Текст книги "Рунные витражи"

– Хватит! – воскликнул я. – Скоро рассвет, и надо спешить. Подождите, фрау, одну минутку…

Я рассыпал на полу пыль del morte по кругу так, что Белая дама оказалась в его центре.

– Что вы делаете, герр Доктор? – с тревогой спросила она.

– Пыль потеряет свойства через два часа. Выйдете из круга раньше – погибнете. Я хочу, чтобы вы остались, фрау.

И чуть не добавил: «Жить».

Она кричала мне вслед, повторяла проклятья каждый раз, когда я возвращался за следующей склянкой. Снова и снова. Было тяжело – мои руки не хотели слушаться и теряли плотность. Когда я вернулся в восьмой раз, Белая дама заплакала. Наконец, я вынес наружу все склянки, расставил в линию у обочины и стал ждать.

Через час я услышал стук копыт. Карета снова ехала в город, но на этот раз Кучер был не один. Черные расплывчатые фигуры с белыми масками выглядывали из окон, сидели на крыше. Едва карета остановилась, проклятые спрыгнули на землю.

Я сжал склянку с del morte. Слишком далеко – не добросить.

Десяток противников – много для скромного чумного доктора. Я замахнулся для броска. Кучер вскинул призрачный арбалет, и короткий болт пробил мое плечо. Давно я не испытывал боль. Она прошла по телу, парализуя руку и заставляя опуститься на колено. Склянка со смертоносным зельем выскользнула из пальцев.

Я успел поймать ее левой рукой у самой земли. Бросил – коротко, зло, почти не замахиваясь, и кожу обожгло близким взрывом. Белая маска проклятого покатилась мне под ноги. Несколько противников напали со всех сторон. Блеск призрачного меча – я уклонился. Еще один выпад – и клинок врага оставил прореху в моем плаще. Я ударил кулаком в смеющуюся маску, сбивая одного из противников с ног. Схватил склянку с del morte. Стоит ее уронить – и я исчезну в яркой вспышке вместе с врагами. Но тогда Кучер получит свою добычу.

Клинок врага полоснул по груди, я отшатнулся, оставляя на земле астральную пыль. Сейчас. Надо. Отпустить. Но пальцы не хотели разжиматься. Противник замахнулся для нового удара, и чей-то клинок вошел в его спину, острие высунулось из груди. Проклятый рассыпался, оставляя после себя лишь горстку астральной пыли и улыбающуюся маску цвета слоновой кости.

– Я пришел, герр Доктор! – закричал Капитан, парируя удары и разя противников рапирой.

Чей-то клинок разорвал его плащ, ответный выпад Капитана проткнул маску врага. Рывок – и освободившееся от острия тело противника рассыпалось багровыми блестками, продырявленная маска свалилась под ноги дерущихся. Противники будто танцевали в безумном карнавале красной луны. Нет, это скорее походило на пляску смерти. Я выдернул болт из плеча, и он тут же рассыпался астральной пылью.

– Я ведь теперь не трус, правда, герр Доктор?! – выкрикнул Капитан и запел:

 
Мне жаль вас! Где вам воевать?
Зачем вы приняли мой вызов?
Куда же вас пошпиговатъ,
Прелестнейший из всех маркизов?
 

Маска Капитана сияла ослепительно ярким светом. Выпад – и рапира проткнула третьего врага. Я слышал, как в подвале кричит Белая дама. К месту схватки приближался Кучер, поднимая арбалет.

 
Бедро? Иль крылышка кусок?
 

– не унимался Капитан.

 
Что подцепить на кончик вилки?
Так, решено: сюда вот, в бок
Я попаду в конце посылки!
 

– Берегись! – закричал я.

Но призрачный болт уже впился в грудь Капитана. Мой друг пошатнулся, выпуская рапиру из рук, и несколько ударов противников свалили его на землю.

Я уползал в заросли чертополоха. Быстрее, еще быстрее. Зачем? Ради чего бегу? Я посмотрел на склянку, которую всё еще держал в левой руке, и оставил зелье на земле.

Меня не преследовали – не стали терять время. Через минуту послышался щелчок кнута, и карета вновь продолжила свой путь.

Землю освещала кровавая луна, ее багровый свет выглядел, словно разлитые по дороге потоки крови.

* * *

– Кто здесь? – спросил Виктор Валентайн.

Часы пробили четырежды. Это был час Изабеллы, и ее фигурка одиноко ходила под циферблатом, ожидая своего кавалера.

– Я тебя слышу, призрак, – произнес охотник.

Зря говорили, что Дзанни привидение. Нет – его глаза в прорезях красной полумаски выглядели вполне человеческими. Пистолет в его руке блестел холодным лунным светом.

Я стоял под часами, зажимая рану на груди ладонью. Вытекающая струйка астральной пыли становилась видимой, и ветер кружил ее над землей.

– Не стреляй, Дзанни, – сказал я.

Рывок – и дуло пистолета уставилось в мою сторону. Я чувствовал, что Валентайн как-то меня видит и сейчас выстрелит.

– Убьешь меня – и потеряешь Анну.

Пистолет дрогнул.

– Не верь призракам, – прошептал Валентайн.

Шаг ко мне. Может быть, его маска позволяет нас лучше замечать? Я облегчил ему задачу, становясь материальным.

– Она помечена адским Кучером, – произнес я. – Он явился за ее душой, но мы можем еще успеть остановить карету, когда они будут возвращаться.

– Сколько их? – быстро спросил Валентайн.

– С Кучером было около одиннадцати. Я убил одного, Капитан – еще троих. Значит, осталось семеро.

– Ты врешь!

Я пожал плечами.

– Мои силы на исходе. Ты всё равно убьешь меня – вру я или нет. Ты ведь никогда не отпускаешь добычу.

Шаг навстречу охотнику; я оставляю за собой дорожку из астральной пыли.

– Ее можно спасти? Она вернется в тело? – пистолет в руках Валентайна опустился.

– Да. Ведь ее час еще не пришел – Кучер пытается забрать ее раньше срока. С минуты на минуту они будут здесь.

– Иди сюда, Ворон, – кивнул Дзанни.

Мы стали плечом к плечу. Изабелла, будь она живой, наверное, удивилась бы, увидев стоящих рядом призрака и охотника на привидений.

– Если обманешь… умрешь, – сказал Валентайн. – Я и так уже мертв.

– Значит, развоплотишься. Длинное слово, не люблю. Слышишь, кажется, подковы стучат.

– Да. Ты видишь призраков?

– Контуры, очертания, легкое колебание дымки, слышу отголоски ваших слов. Будто сон наяву.

– Будто бродяга-ветер собирает пыль в форме человеческого тела, – добавил я. – Если ты не видишь, куда стрелять, я могу помочь.

Моя рука легла на его руку, держащую пистолет. Охотник вздрогнул.

– Шесть зарядов, – сказал он. – Главное, не задеть фройлен Анну.

Я усмехнулся.

– Что здесь смешного? – спросил Валентайн.

– Мы словно персонажи комедии дель арте – Арлекин и Чумной доктор. Вот только всегда выигрывает первый, потому что комедиант. Стреляй!

На площадь ворвалась черная карета. Валентайн нажал на спуск.

Нам повезло – пуля попала Кучеру в лоб и разлетелась при столкновении с его маской. Адский посланник упал под ноги призрачным лошадям. Белая маска-череп покатилась по мостовой. Лошади бросились в разные стороны, карету занесло и опрокинуло.

– Левее! Стреляй!

Из последних сил я пытался оставаться материальным, чтобы Валентайн чувствовал, куда я направляю его руку. Но стрелял он сам, по мелькнувшей тени, на звук, на ощущение присутствия.

– Справа!

Выстрел! Бегущий к нам с мечом в руке проклятый рассыпался пылью. Идущий рядом с ним попятился и скрылся за каретой.

Валентайн ни разу не промахнулся. Последняя пуля прошла навылет сквозь подбежавшего вплотную проклятого и попала в фигурку Изабеллы. Спрятавшийся за каретой проклятый исчез в подворотне. Валентайн выстрелил ему вслед, но пистолет издал лишь щелчок – заряды кончились.

– Враги еще есть? – глухо спросил охотник.

– Нет. Вернее, есть. Дай пистолет.

Валентайн вставил в пистолет новый набор зарядов.

– Против людей он бесполезен, Ворон, – сказал он. – Это если ты собрался выстрелить в меня.

Я молча взял оружие и пошел к карете. Кучер был еще жив – маска послужила броней. Он пытался уползти, но я быстро его догнал. Поднял пистолет и выстрелил ему в голову.

– Вот теперь всё.

Моя рука стала бесплотной, и пистолет выскользнул из нее, глухо ударившись о камни.

– Анна цела? – крикнул Валентайн.

Для стороннего наблюдателя он сейчас находился один на пустой площади. Лишь ветер кружил вихри из астральной пыли вокруг него и упавшей Изабеллы.

– Да, – ответил я.

Фройлен Анна выходила из кареты. Я поклонился, протягивая ей руку и помогая выбраться.

– Я буду жить? – спросила она.

– Конечно, – ответил я. – Вернетесь в свое тело и забудете всё, как кошмар.

– И вас?

– И меня. У вас останется Арлекин, а не страшный Чумной доктор, – улыбнулся я.

Но под черной маской моей улыбки, конечно, видно не было.

– Вы не страшный, – улыбнулась фройлен Анна. – Я видела вас. Каждый вечер, когда выходила на прогулку, вы стояли невдалеке и смотрели мне вслед. Спасибо, что спасли. Черный, взъерошенный ворон. Виктор нас сейчас не видит?

– Нет, – покачал я головой.

Она неожиданно сняла мою маску и поцеловала в губы.

* * *

Ночь закончилась. Вместе с Белой дамой мы сидели у дороги возле моего дома. Ветер разносил по обочинам астральную пыль, сметая следы недавнего боя.

– Ион вас отпустил, герр Доктор?

– Да, – кивнул я.

– Чудеса, – покачала головой фрау.

Я поднял с земли маску Капитана. Она больше не меняла свой цвет, оставаясь черно-белой, словно разделенной пополам. От первого выглянувшего луча солнца она рассыпалась пылью.

– Мне пора, фрау, – сказал я, поднимаясь.

– Удачи, герр Доктор, – сказала дама в ответ. – Никогда не думала, что вы были таким молодым. Хорошо смотритесь без вашего клюва, – улыбнулась она. – Надеюсь, еще свидимся.

– Возможно.

Я повернулся и пошел туда, где туман серебрился короной предрассветного солнца.

♀ Фантограф

Серьёзная женщина в тёмно-сером костюме и очках в строгой оправе сразу перешла к делу:

– Через две недели у нас открытие нового отеля, и нам требуется привидение.

– На какой срок?

– Навсегда. Видите ли, мы для отеля не новое здание построили, а выкупили и реставрировали старинный замок. Создали в нём соответствующий антураж. Единственное, чего ему не хватает – это привидения. У любого уважающего себя замка должны быть трагическая легенда и, разумеется, призрак. Легендой займёмся мы, а от вас нам необходимо привидение.

– Какое именно привидение?

– Всё очень традиционно, по канонам жанра. Молодая женщина, распущенные чёрные волосы, свободная белая одежда.

– Звуковые эффекты нужны? Плач, стоны, звон цепей?

– Нет уж, спасибо, – хмыкнула женщина. – Мы не хотим довести своих клиентов до инфаркта.

– Зона передвижения – по всему отелю?

– Ни в коем случае – слишком велик риск ненароком испугать наших клиентов. Нам нужно, чтобы привидение существовало, но перемещалось только по ограниченной территории. Мы собирались отвести ему угловую башню, винтовую лестницу и смотровую площадку.

Я вписал сумму в типовой контракт и протянул его клиентке. Женщина быстро глянула на цену и подняла глаза:

– А я слышала, что, кроме создания привидения, оплачивается ещё и его ежемесячное обслуживание.

– Обычно оплачивается, – согласился я. – Но, к счастью для вас, эту работу за меня будут выполнять посетители вашего отеля – при условии, конечно, что вы будете подпитывать их веру в привидение. Постоянно поддерживайте к нему интерес, давайте своим клиентам время от времени увидеть его. Если заметите, что, несмотря на все усилия, призрак начинает исчезать, приходите ко мне, и тогда мы обсудим дополнительные расходы на его обслуживание.

Клиентка подписала контракт, попрощалась и вышла.

Я откинулся на спинку стула. Люблю привидения. И работы с ними немного – я могу их создавать практически не думая, без усилий, – и доход от них всегда стабильный, гарантирует хлеб с маслом.

Жаль только, душе просто хлеба с маслом мало – ей хочется полёта и творчества.

* * *

Голос Риты в трубке звучал подозрительно невинно:

– Костик, а какие у тебя планы на вечер?

– Пока не решил…

– Я вот думала, может, сходим в кино? А потом можно к тебе…

Ко мне я не против, хотя у Риты, вообще-то, условия лучше – просторная квартира, шикарный вид из окон и толстые стены, через которые не слышно соседей. Рита знает, что моё жильё хуже, а переночевать у меня ей хочется из-за самого обычного женского любопытства: мы встречаемся больше полугода, а я ещё ни разу не приводил её к себе домой.

Я подозревал, что Рита считает, будто я не хочу, чтобы она ночевала у меня дома, потому что это серьёзный шаг в развитии наших отношений, к которому я ещё не готов. Женщины часто всё усложняют, и зря. Домой я её не привожу не из-за того, что якобы не готов, а просто потому, что всё никак не могу решить, что же мне делать с Дашей.

– Ритуль, сегодня не получится. Мне надо пройтись по страшным домам и убедиться, что там после Дня всех святых ничего не осталось. А это надолго.

Я не врал. День всех святых для меня, пожалуй, самое занятое время года. Последние недели перед праздником я в поте лица создаю привидения для страшных домов, тематических вечеринок и просто для рядовых граждан, решивших украсить своё жильё в соответствующем духе. Большинство из моих созданий исчезают сразу после праздника, но из-за некоторых слишком впечатлительных людей кое-какие привидения задерживаются, потому после Дня всех святых ещё неделю я занимаюсь тем, что убираю этих призраков-долгожителей.

Рита молчала, но я прямо-таки чувствовал, как она надулась.

Я закрыл глаза и сосредоточился, создавая фантом цветка. И поймал себя на мысли, что чувствую себя обычным фокусником, дешёвым трюком отвлекающим внимание ребёнка.

Я понял, что Рита получила фантом розы, когда услышал, что она тихо ахнула, и предложил:

– Давай завтра?

– Давай, – охотно согласилась повеселевшая Рита.

Я повесил трубку и тяжело вздохнул. Придётся сегодня поговорить с Дашей. Только вот что я ей скажу?

* * *

Следующий посетитель – совсем ещё молоденькая девчонка. Сапоги на умопомрачительно высоких каблуках, какая-то странная куртка, видимо, очень дорогая и модная, потому что только дорогие и модные вещи могут позволить себе быть такими нелепыми, густой макияж и жевательная резинка во рту.

– Вы реально фантомов делать можете?

– У меня на вывеске написано «Фантография».

– Мало ли что написано! Может, это рекламный ход, а на деле вы ничего, кроме привидений, делать не умеете!

– Девушка, вы хотите что-то заказать или просто побеседовать со мной зашли?

– Мне нужен фантом человека.

– Фантом человека – это очень дорого.

– Ничего, мне это по карману.

«Скорее уж – родителям», – усмехнулся я про себя и спросил:

– Надолго?

– На один вечер и ночь. Но только чтобы фантом был совсем как настоящий, чтоб не отличить, мне прозрачных привидений не надо.

Я слегка кивнул в ответ; объяснять девчонке тонкости фантографии и разницу между фантомом и привидением я не собирался.

Впрочем, о том, что фантом и призрак – это две разные вещи, можно догадаться и по расценкам. Привидение делать легко, на его поддержание много сил не требуется, отсюда и доступные цены. Да и создать его можно каким угодно – хоть человеком, хоть драконом, хоть всадником без головы. Фантомы же – работа значительно более сложная, можно сказать, филигранная, требующая мастерства и немало силы, а потому дорогая. Фантом можно сделать только с реально существующего или существовавшего человека или предмета, и он не будет ничем отличаться от оригинала. Кроме того, что по истечении какого-то срока просто исчезнет. Как карета Золушки.

– Чей фантом вам нужен?

– Мой.

– Для каких целей?

– А вам какое дело? Я же вам плачу.

Когда я только начинал работать, я несколько раз крепко влипал, рассуждая точно так же: мне заплатили, а для чего нужен фантом, меня не волнует. Меня и не волновало, да только потом я нередко оказывался крайним.

Например, как-то я создал фантом – копию самого заказчика, совершенно не задумываясь, для чего это ему. А несколько недель спустя ко мне в контору ворвалась его разъярённая жена. Оказывается, клиент тайком бегал к любовнице, оставляя вместо себя фантом. Разумеется, в глазах жены виноват оказался не гулящий муж, а я, сделавший ему прикрытие.

В другой раз парни устраивали мальчишник и решили заказать для вечеринки стриптизёршу, но не простую, а фантом девушки, которая когда-то отказала жениху. И всё бы ничего, да только каким-то образом об этом узнала та самая девушка и подала на меня в суд за посягательство на достоинство личности. Мои доводы о том, что я всего лишь исполнитель заказа, а придумали это всё мои клиенты, мне не помогли – суд наложил на меня приличный штраф.

Наконец, однажды я сделал фантом шикарной феррари, и только в полицейском участке узнал, что мой фантом клиент расположил на месте настоящей машины, которую он угнал. Мне шили соучастие; дело едва удалось замять.

Так что я давно взял в привычку интересоваться, для чего клиенту нужен фантом. Разумеется, нет никаких гарантий, что заказчик скажет мне правду, но хоть какая-то информация у меня будет. Впрочем, объяснять всё это сидевшей передо мной девчонке я не собирался и сказал только:

– Правила такие.

– Мне очень надо на одну вечеринку, а предки меня не пускают, – недовольно сообщила она. – Хочу оставить фантом дома, а сама на ночь незаметно смотаться.

Я прикинул, каким образом могу оказаться крайним в этой ситуации. Безусловно, есть вероятность, что девчонка влипнет в неприятности, и тогда её богатый папочка, несомненно, назначит именно меня козлом отпущения – ведь не будь фантома, он сразу обнаружил бы пропажу дочери и вернул бы её домой. С другой стороны, это всего лишь вечеринка, а не какой-то криминал. Да и лишние деньги никогда не помешают.

– Когда нужен фантом?

– Завтра вечером.

Я решился и достал типовой контракт на фантома.

– Имя, фамилия?

– Алиса Тородан.

Тородан, Тородан… Фамилия казалась знакомой.

– Полная предоплата, – предупредил я, не доверяя этой малолетке.

– Без проблем, – отозвалась она и громко лопнула пузырь от жвачки.

* * *

Даша, как обычно, открыла дверь прежде, чем я достал ключи – словно ждала. Улыбнулась, обняла, прижалась щекой к плечу.

– Привет!

– Привет, Даш, – ответил я, снимая пальто. – Как день прошёл?

– Хорошо, – радостно ответила она. Что мне нравилось в Даше – у неё никогда не было плохих дней. Именно поэтому, какими бы погаными ни выдавались мои будни, я всегда предвкушал возвращение домой, потому что точно знал – там меня не поджидают очередные проблемы. – Ау тебя?

– Да тоже ничего. Несколько привидений и один на фантом – девчонка собирается улизнуть от родителей на вечеринку.

– Ну и замечательно. Ужинать будешь? Я сегодня пробовала новый рецепт тёти Нюры. Не знаю, что вышло, но пахнет, кажется, неплохо.

– Буду, – согласился я. Пахло божественно.

Даша упорхнула на кухню. Я проводил её взглядом, ощущая, как растёт во мне чувство вины. Вот что я ей скажу? Даш, завтра ко мне Рита приходит, ты не могла бы тихо посидеть в своей комнате? А ещё лучше – вообще уйти куда-нибудь на ночь? Да, я знаю, что тебе некуда идти. Что у тебя нет подруг, у которых можно переночевать. В принципе, на завтра я мог бы снять тебе номер в отеле – а что потом? Когда Рита станет ночевать здесь каждую ночь? Что мне делать с тобой тогда?

– Даша, – с трудом начал я, когда мы съели телятину, приготовленную по рецепту тёти Нюры, и стали пить чай, – понимаешь, завтра вечером ко мне придёт Рита…

Даша, подперев подбородок кулачком, смотрела на меня своими зелёными глазами, и я чувствовал себя ужасно неловко.

– Ты же знаешь, я с ней уже довольно давно встречаюсь, – всё ходил вокруг да около я, не решаясь перейти к главному. – Ну нас всё серьёзно…

– И тебе нужно, чтобы завтра ночью вы остались тут одни? – спокойно закончила она.

– Ну, в общем, да. Только…

– Я слышала, что в старом кинотеатре на углу всю ночь крутят чёрно-белые фильмы, – Даша легко улыбнулась и подлила мне чаю. – Ещё кусочек тортика?

– Нет, спасибо, – отказался я, чувствуя облегчение и одновременно неловкость. Правда, радость от того, как просто всё получилось, не моими, впрочем, стараниями, оказалась сильнее.

Я достал бумажник, выгреб оттуда всю наличность, что у меня была, и неловко протянул Даше:

– Держи, это тебе. На кино там, на попкорн…

Мысль о том, что мы станем делать, когда Рита решит постоянно у меня ночевать, я решительно отодвинул на потом.

* * *

– Почему ты здесь живёшь? – с недоумением спросила Рита, обводя взглядом маленькие комнаты, кирпичную кладку и старинные люстры. – Я думала, фантограф твоего уровня зарабатывает достаточно, чтобы позволить себе условия получше.

– Да я как-то привык, – развёл я руками. – Вроде как дом…

Я не кривил душой. Да, квартира была тесноватой; я слышал, когда жильцы сверху открывали краны в ванной или соседи сбоку затевали ссору. В старых батареях иногда шумела вода, а зимой из окантованных деревянными рамами окон нещадно дуло. Но здесь я чувствовал себя по-настоящему дома, и мне пока не хотелось никуда съезжать.

Утром я с облегчением понял – хотя Рита была довольна тем, что я привёл её к себе, её совсем не впечатлило моё жилище, и она не собиралась немедленно ко мне переселяться.

Завтрак затянулся, и я едва не опоздал на работу. Когда я добрался до своей студии, меня уже ждал клиент. Мужчина средних лет в дорогом костюме, с тяжёлым взглядом и манерами человека, который давно привык, что ему не перечат.

– Мне говорили, вы самый лучший фантограф в городе, – сообщил мне он и выдержал паузу.

Я не был уверен, какой реакции ожидает мой посетитель. Я был единственным фантографом в городе, что, пожалуй, автоматически делало меня лучшим. Но все фантографы хороши по определению. Создателей привидений в мире немало, а вот настоящих фантографов почти нет. Зато те немногие, кто действительно понимает фантографию, – мастера своего дела.

– Мне нужен фантом вот этого ребёнка, – продолжил мой посетитель и протянул фотографию полугодовалого малыша.

– Для каких целей? – спросил я.

– А вам обязательно знать? – напрягся мужчина.

– Да, – отрезал я.

– Для жены. Наш ребёнок умер месяц назад, и она… Она сама не своя. Никак не приходит в себя, нет ни малейшего прогресса. Не помогают ни врачи, ни гипнозы, ни антидепрессанты. Я думаю, фантом её отвлечёт.

Я решительно отодвинул фотографию.

– Нет.

– Нет? – удивился мой посетитель.

– Нет, – подтвердил я. – Это очень, очень плохая идея.

Некоторое время мужчина молча рассматривал меня, словно решая, что же ему со мной делать – купить или надавить?

– Я заплачу двойную цену.

– Нет.

– Тройную.

– Да не в деньгах дело! Неужели вы не понимаете, чего просите?

Мужчина молча ждал продолжения.

Я вздохнул. Когда-то давно я сделал одному человеку фантом умершей жены. Ни к чему хорошему это не привело – когда фантом исчез, для клиента это было словно повторение трагедии, и он едва не свихнулся от горя. С той поры я зарёкся создавать фантомы погибших людей их близким.

– Этим вы сделаете своей жене только хуже. Ей нужно справиться со случившимся горем и научиться жить дальше, а иллюзия только временно заглушит боль. Фантом её не вылечит, он лишь затруднит выздоровление.

Ни проблеска в глазах – казалось, мой клиент не услышал ни слова. Утомлённо взглянул на меня и заговорил, растягивая слова:

– Сегодня поздно ночью дочь председателя областного суда Игоря Петровича Тородана доставили в больницу с сильным алкогольным отравлением.

Так вот почему фамилия Алисы казалась мне знакомой!.. Я похолодел – начало не предвещало ничего хорошего.

– Её едва откачали, – спокойно продолжал мой клиент. – К тому же у Алисы в сумке нашли наркотики и уже завели на неё дело. Игорь Петрович рвёт и мечет. Он строго запретил дочери идти на вечеринку и был уверен, что она весь вечер провела дома, у себя в комнате. Полагаю, он будет счастлив узнать, что дочь сбежала из дома с помощью фантома и что именно из-за услуг фантографа она оказалась в больнице – и под следствием.

«Разумеется, она в больнице из-за меня – это же я её пить заставлял! И это я ей в сумку наркотики подбрасывал!» – привычно возмутился я про себя тому, что меня опять назначают козлом отпущения. И только через несколько мгновений осознал, что мне угрожали. И, похоже, угрожал кто-то влиятельный – вон он как быстро узнал про то, что Алисе сделали фантом.

– Вы только навредите своей жене, – вздохнул я и взял фотографию малыша. – На какой период вам нужен фантом?

– На месяц, думаю, хватит, – ответил клиент и достал чековую книжку.

* * *

Ритка надулась, когда я под благовидным предлогом отказался встретиться с нею сегодня вечером. Но мне было совсем не до неё. Во-первых, утренний клиент, испортивший мне настроение. Во-вторых, я не видел Дашу со вчерашнего дня. Как она? Может, всё-таки обиделась на меня за то, что я выпроводил её на ночь в кино?

Даша, как обычно, открыла дверь прежде, чем я достал ключи – словно ждала. Приподнялась на цыпочки, чмокнула меня в щёку и улыбнулась:

– Привет!

– Привет, Дашуль, – с облегчением выдохнул я, обнимая её. Мой дом, островок мира и покоя, по-прежнему на месте.

– Как день прошёл?

– Не спрашивай, – обречённо отмахнулся я, направляясь в ванную комнату.

Контрастный душ, вкусный ужин, горячий глинтвейн – я и не заметил, как меня отпустило напряжение, и вот я уже выложил Даше все подробности утреннего визита.

– Словом, отвратительная идея, и я чувствую себя подлецом из-за того, что согласился, – закончил я свой рассказ.

– Ты не согласился, тебя вынудили.

– Пусть вынудили. Но всё равно я зря согласился. Ну что мне сделает председатель суда? Прикажет возбудить против меня дело? Ладно, пусть. В любом случае, я ничего противозаконного не делаю, так что вряд ли мне смогут пришить серьёзную статью. Да, будет нервотрепка и суд. И условный срок – вряд ли меня посадят. А это я переживу. Зато не факт, что его жена переживёт, когда исчезнет фантом. Это будет как потеря второго ребёнка, она же с ума сойдёт от боли.

– Костя, а если бы я исчезла, тебе тоже было бы больно? – вдруг спросила меня Даша.

Я вздрогнул от неожиданности и удивлённо посмотрел на Дашу. Никогда – никогда раньше она не задавала мне подобных вопросов.

Даша выжидательно смотрела на меня, и я вдруг заметил, что сегодня она выглядит по-другому – в лёгком изумрудном платье, которое я никогда раньше не видел, длинные каштановые волосы лежат гладкими волнами, а зелёные глаза стали выразительнее из-за чуть подкрашенных ресниц.

– У тебя новое платье? – спросил я, откровенно меняя тему.

– Да, – виновато улыбнулась мне Даша. – Ты мне вчера так много денег дал, и я сегодня прошла по магазинам. Купила вот это платье. А ещё зашла в салон. Мне там уложили волосы и посоветовали взять тушь и шампунь. Костя, ты не сердишься, что я всё потратила? Мне просто вдруг так захотелось себе что-нибудь купить!

Неужели я только что говорил ей, что чувствовал себя подлецом, согласившись создать фантом ребёнка? Нет, тогда мне было просто неловко. А вот сейчас я чувствовал себя подлецом. Сколько уже лет у меня жила Даша? Четыре? Пять? И мне ни разу не пришло в голову дать ей денег или сходить с ней по магазинам. Я приносил продукты, я покупал ей иногда какую-то одежду. Кажется, я ни разу не делал ей подарков, только однажды, давным-давно, принёс букет астр. Чёрт, даже владельцы домашних животных делают своим питомцам подарки на праздники!

Я стал сам себе противен.

– Конечно, не сержусь, – выдавил я из себя. – Даш, ты такая красивая, – искренне добавил я. – Тебе очень идёт это платье. А волосы просто сияют.

Даша расцвела от моих слов, и мне стало ещё хуже – она даже не понимает, как отвратительно я с ней обращался.

– Дашуль, – я стремился утишить угрызения совести самым быстрым способом. – Завтра суббота, давай пройдём по магазинам и купим тебе что-нибудь ещё?

– А разве ты не собирался встречаться завтра с Ритой?

– Она на меня обиделась, – отмахнулся я. – Ну, так что, пойдём? Куда бы ты хотела?

– Да куда угодно, я же почти нигде не была, – бесхитростно призналась Даша, и я застонал про себя. Она действительно ничего не видела, кроме нескольких ближайших кварталов.

– Тогда завтра нам с тобой предстоит насыщенный день, – ответил я и отвернулся; я не мог выносить светящегося в Дашкиных глазах радостного предвкушения.

* * *

Фантом терьера у меня в руках звонко тявкнул и попытался облизать мне нос.

– Спасибо! – с чувством поблагодарила меня моя клиентка, принимая собаку. – Он совсем как Сенди!

Родители часто заказывают фантомов умерших животных, особенно если они погибли неожиданно, чтобы не рассказывать детям правду и дать им возможность попрощаться с любимцем, прежде чем отправить его жить «в деревню».

Люблю такие заказы – от них всегда хорошо на душе.

Я проводил женщину и взялся за длинный список к театральному фестивалю. Примерно месяц назад ко мне начали поступать заказы на бесчисленные привидения и призраки для самых разных театральных постановок. За несколько дней, оставшихся до открытия фестиваля, поток заказов увеличился едва не вдвое. Да, похоже, сегодня мне снова не удастся увидеться с Ритой.

«Опять будет сцена», – подумал я и поморщился. Последнее время мы с Ритой ругались всё чаще – ей не нравилось, что из-за многочисленных заказов мне не удавалось уделять ей так много времени, как ей хотелось. Я ловил себя на мысли, что меня всё меньше задевали сцены обиды и недовольства, которые она мне устраивала. И ещё не мог отделаться от ощущения, что всё это началось после той самой ночи, которую мы с Ритой провели у меня дома. Мне казалось, именно после того раза её отношение ко мне изменилось; она будто решила, что теперь у неё на меня больше прав, и предъявляла мне куда больше требований.

Даша тоже изменилась – к счастью, не в отношении ко мне. С той субботы, как мы прогулялись с ней по магазинам, у неё началась какая-то своя жизнь. Она стала ходить на танцы и разводить цветы, у неё появились подруги и даже что-то вроде работы.

– Мне говорят, что я хорошо чувствую прекрасное, – смущённо призналась мне Даша, советуясь, принять ли ей предложение подрабатывать немного в салоне красоты, где ей самый первый раз уложили волосы. – Знаешь, это просто удивительно: несколько штрихов карандашом, несколько взмахов кисточкой, правильно подобранные оттенки – и женщина преображается. И становится куда более счастливой. Похоже на маленькое чудо, и это чудо делаю я.

Я слушал Дашу, отмечая, как она изменилась. И дело не в том, что теперь её каштановые волосы были уложены в красивые причёски, что она сменила гардероб и подкрашивала губы нежным розовым цветом. Даша изменилась внутренне. До недавнего времени я знал всё о том, какая она, полностью, от и до. Она была такой, какой хотел её видеть я; я создал её такой, какой она была мне нужна. А теперь Даша превращалась в самостоятельную личность, менялась без моего участия, и я всё не мог решить, как мне к этому относиться.

* * *

Он появился в моей студии вскоре после того, как закончился театральный фестиваль и я подчистил всех затаившихся в театральных декорациях привидений, которые отказались пропадать самостоятельно.

– Ваш фантом должен был исчезнуть несколько недель назад, – обвинительным тоном заявил мне Валентин Михайлович вместо приветствия.