Текст книги "Пэт из Серебряной рощи"

Глава XXXIV. Бальзам Галаада[27]27
  Бальзам Галаада – упоминаемая в Библии благоухающая мазь или смесь пряностей, применявшаяся для исцеления ран.


[Закрыть]

– Папа стал очень медленно ходить, – заметила Винни со вздохом.

Они с Пэт лущили горох жарким августовским днем. Между ними на крыльце устроился Храбрец. Порой дул ветерок, и листья молоденького тополя у двери дрожали. Пэт любила этот тополь. Он вырос пару лет назад, никем не замеченный. Джуди все грозилась его выкорчевать, но потом он вдруг превратился из кустика в деревце. Тогда уже папа решил от него избавиться, но Пэт удалось его спасти.

– Через год-другой он будет затенять крыльцо. Папа, представь, какая красивая тень будет от листьев.

Папа пожал плечами и не стал трогать дерево. Все знали, что Пэт ненавидит, когда рубят деревья. Не было смысла доводить ее до слез.

На поле с Прудом Сид сметывал стог. Говорили, что на всем острове Принца Эдуарда никто не делает этого лучше Сида. Пэт грустно посмотрела вслед отцу, который пересек двор и пошел к Силу. Он действительно шел очень медленно и сильно горбился. Пэт тяжело было с этим смириться.

– Ничего удивительного. Мы же несколько недель не знали, выживет мама или умрет. И он так и не оправился после отъезда Джо, – Винни снова вздохнула.

Пэт внимательно посмотрела на нее. Последние несколько дней она была чем-то удручена. Пэт вдруг подумала, что очень давно не слышала смеха Винни. С того вечера, как к ним последний раз заходил Фрэнк Рассел. А это было неделю назад.

Весь год считалось, что Винни и Фрэнк поженятся осенью. Всю зиму Джуди как сумасшедшая плела коврики. Пэт не радовала перспектива свадьбы, но все же с ней следовало смириться и принять ее.

– Винни, милая, в чем дело?

– Все в порядке, перестань, Пэт, – нетерпеливо сказала Винни.

– Ты целую неделю какая-то странная. Поссорилась с Фрэнком?

– Нет, – медленно ответила Винни.

А потом побледнела и чуть не расплакалась. Она должна была кому-то сказать, но маму нельзя было беспокоить. Пэт была слишком юна, чтобы понять, – Винни все еще считала ее неразумным ребенком. Но все же лучше сказать хотя бы ей.

– Он просто разозлился, когда я сказала, что мы не сможем пожениться осенью… а может, и еще несколько лет.

– Но почему? Я считала, что все решено.

– Так и было. Пока мама не заболела. Ты же прекрасно знаешь, Пэт, что все изменилось. Нужно просто взглянуть фактам в лицо. Мама может остаться с нами еще на много лет, но она будет инвалидом. Ты станешь учительницей, а Джуди уже не так молода. Она не может справиться со всей работой по дому, даже если ты будешь помогать ей после уроков. А если мы наймем кого-то еще, это разобьет ей сердце. Даже если предположить, что папа сможет себе это позволить. А это вряд ли. Поэтому мне придется бросить все мысли о замужестве. Конечно, Фрэнку это не нравится, но ему придется смириться. Ну а если нет, полно других девушек, готовых заняться его домашним хозяйством.

Винни очень крепилась, но все-таки голос у нее сорвался. Мысль обо всех этих девушках была слишком горькой. А Фрэнк упорствовал. Расселы терпеть не могут ждать. Она знала, что он не будет ждать ее много лет. А если будет, то они состарятся, и расцвет жизни пройдет впустую, как у бедной Софи Райт. Они с Гордоном Доддсом ждали пятнадцать лет, пока не умер ее парализованный отец, и она совсем не походила на невесту. Просто выцветшая усталая женщина, которой плевать было, выйдет она замуж или нет. Но все же Винни не колебалась в своем решении. Так воспитывали девушек из Серебряной рощи. Они всегда ставили долг на первое место, даже в мире, где принято было считать, что это слово вышло из моды.

На мгновение Пэт охватило ликование. Винни не выйдет замуж за Фрэнка! В Серебряной роще не будет больше никаких перемен. Они с Винни и Сидом будут жить здесь, заботиться о маме и папе, любить Серебряную рощу и друг друга, не обращая внимания на то, как меняется мир.

Но взгляд Винни! Глаза ее походили на смятые фиалки. И за что Винни полюбила Фрэнка? Он, конечно, был неплохим парнем, если не считать того, что он собирался украсть из дома ее любимую сестру. У него была цветущая розовая физиономия и решительные серо-голубые глаза, но при этом ни капли романтики! Он не умел говорить комплименты, в нем не было ничего загадочного, и Пэт не понимала, почему Винни приходит в смятение каждый раз, когда слышит его шаги у дверей. Что она в нем нашла? Бесчестная радость Пэт погасла. Мир менялся вне зависимости от ее желаний.

– Винни, конечно, ты выйдешь замуж за Фрэнка. Я не пойду работать. Это было решено, когда маму привезли из больницы. Я останусь здесь и буду помогать Джуди.

– Пэт, ты столько усилий приложила, чтобы получить образование. Не отказывайся от работы, пока у тебя есть такой шанс…

Пэт засмеялась.

– Мой шанс – остаться в Серебряной роще и заботиться о ней. Я вовсе не хотела становиться учительницей! Может быть, я и не справлюсь с работой в школе. Может быть, в следующем году меня бы назначили в другое место, а я этого не переживу. Будет гораздо лучше, если ради мамы я останусь дома.

– А что скажет папа?

– Папа уже знает. Ты выходишь замуж, и без меня он здесь не управится. Он, конечно, отпустил бы меня работать, но ему стало легче, когда я сказала, что хочу остаться здесь. Винни, дети не должны приносить себя в жертву. А родители хотят только одного: чтобы дети были счастливы.

– Я поднимусь наверх ненадолго, если ты справишься с горохом, – дрожащим голосом сказала Винни.

Пэт улыбнулась. Винни пойдет наверх и напишет Фрэнку.

– Наверное, Винни выйдет замуж осенью, – глухо сказала Пэт вошедшей в кухню Джуди.

Теперь, когда слова были произнесены, это стало неизбежным.

– А почему нет, детка? Она и стряпать умеет, и шить. И со всеми хорошо ладит. Знает, когда смеяться, а когда молчать. В самый раз, чтобы замуж идти. В Серебряной роще уже одиннадцать лет свадеб не бывало. А это уж слишком похоже на рай, где не женятся и не выходят замуж.

– Джордж Николсон женится на Мэри Бейкер, – объявила Крошка, которая как раз шла мимо и тискала маленькую пятнистую кошку из амбара. – Лучше бы он подождал, пока я вырасту. Я бы понравилась ему больше Мэри, потому что она не умеет веселиться. А я часто забываю о том, чтобы вести себя прилично. Ой, посмотрите, Храбрец!

Храбрец нашел себе достойного соперника, когда Крошка принесла в дом амбарную кошку. Кошка была костлявая и страшная, но наглости ни от кого не терпела. Храбрец ее ужасно боялся. Смешно было наблюдать, как крошечная кошечка обращает в бегство кота, который мог бы прибить ее одним ударом лапы. Храбрец пролетел по двору, миновал кладбище и помчался по Пирожковому полю.

– А Мистер Том-то как радуется, – хихикнула Джуди.

– Да уж, кошки в Серебряной роще хороши, – самодовольно сказала Крошка. – Они интересные. И у них есть гордость. Они высоко держат хвосты. Другие кошки крадутся. Трикс Бинни посмеялась, когда я это сказала, и заявила, что я схожу с ума по этой старой дыре, прямо как Пэт, как будто в мире нет ничего получше. Я ей сказала, что лучше Серебряной рощи ничего и нет. Я же была права, Пэт?

– Конечно, – ответила Пэт. – А теперь, пожалуйста, отнеси кошку обратно в амбар, пока папа не увидел. Он не любит, когда тамошних кошек пускают в дом. Говорит, что смирился с Мистером Томом и Храбрецом, потому что это старый почтенный обычай.

– Джуди, а Мистер Том старый?

– Да кто же это знает, один только Создатель. Ко мне он пришел двенадцать лет назад и выглядел так же, как в эту самую минуту. Может, у него вообще нет возраста, – таинственно сказала Джуди. – Сами подумайте, разве мог он быть котенком?

– Наверное, он может рассказать много всего интересного. Жаль, что кошки не говорят.

– Да? А с чего ты это взяла, Крошка? Мой дед понимал кошачий язык, только никого не учил. Говорил, что не хочет ссориться с их племенем. В прошлое воскресенье Сид наговорил Храбрецу лишнего за то, что тот выспался на его воскресных штанах. Я ему сразу сказала, что он может думать о кошках, что хочет, но пусть придержит язык, не то кошачий король услышит!

– И что случилось бы, если бы его услышал кошачий король?

– Оставим эту историю на темный страшный вечер, Крошка, когда ты ляжешь спать со старой Джуди. Я расскажу, что случилось с одним ирландцем, когда он непочтительно отозвался о кошке. Для летнего дня эта сказка не годится, тем более что скоро свадьба.

* * *

Свадьбу назначили на конец сентября. Шесть недель ушло на приготовления. Джуди пришлось прибить в погребе новую полку, чтобы ставить на нее бесконечные ряды баночек джема для Винни. Всю мебель в Поэтической комнате заново перекрасили, потом долго выбирали обои. На взгляд Пэт, старые обои были лучше, как и старая обивка. Новые вещи тревожили ее. Но Серебряная роща нуждалась в обновлении, ведь Винни ждала роскошная свадьба.

– Нужно же себя показать, – с удовольствием говорила Джуди.

– Стоит ли ради свадьбы падать с ног, – неодобрительно заметила тетя Эдит.

– А ради чего еще? Это будет хорошая свадьба, со всей родней, с кучей подарков, двумя подружками невесты и девочкой с цветами. А фата Винни! Такой в Серебряной роще еще не бывало! А ее белье! Руками сшито, не как-нибудь! Один дюйм ручного шва стоит мили машинного, я так сказала миссис Бинни, когда она заявила, что у ее племяшки по две дюжины всякого белья.

– Джуди, мы с вами стареем, – вздохнула тетя Барбара.

Джуди была оскорблена до глубины души.

– Зачем такое вслух говорить, – проворчала она.

Винни хлопотала по дому с сияющими глазами, постоянно улыбаясь своим мыслям. Фрэнк так часто бывал в Серебряной роще, что Джуди начала на него злиться.

– Он-то, конечно, молодец, но лишь бы не путался под ногами.

– Фрэнк предан Винни, – безразлично сказала Пэт. – По-моему, это прекрасно.

Она приняла Фрэнка в семью и поэтому защищала его даже от Джуди.

– Интересно, а как он сделал предложение? – вслух размышляла Крошка, помогая украшать пирог бледно-зелеными стеблями дягиля и яркими вишнями. – Наверное, на колени встал…

Сид, который зашел в кухню попить воды, захохотал.

– Так никто не делает. Фрэнк спросил у Винни: «Ты как насчет этого, малышка?» Я сам слышал.

За спиной у Крошки он подмигнул Джуди.

– Когда я вырасту и кто-нибудь захочет сделать мне предложение, ему придется быть красноречивее, – решила Крошка. – Иначе я его слушать не стану.

– Да уж, ходил журавль свататься, – таинственно заключила Джуди.

Глава XXXV. Свадьба Винни

О помолвке объявили в газете. Новшество, которого Джуди не одобряла.

– Наперед-то что гадать, – бурчала она. – Хороши мы будем, если с Фрэнком что случится за эти три недели. Жених Мэгги Николсон из ума выжил за неделю до свадьбы. До сих пор сидит в сумасшедшем доме. Сколько будет пересудов, если свадьбы не будет.

Оставалось всего три недели до свадьбы. Когда Вернон Гардинер шутливо сказал Винни:

– При следующей нашей встрече ты уже будешь миссис Рассел, – Пэт убежала наверх и расплакалась. Винни станет миссис Рассел! Это звучало так по-новому, так по-другому. Ее Винни!

Но слезы не могли остановить течение времени. Свадьбу устраивали в церкви. Пэт хотелось, чтобы Винни вышла замуж дома, на лужайке под большим буком. Ведь маме не добраться до церкви! Но Фрэнк настаивал. Расселы были англиканами и всегда женились в церкви. Победил Фрэнк, и Пэт тоскливо подумала: «Ну разумеется».

Пэт и Джуди оккупировали кухню. Доставали любимые рецепты, которые много лет никто не трогал, потому что на них шло слишком много яиц. Только традиционный свадебный торт по рецепту Серебряной рощи требовал четыре десятка желтков.

Все родственники прислали по корзине сладостей. Корзина тети Барбары была набита печеньем, ванильными палочками, ореховыми полосками и Бог знает чем еще.

– Да уж, это не как на свадьбе Лорны Бинни, – гордилась Джуди, – эта миссис Бинни думает, что если вырезать печенье разными формочками, оно и на вкус будет разное. Пэт, присмотри пока за курицей, а я пойду белить ворота.

На рассвете Храбрец принес мышь похвастаться и перебудил весь дом. Утренняя тишина сменилась шумом последних приготовлений. Ночью шел дождь, и теперь мир казался умытым, свежим и невинно смотрел на солнце.

– Как по заказу, – сообщила Джуди, шаркая граблями по лужайке, где малиновки таскали из земли длинных жирных червей.

За завтраком Пэт не могла есть и не понимала, как ест Винни. Пэт думала, что если бы сама выходила замуж, то за целую неделю не проглотила бы ни кусочка. Конечно, Винни была не такая, как глупая Лина Тейлор, которая, как говорили, целый месяц до свадьбы ревела. Но как может человек, которому предстоит навсегда уехать из Серебряной рощи, есть с аппетитом?

Первая половина дня пролетела вихрем. Накрыли стол. «Зачем разбивать семьи?» Пэт вертелась среди салатов, заливных и пирогов. «Завтра утром Винни уже будет членом другой семьи». Для каждого определили место: Пэт умела рассаживать людей. «В Серебряной роще останусь только я, Сид и Крошка». Комнаты расцвели под ее руками. Маленький альков, который дядя Том звал Крошкиным уголком, превратился в гнездышко из золотистых подушек, похожих на маленькие солнца. «Как я могу получать от этого удовольствие, если Винни уезжает».

Нужно было набрать цветов. Обычно Пэт не срезала цветы. Она очень любила свой роскошный сад, и ей причиняла боль мысль о том, чтобы испортить его. Но сейчас она накинулась на цветы совершенно безжалостно.

Стол вышел очень красивым. Неприятно было даже думать о беспорядке, который скоро воцарится здесь. Но, как говорила Джуди, это и есть жизнь.

Пэт подумала, что зато Серебряная роща выглядит чудесно.

Все это немного напоминало давно минувшую свадьбу тети Хейзел. Когда все одевались, царила такая же суета. Спокойствие сохранял только Мистер Том. Джуди отвлеклась, потому что Храбрец таскал по прихожей большую мертвую мышь. Тщеславная Крошка вертелась у всех зеркал в доме, выбирая, в каком она красивее всего. Она волновалась из-за своего шифонового платья в цветочек. Когда она узнала, что уже слишком взрослая, чтобы нести букет, это стало ударом по ее самолюбию. На эту роль избрали шестилетнюю Эмми тети Хейзел, и Крошка про себя решила, что будет выглядеть безупречно.

– Как тебе мой нос, Пэт? Не слишком длинный?

– Даже если и так, это уже не исправить, – засмеялась Пэт. – Не думай о носе, Крошка. Ты очень хорошенькая.

– Можно я его немножко припудрю, Пэт? Мне уже одиннадцать.

– Но это только привлечет к нему внимание.

Крошка и сама это понимала. Она удовлетворенно посмотрела на себя в зеркало.

– Я решила, что выйду замуж в двадцать лет и заведу троих детей. Пэт, а мне придется целовать Фрэнка?

– Лично я собираюсь, – зло сказала Пэт.

Джуди, которая собиралась «свидетельствовать бракосочетание», как она сказала, отложила драгетовое платье и ирландские башмаки. На свет явилось парадное платье и образцовое английское произношение. Правда, платье стало немного тесновато. Пэт пришлось немало потрудиться, застегивая его.

– Да уж, когда его сшили, у меня была талия, – стенала Джуди. – Как по-твоему, Пэт, оно не старомодное?

Пэт нашла немного кружева и сотворила с его помощью чудеса. Джуди выглядела «шикарно».

Мама нарядилась и сидела в большой гостиной. Пэт вдруг заметила, что мама поседела за этот год. Но все равно она походила на картинку – голубоглазая, в красивом серебристо-сером платье с розовой отделкой, с янтарным ожерельем, похожим на капли золотой росы – папа купил его после ее возвращения из больницы. Папа не собирался идти в церковь. В последний момент он решил, что не оставит маму одну. Вести невесту по проходу должен был дядя Том. В своем платье Винни выглядела юной и сияющей, воплощением любви и восторга. У Пэт запершило в горле. Подумать только, Фрэнк Рассел – тот человек, который сделал ее такой счастливой. И Пэт простила его за то, что он станет ее зятем.

Кухонные часы показывали без десяти час, часы в гостиной – пять минут второго, а часы в столовой пробили час. Это значило, что на самом деле четверть второго и пора выходить из дома.

* * *

Сидя в заполненной людьми церкви, среди темно-рыжих тигровых лилий и лимонно-желтых гладиолусов, которыми убрали зал девочки-скауты, Пэт очень старалась не заплакать. Винни торжественно предостерегла ее: «Пэт, не смей плакать, когда я буду выходить замуж!» Сейчас было труднее сдерживаться, чем на свадьбе тети Хейзел много лет назад.

Жених, обычно розовощекий, был очень бледен, но при этом выглядел неплохо. Пэт это радовало. Если уж от свойственников никуда не деться, пусть хотя бы будут красивыми. Великолепная борода дяди Тома казалась пурпурной – на нее падал свет, прошедший через витражное окно. Он походил на древнего ассирийского царя. На вопрос священника Винни ответила «да». Всего одно слово – и меняется целая жизнь. Винни стала миссис Фрэнк Рассел, гости со стороны невесты собрались в ризнице, Норма дяди Брайана пела хорал, и Пэт припомнила, как много лет назад ударила ее по лицу.

Что там прошептал ей противный старый кузен Сэм Гардинер? «Знать бы, сколько в этой церкви бывало людей, которые жалеют о своей женитьбе?» Интересно, а сколько? Наверное, старый Малькольм Мэдисон, который, говорят, смеялся всего три раза в жизни. Джеральд Блэк, жена которого так любила бить мух, что однажды даже в церкви хлопнула по лысине Джексона Расселла. Или миссис Генри Грин, муж которой был похож на собственное надгробие. Интересно, правду ли рассказывала о нем Джуди, что его высекли в школе, поймав за сочинением любовной записки Луре Перри, наполовину цыганке? Разве способен на это человек с такими поджатыми пресвитерианскими губами? Старый дядя Джон Гардинер решил вздремнуть и тем скрасить ожидание. Интересно, его деревянная нога правда загорелась, когда он заснул у камина? Миссис Джеймс Морган так и не простила дочь, которая вышла за Карла Портера, и ни разу не побывала в ее доме. Разве могут родные люди себя так вести?

Была тут и миссис Сара Коди. Джуди и про нее припасла историю. «Авенир Коди ходил-ходил вокруг нее годами, но молчал. Сара уехала к тетке в Галифакс и писала оттуда про своих ухажеров и гулянки. Он напугался и написал в ответ, чтобы она приезжала и выходила за него. Конечно, Сара ни слова правды не сказала ему. Тетка у нее была больная и вообще сумасшедшая, из дома ее не выпускала». Сара Коди преподавала в воскресной школе и казалась очень кроткой и набожной по сравнению со своим легкомысленным Авениром. Точь-в-точь как ее описала Джуди.

(Гадкая миссис Стивен Рассел прошептала: «Как глупо выбирать подружку невесты красивее себя». Она соврала, потому что Элли Рассел была куда невзрачней Винни.) Старый Грант Мэдисон однажды сказал папе, что прочел в книгах слишком много страшного, чтобы верить в Бога. Как это ужасно – не верить в Бога. Как можно так жить? Еще Джуди презрительно сказала, что миссис Скотт Гардинер разглаживает морщины какими-то притираниями. Где, наконец, Винни? Но Винни больше не было, вместо нее появилась таинственная незнакомка по имени миссис Фрэнк Рассел. О чем думала милая Крошка, мечтательно глядя в разноцветное, сине-золотое окно? Какая она все-таки чудесная. Пэт с удивлением вспомнила, что не хотела, чтобы Крошка вообще появлялась на свет.

* * *

Снова дома. Рукопожатия, поздравления и поцелуи. Пэт даже поцеловала Фрэнка. И изо всех сил обняла Винни.

– Желаю тебе всего-всего самого лучшего, милая, – прошептала она. А потом надела свой кисейный фартук с оборочками. Коктейли нужно было принести с ледника, курицу в сливках разложить по корзиночкам, свадебные подарки красиво расставить. Дети рассыпались по лужайке, как маленькие розочки. Дом был полон. Пришли все Гардинеры, все родственники Гардинеров, все Селби, все Расселы. «Прямо как в Судный день», – заметил старый кузен Ральф Рассел и схватил Пэт за локоть, когда она пробегала мимо.

– Ты, что ли, девочка Длинного Алека? Говорили, ты растешь красоткой. Дай-ка на тебя посмотреть. Да нет, врали. Не красотка и, говорят, не очень смышленая, но что-то в тебе есть. Еще найдешь себе мужа.

Зачем люди все время рассуждают про замужество? Даже старый холостяк Эллери Мэдисон, который вечно хвастался, что сумел избежать брачных сетей, назвал Пэт «душкой» и сказал, что готов на ней жениться, если она хочет.

– Если вы подождете, пока мы оба не вырастем, я подумаю, – парировала Пэт.

– Так с ними и надо, – сказала ей Джуди, пока они зажигали свечи. – Я-то его заткнула, когда он мне сказал, что пора бы и мне замуж. Все мужчины ненавидят женщин, которые смеют обходиться без них. Никакого соображения у них нет, только топчутся по кухне и коврики рвут. Старый Джерри Рассел спросил: «А как по-вашему, мисс Плам, Бог – это Бог или просто первопричина всего?» А Марк Рассел на полном серьезе поинтересовался: «Что вы думаете о результатах осенних выборов, мисс Плам?» Будто я не знаю, что они смеются надо мной. Я им и сказала, что у них никакого разумения нет, раз уж они позабыли, что на свадьбах не говорят про Господа и про политику. И нечего мне мисс-пламкать! Ничего, окоротила обоих. Хорошая была церемония, Пэт. Джейк Рассел сказал, что у нас еще не было такой красивой невесты, а я ответила, что он хоть раз в жизни что-то толковое произнес. Только вот это кольцо из платины… Лучше бы уж золотое было.

– Джуди, как я переживу отъезд Винни?

– С улыбкой, Пэт. Что бы ни было потом, проводи ее с улыбкой.