Текст книги "Артикль. №5 (37)"

Какой же тираж у книги, размещённой в Интернете? На торговых площадках ещё можно его подсчитать: там, как правило, доступен только ознакомительный фрагмент, и удаётся установить, сколько читателей заплатило, чтобы скачать к себе в компьютер книгу целиком. А уж в бесплатных библиотеках и на частных сайтах – дело швах, посчитать невозможно, так что тираж книги можно полагать условно равным количеству виртуальных посетителей. Интернет породил не просто новый способ распространения книг, но и новые схемы литературного дохода, о котором тоскуем и я, и персонаж повести Дины Рубиной, и многие издатели. Преуспевающий литературный менеджер Дмитрий Ицкович на встрече с израильской публикой старался в экономические проблемы не вдаваться, но в Интернете раскрылся. И вот что он заявил:

«У творческого акта есть одна удивительная особенность, которую можно рассматривать как энергию для многих общественных процессов. Она состоит в том, что создающий заинтересован в своем продукте больше, чем потребляющий. В студенческие годы я писал курсовую работу про сплетню. Так вот, сплетник гораздо больше заинтересован в том, чтобы его услышали, чем те, кто слышат его высказывание. Потому что информация, которую он доносит, может быть нулевая. Я тогда не понимал, как работать с информацией, у которой вообще нет никакого выражения.

Исходя из этого обстоятельства, могут быть построены совершенно другие экономические модели, потому что люди готовы платить деньги не только за потребление, но и за собственную дистрибуцию. И если Интернет – это большой социальный переход, такой же, как книгопечатание, или изобретение письменности когда-то, или вообще появление языка как континуума, то надо попробовать определить: в чем собственно этот переход? Может быть, он именно в глобальной публикации индивидуальной информации, а не в доступе к потребительским рынкам? Выставление себя, своего индивидуального профиля, своего личного творческого акта на эти рынки. Это действительно приведет и уже приводит к очень большим социальным изменениям, к новым типам аскезы». (Цитирую по http://www.polit.ru/article/2013/02/10/fam/).

Неужели мы дождёмся такого времени, когда автор вроде меня будет вынужден обратиться к читателю со словами: «Умоляю, почитай мои заметки, голубчик. Я так старался. Мечтал, что тебя заинтересую. Ну хочешь – я тебе заплачу?»

Что ж, кто платит, тот и музыку заказывает. Эта жестокая, но справедливая ресторанная истина учитывает труды, но не учитывает качества той музыки, которую способен исполнить наёмный лабух. Если российская литература страдает финансовой дистрофией, то израильская русскоязычная уже находится в стадии финансовой кахексии. И тем не менее нынешние болезни отрасли не смертельны. Осознать и прочувствовать это помог мне отысканный в Интернете очерк Елены Толстой «Под сенью дедушек в цвету», посвящённый проходившему на рубеже 2000-х годов в Израиле, в Рамат-Эфале, семинару «Геополитика культуры и литературный быт». (Цитирую по: http://gendelev.org/kontekst/158-elena-tolstaya-pod-senyu-dedushek-v-tsvetu.html). Эх, бывали же времена, когда в Израиле собирались русскоязычные литературные семинары!

«Лучше всего закончить словами Александра Воронеля, редактора журнала „Двадцать два“: „Мы поняли, что только взаимная поддержка может помочь общему делу. Мы начинали, когда не было и надежды на общение с Россией. Мы отказались от веры в „центр“. Если считать Москву центром, обязательно окажешься в провинции. Мы действовали, как если бы центр был здесь. Поэтому нас читали“».

Только взаимная поддержка… Читают нас или нет – но центр здесь. По крайней мере, в это следует верить.

Андрей Зоилов

Некоторые события и явления оказываются важными и полезными не сами по себе, а в качестве индикатора, знака будущих событий. Так, к примеру, в средней полосе России прилёт грачей или голые ножки старшеклассниц на улице обозначали приход весны. Бывают индикаторы, которые нелегко распознать, хотя и желательно. Например, в израильском кибуце, разводящем коров, мне рассказывали о решении необычной ветеринарной задачи: как отличить в большом стаде несколько коров, переживающих период овуляции, то есть таких, которых пора осеменять. Проводить эту процедуру всем коровам подряд – дорого, да и технически очень сложно. Ветеринары выяснили, что пасущаяся корова в период овуляции ходит по лугу больше, чем не готовая к осеменению; причём заметно больше – примерно на треть. А число сделанных за день коровой шагов измеряется тысячами. К шеям пасущихся коров прикрепили обыкновенные недорогие шагомеры – и сразу стало гораздо проще в конце дня выбрать нужных. И приплод возрос, да не на треть, а вдвое.

В сфере культуры, в литературной деятельности тоже есть свои индикаторы. Один из них, замеченный специалистами – появление в типографской версии израильского сетевого журнала «Артикль». Повсеместное распространение Интернета, компьютеров и смартфонов обеспечило художественные тексты новыми, виртуальными носителями и неслыханными ранее возможностями распространения. Если Иоганн Гутенберг и Иван Фёдоров закладывали основы книгопечатания, то нынешние Биллы Гейтсы и Стивы Джобсы заботятся о том, чтобы у литературы отпала нужда в бумаге. Интернет истребляет понятие о тираже книги или журнала, заменяя его подсчётом «хитов и хостов». Электронные книги успешно состязаются в популярности с бумажными. В этих условиях переход привычного старшему поколению толстого литературного журнала из типографской версии в электронную удивления не вызывает. Но действие обратное, появление наряду с интернет-версией бумажного тиража и возможностей подписки свидетельствует о серьёзности издательских намерений. А значит – редакция заметила ту читающую аудиторию, на которую рассчитан журнал; эта аудитория реально существует, ходит по лугу и готова к осеменению – то бишь к подписке, регулярному чтению и сотрудничеству с обновлённым изданием. Обо всём этом мы побеседовали с главным редактором журнала «Артикль» Яковом Шехтером.

– Быть главным редактором «бумажного» литературного журнала – высокая ответственность, немалая честь и постоянная головная боль. Зачем вам новые хлопоты? Что побудило вас к этому подвигу?

– Однажды спросили старого раввина: «Ребе, а зачем нужно делать обрезание?» Раввин подумал и ответил: «Во-первых, это красиво…» Так же и с литературным журналом. А во-вторых, мне это интересно. Работа со словом, с новыми произведениями, с авторами. Что же касается чести, ответственности и особенно головной боли, – тут необходимы подробности. Много лет назад многоопытный литературный деятель Анатолий Алексин предупредил меня: «Запомни, Яша, для пишущего человека удача собрата – большое личное горе». Примерно такая же ситуация и с литературным журналом; неважно, сетевой он или бумажный. За бортом каждого номера остаётся куда больше авторов, чем в него попадает. Не попавшие оскорблены в лучших чувствах и обижены на всю оставшуюся жизнь. Обижены и многие попавшие. После выхода номера на меня обрушивается шквал писем. Там пропустили запятую, тут не выделено название, там строчки сбились: у автора они выстроены бабочкой, что придаёт ещё одно измерение его стиху о мимолетности мира, а в журнале это пропало. Как же так?! За каждым номером литературного журнала тянется, словно хвост кометы, шлейф обид, претензий, возмущённых писем. И это лишь то, что становится известным редколлегии. Думаю, что количество смачно сложенных кукишей, проклятий и бранных слов, произнесенных в наш адрес, куда больше.

– Есть ли у руководимого вами журнала концепция? Какие идеи собирается посеять новый журнал в читательские умы и сердца?

– Есть концепция, и есть споры вокруг концепции. До недавнего времени я делал этот журнал практически в одиночку. Переход на типографские рельсы требует иного подхода, поэтому мои друзья и единомышленники вошли в редколлегию и впряглись в лямку. Журнал «Артикль» обращён к различным плоскостям встречи между еврейскими литературными, философскими и религиозными традициями с одной стороны, и существованием человека в современном мире во всём его разнообразии, изменчивости и противоречивости – с другой. В текстах журнала разные литературные области, традиции и измерения вступают в диалог, противополагаются друг другу и высвечивают друг друга. Именно поэтому образы еврейской мистики встречаются в журнале с радикальными поэтическими экспериментами, иронично-отстранённая критическая проза – с исповедальной, обострённое внимание к израильским реалиям – с философским универсализмом, а рефлексия человеческой души находит своё выражение в обращении и к Талмуду, и к современней аналитической философии. Концепция, милая моему сердцу, сформулирована членом редколлегии профессором литературы Денисом Соболевым, но она не всем пришлась по вкусу. Сейчас мы спорим, обсуждаем, думаем.

– Значит, «еврейские традиции с одной стороны, и существование человека – с другой»… Журнал будет придерживаться обеих заявленных сторон или позволит себе другие ориентиры? К примеру, если в потоке «самотёка» поступят одновременно менее талантливо, на ваш взгляд, написанная повесть о евреях, и более талантливая повесть, в которой о евреях ни мысли, ни слова – какую вы предпочтёте?

– Мне кажется, что хорошая литература не связана с национальными особенностями её героев. Национальные особенности только украшают текст. Даже самые специфические. Все зависит от того, как их рассказать. Например, мы не будем публиковать тексты про современный Израиль, в которых подробно описываются взрывы в автобусах: как что куда полетело, где повисли куски кожи, сорванной с лица. Хотя параллельное нам издание охотно размещает такого рода тексты, именуя их автора выдающимся прозаиком. Ни плясок на крови, ни текстов с откровенной сексуальностью у нас нет, и не будет. Основной критерий, которого мы придерживаемся – художественная ценность произведения. Отбор авторов – вот что делает одно издание не похожим на другое. Литературный вкус редакторов определяет высоту планки. Взгляните на состав нашей редколлегии. Вот и всё! И этого достаточно.

– Вам, преуспевающему писателю, охота возиться с чужими рукописями?

– Определение «преуспевающий писатель» пробуждает во мне дрожь досады и недоумения. Наверное, я что-то упустил… Формально: в московском издательстве уже на выходе моя восемнадцатая книжка, девятнадцатую вычитывает редактор того же издательства, а в Одессе вышел в свет трёхтомник романа про Кумран и ессеев. Но всё это – лишь внешняя сторона, вовсе не означающая, что я куда-то успел. Когда редактор присылает поправки текста, который ещё вчера казался мне безупречным, и я начинаю видеть смысловые провалы, зубодробильные длинноты, неточные определения, сопливые эпитеты и стилистические заморочки, мне становится мучительно стыдно и больно за каждую написанную страницу. А ещё стыднее бывает, когда, читая Бунина, Набокова или Паустовского, вдруг осознаешь, что ни разу и ни при каких обстоятельствах не сможешь написать даже абзаца на том же уровне. И от этого хочется вытереть все файлы, выкинуть к чертовой матери компьютер и переквалифицироваться в бармены. Вот тогда у меня, наконец, появятся деньги, и начнётся интересная жизнь преуспевающего человека, осиянного благосклонностью красивых женщин. А пока этого не случилось, остаётся тащить свой воз, наполненный привычными хлопотами. Собирать материалы, отбирать подходящие, компоновать номер, возиться с его изданием, а потом пропускать мимо ушей бесчисленные язвительные замечания и лелеять скудные слова благодарности. И всё потому и только потому, что охота – пуще неволи.

При всём интересе, распространённости и бесплатности сети, существующие только в ней издания принадлежат к книжному зазеркалью. Это параллельные литературные миры: бумажный и виртуальный. Они не только не отражают друг друга, но почти не пересекаются и мало влияют один на другого. Да, с годами это отчуждение уменьшается, процесс эрозии набирает темпы, но всё равно сегодня уважением пользуются только те журналы и книги, которые изданы на бумаге. Возможно, проблема в поколениях, привыкших держать в руках книгу, вдыхать запах типографской краски, клея и бумаги. Возможно, виноваты авторы, страстно желающие дарить свои книги и подписывать экземпляры. При всех несомненных достоинствах сетевых книг солидность изданию придаёт только бумажный вариант. «Артикль» в сетевом виде достиг неплохих успехов, хорошего распространения и приличной известности. В интервью радио «Эхо Москвы» Дмитрий Быков назвал его лучшим журналом Израиля. Но следующий шаг, который необходимо сделать, чтобы перейти в разряд солидных «толстяков», – увы, возвращение к бумажному варианту.

– Предусмотрены ли в «Артикле» гонорары авторам и зарплаты сотрудникам? Принимает ли журнал коммерческую рекламу? Готовы ли вы в интересах журнала выделить какое-либо место для оплаченных авторами публикаций?

– Я большой сторонник гонораров. Пусть мизерных, пусть почти символических, но гонораров. Автор не должен ощущать себя графоманом, которого печатают из милости. Как только у нас появятся средства, мы обязательно будем платить. И авторам, и сотрудникам. Пока вся работа в журнале осуществляется исключительно в охотку. Мы надеемся, что количество подписчиков будет постоянно расти, и это даст возможность держать голову над водой. На каком-то этапе журнал станет не только самоокупаемым, но и начнёт приносить прибыль, – и тогда мы вернёмся к разговору о гонорарах. Рекламу мы принимаем, но, разумеется, не любую. Только из тех областей, что простираются вокруг писательского стола и клавиатуры компьютера. А про оплаченные авторами публикации мне вспомнилась история, которую мне когда-то рассказала Люда Неизвестная, сестра знаменитого скульптора.

«Брата пригласили в мастерскую Томина, лепить сапоги для памятника какому-то вождю или генералу. Обещали хорошо заплатить. Эрнст отказался.

– Эрик, – спросила его наша мама, – ну почему бы тебе не заработать денег, а после несколько месяцев заниматься своим творчеством?

– Мама, – ответил Эрик, – это то же самое, что сказать Людке: выйди, доченька, один вечер на панель, заработай денег, а со следующего утра снова стань честной девушкой».

– Удовлетворяет ли вас художественный уровень поступающих в журнал рукописей? Кого из маститых, известных в Израиле писателей вы рассчитываете привлечь к сотрудничеству?

– Искусство – товар штучный. В нём не существует массовых тенденций, каждая присылаемая рукопись – это нечто отдельное, особенное. Увы, уровень большинства получаемых материалов невысок. Виню я в этом повальную компьютеризацию и лично Билла Гейтса. Созданный им текстовый редактор «Ворд» очень путает начинающих авторов. «Ворд» позволяет быстро превратить мысли в текст, причесать его, отформатировать и придать ему на экране вид книги. Автору начинает казаться, будто цель достигнута. Он быстренько прицепляет файл к электронному письму и запуливает его в редакции журналов. Сегодня процесс творения приобрел явные черты скоропостижности. Это раньше надо было окунать гусиное перо в чернильницу, выводить каждую букву, присыпать её песком. Думать над словом, предложением, абзацем, зная, что исправить непросто. А сколько сил приходилось потратить на переписывание текста от руки? Потом запечатать в конверт, пойти на почту, отправить – и каждый день проверять почтовый ящик, пришёл ли ответ… Сегодня автор уже через неделю начинает бомбардировать редакции запросами: вы уже прочли присланные мною рассказы (повести, романы, пьесы)? В каком номере они будут опубликованы? Из-за этих ковровых бомбардировок в журналах сложилась практика вообще не отвечать авторам. В переписку вступают лишь с теми, чьи произведения приняты для публикации, остальным достается презрительное молчание. Но мы отвечаем. Каждый, приславший нам письмо, получает или уведомление о том, что его произведение принято, или отказ. Разумеется, без оценок и рецензий. Просто – да или нет. Нет ничего оскорбительнее для пишущего человека, чем многомесячное ожидание ответа из редакции. Я бы посоветовал начинающим авторам отложить в сторону компьютер и перейти на бумагу. Лёгкость компьютерных редакторов – верный путь к болоту графомании.

С нашим журналом сотрудничают маститые писатели Израиля: Дина Рубина, Марта Кетро, Давид Маркиш, Игорь Губерман, Александр Иличевский, Феликс Чечик, Михаил Сипер. Зарубежье представляют Вероника Долина, Катя Капович, Апполинария Аврутина, Александр Городницкий, Глеб Шульпяков, Алексей Слаповский, Борис Евсеев, Александр Генис, Афанасий Мамедов, Борис Херсонский, Максим Кронгауз. Всех перечислить невозможно, так что тех, кого не упомянул, прошу не обижаться.

– Основная масса читающих по-русски потребителей литературных журналов находится, увы, не в Израиле, а в СНГ, преимущественно – в России. Намерены ли вы распространять журнал там? И не помешает ли существование сетевого издания продажам издания типографского?

– Я не рассчитываю, что мужик в Пензенской или Вологодской области понесёт с базара домой журнал «Артикль». Мы обращаемся не к миллионам русскоязычных людей, а к нескольким сотням тысяч человек, сидящих перед экранами компьютеров. Мир сегодня ужался до размеров смартфона. Этим сотням тысяч людей совершенно всё равно, где физически находится редколлегия «Артикля». Чтобы увидеть наши тексты, достаточно лишь пару раз ткнуть пальцем в клавишу или в экран. Тем же, кто по старинке любит, сидя в кресле, перелистывать лежащий на коленях толстый литературный журнал, мы предоставляем возможность подписаться на «Артикль». Стоит это немного, а деньги, потраченные на подписку, всегда окажутся меньше удовольствия, полученного от чтения нашего журнала.

Уверенные ответы рулевого «Артикля» надёжно свидетельствуют о росте, но ещё не о расцвете. И пусть этот рост заметен пока только специалистам; он совпал с подъёмом новой волны алии, которую некоторые журналисты уже прозвали «путинской» и «сырной», – по аналогии с «колбасной» в девяностых. Закалённые кризисами в России и Украине репатрианты, попадая в тепличные условия Израиля, раскрывают свои многочисленные таланты, в том числе и литературные. А значит, и расцвета ожидать не долго. Об этом рассказала Ирина Маулер, заведующая отделом поэзии журнала – самым вдохновенным и цветистым отделом, быстрее всех откликающимся на литературное новаторство.

– Вы заведуете отделом поэзии, но что же такое, по-вашему, есть поэзия? Каким образом вы отличаете истинную поэзию от суррогатов и имитаций?

– Поэзия – дело тонкое, эмоциональное, неопределённое, в руки не дающееся. Её нельзя потрогать, понюхать, попробовать на зуб; на неё нельзя посмотреть. Но её можно почувствовать. Если она есть: слова трогают душу, заставляют задуматься, впечатляют своей необычностью, красотой образа, нестандартностью видения. Хорошая поэзия раздвигает границы обыденности, это «счастье слышать то, что не слышно». Конечно, о вкусах не спорят, но, на мой взгляд, настоящая поэзия бесспорна.

– До сих пор вы возглавляли отдел поэзии сетевого журнала, теперь он обрёл бумажную версию. Не опасаетесь ли атаки графоманов, желающих разместить свои стихи именно на тех страницах, за качество которых вы отвечаете?

– На обложке нашего бумажного журнала – современное здание тель-авивского комплекса «Азриэли», которое как бы даёт понять читателю, что времена наступили стремительные, многоуровневые, захватывающие. Такими мы видим наших нынешних авторов и хотели бы видеть будущих. Если начинать какое-то предприятие с опасений, то не стоит и начинать. Всегда найдутся отговорки: не получится, не хватит времени, что скажут, что подумают… И таким вопросам нет конца – при желании ничего не делать. А если интересно, увлекает, важно, – то и вопросов не возникает; делаешь – и всё. Как гласит рыцарский девиз: «Делай, что должно, и будь, что будет». Так и на мой вкус – лучше делать, что можешь, чем сидеть, сложа руки.

– Замечаете ли вы некоторое снижение читательского интереса к стихотворным текстам в наши дни? Как вы полагаете, чем можно стимулировать, повысить интерес и внимание общества к современной поэзии?

– Думаю, что это вы так мягко говорите о снижении интереса к поэзии в наши дни, чтобы не обидеть. Можно сказать и прямо: а кому вообще нужна поэзия в наше-то время всеобщего потребления материальных благ?! Вот посмотрите, что строят чаще всего? Каньоны. А что там можно делать? Поэтические книги читать в кафе? Приходит человек после работы домой, – там дети, стирка, уборка, телевизор; или, может быть, – покупки, спортивный зал, бассейн, опять телевизор. Так вот, в этом конечном пункте дня нужно больше интеллектуальных, поэтических, образовательных программ вместо детективов, криминала, мыльных опер. Я имею в виду основные каналы. И в школах бы не помешало прививать вкус к хорошей поэзии. Может быть, выделять на это дополнительные часы, а может – построить по-другому учебную программу… Редакторы нашего журнала Яков Шехтер и Михаил Юдсон делают реальное дело для этого повышения интереса к современной литературе и, в частности, к поэзии. Они работают над журналом, можно сказать, не покладая рук. Результаты налицо: их можно видеть на презентациях журнала, где у наших читателей появилась возможность «вживую» пообщаться с талантливыми авторами, услышать стихи, прозу, авторскую, – вернее поэтическую, – песню. Там можно и подписаться на наш журнал, чтобы получать его, как в добрые старые времена, прямо домой. Разве не приятно: чашечка утреннего кофе и журнал «Артикль» – к завтраку. Впрочем, не надо себе отказывать в хорошем: читать его полезно также в обед и в ужин. Ведь красивое, точное, умное слово для души столь же необходимо, как полезная еда и спорт для тела. Нужно просто об этом не забывать.

– Не мешает ли вашему собственному творчеству ответственная должность, требующая и времени, и внимания, и хлопот?

– Скажу честно: много чего мешает моему творчеству, а особенно – нехватка качественного утреннего времени. Что делать: литература сегодня не кормит. Прошли те волшебные времена, когда члены Союза писателей СССР имели возможность жить литературным трудом, и жить неплохо. Но, как написал Александр Кушнер: «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Да, многое мешает мне… Но чтение чужих текстов – это же интересно! Читаешь неизвестного тебе автора и пытаешься понять его настроение, умение, желания. И ждёшь необычных, вдохновенных строк, которые сами за себя все скажут.

– Чего, по вашему мнению, не хватает журналу, чтобы стать ещё лучше, ещё популярнее?

– Думаю, что журналу хватает всего. У нас печатаются рассказы известнейших писателей Дины Рубиной и Давида Маркиша, знаменитые «гарики» Игоря Губермана, проза Якова Шехтера и Анны Файн, поэзия Андрея Грицмана, Бориса Херсонского, Александра Елина, произведения талантливых публицистов Давида Шехтера, Эдуарда Бормашенко, Михаила Сидорова. Ну просто, как говорит Миша Юдсон, «праздник любви дорогой». Бери да читай себе в удовольствие. А популярность сегодня делает реклама. А для рекламы нужны деньги. Так что отвечу просто, без затей: чтобы наш журнал стал ещё популярнее, нужны спонсоры. И как можно больше. Эх, где вы, меценаты? Третьяковы, Мамонтовы, Морозовы – откликнитесь!