Текст книги "Рассказы, повести, сценарии и другое"

Кабинет Туманова. Греков: «Ну, Дарья, мы и попали! Побегу майора выцарапывать с совещания. Едем на жмурика». Даша несколько возмутилась: «Нехорошо, мы не должны опускаться до уровня преступников. Сначала заразимся их сленгом, а потом…». Ишь, ты! Вот характер! Греков и внимания не обращает, быстро пробегает по коридору, вызывает из кабинета начальник своего шефа.

Спускаются к машине Туманов, Греков и Даша, по пути Греков рассказывает: «Врачи «Скорой помощи» сообщили в милицию, из районного отдела передали нам. У себя в загородном доме скоропостижно скончался Адамов Станислав Валерьевич (Академик). Туманов мрачнее тучи: «Выскользнул из наших рук воровской король! Столько времени зря потрачено! Пестовали мы его, оберегали, связи его по ниточкам заматывали, а он дуба дал, подлец!». Даша спрашивает, заболел, или по старости? Греков объясняет ей, что на внезапную смерть всегда должна приезжать милиция, потому что врачи обязаны сообщать нам, а вскрытие покажет.

Морг. Цинковый стол, на столе труп Академика. Вокруг – эксперт Мушкаренко, патологоанатом, Даша, Туманов, Греков. Патологоанатом рассказывает, что покойник нашпигован каким-то лекарством, его нужно отправить химикам, а эксперт просит Туманова погодить, он, Мушкаренко, сам анализы проведёт, у него есть кое-какие разработки, а то уйма времени угрохаем на писанину по инстанциям. Майор соглашается, даёт эксперту сутки, больше тянуть нельзя, побыстрее надо найти убийцу, ясно же, что это убийство, а то заляжет на дно, испарится на просторах нашей шестой части суши. Чистый висяк получим.

Квартира Новиковой. Она готовит себе еду. Звонит телефон. Поднимает трубку. Это генерал Павлов, он приказывает Татьяне включить устройство, которое не даёт прослушивать её телефон. Он кричит: «Ты что наделала бездарь?»

Новикова не понимает его. Генерал рассказывает о смерти Академика. Новикова спокойно отвечает, вы, мол, сами говорили, что он задумал бежать, а значит, он нам уже не нужен. Это, во-первых, а во-вторых, я тут не при делах, просто дала ещё одну порцию лекарства, свалить такого лося, чтобы он отключился и не мешал обыскивать дом, одного порошочка мало. Почём я знала, что он только внешне силач, а внутри – труха. «Дура! – бесится генерал, ― Туманов тебя вычислит, на то он и Туманов! Выйдет на тебя, сама выкручивайся!» И генерал резко разъединяется.

Майор Тыймуков у себя в кабинете (бывшем Сомовском). Ему приносят плёнки с прослушкой и видеозаписи генеральского кабинет. Майор звонит Сомову. Вдвоём они решают, что пока надо «сесть на хвост» генералу ещё плотнее, ходить за ним по пятам, проверять его компьютер.

Кабинет Павлова. Он у компьютера, просматривает свою почту. Читает письмо очень странного содержания: «Завтра в городке Сосновом бору открывается конференция экологов. Тема: „Сохранение озёра Воронье и очистка вод реки Сходня“. Приглашаются специалисты по вопросам водо-охранных мероприятий». Так от агента Павлов узнаёт о воровской сходке.

Прошло три дня. Воровская сходка, вернее, «высший совет». Заканчивается заседание. Принято решение – место Академик теперь займёт вор Туз. Радости его нет предела. Все отправляются в стрип-клуб, которым теперь будет владеть Туз. Одно лишь омрачает праздник ― деньги общака, которые были в распоряжении Академика, пока не найдены. В клубе бурлит веселье, девочки вертятся вокруг нового хозяина.

Кабинет Туманова, здесь же Даша и Греков, который доказывает, он был прав, когда убеждал Фёдора Туманова, что вор Туз готов на всё, чтобы надеть корону вместо Академика. Даша же напротив, считает, что в это замешен кто-то другой. «Начиталась юридических хрестоматий? – язвит эмоциональный Греков, ― конечно, там написано, что вор, как правило, не любит «мокрухи». «Правила-то имеют исключения», – парирует Даша. Фёдора Туманова не принимает участия в этой перепалке. Он отправляется к Мушкаренко, его сейчас очень интересует результат аутопсии, а также всех следов, которые удалось отыскать на месте преступления. Зато эксперт нашёл улику ― отпечаток кроссовки, но его удивил размер.

Звонок телефона – дежурный спрашивает, можно пропустить к ним посетителя. Входит экс-владелец фирмы «Лечиться даром». Рассказывает Даше и Грекову, что вместо Академика его фирмой теперь владеет Туз, а это значит, что теперь ему не отвоевать обратно своё детище. Даша успокаивает его, убеждает, «не волнуйтесь, мы во всём разберёмся». Но экс-владелец ей не верит.

Стрип-клуб. Новый вор в законе Туз гуляет на всю катушку. Он уже в изрядном подпитии. Входят Туманов, Греков, Даша и группа захвата. Скручивают Туза, представляя ему подписанное прокурором постановление о задержании, уводят.

Кабинет Туманова. Он ведёт допрос. Туз ещё не протрезвел, льёт почти настоящие пьяные слёзы, отрицает все обвинения: «Да я никогда никого не убивал, ни в жизнь! Я вор, не мокрушник! Согласен, это я ограбил аптечный склад, но по приказу Академика!» Греков записывает показания об ограблении в протокол, Козырь готов немедленно подписать, но убийство – никогда! И стоит на своём.

Туманов вору: «Сейчас вы очень подробно расскажете, какие дела проворачивал Академик, кто у него был „под крышей“, сколько общаку принадлежит казино, рынков, бензоколонок, автосалонов, с кем постоянно общался вне вашей братии». Вор прямо-таки стенает: «Да я ничего не знаю! Кто он и кто я?» Греков взрывается, хватит, мол, изображать из себя сиротку, а то мы не знаем, мечтал вместо Академика корону воровскую надеть, убил, это ясно!

Греков просит арестованного снять обувь, тот картинно пугается до икоты, боится, его собрались пытать. Снимает щегольские туфли, их Греков укладывает в пакет, относит к эксперту Мушкаренко.

Дом, в котором проживал и был убит Академик. Греков вместе с Дашей. Опросы охранников, узнают про лакея. Узнают про девушку, которую в пятницу привёз в загородный дом шофёр. Попутно Греков выясняет у шофёра, что это та же девушка, которую они с телохранителем Академика выловили из пруда в гольф клубе, сообщает адрес дома, из которого шофёр её забирал. Уже кое-что, радуются оперативники. Когда Греков расспрашивает шофёра и телохранителя об особых приметах девушки, последний вспоминает, описывая внешность возлюбленной Академика – у неё была такая маленькая, тёмная родинка за ухом.

Когда Греков и Даша идут к своей машине, уезжать, Греков бормочет: «Интересненко! Родинка, родинка… за левым ухом. Где я такое видел, ты, Даша не помнишь?» Само собой, не помнит, потому ведь не должна, она не так давно в команде появилась.

Дом лакея, он живёт неподалёку от «замка» Академика, в деревне. Лакей напуган, готов рассказать всё, лишь бы его не заподозрили в убийстве. И лакей тоже вспоминает о родинке за ухом. «Прямо какое-то наваждение с этой родинкой, чёрт возьми! Ладно, Дарья, поехали искать дом девицы», ― обращается к коллеге Греков, выходя от лакея.

Кабинет Туманова. Трезвеющий и от того ещё более напуганный вор Туз. Перед ним две стопки бумаги, слева исписанная, прямо – дописывает про связи, чтобы «отмазаться» от убийства готов на всё, всех сдать. Входит адвокат Туза. Туманов молча читает последнюю бумагу. А это кто такой, ― спрашивает Козыря, ― это прозвище, кликуха ― Генерал? Крыша Академика? Нет?». (Так впервые в команде Туманова зарождается подозрение – была какая-то иная сила, может, она убрала воровского короля».

Входит Мушкаренко, сообщает, след от кроссовки и туфель вора никакими силами совпасть не могут – тот след 37-го размера, а это фрукт носит 44-й. Адвокат задержанного пытается уговорить отпустить Туза под подписку о невыезде. Туманов принимает решение: отпустить. (Если Туз на свободе, легче будет проследить все связи группировки, оставить его в предварительном заключении ― вся преступная шайка попрячется, ляжет на дно).

Кабинет Павлова. Он у компьютера. Перед генералом на письменном столе увеличенная подпись Академика. Генерал вводит её в компьютер, затем подпись появляется на всех распоряжениям о переводе денег с номерных счетов (полученных им от Новиковой), Академика на свой номерной счёт.

Даша и Греков обходят квартиры в доме на окраине, предъявляя фотографию, сделанную с помощью описания, данного подростками. Наконец, один из соседей говорит, что много раз видел эту девушку, она живёт в квартире на пятом этаже. Квартиру снимает, знает об этом, так как хозяйка квартиры его приятельница. Нет, имя и фамилию девушки не знает, а вот телефон хозяйки, которая живёт теперь у сына, пожалуйста, записывайте.

Квартира сына той хозяйки, которая сдавала свою квартиру. Даша и Греков разговаривают с ней на кухне, показывают фото робот. Да, именно ей я сдала квартиру, ― утверждает хозяйка. ― Паспорт показала, договор мы с ней заключили, я плачу налог. Конечно, знаю, как её зовут – Рифа Закирова. Она не москвичка, из Тамбова, в аспирантуру поступили. В какой? Кажется институт управления, да я вам найду копию договора о найме там всё написано. Платила мне исправно, претензий к ней нет, соседи её не слышали, очень порядочная девушка, да вы у них узнайте.

Греков и Даша отправляются в институт, выясняют, что в нём нет аспирантуры, а о Рифе Закировой в отдел кадров и на кафедрах о ней знать не знают.

Новикова входит в свой кабинет. Включает компьютер. Вводит пароль Павлова (она недавно заметила его, зафиксировала в памяти). И видит все движения номерных счетов – и тех, которые добыла у Академика, и новые – те, куда Павлов перевёл деньги. Тут Новикова понимает, что генерал использовал её, кинул, предал, никаких денег она от него не получит. И ничем он не отличается от Академика, наверняка тоже задумал смыться! Разрушенные иллюзии, падение образа учителя и героя! И похожа сейчас Новикова на пуму в клетке, мечется по кабинету, движет ею одно только – месть.

Кабинет Тыймукова. Резко распахивается дверь, влетает Новикова, кладёт на стол бумагу. Тыймуков удивляется странному поведению молодой коллеги, читает содержимое бумаги сначала про себя, потом принимается читать вслух. А Новикова, не дожидаясь реакции, выбегает из кабинета. Скорей, скорей. Генералу она отомстила за попранные иллюзии. Наплевать, на то, что он попытается всё свалить на неё, теперь ему не выкрутиться, она что? Лишь исполняла приказы начальства. Но ещё одно дело впереди, лишь бы опередить другого врага!

Новикова садится в свою машину, мчится по улице, потом по переулку, подкатывает к своему дому, где живёт на конспиративной квартире. На лестнице встречает соседа, он сообщает – милиция приходила, её зачем-то искала. Татьяна в лице не меняется, равнодушно плечами пожимает.

В квартире она даёт волю своему страху и ярости. И тоже мечется – пума, фурия? Помешательство?

Новикова выходит из квартиры совсем другая, даже непохожая на себя – то ли макияж, то ли маска на лице.

Всё тот же стрип-клуб. День, никто не танцует вокруг шестов. У стойки бара напивается Туз, ничего не осталось от его победительности, ничего. Унылый, скукоженный от страха, человечек. Входит бывший владелец «Лечиться даром». Между Тузом экс-владельцем происходит некоторое подобие разговора. О чём говорят они, не слышно (уборщица включает в этот миг пылесос, ей надо подготовить зал к вечеру), но по жестам и выражению лиц понятно – Туз никогда не вернёт ― ни расписку (помнится, бывший владелец дал её Академику), ни фирму несчастному банкроту. Выключается пылесос как раз в тот момент, когда Туз произносит: «Хрен тебе! Это теперь всё моё! Пшёл вон!»

Экс-владелец выходит из клуба. На улице неподалёку от входа топчется какой-то тип, вид у него «бомжеватый». Бывший владелец, не обращая внимания на типа, садится в машину, уезжает. Тип, шаркая ногами, проходит к стоянке машин, бродит между автомобилями, потом исчезает.

Туз в сопровождении телохранителя, шатаясь, вываливается из клуба, с трудом садится в машину. Не успевает машина отъехать десятка метров, раздаётся взрыв, автомобиль сначала подбрасывает, потом его охватывает чёрно-рыжее пламя. (Если необходим следующий блок, то Туманову придётся расследовать и этот взрыв).

Кабинет Туманова. Вся команда в сборе. Майор знакомит команду со своими выводами по поводу смерти Академика – это не почётный уход пожилого человека в своей постели, а убийство. Кто исполнитель, кто был заказчиком, кому и почему выгодно? Даша предполагает, сто лет будем искать эту иголку в стоге сена. «И будем. Вот уж такая наша судьба!» – произносит майор. Звонит телефон на столе у майора, он разрешает дежурному пропустить посетителя.

Открывается дверь, входит Новикова. Сейчас она ничем не напоминает «утопленницу» из пруда в гольф клубе. Менять облик, маски, даже голос ― этим капитан Татьяна Новикова прекрасно владеет.

«Я работаю под началом генерала Павлова, по его заданию внедрена в окружение вора в законе Адамова Станислава Валерьевича по кличке Академик, должна была отследить его связи с группировкой, торгующей оружием с военных складов. Почему пришла к вам? Потому, что генерал говорил, вы лучший сыскарь в Москве. Я знаю, кто убил Академика, хочу облегчить вам задачу, этот человек может скрыться из страны, надо поскорее его найти». Кажется, Туманов и Греков готовы поверить этим басням, но не Даша. Она очень внимательно следит за каждым жестом, за мимикой посетительницы, особенно за глазами, в которых кипит бешеная злоба. Новикова спрашивает, можно ли здесь курить, достаёт сигарету и зажигалку (в команде Туманова никто не курит, зажигалки или спичек нет). Новикова что-то уж очень долго возится с зажигалкой, потом протягивает её майору, чтобы он ей помог. Даша неожиданно вскакивает, с криком «Не бери в руки!» бросается между Новиковой и Тумановым, вышибает из руки Новиковой зажигалку. Новикова полностью потеряв над собой контроль, набрасывается на Дашу. Выглядит эта потасовка, словно обычная женская драка. Тренированной, сильной Новиковой ничего не стоит уничтожить Дашу, удавить голыми руками, но в высшей школе её не учили драться со слабыми девушками. Чем обычно женщина защищается? Вот именно, ногтями, что Даша и делает – она вцепляется острыми коготками в физиономию противнице, сдирает… не кожу, а тонкую маску, натянутую на лицо Новиковой. Обнажаются и уши последней. «Интересненько! Утопленница из пруда!» – восклицает Греков. «Убийца», – резюмирует Туманов.

Коридор УФСБ. Тыймуров снимает табличку на двери со своей фамилией, вставляет другую – Сомов. Входит в кабинет. Сомов встаёт из-за стола, благодарит Тыймурова за помощь в поимке «оборотня».

Комната без окон, посредине стул, привинченный к полу, на нём сидит генерал Павлов, руки скованы наручниками. Скрипят ключи в замке, входит Сомов. Останавливается перед арестованным, приказывает встать. Смотрит на него с отвращением, ненавистью, презрением – целая гамма чувств. Сомов поднимает руку, со всего размаха даёт генералу пощечину. Опять скрипит ключ в замке. Открывается дверь, на пороге Туманов. Сомов произносит: «Даю тебе, майор, пять минут. И не тошно тебе говорить с этой падалью?» Выходит. Майор и бывший генерал остаются вдвоём. И между ними происходит диалог, который приведён в эпиграфе.

…и завтра будет день…
Синопсис фильма

А теперь мы всё забыли. Но иные и помнить не могут – ещё не родились тогда. Забыли, как шли бессловесным стадом голосовать за одного-единственного кандидата, как страшились не пойти (каждый гражданин Советского Союза был под надзором, неявка на выбора приравнивалась чуть ли ни к государственной измене). Один кандидат, одна партия, одна идея, один вождь и учитель.

Для старшего поколения фильм может стать напоминанием, для молодых же – предостережением: не придёте к избирательным урнам, за вас проголосуют, вам предопределят государственный строй те, кто, тоскуя по прошлому, пестуя свои воспоминания, не умеет приспособиться к новым веяньям, боится свободы. И тогда прощайте реформы! И тогда материальные жертвы народа, мучительное освоение нового политического пространства были напрасны! И может придти тот, кого не желали вы и не ждали. Опять перекроит Конституцию, отнимет частную собственность, выжжет калёным железом саму мечту о свободе слова, собраний, волеизъявления, свободе выбора где жить, куда ездить, каким делом заняться, какие песни петь и какую музыку слушать. И поздно будет потом стонать: «Ах, мы не знали, мы не предполагали, мы не ведали, что творим!» Чтобы не быть обывателем, а стать гражданином, мало лишь аккуратно платить налоги и не нарушать законы. Нужно научиться влиять на власть, научиться выбирать и депутатов и главу государства. Россия практически, не считая короткого периода перед Первой Мировой войной и революцией, не имела этого опыта.

Итак, фильм должен стать напоминанием, предостережением и попыткой преодоления правовой безграмотности. Причём, делать его надо, не приспосабливаясь к сиюминутной ситуации, а, как говорится, с дальним прицелом. Впереди не только президентские выборы, и, надеемся, не последние свободные выборы в стране – будь то в местные органы самоуправления, региональные или федеральные.

Непросто удержать внимание зрителя (особенно молодого), завоевать его симпатии при показе документально-просветительского фильма. Поэтому мы намерены наиболее полно использовать образно-ассоциативный язык кинематографа, смелее вводить так называемые «игровые ситуации» и даже прибегать к постановочным эпизодам.

Представим себе, что два наших героя (это могут быть не обязательно актёры) случайно, непредсказуемо, вдруг начали передвигаться во времени: из сегодняшнего дня в прошлое, ну, примерно лет этак на 30 назад, или в будущее. Вообще-то неплохо было бы разбить фильм на главы, дав им названия, пока условные, рабочие.

Глава 1. «Шаг влево, шаг вправо». В ней герои попадают из настоящего, где веселились они, плясали, развлекались словно «птички божьи», не знающие забот, в прошлое. И как раз поспели к выборам. Кругом флаги алые, лозунги и вся коммунистическая атрибутика. Чего только с нашей молодой парой ни произойдёт! И наголо их обреют, и на 10 суток угодят, и на политзанятиях посидят, и даже в «столыпинском» вагоне окажутся.

Глава 2. «Воля-волюшка». В этой главе пара неудачников наших перемахнёт на три года вперёд, в будущее, но не в славное и вольное, а в то, что наступит после победы национал-социалистов. (A propo, известно, что ирония и лёгкий сарказм лучше воспринимаются зрительской аудиторией. Хоть тема и идея фильма весьма серьёзны, но и от доброго смеха грех отказываться.) И это будущее как две капли воды похоже на прошлое, в которых герои только что побывали, только на стенах домов портреты других правителей.

Глава 3. «Моё право». Ну, наконец-то вырвались из будущего герои, возвратились в ту секунду и в тот же интерьер, да только теперь им всё чудится по-другому. Они и сами стали другие. И теперь трескотня политиков, претендующих на «место под солнцем», чудится им не только надоедливым фоном жизни. Они захотят заняться сравнительным анализом, то есть выберут несколько депутатов Федерального собрания, уже набившие нам всем оскомину пустыми обещаниями, сравнят их речи за последние пару-тройку лет и увидят жалкое, убогое словоизвержение, которое прикрывает равнодушие к избирателям, камуфлирует одну-единственную страстишку – власть, а что с этой властью делать (бедняги!) и не знают. (Галерея портретов из видеотеки ТВ, соответственно смонтированная, прямо-таки панорама характеров в стиле Гоголя!)

Объединять фильм будет не только драматургический приём (герои, путешествующие во времени), не только идея, заложенная в картину, но и музыкальные и визуальные символы-знаки. К примеру, если прошлое – это ранжир, чёткий ритм марша и барабанная дробь, то настоящее пестрота калейдоскопа, какофония и тихий голос одинокого певца. А вот пример ещё одного символа-знака: замершее движение, застывший жест, поворот головы, взмах ресниц, лошадиный галоп – даже не фотографии, а стоп-кадр. Как правило, прошлое покрыто ностальгическим флёром, туманной дымкой, когда всё плохое, будь то ошибки, преступления, голод, унижения, мания всеобщего доносительства, – всё это как бы расфокусируется, расплывается, ретушируется. В то время как даже мелочи, не говоря уж о подвигах и истинных страстях, словно на фотоснимке высвечиваются ярко и выпукло.

Объекты съёмок, вне сомнений, не только и не столько столица, а главным образом небольшие города, посёлки, селения и деревни России. Помимо иконографии, кинофотоматериалов из архивов, необходимо наиболее полно использовать возможности кинематографа – интервью на улицах, на рабочих местах, в сельских и ночных клубах, на дискотеках. Можно попробовать выйти на улицу и спросить у десяти человек читали ли они Законы о выборах или Конституцию. Уверены, в лучшем случае один из десяти даст положительный ответ. А ведь наша аудитория в основном – молодежь, которым мы должны объяснить их права и обязанности и убедить, что, придя на выборы, они определят сами свою судьбу на многие годы. И только тогда для них наступит завтра…

Написано перед выборами Б. Н. Ельцина в 1996 году.