямился и, не колеблясь, пожал её.

Потом вновь обратился к невесте:

– Со свадьбой, я так понимаю, всё в порядке? Уговорили епископа?

Субботнее утро Володимира было разорвано звонкими голосами мальчишек-газетчиков.

Долгожданная свадьба Вийта и юной Мйончинской должна была состояться именно сегодня! Пропустить такое нельзя! Все, кто умеет пользоваться дагеротипными аппаратами, все, кто способен складывать слова в газетные строчки, все, у кого есть бинокли и подзорные трубы, все, кому посчастливилось заполучить, нет, даже не приглашение на свадьбу, а хотя бы пропуск за полицейское оцепление вокруг Зимненского монастыря, оставят свои города и помчатся туда. Сегодня там все! Следите за нашими специальными выпусками!

Матроны впитывали каждое слово. Платье невесты! Мундир жениха! Драгоценности будущей тёщи! Список гостей! Ого, какой длинный! Список подарков! Какие, однако, подарки! Что о грядущей свадьбе сказал архиепископ, что сказал генерал-губернатор. И, кстати, Мйончинские и Лодимирские вчера вечером договорились построить новую школу-интернат! Будет называться этэлкат! Что за слово такое? Как такое выговорить? Лучшие учителя, воспитатели, повара, портные, врачи! Лучшее учебное оборудование! Лучшие спортивные снаряды! Но… Вы только послушайте! Принимать в этот… э-э-э… этэлкат… ну да, этэлкат… Так вот принимать туда будут только беспризорников! Вы представляете?! Это вам не работные дома! Это лучшая школа в городе! И вдруг для беспризорников!..

Отцы семейств в задумчивости пили утренний кофе, читали газеты и прикидывали, что может случиться с биржей и ценами из-за ареста богатейшего человека мира. И, как назло, суббота, торги откроются только послезавтра…

Юная поросль семейств требовала те страницы газет, где повествовалось о немыслимых преступлениях. И, конечно, о невероятном Вийте, в какие-то два дня распутавшем все загадки – ограбление поезда, налёт на аукционный дом, похищение заслуженного университетского профессора! Вийт за несколько минут до истечения срока своих полномочий произвёл арест! А взрыв невиданной мощи на реке! Борьба под водой! Ранение! И невероятная победа!..

Как Вийт мог уйти из полиции! Кто теперь будет бороться с преступностью!

Да нет, он вернётся! Сыщик Вийт и его невероятные расследования не могут исчезнуть!..

Многие в тот день подолгу застывали с газетой в руках. Как оказалось, технический прогресс мира вот уже два столетия сдерживался злым гением семейства Таде!.. Мир, устойчивый, понятный, предсказуемый, благословенный мир пара и стали закончился. То, что казалось данностью, как выяснилось, было лишь плодом деятельности преступного гения. Уже послезавтра кто-то начнёт экспериментировать с электричеством. Уже послезавтра кто-то нальёт в реторту нафту. Уже послезавтра кто-то вернётся из Африки или какой-нибудь другой неисследованной земли с чем-нибудь чудовищным. Уже послезавтра в чьём-нибудь сарае построят машину, которую и представить себе невозможно. Мир, в котором сейчас живёт человечество, исчезнет. Всё будет меняться. И чем дальше, тем быстрее и сильнее. Никто не сможет предсказать, что именно будет меняться… И в какую сторону… Что появится, что исчезнет… Страшно сказать, но, наверное, лет через сто пар уже никому не будет нужен! Как такое представить! Бедные потомки… И как теперь жить? Как планировать будущее? Как растить детей? Неизвестность, неизвестность, неизвестность…

Мальчишки продолжали выкрикивать новости, горожане телега за телегой скупали газеты, день обещал быть невероятным!