Текст книги "Браслет пророка"

– Я согласен. Дверь была хорошо заперта, и магазин поставлен на сигнализацию. После проверки ваших систем безопасности я могу утверждать, что это системы современные. Поэтому тот или те, кто вошел и снял систему сигнализации, не были заурядными воришками. Мы имеем дело с профессионалами.

– Действительно, я заказала установку этой очень дорогой немецкой системы безопасности два года назад, и меня уверяли, что она самая лучшая и самая надежная из тех. которые можно приобрести. Я думаю, что технически очень сложно выключить сигнализацию. В любом случае, снять магазин с сигнализации так же сложно, как поставить на нее. Но в результате, как вы видите, им удалось это сделать.

Молодой полицейский, записывавший со слов Паулы, время от времени отрывался от своих заметок, чтобы бросить беглый взгляд на роскошные ноги Лючии и эффектную фигуру Моники, красиво подчеркнутую облегающими джинсами. «Вот это женщины!» – подумал он. Лючия обратила внимание на эти взгляды и была весьма удивлена эффектом, который сегодня производила на мужчин.

– Наши эксперты сейчас осматривают сейф. Пока все заставляет нас думать, что он был вскрыт с помощью небольшой взрывчатки и глушителя, погасившего звук взрыва, который мог бы их выдать. Эта деталь подтверждает нам, что речь идет о людях, которые знали, что делали, вернее знали, что их ждет внутри. Не увольняли ли вы недавно кого-либо из служащих, кто мог бы хорошо знать внутреннее устройство вашего магазина?

– Нет. За последние годы мне не пришлось уволить ни одного человека. И вряд ли речь идет о ком-то, кто работает здесь. У меня двадцать служащих, и я уверена, что ни один из них не имеет ничего общего с происшедшим – ни напрямую, ни косвенно.

– Это ваша точка зрения, сеньора. Но не будем заранее делать выводы о том, в чем мы еще не разобрались. Я говорю вам, исходя из своего опыта. Людей, обманывающих наше доверие, мы никогда не подозреваем. Как бы то ни было, больше всего меня в этом случае удивляет то, что ничего не пропало.

Фернандо вмешался, чтобы уточнить, что было украдено:

– Паула, неужели все на месте?

– Вот это и странно, Фер. Они почти ничего не взяли. Точнее, у меня не хватает небольшой суммы наличных в сейфе, но там было не больше трехсот евро. А странно то, что они не взяли ни очень ценных готовых изделий, ни слитков серебра. Стоимость всего того, что находится в магазине, колеблется в пределах трехсот-четырехсот тысяч евро, и они ничего этого не взяли. Оставили нетронутым.

Пока Паула говорила, в кабинет вошел третий полицейский и направился к старшему инспектору, чтобы передать ему какое-то сообщение. Фрага ему что-то ответил, но так тихо, что никто не разобрал слов, и полицейский вышел из кабинета.

– Мне только что сообщили, что ваш телефон прослушивается, и, разумеется, не нами. Кто-то уже долгое время слушает ваши разговоры. Мы не знаем, сколько времени. – У Паулы по коже пробежал холодок. Она испытывала и страх, и удивление от того, что за ней шпионили. Она пыталась понять, кому могли быть интересны ее разговоры и какая цель при этом преследовалась. А инспектор тем временем продолжал: – Сеньора, я начинаю думать, что это не простое ограбление. Кто-то некоторое время прослушивает все ваши разговоры. По моему мнению, кто-то, услышав, что вы упомянули о неком предмете, возможно очень ценном, или о крупной сумме наличными, мог решить, что стоит пробраться сюда и взять это себе. Эти люди, несомненно, знали, что вы храните здесь что-то очень ценное. – Он постоянно дергал себя за мочку левого уха. Каждый, кто был с ним знаком, понимал, что это верный признак того, что он напал на след. Он делал так всегда, когда знал, что наступил критический момент в расследовании. – Теперь картина становится мне ясной. Сеньора, к вам пришли сюда не для того, чтобы украсть серебряные слитки и продать их за гроши на черном рынке. Налетчики на ваш магазин хорошо знали, что ищут. Похоже, они ушли, не найдя этого. У вас есть какое-нибудь представление о том, что они могли искать, во-первых, и, во-вторых, можете ли вы вспомнить какой-нибудь недавний разговор, который мог бы вызвать у кого-то особый интерес?

Фернандо, Паула и Моника немедленно подумали о браслете. Они много раз говорили о нем между собой по телефону. Фернандо напряг память и вспомнил один такой разговор. Тогда он узнал о возрасте браслета из результатов анализов голландской лаборатории, сказал, что, с его точки зрения, будет благоразумнее хранить его в сейфе мастерской, а не в его магазине из-за волны ограблений, захлестнувшей Мадрид в последнее время.

Все трое посмотрели друг на друга и пришли к молчаливому соглашению, что пока не будут рассказывать о браслете полиции.

Полицейские не заметили, как они обменялись взглядами, поскольку оба на тот момент были заняты рассматриванием ног Лючии, которая только что сменила позу. Ей этот факт казался очень необычным. Да, она уже давно не надевала юбку, впрочем, эта юбка была не очень короткой. Лючия уже забыла, когда подобные вещи происходили с ней. Овдовев, она много времени уделяла работе – ковырялась в бумагах и, зная о своей ординарной внешности, не возвращалась больше к мысли о том, чтобы испытать свои женские чары на мужчинах. Она пообещала себе, что впредь постарается не замыкаться в четырех стенах, превращаясь в библиотечную крысу.

– Они перевернули архивы, которые я храню в боковой комнате, – сказала Паула, – и, как вы можете убедиться сами, перевернули этот кабинет вверх дном. Я согласна с вашими выводами. Они искали что-то еще, но я не знаю, что это могло быть. Мы не занимаемся ничем, кроме серебра. Я не знаю, что могло быть интересного в моих телефонных разговорах для этих людей. Я разговариваю только с поставщиками, банками и множеством других ювелирных магазинов, которые, будучи моими постоянными клиентами, периодически дают мне заказы. Остальные разговоры, как правило, носят личный характер, я много разговариваю с моими подругами и с членами моей семьи. В основном темы разговоров самые обычные.

– Госпожа Луэнго, я думаю, что на сегодня достаточно, Я только попрошу вас, когда найдете время, пересмотрите ваш архив и, если в нем чего-то будет недоставать, о чем вы пока не вспомнили, позвоните мне. Вот моя визитная карточка с номерами служебного и мобильного телефонов. Вы можете звонить мне в любое время. – Он вручил карточки и остальным присутствующим.

Все одновременно поднялись на ноги. Старший инспектор Фрага пожал руку Фернандо, затем Пауле. Молодой полицейский подошел к Лючии и звучно поцеловал ей руку. Лючии бросились в глаза жесткие усы инспектора, и она инстинктивно отдернула руку.

Оставшись одни, они немного успокоились и начали делиться впечатлениями. Фернандо и Лючия сели на одну банкетку, не очень широкую, так что они были вынуждены сидеть очень близко друг к другу. Моника со своего стула и Паула, сидевшая в кресле, с некоторым неудовольствием заметили, что два тела разделяли лишь несколько миллиметров.

Фернандо заговорил первым.

– Ты уже чуть успокоилась, Паула?

– И да, и нет. Да – потому что вы здесь, со мной, но все еще переживаю, потому что не знаю, почему меня пытались обокрасть. Кроме того, не знаю, как вы, а я боюсь, что это может повториться. Я вспомнила о браслете, когда инспектор перечислял возможные причины ограбления. Мне кажется, он не считает серебро и изделия мотивом преступления.

– Этот браслет, о котором вы говорили… – сказала Лючия. Она почти не раскрывала рта с тех пор, как они поспешно вышли из церкви. – Я поняла, что это тот самый, который вы показывали мне в архиве. Я предполагаю, он находится у тебя дома? Я права?

– Да. Но он находится не у меня дома, – ответил Фернандо, – а в безопасном месте – в бронированной комнате в ювелирном магазине. – Он должен был кое о чем спросить сестру, пока не забыл. – Паула, я только что вспомнил: мы разговаривали о том, возможно ли будет спрятать браслет в твоем сейфе. Ты помнишь?

– Да, так и было. Тебя беспокоили ограбления в Мадриде, и, когда тебе сообщили, какая это ценная вещь, мы говорили о том, чтобы хранить его в моем сейфе.

– Точно! Вот и мотив неудавшегося ограбления! Эти люди искали браслет. Они подслушали наш разговор и решили, что браслет у тебя. – От этой мысли Фернандо вздрогнул. – Я не могу понять, как им удалось узнать, что он у нас, ведь прошло много времени с тех пор, как я получил посылку. Я начинаю беспокоиться, и прежде всего потому, что мы не знаем, с кем имеем дело.

Лючия положила руку на плечо Фернандо, собираясь рассказать ему о своих не лишенных основания опасения.

– Фернандо, если эти люди слушали ваши разговоры, они кое-что знают о браслете. И если они смогли зайти сюда, пусть им и не удалось найти браслет, ты не считаешь, что они в этот момент могут находиться у тебя в ювелирном магазине или даже в твоем доме? Впрочем, они могут сделать это в любое другое время.

– Ты совершенно права, Лючия. Я немедленно позвоню моему портье и велю ему обойти дом и проверить, все ли в порядке! И я позвоню в охранное агентство, чтобы мне сообщили, какова ситуация в магазине. – Он достал мобильный телефон и начал набирать домашний номер, чтобы поговорить с портье.

– Фер, отсюда не проходит сигнал. Выйди на улицу, если хочешь позвонить, или можешь позвонить со стационарного телефона.

– Лучше я позвоню с мобильного. После того как я узнал, что твой телефон прослушивается, я уже не могу быть ни в чем уверен.

Фернандо закрыл за собой дверь кабинета и вышел на улицу.

Женщины остались в кабинете, все были весьма взволнованны. Теперь, когда они знали о подлинных мотивах преступников, они предпочли бы для своего спокойствия остаться в неведении. После долгой напряженной паузы Паула заговорила с Лючией, отрывая ее от размышлений.

– Как странно, что мы до сих пор не встречались, ведь Сеговия – такой маленький город, правда?

Лючия подвинулась на самый краешек сиденья и скрестила ноги, переводя взгляд на сестру Фернандо.

– Может быть, мы и встречались, хотя сейчас этого не помним, но, с другой стороны, это не так уж и странно, если учитывать, что я очень мало бываю на людях. Работа поглощает почти все мое время, а если выдается свободная минутка, я читаю, просматриваю скучные докторские диссертации или изучаю научные труды, которые вам наверняка показались бы неинтересными. Иногда я провожу выходные в Эстремадуре, на своей вилле, расположенной рядом с Касересом. И, кроме того, я не так давно живу в Сеговии. Вы ведь знаете, что я нездешняя, правда?

– Я этого не знала, – солгала Моника. – А откуда вы родом?

– Я из Бургоса, хотя много лет провела в Мадриде и считаю этот город почти родным.

– У меня мало знакомых среди ученых-историков, хотя в последнее время, считая профессора из Касереса и тебя, я могу, пожалуй, утверждать обратное. Я хочу тебя спросить, только, пожалуйста, не обижайся! Твоя работа не кажется тебе бесплодной и совершенно скучной?

Не успев договорить, Моника пожалела о своем вопросе, считая его бестактным. Она совершенно не это имела в виду. Присутствие этой женщины неизвестно почему выбивало ее из колеи. Она подумала, что впредь ей нужно быть более осмотрительной.

Лючия быстро оценила ситуацию и уже хотела вступить в игру. Но первое, что вертелось у нее на языке: «Может быть, ты считаешь, что класть часы, кольца и серьги в разные маленькие коробочки – это более увлекательная работа?», показалось ей не самым подходящим ответом. Она хотела сохранить хладнокровие и поэтому сдержалась. Встретившись с этой девушкой только дважды, она еще не очень хорошо поняла, что это за человек, хотя ей казалось, что девушка намного умнее и выдержаннее, чем могло бы показаться после этого бестактного вопроса. Утром Лючия не раз ловила на себе ее неприязненный взгляд, хотя тогда не придала этому значения. Что она такого сделала, из-за чего девушка так холодна с ней? Вдруг ее осенило: Моника влюблена в своего начальника и видит в ней возможную соперницу! Какая глупая девчонка! Теперь ей все стало ясно.

– На посторонний взгляд это действительно может показаться скучным. Я признаю и объясняю это тем, что большинству людей плохо знакома наша работа. Наверное, ты представляешь себе, что работники исторического архива – это странные типы, в основном дряхлые старики, забившиеся в тихие закрытые помещения с затхлым запахом, которые посвящают всю свою жизнь поискам редкой и древней информации, какую только и можно откопать среди запыленных книг. Я более или менее права?

Моника получила от нее прекрасный урок. Лючия приняла ее вызов и поставила ее на место – стильно и иронично.

– Я думаю, что в большей или меньшей степени все так считают, – пришла Монике на выручку Паула. – Моника, наверное, просто думала вслух.

– Разумеется. Я в этом не сомневалась!

Умение иронизировать было одним из ее сильных качеств. «Вот треугольник и сложился, – подумала она. – Моника любит Фернандо, Паула на ее стороне и, думаю, даже подталкивает Фернандо к ней. Интересно, какова роль Фернандо в этой игре?

Лючия призналась, что, в общем, такое представление о работе ученых близко к действительности. Но она добавила, что, несмотря на это, существуют и другие, менее известные факторы, которые делают эту работу даже увлекательной.

– Иногда люди думают, что мы напоминаем водолазов, которые ищут сокровища в океанских глубинах. Мы погружаемся в события многовековой давности и пытаемся разыскать наш маленький сундучок с драгоценностями с таким волнующим чувством, словно мы – участники этих событий и на самом деле общаемся с действующими лицами, пытаясь понять их намерения. Мы тратим массу времени на то, чтобы разгадать гигантских размеров головоломку, и иногда уходят годы, чтобы найти тот кусочек, которого не хватает для целостности картины.

– Лючия, уверяю тебя, после твоих слов у меня изменилось представление об ученых. – Паула словно увидела ее с другой стороны.

Моника молчала, немного пристыженная, понимая, что выглядела смешной. Она так и не раскрыла рта, пока в комнату не вернулся Фернандо. Она спросила, какие у него новости.

– Все в порядке! Слава Богу, ничего не произошло. Я воспользовался возможностью и попросил, чтобы охранное агентство было начеку. Они пообещали послать агента ко мне домой. Я думаю, что так браслет будет в большей безопасности. – Он заметил, что обстановка в комнате слегка напряжена, и решил, что лучше всего снять напряжение, пообедав вместе. – Все эти события разбудили у меня аппетит. Что вы скажете, если мы поищем хороший ресторан?

Лючия решила, что поедет на своей машине, чтобы потом ей не пришлось возвращаться за ней к мастерской Паулы… Пока она ехала за Фернандо, она думала обо всех перипетиях этого дня. С утра она приехала на встречу, считая ее исключительно деловой. Она собиралась провести экскурсию для Фернандо и Моники и посвятить их в тайны истории. А затем, сама того не ожидая, ощутила себя женщиной и даже решила что-то изменить в своей личной жизни. Более того, не ставя себе такую задачу, она спровоцировала ревность двадцатилетней девушки, хотя ее мужчину едва успела разглядеть.

Поставив машины на парковку в центре, они подошли к входной двери ресторана, где их встретил молодой официант.

– Добрый день, господа. Гм… вы забронировали столик?

– Нет, не забронировали. Нас четверо. У вас есть свободные столики?

Официант раскрыл роскошную книгу.

– Гм, посмотрим… Да, у нас есть столик на четверых! Гм… хорошо. Пожалуйста, следуйте за мной!

Они прошли через огромный центральный зал и зашли в боковой.

– Гм… этот столик вам нравится или вы предпочли бы другое место?

– Это отличный столик, спасибо, – ответил Фернандо. Он пригласил женщин сесть и помог при этом каждой.

– Гм… господа желают аперитив, прежде чем сделать заказ?

Они заказали три белых мартини и один херес.

– Гм… как вам нравится это место? – пошутил Фернандо.

– Гм… весьма любопытное, – заметила Паула.

Они рассмеялись над забавной манерой официанта говорить и начали вспоминать разные случаи о словах-паразитах. Лучшим был рассказ Моники о старом учителе из ее колледжа, который каждое второе прилагательное употреблял в превосходной степени: длиннейший, старейший и тому подобное. Неудивительно, что в колледже все его называли «нашучителейший».

Пока они изучали внушительное меню, напряжение, похоже, полностью спало. Они выбрали, что будут есть, а что касается напитков, Фернандо предложил красное вино с виноградников Рибера дель Дуэро, которое ему очень нравилось.

Когда они перешли ко второму блюду, Фернандо изложил то немногое, что ему удалось выяснить о жизни Папы Онорио III. Как они и договаривались в «Сафре», каждый занимался своим делом.

Лючия слушала его с интересом и затем кое-что добавила от себя, так как ему действительно удалось узнать немного.

Моника рассказала все, что ей стало известно о браслете. Она искала информацию в библиотеке Национального института геммологии, стараясь точнее определить происхождение золота, из которого он был изготовлен. Из отчета голландской лаборатории следовало, что это разновидность золота, достаточно распространенная в низовьях Нила, и эта информация дала ей повод заключить, что речь шла о браслете эпохи фараонов. Она хотела, по мере возможности, подтвердить это предположение.

– Из шахт нубийской пустыни извлекалось огромное количество золота, из которого египетские мастера изготавливали множество бытовых предметов и драгоценностей для украшения храмов и для личного пользования фараонов. Эти предметы и драгоценности, как известно, в конце концов помещали рядом с фараонами в их великолепных гробницах. Я могу вас уверить, что разновидность нубийского золота, использовавшегося для этих целей, на сто процентов идентична тому золоту, из которого был изготовлен браслет. Речь идет о таком специфическом виде золота, что даже не остается повода для сомнений. – Она сделала глоток вина, чтобы прочистить горло. – Я также исследовала происхождение двенадцати камней на браслете и нашла достаточно много совпадений, которые еще больше подтвердили египетский след. Я прочла, что местность вдоль гряды гор, тянущейся параллельно Нилу, возле Красного Моря, славилась месторождениями различных видов камней – от изумрудов до диоритов и аметистов. Там же добывали и другие камни, которыми украшен этот браслет. В массиве Синая добывалась знаменитая бирюза, которая служила для изготовления амулетов и ожерелий. И, следовательно, исходя из происхождения как золота, так и камней, я могу с уверенностью сделать вывод, что мы имеем дело с египетским браслетом периода Новой Империи.

Лючия вместе с остальными похвалила Монику за ее глубокий анализ, а Паула безжалостно раскритиковала брата за то, что он так мало сделал. Данные о происхождении камней из браслета дали Лючии повод рассмотреть одну возможность, хотя и маловероятную. Она решила принять участие в обсуждении, хотя перед ней никто такой задачи не ставил.

– Это может показаться вам очень смелым предположением, но мне кое-что пришло в голову относительно происхождения браслета. Но для этого мне сначала нужно кое-что проверить в Библии. Фернандо, ты не мог бы спросить метрдотеля, нет ли у них случайно экземпляра? Скорее всего, нет, тогда попроси у них номер факса ресторана. У меня сегодня работает аспирант, и я могу его попросить передать мне несколько страниц.

Как и следовало ожидать, в ресторане не нашлось Библии, но факс был. Довольно быстро после звонка Лючии в архив официант принес два листа, которые передали для нее. Она убедилась, что это нужные страницы.

– Фернандо или Моника, вы можете мне сказать, какие камни были в браслете?

– Конечно, я могу! – вмешался Фернандо. – В нем двенадцать необработанных камней, то есть они никогда не шлифовались, и, если память мне не изменяет, – Моника, ты меня поправишь, если я ошибусь, – в первом ряду находятся рубин, топаз и изумруд, во втором – бирюза, сапфир и бриллиант…

Лючия прервала его и продолжала по порядку называть остальные камни, читая со станиц факса.

– «В третьем циркон, агат и аметист; в четвертом хризолит, оникс и яшма. Оправа для них была золотой…»

Все в изумлении смотрели на нее, не зная, что она читает.

– «Этих камней было двенадцать, столько, сколько имен сынов Израиля». Исход 28, стихи с 17-го по 22-й. Фернандо, – Лючия с ликованием посмотрела ему в глаза, – остальные камни, которые ты не успел назвать, – это те, о которых я тебе прочитала?

– Именно! И в том же порядке. Но скажи мне, ты читала это из Библии, из Исхода?

– Да. Из Ветхого Завета. Это в точности те указания, которые Яхве дал Моисею для изготовления нагрудника и других украшений, надеваемых священником верховного сана, перед тем как войти в святое место, где хранился Ковчег Завета, в котором находились Скрижали. Именно это место должно было стать его священной резиденцией.

Паула и Моника не могли прийти в себя от открытия подобного масштаба, но Лючия, похоже, еще не закончила.

– Чем дальше, тем мне становится яснее! – Она убрала прядь волос, закрывшую ей почти пол-лица, и сделала глубокий вдох. – Я должна вам кое-что сообщить, и это может вас ошеломить. Этот браслет не просто старинный, это вещь огромнейшей ценности. Я начинаю думать, что он мог принадлежать самому Моисею. – Ее глаза блестели от восторга, когда она это произнесла. Остальные перестали есть, услышав такую впечатляющую новость. – Слишком уж явное совпадение с библейским текстом. Я думаю, что, если даже это не его браслет, по крайней мере, он должен был знать о нем.

Фернандо вмешался, чтобы проверить свои предположения.

– Голландская лаборатория определила, что он изготовлен между XTV и XIII веками до Рождества Христова, и, если я не ошибаюсь, этот период совпадает с исходом иудейского народа из Египта в Землю Обетованную. Я прав?

– Похоже, что так, – ответила ему Лючия. – Правда, не определена точная дата начала пути Моисея в землю Ханаан, но известно, что это произошло между 1300 и 1200 годами до нашей эры. Так что выводы лаборатории подтверждают, что мы на правильном пути, и практически не вызывает сомнений причастность к этому пророка. Безусловно, мы никогда не сможем быть до конца уверенными в этом, поскольку в старых текстах нет ни одного упоминания о браслете, а это – единственные письменные свидетельства о Моисее, которые дошли до нас. Но остается еще одно предположение о том, кто еще мог носить его, если мы свяжем события на горе Синай с другой историей, имевшей место гораздо раньше в Египте, при дворе фараона.

Все то время, что она говорила, ее глаза светились особенным блеском. Ее состояние передалось Фернандо, с раскрытым ртом следившего за ходом рассуждений Лючии.

Моника вот уже какое-то время наблюдала, что Фернандо не сводит очарованных глаз с Лючии.

– Я поясню. Известно, что Моисей в молодости, находясь во дворце фараона, получил от него в подарок браслет, который он носил много лет. Он вернул его, когда крепкие узы, связавшие их, как братьев по крови, ослабли из-за того, что фараон запретил ему уходить в Землю Обетованную и уводить с собой иудейский народ, как ему велел его Бог Яхве. Если мы посмотрим с этой точки зрения, для Моисея браслет мог символизировать верность фараону или союз с ним. Но я спрашиваю себя: после того как он получил на горе Синай Скрижали, а с ними и подтверждение союза Бога с его народом, могли он оставить у себя браслет как подтверждение этого союза? И я отвечаю сама себе: да. Поэтому я думаю, что у вас в руках – подлинный браслет, который носил Моисей после судьбоносных событий на горе Синай.

Фернандо все больше восхищался Лючией. Он никогда не встречал такой умной женщины.

– Я почти на сто процентов уверена, что мы имеем дело с самой важной священной реликвией, которая была известна человечеству за все время его существования!

– Лючия, это потрясающе! – Пауле уже давно хотелось высказаться. – Ты уверяешь, что наш браслет принадлежал Моисею, но как это возможно, чтобы такая вещь могла попасть в руки моего отца? То есть я хочу сказать, должна была попасть, потому что он, бедный, так и не увидел браслета.

Официант наполнил бокалы вином, к которому они так и не притронулись. Паула подождала, пока он уйдет, и продолжила:

– Прежде чем ты ответишь мне, а я думаю, что тебе известно и это, я хочу изложить кое-какие соображения. Мы знаем, что браслет отправил некий Карл ос Рамирес и что, исходя из рассказа его наследника Лоренцо Рамиреса, единственное, что могло их связывать, – это принадлежность к предполагаемой группе тамплиеров и церкви Подлинного Креста.

Лючия попросила, чтобы ей вкратце рассказали об этой встрече, подробностей которой она не знала. Моника вызвалась рассказать об этом и подробно описала весь разговор. Пока она говорила, Лючия пыталась свести воедино все известные ей факты. Как раз когда Моника закончила, официант прикатил тележку с большим ассортиментом удивительных пирожных. После того как он удалился, Лючия подумала еще несколько минут и принялась излагать новую теорию, которую только что выстроила.

– Все. что вы мне рассказали, натолкнуло меня на мысль, правда, над этим нужно еще какое-то время подумать, но я не буду томить вас. Может быть, браслет был найден кем-то из девяти тамплиеров, которые основали орден в Иерусалиме. Вероятно, это произошло во время одной из многих раскопок в подвалах древнего храма Соломона. – Это неожиданное утверждение снова совершенно озадачило слушавших. После удивленных возгласов, которых и следовало ожидать, Лючия подумала, что должна сделать небольшой экскурс в историю, чтобы им стала яснее ее новая теория. – После основания ордена в 1119 году и до 1128 года первые девять монахов жили одни на протяжении этих девяти лет в том месте, которое сейчас называется Мескитаде Аль-Акса. Оно было передано им королем Иерусалима Болдуином II, и они не могли принять ни одного члена в орден, пока его устав не был одобрен, что произошло на Совете в Трое. Вы только подумайте, ведь в течение этого времени они были единственными людьми с запада, кто имел возможность досконально исследовать то место, где когда-то был возведен храм Соломона, впоследствии неоднократно разрушавшийся. Сокровища Соломона были одной из самых желанных целей для любого археолога не только из-за их исторической и материальной ценности, но и потому, что это были религиозные святыни. Мы говорим о сокровищах, среди которых были Арка Союза со Скрижалями, золотая плита, предметы культа, которые использовал верховный священник, и многое другое. Все это было точно описано в Библии и находилось в первом храме до того, как он был уничтожен руками Навуходоносора. Все это наводит меня на мысль, что браслет тоже мог быть среди этих сокровищ, и я не знаю как, но основатели ордена, скорее всего, нашли его.

– Лючия, возможно, так и было, и браслет подлинный. Но обрати внимание: речь идет об историческом моменте тысячелетней давности. Ты не спрашиваешь себя, как браслет мог попасть к нам через столько лет? – До Паулы никак не могло дойти, что у нее находится реликвия огромного значения.

– Логично, да! Мы еще не знаем, как это произошло, но я думаю, что, если мы сможем договориться о встрече с этим Лоренцо Рамиресом и поделимся с ним информацией, нам будет легче понять, как браслет очутился в Бадахосе.

– Я считаю, что, если его нашли тамплиеры, может быть, именно у них он и хранился столько лет. То, что браслет всплыл в Херес де лос Кабальерос, где было одно из самых крупных командорств в Европе, и попал в церковь Подлинного Креста, которая тоже принадлежала этому ордену, подтверждает вероятность того, что он принадлежал…

Фернандо попросил у официанта еще два кофе и счет.

– Гм… господа, не хотите ли еще ликера?

– Нет, спасибо. Только кофе.

Лючия вела почти весь разговор, и ей было неудобно прерываться, но она все же, извинившись, вышла в туалет.

– Мы должны позвонить дону Лоренцо Рамиресу, чтобы узнать, когда он приедет в Мадрид. Если на этой встрече будет присутствовать и Лючия, ясно, что эти двое вполне смогут приблизиться к разрешению этой загадки.

Остальным это показалось хорошей идеей. Моника вспомнила, что блокнот, в который она записала номер телефона дона Лоренцо, остался в сумке, а сумка – в машине Фернандо. Она вслед за Лючией вышла из зала, оставив Фернандо с сестрой одних.

Паула пристально посмотрела на брата. У него был отсутствующий взгляд и немного растерянное выражение лица, словно он в мыслях был где-то далеко.

– Фер, все в порядке?

– Да? Что ты сказала, Паула? – Похоже, он все-таки вернулся к действительности.

– Я спрашиваю, все ли в порядке? Потому что ты, похоже, слегка пьян. О чем ты думал?

– Я вспоминал об Изабель. Думаю, это из-за присутствия Лючии. Если бы Изабель была жива, ей было бы столько же лет. Что-то есть в этой женщине, напоминающее Изабель, и меня это волнует.

– Ты ведь не хочешь мне сказать, что Лючия тебя привлекает как женщина, правда? Я тебе напомню: в «Сафре» мне показалось, что ты проявляешь некоторый интерес к Монике. По-моему, ты запутался.

– Не знаю, верное ли это слово – «привлекает». Скорее речь идет об интересе. Что-то в ней есть особенное, это да. Это женщина с богатым внутренним миром, и этого, я думаю, ты не могла не заметить.

– Конечно, я обратила на это внимание, Фер. В Лючии есть и хорошие, и плохие качества зрелой женщины. Чувствуется, что она в жизни многое испытала. Я думаю, что на самом деле мы плохо знаем эту женщину. Лючия – более сложная натура, чем кажется, и у нее много проблем. Будь я на твоем месте, я бы предпочла Монику. Это полная противоположность Лючии – нежная, немного наивная, хотя тоже очень умная. Я думаю, она сможет полностью увлечь тебя и доставить истинное удовольствие, когда ты откроешь для себя глубину ее чувств.

– Что же ты за человек! Никогда не отказываешься от своей цели. – Фернандо нежно погладил Паулу по щеке. – В любом случае, я думаю, ты сделала поспешные выводы из моего комментария. Я совершенно не намереваюсь разрываться между ними двумя. Я просто высказал вслух некоторые свои мысли, потому что ты меня об этом спросила.

– Хорошо, я согласна! Но я настаиваю на том, что Моника – лучший вариант.

Две женщины, о которых они говорили, возвращались к столику, и им пришлось оставить этот разговор.

Они попрощались у входа на стоянку и разъехались каждый в свою сторону.

По дороге в Мадрид Фернандо витал мыслями где-то далеко, Моника подумала, что у нее будет немного возможностей остаться с ним наедине, чтобы открыть ему свои чувства. Но она вспомнила совет Паулы предоставить инициативу ему и сдержала желание поведать ему о своих чувствах. Они молчали почти всю дорогу, и, когда уже подъезжали к Мадриду, Фернандо вдруг задал ей вопрос, который придал Монике уверенности.