Текст книги "Браслет пророка"

7
Сен Жан де Летран. Рим. Год 1244

– Не соизволите ли вы подождать еще немного? Уверяю вас, не пройдет и часа, как Папа Иннокентий закончит литургию и сможет вас принять. Вы можете подождать в этой комнате, которую мы называем зеркальным салоном. Он примет вас здесь!

Личный секретарь Папы Римского держал в руках толстый пакет с документами; их было много, и они находились в полном беспорядке. Сильно нервничая, он извинился перед Арманом де Перигором, Великим магистром ордена тамплиеров, и Гильомом де Кардона, магистром провинции Арагоны и Каталонии, за то, что не может составить им компанию, пока они ждут аудиенции, так как ему нужно к завтрашнему дню сделать большое количество работы. Он вежливо попрощался с ними и поспешно вышел из салона. Тамплиеры остались сидеть в двух высоких креслах напротив широкого письменного стола из орехового дерева, над которым возвышалась фигура распятого Христа, вырезанная из слоновой кости.

– Боюсь, что Папе не по душе придутся наши новости, господин де Перигор. Вы лучше знаете Папу. Какой у него характер?

Великий магистр расправил свою широкую белую сутану с красным восьмиугольным крестом, перевязанную на поясе толстым шнуром. На его плечах лежала ответственность за орден тамплиеров вот уже больше десяти лет, с тех пор как он перенес свою резиденцию в город-крепость Сен Жан д'Акр, на север от города Хайфа. С 1187 года, с момента захвата Иерусалима войсками Салах-ад-дина, епископат был вынужден переехать в Акру, где у тамплиеров также был порт, обеспечивавший регулярное сообщение с Востоком.

Вопрос, с которым они пришли сегодня к Папе, поднимался уже не раз. Папа Иннокентий, будучи человеком упрямым, ранее настаивал на том, что он лично должен вдохновить тамплиеров на поиски загадочных реликвий, учитывая, что до сих пор их усилия не привели к положительному результату. И поэтому магистр волновался, не зная, какой будет реакция Папы Римского на новости из Сеговии.

– Дорогой Гильом, Иннокентий IV – святой человек, но он становится жестким, когда ситуация складывается не так, как ему хочется. Я получил от него множество писем, где он требует, чтобы я докладывал ему о результатах поисков известных вам сундучка и папируса, и подумал, что мы уже не можем откладывать наши объяснения. Поэтому я был вынужден просить об аудиенции. Поверьте, мне совсем не нравится сообщать ему такие неприятные новости. Кроме того, серьезность ситуации не позволяет мне надолго отлучаться из Святой земли, как в прежние времена, когда я часто это делал.

Гильом де Кардона был очень обеспокоен. Он считал себя человеком чести и поэтому всегда ревностно выполнял все до единого приказы. Но в этот раз все было по-другому. Задание вернуть предметы, которые, по полученным им сведениям, его командор, Хуан де Атарече, привез из Святой земли и спрятал, не только не было выполнено, но, в довершение всего, его преданный шпион Педро Урибе был убит при выполнении этого задания. Благодаря тому, что помощнику Педро, Лукасу Аскорбе, удалось бежать, Гильом из первых рук узнал о событиях, имевших место в церкви Подлинного Креста. Поскольку речь шла о приказе Папы, он немедленно поставил в известность Великого магистра Армана де Перигора. Вскоре де Кардона получил сообщение из епископата Сен Жан, обязывавшее его предстать в тот же день перед Папой Римским и дать объяснения.

Великий магистр де Перигор тоже был сильно обеспокоен. Он уже представлял, как будет стоять перед человеком, обладающим в католической Церкви верховной властью. Этому человеку он был обязан повиноваться во всем, и сейчас он должен был ему объяснить, почему не выполнено задание, данное его ордену и ему лично во время одной из папских аудиенций.

Он был уверен, что сейчас не сможет добиться крайне необходимого для него решения пополнить ресурсы, как финансовые, так и человеческие, чтобы снова выступить против неверных в область Газа. Прежде чем прибудут новые силы крестоносцев, за что отвечал Иннокентий ГУ, лично призвавший христиан благородного происхождения вступать в религиозный орден, де Перигор хотел вернуть некоторые стратегические территории в Палестине.

Гильом, чтобы отвлечься от напряженного ожидания, начал рассматривать салон, в котором они находились. Он назывался зеркальным по праву, так как его стены от пола до потолка были покрыты большими зеркалами. Оптическая иллюзия создавала ощущение глубины, хотя на самом деле размеры салона были весьма скромными.

– Pax vobiscum, сыны мои!

Дверь открылась, и в салон, ослепительно улыбаясь, решительно вошел Иннокентий. Он закрыл за собой дверь.

– Et cum spirito tuo, Ваше Святейшество! – ответили они хором.

Все поднялись, и каждый из них с благоговением поцеловал кольцо Папы Римского. Они не садились, ожидая, пока Папа сделает это.

– Немедленно покажите мне эти предметы! Я с нетерпением жду вашего рассказа. Но сначала, умоляю, дайте посмотреть на них! Я так ждал, когда же настанет этот день, и уже не могу больше ждать!

Папа беспокойно вертел в руках крест с распятием, висевший у него на шее, и выжидательно смотрел на них.

– Ваше Святейшество, боюсь, пока вы не сможете их увидеть, – начал Арман.

– Вы случайно не передали их моему секретарю? – прервал его Папа. – Если так, значит, вы ослушались моего приказания. Я же вам говорил, чтобы вы отдали их мне лично в руки!

Великий магистр Арман повернулся в кресле и откашлялся, подыскивая нужные слова, чтобы сообщить неприятную новость. Вздохнув, он решил рассказать обо всем, что произошло.

– Ваше Святейшество, как я изложил вам в моем последнем письме, мы считали, что обнаружили их местонахождение. Мы получили информацию от вашего сына, члена нашего ордена, который сообщил об этом присутствующему здесь Гильомуде Кардона. К сожалению, реликвии пока еще не в наших руках.

– Как вы говорите? – У Папы чуть не выскочили глаза из орбит. Он нахмурил брови так, что побледнел от напряжения. Рука, которая раньше теребила крест с распятием, звучно ударила по столу. Потом Папа схватился за основание тяжелой масляной лампы, и этот жест был угрожающим. – Вы хотите сказать, что оказались не в состоянии выполнить самую простую часть работы? И это после всех усилий, которые потребовалось приложить, чтобы обнаружить местонахождение этих предметов? – Он сделал короткую паузу. – Этого я не понимаю! – Последующая пауза была для тамплиеров убийственной. – И где, по вашему мнению, их могли спрятать?

Магистр-арагонец, совершенно растерянный, рассказал ему о событиях, которые произошли после смерти командора де Атарече; о погоне за другом покойного, которого подозревали в том, что он навестил де Атарече перед смертью и получил информацию о местонахождении реликвий; о том, что верный помощник командора де Атарече, Педро Урибе, следовал за этим человеком в сопровождении другого монаха, который был единственным свидетелем происшествия.

– Схватив Пьера де Субиньяка – так звали друга предателя де Атарече, – они приехали в имение, принадлежащее нашему ордену. Оно находится в маленькой деревне Замаррамала, под Сеговией. – Папа Иннокентий подумал, что раньше уже слышал имя этого человека, но не помнил, при каких обстоятельствах. Стараясь не упустить ни одной детали, магистр де Кардона продолжил свой рассказ: – Когда наши люди пригрозили ему смертью, – выражение лица понтифика не изменилось при этих словах, – де Субиньяк, похоже, согласился помочь в поиске реликвий. Они решили вместе поехать к командору Замаррамалы, чтобы получить разрешение осмотреть церковь Подлинного Креста, где, как они подозревали, были спрятаны эти предметы.

– Следовательно, они находятся в церкви Подлинного Креста! Какое совпадение!.. – воскликнул Папа, проявляя все больший интерес к рассказу.

Понтифик уже поставил на место лампу и теперь растирал онемевшие пальцы. Похоже, первоначальное напряжение начало спадать. Папа стал думать, как разрешить эту любопытную ситуацию, а магистр тем временем продолжил:

– Их просьба была удовлетворена, и сам командор проводил их в церковь. Что произошло после этого, мы достоверно не знаем. Следующие факты основываются исключительно на свидетельстве нашего информатора, который видел лишь фатальный конец этой «экскурсии» в церковь. Похоже, они на достаточно долгое время остались одни и осматривали церковь, а второй монах охранял вход и следил за двумя охранниками. Нашего человека привлек необычный шум, раздавшийся из церкви. Он в ужасе бежал, увидев, что произошло. Он галопом скакал много дней без отдыха, пока не нашел меня и не рассказал мне все, что знал. – Иннокентий с нетерпением ожидал окончания рассказа. – Он увидел Педро Урибе. Тот был мертвым и лежал в луже крови, а рядом стояли его убийцы – де Субиньяк и командор. Последний, заметив присутствие нашего человека, похоже, попытался задержать его, но, к счастью, ему это не удалось. – Он вздохнул, немного расслабившись, когда закончил свой рассказ об этой драматической ситуации.

– Исчерпывающий рассказ, сын мой! – Папа посмотрел сначала на арагонца, потом на его спутника. – После всего этого мне остается узнать только две вещи. Первое: кто такой этот командор, и второе: знаете ли вы теперь, где находятся сундучок и папирус, которые он помешал вам принести мне сегодня?

– Позвольте мне ответить на эти вопросы. ~– Великий магистр смиренно ожидал своей очереди давать пояснения. – Имя командора Гастон де Эскивес, который… – он не смог продолжить.

– Гастон де Эскивес и церковь Подлинного Креста. Теперь я знаю, о ком идет речь. – Папа не закончил мысль и сделал намеренно длинную паузу. – Заканчивай, сын мой, и потом мы поговорим о том, почему меня интересует этот человек.

Де Перигор объяснил свое решение не действовать сгоряча в этой неприятной ситуации, созданной членом его ордена, и не посылать никого на поиски этих предметов тем, что командор де Эскивес, организатор этого преступления, стал объектом тайного внутреннего расследования, которое вели самые доверенные лица де Перигора. В резиденции ордена узнали о существовании в Европе группы тамплиеров, среди членов которой были и люди, занимавшие высокие посты. Эта группа представляет собой некое ответвление в ордене. Эти люди прибегают к странным ритуалам, и все это граничит с нарушением заповедей. Расследование, имевшее целью обрубить эту прогнившую ветвь на дереве ордена, уничтожив группу, начало давать первые результаты. На данный момент уже известно, что в эту группу входят двое региональных магистров и пятеро командоров, но личности еще по меньшей мере пяти человек пока не установлены.

– Вы никогда не говорили мне об этой секте! – воскликнул Папа, немного разочарованный скрытностью де Перигора.

– Ваше Святейшество, у меня были на то причины. Вначале я не придал этому факту должного значения, но, узнав об именах некоторых участников, я заволновался и, хотя, несомненно, должен был поставить вас в известность, сначала попытался покончить с ними своими силами, чтобы впоследствии все вам объяснить. – Было видно, что Армана угнетал этот разговор.

– Я не считаю эти причины вескими, но, пожалуйста, продолжай, я хочу выслушать твои аргументы.

– Когда мы узнали о том, что произошло в церкви Подлинного Креста, и о причастности к этому де Эскивеса, мы сначала собирались послать туда вооруженную группу, чтобы разобраться на месте и вернуть реликвии. Но, спокойно обсудив ситуацию, мы решили поступить иначе, приняв во внимание тот факт, что де Эскивес, согласно нашим данным, был одним из членов группы отступников. Если бы информация о его задержании дошла до остальных членов его группы, это помешало бы нашему расследованию. По этой причине мы воздержались от принятия кардинальных мер, решили лишь наблюдать за ним, чтобы он не мог перепрятать эти предметы в другое место. Он знает, что нам известно о смерти Урибе, но до этого момента мы его не трогали. Логично, что он захочет падежно спрятать эти предметы, которые все мы так желаем получить.

Закончив говорить, Арман почувствовал такое же внутреннее спокойствие, как после исповеди у своего капеллана.

Самые приближенные к Папе люди знали, что, когда он гневается, его охватывает затяжной приступ сухого кашля и у него странным образом дрожит подбородок. Каждый, кто распознавал эти симптомы, понимал, что лучшее в такой ситуации – держаться от Папы подальше. Когда Папа выслушал двоих тамплиеров, у него проявились оба эти симптома. Он в ярости сжал зубы и лишь через несколько секунд, похоже, начал успокаиваться.

– Странное совпадение заставляет меня рассказать вам о некоторых фактах, и я нуждаюсь в вашей помощи, чтобы подтвердить или опровергнуть их. Я объяснюсь. Мой предшественник, Онорио III, послал фрагмент Святого Креста в красивом серебряном реликварии в церковь Святой Гробницы в Сеговии. Когда реликвия была передана церкви и стала предметом поклонения, церковь переименовали в церковь Подлинного Креста. По различным причинам, о которых я сейчас не буду говорить, я неоднократно требовал возврата реликвии у командора де Эскивеса, однако он так и не подчинился моей воле. Ему было отправлено множество писем с моей личной печатью, но ответа я не получил. – Папа с силой ударил рукой по подлокотнику кресла. – Этот несчастный не знает, что его ожидает! Он не только без зазрения совести решил оставить себе мой реликварии, он скрывает еще две загадочные реликвии, сундучок и папирус, которые мы уже столько времени ищем. Он не знает, с каким противником имеет дело. – У Папы появился огонь в глазах. – Я верну эти реликвии против его воли, но без насилия. Он об этом даже не узнает!

– Но, Ваше Святейшество, – вмешался Великий магистр, – как же вы сможете получить их? Насколько мы. знаем де Эскивеса, я сомневаюсь, что это может произойти без применения силы.

Папа посмотрел на Армана де Перигора, не отвечая. При этом в его глазах загорелся лукавый огонек.

– Сначала я отвечу на твой вопрос: этим займусь я, а не вы, – заявил он твердо. – Я подам вам идею, как вернуть реликварий с lignum crucis. Что же касается того, как отнять две другие реликвии, я надеюсь, что вы сами придумаете. – При этом он сделал строгое выражение лица, как бы предупреждая их о последствиях невыполнения приказа. – Я хочу, чтобы вы очень хорошо усвоили: я не буду рад вашему возвращению, если вы вернетесь с пустыми руками. Прежде всего я хочу получить реликварий. Без него не попадайтесь мне на глаза в Летране! Вы поняли? Как минимум – реликварий! Это единственный предмет, о котором я достоверно знаю, что он собой представляет, потому что о двух остальных мы можем только высказывать предположения. – Оба магистра согласно кивнули. – А теперь я вам объясню, как вы должны будете действовать, чтобы получить реликварий из церкви Подлинного Креста.

– Но как нам удастся это сделать, чтобы он не заметил?

– Я немедленно велю изготовить точную копию реликвария, а ваша задача – заменить подлинник копией, в которой будет находиться обыкновеннейший кусок дерева. Вот мой план! Сделав это, вы хоть немного компенсируете вашу неудачу. – Папа сделал паузу и пристально посмотрел в глаза Великому магистру. – Арман, я ожидал от тебя намного большего! Не смей меня разочаровывать в будущем. У меня есть на тебя очень серьезные планы в Святой земле. Я надеюсь, что ты проявишь себя!

– Святой отец, можем ли мы узнать, по какой причине вы так желаете вернуть эту реликвию? – Гильом де Кардона, долгое время дипломатично сохранявший молчание, не сдержался, чтобы не задать этот вопрос. Он должен был понять смысл столь необычной миссии.

Де Перигор же, получив предупреждение, решил, что лучше промолчать.

– Ну хорошо! Кое-что я вам расскажу. Если вам удастся привезти мне реликварий, я вам расскажу и все остальное.

Он устроился поудобнее в кресле и посмотрел на них, прикидывая в уме, сколько у него времени, чтобы рассказать самое необходимое о реликварий. На это утро было запланировано много дел, но Папа подумал, что дополнительная информация может оказаться полезной для тамплиеров. Больше зная, они могут заняться возвратом реликвария более целеустремленно.

– С моей точки зрения, Папа не только имеет духовную власть над народом, но обладает также и светской властью. Первое бесспорно, но второе у многих вызывает сомнение. Поскольку князья-христиане, как правило, не признают власти Папы, они, подогреваемые собственным честолюбием, соперничают за право властвовать, принадлежащее нам. Наше положение высших представителей божественной власти означает, что мы также уполномочены обладать и светской властью. Чтобы добиться понимания и признания этого, мы шли разными путями. Все это должно было привести к объединению под нашим началом разных интересов европейских князей. Таким образом мы добились бы признания верховной власти, власти Папы, над каждым королем. Так родилась идея крестовых походов. До этого никому не удавалось под одним командованием, командованием Папы, объединить все силы Европы. Кроме того, простой народ тоже должен был иметь основания признать эту новую власть, а для этого необходимо было стать владельцами реликвий. Многие из участников первых крестовых походов собирали реликвии лишь с целью обогатиться, другие хотели выставить их на обозрение в Святой земле, благоговея перед реликвиями, связанными с жизнью Христа. Поэтому я хочу вернуть и разыскать как можно больше реликвий, чтобы удержать на нашей стороне народ, горящий желанием поклоняться священным предметам.

Таков основной мотив, почему я заинтересован вернуть реликварий, хотя к этому примешиваются и другие причины. – Папа отметил все возрастающий интерес слушателей. – Вот уже год, как я стал Папой Римским. Как вы знаете, до этого я много лет занимался архивом и частной документацией Пап. В Сен Жане находится множество документов о деятельности выдающихся людей, возведенных в папский сан на протяжении почти тысячи лет. Это не доктринальные документы, а просто записи – личные письма, учет расходов и другие письменные заметки о личной жизни Пап. – Он увидел, что его слушатели расслабились, и продолжил свой рассказ, перейдя наконец к главному.

Он рассказал им, что ему пришлось иметь дело с несистематизированными записями, касающимися одного из его предшественников, Онорио III. Пытаясь привести их в порядок, он уделил им больше всего внимания. Онорио III был избран на папский престол в 1216 году, а умер в марте 1227 года. Он стал инициатором Пятого крестового похода. Еще он отличался тем, что, будучи одаренным сочинителем, оставил после себя многочисленные записи. Но одним из его самых выдающихся деяний была реставрация церкви святого Павла в Риме, за что его будут помнить многие века. Церковь, возведенная по приказу императора Константина около 320 года нашей эры, была построена на месте, где, по устным преданиям, был похоронен апостол Павел. Церковь была почти полностью переделана, хотя и сохранила свою оригинальную планировку. В ней остались три отдельных нефа и восемьдесят колоссальных мраморных колонн. Было известно, что Онорио хотелось богато отделать ее. Но, без сомнения, наибольшую известность приобрела отделка купола апсиды, который Онорио III велел украсить мозаикой с изображением Христа на троне, в окружении его самых близких учеников: святого Петра и святого Павла, причем последний был изображен на переднем плане, а также святого Луки и святого. Андрея, брата святого Петра. Венецианским ремесленникам, помимо прочего, было приказано включить в композицию маленькое изображение самого Папы, расположив его у ног Иисуса Христа, с надписью слева «Онорио III».

Продолжая своп объяснения, Иннокентий IV рассказал о четырех часовнях, сооруженных внутри церкви. Одна из них тоже была реконструирована по приказу Онорио, велевшего украсить ее красивой мозаикой в византийском стиле, которую прислал ему Герман II, православный патриарх Константинополя. На этой мозаике на золотом фоне была изображена Пресвятая Дева с младенцем, одетая в голубое.

– Если вы посетите эту церковь, то увидите, что младенец сжимает в руке лист бумаги или небольшой белый пергамент. Святая Дева изображена в чистом эллинистическом стиле – в красивом голубом платье, отделанном позолоченной каймой, с красивыми серьгами в ушах. Эта последняя деталь – серьги – с первого мгновения привлекла мое внимание.

Иннокентий объяснил, что эта мозаика, изготовленная в Константинополе, была лишь копией более старинной мозаики, относящейся, вероятно, к первому веку нашей эры. Поэтому он предположил, что тот, кто выполнил оригинал, мог лично знать Богоматерь.

Я не помню, чтобы раньше видел изображения Святой Девы с драгоценностями. И, насколько я знаю, этого не было ни в каких других работах – ни на картинах, ни в скульптурах. Поэтому я думаю, что благодаря этой Мозаике Онорио сделал важный вывод, имеющий общечеловеческое значение. – Похоже, Папе хотелось закончить прием. – Сегодня я не буду больше вдаваться в подробности. Это все, что я пока хочу вам рассказать, а остальное вы услышите, когда вернетесь с реликвией. Тогда я расскажу вам больше.

Секретарь Папы прервал их разговор, трижды постучав в дверь и испросив разрешения войти. Он подошел к Папе, поцеловал его перстень и приблизил губы к его уху, чтобы сообщить нечто, о чем не нужно было слышать остальным. Прежде чем он ушел, Папа попросил его принести три бокала и графин тосканского вина.

Затем Иннокентий продолжил свой рассказ, который до этого момента не имел никакого отношения к реликварию, находящемуся в церкви Подлинного Креста.

– Среди множества документов Онорио я обнаружил два, показавшиеся мне особенно любопытными. Один документ подтверждал оплату серебряного реликвария в престижной ювелирной мастерской в Риме. Казалось бы, ничего необычного. Но я обнаружил другую квитанцию – на небольшую сумму, уплаченную скромной ювелирной мастерской города Остия за ремонт этого реликвария.

Тамплиеры слушали Папу с огромным вниманием, пытаясь не потерять нить его рассказа.

Когда Иннокентий сверил даты на обоих документах, он увидел, что их разделяла всего лишь неделя. Поразмышляв над этим любопытным обстоятельством, он сделал вывод, что речь шла об одном и том же реликварии. Но для чего потребовался ремонт совсем нового реликвария, который, скорее всего, был качественно изготовлен ювелирами, да еще и в такой неизвестной и непрестижной мастерской?

Отвечая себе самому на этот вопрос, он решил, что Онорио, вероятно, обратился в эту мастерскую, чтобы улучшить или исправить какую-то деталь, может быть, предложенную им и не одобренную изготовителями реликвария. И хотя такие случаи были не частыми, все же бывало, что заказчики отдавали произведение искусства для каких-то доработок другим художникам, чтобы пощадить самолюбие автора и не заставлять его изменять оригинал.

Папа подумал, что это, несомненно, возможно, но у него зрела и другая догадка, которая со временем показалась ему более логичной. Он решил, что во второй мастерской тайно поместили в реликварий некий предмет. Нечто, что по неизвестным причинам Онорио III не захотел присоединить к священным сокровищам Летрана и о чем не было известно римской курии.

Папа замолчал и посмотрел на тамплиеров. Время, которое он мог уделить им, подходило к концу.

– Так вот, мои дорогие сыны, именно этот реликварий в 1224 году он преподнес в дар церкви Святой Гробницы, находящейся в Сеговии. В том году по его требованию и ввиду появления священной реликвии церковь переименовали, и она стала называла церковью Подлинного Креста. – Он выдержал длинную паузу. – Думаю, я знаю, что скрыто внутри! Но я подожду, пока не смогу убедиться в этом, увидев все собственными глазами.

Он налил себе немного вина и посмотрел на свет, оценивая его густоту и цвет. Потом отпил глоток. Ему нравилось пить вино медленно, получая удовольствие и оценивая качество напитка. «Вино очень хорошее», – подумал он. Потом он собственноручно щедро наполнил бокалы гостей и предложил им отведать вина.

– Спасибо за вино, Ваше Святейшество. Оно отменное! Я не хотел бы отнимать ваше драгоценное время, но у меня есть еще один, последний, вопрос, – обратился к Папе Гильом. Только у него хватило духу заговорить. Великому магистру Арману требовалось какое-то время, чтобы осмыслить, как может сказаться на ордене провал этой миссии. – Как вам хорошо известно, отношения между вашим предшественником Онорио III и тамплиерами не были гладкими. Могла ли быть другая причина, по которой этот реликварий был отправлен в место, принадлежавшее нашему ордену?

– Отличный вопрос, Мастер Кардона! Я тоже не раз задавал себе его. Я думаю, что это была, очевидно, временная мера, именно поэтому он не поставил церковь в известность обо всем содержимом реликвария. Он знал, что у вас этот предмет будет находиться в полной сохранности, пока не наступит момент передать его в Святую Гробницу в Иерусалиме. А на кого он мог больше рассчитывать при этом, чем на своих личных отважных защитников? То, что он вначале отправил реликварий в Сеговию, было, скорее всего, случайностью. Эту церковь только что торжественно открыли, посвятив ее образу Святой Гробницы в Иерусалиме, и она тоже находилась в ведении ордена. Онорио III знал, что в тот момент он не мог послать в Иерусалим тайное содержимое реликвария, поскольку в тех краях было неспокойно. Поэтому он решил, что реликвия на какое-то время останется в Сеговии. Но смерть забрала его раньше, чем он успел распорядиться отправить реликвию в Иерусалим, и она так и осталась в Сеговии. И находится там до сих пор. Этот реликварий не был его единственным заказом. Я проследил по документам еще один заказ, который был сделан примерно в то же время и также прошел через руки ювелиров в Остии. Онорио III решил украсить этим изделием могилу апостола святого Иоанна в Эфесе. Большего я сказать вам не могу, но я прочел документ, написанный его рукой, где ясно указывались места, куда должны были поместить реликвии: Иерусалим и Эфес. Первая из них нашла временное пристанище в Сеговии. – Он пристально посмотрел на тамплиеров. – Теперь вы понимаете важность и необходимость возвращения их вместе с другими двумя священными предметами в полной тайне и без промедления?

– Ваше Святейшество, доверьте нам выполнение этой задачи! На этот раз мы справимся!

Иннокентий посмотрел в глаза Арману де Перигору. Святой земле требовалась помощь, и Папа уже знал, что ему нужно сделать.

– Сыны мои, тогда не будем тратить время на разговоры! Я пошлю вам копию реликвария. когда она будет изготовлена. Нам нет больше необходимости встречаться до вашего отъезда. И я очень надеюсь, что на нашу следующую встречу вы принесете мне подлинный реликварий!

Он поднялся с кресла, его посетители тоже встали. Папа протянул руку для поцелуя, давая понять, что прием окончен. Прежде чем удалиться, он дал им свое благословение, возложив руки на их головы.

– Да поможет вам Господь! Пусть Он будет вашим помощником и направит вас в вашей миссии. Идите с миром, сыновья мои!

Двое мужчин вышли из зеркального салона и прошли по залам к выходу из здания, смежного с кафедрой святого Иоанна Летрана.

Уличные запахи и шум помогли тамплиерам сбросить остатки напряжения. Они решили прогуляться, чтобы спокойнее обдумать стратегию выполнения их нового задания, и с наслаждением вдыхали свежий воздух. Задача казалась довольно сложной. Они должны были действовать деликатно, чтобы хоть в какой-то степени склонить де Эскивеса к сотрудничеству, держа в тайне само расследование. Они утешались тем, что у них было еще несколько свободных дней, чтобы обдумать план действий.

На площади, расположенной рядом с собором, был маленький базарчик. Прогуливаясь вдоль его многочисленных лотков, восхищаясь разнообразием и красотой разложенных на них товаров, тамплиеры так увлеклись, что мгновенно забыли о своем разговоре с Папой.

С помощью организованных один за другим крестовых походов удалось не только сохранить Святые Места и спасти королевство франков от его захвата Палестиной, но и сохранить торговые пути между Дальним Востоком и Западом. И хотя в 1188 году был утрачен Иерусалим, а вместе с ним и многие франкские княжества в Святой земле, порты в Акре, Венеции и Генуе по-прежнему обеспечивали отправку и получение большинства товаров, которые впоследствии расходились по всей Европе. Многие из этих товаров были выставлены на базарчике, среди них были и такие, которые закупались в больших количествах.

Гильом де Кардона остановился напротив лотка толстого венецианского торговца, прислушиваясь к оживленному разговору, который тот вел с покупателем. Потный продавец буквально не давал покупателю пройти и держал его за руку, чтобы тот не вырвался.

– Ковер, который вы держите в руках, уникален, господин. Вы не встретите подобного ему во всем Риме! Он изготовлен из шерсти более пятисот овец, которые живут на востоке только на высоких склонах гор далеких и холодных земель. От постоянно низкой температуры у них уникальное качество шерсти, она всегда остается мягкой. Попробуйте на ощупь, и вы убедитесь в ее несравненной мягкости! Вы испытаете такое ощущение, будто притронулись к нежной коже бедуинки. – Он расхохотался, показывая жестами, что знает, о чем говорит. – Ткачу (вернее, ткачихе, так как ткут ковры в основном женщины) потребовалось по меньшей мере три долгих месяца, чтобы изготовить его и получить такой результат. – Продавец сделал секундную передышку, схватился задругой угол ковра и, приблизив свой толстый круглый нос почти вплотную к носу покупателя, прошептал: – Сегодня вам повезло, дорогой друг! Мне нужно возвращаться в Акру за новым товаром, и я должен распродать остатки. Сегодня я все продаю по более низкой цене.

Он назвал ему цену, которая магистру Гильому, ничего не понимавшему в этом вопросе, показалась вполне приемлемой. Но в тот момент, когда сделка была уже почти завершена, скрипучий голос, раздавшийся за спиной покупателя, остановил его, и он не сразу понял, о чем идет речь. К лотку, ругаясь, пробирался мужчина.

– Значит, тот ковер, который ты мне продал вчера, был несравненного качества? Но случилось так, что вчера за ужином на него опрокинулся кувшин с водой, а сегодня утром я увидел, что узор на нем расплылся. Шерсть сбилась, и ковер имеет плачевный вид. Если ты не вернешь мне мои деньги, уверяю, что с тобой случится то же, что и с ковром. Может так статься, что твое лицо с моей помощью приобретет плачевный вид, и ты сам себя не узнаешь!

Жесты и мимика римлянина были угрожающими. Но торговец, несмотря на затруднительную ситуацию, начал спорить.