Текст книги "На грани потопа"

– Коси, коса, пока роса? – усмехнулся Холл. – Что ж, резонно. Ладно, поехали дальше.

Они возобновили прочесывание с неослабевающим энтузиазмом и к сумеркам закончили обработку первой половины квадрата. Питт еще утром приказал начать поиск с центральной полосы и постепенно смещаться к югу; теперь «Ныряльщику» предстояло вернуться на две с половиной мили и проделать то же самое, только уже в северном направлении. Осталось сделать еще пятнадцать заходов.

Потускневший солнечный диск на три четверти провалился за грань горизонта, когда магнитограмма выдала такой могучий пик, что сердце Питта вздрогнуло от радостного предчувствия.

– Внимание всем! – предупредил он коллег. – Поймал гигантский всплеск. Следите в оба – где-то под нами целая гора железа!

– Вижу! – воскликнула Джулия.

– Похоже на крупное металлическое судно, – невозмутимо подтвердил Холл.

– Насколько крупное? – уточнил Уилбенкс.

– Пока не могу сказать, оно еще только на краешке.

– Какое огромное! – благоговейно прошептала девушка минуту спустя.

– Это «Принцесса»! – еще через минуту уверенно объявил Питт с победной улыбкой игрока, сорвавшего джек-пот сразу во всех казино Лас-Вегаса. Бросив взгляд на карту с отметкой Гэллахера, он быстро прикинул, что старый моряк ошибся всего на пару миль – на редкость точное совпадение, учитывая все обстоятельства.

– Она разломилась пополам, – констатировал Холл. – Носовую часть отделяет от кормовой более ста пятидесяти метров, и промежуток между ними густо засыпан какими-то обломками. Вы уверены, что это искомый объект, мистер Питт?

– Больше, чем когда-либо! Мой источник упоминал, что незадолго до кораблекрушения набежавшей волной оторвало корму.

– А если это все-таки не она? – усомнилась Джулия.

Питт пожал плечами.

– Носовая часть сидит вертикально, название наверняка сохранилось... Сейчас спустим мини-субмарину и все выясним. Или вы предпочитаете дождаться утра? – обернулся он к Ральфу.

– Раз уж мы здесь, не вижу смысла откладывать. Чем черт не шутит, вдруг завтра и в самом деле буря разразится? – рассмеялся Уилбенкс – Нам не привыкать ночью вкалывать, верно я говорю, Уэс? – добавил он, подмигнув напарнику.

Поскольку возражений со стороны Холла не последовало, Ральф выключил движок, помог ему втащить на борт болтающиеся под килем сенсорные датчики и вместе с ним занялся подготовкой к спуску «Бентоса». Подводное устройство весило всего семьдесят пять фунтов, и вдвоем они легко справились со своей задачей. Подключив его к монитору и проверив пульт управления, Холл осторожно столкнул в воду сигарообразное стальное тело, а Уилбенкс принялся разматывать катушку изолированного кабеля толщиной всего в полмиллиметра, но способного выдержать нагрузку в несколько центнеров.

Спуск «Бентоса» на глубину в четыреста тридцать футов занял около трех минут. В свете миниатюрных прожекторов субмарины песчаное дно озера, подернутое тонким слоем ила, выглядело грязно-серой тестообразной массой. Манипулируя пультом, Холл заставил аппарат двигаться по кругу. Неожиданно объектив видеокамеры выхватил из мрака какую-то решетчатую металлическую структуру, торчащую из песка наподобие гигантского щупальца подводного монстра.

– Это еще что за чертовщина? – пробормотал Уилбенкс, напряженно вглядываясь в экран.

– Подведите аппарат поближе, Уэс, – попросил Питт. – Кажется, я знаю, что это такое, – объявил он немного погодя. – Стрела грузового крана, установленного на баке «Принцессы». На фотографии он хорошо виден. Очевидно, толчок от соприкосновения с дном был таким сильным, что ее сорвало с креплений и отбросило в сторону.

Медленно продвигаясь вдоль глубоко зарывшейся под собственной тяжестью в рыхлый донный грунт стрелы, «Бентос» уперся наконец в борт самого судна, уходящий вверх под отрицательным углом. Пришлось отвести его назад, прежде чем начать поднимать выше. Достигнув фальшборта, Холл направил аппарат в сторону форштевня, и вскоре на экране монитора возникла огромная "П" выведенная белой краской на черном сурике. Он отвел субмарину еще на несколько футов, и название высветилось целиком. Над короткой связкой китайских иероглифов отчетливо выделялись латинские буквы: «Принцесса Тай Юнь».

– Эврика! – заорал, как сумасшедший, Джордино и бросился на шею Питту, позабыв о своих костылях. – Мы нашли ее, Дирк! Нашли!

– "Принцесса", – зачарованно, словно в трансе, прошептала Джулия. – Такая холодная, одинокая, всеми покинутая. Наверное, она тоже сейчас радуется, что люди вернулись к ней...

– Вам вроде бы нужно было судно под названием «Принцесса Ван Ду»? – озадаченно почесал в затылке Уилбенкс.

– Все в порядке, Ральф, это она и есть, – рассмеялся Питт, хлопнув его по плечу, – Но это длинная история, я ее вам, парни, как-нибудь в другой раз расскажу. – Он повернулся к Холлу и приказал: – Теперь начинайте двигать аппарат в обратном направлении, только отведите подальше от борта, чтобы трос не зацепился.

Тот молча кивнул и снова взялся за пульт. Мощные галогенные рефлекторы, установленные на мини-подлодке, пронизывали толщу темной воды почти на пятьдесят футов, обеспечивая обеим камерам с инфракрасными объективами более чем приемлемые условия для качественной съемки. Разворачивающаяся на экране монитора картина позволяла сделать обнадеживающий вывод, что полвека подводного плена почти не изменили внешний облик «Принцессы Ван Ду». Ледяная пресная вода и сравнительно большая глубина надежно предохранили ее корпус от коррозии и обрастания ракушками и водорослями. Даже краска под тончайшей оболочкой микроорганической слизи почти не потускнела. Да и само судно отнюдь не выглядело безнадежной развалиной и напоминало скорее заброшенный, неухоженный и много лет назад покинутый прежними обитателями дом, в котором завелись привидения.

Привычно орудуя джойстиком, Холл заставил «Бентос» приблизиться к мостику и обогнуть по периметру рулевую рубку. Сквозь разбитый боковой иллюминатор виднелись ручка машинного телеграфа, навсегда застывшая на указателе: «ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД» и повисший на штурвале скрюченный человеческий костяк в белом капитанском кителе с золотыми шевронами на обшлагах. Питт догадался, что видит бренные останки Ли Ханта – мужественного человека и настоящего моряка, так и не покинувшего свой пост и разделившего участь судна и команды. Стайка мелких серебристых рыбешек, вспугнутая ярким светом, бросилась врассыпную. Субмарина двинулась дальше, продолжая смещаться в направлении кормы. Пустые шлюпбалки на шлюпочной палубе красноречиво свидетельствовали о разыгравшейся в декабре сорок восьмого трагедии, когда штормовые волны одного за другим смывали и увлекали в пучину членов экипажа «Принцессы», по прихоти генерала Юй Куна, приказавшего выбросить в море шлюпки и пробковые жилеты, лишенных даже призрачного шанса на спасение. Скелетов больше не встречалось, зато по всей палубе громоздились большие деревянные контейнеры, обвязанные толстыми пеньковыми канатами и стальными тросами. Дымовая труба отсутствовала, на ее месте зияло оскаленной пастью огромное круглое отверстие с искореженными обрывками крепежных кронштейнов по краям. Впрочем, пропажа быстро обнаружилась: слегка помятый цилиндр размером с водонапорную башню мирно покоился между носовой частью и отделившейся кормой в окружении разномастных ящиков, вывалившихся из трюма, когда «Принцесса» разламывалась надвое.

– Чего бы я только не дала, чтобы хоть одним глазком увидеть, что в них находится, – мечтательно вздохнула Джулия.

– Не спеши отчаиваться, – посоветовал Питт, не отрывая глаз от экрана. – Может, попадется какой-нибудь разбитый, тогда и посмотришь.

По всему периметру разлома зазубренными клыками торчали изогнутые клочья рваного металла – словно какой-то обезумевший исполин в припадке ярости разодрал злосчастное судно на две половинки и раскидал их в разные стороны. Достался ему, правда, всего лишь каркас, дважды очищенный от всего лишнего – сначала при подготовке к отправке на «судобойню» в Сингапур, а затем по распоряжению генерала Юя, которому не хватало места для размещения груза. В результате около акра озерного дна оказалось засыпано не всяким ненужным хламом, как этого можно было ожидать, окажись на месте «Принцессы» другое судно, а бесценными произведениями искусства, обладать которыми сочли бы за честь крупнейшие музеи мира. Предсказание Питта довольно скоро сбылось: объектив видеокамеры подводного аппарата поймал в беспорядочной груде завала что-то необычное. По мере приближения мини-подлодки к объекту, все яснее вырисовывались легко узнаваемые очертания конной статуи, возвышающейся в полный рост среди рассыпавшихся от удара деревянных стенок контейнера.

– Господи, что это?! – изумился даже видавший виды Уилбенкс; остальные же были настолько потрясены, что не могли выговорить ни слова.

– Имею честь сообщить, леди и джентльмены, – несколько высокопарно произнес Питт после небольшой паузы, – что перед вами бронзовый памятник одному из императоров династии Хань, отлитый в натуральную величину.

– Сколько же ему лет? – спросил Холл.

– Я не эксперт, но рискну предположить, что около двух тысячелетий, – ответил Питт.

Искусство древнего скульптора поражало воображение. Слегка повернутая в сторону голова лошади с раздувающимися ноздрями смотрела в камеру живыми агатовыми глазами; фигура всадника на ее спине подавляла зрителей царственным достоинством и высокомерным величием.

– Ради этого стоило... – Голос Джулии внезапно пресекся, и она смущенно отвернулась.

– Теперь посмотрим, что с кормой, и можно закругляться, – подвел черту Питт.

– Мне кабеля не хватит, – предупредил Уэс. – Надо подойти поближе.

Уилбенкс завел мотор, прикинул по компьютеру дистанцию и медленно подвел «Ныряльщик» к отделившейся кормовой части «Принцессы Ван Ду». Холл возобновил осмотр. Корма сохранилась даже лучше, чем передняя половина, если не считать самого разлома, выглядевшего не менее удручающе. Массивные лопасти бронзовых винтов оказались целыми и лишь слегка погнулись, как и рулевое перо. В лучах прожекторов можно было свободно прочесть название судна и порт приписки – Шанхай.

Они не заметили, как наступила и миновала полночь. Целиком поглощенные работой, первые люди, увидевшие своими глазами «Принцессу Ван Ду» через пятьдесят два года после ее загадочного исчезновения, словно выключились из привычного бега времени. Они снимали на видео и фотографировали останки судна и его драгоценный груз со всех сторон и во всех ракурсах, хорошо понимая, что каждый кадр в дальнейшем поможет облегчить и ускорить выполнение основной задачи – подъема найденных ценностей на поверхность.

Они еще долго не отрывались от экрана – даже после того, как Ральф смотал кабель, а Уэс выловил из воды «Бентос» и уложил его на место. Им не хотелось покидать место кораблекрушения и снова оставлять в одиночестве так долго ждавшую их «Принцессу», но надо было возвращаться и готовиться к новым свершениям. Скоро здесь опять появятся люди, старое судно бережно освободят от его бесценного груза, а заодно и от груза прошлого. Тогда оно сможет наконец обрести покой, и его не станут больше тревожить ни мучительные воспоминания, ни тени давно обратившихся в прах древних властителей, чьи сокровища столько лет хранили его ржавеющие трюмы.

История «Принцессы Ван Ду» приближалась к концу, но еще не закончилась. И никто не догадывался, какую неожиданную развязку приготовила ей судьба.

51

Знаменитый китайский историк Куань Чжу сидел за письменным столом на возвышении в центре просторного офиса, изучая материалы, поступающие со всего света от целой армии агентов, нанятых Шэнь Цинем. Группа исследователей под началом Куаня оккупировала половину этажа в небоскребе компании «Шэнь Цинь маритайм лтд». На расходы хозяин не скупился: любой запрос, любое требование, любая просьба удовлетворялись в кратчайшие сроки. Но, несмотря на все усилия и огромные затраты, достопочтенный ученый по-прежнему не знал, где искать бесследно исчезнувшую «Принцессу Ван Ду».

Пока Куань Чжу и его команда корпели над архивными документами, выискивая следы неуловимого лайнера, поисково-спасательное судно, принадлежащее компании Шэня, продолжало бесплодное прочесывание огромной акватории в две тысячи квадратных миль у чилийских берегов. «Нефритовый всадник» был оснащен самым современным оборудованием и располагал новейшими технологиями для ведения глубоководных исследований и работ. В активе его экипажа накопилось уже немало впечатляющих достижений, последним из которых стала находка в Южно-Китайском море джонки с грузом фарфора времен династии Мин.

Напрягая уставшие глаза, Куань вчитывался в список произведений искусства, когда-то находившихся в частном собрании богатого пекинского торговца и пропавших все в том же роковом сорок восьмом году. Хозяин коллекции не пожелал расстаться с ней добровольно и был расстрелян гоминьдановцами в саду собственного дома. Историку удалось разыскать его наследников, у которых сохранился неплохой каталог с иллюстрациями. Голос помощника в динамике селектора оторвал Куаня от созерцания черно-белого изображения великолепного медного кувшина для вина эпохи династии Ляо.

– Звонок из Соединенных Штатов, профессор, – доложил молодой ассистент. – Мистер Джулиан Перлмуттер почтительно испрашивает дозволения переговорить с вами.

Ученый мысленно расхохотался. Легче было представить себе волка, «почтительно испрашивающего дозволения» задрать ягненка, нежели Перлмуттера в роли подобострастного просителя. Впрочем, что взять с дурака-ассистента, никогда не встречавшего не то что Джулиана-Громовержца, но и живого американца видевшего только по телевизору?

– Соедини! – коротко бросил Куань Чжу в микрофон.

– Здорово, Куань, старый затворник! Как ты там, все еще скрипишь? – раздался в комнате донесенный через два континента жизнерадостный голос Перлмуттера.

– Джулиан, друг мой! Очень рад твоему звонку, хотя, признаться, несколько удивлен.

– Ты еще больше удивишься, когда услышишь, что я тебе сейчас расскажу!

– Я всегда с уважением относился к твоим архивным исследованиям, дорогой Джулиан, – осторожно сказал Куань, – но я слабо разбираюсь в морском деле и вряд ли смогу...

– Да нет, это как раз по твоей части, – бесцеремонно перебил его американец. – Помнишь, ты наводил справки по поводу пропавшего без вести судна и обращался ко мне? Оно называлось «Принцесса Ван Ду». Тебя все еще интересует, куда оно подевалось?

У китайского ученого перехватило дыхание, и сердце тревожно екнуло от страшного подозрения.

– Ты... ты тоже разыскиваешь «Принцессу»? – запинаясь, с трудом выговорил он.

– Я?! Да на кой черт она мне сдалась? – фыркнул Джулиан. – Просто так получилось, что в процессе поиска совсем другого судна – затонувшего много лет назад в одном из Великих озер парома, – я случайно наткнулся на любопытный документ, проливающий свет на ее исчезновение. Это записки давно умершего ирландца, в свое время служившего старшим механиком как раз на «Принцессе Ван Ду». Я сразу вспомнил твой запрос и подумал, что тебе они могут оказаться полезными.

– Неужели ты нашел свидетельство очевидца? – прошептал дрожащим голосом Куань Чжу, боясь поверить, что ему наконец-то улыбнулась удача.

– Похоже на то. Его имя Йен Гэллахер по прозвищу Гонконг.

– Да-да, мне знакомо это имя, у меня на него целое досье, – подтвердил Куань. – И что же ты узнал из его дневника?

– Ему чудом удалось спастись с застигнутой жестоким штормом и потерпевшей крушение «Принцессы» и добраться до берега. Судя по записям Гэллахера, других выживших, скорее всего, не было. В Китай он, по понятным причинам, возвращаться не захотел и затерялся где-то в Штатах.

– Но где же «Принцесса Ван Ду»?! – уже не в состоянии сдерживаться возопил Куань. – Оставил этот счастливчик Гэллахер в записках координаты того места, где она затонула, или хотя бы приблизительное описание местности на чилийском берегу, куда его вынесло?

– Возьми себя в руки, старина, и приготовься к сюрпризу, посоветовал Джулиан. – Хочешь – верь, хочешь – пошли меня по матушке, но твоя «Принцесса» отдала концы вовсе не в Южном полушарии, а в Северном, и ныне почивает даже не в морской пучине, а на дне озера Мичиган.

– Не может быть! – растерянно воскликнул профессор. – А как же сигнал бедствия, принятый радистом базы в Вальпараисо?

– Клянусь, дружище, это чистая правда. Я никогда не стал бы тебя обманывать! – мастерски изобразил обиду Перлмуттер. – Сигнал бедствия послали агенты Чан Кайши, а «Принцесса Ван Ду», изменив название на «Принцессу Тай Юнь» – свою точную копию, спущенную со стапелей годом позже, – в это время уже миновала Панамский канал и находилась в Атлантике. Спустившись по реке Святого Лаврентия, она вошла в систему Великих озер, но в самом конце пути попала в страшную бурю и утонула, не дойдя до Чикаго – конечного пункта назначения – каких-нибудь полутора сотен миль.

– Невероятно, – пробормотал китаец. – Прости, Джулиан, но ты уверен в надежности источника?

– Если хочешь, могу переслать тебе дневник по факсу, – сухо предложил Перлмуттер.

– Нет-нет, что ты, ни в коем случае, – испугался Куань, сообразив, что перегибает палку и собеседник может всерьез рассердиться и бросить трубку. – Я нисколько не сомневаюсь в твоих словах, но мало ли что может взбрести в голову ирландцу после солидной дозы горячительных напитков.

– На этот счет можешь быть спокоен, – уверил ученого Джулиан. – В записках приведены такие подробности, каких с пьяных глаз ни за что не придумаешь.

– Тогда скажи мне, дорогой друг, – осмелился наконец Куань задать самый животрепещущий вопрос, – говорится ли в дневнике Гэллахера что-нибудь о характере груза «Принцессы Ван Ду»?

– Только одно короткое упоминание, – ответил Перлмуттер. – Руководивший погрузкой генерал Юй Кун сообщил экипажу, что в деревянных ящиках на борту «Принцессы» находятся мебель и личные вещи самого генералиссимуса и высших военных и гражданских чинов гоминьдановской администрации. Звучит вполне правдоподобно, если учесть, что Чан Кайши и его сторонники собирались бежать на Тайвань.

Теплая волна облегчения прокатилась по всему телу профессора. Великая тайна, слава богам, не стала достоянием алчных западных капиталистов!

– В таком случае мне остается только констатировать, что слухи об исторических реликвиях и других культурных ценностях, якобы находившихся в трюмах «Принцессы Ван Ду», сильно преувеличены, – с деланым разочарованием произнес Куань Чжу, однако от чуткого слуха его американского коллеги не ускользнули торжествующие нотки в голосе старого ученого.

– Я тоже думаю, что ничего интересного там нет, – поддакнул Перлмуттер. – Тряпки и мебель давно сгнили, а золото и драгоценности, если и были в тех ящиках, то вряд ли в достаточном количестве, чтобы привлечь внимание охотников за подводными кладами.

– Ты больше никому не рассказывал о своем открытии, дорогой Джулиан? – как бы невзначай осведомился китаец.

– Да мне и рассказывать некому. Ты единственный, кто когда-либо интересовался судьбой этой дряхлой посудины.

– Буду тебе очень признателен, мой старый друг, если в ближайшие несколько месяцев ты не станешь посвящать в эти подробности посторонних лиц. Пусть это пока останется между нами.

– Нет проблем, старина! – с готовностью согласился американец. – Я буду нем как рыба, если это доставит тебе удовольствие.

– Большое спасибо, Джулиан, – искренне поблагодарил Куань. – Извини за навязчивость, но у меня к тебе еще одна просьба. Хотелось бы все-таки своими глазами взглянуть на дневник этого Гэллахера. Надеюсь, тебя не затруднит сделать для меня копию? Только не отсылай ее по факсу, я придумал кое-что получше. Сейчас в Вашингтоне находится один молодой сотрудник моей кафедры. Я свяжусь с ним, а он зайдет к тебе и заберет. Договорились?

– Нет проблем, – повторил Перлмуттер. – Всегда готов помочь хорошему человеку.

– Ты мне и вправду очень помог, Джулиан. Хоть и выяснилось, что на «Принцессе Ван Ду» не было и нет никаких сокровищ, ее загадка долгие годы не давала мне спокойно спать, и теперь я счастлив, что она наконец-то разрешилась.

– Уж мне-то можешь не рассказывать, сам сколько раз бывал в таком же положении! – сочувственно заметил Перлмуттер. – Прицепится какая-нибудь хитрая задачка и зудит, зудит, как комар над ухом. Так, пока ее не расколешь, и сон не идет, и кусок в горло не лезет!

– Еще раз спасибо, дорогой друг!

– И тебе всего доброго, старина Куань Чжу. Пока.

По окончании беседы китайский ученый долго еще не мог опомниться от буквально свалившегося ему на голову везения. Столько лет он бился над постоянно ускользающей из рук разгадкой таинственного исчезновения проклятого судна, как вдруг все разрешилось само собой в результате пятиминутного телефонного разговора. Однако, по зрелом размышлении, он решил не информировать о нем Шэнь Циня. До тех пор, во всяком случае, пока сам не изучит во всех подробностях дневниковые записи Йена Гэллахера – буйного рыжеволосого ирландца по прозвищу Гонконг.

Несмотря на почтенный возраст, могучий интеллект и выдающиеся научные заслуги, Куань Чжу оставался в душе наивным ребенком и свято верил, что уважаемый Шэнь искренне разделяет его патриотические взгляды. Не сомневался он и в том, что теперь наверняка доживет до того счастливого дня, когда исторические реликвии, памятники культуры и уникальные произведения искусства, составляющие национальное достояние Китая, вновь займут свои места в залах музеев, откуда были похищены более полувека назад. Старый профессор полностью доверял господину Шэню и не стал ему звонить лишь по той причине, что опасался лишний раз огорчить столь замечательного человека, если сообщенные Перлмуттером сведения по той или иной причине окажутся недостоверными. Но как только он убедится в их аутентичности, благодетель узнает радостную новость первым.

* * *

– Превосходный спектакль, Джулиан! – выразил свое одобрение адмирал Сэндекер, как только телефонная трубка легла на рычаг. – Из тебя вышел бы бесподобный агент по продаже подержанных автомобилей.

– Или кандидат в президенты, – пробормотал Джордино, но его никто не услышал.

– Не знаю, как вы, а я себя чувствую полным дерьмом! – с отвращением проворчал Перлмуттер. – Так бессовестно лгать на старости лет – и кому?! Мы с Куанем сто лет знакомы, всегда уважали друг друга... Как я теперь посмотрю в глаза этому чудесному старику, до седин сохранившему детскую чистоту души и наивную способность видеть в людях только хорошее?

– Не передергивай, Джулиан! – погрозил ему пальцем Питт. – Твой чудесный старик с душой невинного сиротки только что врал тебе, как сивый мерин. Да ты и сам знаешь, что врал! Ему не хуже нас известно, что на «Принцессу» грузили вовсе не меха и тряпки генеральских шлюх и не мебель из загородных дворцов ближайших приспешников Чан Кайши, а музейные ценности и национальные реликвии. То-то он так обрадовался, когда ты ему наплел про «личные вещи». Или взять эпизод с дневником Гэллахера. Почему он настоял, чтобы ты передал копию его курьеру? Да потому что факс можно перехватить, а это ни ему, ни Шэню совершенно ни к чему.

Он, поди, уже вовсю ему названивает – хочет поскорей порадовать, дабы не оскудела рука дающего.

Перлмуттер покачал головой.

– Ты не совсем прав, Дирк. Куань Чжу – человек на редкость принципиальный, абсолютный бессребреник и настоящий ученый в высшем понимании этого слова. Не знаю, чем запудрил ему мозги Шэнь, но готов поставить свой винный погреб против упаковки пива, что он искренне верит в благие намерения своего покровителя. Лично мне кажется, что Шэнь дал моему китайскому коллеге клятвенное обещание вернуть все найденное китайскому народу. Просто не представляю, чем еще он мог бы соблазнить Куаня. Во всяком случае, не деньгами и уж точно не угрозами – жены и детей у него нет, а смертью в его возрасте уже не запугаешь. Что же касается твоего последнего утверждения, то с ним я тоже не согласен. Пока Куань Чжу не получит дневник и не изучит его от корки до корки, он никому ничего не скажет. Между прочим, джентльмены, – обвел он собравшихся вопросительным взглядом, – кому из вас принадлежит авторство этого опуса?

Руди Ганн смущенно кашлянул.

– Вообще-то мне, – признался он. – А что, по-моему, неплохо получилось. Я там даже приписку сделал в конце другим почерком, что Гэллахер скончался в девяносто втором. Так что никому теперь не придет в голову разыскивать его и Катю.

Адмирал бросил испытующий взгляд на главу департамента специальных проектов НУМА.

– Ты уверен, что успеешь поднять весь груз до появления «Нефритового всадника»? – озабоченно спросил он.

– С одним «Ретривером», боюсь, не управимся, – покачал головой Питт.

– Можете не волноваться, – успокоил обоих Ганн. – Я зафрахтовал еще парочку вспомогательных судов. Одно из Монреаля, принадлежит частной фирме, а другое – военное, с базы ВМС в Портленде. Они уже на подходе.

– Операцию необходимо завершить как можно быстрее, но ни в коем случае нельзя допустить утечки информации до окончания работ, – внушительно произнес Сэндекер. – Никто не должен узнать о сокровищах раньше времени, включая мое собственное начальство и Белый дом.

– И куда же вы собираетесь их упрятать, пока все не закончится? – поинтересовался Перлмуттер.

– Дирк арендовал пустующий склад в Манитовоке. Он стоит на отшибе у самого берега, огорожен и имеет собственный причал. Сначала будем складировать там, а как только поднимем все ценности и объявим о находке, передадим на попечение авторитетных музеев. Пускай ковыряются, описывают, фотографируют, реставрируют, охают, ахают и пускают слюни. А сами отойдем в сторонку и станем наблюдать за грызней пекинских и вашингтонских бюрократов. Вот будет потеха!

– А как же Шэнь Цинь? – рискнул копнуть поглубже Джулиан. – Что будет, когда он заявится на озеро Мичиган со своим «Нефритовым всадником»?

– Пускай заявляется, – с дьявольской усмешкой на губах бросил Питт. – Его ожидает незабываемая встреча.