Текст книги "Святой Владимир"

Священномученик Владимир Талюш

Владимир Дмитриевич Талюш родился в 1891 году в семье сельского дьячка, проживавшего в деревне Залужье Бобруйского уезда Минской губернии. По окончании в 1912 году Минской духовной семинарии учительствовал в церковно-приходских школах. В 1914 году был мобилизован и сражался на фронтах Первой мировой войны. В 1920 году Владимир Дмитриевич принял сан священника и был назначен настоятелем церкви святого Георгия Победоносца деревни Залужье Бобруйского уезда. Его арестовали в апреле 1933 года за попытку сбора среди прихожан средств, требовавшихся для своевременной уплаты налога с церкви. Кто-то из односельчан донес на батюшку, что он как-то сказал: «Не верьте людям, которые называются коммунистами, ибо они антихристы!» Постановлением тройки ОГПУ отца Владимира приговорили к десяти годам лагерей. В заключении он принял мученическую кончину.

Священномученик Владимир Четверин

Священномученик Владимир Четверин родился в 1894 году, в селе Барахман-Гарт Ардатовского уезда Симбирской губернии в простой, благочестивой семье. С юности мечтал он нести людям свет Христовой веры. Свой учительский путь он начал с преподавания грамоты, затем семь лет пробыл учителем церковно-приходской школы в селе Кутьеве Карсунского уезда, а по достижении 29 лет подал прошение о рукоположении в священный сан в Симбирскую испытательную комиссию. Епархиальное начальство определило Владимира Четверина на должность псаломщика поначалу в селе Юлеве Карсунского уезда, а затем в Большой Рязани, Вырыпаевке и Сурском Остроге.

Владимир Четверин поступил на миссионерские курсы в Казанскую духовную академию и успешно окончил их. В возрасте 36 лет был рукоположен в сан священника к церкви села Сырятино Ардатовского уезда и успевал не только исправно служить Господу, совершая церковные таинства и исправляя необходимые людям требы, но и учительствовать в местной церковноприходской школе, будучи также законоучителем в школе соседнего села.

Божия благодать сохраняла и питала священника, подавая силы для несения многочисленных послушаний и обязанностей. Везде он был примером в слове, в житии, в любови, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим. 4, 12). Слова эти, изображенные на иерейском кресте, словно отпечатались на скрижалях сердца отца Владимира. Окормляя своих прихожан, не забывал он и о семье. К 1915 году у отца Владимира с матушкой Марией родилось 11 детей, трое из которых умерли в младенческом возрасте. Прочих же детей батюшка с матушкой воспитали достойно: продолжая путь отца, многие из них подвизались на ниве учительства, а трое его сыновей также приняли впоследствии мученическую кончину, будучи расстрелянными.

После села Сырятино отец Владимир служил в Христо-Рождественской церкви села Барахман-Гарт.

Когда наступили годы великой смуты на Руси, безбожники разрушали церкви, расхищали церковное имущество, употребляли иконы и священные предметы для светских нужд, брат восстал на брата, и множество мучеников и исповедников Христовых мучением и даже смертью своей засвидетельствовали верность ко Господу, пострадал за Христа и отец Владимир.

В то время у людей без суда и следствия отбирали хлеб, обрекая их на голодную смерть, поэтому прихожане Христо-Рождественской церкви своему любимому батюшке Владимиру принесли на хранение семенное зерно, чтобы его не могли изъять продотрядовцы. Узнав об этом, те потребовали у настоятеля выдать метрические книги и церковное имущество. Однако тот предпочел претерпеть муки, нежели нарушить священническую присягу и выдать церковное достояние. Тогда появились лжесвидетели, которые не постыдились свидетельствовать против своего священника. Обвинили батюшку «в неисполнении предписания советской власти о передаче метрических книг, в разрухе финансового состояния в стране и в несдаче имеющегося огнестрельного оружия», а жителей села обманом вынудили искать себе другого священника.

19 августа 1918 года иерей Владимир в последний раз отслужил Божественную литургию, после чего его арестовали, не предъявив ему какого-либо обвинения. Отца Владимира изнуряли допросами, пытаясь заставить отречься от веры Христовой, обвиняли в «пропаганде против советской власти». Но он отвечал, что служение священника заключается не в противлении земной власти, а в том, чтобы воля Божия была «яко на небеси, и на земли».

Жители Барахман-Гарта ходатайствовали перед властями и просили снять арест с приходского священника. Вступился за невинного страдальца и благочинный Ардатовского уезда отец Константин Беневоленский. Однако пастырь был осужден на смерть. Ночью 1 сентября 1918 года отец Владимир был выведен на расстрел.

До последнего времени о судьбе святого и его трагической гибели не знали даже внуки и правнуки, посетившие Саранск по случаю перенесения мощей. В семье старались не говорить о погибшем. Но даже конспирация не спасла двух его сыновей от расстрела в 1937 году.

Спустя почти 90 лет память о нем возвращена стараниями настоятеля Михаило-Архангельского прихода иерея Александра Никитина. Умирающая старушка открыла ему тайну: «В селе Барахман-Гарт рядом с алтарем Христорождественской церкви похоронен отец Владимир Четверин». Храм был давно разрушен, но весной все равно удалось найти могилу, в которой были обретены нетленные мощи.

За свои честные страдания священномученик Владимир сподобился стояния одесную Престола Господня, явное свидетельство чему его пречестные мощи, чудесным образом сохранившиеся нетленными в могиле, сквозь которую протекал холодный ключ. Нетленными остались и нательный крестик, и Святое Евангелие, вложенное в руку святого. Мощи священномученика Владимира Четверина в июле 2006 года перенесены из большеигнатовского храма Михаила Архангела в кафедральный собор святого Феодора Ушакова Саранской епархии.

Побывавший на торжественном богослужении клирик Нижегородской епархии игумен Вассиан (Бирагов) рассказал о своем чудесном исцелении по молитвам святого. Приложившись к мощам отца Владимира в день его мученической кончины, игумен наутро обнаружил, что исчезли трофические язвы на обеих ногах.

Учительствуя и направляя людей на путь Истины при жизни, святой священномученик Владимир и поныне не забывает о своей земной пастве. Земля же Мордовская обрела неусыпного молитвенника и смиренного заступника.

Священномученик Владимир Фокин

Владимир Фокин в 1895 году служил псаломщиком в Белоярской Ильинской церкви, в 1908 году – диаконом в селе Солгонском. С 1915 года служил священником в храме села Ново-Еловского Ачинского округа, был ревностным пастырем и отзывчивым человеком, пользовался уважением прихожан. 24 января 1919 года отец Владимир был схвачен красными партизанами, замучен неподалеку от деревни Лодочной.

Вот как описывает события этого страшного времени священномученик Евфимий Горячев, бывший тогда благочинным церквей Ачинского округа и настоятелем Ачинского Свято-Троицкого собора и принявший мученическую смерть 15 сентября 1937 года:

«В большинстве приходов Ачинского уезда еще в первой половине 1918 года жители горой вставали на защиту своих святынь от осквернения и глумления. Создавали дружины для защиты храмов, укрывали у себя священников. Разгоралась гражданская война.

Одни уходили партизанить по идейным соображениям с верой в построение бесклассового общества. Другие сбивались в банды, делали налеты на крестьянские обозы, захватывали и грабили деревни. Начались расправы над служителями Церкви.

Первым принял смерть священник Ново-Еловского прихода Владимир Фокин. Он был истинным пастырем и сердечным, отзывчивым человеком, почему и пользовался большим уважением среди своих прихожан и всех, знавших его. 24 января 1919 года он был захвачен отрядом Щетинкина и расстрелян в полутора километрах от деревни Лодочная. На теле его, кроме огнестрельных ран, оказалось три штыковых. Ввиду того, что места эти были захвачены большевиками, тело священника было вывезено ночью из села Ново-Еловского и перевезено в город Ачинск, где и состоялось отпевание. Священник был погребен рядом с ачинской Казанской церковью. В погребении, кроме духовенства, участвовало почти все население города».

Священномученик Владимир Гезгальский (Хрищенович)

Владимир Иванович Хрищенович родился в 1875 году в деревне Гезгалы Лидского уезда Виленской губернии. Окончил Слуцкое духовное училище и служил псаломщиком в Никольской церкви деревни Горки Бобруйского уезда Минской губернии. Святой Владимир Гезгальский в молодые годы сподобился особого внимания от святого Иоанна Кронштадтского, приняв Причастие из рук известного пастыря.

В 1930 году епископом Николаем (Шеметилло) был рукоположен во иереи и назначен настоятелем храма Преображения Господня села Языль Стародорожского района Минской области. Вскоре по сфабрикованному ОГПУ «Делу клириков и мирян церкви Преображения Господня с. Языль, 1932 г.» ему было предъявлено обвинение: «Частые богослужения в церкви села Языль сопровождались многократными призывами к верующим не оставлять церковь, верить в Бога и молиться Господу».

17 декабря 1932 года отец Владимир был арестован. Поводом для ареста послужила проповедь, произнесенная в связи с голодом, охватившим многие районы Белоруссии. Батюшка призывал своих прихожан не оставлять храма, верить в Господа и молиться Ему. На допросах он открыто исповедовал веру в Бога, не скрывал недовольства политикой советской власти в отношении духовенства. Отец Владимир был обвинен по статьям 72 и 76 УК БССР: «Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению советской власти, или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений, а равно распространение, или изготовление, или хранение литературы того же содержания», а также по статье 58–11 УК РСФСР: «Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой».

Из тюрьмы отец Владимир писал жене и детям: «Спешу поздравить вас с Новым годом, с новым счастьем. Дай Бог перенести вам все тяжести и скорби от злых людей и козней дьявола, восставшего истребить нас. Всевышний не допустит этого и поможет нам перенести все тяжести и скорби креста. Прошу вас не забывать Бога, от Которого зависит все».

Последние слова этого письма звучат как завещание отца Владимира. Несмотря на всю тяжесть своего положения, он старался поддержать своих родных, укрепить их. Письмо было написано на жалком клочке бумаги и производит впечатление, что отец Владимир писал его в какой-то спешке. До адресата оно так и не дошло.

Матушка отца Владимира, София Хрищенович, также писала к нему: «Дорогой Володя! благодаря Всевышнему мы все живы и здоровы, того и тебе желаем… Поздравляем тебя с наступающим Новым годом. О нас не беспокойся. Напиши мне все подробно, а именно: за что ты обвиняешься и о чем тебя допрашивают… Может, тебе надо валенки или ватные брюки, то я постараюсь прислать… Была я в Слуцке, в ночь на 18 декабря у архиерея[5]5
  Имеется в виду епископ Николай (Шеметило).


[Закрыть], был обыск. Виделась в соборе с отцом Василием Степурой, он уже возвратился из ссылки…»

Письмо своей матушки отец Владимир также не увидел. Переписка между ними была спровоцирована органами НКВД с тем, чтобы иметь дополнительные «улики» в неблагонадежности священника.

В письме Софии Хрищенович есть одно очень интересное свидетельство того времени. Оно касается чудесного явления, происшедшего в соседней с языльской – уречской церкви. Вот как описывала это явление матушка: «Когда я ехала в Слуцк, то мне рассказывали следующее: из купола уречской церкви выкатился клубок пламени и по воздуху перелетел за местечко на аэропланную станцию, где остановился. Тогда был срочно вызван полк солдат, который хотел было стрелять, но не решился. Какой-то солдат подошел к пламени и увидел, что вместо него оказалась по пояс женщина, которая сказала солдату: “Если Меня ударишь, то Я тебя ударю”. Солдат обнажил шашку, а та женщина бросила на него горящими углями и исчезла. После чего солдата взяли и отправили в больницу. Этот факт несомненный».

Позднее жители Уречья и ближайших окрестностей говорили, что в пламени явилась сама Пресвятая Богородица. Рассказ об этом долго передавался устно.

Случай, происшедший в Уречье, не вразумил безбожников. Без суда и следствия 12 февраля 1933 года священник Владимир Хрищенович был приговорен к расстрелу с конфискацией имущества, а семья – к трехлетней ссылке. Такой же приговор вынесли в отношении псаломщика языльской церкви Василия Копачени и ее прихожан: Якова Половчени и Стефана Копачени. Вскоре все они были убиты. Имущество расстрелянных новомучеников конфисковали. Их семьи, оставшиеся вдовыми, сослали на Север. К различным срокам заключения были приговорены односельчане погибших: Семен Жук (к 10 годам), Евсевий Половченя (к 5 годам), Леонтий Половченя (к 5 годам), Владимир Насович, Иосиф Корзун и Вера Сосиновская (к ссылке на 3 года в Сибирь).

Священник Владимир Хрищенович вместе со своими прихожанами подвергся гонениям за веру Христову и, разделив с ними все страдания, принял мученическую смерть. Священномученика Владимира Хрищеновича называют по месту его рождения Гезгальским.

Священноисповедник Владимир Хираско

Хираско Владимир Григорьевич родился 11 января 1874 года в семье священнослужителя города Подольска на Украине. После окончания Подольской духовной семинарии работал учителем церковно-приходских школ в Белоруссии, в деревне Киевец Минского уезда, затем в местечке Туров. В 1899 году был рукоположен во иерея и назначен настоятелем церкви Вознесения Господня в селе Омельно Игуменского уезда. В Омельно отец Владимир прослужил семь лет. Его пастырский талант с особой силой проявился в святом деле преподавания Закона Божиего. За «заслуги по церковно-школьному делу» в 1906 году он был награжден скуфьей. После Омельно отец Владимир в течение пяти лет служил в Свято-Георгиевской церкви села Юревичи того же уезда, одновременно преподавал в народном училище и в церковноприходской школе. Когда в 1911 году его переводили в Минск, жители Юревич плакали и не хотели отпускать своего настоятеля.

В Минске отец Владимир стал настоятелем церкви иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», действовавшей при училище слепых. Одновременно он преподавал Закон Божий в мужской и женской гимназиях города, а также трудился в епархиальном попечительстве о бедных духовного звания. По характеру человек миролюбивый, отзывчивый и очень добрый, он особое внимание проявлял к слепым детям, которых обучал в училище истинам православной веры, стараясь укрепить в них дух бодрости и смирения.

В 1915–1922 годах состоял в причте храма в честь Казанской иконы Божией Матери. После революции отец Владимир продолжал служить в Минске. В 1919 и 1920 годах подвергался кратковременным арестам. С 1923 года вновь являлся настоятелем Скорбященской церкви.

Наиболее тяжелые испытания выпали на долю священника в конце 1925 года, когда из Минска был выслан митрополит Мелхиседек (Паевский). Отец Владимир хорошо знал владыку Мелхиседека и вместе с верующими пробовал облегчить его участь, обращался в различные инстанции с просьбой не высылать владыку. За это и пострадал.

Протоиерея Владимира Хираско арестовали 29 декабря 1925 года, предъявив ложное обвинение в связях с польским генеральным консульством. Матушка отца Владимира – Мария Титовна – осталась одна с пятью детьми несовершеннолетнего возраста. Она писала в ОГПУ с просьбой освободить мужа, но безрезультатно.

В заключении отец Владимир встретил Рождество Христово. Стараясь поддержать его, верующие направили ему несколько писем. Из них видно, какой любовью и уважением он пользовался у своих прихожан.

В одном из писем, отправленном батюшке, есть такие слова: «Высокоуважаемый отец наш духовный Владимир! Поздравляем Вас с праздником Рождества Христова! Желаем Вам, дорогой наш пастырь, всего того доброго, чего Вы желаете для нас. Кто Вас знает – нигде, никогда ничего дурного о Вас не говорил, только – хорошее, и хорошее без конца. Но несмотря на это нашлись и такие люди, которые посчитали Вас преступником и уже арестовали Вас и посадили в тюрьму за ту святую правду, которой велел следовать Сам Иисус Христос. Разумеется, это уже давно известно, что ложь правду дико ненавидит. Так поступал в Вифлееме Ирод, избивший 14 000 младенцев для того, чтобы уничтожить правду, а правда осталась жить, и будет жить. Так и теперь поступают состоящие во власти квалифицированные безбожники… Они считают Иисуса Христа преступником, идут по стопам Ирода, Иуды-предателя и всех тех разбойников, которые убивали Христа… Дорогой, милый наш пастырь! В сегодняшний торжественный день Рождества Христова мы не в состоянии Вас видеть… как нам больно, как обидно, как невольно слезы льются из наших глаз за Ваше незаслуженное страдание… Остаемся искренне любящие Вас: Нина, Надежда, Евдоким, Петр, Павел, Валентина, Ипполит, Анна, Пелагея, Ольга и все наши семейства».

Вот строки из другого письма: «Дорогой отец Владимир! Поздравляем Вас с праздником Рождества Христова! Дай Бог Вам всего лучшего. Где Бог – там любовь, а где любовь – там счастье и радость во веки. Милый наш батюшка, Вас мучают за веру христианскую. Мы не можем ни спать, ни есть по случаю Вашего мучения. С.К. с семейством».

В третьем письме такие слова: «С Рождеством Христовым! Вы в тюрьме страдаете за Христа, и Ваши страдания исполняют слова Христовы. Ф. и В.».

Во время допросов отец Владимир категорически отказался назвать тех людей, которые обращались к нему с этими письмами. В декабре 1926 года его заставили покинуть Минск, и он был направлен в административную ссылку в город Орел. Почти три года иерей провел в ссылке, в отрыве от горячо любимой семьи и своей паствы. Возвратившись из ссылки только весной 1929 года, он вновь стал служить при церкви иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».

Вскоре его вновь арестовали. Сигналом к аресту послужила анонимная статья-донос, напечатанная в газете «Рабочий» за 4 апреля 1929 года, в которой священника голословно обвиняли в контрреволюционной деятельности. «В церквах железнодорожников и слепых попы ведут контрреволюционную агитацию, – писалось в ней, они устраивают там встречи и проводы врагов диктатуры пролетариата. Железнодорожники и рабочие Минского стеклозавода “Пролетарий” уже давно настойчиво требуют передачи этих церквей под клубы. Не пора ли выполнить эти законные и целесообразные требования минских рабочих? Мы твердо надеемся, что соответствующие органы примут во внимание все здесь рассказанное и сделают нужные выводы», – такими словами оканчивался этот печальный донос.

Содержащиеся в доносе обвинения отец Владимир отверг. В своих показаниях рассказал о следующем: «В город Минск из Орла я возвратился во вторник 12 марта… В первый раз богослужение совершил в субботу 17 марта. Никаких встреч и приветствий никто мне не устраивал. Я же сам обратился с приветствием к своим прихожанам, в котором говорил, что с радостью встречаюсь с ними и благодарю Бога за то, что неизбежные в жизни каждого человека горести и тяготы вера в Бога помогла мне перенести и что эта вера может облегчить тяготы жизни каждого из христиан, и потому следует быть твердым в вере. На другой день, в воскресенье, мною была произнесена проповедь на тему о всепрощении… Эта тема была избрана потому, что тот воскресный день носит название “Прощеного воскресенья”, когда православные готовятся получить прощение своих грехов в Таинстве Покаяния… В среду на первой неделе Великого Поста перед причащением я говорил причастникам на тему: “Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем”, призывая верующих людей доброй жизнью дать возможность Господу вспомнить из их жизни хоть что-нибудь доброе… В двух последних моих речах, произнесенных мною 24 марта, никаких антисоветских или контрреволюционных лозунгов не было. В первой из них проводилась мысль о том, что торжество православия заключается в доброй христианской жизни… во второй речи, сказанной на пассии, то есть службе, посвященной воспоминанию страданий Христа, я говорил о том, что всякого рода страдания и лишения нужно переносить безропотно по примеру Христа. Заканчивая свои показания по поводу отмеченных в корреспонденции газеты “Рабочий” фактов, якобы свидетельствующих о моей контрреволюционной деятельности, я, собственно говоря, думаю, что никаких фактов в этой корреспонденции не имеется…»

Читая показания отца Владимира, нельзя не обратить внимания на то, насколько спокойно переносил он испытания, выпавшие на его долю. Ни одного слова ненависти к тем, кто его арестовал; ни одного гневного вздоха, только смирение и мир в душе. Будто и не находился он в ссылке, не страдал. В духе апостольских слов переносил наветы вражьи протоиерей Владимир Хираско. Между тем, во время заключения в тюрьме у него резко ухудшилось зрение. Дважды он обращался к тюремному начальству с просьбой прислать врача, но ответа так и не получил.

Его выслали в Сибирь 29 июля 1929 года. За три года лагерной жизни он почти ослеп. В 1932 году отца Владимира освободили. Будучи тяжело больным, он умер спустя несколько месяцев в городе Гжатске (ныне Гагарин Смоленской обл.).

Храм, в котором служил батюшка, снесли, на его месте построили Дом правительства.