Текст книги "Сердце дьявола"

«Я не могу в это поверить! Джейз вызвалась сделать это! Она решилась пойти туда совершенно одна. С помощью других сильнейших колдунов она создала сверхмощные порталы, которые помогут одновременно эвакуироваться нескольким сотням человек. Я единственный был «против» этой безумной идеи. Для формулы вызова необходимо триста согласий, моя девочка получила восемьсот.

Она должна отправиться на рассвете. Но я не дам ей совершить самоубийство. Если придется, я выступлю против всех, но сохраню ей жизнь, ведь если не будет ее, Вселенная перестанет существовать. Я лично разберу ее по камушку, не оставлю даже мокрого места от каждого, кто голосовал за это самоубийство.

Мне пришлось пойти на крайние меры. Я запер ее в своем замке, наложил такие заклинания, нейтрализовать которые ей не удастся, несмотря на то, что она намного сильнее. Я воспользовался помощью светлого Мильхара, известного под именем Колокольный Звон. Так же, как и я, он считает, что затея эта обречена на провал. Вернее, он стал так считать с того момента, как ее реализация легла на плечи Джейз. Он тоже любит мою рыжую ведьмочку и не хочет ее смерти. Хотя, в отличие от меня, для него ее все равно что нет – она принадлежит только одному мужчине, и этот мужчина – я.

Завтра на рассвете я увезу Джейз в самый дальний уголок Вселенной. Туда, где нас никто не найдет. Мне жаль, что наша армия лишится двух одаренных магов, но ее жизнь для меня важнее Земли. При одной мысли о том, что мне придется бросить своих друзей, верных мне до последнего издыхания воинов и несчастных смертных, для которых волшебники – единственная надежда во всей этой передряге, слезы наворачиваются на глаза. Увы, Макарауз не оставил мне выбора.

Чтобы выполнить задуманное, мне придется совершить еще одно предательство. Джейз нужно погрузить в беспробудный сон. Мильхар обещал сварить зелье, которое подействует даже на нее. Я верю в его способности и в свое безумие. Иначе все будет кончено».

Линда почувствовала, как две слезы оставляют мокрые дорожки на щеках. Вот уж никогда не подумала бы, что слова Сантьяго будут ощущаться как прикосновение к пылающему любовью сердцу Дьявола и заставят ее плакать.

То, что произошло дальше, было известно каждому школяру. Каким-то невероятным образом Джейзи Джимма смогла вырваться из спасительной клетки, созданной для нее любовником. Как великая ведьма прошлого это сделала, Линда не могла даже предположить. Она сама не справилась бы и с половиной того, что описывал Сантьяго в своем дневнике. Но Джимма была древней и могущественной колдуньей, чей МагСи равнялся 692, потому ей были подвластны заклинания, способные сокрушать миры.

Вытерев слезы тыльной стороной ладони, Линда продолжила чтение.

«Она сбежала! Все-таки сбежала! Не дожидаясь решения Совета, я собрал всю свою армию, всех до последнего ребенка, и бросился вслед за возлюбленной. Мне удалось убедить многих ее воинов, за исключением парализованных волей создательницы вампиров, присоединиться ко мне. Мы пошли по ее следам. Не знаю, чего своими действиями я хочу добиться. Там нет никого живого, только потоки губительные и для людей, и для животных, и даже для растений. Но я надеюсь, что нам удастся остановить Джейз.

За мной по пятам гонятся приспешники Макарауза. Полагаю, я, как изменник, объявлен вне закона. Но мне плевать. Мильхар разочаровал меня. Он сказал, что это ее свободный выбор и он не станет больше помогать мне. Боится. Его хваленая светлая любовь оказалась слабее страха сдохнуть. Но это неважно. Я справлюсь и один. Хорошо хоть магический транспорт не работает в радиусе нескольких сотен, а то и тысяч километров от порталов. Джейз придется добираться туда по старинке, и, если мы поторопимся, у меня будет шанс догнать ее. Я не мечтаю отговорить ее. Теперь передо мной стоит совсем иная цель. Я должен спасти ее любой ценой. В самом худшем случае, если из портала следом за нашими воинами потянутся их оборотни или даже сами колдуны, моя армия сможет дать бой и выиграть время, чтобы она могла уйти на безопасное расстояние и вернуться в пустыню уже с подкреплением.

Я умру, если это необходимо, но, пожалуйста, вы слышите меня там, на небесах, пожалуйста, сохраните жизнь ей!»

Линда перевела дыхание. Боль сквозила в каждом слове, выведенном дрожащей рукой. По тому, как прыгали строчки, можно было заключить, что Испанский Дьявол пишет, не сходя с лошади.

Солнечный Свет вытерла непрошеные слезы и перевернула страницу, готовясь читать дальше. Ей на колени выпала записка – небольшой листочек, который все еще, спустя столько времени, хранил легкий аромат лаванды и вербены. Дрожащими от волнения пальцами Линда развернула его. Письмо было написано Джейзи Джиммой. Она сразу узнала почерк, который уже видела в дневнике там, где возлюбленная Дьявола оставляла небольшие пометки на полях или делала дополнения к описаниям событий.

«Сантриго, дорогой, я знаю, что ты хотел сделать как лучше. И поверь, я ценю твою заботу, а твоя любовь станет для меня путеводной нитью в мире тьмы, куда мне предстоит проникнуть. Я хочу, чтобы ты помнил: что бы ни случилось, я буду всегда любить тебя, и переход за грань этого не изменит. Вечность не сможет стереть память о твоих поцелуях, даже если все, что останется от меня, – всего лишь бесплотный дух, заблудившийся в бесконечном тумане изнанки мира.

Я бы отдала все на свете, лишь бы сейчас остаться с тобой. Но я не могу бросить тысячи воителей на произвол судьбы, подвергнуть их пыткам, мучению и смерти, а что еще хуже – перевоплощению в оборотней. Тьма, настоящая живая тьма, к которой принадлежим мы с тобой, – это не жестокость, не ненависть, не безразличие. Это просто сторона силы, и наделенные ей обязаны помогать остальным. Цель всего нашего существования – сделать наш чудесный мир лучше и светлее. А столько смертей заставят всех нас отступить на много шагов назад.

К тому же, лишенные наших лучших воинов, мы станем намного слабее. Поверь, потеря одного мага по сравнению с этим ничто. И кто сказал, что я не смогу вернуться вместе с ними? Ты недооцениваешь силы своей учительницы, если считаешь, что я иду туда умирать. Я слишком люблю тебя, чтобы сдаться так легко.

Но если мне суждено остаться там навек, я хочу, нет, я требую, чтобы ты и дальше участвовал в войне, чтобы ты помог всем победить, использовав все свои силы, и не искал смерти для себя.

Ты нужен Земле и обязан продвигать наше дело. Помни – бессмертие для всех и покорение космоса. Если ты сможешь хотя бы чуть-чуть продвинуться по этому пути, значит, я в тебе не ошиблась. Значит, я смогла тебя научить главному – любить не только себя и своих близких, но и каждого, кто может гордо называть себя Человеком.

Пожалуйста, не надо никому мстить. Жизнь каждого мага на вес золота, у каждого свой бесценный опыт, и ты не должен забывать об этом. В этой войне погибнут многие, и магия станет скудеть. Если ты начнешь затевать свары, процесс этот из быстрого станет очень быстрым и, боюсь, необратимым.

Ради любви ко мне выполни мои просьбы, если я не смогу вернуться. Впрочем, у меня есть план, и, думаю, он сработает.

Я не прощаюсь с тобой, любимый. Я говорю «до свидания». До новой встречи! До того счастливого момента, когда я смогу снова обнять тебя, а ты прошепчешь мне на ухо очень-очень нежно, как можешь только ты: «Я рад тебя видеть, моя ведьмочка Джейз».

Люблю, люблю, люблю…»

Линда поймала себя на том, что громко всхлипывает. Покосившись на тактично отвернувшегося ученика, она свернула письмо и вложила его между страниц туда, куда его когда-то бережно убрал Сантьяго. Взгляд ее уже приковала следующая запись в дневнике. Никаких приписок и пометок в ней не было.

«Джейз больше нет.

Нет.

Это слово эхом отдается в голове, выпивает жизненные силы, гасит магию. Я не могу говорить, не могу думать, я с трудом могу колдовать. Ее нет, а я, ее убогий, недостойный ученик, все еще топчу эту землю своими ногами. Я не смог ее спасти, не смог защитить. У меня банально не хватило сил.

Я больше никогда, клянусь тебе, любимая, никогда не окажусь слабым.

Я выиграю эту войну для тебя.

Я добьюсь победы, а потом я верну тебя.

Мильхар говорит, что это невозможно, ведь не осталось даже тела, которое можно было бы воскресить, а твой дух не сможет принять в себя ни одна бренная оболочка – так сильна была твоя воля, так много в тебе было магии.

Магии, которой больше нет. Как нет и твоих зеленых глаз.

Говорил ли я тебе когда-нибудь, что они сияют в темноте? Говорил ли я тебе, какая чудесная у тебя кожа? Говорил ли, что я люблю только тебя – раньше, сейчас, всегда? Говорил ли я…

Я не помню. Потому что тебя больше нет, а значит, нет и меня, такого, каким я был.

Ты просила продолжать борьбу, и я продолжу. Ты хотела, чтобы я жил, и я стану. Но не проси меня, слышишь, не проси отказаться от мести твоим убийцам. Я уничтожу всех. Вначале магов Эрагаджуа – столько, сколько получится. А потом и наших чистюль – трусов, кинувших тебя одну на растерзание львам.

Я пишу все это, сидя около генеральской палатки в нашем военном лагере. Со дня твоей смерти прошло три месяца. Если бы не ты, оборотни уже хозяйничали бы на Земле, и не было бы ни одного уголка, где можно было бы от них укрыться.

Я не успел всего чуть-чуть. Я своими глазами видел, как ты стояла на вершине песчаного холма на том месте, где еще совсем недавно был красивый древний город, сложенный из белого камня, светящегося в солнечных лучах. Именно в нем, в главной башне твоего роскошного дворца, я впервые поцеловал тебя. И ты ответила мне. Несмотря на то, что ты такая красивая, такая прекрасная, невозможно великолепная, а я жалкий старец, чудом избегнувший смерти от немощи.

Ты ответила мне, и я снова стал молодым. Я получил больше, чем то, на что может рассчитывать даже бессмертный. Я получил тебя. Знала ли ты об этом? Говорил ли я это тебе? Мы слишком много занимались делами, спасали человечество, наращивали мощь, чтобы потом когда-нибудь повести его к светлому будущему… Светлое будущее. Насмешка надо мной, над нами, надо всем, во что мы верили… ты верила. Потому что я верил только в тебя.

Я видел, как с твоих пальцев срывались огненные молнии, как вихри песчаного ветра проносились над местом, которому очень скоро предстоит стать голой и безлюдной пустыней. Я видел, как ты возвышалась над горами трупов друзей и врагов. И ты была величественна, как богиня смерти, которой я поклонялся, когда был человеком. Если бы мои бедные односельчане умели рисовать, они бы изобразили ее именно так – с огненно-рыжими волосами, развевающимися по ветру, с окровавленными руками и пылающими глазами.

А тьма летела тебе навстречу, сметая все на своем пути. Я почти физически ощущал, как дрожат твои щиты, хоть не мог видеть ни одного из них. Тайна невидимого щита умерла вместе с тобой…

Тебе навстречу мчалось не меньше дюжины магов, одетых в черные одежды, а за ними по пятам – тысячи и тысячи оборотней и воителей. Где-то за их спинами шли второй и третий эшелоны. И там тоже были маги, и их заклинания, ослабленные расстоянием, дотягивались до тебя, ослабляя твою защиту.

На твоей стороне не осталось ни одного бойца. Из пяти тысяч «летучих», которых ты отправилась спасать, портал смогли пройти всего несколько сотен. Даже формула вызова – сильнейшее из заклятий, притягивающее знаки всех к тому, кто его произносит, способное протащить толпы людей сквозь любые преграды, разбилось о мощнейший заслон, наложенный на портал с обеих сторон.

Я не знаю, каким чудом тебе удалось отвести людей на безопасное расстояние от портала и успеть забаррикадироваться в своем дворце. Эта тайна, как и многие другие, развеялась по ветру вместе с твоим телом. Я не знаю, почему именно в этот момент темные твари полезли наружу. Возможно, их собственная защита не давала им вырваться, а может быть, просто пришел час, а ты, моя девочка, оказалась не в том месте и не в то время.

Но факт остается фактом. Ты смогла обмануть темнейших, прикинувшись, что ведешь за собой не жалкую горстку людей, а целую армию, состоящую из бессчетного множества бойцов. Ты сбила их с курса, помешала немедленно двинуться в глубь материка и перебраться на другие континенты. Ты хотела дать нам время, чтобы закончить приготовления, но ты ведь знала Макарауза. Он не мог видеть дальше собственного носа… впрочем, теперь это все неважно. Оборотни и их создатели попали в поле его зрения. Они оказались ближе, чем нужно. Так близко, что даже Серини смог их разглядеть, прежде чем они уничтожили его. Его дух теперь витает где-то за гранью, возможно, он рядом с тобой. И я отдал бы десять жизней, если бы они у меня были, чтобы очутиться на его месте.

Но вместо этого я нахожусь сейчас здесь, в нескольких десятках километров от поля твоего боя, потому что ты просила меня об этом.

Я бы никогда не поверил, что мои самые худшие страхи оправдаются и я потеряю то единственное, что делало меня живым, если бы сам не видел, как какая-то колдунья с лицом ведьмы из детской сказки выпустила в тебя нечто, чему я до сих пор не могу найти названия. Твои щиты складывались гармошкой, трещали, лопались один за другим. И когда ты осталась совершенно беззащитной, заклинание превратилось в копье и вонзилось в грудь, которую я так любил целовать.

Надеюсь, ты простишь меня, что в тот первый момент, обезумев от горя, я позабыл обо всем, о чем ты просила меня в своем последнем письме. Я без раздумий и подготовки отдал приказ к наступлению. Я привел с собой огромную армию, но по сравнению с вражеской армадой это была жалкая горстка безумцев. Мы летели им навстречу, а оборотни неслись на нас. И я понял, что скоро встречусь с тобой, потому как мне нечего было противопоставить мощи Эрагаджуа.

Целые сутки мы бились и уничтожили многих. Я оказался не так слаб, как полагал. А подпитавшись от нескольких сверхсильных колдунов, достиг не меньше 450 МагСи, что на Земле делало меня одним из самых сильных обладателей дара. Мои воители и твои бойцы, которые присягнули мне на верность, сражались как дикие львы. Они в одиночку бросались на двоих или троих перевертышей и каким-то немыслимым чудом умудрялись побеждать. Однако спустя двадцать четыре часа стало очевидно: нам осталось недолго. Нас загнали в твой дворец. Обессиленные и почти проигравшие, мы со смирением ждали смерти, продолжая убивать всех, до кого могли достать.

Я молил всех Богов, каких знала история, чтобы мой час поскорее пробил. Потому что лишь тогда я мог снова встретиться с тобой. Дважды, нет, трижды я пытался дотянуться до тебя за гранью, преступно бросая наших людей на произвол судьбы, чтобы исполнить ритуал… Но ты не отзывалась… Ты говорила, что я самый лучший некромант на Земле, но, наверное, я недостаточно хорош, чтобы суметь коснуться твоего духа. Или ты ушла слишком далеко? Или боишься, что, увидев твой образ, растворенный в тумане изнанки, я не смогу заставить себя оторваться от созерцания его и останусь с тобой? А может, злишься из-за того, что хотел тебе помешать совершить самоубийство? Я не знаю. Но если бы я увидел тебя хотя бы краем глаза, хотя бы тень тени твоего духа, то сил бы во мне прибавилось.

Я молил всех Богов о смерти, но меня не услышали, как не слышали никогда. Наверное, потому, что Боги не слышат тех, кто стремится стать равным им. Армия магов Земли пришла нам на помощь во всем своем блеске и великолепии, и вел ее Мильхар Колокольный Звон. Хоть что-то не доверили делать этому кретину Макараузу. Но, в конце концов, кому как не главе коалиции Духа, копящего энергию и оттачивающего мастерство, было вести в бой бессчетное воинство Земли?

Тогда, я помню, очень удивился, как им удалось узнать о случившемся так быстро. Но потом понял. Те, кто гнался за мной, отставали совсем не намного. Они, как и я, видели то, что произошло с тобой. Бросив погоню, ставшую бессмысленной, они кинулись назад к своим господам и коллегам и в считаные часы сделали то, на что не могли решиться в течение нескольких столетий. Подняли по тревоге всех, кто мог держать в руках оружие, и наконец-то окончательно объединились, избрав своим предводителем не слепого Макарауза, а гораздо более умного и дальновидного Мильхара.

Ты бы спросила, что стало с нашими союзниками? С представителями других миров, которые подписывали магические договоры и клялись оказать любую помощь? Ответ прост: они не пришли. Впрочем, надо отдать им должное. У Эрагаджуа оказались такие возможности, о которых мы не имели ни малейшего понятия. Они одновременно напали на четыре тысячи миров. Так что помощи ждать нам неоткуда. Хорошо только одно – их силы раздроблены. Если бы они ударили по нам в полном составе, не выжил бы никто, а самый бесславный бой в истории Земли длился бы всего минут пять. Но и того, что есть, нам хватает, чтобы бесконечно отступать, вцепляясь зубами и ногтями в каждый миллиметр песчаной почвы под ногами.

Макарауз погиб в первом же бою. Мильхар три дня назад. Всего маги Эрагаджуа за три месяца успели уничтожить двести тридцать двух колдунов, из которых сто семьдесят светлых, остальные темные. Большинство из убитых были носителями истинной тьмы или истинного света. Наша армия мельчает.

Воители гибнут без счета. Из их тел, если они прилично сохранились, тут же делают вампиров, но и немертвые мало что могут в борьбе с оборотнями.

Я уже писал, что сижу сейчас в генеральской палатке, потому что сегодня утром изрядно поредевший Совет назначил меня генералом. Я принял эту подачку, потому как ты просила меня об этом. К тому же я успел накопить очень, очень много энергии. Так много, что иногда мне кажется, что она разорвет меня изнутри. Только эти глупцы не понимают, что тратить весь свой запас на эту идиотскую войну я не намерен. Я собираюсь взять столько силы, сколько смогу, а потом попробую сделать то, что не делал никто до меня. Я попробую воскресить тебя такой, какой ты была. Мильхар был прав, когда говорил, что ни одно тело не способно вместить твой дух, а я и не хочу для тебя другого тела. Я заново создам твое собственное тело, соберу его по атомам. И ты вернешься ко мне прежней. Безусловно, мне понадобится помощь светлых магов, а может, и других темных. И я уверен, что смогу получить ее. Я сделаю для них столько, сколько не делал еще никто. Они просто не посмеют отказать. Ты вернешься ко мне, когда вся эта канитель закончится. Вернешься, потому что я люблю тебя и смогу докричаться до твоего духа, а если нет… Когда все кончится, я пойду за тобой…»

Линда еще раз всхлипнула. Она чувствовала себя сентиментальной девчонкой, рыдающей над любовным романом. Сердце Сантьяго открывалось перед ней, и многое, очень многое становилось понятным. Хотя пока в общей картине дальнейших событий оставались огромные пробелы, которые она не могла заполнить самостоятельно, во-первых, из-за нехватки информации, а во-вторых, из-за отсутствия очень важных познаний о возможностях древних магов.

Перелистнув очередную страницу, Линда снова погрузилась в мир прошлого.

«Кровь. Кровь повсюду. Трупы, все устали от бесконечной вони разлагающейся плоти, которая преследует нас повсюду. Теперь в нашей армии одни вампиры. Почти все воители погибли. Мы начали вербовать людей, готовых сражаться, но толку от них никакого. Пушечное мясо. Идея использовать смертных была не лучшей, но отчаяние заставляет творить глупости. Я все еще генерал, и, когда «уважаемые» коллеги прислушиваются ко мне, наши шансы становятся немного выше. Жаль, что делают это они редко. Никто не привык работать в команде, никто не хочет подчиняться. Была бы ты здесь, моя Джейз, и все было бы по-другому. Твой авторитет был неоспорим, а я всего лишь твоя жалкая тень, которая практически растворилась в собственном горе…

…Мы дошли до древнего города, в котором никогда не жил никто из бессмертных. Я даже не помню его названия. Здесь страшная жара и влажность. Черный туман следует за нами по пятам. Люди гибнут толпами. Маги Эрагаджуа напустили на нас какую-то напасть по типу чумы, но она действует на бессмертных и, как выяснилось, даже на магов. От этой болячки умерла Кайлина Лассар. Многие говорят, что это ее наказание за давнюю ошибку, в результате которой погиб целый мир. Я не верю в силы возмездия. Я ни во что не верю. Я просто сражаюсь, каждый день надеясь, что встречусь с тобой. Но Боги всегда были ко мне жестоки. Столько магов, желающих жить, отправились за грань. А я все еще здесь, хотя мое сердце уже год как мертво.

Целый год, а боль такая же, как прежде. Она, словно вино, с каждым часом становится все выдержаннее и крепче, одурманивает все больше. Иногда я вообще перестаю понимать, на каком я свете. Каждую ночь я вижу тебя во сне, моя ведьмочка. У меня появилась дурная привычка разговаривать с тобой, будто ты все еще рядом. Так становится немного легче. Я постоянно прорываюсь за грань. Я видел духи многих погибших. Разговаривал с Макараузом и Мильхаром. Но тебя не встретил ни разу. Колокольный Звон клянется, что не сталкивался с тобой на просторах изнанки мира. На миг, невозможно короткий, но такой яркий, я подумал, что, может быть, ошибся и ты еще где-то здесь, на Земле. Но когда я вернулся в свою палатку, иллюзия рассеялась.

Вчера вечером я не выдержал. Я попытался провести ритуал. Я хотел вселить твой дух в чужое тело, благо материала для хорошего некроманта сейчас предостаточно. Но у меня ничего не вышло. Я не могу понять почему. Может быть, ты сама этого не хочешь? Я знаю, что чужая оболочка, поднятая темным магом, это совсем не то же самое, что настоящее живое тело. Но пока это лучшее, что я могу тебе дать. Когда война кончиться, я сумею убедить светлых вселить твой дух в другое живое существо. А потом мы обязательно вернем твое собственное тело. Я уже много раз рассказывал тебе, как я собираюсь это сделать. На осуществление моего плана понадобится время и не один помощник, чтобы все вышло наверняка. Но я смогу. Ради тебя. Я смогу…

…Я так устал. Устал от собственной боли. Устал, что тебя нет. Устал убивать. Устал от бесконечно толкущихся вокруг меня людей и немертвых. Я больше не хочу воевать. Я напитался силой погибших врагов под завязку. Так, что больше не способен принять ни капли. Но сила мне понадобится в будущем. Много силы, а потому я придумал оригинальный способ хранить ее, не принимая в себя. Это не бог весть что, да и новым мой метод не назовешь, но немногие рисковали использовать его прежде. Я создал карман на изнанке, в который могу попасть только я один. Он достаточно просторен, чтобы вместить столько энергии, сколько я пожелаю, неважно какой – светлой или темной. За гранью это не имеет значения. Несколько раз мне удавалось отобрать «кормежку» у магов Эрагаджуа, вытянув на себя энергию наших погибших. Насколько я знаю, кроме меня, сейчас никто не берет чужой силы, ее слишком много. Они боятся захлебнуться в ней, сойти с ума. Я не боюсь ничего, потому что у меня есть цель…

…Бои идут уже два месяца без остановки. Почти все смертные, которые нам помогали, погибли. Но и мы научились уничтожать оборотней. Да и магов у них становится с каждым днем все меньше. Периодически к ним приходят подкрепления. Из четырех тысяч миров, на которые они напали, повержено девятьсот восемь. Как недавно сообщил вестник, прибывший с Ардубры, отбилось только пять, в том числе и гномы. Но они все сейчас слишком слабы, чтобы прийти на помощь. Я не понимаю, как могла помочь магия Земли против армий Эрагаджуа, и напрямую спросил об этом вестника. Гном лишь рассмеялся и сказал, что они попросту засыпали оборотней камнями. Я так и не понял, говорил он всерьез или это очередное проявление специфического гномьего чувства юмора. В любом случае, на Земле не хватит материала, чтобы похоронить в нем те полчища, которые прут на нас.

В наших рядах тоже прибыло. Было обнаружено двое обладателей дара. Мария Безобразная считает, что сейчас начнется массовое проявление способностей. Смертные, которые в курсе событий, напуганы. Страх – отличный стимул, он разожжет в пожар даже самую крохотную искорку дара. Мария прыгает от восторга, но я не понимаю, чему, собственно, она радуется. Новички слабы, как котята, и годны только на убой.

Мне по-прежнему не хватает тебя, Джейз. Поговори со мной за гранью – хотя бы один раз, умоляю! Я уже пять лет не слышал твоего голоса…

…Мы забаррикадировались в глиняном дворце какого-то чернокожего хана или царька, не знаю, как они себя именуют. Двери и окна приходится подпирать телами падших товарищей. Мы дошли до крайней черты и стали создавать зомби. Хорошо в них то, что они не чувствуют боли и ориентируются исключительно на запах живой плоти. Плохо, что они не отличают своих от чужих и могут напасть даже на собственного создателя. В вампиров превращаем всех, кого только можно. Скоро им станет нечем питаться. Придется тратить энергию и отправлять их через порталы в ту часть нашего мира, которая еще не заражена тьмой Эрагаджуа.

Вчера погиб Томас. Коалицию Жизни теперь возглавляет Мария. Им, кажется, удалось найти противоядие от «бессмертной чумы», которая то утихает, то вспыхивает вновь. Несколько человек уже полностью исцелились. Эти результаты впечатляют и вселяют надежду.

Ох, если бы ты была со мной, моя Джейз… Вчера я снова пытался провести ритуал. Мне попался труп девушки, очень похожей на тебя. Я пытался вселить твой дух в ее тело, но ты не откликнулась на сильнейший призыв, на который я был способен. В моей безумной выходке был лишь один плюс. Случайно мы напали на идею, как можно уничтожать их магов. Обычные методы, которые до сего дня использовались, основаны на борьбе истинной тьмы с истинным светом. Но они работают плохо. Зато энергия, которая выделилась после ритуала, то есть мощная темная сила, отбросила нескольких колдунов, а одного даже уничтожила. Теперь мы попробуем вести нашу оборону по-другому. Возможно, толку от этого будет больше…

…Семь лет, семь долгих лет тебя нет. Мы наконец-то начали побеждать. К нам присоединились маги Санкуприена и гномы Арбубры. Вчера прибыли колдуны с Акальтанала и Ордолеса. Еще восемьдесят миров прислали вестников, сообщивших, что они тоже выдвигаются нам на помощь.

Эрагаджуа бьют по всем фронтам, используя мой метод. Носители истинной тьмы занимают первую линию обороны. Из воинов на передовой только вампиры или носители темных связанных потоков. Все светлое уходит назад и методично добивает прорвавшихся оборотней, не связываясь с колдунами. У них необъяснимая способность гасить светлую энергию, которую раньше почему-то никто не замечал.

Армии Эрагаджуа оставляют миры, где до недавнего времени еще шли военные действия. Сейчас для них главная угроза – мы. Потому как с каждым днем мы все ближе тесним их к порталам. К сожалению, сил на сражение на их территории не осталось. Придется запечатывать проход, что может плохо сказаться на энергетическом равновесии Земли и всех остальных миров, в которых придется провести эту процедуру. Но выбора, боюсь, не останется…

…Атака Эрагаджуа захлебывается. С того дня, как они прорвали наш портал, прошло пятнадцать лет. Последние шесть мы воюем с переменным успехом. Война идет повсеместно по всей системе. Количество погибших заставляет хвататься за головы даже самых безразличных. Если бы ты видела это, Джейз, тебе бы стало дурно. Я знаю только одно, что никогда и ни за что я не хочу больше лицезреть ничего подобного. Это выше моих сил.

Мой авторитет за это время стал непререкаемым. Я исполняю роль не только генерала, но и временно председательствую на Совете. Подобной «чести» я совершенно не хотел, но они настаивали. Я не стал спорить, ведь уже совсем скоро мне понадобится их помощь…

…У этих дьяволов, словно у кошки, девять жизней. За пять долгих лет мы не продвинулись ни на шаг, но, по доносам наших разведчиков, тьма начала убывать, всасываться обратно сквозь портал. Оборотни и их создатели весьма успешно огрызаются, но не настолько, чтобы сдвинуть нас с места. Последние три года моя палатка не переехала ни на дюйм, и это дает повод для надежды.

Вчера я ходил за грань проверить состояние своих запасов энергии. Их так много, что, думаю, помоги мне еще два-три мага, и тебя можно будет воссоздать заново. Меня удивляет, что тебя по-прежнему никто из духов не видел на изнанке. Я частенько общаюсь с Мильхаром. Он даже искал тебя по моей просьбе. Но все без толку. Иногда меня посещают страшные мысли, но писать о них я не хочу. Они же не могли уничтожить твой дух? Ведь не могли же, правда?…

…Девяносто шесть лет, долгих, словно вечность. Девяносто шесть лет по триста шестьдесят пять дней в году я прожил в постоянной, нескончаемой битве. Уже десять лет прошло с тех пор, как мы выкинули последнего оборотня с Земли и запечатали портал. Я лично ставил печать, и мой долг следить, чтобы она не пала, ведь на Земле остались мощнейшие артефакты, которые способны притянуть тьму обратно, как только заклинание падет. Уничтожить их никто из нас не в состоянии. Это слишком опасно. Проще связывать их мощь чарами. Только делать это придется до скончания времен.

После победы нам пришлось отправиться на помощь тем, чьи печати оказались недостаточно сильны, и темные сломали их. Сейчас я нахожусь в каком-то крохотном мирке на краю Вселенной, о котором услышал впервые, только попав сюда. Его название состоит из двадцати слов, которые просто невозможно произнести, а все население, смертное и бессмертное, составляет два с небольшим миллиона особей. Сейчас такое время, когда надо помогать каждому, кто в этом нуждается. Любая победа Эрагаджуа, даже самая незначительная, может привести к возрождению их силы. А ее у них и так слишком много. Скорее бы все это закончилось, и я смог бы заняться тем, о чем мечтаю почти сто лет, – твоим воскрешением, Джейз. Ведь я все еще помню тебя, словно мы расстались только вчера. Тяжелое это бремя – жить вечно, особенно когда смерть почему-то обозлилась на тебя и не стремится прибрать к рукам…

…Новым председателем Совета стала Мария Безобразная – светлая святоша, от которой меня тошнит. Конечно, после всего, что я для них сделал, они предлагали эту должность мне. Только вот я не желаю ее занимать. Я не хочу века напролет заниматься разбором их мелких дрязг и улаживать споры о куске земли между местом Х и местом У. К тому же они заключили мирный договор. Он охватывает всю систему и распространяется на Эрагаджуа. Этот гнусный мир, выродки из которого убили мою Джейз. Конечно, сейчас, сто пять лет спустя, об этом никто толком и не помнит. Столько было смертей, поражений и побед, что некоторым сложно точно восстановить в памяти события вчерашнего дня. Они отчаянно стремятся забыть. Выкинуть из головы кровь, боль, трупы и жить так, как жили раньше. Они не хотят ничего знать, придумывают мелкие проблемы, измышляют для себя бесполезные и чаще всего априори невыполнимые планы. А мирный договор… что ж, он внесет видимость стабильности в ту жизнь, которую они желают получить. Понимаю ли я их? Безусловно. Но от этого не менее тошно. Пусть они забыли, но я-то помню. Я все еще помню тебя, моя дорогая…

…Мелкие, гнусные слабаки! Предатели! Трусы! Как я вас всех ненавижу! Я вас ненавижу, слышите, вы! Те, кто забыл все, что я сделал для вас за последние сто лет. Я выиграл для вас войну! Я и моя Джейз, которая пожертвовала собой, чтобы дать вам шанс! А где ваша благодарность? Я спрашиваю, где она? Или у вас память как у годовалого ребенка? Или вы считаете себя способными бороться против меня? Против человека, чьего ума, хитрости, коварства, магической силы хватило на то, чтобы в одиночку противостоять всем вашим распрям, ограниченности, глупости, страху? Чтобы заставить вас объединить усилия, разработать и привести в исполнение, несмотря на ваше тупое сопротивление, план борьбы с самым мощным противником, которого до этого дня знала Земля? Вы смете мне отказывать после всего, что я для вас сделал! Вы смеете смотреть на мои унижения и с покровительственной улыбкой говорить ничего не значащие пустые слова!

Я просил вас, я умолял, я стоял на коленях. Я плакал, я приводил кучу самых разнообразных доводов. Я бы все сделал для тех, кто согласился хотя бы попытаться мне помочь. Но вы были глухи к моим мольбам. Вы лишь смеялись над моим горем. Вы не захотели потратить чуть-чуть своей драгоценной энергии, в которой сейчас захлебываетесь, – так много ее вы нахапали в прошедшей войне.

А ведь я просил от вас так мало! Всего лишь жалкие крохи. Я бы сам провел ритуал. Если бы вы поддержали меня, я смог бы надолго отправиться за грань и все-таки найти Джейз. Сумел бы вызвать ее дух, а при помощи светлых магов воссоздать ее тело таким, каким оно было. И мы бы вместе воссоединили их и стали бы великими, потому как впервые в истории воскресили бы живое существо. Да, да. Именно воскресили бы. Не привязали бы знак к грани, не подняли бы бездумного монстра, и даже не заменили бы одну сущность другой. Это маги всех миров делают уже давно. В этом нет ничего нового. Но я уверен, что моя маленькая ведьмочка не захотела бы существовать как временный хозяин в новом незнакомом ей теле. А если вспомнить слова Мильхара, сказанные очень давно (а уж он-то в таких вопросах разбирался), мне вообще будет сложно отыскать тело, способное вместить в себя мою Джейз.

Я очень долго думал, я ставил не самые гуманные эксперименты и пришел к выводу, что смогу сделать то, что до сих пор считалось невозможным, невероятным по своей дерзости, немыслимым. Я смогу уподобиться Богам и вернуть жизнь, отнятую чужой волей. Вернуть ее той, которая так любила встречать рассветы и провожать закаты, которая никогда не хотела умирать, хотела дышать вечно, потому как у нее было столько планов, столько желаний, столько сил!..

Мне потребуется очень много энергии, но она у меня есть. И светлая, и темная. Часть ее бурлит во мне, но большая (я бы даже сказал – основная) находится за гранью. Я сказал им об этом, сказал, что даже не прошу их тратить свои резервы. У меня уже есть почти столько, сколько надо. Мне нужно еще только несколько сильных магов, способных совершить с помощью дармовой для них силы колдовство, которое поможет мне провести ритуал. Дело в том, что я до сих пор не уверен, что смогу провести мимо себя светлые потоки, я никогда раньше не делал этого. Пусть теоретически я знаком с азами, светлому магу было бы проще. Да и остаточные выбросы энергии после такой волшбы будут таковы, что только десять, а может быть и более колдунов смогут впитать их в себя без того, чтобы их разорвало на куски.

Я подробно объяснил им свой план. Начертил все необходимые схемы, показал рисунки и пентаграммы, записал все формулы заклинаний, какие должен будет использовать каждый из них. Но они только сочувственно, как им казалось, улыбались. Тыкали пальцами в мои идеально выверенные расчеты и говорили с видом авторитетов, что все это бред и мне никогда не сделать ничего подобного. Они утверждали, что я не смогу воскресить мою малышку, которую мне не удалось даже разыскать за гранью, несмотря на то, что за те десять лет, что прошли с окончания войны, я пытался сделать это каждый день.

Они не понимают, что я не могу найти тебя, Джейз, лишь только потому, что ты боишься. Ты считаешь, будто, увидев тебя, я не пожелаю возвращаться в бренный мир, а ты всегда хотела, чтобы я жил. Теперь, когда я столько думал об этом, я уверен в истинности своих выводов. Ты сто пятнадцать лет прячешься от меня, хотя за гранью, я знаю, время идет по-другому…

…Год я готовился к тому, чтобы провести ритуал в одиночку. Я принял от этих лизоблюдов подачку, какую они посчитали нужным мне бросить, считая, что таким образом я утешусь и заброшу в пыльный угол свои опасные мечты. Я стал главой коалиции Смерти, вторым после тебя, создавшей ее. Я мило улыбаюсь им, делаю вид, что продолжаю идти к «нашим общим целям», выполняю предписанные ритуалы, хожу на Советы, даже езжу в гости к этим трусам, которых ненавижу от всего сердца. Я бы с радостью передушил их как котят, но пока не могу сделать этого – мне нужна вся энергия, которую я смог собрать, потому как уже на следующей неделе, в день столь любимого тобой полнолуния, я верну тебе жизнь.

Я попробовал управляться с мощными светлыми потоками, и у меня неплохо получилось. Конечно же, светлый маг сделал бы это виртуознее, но приходится довольствоваться тем, что мы имеем. Проблему с остаточными выбросами энергии я тоже решил. Тебе бы это не понравилось, но у меня нет выбора… Это они не оставили мне выбора… Я приведу в лабораторию смертных, очень много смертных. Они поглотят все остатки. Мне жаль, что придется пожертвовать столькими жизнями, но твое существование в этом мире во много раз нужнее и полезнее, и поэтому я беру ответственность за то, что собираюсь сделать, на себя и без лишних угрызений совести начинаю практическую подготовку к ритуалу. До скорой встречи, моя дорогая…

…Я оказался еще дальше от своей цели, чем был в самом начале, в тот день, когда ты пала под стенами белого города… твоего города. Я провел ритуал и уверен, что сделал все правильно. Я прошел за грань и, использовав сильнейшие из заклятий, все же смог найти тебя, увидеть. Я прочитал формулу призыва духов, издревле известную всем некромантам. И ты ответила на нее. Я был готов поклясться, что ты улыбалась, бредя по вечным туманам вслед за моим бесплотным воплощением на изнанке мира. Мы дошли с тобой вместе до крайней черты, до грани. Я смело шагнул назад в мир людей, продолжая призывать тебя за собой, и ты без проблем перешла энергетическую субстанцию. На этом был закончен первый этап твоего нового воплощения. Все это было не сложно, мы делали это много раз.

Дальше мне пришлось отказаться от использования только лишь темной материи. Я установил связь со своим хранилищем энергии на изнанке. Почувствовал, как кожу щекочут сдерживаемые потоки. И приступил к самому сложному – к созданию твоего тела. Если бы мне помогали светлые, я смог бы провести ритуал в месте твоей смерти, попробовать притянуть атомы разрушенного, уничтоженного магами Эрагаджуа тела. Но так как мне не дозволили использовать их возможности, пришлось взять как исходный материал тело одного из твоих воителей. Эта милая девушка добровольно согласилась пожертвовать собой, ради тебя.

Я мог бы просто вселить дух в это тело, но я знал, что для нас этого мало, и начал перекраивать не слишком красивые черты своего добровольца так, чтобы они принимали все больше сходства с твоими. Я работал долго, кропотливо. Целый месяц ушел на то, чтобы хоть чуть-чуть изменить ее внешность. И все это время мне приходилось удерживать твой дух на Земле. Я чувствовал, твое присутствие впервые за столько лет, и хоть не мог поговорить с тобой, знал, что ты одобряешь то, что я делаю.

Самым трудным в моем эксперименте, был третий этап, к которому я сумел подобраться лишь спустя шесть месяцев с того дня, как закрылся в лаборатории и переступил грань между миром живых и миром мертвых. А ведь все это могло занять не больше двух-трех недель, если бы у меня были помощники! Именно для третьего этапа мне требовалась большая часть добытой мной энергии. Я должен был вселить твой дух в обработанное мной тело, но не просто вселить его и оставить, как есть, а наполнить твою внутреннюю субстанцию энергией под завязку, чтобы дух возобладал над чужим телом и мало того, что сделал его своим, но и довершил мою довольно топорную работу по преобразованию плоти. Каждая клеточка должна была впитать в себя часть твоей души, и постепенно создался бы точный материальный слепок с духовной сущности. Примерно это, насколько я понимаю, и происходит при физическом рождении. К тому же я ни на секунду не забывал, что тело воительницы было слишком слабо для тебя, и потому на протяжении всего предыдущего этапа постепенно увеличивал его резервы, укреплял его с помощью своей магии, преображал саму его суть. Теперь я уверен, что оно не разлетится в клочья, как только соприкоснется с тобой. Ну и, конечно, я должен был сделать так, чтобы в миг, когда ты очнешься, у тебя в запасе были не только изначальные силы твоего духа, но и все те возможности, которые ты накопила за долгую земную жизнь. Слава всем Богам, энергии для этого мне вполне хватало.

Я приступил к последнему этапу твоего воскрешения на рассвете. Солнце проникало через единственное окно лаборатории, и по спине у меня градом катился пот. Сейчас ведь лето, как и тогда, когда ты умерла. Только сто семнадцать лет прошло, а больше ничего не изменилось. Все по-прежнему, потому как мир не смеет меняться, пока в нем нет тебя.

Я прошел по пути Богов дальше, чем кто-либо до меня. И не собирался отступать, хотя довольно скоро понял: что-то идет не так. Мне стало невозможно трудно удерживать твой дух, хоть я и ощущал легкую волну энергии, исходящую от него и помогающую мне. Я сумел вселить его в тело и принялся напитывать нужной энергией. Потоки вихрями клубились вокруг, находили смертные оболочки призванных мной людей, врывались в них и выжигали дотла. Я не знаю, сколько времени это продолжалось, но чувствовал, что стремительно теряю силы. Только вместо того, чтобы энергия уходила к тебе, она попросту рассеивалась в окружающем пространстве.

Твой дух еще не слился до конца с телом, так как специальным заклинанием я удерживал его на грани воссоединения. Если бы они сошлись полностью, все дальнейшее не имело бы смысла. Но даже несмотря на то, что дух не был ограничен плотью, он не мог принять в себя практически ничего сверх того, что в нем уже было. Я усилил заклинания, подправил схемы. Остаточный выброс оказался таким, что ни одного живого человека вокруг уже не осталось и впитывать излишки было некому. Я, как безумный, продолжал начатое. А потом энергии стало слишком много. Она нахлынула волной на меня и на тело, в котором уже почти воцарился твой дух…

Очнулся я в своей спальне. За мной бережно ухаживали мои люди. Со дня, когда я провалился в небытие, прошло больше пятидесяти лет, но они все равно продолжали заботиться обо мне. Говорили, что все это время я бредил, звал тебя, клялся отомстить. Тело, которое я приготовил для тебя, было уничтожено. Я не сдержался и убил того, кто принес мне эту новость.

Я, вообще, стал ощущать неконтролируемые приступы ярости, но знаю, что им нельзя поддаваться. Ведь теперь, когда мои надежды не осуществились, я должен сделать то, в чем поклялся очень давно. Я должен отомстить. Каждому, кто некогда отправил тебя на смерть. Я убью их всех, а тех, кого не смогу, стравлю друг с другом. Я прикончу даже их учеников и как можно больше учеников их учеников. Я соберу заново столько энергии, что те запасы, которые мне пришлось потратить, покажутся лишь жалкими крохами. А потом я опять проведу ритуал и все-таки добьюсь своего – ты вернешься ко мне. Я совмещу приятное с полезным. Месть и воплощение мечты. К тому же из своего неудачного опыта я сделал множество выводов. Это значит, что я смогу довести все этапы твоего воскрешения до ума. А главное, я больше не стану использовать смертных для связывания излишков энергии. Этого недостаточно. Впрочем, бессмертных я трогать тоже не собираюсь. Я создам кое-что получше – артефакты, способные защитить от моей собственной магии. Два камушка столь мощных, что они впитают в себя все лишнее и дадут нам с тобой защиту от меня самого. От моей собственной силы…»

Линда как завороженная сидела на одном месте и проводила в голове какие-то расчеты. Перед ней прямо в воздухе вспыхивали белые и черные галочки, складываясь в два аккуратненьких столбика. Очень многое из того, над чем они с другими колдунами долгие годы ломали головы, встало на свои места. Теперь она точно знала, кто виновен в том, что не осталось ни единого древнего мага и даже ни одного из их учеников. Столько времени она спрашивала себя, как такое могло произойти? Как случилось, что сильнейшие из сильных погибли? И лишь теперь поняла. Только изощреннейший ум, рождавший один невероятный план за другим, сделал это возможным. Сантьяго – величайший интриган и политик в истории – ловко стравливал магов, вступал в бесчисленные конфликты с теми, до кого мог дотянуться сам. Он хладнокровно и методично, шаг за шагом шел к осуществлению того, что считал смыслом своей жизни. И он почти достиг желаемого.