Электронная библиотека » Ханс Русенфельдт » » онлайн чтение - страница 24

Текст книги "Ученик"


  • Текст добавлен: 3 марта 2017, 14:20


Автор книги: Ханс Русенфельдт


Жанр: Зарубежные детективы, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 24 (всего у книги 31 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Она решила вступить в игру. Медленно наклонилась вперед и присела на корточки перед прикованным цепями мужчиной. Как можно дальше от него, но с тем, чтобы он смог достать левой рукой до кончиков ее волос. Если вытянет руку, насколько позволят цепи. Она услышала их бряцанье, а затем его пальцы достигли ее светлых волос. Она встретилась с ним взглядом. Что же она увидела?

Ожидание?

Счастье?

Его пальцы мягко ласкали бархатные волосы. Те оказались лучше и тоньше, чем он представлял себе. Ощущались в его руке легче. Он уловил запах фруктового шампуня. Немного подался вперед, чтобы лучше почувствовать запах. Внезапно ему захотелось, чтобы прикованной цепями сидела она, а не он. Чтобы у него было больше свободы. Возможность узнать ее. По-настоящему. Он возбудился больше, чем ожидал, и ему пришлось бороться, чтобы не выдать своих чувств. Его мать тоже была блондинкой. С еще более длинными волосами. Но не с такими мягкими. За эти хотелось потянуть. Сильно. Но получить все нельзя. Пока.

Планирование. Терпение. Решительность.

Придется ограничиться этим. Он нехотя убрал руку и выплюнул записку, которая угодила на середину стола. Посмотрел на Ванью с максимальной мягкостью.

– Вот, видишь, я держу свои обещания. – Он откинулся на спинку и опустил руку, давая понять, что он все закончил.

Ванья поднялась и быстро схватила свернутую бумажку. Не разворачивая ее, она направилась к двери.

– Мы еще увидимся, Ванья.

– Не думаю. – Она с силой постучала по двери. – Я готова!

Через несколько секунд охранник открыл дверь, и Ванья покинула маленькую комнату. Хинде остался сидеть неподвижно, по-прежнему ощущая ее запах.

«Я всегда держу свои обещания, – думал он. – Мы еще увидимся, Ванья».


Показывать охраннику записку она не хотела и сразу попросила проводить ее в туалет. Туалет для посетителей находился этажом выше, там, где, похоже, располагалось чисто административное отделение. Оно было окрашено в те же удручающие цвета, что и остальные интерьеры «Лёвхаги», но его, по крайней мере, явно недавно убирали.

Ванья села на крышку унитаза и развернула записку. Увидела написанные карандашом крупные буквы:

РАЛЬФ СВЕНССОН.

Имя показалось ей знакомым. Фамилия, пожалуй, нет. Но имя, с Ф на конце. Где-то она его уже читала. Но где? Она вынула мобильный телефон и позвонила тому, кто мог знать. Билли. Он ответил через несколько гудков.

– Привет. Мне надо, чтобы ты проверил одно имя. Ральф Свенссон. Если тебе сейчас удобно? – добавила она.

– Ты получила его от Хинде?

Билли, казалось, даже не заметил маленького добавления. Она услышала, как он застучал по клавишам.

– Он говорит, что это убийца. Имя кажется мне знакомым.

– Мне тоже. Подожди.

Билли на какое-то время исчез. Постукивание по клавишам продолжилось. Ванья нервно постукивала пальцами в ожидании, пока он вернется. Вопрос в том, насколько достоверной окажется наводка, но волноваться по этому поводу сейчас не было смысла. Им придется проверить ее целиком и полностью. Узнать о Ральфе Свенссоне все. Билли снова возник. Она сразу услышала, что он в восторге.

– Он у них не в штате, но присутствует в списке тех, у кого есть пропуск в «Лёвхагу». Работает от клининговой компании. «ЛС Стед». Он один из тех, кого мы проверяли. Тогда на него ничего не было.

– Узнавай все. Я позвоню из машины. Расскажи Торкелю.

Она положила трубку и встала. На всякий случай спустила перед уходом воду и вымыла руки. Охранник стоял чуть поодаль и постарался сразу привлечь ее внимание.

– Все?

– Да, действительно. Мне надо ехать.

– А Харальдссон? Я уже сообщил, что мы идем.

– Передайте, что, если для него это важно, он может позвонить в Госкомиссию. Я уже опаздываю.

Ванья двинулась в том направлении, где, как ей помнилось, находился выход. Охранник на секунду растерялся, но вскоре бросился следом. Попытался еще раз. Умоляя. Но это не подлежало обсуждению.

У нее не было времени на идиотов.


Билли позвонил еще до того, как она успела забрать свое оружие. Он говорил быстро, и на заднем плане слышался Торкель.

– Торкель спрашивает, насколько это точно? Как ты думаешь, можно ли считать его подозреваемым на достаточных основаниях?

– Не знаю, насколько точно. Хинде дал мне только имя. Вы что-нибудь нашли?

– В общем-то нет. Родился в 1976 году. Живет в Вестерторпе[45]45
  Вестерторп – район в пригороде Стокгольма.


[Закрыть]
. В регистре ничего нет. Работает в «ЛС Стед» семь лет. Я пообщался с руководителем фирмы. Говорит о нем только хорошее. Единственное любопытное, что в прошлом году Ральфу предлагали перебраться убирать в больницу, поближе к дому, оплата лучше, время удобнее, но он отказался. Сказал, что ему нравится в «Лёвхаге».

– Он сейчас здесь?

– Нет. Вчера в районе обеда сказался больным.

Ванья кивнула и отвернулась, чтобы охранник, возившийся в будке с сейфом, не слышал, что она говорит.

– Он имел доступ в отделение Хинде?

– Да, он работает и в открытом отделении, и в спецкорпусе.

– Этого должно быть достаточно. Нам на него указали, и доказана возможность контакта.

Она услышала, как Билли быстро обсуждает ее слова с Торкелем. Вскоре он вернулся обратно.

– Торкель сейчас поговорит с прокурором по поводу обыска квартиры. Ему требуется знать, что именно рассказал Хинде.

– Он мало что сказал. Только, что этот Ральф ему признался. Похвастался убийствами. Хинде для него что-то вроде идола.

– Может, Хинде просто хочет его засадить.

– Возможно. Но я считаю, это он. Думаю, Хинде не солгал.

– Больше ничего?

– Нет.

Некоторые вещи никому другому знать не надо. Детали ее встречи с Хинде принадлежали к этой категории. Как именно она получила информацию. Это в любом случае не будет иметь значения для того, дадут им разрешение на обыск или нет.

– Он сказал, почему он нам помогает? – поинтересовался Билли.

Ванья резко замолчала. Она была настолько поглощена тем фактом, что Хинде связался с ними, что совершенно упустила в высшей степени обоснованный вопрос, почему он это сделал.

– Нет. Законопослушный гражданин?

– Едва ли.

– Это важно?

– Возможно, нет.

– Если окажется, что важно, придется узнать. – Она повернулась к охраннику, взяла свое оружие и убрала его в кобуру. – Позвони мне, когда вам разрешат обыск. Я еду в Стокгольм.

Она положила трубку и поблагодарила охранника за помощь. Тот показал в сторону больших ворот.

– Там снаружи стоит мужчина, который вас спрашивал. У него нет разрешения на посещение.

Ванья сразу поняла, кто это.

Мужчина без разрешения на посещение. На секунду она подумала, что предпочла бы Харальдссона.

Идиоты бывают разных категорий.


Себастиан стоял перед машиной Урсулы и смотрел на высокие заборы и грязно-серые здания. Он припарковался на обочине прямо возле главных ворот – насколько получилось, сбоку. Он счел это компромиссом. Персонал выходил, и у Себастиана состоялся с ними бурный спор. Они утверждали, что он мешает въезду и выезду транспорта, и что у него, помимо отсутствия полицейского удостоверения, нет к тому же и разрешения на посещение. Он, в свою очередь, заявлял, что они, как идиоты, цепляются за букву параграфа и не понимают, что ему необходимо попасть внутрь. После нескольких минут крика они, в конце концов, ушли, покачав головами, и оставили его в покое.

Он нервно расхаживал туда и обратно через дорогу, с одной стороны на другую. Раздраженно поддавал ногами гравий на обочине. Собирал одуванчики и, как в детстве, отковыривал их от стеблей большим пальцем. Ему требовалось с помощью простых физических действий забыть абсурдную бюрократию «Лёвхаги» и, прежде всего, подавить беспокойство за Ванью. Персонал по другую сторону забора не захотел даже подтвердить, что она там. Хотя Себастиан видел ее машину. Они позволили ему стоять, но не больше. Казалось, в настоящий момент это то, что осталось от его жизни. Он находился на ничьей земле, где никто уже не был в силах воевать с ним.

Он отдаляется от центра событий, а ведь когда ему удалось вонзиться в расследование, он планировал свое участие совсем не так. Предполагалось, что расследование приведет его к сближению с Ваньей. Что он обретет жизнь. Возможно, даже раскроет дело, хотя это и не было изначально его истинным побудительным мотивом. Но все это было до Хинде. До того, как это вылилось в личную борьбу. До того, как перед ним начали закрываться все ворота. Ведь захлопнулись не только стальные ворота в «Лёвхагу». Он звонил из машины Торкелю, чтобы как-то попытаться заставить того остановить Ванью. Торкель не ответил. Не перезвонил. Билли тоже. Он сам виноват, ему удалось настроить враждебно по отношению к себе всех. Как бы ему ни хотелось, винить было некого. Вместе с тем, чем больше проходило времени, тем меньше становилось беспокойство по поводу нависшей над Ваньей опасности. Ванья умна и не будет рисковать понапрасну. Хинде не заинтересован в чем-нибудь столь банальном, как примитивный захват заложника. Нет, у него всегда более масштабные планы. Вопрос только в том, в чем они заключаются.

Хинде знает правду.

Себастиан это чувствовал. Потому-то он и попросил разрешения встретиться с Ваньей.

Собирается рассказать ей?

Или это для него тоже слишком банально?

Неведение выводило Себастиана из себя. Он снова принялся ходить. Прошелся мимо ворот и заглянул внутрь. Внезапно он увидел Ванью. Она быстрым шагом шла через двор к своей машине. Покричать ей? Помахать? Или просто стоять здесь? Что она узнала? Себастиан решил встать посередине дороги, заняв максимум места, чтобы она не смогла проехать мимо. Это показалось наиболее естественным. Просто сделаться препятствием. Он увидел, как она посмотрела на него. Не смог разглядеть вообще никакой реакции. Будто он был лишь воздухом. Отсутствие у нее интереса его обрадовало.

Она не знает.

Если бы она знала, он увидел бы злость или ненависть, а не полное безразличие. С нормальной точки зрения, радоваться, пожалуй, особенно нечему. Но в данной ситуации это все-таки лучше. Он поймал себя на том, что непроизвольно улыбается. Широко.

* * *

Подъехав ближе к воротам, она не поверила своим глазам. Он что, насмехается над ней? Или просто пытается изобразить непринужденность? Она не знала, что думать. Себастиан Бергман действительно не такой, как остальные люди. Но это больше не имеет значения. Скоро ей никогда больше не надо будет на него смотреть. Она опустила стекло и высунулась.

– Извини, но ты загораживаешь дорогу.

Ворота между тем автоматически открылись, и она очень медленно выехала к нему. Он стоял, не подавая никаких признаков того, что собирается подвинуться.

– Я хочу с тобой поговорить, – попытался он.

– Но я с тобой разговаривать не хочу. А для беседы требуются двое, хотя тебе, это, похоже, неизвестно.

Она остановила машину в нескольких дециметрах от него. Он не решался сдвинуться с места. Тогда она, вероятно, сразу нажмет на газ и скроется.

– Мне необходимо узнать. Что хотел Хинде?

– Он назвал мне имя убийцы.

Небольшая улыбка, сохранявшаяся у Себастиана во время всего разговора, незамедлительно исчезла. На это он не рассчитывал.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Он сказал, что знает, кто убийца. Некий Ральф Свенссон. Он убирает помещения в «Лёвхаге». Мы знаем, что у него имелась возможность общаться с Хинде.

– И ты ему веришь?

– У меня нет оснований не верить. Мы ведь проверяем все версии, не так ли?

– Почему он решил рассказать это тебе?

– Вопрос, пожалуй, скорее в том, почему он не рассказал этого тебе. Ты же считаешься экспертом. Человеком, который знает, как заставить его говорить.

Она не могла не выдать голосом злорадства. Даже не пыталась. Себастиан, не подумав о последствиях, подошел к ней.

– А сам он к этому отношения не имеет? Неужели ты действительно в это веришь?

– Я полицейский. Я не думаю. Я разбираюсь. Извини.

Она нажала на газ, шины с визгом подчинились, и машина сорвалась с места. Он инстинктивно отскочил в сторону и смотрел, как она уезжает.

Опять уехала от него.

Он уже начал к этому привыкать.

Он бросился к машине.

* * *

Торкель получил разрешение на обыск у Ральфа Свенссона, уже направляясь на машине к его дому в Вестерторпе. Прокурор Гуннар Халлэн после долгого телефонного разговора все-таки дал санкцию. У них имелась сильная цепочка косвенных доказательств, но проблему составляла оценка свидетельских показаний Хинде. Доверию к ним не способствовал тот факт, что он осужден пожизненно. Потребовались долгие уговоры со стороны Торкеля. Однако уже вскоре после начала разговора Торкель понял, что Халлэн в конечном счете даст ему разрешение. Дело относилось к разряду столь важных, что имело решающее значение для его карьеры. Санкционировать обыск на зыбких основаниях было все-таки предпочтительнее полного бездействия.

Торкель попросил Билли быстро собрать группу захвата для прорыва в квартиру и вскоре после этого сел вместе с ним в машину. Ему хотелось оказаться на месте и быть в полной готовности к моменту, когда они получат добро. Терять время на организацию логистики было нельзя. Предполагалось, что Ванья присоединится к ним в Вестерторпе, как только сможет. Торкель пообещал, что постарается ее дождаться. Себастиану он даже не позвонил.

Билли припарковался на площадке для разворота позади нескольких рыжих многоквартирных домов пятидесятых годов. Дом Ральфа Свенссона находился в трехстах метрах оттуда, на холме, ближе к районному центру, лучшие дни которого давно миновали. Билли связался с руководителем группы захвата, который пообещал прибыть в течение пяти минут. Затем он позвонил Урсуле и объяснил, где они стоят. Торкель прошелся вокруг, рассматривая утопающие в зелени окрестности и отдельные точечные дома. Теплый ветер доносил запах еды и звуки музыки из открытых окон. Чуть поодаль несколько детей с веселым гомоном катались на велосипедах вокруг песочницы. Царило летнее спокойствие.

Билли подошел к багажнику, открыл его, достал защитный жилет и начал надевать его. Торкель посмотрел на него с удивлением.

– Мы пустим вперед группу захвата.

– Я хочу пойти с ними. Это все-таки наше дело.

– Да, наше. Для подтверждения этого факта нам необязательно вышибать дверь.

– Ладно. Я пойду с ними просто как наблюдатель.

Торкель покачал головой. За последние недели с Билли действительно что-то произошло. Раньше он с готовностью играл роль второй скрипки, оказывая прежде всего ему самому и Ванье информационно-техническую поддержку. Теперь же он рвется штурмовать квартиру с оружием в руках.

– Поступим, как всегда, – твердо сказал Торкель. – Они обезвредят подозреваемого, а потом уже подключимся мы.

Билли кивнул, но жилета не снял. Он стоял с видом недовольного подростка.

– Можешь не снимать его, если не хочешь. Но ты останешься со мной.

– О’кей. Решать тебе, – мрачно произнес Билли.

– Вот именно.

Торкель подошел к нему и положил руку на плечо.

– Что-нибудь произошло? Такое впечатление, что у нас в команде возникли небольшие… – Он подыскивал слово. – …трения. Прежде всего между тобой и Ваньей.

Билли не ответил. Торкель не убирал руки.

– Ты должен поговорить со мной об этом. Мы команда. А сейчас иногда складывается впечатление, будто это не так.

– Ты считаешь меня хорошим полицейским?

Билли обернулся и серьезно посмотрел на него. Насколько Торкель мог припомнить, Билли впервые высказывался о себе с долей сомнения.

– В противном случае ты бы со мной не работал.

Билли кивнул.

– Но если мы команда, почему к нам относятся по-разному?

– Потому что мы разные, – не задумываясь, ответил Торкель. – У нас разные сильные и слабые стороны. Это и делает нас командой. Мы дополняем друг друга.

– И лучший полицейский у нас – Ванья.

– Этого я не говорил.

– О’кей, но если бы Ванья надела защитный жилет и захотела войти в качестве наблюдателя, ты бы остановил ее?

Торкель уже собрался ответить вертевшееся у него на языке естественное «нет», но остановился, сообразив, что Билли, возможно, прав. Проявил бы он такую же решительность в отношении Ваньи? Вероятно, нет. Потому что она лучше как полицейский? Вероятно.

Он не ответил.

Это стало достаточным ответом.

* * *

Ральф как раз уселся за компьютер и начал регистрироваться на fygorh.se. Собирался послать сообщение Мастеру. Признать свою неудачу. Накануне он до темноты ждал возле подъезда Эллинор. Надеялся, что она вернется. Но она не вернулась.

Домой он приехал усталым и разбитым. Обычным образом обошел квартиру и зажег все лампы в правильном порядке. Затем остановился. В растерянности. Спортивная сумка и пакет с едой. Что делать с ними? К сожалению, похоже, требуется найти ритуал для неудач. Немного поразмыслив над созданием ритуала, он пришел к выводу, что лучшим и наиболее естественным будет выполнить подготовительный ритуал только в обратном порядке. Он достал из пакета бутылку с хлорином и поставил ее обратно в шкафчик под мойкой, снова убрал еду и питье в холодильник, сложил пакет и поместил его в чулан. Пошел в спальню. Вынул из сумки нейлоновые чулки и ночную рубашку и положил их в верхний ящик. Дальше дело застопорилось. Теперь следовало бы убрать сумку в промежуток между одеждой, но как же тогда поступить с ножом? Им он не воспользовался, но из-за всех неудач последних дней потребность следовать правилам до конца ощущалась еще сильнее. Он решил взять сумку с собой на кухню. Там он сполоснул и вымыл нож, вытер его и положил обратно в сумку вместе с новым трехлитровым пластикатовым пакетом. Старый пакет он бросил в шкафчик под мойкой и вернулся с сумкой в спальню. Теперь можно положить ее в верхний ящик комода и закрыть. Все.

Он обессиленно рухнул в постель. В комнате было светло и жарко, стоящие в каждом углу лампы по 100 ватт ликвидировали тени, любые мельчайшие частицы пугающей темноты и успокаивали его. Он проспал пару часов. Очнулся от лишенного видений сна и попытался все припомнить. Первую половину дня он провел в поисках Эллинор Бергквист. На работе ее не было, и там отказались сообщить, когда, по их представлениям, она появится. Он попробовал позвонить в Стокгольмское такси и узнать, где машина с регистрационным номером JXU 346 высадила женщину, которую подобрала накануне около четырех часов на улице Вестманнагатан. Выяснилось, что подобные сведения они просто так не выдают, а когда они поинтересовались, кто он такой, он положил трубку. Он ее не нашел. Потерпел неудачу.

Ральф ввел имя пользователя и пароль. Сообщение. От Мастера. Посланное этой ночью.

Сообщение оказалось кратким и содержательным.

«Ты теперь я».

И больше ничего. Ральф встал и прошелся по комнате, пребывая в растерянности, но и где-то в глубине души в восторге. Что бы это ни означало, это признание. Его возвысили в равные. Никак иначе истолковать сообщение было нельзя. Его бросило в жар, на такое он никак не рассчитывал.

Но что это означает? Он больше не будет получать приказов от Мастера? Должен действовать совершенно самостоятельно. Развиваться?

Он пребывал в этих размышлениях, когда услышал со стороны входной двери нечто, похожее на небольшой взрыв. Несколькими секундами позже он увидел врывающихся в квартиру персонажей, одетых в черное, со шлемами и чем-то вроде автоматов, стволы которых были направлены на него.

– Полиция! Лечь на пол! – закричали персонажи.

Ральф молниеносно бросился к компьютеру, схватил его и швырнул об стену. В воздух взлетели фрагменты пластика и электроники. Он подбежал к ним и топтал остатки до тех пор, пока здоровенные мужчины не придавили его к полу. Ральф даже не сопротивлялся, когда они заламывали ему назад руки и надевали наручники. Он смотрел на лежащий перед ним на полу разбитый компьютер. Мастера он защитил.

Они действовали грубо. Но это не имело значения. Ральф скорее ощущал внезапно нахлынувшее спокойствие. Это ощущение усилилось, когда в комнату вошли дополнительные персонажи, которые подняли его и вынесли из квартиры. Он достиг следующей фазы и понял содержание сообщения Мастера целиком.

Ты теперь я.

Так и есть.

* * *

Ванья прибыла, когда отъезжал автобус группы захвата с Ральфом Свенссоном. Из машины она видела, как они втаскивали на заднее сиденье высокого худощавого мужчину в тенниске и серых брюках. Он, не сопротивляясь, совершенно спокойно лежал между несшими его четырьмя полицейскими. Проводив уезжающий автобус взглядом, Ванья вышла из машины. С силой захлопнула дверцу и пошла в сторону многоквартирного дома. Она злилась, и ее настроение не улучшилось, когда она увидела возле подъезда улыбавшегося ей Билли в защитном жилете.

– Мы взяли его, Ванья. Это он.

– Почему вы не могли подождать меня? – Она подошла ближе. – Это была моя наводка. Его имя добыла я.

Детская улыбка Билли незамедлительно исчезла и сменилась уже знакомым Ванье холодом.

– Разбирайся с Торкелем. Решение принимал он.

Он пошел прочь, оставив ее одну. Чуть подальше она увидела Торкеля, идущего вместе с руководителем группы захвата. Они оживленно разговаривали, и второй полицейский жестикулировал. Похоже, обсуждают захват. Ванья двинулась было в их сторону, но передумала. Ругаться с Торкелем у нее не было сил. Кроме того, он ведь принял правильное решение. На его месте она поступила бы так же. Главным было действовать быстро, а не кто что сделает.

Это одна сторона вопроса – полицейская. Другая же – личная, связанная с ее местом в группе, с ролями всех и распределением ответственности. С тем, что до этого дело было столь очевидным и простым. Она увидела, как Торкель пожал второму полицейскому руку, и они пошли в разных направлениях.

– Отличная работа, Ванья! – крикнул Торкель, подходя к ней.

– Спасибо, насколько мы уверены?

– Там сейчас Урсула. Пусть лучше проведет предварительный осмотр сама во избежание каких-либо загрязнений. Но, похоже, там золотое дно.

– Правда?

Торкель спокойно кивнул. Он казался совершенно расслабленным, и Ванья поняла, что он уже уверен в том, что они поймали того, кого надо. Она почувствовала, как часть раздражения уходит и сменяется радостью. Возможно, они уже раскрыли это дело.

– Десять одинаковых ночных рубашек, нейлоновые чулки, кожаная папка с газетными вырезками об убийствах, – продолжил Торкель. – Нож, похоже, подходящий по размеру к площади разрезов. И целая стена фотографий жертв.

– Здорово, – с удивлением произнесла Ванья.

Неужели действительно будет так просто привязать Ральфа Свенссона к убийствам, как кажется?

– Да, действительно, и Урсула еще только начала. ДНК займет примерно день. Во всяком случае, для предварительного ответа.

Ванья кивнула ему, и они посмотрели друг на друга почти с нежностью. Оба ощущали весомость момента. День был прекрасным. За пределами длинной тени от дома, где они стояли, светило солнце, делая траву особенно притягательной. Казалось, они сами находятся на пути в солнце. Прочь от тени, в которой они так долго пребывали.

– Я сожалею, что мы взяли его без тебя, – по-дружески сказал Торкель. – Но мы не могли ждать.

– Я понимаю, – не колеблясь, ответила она. – Это было правильное решение, – добавила она.

К ним подошел Билли, уже без защитного жилета. Он встал рядом с коллегами и тоже посмотрел на солнце и зелень перед ними.

– Урсула говорит, что мы сможем войти не раньше, чем через несколько часов.

Двое других кивнули, но ничего не сказали. Они молча стояли вместе.

Как группа.

Как команда.

Как это обычно бывало.

Тишину нарушил телефон Билли. Его новая девушка, как поняли двое других по его мягкому тону. Он отошел подальше, чтобы поговорить с ней о планах на вечер.

– Халлэн захочет провести во второй половине дня пресс-конференцию, – сказал Торкель Ванье. – Я хочу, чтобы ты присутствовала.

Она искренне удивилась.

– Но ведь обычно ты туда ходишь один?

– Да, но я так хочу. Ведь мы раскрыли это дело благодаря тебе.

Она улыбнулась ему. Поняла, почему когда-то попросилась на работу к Торкелю Хёглунду и в Госкомиссию. Потому что он хороший руководитель. Разбирается в людях. Понимает, что всем требуется чувствовать себя причастными.

* * *

Себастиан приехал в полицию около часа. Принялся искать Торкеля и остальных. Никто не мог сказать, куда они подевались. На захвате, узнал он под конец от одного из полицейских, с которым обычно здоровался. Очевидно, к югу от Стокгольма, и у них все прошло успешно. Себастиан с возмущением позвонил всем членам группы. Начал с Торкеля и двигался по нисходящей. Никто не ответил. Ему пришла в голову мысль, и он отправился в следственный изолятор, примыкавший к зданию полиции, чтобы посмотреть, не встретит ли он кого-нибудь из них там. Возможно, за оформлением ареста этого Ральфа Свенссона, имя которого Хинде по какой-то необъяснимой причине выдал Ванье. Никого. И никто там не захотел говорить ему, не ждут ли они кого-нибудь. Он опять оказался на ничьей земле. Где он будто и не существовал вовсе. Он вышел на улицу. Пошел к площади Фрихетсплан и охраняемому въезду в гараж в полной уверенности, что они воспользуются этим въездом, когда вернутся. Он находится на общественной территории и не сделал ничего противозаконного. Мужчина средних лет в мятом пиджаке, чуть погодя улегшийся в высокую траву. Для охранника Службы безопасности он наверняка выглядел как алкоголик, направлявшийся в Крунубергспаркен, но не дотянувший и присевший на первом попавшемся зеленом пятачке. Не хватало только бутылки.

Он чувствовал себя совершенно ни на что не годным. Лучший студент курса, годами повышавший квалификацию, в частности, в Академии ФБР в США, самый продаваемый писатель, в течение нескольких лет один из лучших специалистов шведской полиции по психологическим портретам, а теперь ему оставалось надеяться только на то, что остальные участники расследования поедут мимо, и ему каким-нибудь волшебным образом удастся снова к ним присоединиться. Таков был единственный план, единственное решение, которое ему удалось извлечь из своего колоссального набора знаний. Вцепиться мертвой хваткой.

У него зазвонил телефон. Он выдернул его. Оживился. Это может быть кто-то из них. Но нет. Знакомый номер, но с него ему еще никогда не звонили.

Его домашний номер.

Он ответил.

Это оказалась Эллинор. Разумеется.

Он собрался сорвать на ней свое раздражение, накричать на нее, дать ей почувствовать его боль. Но она звучала так радостно, что он осекся. Ее голос журчал так заразительно.

– Прости, дорогой, я знаю, как неприятно может быть, когда кто-то звонит на работу. Но я немного беспокоюсь, что ты рассердишься.

– Почему же?

– Потому что я выходила из квартиры.

– Зачем?

Его злость превратилась в беспокойство. Возможно, необоснованное. Если задержание прошло успешно и если Ральф действительно тот, кого они искали, то угроза устранена. Она может отправляться домой. Выезжать. Он может ее выставить.

– Понимаешь… из дома я не выходила.

– Что? Куда же ты ходила?

– К соседям. Я решила представиться.

Себастиан лишился дара речи. На смену всему негативному, что он чувствовал изначально, внезапно пришло странное ощущение, что он всегда находится с ней в параллельных мирах. Они на самом деле несовместимы. Не имеют ничего общего. Не могли встретиться в принципе.

– Я не общаюсь с соседями, – кратко заметил он.

– Да, они так и сказали. Они очень заинтересовались тобой. Поэтому тебе придется купить больше, нам надо дополнить список.

– Я не понимаю. – Он сел на траву.

– Не сердись, пожалуйста, но я пригласила на ужин ближайшего соседа. Яна-Оке. У него семья в отъезде. Он врач, как и ты.

– Я не врач, я психолог.

– Значит, тебе надо быть дома около пяти, – продолжала Эллинор так, будто вообще не услышала маленькую поправку, – и позвони, когда окажешься в магазине. Будет очень приятно. Или ты рассердился?

Себастиан принялся вновь хвататься за злость, за слова, способные ранить ее настолько, чтобы она исчезла. Но не находил их. Отыскать их оказалось трудно. Ее мир был намного мягче. Намного приятнее. В ее мире его ценили.

– Ты же понимаешь, я делаю это потому, что люблю тебя. Ты не можешь жить отшельником, раз у тебя такая хорошая квартира. Так нельзя. Ты придешь к пяти?

– Да.

– Целую.

– Целую, – услышал он собственный ответ. И она исчезла.

Он встал, ощущая полную растерянность. Ужинать с соседом, с которым он за двадцать лет даже ни разу не разговаривал. Но это не самое ужасное. Самое ужасное состояло в том, что он слегка предвкушал это. Существует место, где он по-прежнему может быть в центре внимания. Где его по-прежнему с нетерпением ждут.

Место, которого у него так давно не было.

Дом.

В котором, правда, поселилась крайне странная женщина, но тем не менее. Дом.

* * *

Прокурор Халлэн был настолько возбужден, что поначалу забыл, как завязывают галстук. Ему хотелось завязать его французским узлом, которым он редко пользовался, и желаемого результата он добился только после нескольких попыток. Он позвонил жене, чтобы попросить ее записать все программы новостей. В самом лучшем случае сделают еще дополнительную трансляцию, но повлиять на это он не мог, оставалось только надеяться. Главный вопрос, схватили они того, кого надо, или нет, казался ему решенным. Предварительные доказательства были более чем убедительными. По-хорошему им, возможно, следовало бы подождать полного технического исследования, но это нереально. Сведения о поимке обязательно просочатся, и необходимо помешать распространению слухов. А также продемонстрировать результаты.

Прибыли Торкель Хёглунд и Ванья Литнер и привезли с собой фотографии, сделанные в квартире подозреваемого. Они оказались жуткими и усугубляющими его вину. У мужчины была целая фотостена с 36 снимками каждой жертвы, кроме первой женщины, где преступник ограничился 34 снимками. Когда Халлэн увидел фотографии, ему стало не по себе. Женщины при жизни, связанные, в ночных рубашках. Всего за несколько секунд до смерти.

– Это он, – произнес Халлэн и быстро перевел взгляд на маленький конференц-зал. – Я уже увидел достаточно.

Они вместе отправились на первый этаж, в комнату для прессы. Уже спускаясь по лестнице, они увидели, что интерес к пресс-конференции огромен. На улице стояли машины всех крупных телевизионных каналов, а очередь из желающих войти растянулась до канцелярии.

– Я сделаю краткое вступление, вы возьмете на себя отчет, а потом мы вместе ответим на вопросы? – обратился Халлэн к Торкелю.

– Конечно.

Халлэн распрямил спину и стал пробираться вперед через море любопытных журналистов. Ванья улыбнулась, глядя на идущего впереди них прокурора. Он, узнавая, кивал незнакомым ей лицам в толпе. Она понимала, что Торкелю это ненавистно. Об этом отчетливо говорил язык его жестов. Плечи подняты. Подбородок опущен к груди. Он наверняка тоже знал большинство собравшихся, но никому не кивал. Весь его облик показывал, что ему хочется побыстрее покончить с этим и снова взяться за работу. Сама Ванья испытывала нарастающее ощущение ликования. Чувствовала, что ей это по душе. Если немного повезет, возможно, ее участие в подобных мероприятиях не ограничится этим разом. Если уж Билли начал отвоевывать себе в группе новую позицию, то, может, и она сумеет переместиться. Она увидела стоящего чуть в стороне Себастиана. В его взгляде читались отчаяние и усталость. Когда они вернулись из Вестберги, он ждал их у въезда в гараж. Уставился на них, когда они проезжали. Ванья поначалу надеялась, что Торкель его проигнорирует, но ее начальник повел себя не столь по-детски, как она. Они остановились. Торкель открыл дверцу и кратко проинформировал Себастиана о том, что они схватили Ральфа Свенссона и сейчас будут давать пресс-конференцию. Если его интересуют подробности, ему ничто не мешает пойти послушать. Затем Торкель закрыл дверцу, и они поехали дальше.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации