Текст книги "Сердце дьявола"

– Но для чего? Я так понял, что их возможности в области тьмы не ограничены.

– Ты понял правильно, Рома. – Линда устало прикрыла глаза, потерла переносицу, а потом вновь посмотрела на ученика. – Но тьма без света исключает гармонию. Их мир напоминает выжженную пустыню, где царит вечная ночь. У них нет солнца, нет воды, нет ветра. Температура воздуха на Эрагаджуа примерно плюс пятьдесят градусов по Цельсию, и так двадцать четыре часа триста шестьдесят пять дней в году. Местные, конечно же, создают искусственные условия для жизни. У них великолепно развиты технологии по контролю за климатом, плюс процветает магия соответствующего направления. Но ты понимаешь, сколько радости может доставить такой мир, особенно когда ты знаешь, что бывает по-другому. – Волшебница перевела дыхание, прикурила сигарету и, плеснув в бокал виски, продолжила: – Для того чтобы Эрагаджуа стал более комфортным, колдунам нужен был свет. В попытках притащить хоть каплю его к себе они уничтожили несколько десятков миров, погубили несчетное количество собственных магов, но все зря. Светлые потоки либо тут же меняли полярность, попадая к ним, либо тухли, в процессе убивая всех, кто находился поблизости. После нескольких веков бесплодных попыток волшебники из Эрагаджуа сдались. Они окончательно смирились, что удел их мира – вечная тьма. Но они не часть мира, они не обязаны были там оставаться. И вот тогда-то колдуны создали бессчетные армии оборотней, использовав для этого почти все немагическое население, и отправились завоевывать чужие планеты. В те времена все воевали со всеми. Кому-то нужна была дармовая энергия, кому-то – человеческие ресурсы, а кому-то – новые территории. Миры объединялись в альянсы, уничтожали другие альянсы, а потом кидались на вчерашнего союзника. Земля воевала за расширение зоны влияния. Нашим магам нужна была власть во всей системе. И мы считались страшным противником, но страшнее Эрагаджуа не было никого. Оборотни были повсюду. Выследить их не представлялось возможным. Помимо всего прочего, эти твари имели одну отличительную особенность – они были способны сами создавать себе подобных, кусая живых людей. – Линда сделала большой глоток, помолчала несколько секунд, а потом продолжила: – Перевертыши стали всеобщим бичом. И, в конце концов, все миры объединились уже по-настоящему, чтобы одолеть своего главного врага. Битвы шли повсеместно и были столь кровопролитными, что при воспоминании о том времени кривился даже Сантьяго, о жестокости которого знал каждый ребенок. Этот кошмар длился почти сто лет. Ценой колоссальных потерь темных побили и загнали обратно в Эрагаджуа. Осознав слабость своей позиции, их маги одними из первых подписали договор. Но с одним условием. Никто и никогда не будет следить за их внутренней жизнью. Например, наши «летучие» не имеют права выходить за пределы портальной зоны, в которой живут, а маги вообще не имеют права пересекать портал. Одна ошибка – и будет объявлена война.

– Как им дали такие преимущества? – возмутился Роман.

– Их победили, загнали назад, но не уничтожили. И даже в таком небольшом количестве они все еще смертельно опасны. Их боятся, – пояснила волшебница.

– Я правильно тебя понял, с тех пор как кончилась война, никто толком не имеет понятия о том, что происходит на Эрагаджуа?

– Совершенно верно. И это, пожалуй, самая большая кость в горле у современников всех миров. – Линда тяжело вздохнула. – Делегации, которые должны раз в месяц давать отчеты нашим «летучим», прибывают регулярно, все вроде бы идет как обычно. Однако изменения в их энергетической атмосфере настораживают. Боюсь, что они потеряли контроль над своей магией, а неконтролируемые выбросы могут быть значительно хуже всех их армий, вместе взятых. Да и наши люди как-то неспокойны. Возможно, они просто реагируют на перетасовку потоков, а может, есть что-то еще, что они чувствуют, но чему не могут дать определение. – Линда в задумчивости помолчала, а потом резко сменила тему: – Ладно, Рома, иди. У меня куча дел в связи с визитом Тамерлана. Задание прежнее, плюс перечитай, пожалуйста, все о Великой Войне, что сможешь найти.

Роман понял, что спорить нет смысла. Скрыв обиду, он вышел из кабинета, плотно затворив за собой дверь. Он уже грезил о тех временах, когда колдуны, подобные Линде и Тамерлану, станут воспринимать его как равного. Но для этого требовалось скорее освоить одну из самых трудных наук в мире – магию. Тяжело вздохнув, ученик поплелся к себе в комнаты, где его ждала стопка непрочитанных книг. За окном отцветали последние деньки бабьего лета, и его ровесники – дети воителей – отдыхали на начавшей желтеть травке, весело смеясь и разговаривая о всякой ерунде. На секунду мелькнула слабодушная мысль о том, как было бы хорошо вернуться в обычную школу, к своим обыкновенным друзьям и сидеть сейчас после уроков в школьном дворе, украдкой пить пиво и обсуждать девчонок из класса… Но Роман быстро отбросил ее в сторону. Он – один из избранных, один из тех, в чьей власти менять мир! За последние месяцы он уже так привык к этому, что теперь не смог бы отказаться от подарка судьбы, как бы тяжел он ни был.

Алина вместе со своей свитой, состоявшей из сына и Камиллы, перебралась из жаркой Хургады в Мельбурн, где в это время года стояла зима. Но столица Австралии смогла заинтересовать ее не больше чем на неделю. Отчаявшись получить удовольствие от пребывания в этом городе, воительница перебралась в Сидней, а оттуда еще через шесть дней вылетела в Новую Зеландию.

Южное полушарие оказалось таким же пресным, как и северное. Без Антона она не могла насладиться ни историческими достопримечательностями, ни красотами природы, ни просто расслабиться.

Из Новой Зеландии она отправилась в Пекин, где провела выходные, а затем посетила Токио.

Камилла страшно устала от бесконечных перелетов, аэропортов, смены культур и постоянного шума сотен туристов. Маленький Антошка давно перестал глазеть по сторонам и все чаще спрашивал, когда он снова может увидеть отца, дядю и других московских знакомых. Сама Алина окончательно потеряла аппетит и сон и все чаще думала о возвращении. Ревность терзала ее сильнее, а мысли о Зеленом не давали сосредоточиться на чем-либо дольше, чем на пять минут. Она пробовала даже начать вязать, памятуя слова матери о том, что монотонная работа успокаивает нервы. Но каждый раз, садясь за очередное изделие, она думала, обрадуется ли Антон самодельному подарку или лучше накупить целую кучу сувениров?

Стас выходил на связь каждые три-четыре дня. Последнее время его мысленный голос звучал как-то напряженно, но на все вопросы Серебряной он отвечал, что у них дела идут штатно. Свою постоянную тревогу Алина объясняла расшалившимися нервами. Ей сильно хотелось позвонить Хадиже – настоящему кладезю сплетен – и узнать подробно обо всем, что случилось за время ее отсутствия, а главное, выспросить, вспоминает ли о ней Зеленый. Самому Антону она не решалась позвонить и даже не позволяла себе думать о такой возможности. Словно малолетка во время школьных каникул, Серебряная представляла, как вернется домой и любимый заметит малейшие перемены к лучшему, произошедшие с ней за несколько месяцев. Порой, когда она смотрелась в зеркало, ей казалось, что в ее глазах появилось больше зрелости, а ровный загар придал чертам лицам особую выразительность.

О том, чтобы достойно научиться жить вдали от любимого мужчины, она уже не мечтала. Попытка обернулась полным крахом. Ее страсть была безумием, дарованным свыше, и им обоим предстояло испить до дна все ее последствия.

– Опять грустишь? – спросила Камилла, подойдя к Алине со спины. Серебряная сидела в баре отеля в Токио и пила сливовое вино. Час был поздний, и маленький Антон давно отправился на боковую, в то время как мать занималась еженочным самобичеванием.

– Ужинаю, – поправила няню сына Алина. Камилла недоверчиво хмыкнула и присела на стул напротив. За время, что девушки провели вместе, они успели подружиться, и теперь на правах подруги слуга Дарины Крыла Ветра принялась увещевать свою работодательницу сжалиться над собой и вернуться домой.

– Может, пора взять билет до дома? Тебе без него плохо, ему, я уверена, тоже. Ты ничего не добьешься тем, что измотаешь себя, меня и сына, колеся по миру, словно от кого-то прячешься.

Алина оторвалась от созерцания суши с угрем, которые сильно отличались от тех, что она привыкла заказывать в московских ресторанах, и подняла взгляд на собеседницу. Камилла выглядела очень молодо. На вид ей нельзя было дать больше семнадцати, хотя на самом деле воительница разменяла четвертую сотню и в Новогоднюю ночь должна была отметить свой триста пятнадцатый день рождения. Она была невысокая и очень стройная. Оливковая кожа и черные волосы гармонировали с бархатными карими глазами, которые неожиданно серьезно взирали на мир из-под полога густых угольно-черных ресниц. Губы были чуть пухловаты, а остренький подбородок придавал лицу форму сердечка. В целом Камилла выглядела отменно и вызывала множество похотливых взглядов, на которые никогда не реагировала. Она уже пять десятилетий была вдовой, но до сих пор хранила верность погибшему в бою мужу. Страстная натура итальянки умела любить с таким пылом, какому многие могли бы позавидовать. Впрочем, ненавидеть она умела ничуть не хуже. Серебряная не уставала поражаться порывистости спутницы, которая каким-то таинственным образом совмещалась с огромной жизненной мудростью и философским взглядом на большинство вещей.

– А я ничего и не добиваюсь, – пожала плечами Алина. – Я уже давно поняла, что не смогу заставить себя относиться к Антону спокойнее.

– Тогда что мы делаем в Токио? – Камилла слегка наклонила голову и вопросительно глянула в глаза коллеге.

– Сама не знаю, – Алина отодвинула от себя тарелку с едой. – Это глупая девчоночья гордость. Я сказала, что мне нужно разобраться в себе, научиться жить самостоятельно, а теперь просто не могу показаться ему на глаза и признаться, что он по-прежнему мой единственный источник кислорода и я брошу все и всех, чтобы прикрыть его грудь.

– А еще ты боишься, – внимательно выслушав ее, добавила Камилла. – Боишься, что, когда вернешься, выяснится, что он-то научился прекрасно обходиться без тебя.

– Наверное, – согласилась Серебряная, поморщившись.

– Он не научится. Он провел восемь очень долгих лет в лапах Сантьяго и не забыл тебя. Несколько месяцев не заставят его думать о долге больше, чем о тебе.

– Ну, о долге-то он думал всегда, даже когда я ни о чем подобном не имела представления, – улыбнулась Алина. Перед глазами встала картина первых месяцев, которые она провела с Антоном. Тогда она еще не была Серебряной, лишь обычной смертной девчонкой, думавшей, что встретила принца, примчавшегося к ней из далекой сказки. Именно из-за того, что он оставил возлюбленную, не потрудившись даже объяснить причин своего поступка, сейчас она и металась по свету и дрожала при мысли о возращении. Ей не хотелось еще раз пройти через тот ад, в котором ей пришлось жить, когда не было надежды на встречу.

– И к чему это вас обоих привело? – Камилла поймала взгляд Алины и, слегка дотронувшись до ее руки, мягко добавила: – Поезжай к нему, выходи замуж и никогда не мучайся мыслями о том, что может случиться. Лови каждый день, который вам дарует судьба, и будь благодарна ей за это. Завтра может принести все что угодно, особенно если вы служите такому магу, как Линда. Каждый из вас всю жизнь на передовой. Независимо от того, прикроешь ты его спину или чью-то еще, ваша вечность постоянно висит на волоске. И если одному из вас выпадет более долгий срок, лучше уж, чтобы он мог хотя бы насладиться воспоминаниями. Потому что нет ничего хуже, чем столетиями мучиться от осознания того, что не схватил «синюю птицу» за хвост, пока была такая возможность.

– Самое страшное, я знаю, что ты права, – вздохнула Алина. – Наверное, это обычная глупость. Еще полгода назад, когда я думала, что Сантьяго всех нас уничтожит, мне и в голову не приходило, что я смогу уехать от Антона. Тогда мне даже час без него было трудно выдержать. Я нервничала, психовала. А когда все осталось позади и впереди замаячила вечность, я решила, что у нас достаточно времени, чтобы попробовать пожить врозь. В нормальных условиях, без экстрима, без слезных расставаний, без ложных или тем паче настоящих смертей. К тому же нам обоим не мешало разобраться в себе, привыкнуть к новым обстоятельствам. К Максиму-вампиру…

– Это все отговорки. Пережитки былых страхов. Глупость, если хочешь, – пылко возразила Камилла. Она тяжело дышала и страстно жестикулировала. Алина легко распознала очередной эмоциональный всплеск, которым была подвержена ее приятельница. – Когда я была так же молода, как ты, я тоже постоянно придумывала всякую ерунду. Из-за этого мы с Донателло потеряли не один год. Ты не представляешь, как я об этом жалею теперь, когда его нет.

– Наверное, ты права, – покладисто согласилась Серебряная, отправляя в рот острый гункан и запивая его изрядной порцией сливового вина. – Нам надо возвращаться. – Лицо Камиллы озарила победная улыбка. Ей было очень приятно переупрямить свою слишком упрямую собеседницу. – Но вначале нас ждет Таиланд, я обещала сыну…

Воительница Дарины резко встала со стула и, не сказав больше ни слова, вышла из зала. Дверь за ее спиной закрылась с громким хлопком, заставив вздрогнуть нескольких посетителей ресторана.

Алина облокотилась о спинку стула и медленно достала из пачки сигарету, небрежно покрутила ее в руках и плавным движением поднесла зажигалку. Тонкая струйка дыма вырвалась изо рта. В его клубах ей померещилось лицо Антона. Она довольно улыбнулась. Решение было принято. Еще одна страна, один дурацкий курорт, и она едет домой. Серебряная шла на сделку с собственной гордостью, но сопротивляться себе больше не могла. Ее ждал Антон, а она всем сердцем стремилась к нему…

– Алина! – раздался в голове голос Стаса. От неожиданности девушка выронила горящую сигарету на скатерть. Глава только вчера осведомлялся о ее самочувствии – столь частые визиты вызывали беспокойство.

– Да, Стас, что случилось? – даже мысленный голос Серебряной дрожал от плохо скрытого волнения.

– Пока ничего, – спокойно ответил Черный. – Мне нужно кое-что знать, и ты должна ответить честно. Где ты сейчас находишься?

Вопрос поставил Алину в тупик, а два слова «пока ничего» преобразовали состояние безотчетного волнения в форменную панику. Стас воспринял ее молчание по-своему и заговорил, не дождавшись ответа.

– Мне все равно, в каком ты городе, назови хотя бы страну. Я не собираюсь говорить об этом ни Антону, ни тем более Максу, – устало произнес он.

Алина поняла, что дома творится что-то неладное. Сглотнув возникший в горле ком, она стиснула дрожащими пальцами бокал и, сосредоточившись на мыслеречи, как когда-то, очень давно, ее учил Влад, ответила:

– В Японии, в Токио. Мне надо приехать?

– Нет, нет, не торопись, – поспешно сказал Стас. Алина почувствовала, что глава собирается закончить разговор.

– С вами все в порядке? – в ее мысленном голосе слышались истерические нотки, которых обычно она себе не позволяла. Но длительная оторванность от привычного мира и полное отсутствие связи с друзьями делали свое дело. Она стала слишком эмоциональной. «Должно быть, заразилась от Камиллы», – подумала Серебряная, стараясь взять себя в руки.

– У нас все отлично… И э… – Стас ненадолго замолчал, словно подбирая слова, – Не знаю, куда ты поедешь дальше, но, если можно, вычеркни из списка Африку.

– Почему? У Линды новые неприятности? – сдерживать панику становилось все труднее. Дать ей разумное объяснение Алина не могла. Если Черный говорил, что все в порядке, у нее не было оснований сомневаться, – твердила рациональная часть ее перепуганного мозга. Мало ли что могло приключиться на жарком континенте? Например, живущие там маги поспорили между собой, или произошел неконтролируемый выброс энергии. Могло случиться все что угодно, и совсем необязательно это имело касательство к ней или к кому-то из ее близких.

– Никаких неприятностей. Ничего такого, о чем следовало бы беспокоиться человеку в отпуске, – успокоил Черный. Серебряная почувствовала, что сейчас он улыбается. – Просто в Африке сейчас неспокойно, вот и все.

– Что-то серьезное? – паника лишь усилилась. Слишком легко говорил Стас, словно намеренно приуменьшал опасность.

– Не так чтобы очень… в любом случае, «демонов» это не касается. Мне пора, если что-то случится, тут же выходи на связь. А если окажешься в южном полушарии, лучше звони по мобильнику, – с этими словами Стас отключился, оставив Алину в одиночестве предаваться своим страхам. Решимость ехать в Таиланд таяла на глазах. Быстро расплатившись по счету, девушка вышла из ресторана и отправилась к скоростным лифтам, за миг домчавшим ее до пентхауса, который они снимали.

Камилла еще не ложилась. Распространяться о возможных проблемах своего мага Серебряная не имела права, поэтому ей пришлось принять обычное выражение лица и, как ни в чем не бывало, пройти к дивану, включить телевизор и начать переключать каналы. Камилла словно не заметила ее появления. Она сидела в кресле и потягивала виски из мини-бара. Взгляд ее блуждал где-то в области окна, из которого открывался прекрасный вид на ночной, подсвеченный огнями город.

– В Бангкок вылетаем завтра, – минут через пятнадцать сообщила Алина. Она уже успела справиться с эмоциями. Страх отпустил под плотным натиском здравого смысла. Если бы произошло что-то чрезвычайное, Стас непременно вызвал бы ее или хотя бы объяснил, что стряслось. Тайны и недомолвки были в стиле Влада или того же Антона, но глава их группы никогда ничем подобным не страдал. Какие бы проблемы ни постигли Африку, ее это не касалось, так что глупо выставлять себя психопаткой и менять планы, пусть о них никто, кроме безмолвствовавшей рядом Камиллы, не знал.

– Хорошо, – кивнула няня и снова погрузилась в свои мысли. Они сидели бок о бок и молчали еще около часа, каждая думала о своем. Потом Камилла встала, громко поставила бокал на красовавшийся в центре комнаты столик и отправилась в свою спальню. Вскоре Алина последовала ее примеру. Завтра ее ждал очередной перелет – последний, как она решила абсолютно точно, перед возвращением домой.

– Не уверена, что наш заслон помешает этому распространиться за пределы портала, – голос Линды звучал совершенно спокойно.

Ни единым движением она не показывала, что нервничает или видит что-то необычное в возникшей ситуации. Сегодня они вместе с несколькими сотнями других магов закончили сложный процесс перераспределения энергетических потоков. Все было сделано именно так, как от лица сведущей в таких вопросах коалиции Бездны предлагал Тамерлан. На установку прочной светло-темной стены ушло три недели, в течение которых все волшебники работали сообща, позабыв о мелких распрях и крупных несогласиях.

К великому удивлению нового председателя Совета магов, ни один из ее коллег не воспротивился предложенному плану. Все, как и она сама, получали тревожные сведения от «летучих», находящихся на Эрагаджуа. Слова Маргариты, согласившейся рассказать о своем провале коллегам, дополнили картину. Плетение, вновь воспроизведенное Тамерланом, повергло в шок. Среди колдунов Земли было много лицемеров, порой встречались трусы и даже те, чье душевное здоровье вызывало сомнения, кое-кто любил геройствовать, а иные слишком эмоционально реагировали на присутствие адептов другой стороны, но дураков среди членов Совета не попадалось. Поэтому они с готовностью воспользовались идеей, которую для них любезно разработали другие. К тому же план казался здравым. Даже колдуны, которым экстренные меры причиняли временные неудобства, не выступили против. Каждый понимал: если истинная тьма хлынет на Землю, проблемы будут у всех, да такие, каких эта планета еще не видывала.

Когда отобранные Линдой и Маргаритой маги прибыли к порталу, увиденное поразило их настолько, что даже если у кого-то оставались сомнения, то они тут же рассеялись. Порталы, обычно не видимые вооруженным глазом и определяемые лишь по колебаниям энергии, оазисам с растениями и животными, которых отродясь не водилось в этом мире, да постройками, воздвигнутыми «защитниками» обоих граничащих друг с другом миров, стал угольно-черным. Вокруг него клубилось темное, непрозрачное марево, а в домах, где должны были обитать воители с Эрагаджуа, не было видно ни единой души. Воины Земли, напротив, встретили делегацию магов с явным облегчением.

– Это началось около часа назад, – сообщил воитель Александры Карающей Десницы, отвечая на невысказанный вопрос, застывший в глазах всех прибывших. – Еще через полчаса все их воители покинули наш мир. Мы послали каждый к своему господину человека с донесениями, но вы прибыли раньше и, должно быть, разминулись с гонцами в пути.

– Предлагаю отозвать всех наших с той стороны, причем срочно, – заявила Ванесса Несущая Боль, недобро сверкнув глазами. Ей очень не нравилось то, что творилось вокруг. Возражений не последовало.

– Полагаю, принято единогласно, – через минуту оповестила коллег Линда.

– Мы должны эвакуировать не только своих личных слуг, но и слуг всех не присутствующих здесь магов. Мы не можем ждать, пока удастся установить с ними контакт. Думаю, сейчас здесь не работают даже те виды связи, которые обычно безотказно служили в предпортальных областях, – высказалась Нненна Черная Роза. На ее шоколадной коже поблескивали капельки пота, в черных глазах застыла тревога. Маги единодушно закивали.

– Все наши службы и дозоры перенесем на эту сторону. Их следует немедленно усилить минимум в два раза, – распорядилась Линда. – Лучше, если извещение за портал пошлет кто-нибудь из сильных темных, использование света может притянуть к нам катастрофу. Не обижайтесь, но коалиции Бездны лучше остаться в стороне, – увидев, что Маргарита собралась применить чары, предостерегла ее Солнечный Свет. – Судя по всему, от вас они прекрасно научились обороняться. Ванесса, Донг, лучше кто-нибудь из вас.

– Отлично, сейчас сделаю, – коротко ответил Донг Темный Воин. Его лицо выражало решимость и небывалую для коалиции Силы готовность действовать немедленно.

Он подошел очень близко к порталу, на минимальное расстояние, предусмотренное договором, и, вперив взгляд в сплошную клубящуюся тьму, принялся читать формулу вызова, которую вот уже несколько тысячелетий не произносил ни один маг Земли. Формула вызова – единственное заклинание, позволявшее любому – как светлому, так и темному – магу силой своей власти отозвать с другой стороны портала всех воителей, независимо от их принадлежности. Заклятие было невероятно мощным, хоть и не содержало в себе истинных потоков. «Коридор», который формировался с его помощью, мог провести сотню и даже тысячу человек через все известные и почти все неизвестные преграды, какие могли возникнуть на пути людей во время межмирового перехода. Формула вызова действовала только в том случае, если не меньше трехсот магов дали на то свое согласие, и лишь тогда, когда произносивший ее находился в непосредственной близости к порталу. Если верить документальным хроникам, последний раз формулу вызова произносила Джейзи Джимма, наставница Сантьяго, спасая своих и чужих людей из Эрагаджуа во время Великой Войны. Несколькими часами позже она погибла, защищая портал, который был прорван силами оборотней и создавших их магов. Помощь к ней подоспеть не успела.

Глядя на то, как Донг Темный Воин творил древнее колдовство, каждый из присутствующих магов невольно вздрогнул, вспомнив легенду, о которой им доводилось только читать. Легенду о прекрасной, как утренняя заря, рыжевласой ведьме, что в окружении горстки спасенных ей воинов отражала атаку сотен магов Эрагаджуа и их смертоносных созданий. На какой-то миг собравшимся показалось, что они слышат сквозь века ее звонкий голос, читающий заклинание и эхом отражающийся в безлюдной пустыне. Немые пески все еще помнили об ее героизме, который позволил ценой нескольких жизней сохранить миллиарды других, дал возможность подготовиться друзьям и врагам Джейзи к небывалой угрозе извне.

Ощущение было мимолетным и прошло так же быстро, как появилось. Но в ряды столпившихся у портала колдунов закралась грусть. То было смутное томление по давно ушедшим временам, смешавшееся со страхом перед будущим. Кто мог сказать наверняка, кому выпадет смертельный жребий, дойди дело до новой войны?

Донг колдовал еще около получаса. Закончив заклинание на высокой ноте, он отошел от портала. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что клубящаяся вокруг тьма не превратится в непреодолимое препятствие для людей, призванных домой с помощью формулы вызова.

– Надо было хватать их воителей, когда они торчали тут у всех на виду, и пытать до тех пор, пока наши лучшие палачи не вытащили бы из них всю информацию об этой проклятой «здравнице смерти»! – бурчала Ванесса Несущая Боль, сжимая кулаки. Ее глаза блестели недобрым огнем.

Линда отвернулась от темной коллеги. Не требовалось умения читать мысли, чтобы представить, какие сцены проигрывало воображение главы коалиции Смерти. В умении пытать врагов равных Ванессе на Земле не было.

– И нарушить первыми договор, чтобы маги Эрагаджуа, воспользовавшись своим правом, разнесли нас на кусочки? – Глафира Герцогиня Страсти презрительно сощурилась.

Вопрос о захвате кого-то из «летучих» с Эрагаджуа, живущих обособлено от землян на ограниченной территории предпортального города, активно обсуждался магами еще на Совете. Подавляющее большинство не решилось трогать опасного союзника, который только и ждал повода, чтобы стать врагом. За отчаянные меры проголосовало всего двое. Ванесса Несущая Боль и Александра Карающая Десница. Первая – из любви причинять другим мучения, вторая – по причине врожденной нехватки политического чутья и зрелой дальновидности.

Воители появились из черной воронки портала минут через пятнадцать. Среди ожидающих царило напряженное молчание, прерываемое иногда нецензурными фразами на разных языках. Колдуны нервничали, переживая за успех мероприятия.

«Летучие», оказавшись на родной земле, облегченно вздыхали. Некоторые из них были откровенно напуганы. Другие держались более стойко, но даже у самых храбрых ощутимо дрожали руки. Воители отыскивали своих магов, давали короткие, полные панических ноток отчеты, в которых не было ничего конкретного. Большинство донесений вообще не содержало в себе никакой полезной информации и напоминало лепет ребенка, увидевшего чудище под кроватью.

То, что удалось выяснить, маги давно уже знали. «Летучие» Эрагаджуа вернулись в свой мир. В атмосфере ощущалось сильное давление истинной тьмы и какие-то волнения в близлежащем к порталу городе. Больше никто ничего не видел и не слышал. Но страх поселился в каждом сердце.

Отчитавшись, воители получали новые распоряжения и, не теряя времени, отправлялись в места назначения. Кто-то присоединялся к «защитникам», разместившимся в невысоких жилых постройках предпортального городка, кто-то отправлялся в ближайшие населенные пункты, откуда можно было выбраться обычным транспортом или воспользоваться индивидуальным порталом. Тем, чьих магов поблизости не оказалось, Линда или Маргарита, признанные главами светлой и темной сторон соответственно, давали короткие инструкции и отпускали.

Как только из Эрагаджуа выбрались все, колдуны принялись творить древнее как мир волшебство, призванное далекими и уже давно позабытыми предками, чтобы служить неизвестной современникам цели. Возможно, как теперь несколько сотен магов нового тысячелетия, когда-то они стояли вокруг злополучного портала в темнейший из миров, стараясь спасти Землю, а может быть, использовали сложнейшее колдовство для уничтожения чужого, не менее сложного и уж точно более смертоносного плетения.

Три недели, сменяя друг друга, светлые и темные колдуны трудились не покладая рук. Все внутренние распри и раздоры были позабыты. Темная сила рвалась из Эрагаджуа, заставляя вздрагивать самых стойких, и внушала ужас тем, кто был слабее. И вот наконец долгая и кропотливая работа была закончена, но вместо того чтобы вздохнуть с облегчением, маги ощущали тревогу, а некоторые – страх.

Пустыню, ставшую опасной зоной, торопливо покинули, поставив у порталов заслон из своих лучших сил. Сюда были стянуты многочисленные отряды «летучих теней» и «защитников рая». В их обязанности с этого дня вменялось ежедневно докладывать о состоянии заслона и любых передвижениях тех, кто до поры скрывался в вечной тьме Эрагаджуа.

Колдуны и колдуньи со всех уголков планеты вновь собрались в здании Совета, находящемся на единственной в мире нейтральной территории. Они собирались поделиться друг с другом и со своими не участвовавшими в создании заслона коллегами опасениями и надеждами. Им требовался четкий план, в который не могла бы закрасться ни одна ошибка. Потому что впервые за долгие века они столкнулись с угрозой глобальной и неизведанной. И чтобы победить в этой пока еще не начавшейся войне неизвестно с чем, им надо было сплотиться. Ведь вся тьма, какую им удалось призвать к порталу, не могла гарантировать того, что чужая и куда более могущественная тьма не проникнет на Землю.

Линда в качестве главы Совета вела заседание. Она восседала на золоченом троне с бархатной бордовой обивкой. Ее спина была гордо выпрямлена, взгляд черных глаз по очереди буравил собравшихся перед ней магов.

– Тьма, которую удалось призвать на помощь нашим темным магам, не идет ни в какое сравнение с тем, что рвется из Эрагаджуа, – начала она, посчитав, что любые вступления излишни. Те, кто был у портала, дружно вздрогнули.

Словно в замедленной съемке, они вновь смотрели на черную воронку, от которой шли эманации дикой, необузданной, чуждой всему живому силы, которую на мгновение Линда извлекла из своих воспоминаний и показала собравшимся. Остальные колдуны, не получившие приглашения к порталу, глухо зароптали. Послышался гомон сотен голосов, тихо шепчущих что-то соседям. Светлая волшебница кашлянула, и гомон прекратился.

– Нам надо решить, что мы будем делать, когда завеса падет. Я говорю не «если», а именно «когда», потому что лично у меня нет сомнений в том, что рано или поздно это случится. – Ропот толпы снова стал громче. Некоторые лица побледнели, другие были полны чванливого скепсиса. – Поэтому, я хочу спросить наших темных собратьев: есть ли среди вас такие, кто при должном старании и помощи смог бы дотянуться до истинной тьмы?