Текст книги "Скандальное лето"

Однако отпущенное ей время приближалось к концу.

Лиза глубоко вздохнула. Нет, она ни о чем не жалела. Она провела с Майклом восхитительные часы. И сложись все иначе…

«Нет, даже не думай об этом». Скрючив пальцы, она отдернула руку.

– Мне нужно одеться.

Майкл сел, наблюдая, как она собирает разбросанное белье. Краем глаза Лиза заметила, что он хмурится, собираясь что-то сказать. Должно быть, ей предстояло выдержать неприятное объяснение. Майкл открыл рот…

Пряча улыбку, она наклонилась, чтобы поднять с пола корсет. Майкл за ее спиной шумно перевел дыхание. Да, ему представилось впечатляющее зрелище.

Обхватив ладонями обнаженные бедра Лизы, он притянул ее к кровати и усадил к себе на колени. Нежность его прикосновений завораживала, глаза Лизы сами собой закрылись, но тотчас удивленно открылись вновь.

– Боже, – изумилась она. Неужели доктор уже готов к новой схватке? Так скоро? Не может быть. Или в этом отношении мужчины совершенно не похожи друг на друга?

Майкл уныло усмехнулся.

– Нет, еще нет. Боюсь, я староват для подобных подвигов. – Он мягко коснулся ее волос и обвел пальцем розовое ушко, не сводя с нее задумчивого взгляда.

Ласковое выражение его лица обезоружило Лизу, и тотчас в душе ее зашевелился страх. Отвернувшись, она потянулась за сорочкой.

– Сколько же вам лет?

– Все тридцать.

На мгновение Лиза оцепенела. Оказывается, Майкл моложе ее. Эта новость ее огорчила. «Что за нелепость, – одернула себя Лиза. – Какая разница, сколько ему лет?»

Она натянула белье и надела через голову корсет.

– Вы не поможете мне затянуть шнуровку?

– Вы так спешите. – Руки Майкла скользнули по ее спине. – Постараюсь не принимать это на свой счет.

– Разумеется, – заверила Лиза. – Просто у меня еще множество дел, и…

– Ваши гости вот-вот приедут. Я знаю. – Корсет плотнее обхватил ее талию. – Мне не терпится встретиться с ними. Но прежде чем это произойдет, я должен…

– Ах да, о предстоящем приеме. – Лиза устремила неподвижный взгляд на дверь, собираясь с духом. Разыгрывая роль веселой вдовушки, нужно готовить себя к тому, что за удовольствием неизбежно следует расплата. – Знаю, я пригласила вас. Но после случившегося… думаю, будет разумнее, если вы не придете на ужин.

Послышался резкий звук, похожий на короткий свист хлыста: Майкл затянул узел на шнуровке. Руки его упали и повисли. Лиза повернулась лицом к нему.

Он испытующе посмотрел ей в глаза, словно пытаясь заглянуть в душу. Лизе захотелось спрятаться, отвести взгляд.

Майкл откинулся назад, опершись на ладонь. На руке его буграми вздулись мускулы.

– Я понимаю, – медленно произнес он. Лиза с трудом сглотнула подступивший к горлу ком. Майкл сидел неподвижно. Она невольно залюбовалась его великолепным телом: длинными ногами, плоским животом, широкой, мускулистой грудью. – Вы боитесь, что… вам будет неловко в моем присутствии?

Элизабет и теперь испытывала неловкость, она не узнавала себя. Ее тело пылало от желания, таяло и плавилось, как будто не она пять минут назад лежала, раскинувшись, на постели, изнемогая от блаженства. Губы Майкла…

Лиза заставила себя поднять глаза и уставилась застывшим взглядом поверх его головы. Нет, нельзя допустить, чтобы он пришел завтра. Лиза боялась, что не сможет совладать с собой. Если Майкл будет сидеть рядом, звук его голоса заставит ее трепетать от страсти. А достойные холостяки едва ли заинтересуются женщиной, которая столь откровенно увлечена своим доктором.

– Компания будет весьма фривольной, – проговорила она. Лиза не собиралась рассказывать Майклу о своих брачных планах. Во всяком случае, не сейчас. Не потому, что это было бы жестоко, – она вовсе не лицемерила, Майкл никогда не заговаривал с ней о любви. Но подобное объяснение прозвучало бы бестактно. – Я не хочу, чтобы вы чувствовали себя неловко, – сказала она.

Майкл насмешливо вскинул брови.

– Неужели наше недавнее занятие дало вам повод думать, будто я моралист? Мне странно это слышать. Впрочем, если мое поведение показалось вам недостаточно фривольным, давайте повторим попытку, и я попробую вас разуверить.

На мгновение Лизу охватил страх, но она быстро совладала с собой, и паника сменилась гневом. Майкл не собирался легко уступать. Что ж, она не обязана щадить его чувства.

– Честно говоря, я нахожу вас… крайне привлекательным и не хочу, чтобы остальные это заметили. Если слухи докатятся до Лондона, это может мне повредить.

– А я думал, вас не заботит, что скажут люди. – Майкл поднялся, вытянувшись во весь рост. Не в силах справиться с искушением, Лиза окинула жадным взглядом его высокую стройную фигуру. И вновь у нее перехватило дыхание. Майкл криво усмехнулся. – Да, если вы сделаете это на людях, боюсь, начнутся пересуды.

Лизу обдало волной жара. Запылало лицо, вспыхнуло огнем тело.

– Этого не случится, – возразила она. – Поскольку я отменяю свое приглашение. Мои друзья не увидят вас.

– Я не приму отказа. Сказать по правде, вы, возможно, удивитесь, как легко я вольюсь в компанию ваших друзей. – Майкл шагнул к ней, но она поспешно отступила. – Я говорил вам, я не тот, за кого…

– Мадам!

Отдаленный, но отчетливый окрик заставил обоих повернуться к дверям.

– Быстрее! – Лиза заозиралась в поисках блузы, схватила ее и торопливо продела руки в рукава. Подобрав с пола ее жакет и шляпку, Майкл помог ей одеться.

– Мадам! Вы здесь? – Голос зазвучал ближе.

– Это Мейтер, – задыхаясь, прошептала Лиза.

Майкл подскочил к окну и мгновенно пригнулся.

– Проклятие, она в двадцати ярдах отсюда. Ради всего святого, что ей тут…

– Не знаю. Ей нравится меня разыскивать. – Лизе никак не удавалось справиться с волосами, заколоть их было нечем: все шпильки рассыпались по полу. Она наспех прикрыла голову шляпой, повязав ленту с рекордной скоростью. – Оставайтесь здесь. Выждите десять минут, а потом уходите. – Наклонившись, Лиза сунула ноги в ботинки и бросилась к дверям.

Она вышла на крыльцо. Мейтер тотчас ее заметила. Лиза помахала рукой, и секретарь, сделав несколько шагов ей навстречу, ошеломленно замерла. Кивнув, Лиза приложила палец к губам на случай, если поблизости кто-то был: ей вовсе не хотелось, чтобы Мейтер громогласно выразила свое недоумение.

Расправив юбки, Лиза направилась вперед. Цепкий любопытный взгляд Мейтер обшаривал ее одежду и прическу, подмечая все несообразности. Лиза и сама отлично сознавала, что наряд выдает ее с головой.

Жакет был застегнут криво и не на все пуговицы.

Добрая часть волос выбилась из-под шляпки.

Перчаток не было вовсе.

А ботинки Лиза не успела зашнуровать.

Поравнявшись с Мейтер, она подхватила ее под руку и потянула прочь от домика лесника.

– Как глупо с моей стороны, – торопливо заговорила она, – я задремала, и вот, как видите, одета довольно небрежно.

– Да, – медленно протянула Мейтер, не скрывая скептицизма.

Нахмурившись, Лиза перешла в наступление:

– Что вы здесь делаете, скажите на милость? Бродите по лесам, выкрикивая мое имя!

– Брауарды прислали для вас кусок торта в Хэвилленд-Холл. А я помнила, что вы собирались к ним на обед. Вот я и встревожилась.

– Мейтер, сколько раз я говорила вам…

– Знаю! – Секретарь высвободилась и, поправив очки на носу, сердито моргнула, словно важная сова. – Но вы не были в церкви со дня похорон миссис Аддисон. Для вас это тяжелое испытание, и я боялась, что вы, возможно…

– Это же Босбри! Вы думали, меня похитил какой-нибудь фермер? Мне ничто не угрожает!

– Негодяи встречаются не только в больших городах! Наивно рассуждать так, мадам!

Лиза изумленно посмотрела на своего секретаря. Мейтер казалась очень взволнованной, голос ее дрожал от сдерживаемого чувства. Явно не от страха.

– Вы хорошо себя чувствуете, дорогая?

Мейтер моргнула и покачала головой, удрученно потирая лоб.

– Да. То есть… простите меня, – тихо произнесла она. – Мне не следовало повышать голос. Но пожалуйста, позвольте мне опекать вас. Я многим вам обязана, мадам, и я действительно тревожусь. Вы слишком доверчивы.

Лизина досада мгновенно улетучилась. Разве можно сердиться на Мейтер, ведь она искренне пытается помочь? Ее забота – щедрый, драгоценный дар. Что бы она ни говорила, Лиза вовсе не заслуживала такой преданности и любви.

– Вы ничем мне не обязаны, глупышка. По-вашему, я слишком доверчива? Это я-то? Я решила бы, что вы пьяны, если б не знала, что вы не прикасаетесь к спиртному!

Мейтер упрямо покачала головой.

– Скверные вещи случаются где угодно, мадам.

– Как можно быть такой циничной, дорогая? Хотела бы я знать, в чем причина. – Секретарь пожала плечами, оставив Лизино замечание без ответа. Лиза не раз убеждалась: лучший способ заставить Мейтер замолчать – спросить ее о прошлом. Как показывал опыт, никакие расспросы не помогали. Тяжело вздохнув, она снова продела руку девушке под локоть и продолжила путь. – Как видите, я жива и здорова. Только очень хочу спать.

– Потому что… вы задремали.

– Ну да, так я и сказала.

– В сторожке лесника.

– Что ж, вы совершенно правы, посещение церкви вправду меня расстроило. Поэтому я, как последняя трусиха, спряталась там, где никто не смог бы меня найти. Знаете ли, люди не любят, когда их уличают в трусости.

Мейтер пригладила непослушные тугие завитки рыжих волос и обхватила ладонью затылок. Эта ее поза обыкновенно выражала задумчивость и предвещала какое-нибудь неожиданное откровение.

– Но я нашла вас, – заключила девушка.

– Да, – согласилась Лиза. – И я в который раз напоминаю вам: вы секретарь, а не ищейка.

Мейтер угрюмо нахмурилась.

– А завтра я превращусь в шлюху.

– Как вы можете такое говорить? – фыркнула Лиза. Впрочем, она прекрасно поняла, что хотела сказать девушка. Возможно, ей передалась капелька безумия Мейтер. – Я рада, что ваш гардероб оказался готов вовремя.

Мейтер рассмеялась.

– Да, это и впрямь большая удача.

– Несомненно.

Мейтер снова захихикала, ее смех заглушил шум у них за спиной. Стук закрывшейся двери.

«Весьма своевременный звук, – подумала Лиза. – Символичный и как нельзя более уместный». Дверь захлопнулась и никогда не откроется вновь. Счастливый эпизод завершился.

И если при мысли об этом охватывает отчаяние… что ж, значит, просто не следует об этом думать.

Глава 11

В тускло освещенном холле слышался смех, доносившийся из гостиной. Лиза, возвращавшаяся из комнаты психографиста после короткой беседы с ним, замедлила шаг и скользнула за мраморную статую, чтобы подслушать разговор гостей.

Раздался звучный смех Уэстона, перебиваемый сухим, скучным голосом Холлистера и оживленными восклицаниями Кэтрин Хоторн. Затем последовало замечание Тилни, высказанное самым равнодушным тоном и все же весьма рискованное для столь раннего часа (Лиза взглянула на высокие старинные часы с маятником: едва пробило семь пополудни).

Что ж, это добрый знак. Она нацепила на лицо самую лучезарную из своих улыбок. «Ты должна выглядеть счастливой и беззаботной», – напомнила себе Лиза.

Зеркало, висевшее на стене напротив, ее не обнадежило. Платье было прелестно, безукоризненно: бархатный, фиалкового цвета, жакет и такая же юбка, драпированная изысканным пурпурным атласом. Но цвета костюма бледнили Лизу. А может быть, она просто казалась утомленной. К немалой своей досаде, она полночи проворочалась без сна, думая о мужчине, который не мог принадлежать ей и который, к несчастью, оставил слишком глубокий след в ее душе, чтобы можно было с легкостью его забыть.

– Мадам.

В холл крадущейся походкой вошла Мейтер – ее выдавало шуршание юбок. Бедняжка покорно отдала себя во власть Лизиной горничной, безропотно согласившись даже на «чудовищное унижение», как она назвала свою прическу: ее буйные кудри сначала выпрямили, а потом завили.

– Вы изумительно выглядите, – сердечно сказала Лиза. Ни один другой цвет так не идет рыжеволосым, как цвет мяты.

Но к комплиментам Мейтер неизменно оставалась глуха.

– У нас трудности с комнатами для приглашенных, – деловито сообщила она. – Мадам Августиана, медиум, обнаружила, что психографиста поселили рядом с ней. Она говорит…

– Вы сказали ей, что психографист и ясновидящий – смертельные враги? – Психографист сообщил об этом Лизе с самым мрачным видом.

– Да, я ей объяснила. – Мейтер переложила из одной руки в другую тяжелую книгу для записей, чтобы поправить на носу очки в проволочной оправе. Из-за уродливых толстых стекол ее голубые глаза казались по-поросячьи маленькими и косыми. Сколько раз Лиза заклинала Мейтер избавиться от очков, но та упрямо твердила, будто без них слепа как крот. – Медиума это не заботит, – продолжала она. – Мадам Августиана заявила, что не может жить рядом с мошенником.

– Что? Ты, верно, шутишь?

Мейтер хмуро покачала головой.

Лиза вздохнула. Она собиралась поселить всех духовидцев вместе, в дальнем крыле, отдельно от гостей. Честно говоря, трудно поверить в магический дар особы, которая громко храпит в соседней комнате.

Однако оккультисты оказались на редкость недоверчивы и подозрительны, чего Лиза никак не предвидела! Каждый из них уверял, что остальные приглашенные в действительности сплошь обманщики и аферисты.

– Я не понимаю, – проворчала Лиза. – Даже если мистер Смит и вправду шарлатан, что с того? Как это может помешать мадам Августиане общаться с духами умерших?

Брови Мейтер взметнулись над оправой очков.

– Мне очень жаль, но, боюсь, я плохо себе представляю, что именно оказывает воздействие на способности мадам Августианы.

– Нисколько вам не жаль, бесстыдница вы эдакая.

Мейтер невозмутимо моргнула по-совиному.

– Признаюсь, возможно, вы правы.

Лиза фыркнула.

– Что ж, пускай мадам Августиана немного повоюет со своими духами. Согласно моему расписанию, ее выступление состоится не раньше пятницы. А что до…

– Меня настоятельно просили передать вам еще кое-что. – Мейтер сделала пометку в книге. – Мадам Августиана умоляет не употреблять слово «выступление», поскольку духи могут оскорбиться.

Голос секретаря чуть дрогнул, будто Мейтер ехидно усмехнулась про себя. Или Лизе это только показалось?

– Надеюсь, вас это не забавляет?

Девушка сурово выпятила квадратный подбородок.

– Нет, мадам. Мне не пристало забавляться.

– Что за вздор! Вы получили бы удовольствие вместе со всеми, если бы отбросили свою серьезность и присоединились к нашей компании. – Какое странное создание эта Мейтер. Похоже, перспектива остаться в старых девах ее нисколько не пугает, хотя она может быть довольно хорошенькой, несмотря на свой внушительный подбородок. Стоит приложить лишь капельку усилий. Наверняка на земле найдутся мужчины, которым придется по вкусу… ее особенное, неповторимое очарование.

– Подобное поведение неприемлемо для секретаря, – твердо возразила Мейтер. – Я вам уже объясняла. Я согласилась сменить гардероб, но…

– Чепуха! Разве мы не родственницы? – Они вправду не так давно обнаружили, что состоят в отдаленном родстве; новость стала для обеих приятной неожиданностью.

– Семиюродные сестры не в счет, мадам.

– И все же это что-то да значит, дорогая. В конце концов, родство не столь уж дальнее, мы без труда смогли его установить. Я полагаю, семь – прекрасная цифра.

Мейтер закатила глаза, скрытые безобразными линзами, или Лизе это лишь почудилось?

– Мадам, ваши выдающиеся математические способности достойны восхищения. – Девушка отступила на шаг. – Так я передам мадам Августиане, что она может покинуть дом, если отведенная ей комната ее не устраивает?

– О, сказано весьма свирепо. Да, и не забудьте, как сейчас, воинственно выпятить подбородок.

Мейтер улыбнулась.

– Пожалуй, я так и поступлю. – Резко повернувшись на каблуках и слегка брыкнув ногой, отчего взметнулись ее пышные юбки, она зашагала прочь. Хоть упрямица ни за что не призналась бы в этом, новое платье ей нравилось.

Глубоко вздохнув, Лиза вновь посмотрела на свое отражение в зеркале. Чего ей недоставало, так это радости жизни. Она ущипнула себя за щеки и на мгновение сжала губы, чтобы придать им яркость. Так-то лучше. Ей удалось изобразить более убедительную улыбку.

Расправив плечи, Лиза впорхнула в гостиную.

– А вот и она! – Тилни, лениво развалившийся на диване, проворно вскочил на ноги. Лиза сомневалась, стоит ли его приглашать – он был довольно близок с Нелло, – но победило тщеславие. Богатый холостяк, Тилни мог стать неплохой добычей для Джейн, вдобавок Лиза знала наверняка, что он станет отправлять Нелло подробные отчеты о ее поклонниках и любовных победах. Ведь она затеяла этот прием, чтобы устроить свое будущее.

– Добрый вечер, – весело проговорила она. – Как я рада вас видеть! – Она обошла комнату, здороваясь с гостями за руку и на французский манер обмениваясь поцелуями.

Вниманием Джейн завладел барон Форбс, милейший джентльмен, всегда готовый к легкому флирту. Седовласому барону уже перевалило за шестьдесят, чего он упрямо не желал признавать. Он обожал опекать хорошеньких молодых женщин, выступая в роли покровителя. Супруга смотрела сквозь пальцы на эту слабость барона, коль скоро его увлечения не угрожали прочности семейных уз.

Коротко обменявшись приветствиями с Форбсом, Лиза перешла к Найджелу Хоторну и его сестре Кэтрин. Эта вертлявая пара беседовала с баронессой Форбс. Хоторны, высокие и худощавые, с тусклыми серовато-коричневыми волосами и почти такими же темными загорелыми лицами, напоминали борзых бурого окраса: страстные яхтсмены, брат с сестрой большую часть времени проводили на солнце. Эти двое обладали редкой способностью сливаться со стенами и появляться из ниоткуда. Они использовали свой дар, чтобы подслушивать и собирать сплетни, которые потом разносили, стараясь причинить как можно больший ущерб.

Лиза не слишком им доверяла, но, будучи занимательными собеседниками, Хоторны всегда украшали компанию.

– Дорогие мои! – воскликнула Лиза.

– Великолепно выглядите, – томно протянула Кэтрин, прижимаясь щекой к щеке хозяйки в подобии поцелуя. – Я вижу, у вас появилась новая игрушка. Она кажется такой юной. Найджел не прочь позабавиться с ней. Что, если я не стану его отговаривать?

Лиза добродушно рассмеялась.

– Ваш брат слишком опасный мужчина для неискушенной девочки, делающей первые шаги в свете. Будьте милосердны, – добавила она, обращаясь к Найджелу.

– Ни за что, – отозвался тот, сверкнув зубами в ленивой усмешке.

– Ах, как печально это слышать, – заметила баронесса Форбс, энергично обмахиваясь веером, так что ее полная округлая рука мерно качалась, словно маятник. Эта крупная женщина отличалась добрым нравом и широтой взглядов, к счастью для малышки Джейн (хотя растущий интерес барона Форбса к молодой вдове и вызывал у баронессы досаду). – Должна сказать, необычайно любезно с вашей стороны дать нам возможность ускользнуть из Лондона. Знаете, мой муж обычно отказывается уезжать, пока не закроется последний дом на Парк-лейн.

Барон услышал последние слова супруги.

– Я люблю оставаться летом в городе, – отозвался он, пожимая плечами.

Кэтрин и Найджел изумленно повернулись к нему.

– О, так вам по вкусу богемная жизнь, – заключила Кэтрин тоном доктора, обнаружившего у пациента заразную болезнь.

«Нет. Не смей думать о докторах». Лиза обворожительно улыбнулась.

– Я сейчас же вернусь, – пообещала она и направилась в глубину комнаты, где стояли те двое, на кого она возлагала особые надежды.

Элизабет посчитала большой удачей, что Холлистер и Уэстон держались вместе. Она не знала, насколько они дружны между собой, но опыт подсказывал ей: самый быстрый способ возбудить интерес мужчины – убедить, что у него есть соперник.

– Милорды, – заговорила она, приблизившись. – Надеюсь, ваше путешествие на край света прошло приятно?

Последовали поклоны и рукопожатия.

– Если бы в конце всех путешествий меня ожидало такое великолепное зрелище, – проговорил Холлистер, восхищенно разглядывая Лизу с головы до ног.

Уэстон прижал руку к груди.

– Холлистер – льстивый ветреник, а я человек искренний и правдивый. Заверяю вас, я с легкой душой отправился бы в Тимбукту, если б вы ждали меня там.

Лиза рассмеялась наигранным смехом, показавшимся фальшивым даже ей самой. На мгновение ее охватила паника. Неужели она разучилась притворяться? «Не глупи», – сказала она себе.

– Вы оба очень любезны, – произнесла она. Два достойных холостяка. Оба богаты и привлекательны. Впрочем, Лиза не любила блондинов, что несколько понижало акции Уэстона. Холлистер с его темными вьющимися волосами имел неоспоримое преимущество. Однако глаза их – тускло-карие у одного и мутно-зеленые у другого – не отличались красотой.

Глупости! Глаза не имели значения. Важны были лишь банковские счета. А в этом отношении оба джентльмена не знали себе равных.

– Мы говорили об Аскоте, – сказал Холлистер. – Надеюсь, вы не ошиблись, делая ставки? Уэстон уверяет, что никогда не проигрывает на бегах, но я привык не доверять тем, кто клянется в своей искренности.

– Дамы никогда не отвечают на подобные вопросы, сэр. – Лиза поставила на бегах изрядную сумму и проиграла все до последнего пенни. «Какая непростительная глупость», – с запоздалым раскаянием подумала она и обвела глазами комнату. Одна пара приглашенных отсутствовала. – А где же Санберны? – Ей не терпелось увидеть Джеймса. Он и Лидия всего неделю назад вернулись из бесконечного свадебного путешествия по Канаде. Лиза терялась в догадках: провести целый год в Канаде! Почему именно там? Куда они отправятся теперь и на какой срок? На десять лет в Сибирь?

– Санберны вышли прогуляться по саду, – объяснил Уэстон. – Виконт питает страсть к листве. – Холлистер криво ухмыльнулся в ответ на это замечание.

Лизе не понравилось выражение его лица. Решив отдать предпочтение Уэстону, она мимолетно коснулась его руки.

– Новобрачные всегда норовят ускользнуть, чтобы полюбоваться папоротниками, – вздохнула она. Неужели и вправду от ее прикосновения щеки Уэстона слегка порозовели? Многообещающее начало.

– Однако по прошествии года, казалось бы… – произнес Холлистер и внезапно осекся. – А вот и они.

Лиза радостно встрепенулась. Она страшно скучала по Джеймсу, с которым дружила с детства. В его отсутствие так много всего произошло, она не могла дождаться…

Повернув голову, она окаменела.

В комнату входил Майкл Грей. На краткий глупый миг сердце ее радостно замерло. Но тотчас радость сменилась ужасом.

Майкл Грей, одетый в вечерний костюм, стоял в ее гостиной.

Где он раздобыл фрак? Его наряд выглядел… очень дорогим и элегантным. Белоснежный галстук подчеркивал красоту загорелого лица. Этот дьявольски привлекательный мужчина пришелся бы ко двору где угодно. Но только не здесь. Он бесцеремонно ворвался в дом, где его вовсе не ждали.

Лиза оцепенела, не веря своим глазам. Оглушенная, она не произнесла ни слова, когда Санберн тепло ее приветствовал, и даже не выступила навстречу его прелестной жене. Виконтесса с темными волосами, уложенными в изысканную прическу, оказалась еще красивее, чем Лиза ее помнила.

Какая неслыханная дерзость! Как посмел этот человек пойти наперекор ее желанию и втереться в компанию ее друзей? Санберн, наклонившись, сказал что-то ему на ухо, как будто Грей был его давним приятелем, а не незнакомцем. Майкл рассмеялся и кивнул в ответ. В груди у Лизы что-то перевернулось: этот низкий, звучный смех заставлял ее забыть о доводах рассудка. Майкл встретил ее взгляд, и Лиза почувствовала, как вспыхнуло ее лицо.

Она решительно вздернула подбородок.

– Прошу прощения, – любезно обратилась она к Уэстону и Холлистеру.

– О, разумеется, – проговорил Уэстон. – Не знал, что де Грей тоже приглашен.

Лиза едва не споткнулась. Что? Должно быть, она не расслышала. Конечно, Уэстон не знаком с Майклом Греем. Какая нелепость.

Санберна и его жену перехватили Хоторны. Лиза направилась прямо к Майклу. Он поднял глаза. Их взгляды встретились, и на миг ее затопила волна небывалого счастья.

Желая наказать себя, Лиза больно прикусила язык. Какое нахальство! Может, он сошел с ума? Что он о себе возомнил?

Слушая Найджела, Майкл не сводил глаз с Лизы. Замечание Хоторна вызвало легкую улыбку на его губах. Ничего, не долго ему улыбаться!

Лиза подошла к кучке гостей. Должно быть, ее напряженная поза выдавала волнение, потому что жадные до скандалов Хоторны мгновенно прервали разговор и с интересом уставились на нее.

Вперед выступил Санберн.

– Боже, – сказал он, оглядывая Лизу. – Великолепно выглядишь, Лиззи.

Элизабет внезапно опомнилась, словно ее окатили ледяной водой. Устроить сцену в гостиной было бы чистым безумием. Хоторны тотчас насторожились бы, а эта парочка не успокоится, пока не разгадает тайну.

– Неужели… – Она кашлянула, чтобы прочистить горло. – Неужели это вправду все, что ты можешь сказать, Джеймс? Что ж, и на том спасибо. После целого года, проведенного в Канаде, удивительно, что ты вообще говоришь по-английски.

– Но в Канаде говорят в основном по-английски, – озадаченно возразила Лидия, виконтесса Санберн. Ее супруг, прервав разговор, заключил Лизу в объятия.

Бросив взгляд поверх плеча Санберна, Лиза встретилась глазами с Майклом. «Уйдите», – беззвучно, одними губами прошептала она.

Улыбка Майкла стала шире.

– Рад видеть вас, миссис Чаддерли.

Должно быть, Джеймс почувствовал, как она напряжена: когда Лиза отстранилась, брови его изогнулись в немом вопросе.

– Не знал, что вы знакомы, – произнес виконт.

О чем это он? Лиза не успела додумать эту мысль до конца, поскольку к ней обратилась виконтесса.

– Приятно встретиться вновь, – проговорила Лидия. Ошеломленная Лиза, забыв, с кем имеет дело, потянулась поцеловать виконтессу в щеку. Леди Санберн не отличалась сердечностью и дружелюбием. Бывшие старые девы в большинстве своем холодны. Однако Лидия, как ни удивительно, выказала французскую любезность в обращении и даже дружески сжала локоть Лизы, прежде чем вернуться под крылышко своего супруга. – Какой у вас чудесный сад, – сказала она, смущенно покосившись на Майкла. – Лорд Майкл уверяет, будто у вас особый дар – ваши розы необычайно хороши. Не знала, что вы увлекаетесь садоводством.

Лорд Майкл! Розы! Какое бесстыдство! Элизабет яростно скрипнула зубами.

– Так он бродил вокруг дома?

– Де Грею и прежде случалось подкрадываться бесшумно, – заметил Санберн.

Де Грей?

– Этот человек…

Майкл де Грей. Лизе приходилось слышать это имя.

Лорд Майкл. Семейство де Грей. Почему…

– Ах да, – обратился к Майклу Найджел. – Теперь я вспомнил, где встречал вас раньше. Как поживает ваш брат?

– Кажется, он выставил вас из вашей собственной больницы? – со сладкой улыбкой спросила Кэтрин. – Помнится, я что-то об этом читала.

Санберн тронул Лизу за локоть.

– Лиззи, – произнес он, понизив голос, – ты хорошо себя чувствуешь?

Нет. Она чувствовала себя прескверно. Санберн знал этого человека. Найджел слышал о нем. Это означало, что ее сельский доктор вовсе не деревенский простак, а обманщик.

Он наблюдал за ней с недоброй усмешкой.

– Вернее будет сказать, я оставил свой пост, – ответил он, обращаясь к Кэтрин. – Другие дела требовали от меня… внимания особого рода.

Фраза показалась Элизабет смутно знакомой. Боже, это были ее слова. Ее слова, сказанные Майклу… о нем. Вывод напрашивался сам собой: Майкл – брат…

– В последнее время герцога Марвика почти не видно, – заметил Найджел. – Кэтрин решила, что он, должно быть, болен. Но я напомнил ей о брате его светлости, докторе. Полагаю, герцогу следует искать другие оправдания своему затворничеству.

Лизу спас звонок, призывавший к ужину. Если бы не он, все в гостиной услышали бы, как хозяйка жалобно заскулила.