Текст книги "Легенда о Фейлель"

– 172 —

– Что нужно делать? – вдруг спросила Рива.

Она не ждала объяснений. Она просто видела изменившееся лицо любимого.

– Милая, – Эркель старался говорить спокойно, – Сейчас мне с Элелем придётся перенестись… далеко. Я не в силах ещё взять с собой тебя. А быть там, – он махнул рукой куда-то, – нам очень надо…

Рива приложила палец к его губам.

– Не объясняй и не извиняйся, – сказала она. – Не нужно… Скажи только: это очень опасно?

– Да, – кивнул Эркель. – Но не для нас. А для нашей сестры. Рива достала из шкафа дорожные камзолы братьев.

– Где мне ждать тебя, Эрк? – тихо спросила она. Молодой человек нежно посмотрел на свою любимую.

– Дома, – ответил он. – Вара, наш верный конюх и друг, проводит тебя.

Увара поклонился.

– Не волнуйтесь, сэр, – ответил он. – С мисс ничего не случится. Обещаю Вам.

– Спасибо, – благодарно кивнул Эркель.

И братья, живые, но ещё не до конца окрепшие после ранений, растаяли в воздухе.

– 173 —

Поединок был страшен. Берк метал чёрные лучи, преследуя лишь одну цель – уничтожить противницу. Эдилейн уже с трудом успевала уворачиваться от ударов Тёмного Колдуна и всё реже и реже пускала в ход свой красный луч…

В какой-то момент девушка словно замешкалась. Она замерла на месте, прямо глядя на стремительно несущийся на неё тёмный вихрь. Крик отчаяния сорвался со многих уст.

И в этот миг Эди вдруг вскинула вверх правую руку, и мощный огненный поток рассеял, разметал по воздуху чёрные клочья. Берк в бешенстве ринулся в сторону, но было уже поздно – заклинание слетело с уст Эдилейн.

Тёмное густое облако медленно отделилось от Сэмюэля и поднялось над его головой. Там оно повисело несколько секунд и, стремительно набирая скорость, понеслось прямо на Эди. Девушка выставила вперёд открытые ладони…

– 174 —

Стояла напряжённая тишина.

Сколько усилий потребуется Эдилейн, чтобы сдержать и уничтожить вырванную из груди Чёрного Колдуна тёмную магию, знали и Динаэль, и Эливейн. Этого-то и боялся Дин: он искренне верил в могучий дар своей дочери, но он помнил по себе, что почти невозможно остаться живым после Поединка. Его самого спасло чудо. Чудо, имя которому – Любовь. Для Эди этого шанса не было: много людей оказалось свидетелями боя, а, значит, добрый маг будет держать защитный барьер до конца, и пройти через эту невидимую стену не дано никому…

На противоположной стороне поляны, за спинами тех, кто стоял в оцепенении и молился о том, чтобы у победившей волшебницы достало сил остаться живой, появились, будто соткались из воздуха, Элель и Эркель. Эливь облегчённо вздохнула.

– 175 —

Близнецы, окинув быстрыми взглядами поле боя, и молниеносно оценив обстановку, сделали то, что и ждал от них Динаэль – синий и зелёный лучи прошли сквозь преграду и ударили в чёрный шар, висящий в шаге от Эди. Сгусток дрогнул. Эдилейн покачнулась, но устояла на ногах. Шар продолжал миллиметр за миллиметром приближаться к девушке.

– Не получилось, – тихо и спокойно проговорил Динаэль.

– Глупцы! – холодно усмехнулся Берк. – Его невозможно так просто уничтожить! Он убъёт свою обидчицу!

– Нет! – с отчаянным криком Алуан рванулся вперёд.

Невидимая стена оттолкнула молодого человека назад.

Эливь и Дин долю секунды смотрели друг другу в глаза. Вечность, любовь, боль и прощание – без слов.

Динаэль шагнул к тёмному шару…

– 176 —

– Но почему?! – прошептал Алуан.

– Защитная стена защищает живых… – едва слышно ответила Эливь.

Галан с ужасом смотрел на Дина.

– 177 —

Эдилейн краем глаза заметила отца и поняла…

– Нет! – отчаянно крикнула она и… опустила руки.

Но Динаэль знал, что Эди сделает именно так. И отец оказался быстрее…

Чёрный шар столкнулся с Дином. Бывший волшебник обхватил смертоносный сгусток левой рукой и прижал к себе…

Эди упала на колени.

Раздался глухой хлопок. Чёрные брызги, шипя и свистя, полетели в разные стороны. Динаэля отбросило на несколько метров назад, и он тяжело осел на землю… Дин вздрогнул всем телом, его опрокинуло на спину…

– 178 —

Эдилейн, не в силах подняться на ноги, подползла к отцу. Дин улыбнулся ей.

– Ну, вот и всё, моя умничка, – еле слышно проговорил он. – Ты молодец…

Эди взглянула на… Рубашка и бинты, разорванные в клочья, обнажили то, что ещё несколько секунд назад было сильным телом её отца…

Со всех сторон к ним бежали люди…

– Закрой… – прошептал Дин.

Среди топота приближающихся ног он слышал шаги одной – шаги Эливь. И она не должна была ужаснуться от того, что могла увидеть теперь.

Быстрая, родная и всё понимающая рука аккуратно накинула на Динаэля камзол – Элель опустился на колени возле отца. Рядом с ним, чуть больше запыхавшись, упал Эркель.

– Живы, – усмехнулся Дин. – Тоже мне, Спасатели… От родных свою опасность скрывали…

Голос его был хриплым, дыхание прерывистым, тяжёлым.

Эливейн тихо села на землю слева от мужа.

Люди стояли вокруг.

Где-то в стороне слышались возня и проклятия.

– 179 —

– Осторожно, – вдруг достаточно громко произнёс Дин. Звук его голоса заставил замолчать всех.

– Осторожно, – хрипло повторил Динаэль. – Не покалечьте Берка. Пожалуйста… Его будут судить… И обещаю вам, решение Суда будет справедливым.

– О! – Сэм злобно усмехнулся. – Тогда я не боюсь. Волшебный Суд гуманен. Кто постарше, – он окинул наглым взором держащих его людей, – тот помнит Приговор Колдуну Торуберу…

– Тебе не понять, – из толпы вышел сухонький старичок. – Я был на Открытых Заседаниях того Суда, – сказал он. – Я всё видел и слышал… Теперь я уже плохо помню лица… Приговор был справедлив… Правда, это единственный, кажется, в истории случай, когда бывший Чёрный Колдун избежал тюремной камеры…

Люди смотрели на говорящего с явным интересом.

– Но мистер Тору, юноша, вам не чета, – старик презрительно посмотрел на Берка. – Кому интересна та история, я расскажу, – пояснил он остальным. – Но потом. Сейчас не время… Есть здесь врач? – обратился он с вопросом к окружающим. – Скажите, что нужно сделать. Мы добудем необходимое, сказочное, немыслимое, только пусть он живёт…

– Да, – поддержали многие предложение старца. – Мы всё сделаем. Пусть далеко, пусть трудно… Пусть нас забросят в неведомые края…

– Спасибо вам, – Динаэль говорил с трудом, но искренне. – Вы замечательные, хорошие люди… И вам, господин Берк, спасибо – благодаря вам я вновь убедился в великодушии и доброте человеческой… Но ничего не надо, друзья мои, – почти шёпотом произнёс Дин. – В конце концов, каждый человек смертен…

Эливейн держала мужа за окровавленную руку.

Люди вопросительно и с сочувствием смотрели на неё.

– Правда, – тихо сказала она. – Спасибо вам за отзывчивость, но… Он сам врач… И я тоже… И… пожалуйста… просто оставьте нас… наедине… ненадолго… Не более часа… – она помолчала. – И простите…

Люди, кто свесив голову на грудь, кто всхлипывая, но не обижаясь и не сердясь, отходили к стенам Замка. Люди не уходили. Они ждали – а вдруг? Ведь так хочется верить в чудо…

– 180 —

Эливейн смотрела мужу в глаза. Его левая ладонь, покоящаяся в руках супруги, была холодна.

Сколько он хотел ей сказать!

– Прости меня, единственная моя, моя половинка, – прошептал он. – Мне хотелось бы, чтобы всё было иначе…

Дыхание Дина стало хриплым, неровным. Взор начал туманиться. Эливь с болью поняла, что Динаэль не протянет и получаса.

Она наклонилась и поцеловала его в губы. Дин вздрогнул: он почувствовал то, что произойдёт очень скоро…

Эливейн легла на траву рядом с супругом и, всё так же держа его руку в своих ладонях, опустила голову на его левое плечо. Он знал: она не сможет пережить его гибель второй раз, её сердце не вынесет утраты и остановится в тот миг, когда с его уст сорвётся последний вздох… И он не может это предотвратить… Не имеет для этого ни сил, ни права…

– Ничего не бойся, мой любимый, – тихо проговорила она. – Половинки не расстаются… Прости…

Динаэль хотел что-то ответить, но дыхание у него перехватило, тело судорожно вздрогнуло и сознание отказалось подчиниться доктору Фейлелю.

Эливь закрыла глаза.

– 181 —

Эдилейн с ужасом поняла, что в себя отец уже не придёт…

В голове крутилось одно и то же: «Половинки… Половинки… Единое целое…»

Эдилейн вдруг зажмурилась и отчётливо увидела отца, сильного, здорового, в своём кабинете в Архивах. Дин стоял, склонившись над столом, и изучал какой-то древний пергамент. Эди видела пальцы Дина, скользнувшие по нижнему неровному краю свитка – там явно не хватало части старинного документа. Эдилейн успела пробежать мысленным взором и строки, повествующие о добровольных жертвованиях магами своими чародейскими способностями…

Эди отчётливо видела, как отец убрал свиток на место.

Да, теперь она точно знала, где хранится одна половинка единого целого…

Эдилейн не могла объяснить, почему так необходимо именно сейчас соединить две части древнего пергамента. Но внутренний голос шептал ей: «Ищи дальше… Быстрее…»

– 182 —

Асена, оказавшаяся одиноко стоящей перед безмолвно лежащими на земле Эливейн и Динаэлем, тихо плакала. Мисс Галан не помнила своей матери – та умерла слишком рано. Маленькая Ася всегда боготворила отца и старшего брата. Теперь исчез и папа. И вдруг в её жизнь вошли мистер и мадам Фейлель, вошли и остались в её сердце словно родные… А сегодня… Сегодня уходят и они… «Это несправедливо, – всхлипнув, подумала девушка. – Так не должно быть. Хорошие люди должны жить…»

Асене было очень плохо. Она не могла никому ничего сказать. Она не посмела остановить Алуана, который, нежно поцеловав её в затылок, шагнул к Эдилейн и сейчас стоял у той за спиной.

Ася снова едва слышно всхлипнула, жутко стесняясь быть услышанной, но не в силах сдержать своё горе. И тут кто-то ласково погладил её по волосам, как делал это порой Ал, и тихий голос произнёс:

– Поплачь, девочка, не стесняйся. Тебе станет легче.

Асена доверчиво уткнулась в грудь совершенно незнакомого ей человека. Её плечики вздрагивали, а кто-то, сильный и добрый, гладил её по волосам. Она чувствовала биение его сердца и ощущала его боль, не менее сильную, чем её собственная…

– 183 —

Эдилейн нашла. Она увидела какой-то кабинет с огромным количеством старинных книг и древних свитков на полках. Чьи-то руки бережно взяли свёрнутый трубочкой пергамент.

– Вот этот документ, сэр, – произнёс низкий голос.

Свиток бережно перешёл в другие ладони. О! Эди узнала пальцы Алуана.

– Но это лишь окончание старинного документа, – проговорил тот. – И раскрыть его не удалось?

– Нет, сэр, – почтительно ответил первый собеседник.

– Хорошо, – решил Алуан. – Пока уберите этот пергамент и ничего не предпринимайте. Я посоветуюсь с мистером Фейлелем… После консультации… Отец говорил, что сэр Динаэль большой знаток древних пергаментов…

– Слушаюсь…

И так и не открытый свиток был вновь помещён в специальный сейф.

Это и была другая половинка единого целого. Эди знала точно…

– 184 —

– Мистер Галан… – прошептала Эдилейн, пытаясь вызвать в сознании образ любимого, но сейчас лишь для того, чтобы иметь возможность с помощью магии доставить сюда обе части древнего свитка.

Эдилейн была измучена до предела и понимала, что просто присутствие человека, который точно знал, где хранится документ, непременно облегчит задачу по его переброске через пространство…

– Я здесь.

Голос прозвучал тихо и нежно. Но Эди вздрогнула: она не ожидала увидеть сейчас Алуана, едва не умершего несколько часов назад, прямо за своей спиной.

– Что я должен сделать? – без промедления спросил Галан. Эди собралась с силами и проговорила:

– Думайте о древнем документе, что хранится в сейфе вашей библиотеки; о том, что является лишь окончанием старого пергамента; о том, что вы собирались показать отцу…

– Я понял, – кивнул Алуан.

– Нужны обе части, – пояснила Эдилейн. – Где храниться первая – я знаю.

И она вытянула руки в стороны, ладонями вверх. Кисть её правой руки лежала на пальцах Галана, стоящего за спиной молодой волшебницы.

Эди закрыла глаза…

– 185 —

Минуты, что потребовались Эдилейн для мысленного преодоления пространства, показались ей самой вечностью. Она чувствовала, как ломит каждый миллиметр её тела, как подкашиваются ноги.

Наконец на левой ладони она ощутила шершавость древнего свитка, и, словно под его тяжестью, рука бессильно опустилась вниз, а пальцы крепко сжимали «первую половинку».

– 186 —

Волосы мокрыми прядями прилипли ко лбу Эди. Она, уже было, собралась поддаться отчаянию, как правая ладонь дрогнула от прикосновения, возникшего, словно из воздуха, старинного пергамента.

Эдилейн облегчённо вздохнула, удивляясь, как она ещё не упала на землю от усталости, и открыла глаза.

Только теперь она поняла, почему всё ещё держится в вертикальном положении. Её ноги уже давно не касались земли – Алуан крепко и бережно держал волшебницу, обхватив за талию. А голова девушки, бессильно запрокинувшаяся назад, покоилась на плече молодого человека.

– Простите, – прошептала Эди.

Галан осторожно поставил Эди на траву.

– 187 —

Эдилейн, ничего никому не объясняя, ибо понимали все: времени на лишние слова нет – опустилась на колени возле родителей.

И тут половинки древнего пергамента сами выскользнули из её рук. Начертав в воздухе странный знак, части документа вдруг срослись в одну длинную грамоту, опустились на грудь хрипло и редко дышащего Динаэля, сознание которого уже погрузилось в хаос небытия, и развернулись в полную свою величину.

– 189-Сначала ничего не происходило. Вдруг яркий луч прорезал воздух вертикально вверх. Свет лился из пергамента.

Динаэль вздрогнул. Хрипы стихли. Лицо его приобрело какое-то потустороннее спокойно-величественное выражение. Эливейн лежала рядом с супругом, тихая, бледная.

– Господи, что же это?! – тревожно-отчаянно вскрикнул кто-то.

Люди снова тесным широким кольцом стояли вокруг.

Минут десять длилось это магическое свечение.

Вдруг луч исчез так же внезапно, как и появился.

– 188 —

Стояла напряжённая тишина.

И тут Эливейн открыла глаза.

Она робко, боясь поверить в возможность подобного чуда, не шевелясь, смотрела на лицо Динаэля – Эливь отчётливо слышала ровное биение его сердца.

Она приподнялась на локте и… осторожно взяв за край окровавленный камзол Элеля, заглянула под тяжёлую ткань…

По диагонали через грудь и живот Дина алел шрам. Но это была уже закрывшаяся, зарубцевавшаяся рана. На правом плече не было и следа недавней травмы, повредившей так серьёзно кости…

– Получилось, – счастливо прошептала Эди, видя тихую улыбку на лице мамы.

И, не в силах долее сопротивляться собственной усталости, она без чувств упала на руки подхватившего её Алуана.

Асена, с тревогой наблюдавшая за происходящим, и только теперь решившаяся выпустить из плотно сжатых пальцев рубашку своего утешителя, робко подняла глаза на этого человека. Элель улыбнулся. Девушка вдруг покраснела, Элельдиэль почувствовал странное для столь взрослого мужчины, каким он считал себя, смущение…

– 189 —

Эливейн держала Дина за руку и, не отрываясь, смотрела на его лицо. В её глазах стояли слёзы. Но она улыбалась.

Динаэль глубоко вздохнул и открыл глаза.

Яркий солнечный свет и любимая Эливь – вот что предстало его взору.

Дин попытался приподняться, но вновь опустился на траву.

– Я был уверен, что уже умер… – словно сам себе проговорил он. – Но тогда бы, думаю, я ощущал себя иначе…

И он, чуть поморщившись от явно не исчезнувшей ещё боли, улыбнулся. Прежде всего – любимой. Но и всем остальным тоже. И миру.

– Эди, – Динаэль повернул голову в сторону дочери, бледной, едва открывшей глаза, но счастливой, – спасибо тебе. Мы гордимся тобой… И – тебе больше не нужен наставник. Ты стала настоящей Волшебницей и сама выбрала свой путь…

Дин взглянул на пергамент, так и лежащий на его груди.

– Две половинки, – усмехнулся он. – Как просто и …как сложно…

Динаэль взял правой рукой свиток и приподнялся. Эливейн и Элель помогли ему встать на ноги. Эркель протянул отцу свой камзол.

– 190 —

Люди улыбались.

Динаэль пробегал глазами строки древнего документа. Первая часть была ему хорошо знакома, а далее – текст менял размеренно-повествовательный стиль на явно-предсказательный.

«Но тот, кто пожертвует своей чародейской силой во имя доброго дела; тот, кто сможет данными каждому человеку способностями спасти любимую от смерти; тот, кто будет преданно и честно служить людям своим трудом; тот, кто не побоится пожертвовать собой ради обретения душевного равновесия и сердечной гармонии родной душой; тот, кто пронесёт через свои и чужие беды, через неверие, сомнения и разочарования, царящие вокруг, убеждение в могуществе добра; тот, кто, несмотря на великие трудности, поможет своему ученику встать на путь Света; тот, кто, превосходя многих в лучших человеческих качествах, останется скромным, отзывчивым, трудолюбивым человеком – тот разовьёт в себе утраченный магический дар, который возродится в нём, с невиданной до сей поры мощью».

Как только Динаэль, изумлённый, прочитал последнее слово, пергамент вспыхнул и рассыпался в воздухе множеством золотых искр. Дин взглянул на супругу – она была единственная, кто вместе с ним бежал взором по строчкам.

Эливейн подбадривающе улыбнулась. Дин вдруг обнял её и поцеловал, на глазах у всех.

Послышались радостные возгласы, смех. Люди, наконец, поверили своим глазам: чудо произошло! Настоящее! Такое, которое случается крайне редко, но которого всегда так ждут…

А Эливейн вдруг ощутила рядом с собой присутствие не просто любимого, не просто единственного и неповторимого, а обладающего великой силой Мага… Уж Эливь-то это почувствовала верно: всё-таки она столько лет уже была женой Волшебника…

– 191 —

Хаим, начальник Стражи и Караула, мерил шагами Зал Волшебного Совета. Он, призванный охранять покой простых людей от возникающего порой нарушения равновесия Тёмных и Светлых Сил, чувствовал, что борьба за Добро идёт жестокая.

Вместе с ним в Зале находились ещё трое Волшебников – ведущих членов Совета.

И вдруг Хаим остановился: он чётко увидел место, где недавно закончился Поединок.

– Свет победил, – торжественно сообщил он.

– Значит, надо высылать Наряд за бывшим Тёмным Магом, – вздохнул один из Волшебников. – Кто сегодня исполняет обязанности Верховного Мага? Кому распоряжаться Конвоем?

Печаль по поводу отсутствия Верховного Мага была общей и неслучайной. Сложно держать дела в порядке, если регулярно сменяется руководитель. А сменяться приходилось, так как не было ни у кого из Волшебников столько силы, чтобы нести бремя ответственности, выпадающее на долю самого могучего – Верховного Мага, – постоянно.

Хаим словно прислушивался к чему-то далёкому. Вскоре и остальные ощутили это нечто – есть светлый Маг, невероятной силы…

– Где? – трое Волшебников смотрели на Хаима.

– Там же, где была битва, – задумчиво ответил тот.

– Он и победил?

– Нет, – Хаим покачал головой. – Сражался другой. Возникла минутная пауза.

– Он призывает Конвой, – доложил Хаим.

И Начальник Стражи, взяв с собой троих солдат-конвоиров, немедленно отправился к стенам Сумрачного Замка.

– 192 —

Хаим с тремя подтянутыми сильными воинами возник на поляне возле Сумрачного Замка.

Здесь царило оживление, весёлые разговоры и шутки слышались со всех сторон. Создавалось впечатление, что крестьяне готовятся к праздничному гулянью.

«Не мог же я ошибиться!» – удивлённо подумал Хаим, внимательно оглядывая шумящую толпу и пытаясь взглядом зацепиться хоть за кого-то, так или иначе напоминающего человека, чей магический дар почувствовали волшебники даже в Зале Совета.

Из одной группы разговаривающих и смеющихся людей вышла девушка, под руку с молодым человеком. Рыжие волосы…

«Ну, слава Богу! – облегчённо вздохнул Хаим. – Мисс Эдилейн! Так вот оно что…»

И Начальник Стражи направился к молодой волшебнице.

– 193 —

– Эди, – негромко проговорил Алуан, бережно отводя девушку в сторону и помогая уставшей волшебнице удобно устроится на отдых, – я люблю вас…

Эдилейн изумлённо-испуганно взглянула на молодого человека. О! Эти синие бездонные глаза! Они не врали… Тогда как же?..

– Эди, – Галан мягко улыбнулся, – прости, что не смог догнать тебя тогда… что побоялся сказать сразу, думая, что наша с тобой встреча не должна иметь налёт нечестности, будто я просто стремлюсь скорее попасть на консультацию к твоему отцу, ну, по знакомству, что ли… Ты сразу сказала своё имя, а я постеснялся… Прости, если бы я только мог предположить, как серьёзно и опасно всё обернётся… Это моя вина…

Эдилейн нахмурилась и схватила себя за голову.

– Это я виновата… – прошептала она. – Я ничего не соображала… Конечно! Ведь познакомиться со мной можно и ради корыстной цели: приём у отца… Дура! – отчаянно воскликнула она. – Так уже было. Целых три раза. Со мной искали дружбы, чтобы поскорее попасть в клинику… Ал, прости меня…

Эдилейн чуть не плакала. Галан стоял перед ней на коленях.

– Нет-нет, – прошептал он, держа девушку за руки. – Это я должен был сказать сразу… Асена – моя сестра. Я отвечаю за неё. Она немая, не с рождения… Твой отец сказал, что она будет говорить…

Алуан смотрел в глаза любимой.

– Ты выйдешь за меня, Эди? – спросил он. Девушка кивнула.

– Я люблю тебя, Ал, – прошептала она.

– 194 —

Хаим подошёл к Эдилейн и Алуану, сидящим на траве, и поклонился.

– Мисс Фейлель, – проговорил он. – Рад видеть вас в здравии – мы ощущали темноту…

– О! – Эди только теперь заметила Конвой. – Извините, господин Хаим, – проговорила она, поднимаясь, – что-то я совсем рассеянная стала…

– Вы устали, мисс, – Хаим был прав. – Кто нас вызывал? Где тот, на чьё появление, не мне вам рассказывать, Совет мало рассчитывал?

Свет улыбки, озарившей лицо Эдилейн, укрепил Хаима в его догадке, догадке и надежде, высказать вслух которую опытный солдат и воин не позволил себе. Он, молча, последовал за девушкой. Галан скромно шёл позади Конвоя.

– 195 —

Люди расступались перед Эди и Волшебным Конвоем.

Девушка остановилась. Человек, с которым так оживлённо и непринуждённо беседовали крестьяне, обернулся. Хаим уже знал точно, кто стал Верховным Магом, – ведь по решению последнего Совета тот, кто в следующие за Советом шесть месяцев окажется величайшим волшебником, какого ещё не видывал свет, и становится Верховным Магом. Стражник с радостью увидел волнистые рыжие, с обильной сединой волосы, ладную сильную фигуру, стоящего к нему спиной Динаэля…

– Папа, – позвала Эдилейн. Дин обернулся.

– Доброе утро, Хаим, – улыбнулся он.

– Действительно, доброе, сэр Фейлель, – радостно ответил Командир Конвоя.

– Фейлель? – изумлённо повторил один из крестьян.

И волна восторженного шёпота покатилась по толпе.

Эливейн, стоя рядом с мужем, ласково глядя на дочь и сыновей, улыбалась.

– Хаим, – проговорил Дин, словно сожалея о необходимости выполнить эту миссию, – доставьте, пожалуйста, мистера Берка в тюремную камеру, до Решения Суда его необходимо содержать под стражей.

– Слушаюсь, – Хаим поклонился.

Конвой увёл Сэмюэля, молодого и прежде сильного своей магией, но так и не пустившего в своё сердце ни одного доброго чувства…

– 196 —

Тепло попрощавшись с жителями окрестных деревень и предоставив в их распоряжение бывший Сумрачный Замок, в котором силами Динаэля, Элеля, Эркеля и Эди были убраны все чёрные магические предметы, знаки, книги и записи, уставшие, но безумно счастливые тем, как обошлась с ними судьба, семейство Фейлелей и Галаны пустились в обратный путь.

Для начала им предстояло привести в порядок место тайного лагеря, разбитого в горах Дином и Эливь. Там царил полный хаос после пребывания на этом месте Тёмных Стражников. Уничтожение мусора, в который обратились весьма добротные прежде вещи, заняло достаточно времени и потребовало труда. К четырём часам дня небольшая горная полянка, наконец, радовала глаз своей чистотой и красотой.

Эливейн, остановившись возле небольшого пышно цветущего куста шиповника, лукаво усмехнулась. Оказавшаяся в тот момент рядом с ней Асена внимательно проследила за её взглядом и тоже улыбнулась. Картина, представшая их взорам, действительно была достойна нежной и любящей улыбки.

Эркель и Элель, присев на траву и прислонившись спинами друг к другу, делали вид, что просто осматривают местный пейзаж.

– Взгляни, – кивнула Эливейн в их сторону, – эти красавцы желают убедить нас в том, что чувствуют себя лучше всех, – Эливь говорила нежно, – несмотря на то, что их больничные рубашки выдают всё, что они так пытаются скрыть… Про свои госпитальные одежды они просто позабыли…

Близнецы переглянулись и невольно усмехнулись сами себе.

– Теперь наши влюблённые, – ласково продолжала Эливь. – Твой брат делает вид, что магия излечила его от смертельной раны за одну ночь совершенно: он уже окреп, твёрдо стоит на ногах… Правда, сейчас почему-то ему трудно даже ответить нам…

Алуан улыбнулся.

– А Эди уже спит, уронив голову ему на колени, – говорила Эливейн, – хотя пять минут назад утверждала, что, как только закончим с уборкой, немедленно отправимся домой.

Динаэль, тоже сидевший, прислонившись к скале, вытянув ноги и широко улыбаясь, поднялся и обнял супругу.

– О! – засмеялась она. – К твоим штучкам я давно привыкла… Конечно, но кто же позволит себе усомниться в том, что Динаэлю Фейлелю вообще незнакомо слово «усталость»…

И Эливь прижалась к мужу.

– Милый, – прошептала она, – не изображай героя передо мной. Я в любом случае люблю тебя. Поэтому, пожалуйста, устройся поспать: и силы восстановишь, и боль от свежего шрама стихнет… Да и мальчики последуют только твоему примеру – словами я их не уговорю.

Динаэль смотрел в глаза Эливь.

– Я люблю тебя, моё чудо, – проговорил он.

– И я тебя люблю, – ответила Эливейн. – Пожалуйста…

Дин покорился.

– 197 —

К семи часам вечера, когда в импровизированном лагере все проснулись, у Эливь и Асены был готов ужин. Они очень умело использовали всё, что осталось не тронутым Чёрными Солдатами.

Всем хотелось поскорее вернуться в Долину. Поэтому откладывать отправление в дорогу до утра не стали.

И тут опять Эливейн настояла на своём: она понимала, что Эди будет очень непросто преодолевать пространство не одной, что Элель и Эркель тоже не настолько оправились, чтобы пуститься через расстояние магическим способом с дополнительным, хоть и очень лёгким грузом. Удалось уговорить Элеля, Эди, Алуана и Асену ехать неспешно верхами – благо четыре их лошади паслись внизу, у подножия гор.

Эркель замялся, собираясь что-то сказать. Его немедленно поняла Эди – ведь она стала не просто Волшебницей, а Покровительницей Любящих.

– Хорошо, – согласился Динаэль. – Только не промахнись… И следуйте потом вместе с Уварой – негоже бросать его одного.

– Конечно, – кивнул Эркелиэль.

– Ну, – улыбнулся Дин, и взял Эливь за руки, – учитывая, что лошадей нам не осталось, а по волшебным полётам с любимой я всё-таки соскучился, надеюсь, мне будет разрешена эта маленькая радость?

Эливейн вздохнула и улыбнулась – спорить с Динаэлем, ласково и нежно смотрящим в её глаза, она не могла…

– 198 —

Через четверо суток все собрались в доме Фейлелей. Последними прибыли Эркель с невестой и Увара.

Волновавшаяся за предстоящую встречу с родителями любимого, Рива Руаль была настолько тепло встречена мистером Динаэлем и мадам Эливейн, что сама не заметила, как улетучились её страх и скованность.

Торжественные события – свадьбы – решили справить через два месяца. А пока предстояло разобраться с накопившимися делами.

– 199 —

Уехали Галаны. Алуану необходимо было не только подготовиться как жениху к бракосочетанию, но и произвести кое-какие изменения в доме, ведь туда скоро войдёт молодая супруга. Кроме того, Галан и так слишком долго руководил работой библиотеки издалека.

Асена тепло попрощалась со всеми, но брат заметил в её глазах грусть.

– Не печалься, сестрёнка, – шепнул он ей. – Вот увидишь, тебя ещё ждёт подарок ко дню рождения.

Асена тревожно-испуганно взглянула на Алуана.

– Нет, – успокоил он её, – я не решился нарушать их планы, ведь дел, особенно у сэра Динаэля, накопилось очень много. Просто Эди знает о том, когда у тебя день рождения. И я чувствую, что они что-то задумали… Прости, что сказал заранее, но мне больно, что ты грустишь…

Асена улыбнулась брату. Но грустинка в её взгляде осталась…

– 200 —

Динаэлю, действительно, пришлось с головой уйти в работу. Он и так-то никогда не оставался без дела, а сейчас, когда стал ещё и Верховным Магом, ему надо было время, чтобы привыкнуть и успевать справляться со всеми заботами.

Эливейн кроме домашней работы и своей медицинской практики, желая помочь мужу, вела теперь в клинике и первичный приём больных, желающих получить консультацию доктора Фейлеля.

Эркель отправился с Ривой в её родной город, а потом ему предстояло вернуться на Береговую Базу.

Элель вдруг тоже засобирался. Он объяснил своё скорое возвращение в Морской Отряд тем, что забыл о каком-то важном деле… Домашние сочли его поведение странным и даже забеспокоились. Но Динаэль как-то хитро улыбнулся и сказал, что скоро всё уладится. Объяснять он не стал, поэтому оставалось только гадать, что известно Дину и о чём не знают остальные…

– 201 —

Алуан оказался прав. Через два дня после возвращения Галанов домой, в день рождения Асены, сразу после завтрака дворецкий, открывший входную дверь на звонок, вернулся в зал с огромной корзиной белых роз.

– Для мисс Асены, – доложил слуга.

Девушка приняла благоухающие свежестью цветы и достала из середины букета открытку. «С Днём Рождения, милая Ася! Загадай желание – и оно сбудется. Обещаем. Фейлели», – было написано в послании. Асена зажмурилась и – загадала…

А после обеда у порога дома Галанов остановилась карета с гербом дома Фейлелей. Кучер, знакомый уже Алуану и Асене верный Увара, приложил палец к губам. Брат и сестра догадались, что Вара управлял пустой каретой, ибо потратить сейчас несколько дней на дорогу позволить себе ни Динаэль, ни Эливейн не могли. Поэтому некоторая неспешность, с которой кучер слез с козел, направился к дверце кареты и, наконец, распахнул её, была, видимо, тщательно продумана ещё перед его отъездом из Зелёной Долины. Этого времени Динаэлю и Эди оказалось достаточно, чтобы из дома перенестись вместе с Эливейн на мягкие сиденья экипажа.

Гости уже начинали собираться в особняке Галанов. Но приезд сэра Фейлеля с супругой и дочерью стали настоящим подарком не только для Асены, но и для Алуана – он, конечно, мечтал видеть свою любимую ежеминутно.

– 202 —

Праздник был в разгаре. Виновницу торжества уже поздравили все присутствующие. Стол, недавно ломившийся от разнообразных яств, был изрядно опустошён. Гости перешли в соседний зал, где вовсю играла музыка, и первые пары кружились в вихре танца. Здесь не требовалось уже постоянное присутствие хозяйки бала. Поэтому, когда слуга сообщил Асене, что в зимнем саду её ожидает новый гость, никто, кроме брата, не обратил внимания на то, как девушка выскользнула на террасу.