Текст книги "Арбайт. Широкое полотно"

Глава XXVII
КАК ВЕСТИ СЕБЯ СВИДЕТЕЛЮ НА ДОПРОСАХ В КГБ

СПОСОБНЫ ЛИ ВЫ, ПРОЧИТАВ ЭТУ ГЛАВУ, ОТВЕТИТЬ НА ПРИВЕДЕННЫЕ НИЖЕ ВОПРОСЫ

1. Кто такие были советские диссиденты? Чем они отличаются от нынешних оппозиционеров?

2. Каково происхождение этого иностранного слова, легко вошедшего в русский язык и навсегда в нем оставшегося?

3. Каких других знаменитых диссидентов всех времен и народов вы знаете?

4. Не устарело ль на сегодняшний день учение Альбрехта? Конструктивно ль оно? Годится ли для взаимоотношений с нынешними властями?

5. Нужно ли всегда, везде и всем говорить правду, одну только правду? Помогает ли Бог тем, кто это делает?

– Диссиденты делились на дураков типа моей мамы, которая печатала Булгакова на машинке и давала всем читать, и умных, как Лия Ахеджакова, которая боролась с режимом, получая звание народной артистки и продолжая применять наработанные навыки и в новых условиях. Знаменитым диссидентом был Сократ, его траванули за оппозиционность.

– Есть памфлет Даниеля Дефо: «Кратчайший способ расправы с диссидентами», написанный аж в 1702 (!) году.

– Лично мне в 1981 году, когда засадили моего приятеля, напечатавшего в эмигрантском «Континенте» прямую антисоветчину, система Альбрехта очень помогла. Четырехчасовой допрос на Лубянке закончился тем, что меня по этому делу больше не вызывали никогда. За это Альбрехту мое личное спасибо, потому что ничего мерзее таких «бесед» я не знаю.

– Не мне, конечно, рассуждать, прости, Господи, но я думаю, что говорящих всегда правду Бог может и дальше испытывать, как Иова. А человек слаб, из металла только памятники льют.

– Я бы сказала, что диссиденты были более культурными людьми, чем нынешние оппозиционеры. И менее агрессивными.

– Те, кого именовали в СССР диссидентами, вовсе не посягали на общественный строй, а лишь требовали у коммунистов соблюдения ими их же собственных законов. Одного этого обидчивым коммунистам было достаточно, чтобы сажать «инакомыслящих» в лагеря и психушки. – Диссиденты (от лат. dissidens – несогласный) в западноевропейских государствах в Средние века все «отступники» от католицизма, которых церковь рассматривала как еретиков; со времени Реформации – верующие-христиане, которые не придерживаются господствующего в данной стране вероисповедания (католического или протестантского). Вопрос о гражданских правах Д. был особенно острым в XVI–XVII веках в Англии (диссентеры) и Франции (гугеноты), в XVII–XVIII веках – в Польше.

– Здесь интересно в определении, что они «отступники», а не враги или борцы.

– Отступниками от ортодоксии могли быть только прежние ее приверженцы. Солженицына могла породить только советская система, я, например, в каждом слове его чувствую советскость стиля. Никакой супербелый офицер не мог стать Солженицыным. Оппозиция – это совсем другое. Это соперничество родственных идей, даже методов исполнения одного и того же. У нас в стране нет оппозиции. Идея примитивного личного обогащения одинаково близка «демократке» Хакамаде и «коммунисту» Стародубцеву.

– Советские диссиденты открыто критиковали советскую власть и политику партии. Так как литературная цензура была неотъемлемой частью политики партии, то открытые публике неподцензурные публикации за рубежом литературных произведений (даже не содержащие критических выпадов против советской власти и КПСС) тоже являлись актами диссиденства. Из иностранцев диссидентом был знаменитый индус Махатма Ганди.

– Ваш Махатма Ганди был верным другом Бенито Муссолини. Очевидно, они сошлись на ненависти к англичанам. Именно англичане почему-то особенно отличились в бомбежках Италии.

– Тема эта, кстати, почему-то мало освещена. Очевидно, из-за «политкорректности». Как же так – непротивленец Ганди и вдруг друг Муссолини? Эзра Паунд за дружбу с Муссолини в тюряге и психушке сидел, а индусу хоть бы хны!

– И нашим хоть бы хны, интеллектуальным дружкам Сталина-Берии. Бабеля шлепнули вовсе не за то, что он написал садомазохистскую и просоветскую «Конармию», а за якшанье с Ежовым и его любвеобильной женушкой, у которой и сам автор «Тихого Дона» в койке побывал.

– Еврейская общественность подвергла остракизму индийский фильм о Ганди «Мой друг Гитлер». Хотя фильм этот вполне политкорректный, а его название – приветствие, с которым Ганди обращался к фюреру в письмах.

– Есть другой фильм о Ганди, где индусов англичане регулярно лупят палками. Так отчего б им Гитлера не полюбить? Советские колхозники Гитлера сначала тоже встречали хлебом-солью, пока не разобрались, что он еще хуже Сталина, потому что – чужой, а не свой гад.

– Судья от Великобритании на Нюрнбергском процессе под старость, когда терять было нечего, высказался примерно так: «Я не жалею, что вздернул этих ублюдков в Нюрнберге, но рядом с ними я бы повесил Сталина, Рузвельта и Черчилля».

– Судья тоже подлец. Очухался под старость! А как эти английские «офицеры и джентльмены» казаков с семьями Сталину выдали? Я поэтому злобствую, когда они нас начинают демократии учить. Если бы в Англии семьдесят лет был сплошной оруэлловский АНГСОЦ, я бы посмотрел на эту Англию!

– Суров сей мир и полон шелупони.

– Видел фильм про уже древнюю Лени Рифеншталь, которую весь остаток жизни гнобили за нацизм, где она недоумевает (на мой взгляд, вполне справедливо): «Почему же вы не запрещаете Эйзенштейна, который пропагандировал революцию?»

– Недавно пересмотрел фильм «Иван Грозный», чтобы наконец понять его величие. Ну, насчет всяких там ракурсов и монтажа я мало что смыслю, но вот содержание повергло меня в шок. Это совершенно прямолинейный и недвусмысленный гимн Сталину в виде белокрылого ангела Ивана Грозного. Нет, как исторический феномен я все это считаю нужным знать, я даже не поленился прочитать дневники Геббельса. И, кстати, сбиваясь с темы… почерпнул там кое-то любопытное. Например, в 45-м году он весьма одобрительно отзывается о русских генералах, поскольку они, в отличие от германских, вышли из народа и гораздо более идейно закаленные.

– Вы обращали внимание, что на Параде Победы Сталин использовал дизайн эсэсовских мундиров для группы метателей знамен? Наверное, он тоже смотрел фильм «Триумф воли».

– Из диссидентов я кроме Махатмы Ганди знаю Герцена. Про советских диссидентов не говорю, их все знают: Сахаров, Солженицын и т. д.

– Герцен действительно был Диссидент Диссидентыч. Некрасиво только, что жену у Огарева увел.

– А я вот задумался по пятому пункту, про правду. А зачем, собственно, говорить правду, если всем давным-давно известно, что окружающий мир – дерьмо?

– Меня удивило, что Герцен терпеть не мог Маркса и «марксидов». И еще запомнилось, как он через Ротшильда выбивал свои средства, арестованные в России Николаем. И Николай все вернул как миленький!

– Вот всяких Николаев и сверг в 1917 году за потерю бдительности восставший народ во главе с Лукичом, Гуталином и позором еврейского народа Лейбой Бронштейном по кличке Троцкий.

– Сегодня прочитал в газете, что Госдума приняла в первом чтении закон о том, что ФСБ имеет право выносить предупреждения гражданам, находящимся, по мнению ФСБ, на пути совершения преступления. Штрафовать их и даже сажать на 15 суток.

Такого и при коммуняках не было. КГБ стеснялся публичности, отчего и не выдавал на руки копию таких предупреждений. Неужели юрист Медведев утвердит эти антиконституционные гэбэшные поправки, против которых уже резко выступил Уполномоченный по правам человека Лукин, против которых голосовала даже ручная «Справедливая Россия» и коммунисты? Если утвердит, значит – ПРИЕХАЛИ.

– Когда думаю о диссидентах, сразу же вспоминается известное выражение Алена Даллеса, многолетнего шефа ЦРУ, из книги «ЦРУ против КГБ», когда он говорит, что нам, американцам, очень выгодно, что в СССР есть политзаключенные, и мы должны их всячески поддерживать, чтобы, когда они будут освобождены, у них были четко выраженные антисоветские позиции. Еще важно, пишет Даллес, чтобы освобождение диссидентов совпало с тем временем, когда мы с помощью наших друзей в СССР приведем к власти либерального лидера и тот затеет преобразования. «Не может не удивлять то, что события в СССР времен перестройки развивались в точности по плану Даллеса», – сказал бывший председатель КГБ СССР В.Федорчук.

– Вот еще был диссидент – Ленин В.И. В письме из шушенской ссылки он благодарит тещу за присланные ему лайковые перчатки, без которых его на охоте «зверски кусают комары».

– Я вот сейчас больше, чем о ком бы то ни было из русских правителей, думаю об Александре II. Какая судьба! Какой человек! Отмена крепостного права – это не единственное, что он успел сделать. А отмена винных откупов и удар по еврейскому алкогольному бизнесу и спаиванию крестьян? А военные преобразования? А усмирение Кавказа? Без сомнения, это был лучший правитель в русской истории и самый несчастный. Вот кого надо канонизировать, а не злосчастного Николая II. Если уж это вообще так необходимо у нас.

– А вот тут с вами какой-нибудь другой диссидент тут же бы пустился в спор, упрекнув вас в антисемитизме за слова «удар по еврейскому алкогольному бизнесу и спаиванию крестьян», а кто-то взъелся бы на вас за то, что вы в положительном контексте употребляете термин «усмирение Кавказа», то есть не считаете Российскую империю «тюрьмой народов», как должны считать порядочные диссиденты. Полагаю, что все ваши оппоненты были бы свято убеждены, что именно они говорят правду.

– Всегда говорить одну только правду не нужно не только на Лубянке, но иногда даже и своим близким. Хотя… Спаситель наш, главный диссидент двух последних тысячелетий, мог бы, конечно, свой разговор с Пилатом построить половчее, но не стал.

– Потому что у Него была с Пилатом обратная связь, Он надеялся его убедить, сделать Своим сторонником, спасти, научить.

– Так ведь и на Лубянке были такие чудаковатые клиенты, которые думали, что щас они скажут палачу, сидящему в хромовых сапогах под портретом Дзержинского, всю правду, и он, как выражался Зощенко, «зарыдает от собственного хамства».

– Вы оба забываете, что «Бог правдолюбца привечает, а лжеца срамит».

– Диссиденты всегда были. Хоть Аввакума вспомнить, хоть Джордано Бруно.

– Меня поразило, что Джордано Бруно «был расчленен, заживо сожжен, а останки его тела скормили кабанам». А еще говорят, что Россия – варварская страна. На себя поглядите!

– Думаю, что альбрехтовское умение «впарить туфту ментам» будет жить вечно. Что до конструктивности, то вот граждане Приморского края, если верить новостям, уже вовсю «конструктивно» общаются с властью, применяя огнестрельное оружие.

– Беспредел рождает беспредел. Зло множит зло. Ведь практически это зачатки локальной гражданской войны (в Приморье). Или, если еще точнее, «бунт бессмысленный и беспощадный».

– Вот-вот. С пустяков начинался 1905 год – усадьбу где-то сожгли, урядничка ухлопали из револьвера, кассу грабанули в Тифлисе…

 
«Идут мужики и несут топоры.
Что-то страшное будет».
 

Достоевский. Бесы.

– Альбрехт удивительно выглядел – такой постаревший Бетховен с развевающейся гривой волос. Очень хорошо выглядел, художественно. Собственно, он внешностью больше привлекал, чем тем, что говорил. Фактурный, такой неудавшийся актер. Я тоже была на одной из его лекций. Помню, что по ходу лекции он слегка заигрывал с нашей приятельницей – весьма красивенькой спелой девицей.

– Учение Альбрехта всесильно, потому что оно верно!

– Четкая, убедительная формулировка. Это учение верно даже в случае падения кирпича на голову его носителя.

– Романтичные диссиденты, чьим любимым тостом было «Выпьем за успех нашего безнадежного дела», являли собою дух, а нынешние оппозиционеры с их требованием конкретного (например, чтобы отменили мигалки, менты не убивали людей, а начальники наглядно не борзели) есть плоть.

– Оппозиционеры – не настоящие, в отличие от диссидентов. Из диссидентов знаю князя Курбского, Плиния, Спинозу. А вот был ли Ленин диссидентом – большой вопрос. Вспомнила, Бенвенуто Челлини еще был диссидентом.

– Бенвенуто бенвенутой, а прошлые диссиденты – орлы были! Например, глухой рабочий-диссидент Анатолий Марченко, когда ему стали читать приговор по второму или третьему сроку, демонстративно швырнул на пол слуховой аппарат и раздавил его каблуком. Или Владимир Буковский, который научился прикуривать от тусклой электролампочки, висевшей в камере под потолком. Или генерал Петр Григоренко… А мерзавца Ленина, который есть позор русского дворянства, и его шайку уголовников диссидентами никак считать нельзя по определению их сущности.

– ГОЛОС ФЛОРЕНЦИИ. Что касается правды, приведу байку из собственного опыта. В 1974 году я, итальянец, славист, остановился в гостинице «Центральная» на улице Горького. В ресторане все время гремели танцевальные песни. И сейчас я бы мог подпевать главную мелодию и еще губами подражать их сбивающемуся ритму. Не помню как, но вдруг у моего столика появился журналист из журнала «Советская женщина» и попросил разрешения взять у меня интервью. «Милости просим», – сказал я. И тот начал: что я думаю о Солженицыне и о том, что писатель «уезжает» на Запад. Это не был мой первый опыт такого рода, но он так просил и умолял высказать «всю правду» и даже добавил, что он сам очень сочувствует великому писателю-гуманисту и прочая, и прочая. Тогда я у него спросил, почему раз так, он всю эту правду не напишет сам в своей «Советской женщине». «Нет, тут нужна точка зрения иностранца!» – «А я правду высказать не могу, – сказал я, – ее давно нет. У нас в Италии она умерла девчонкой (La verita mori fanciulla!)». Такая народная мудрость пришлась журналисту не очень по духу, но я и сейчас думаю, что правда действительно у каждого своя (как в фильме Куросавы «Расёмон») и давно лежит в могиле. Очевидно, некая особая и самобытная правда была и у этого журналиста. Я вдруг стал встречать его повсюду – то в метро, то на улице… Человечек с короткой бородкой и черным портфелем почему-то искал правду по всем тем местам, где я бывал в огромной Москве. Последнее: Москва, как известно, большая деревня, все давно знают друг друга, и правду здесь высказывать не надо, все ее давно знают и носят сочувственно в глазах. Для любого свидетеля лучше всего молчание… так сказать, позолоченное молчание, то есть – беззвучная правда.

– Да, у каждого из нас своя правда. Кому-то нравится Андропов, кому-то Солженицын. Главное – отсутствие насилия, унижений, цивилизованные отношения между людьми. Маршируй ты ради бога с портретом хоть Сталина, хоть Берии, хоть Андропова. Но только и меня не гноби, если я, допустим, захочу прогуляться с ликом Исаича. Мы живем в одной стране, это наша общая для всех родина, где каждый имеет право, а не только отдельные единицы, как бы они там ни назывались: члены Политбюро, ЦК, олигархи или депутаты с мигалками.

– А может, этот мой журналист из «Советской женщины» тоже был диссидентом? Просто он этого и сам не знал. Ведь были тогда и такие люди, для которых знакомство с иностранцами имело двойное значение: с одной стороны, служебная обязанность с доносами и рапортами, с другой – любопытство, интерес к иному. А вдруг это была его самодеятельность, неуклюжая попытка установить контакт, попытаться что-то понять. Да и какая разница его хозяевам, что ответит итальянец? Осмелюсь предположить, что мой «женщинник» был инакомыслящим осведомителем в период, когда уже многие, если не все, вдруг стали осматриваться вокруг… Не исключаю, что и в разных энциклопедиях по инакомыслию, самиздату и проч. можно встретить описание типологии такой советской личности. Нечто вроде мелкого, не полностью осознанного, но все-таки инакомыслия.

– Думаю, что вы оскорбляете своим клеветническим подозрением в латентном диссидентстве этого честного бойца невидимого фронта, забывшего, как, между прочим, и писатель Гдов, простую советскую мудрость: меньше спрашивай – меньше вранья услышишь.

– Правильно говорил один великий поэт: «Люди – как осенние листья на ветках».

Глава XXVIII
ЕСТЬ ТРАДИЦИЯ ДОБРАЯ

ВОПРОСЫ ПО СОДЕРЖАНИЮ ГЛАВЫ

1. На чью бы сторону вы встали в споре о том, стоит иль нет идти в наши дни на выборы, если их результаты непременно будут подтасованы? Ходили ль вы на предыдущие выборы? Пойдете ль на следующие?

2. Окоротит ли когда-нибудь высшее начальство тех, кто, нарушая Конституцию и Уголовный кодекс РФ, деятельно, с особым цинизмом и размахом участвует в фальсификации итогов голосования?

3. Известны ли вам случаи, когда такие фальсификаторы были наказаны? Выбор из двух худых вариантов – это все-таки выбор или безнадега?

4. Зачем вообще устраивают выборы, тратят на это деньги, если начальство и без выборов может делать решительно всё, что хочет?

5. Кто был самым подневольным и убогим в Советской стране? Кто сейчас самый подневольный и убогий в нашей стране?

– Я не хожу ни на какие выборы с 1998 года.

– А я хожу исправно. На последних голосовал за поэта Бунимовича, но его не выбрали.

– Я не вижу смысла в моём голосе. Мне кажется, что будет так, как они захотят. Подделать бюллетень проще простого.

– Самым подневольным и убогим в Советской стране был советский народ. Сейчас самый подневольный и убогий в нашей стране – гастарбайтер.

– А вот я замечаю, что гастарбайтеры постепенно врастают в новую для них жизнь. Один мой знакомый киргиз-дворник уже купил подержанную «Ладу».

– Врастают, да. И селятся у русских баб. Я слышала несколько интересных историй, когда меня подвозили на таких вот «Ладах».

– На Дальнем Востоке русские бабы охотно идут замуж за китайцев – не пьют, не бьют.

– Если так дальше пойдет, через двадцать лет в Сибири будут жить одни китайцы. И никто никого не будет бить.

– Вчера я встретил в магазине пьяного в дымину киргиза. А моему другу писателю Александру Кабакову недавно у Белорусского вокзала чаявший опохмелиться бомж негр крикнул: «Командир, добей полтинник до бутылки».

– Смысл голосования в том, что на один голос ПОРЯДОЧНОГО ЧЕЛОВЕКА будет больше при подсчете голосов. В микроскопических дозах, но что-то ведь и от нас, обывателей, зависит. Хотя нам исподволь пытаются внушить обратное.

– Мне вдруг всё стало так противно. Вместо выборов я лучше суп сварю, буду более полезна Родине в роли кормящей матери.

– Жарко сейчас, приготовьте лучше окрошку. Лимонной кислоты туда немного добавьте, а лучше – выжатый лимон.

– Достоверные доказательства подтасовки иногда, хотя и в крайне редких случаях, не отрицаются даже судами, что приводит к приятной мысли, что, может быть, когда-нибудь с беспределом у нас будет покончено. Лично сам видел по ящику большую пачку сложенных пополам бюллетеней. Глупая наглая дама из избирательной комиссии неловко оправдывалась, что это они сами так сложились!

– В древнем Риме разрешалось голосовать только женатым и имеющим детей мужчинам. Считалось, что они острее чувствуют ответственность за будущее. Мужской шовинизм, конечно, но что-то в этом есть.

– Как незамужняя женщина с ребенком на руках, поддерживаю позицию римских мужчин.

– Надо внести в законодательство, чтоб женщины, если не хотят, не голосовали.

– Ответственные лица рано или поздно вынуждены будут перевести демократию из имитации в реальность, чтобы не взорвалось всё и они в том числе.

– Ага… Щас… Перевели…

– Я тоже участвовал в выборах «на Севере дальнем». Накануне нас по рации предупредили, что в отряд прилетит вертолет. Чтобы не терять целый день, с утра решили сбегать в маршрут. Уже на обратном пути, на подходе к лагерю, слышим – летит. Место было открытое, нас заметили и сели. С ящиком был активист Ревякин. Побросали мы в урну листочки, собрались топать дальше по своим точкам, а он говорит: вы не задерживайтесь, я вам пиво везу, ваши архаровцы, пока вы тут чухаетесь, всё там высосут. Дело было в марте, солнце жварит, слепящий снег, с нас пот ручьем льет. Дай по бутылке-то, просим. На профиле нельзя пить, говорит этот урод и улетает. Пришлось нам, лояльным к государственным мероприятиям гражданам, сделать двадцатикилометровый крюк до ближайшей деревни и загудеть там на три дня.

– А старший брат моих одноклассников-двойняшек Толика и Эльки обокрал с приятелями избирательный участок и получил десять лет. Вы спросите, что же там было воровать? Отвечаю: текинские ковры ручной работы, которыми был украшен участок. Дело было в Туркмении, где я в детстве жил. Облёванный «агитаторами» избирательный участок ВНИИгеофизики на Покровке и вспоминать не хочется, мелкотравчатость уже какая-то.

– У меня возникает подозрение, что выборы созданы специально для русской художественной литературы. Сюжеты фонтанируют, как нефть у одного человека, который из-за этого теперь пребывает в узилище.

– Жизнь, она куда богаче убогой писательской фантазии.

– Я ни на чьей стороне, но на выборы хожу. Муж бюджетник, его насильно заставляют. Я хожу, чтоб ему голосовать не было скучно.

– Как можно человека насильно заставить голосовать, даже если он бюджетник? Как узнать, что он голосовал? Как проследить, что он голосовал, за кого надо? Просто. Приходит он на выборы, голосует. Потом директору звонит и отчитывается. А директор, видимо, тоже отчитывается. Но тут нет речи, чтобы голосовать, за кого надо. На выборы людей действительно калачом не заманишь. И сотрудники нашей бюджетной сферы таким вот образом призваны обеспечить хоть какую-то явку.

– А нельзя ли позвонить директору и отчитаться, не ходя на выборы? Или интеллигентность не велит обманывать? Или это можно при желании проверить?

– И интеллигентность не велит, и проверить можно.

– НОВАЯ РУССКАЯ ПОСЛОВИЦА: «Кто на выборы ходил, тот в цирке не смеется».

– Цирк уехал, выборы остались.

– Еще один подлинный случай с выборами. Почтенный супруг возвратился утром домой из гостей. По дороге купил сдуру жене букет цветов. Та его всё равно не пустила. Был как раз день выборов. В надежде попить там пива он поплелся на участок. С цветами, которые и вручил от имени жильцов своего дома тетке-регистраторше, чем поднял там большой переполох.

– Советский избирательный участок был территорией гуманизма, дружбы и романтики. Там наливали, дамы, смущаясь, принимали букеты, не исключено, было дальнейшее практическое продолжение романтических с ними отношений к досаде сварливых жен; пенсионеры могли покобениться, отказываясь голосовать из-за того, что ЖЭК не ликвидировал протечку в ванной, и тогда к ним с уважением и с урной приезжал на дом председатель комиссии, который клятвенно обещал, что протечка будет ликвидирована буквально завтра; подростки, сплевывая, курили за углом и отпускали циничные шутки вслед проходящим девушкам. Какая жизнь была!

– Агитпроп ликвидировали вроде бы, но его функции с еще большей эффективностью, чем тогда, выполняют сейчас блевотные советские фильмы с прекрасной музыкой и великими артистами. Совершенно дикие представления у нашей молодежи даже о каких-нибудь семидесятых годах.

– Мое детство пришлось как раз на семидесятые-восьмидесятые, а детство всегда безоблачно и прекрасно, несмотря на политический строй и проч. Ну что уж тут сделаешь? Осознание, что жил ты в сложные времена, приходит позже, но отношения к этим временам не меняет. Мне лично многие советские фильмы нравятся. Есть просто натуральные шедевры.

– Поскольку я старожил и помню даже смерть Сталина, то это подтверждаю. Играешь с кошкой, катаешься на коньках, детскую песню про доброго дедушку Ленина поешь – чем плохо? Лишь потом выясняется, что именно в это же самое время миллионы сидят по лагерям.

– Не «сложные» времена были, а мерзкие. А уж как в гуманитарных сферах порядочные люди существовали – уму непостижимо. У нас на производстве и то свои сложности были. Только какой-нибудь трудовой подвиг свершишь, тебе доверие оказывают, в партию зовут. Отказываться нельзя – ты же не идиот. Приходилось срочно в штопор, во «внутреннюю командировку», то есть в запой уходить на недельку. Только здоровье и спасало.

– Мерзкие и теперь времена. И, на мой взгляд, принципиально мало что поменялось, все так и продолжается; в гуманитарных сферах, скажем, существовать все так же отвратительно.

– Мерзкие времена сейчас для завистливых людей.

– Кому завидовать-то – нашим миллиардерам? Да чего им завидовать? У них хлопот полный рот, и гнуться надо почище, чем в советские времена. А любой нормальный молодой человек сейчас может, если любит путешествия, неделю покидать мешки на товарной станции и ехать хоть в Париж, хоть во Флоренцию.

– Каждый живет так, как считает нужным. Для завистливого человека все времена мерзкие, поскольку завистливый мучается прежде всего от «несытой жадности», которая не дает покоя душе. Пожалуй, единственное чувство зависти (думаю, что в хорошем смысле слова) я испытываю к своему духовнику, поскольку желал бы так же научиться молиться и верить, как верит и молится он.

– Понимаете, в чем беда от этих не подлых советских фильмов: когда мы их тогда смотрели, то думали, ах, как хорошо, чтоб так было, но когда их смотрит сейчас молодежь, она думает, что так было.

– Я не верю, что «Кубанских казаков», например, молодежь может воспринимать один к одному.

– Недавно повторяли «Июльский дождь». Он мне нравится больше «Заставы Ильича». Лет двадцать пять назад в кинотеатре «Победа» был вечер Марлена Хуциева. Причем билеты продавались в кассах, как на обычный фильм. Тогда в кинотеатры еще ходили, и набился полный зал случайных зрителей, безотносительно Марлена. Тем не менее он стоял рядом с билетершой и приветствовал своих гостей. Очень трогательно это выглядело.

– Фальсификация выборов, конечно, имеет место быть, но основной изъян российской демократии отнюдь не в этом. Проблема в ограничении политического предложения: авторитетные фигуры отсекаются еще на фазе регистрации кандидатов в депутаты, о чем знаю не понаслышке. Звонят, предупреждают о последствиях для бизнеса или – тем более – бюджетной конторы и т. д. Поэтому и наблюдаем – с одной стороны, физиономии, давно превратившиеся в жупелы, а с другой – серость двоечников из «ЕдРа».

– Меня во всем этом удивляет лишь то, что в стране природного хаоса механизм имитации и отмеченного вами отсекания прекрасно, четко организован и великолепно, без сбоев работает. С финансированием все более понятно. Давший денег моему врагу – мой враг. Обыкновенный феодализм.

– Кроме того, суть проблемы еще и в финансировании избирательной кампании. После дела ЮКОСа финансирование партий и общественных движений вообще осуществляется исключительно по указке властной вертикали; есть полуофициальные люди, которые за «распил» избирательных денег отвечают.

– Кончится всё это плохо, так как происходит ухудшающийся отбор: на лицах нынешнего истеблишмента очевидно читается печать интеллектуального бессилия, сопоставимого с брежневским маразмом. Но пока г-да сурковы и пр. торжествуют: они полагают, что поняли, как всё это устроено, и изобрели «управляемую демократию».

– Согласен, что кончится все это плохо для всех, в том числе и для нынешнего изгрязивкнязевого истеблишмента. Их слабость в том, что они этого явно не понимают, упоенные сиюминутным.

– На выборы последние четыре года я не хожу. Одно дело, когда ты делаешь хоть и плохой, но все-таки выбор, а другое – когда ты своим участием легитимизируешь это полное безобразие, своим участием одобряешь этот спектакль. Хотя… если бы среди кандидатур был Войнович или Бунимович, я бы пошел голосовать.

– Литератору любопытны подробности. Не зря же Бабель любил шляться по грязным трактирам и дружить с чекистами, выполняя кроме природной склонности к мерзопакости и профессиональный долг. А Бунимовичей на всех не хватит. Да и Бунимовича теперь уж нет в качестве депутата. А был – толковейший. Действительно занимался культурой в Москве и сделал массу хороших дел. Не говоря уже о том, что он, в отличие от многих, настоящий поэт, а не фуфлогон. Ну, а писатель Войнович, насколько мне известно, политикой никогда не занимался, это она им занималась.

– Ехала шесть с половиной часов на автобусе из Иванова в Москву. Из нового увидела, что в России развиваются только бензоколонки в большом количестве, на уровне мировых стандартов, да вышки мобильной связи. Поля по большей части заброшены, не засеяны, за двадцать прошедших с начала перестройки лет заросли не то что травой, а повсюду и кустарником, молодым леском-перелеском (березы, елки). Корову видела вдоль дороги одну за 300 км, коз – 2 шт., коня – 1, кур – один раз штук 15–17, гусей – один раз штук 5–7.

В этом отличие нынешней России от времен моего детства, когда много было живности, и, конечно, от Европы, где вспахан и засеян каждый клочок, а в долинах стада тучных коров.

– Мне кажется, что в авторской позиции присутствует некоторое чванство, мол, кто голосует – тот молодец, а кто нет-тот наоборот. А такое чувство превосходства, как объяснил екатеринбургский в прошлом паренек, а ныне американский профессор Марк Липовецкий, есть верный признак ИТР-эстетики, которая непоправимо загаживает великую русскую культуру. И литературу, в частности.

– Я утешаюсь тем, что фальсификаторам выборов все равно не миновать лизания раскаленных сковородок. В частности, председатель Центрального избиркома Чуров совсем заврался. Так что пусть их!

– Деньги в данном случае кидают не на ветер, а на Запад. Еще точнее – покупают его благосклонное мнение, делая честную мину при нечестной игре под названием «Выборы». Западу это известно, но это его устраивает.

– ГОЛОС ФЛОРЕНЦИИ. Точка зрения иностранца: я живу в Италии, стране, где выборы проводятся почти ежегодно, но насколько они определяют нашу жизнь, трудно сказать, особенно учитывая южные области, где, пожалуй, во многих случаях трудно говорить о регулярном проведении голосований без прямого или косвенного участия мафиозных организаций. Кроме того, напомню знаменитое высказывание автора «Леопарда» Томази ди Лампедуза, по которому общая философия страны – это «менять все, чтобы ничего не менять…» (постоянные мнимые реформы, тысячи и тысячи противоречивых правил и законов и т. д.). Следовательно, трудно сказать, насколько точно мнение, что выборы свободно «выбирают» путь страны. С другой стороны, проценты голосующих сравнительно всегда высоки (правда, не как во времена противостояния христиано-демократов и коммунистов). Гораздо выше, чем в странах высокой демократической традиции, как, скажем, США или Скандинавских странах. А теперь о России. Во время первых свободных выборов я был в Москве и еще сейчас с умилением помню радость первых настоящих выборов на Руси. Помню телевизионные вечерние передачи допоздна, корреспондентов из всех дальних краев страны, первые настоящие дебаты и комментарии и не скрываю, что из-за эмоций даже слезинку пролил. Если сравнить с настроением начала восьмидесятых, когда страна, казалось, пала в мрачную летаргию после мнимых надежд, связанных с разрядкой напряженности и полетом «Аполлон» – «Союз». Вдруг я, скромный посторонний свидетель, почувствовал, что искренне люблю Россию и что открылась новая страница в истории этой огромной страны. Думаю, что такие чувства переживало большинство россиян, и эту память надо хранить и защищать, несмотря на все трудности и разочарования. Следовательно, на выборы надо ходить всегда и несмотря ни на что. Это наверняка поможет. Страна растет и преобразуется… придут новые поколения… будет и за кого голосовать! И не стоит зацикливаться лишь на собственных бедах, полагая, что весь другой мир живет весело, безоблачно и разумно.