Текст книги "Охотники на героев"

– Так значит, старый Антар вернулся?

– Нет, не надейся. Здесь только я. И хватит меня так звать. Теперь у меня другое имя.

– У палача королевы нет сына.

– Скажи, где травник. Только девчонка может мне помочь с чертежом.

– Она же безумна! Если Фило жив и эти чертежи помогут тебе, давай найдем другого человека. В городе найдутся хорошие специалисты.

– Никто не должен знать, что я здесь. Иначе Доротея придет сюда с целым войском и выжжет все дотла.

Гуго покачал головой и посмотрел на Имву.

– Ты доверяешь этому?

– Насколько это возможно.

– У тебя всегда были странные друзья. Взять хотя бы меня. Но это уже перебор. Я должен предупредить. Он не первый амеван в этом городе. Несколько дней назад стража поймала еще одного, он что-то вынюхивал. Погибло несколько человек.

– Другой амеван?! – Имва не поверил ушам. – Невозможно! Слишком далеко от леса!

– Почему ты раньше не сказал?

– Об этом гудит вся округа. Я думал, ты знаешь.

– Что он тут делает? – Рантар, прищурившись, посмотрел на Имву.

– Я не знаю! – Имва до сих пор не мог в это поверить. Ни один амеван, кроме него, раньше не уходил из леса настолько далеко. – Это какая-то ошибка!

– Только если в мире есть еще один хвостатый, способный управляться с магией. Он висит в клетке под Расколотой башней и ждет суда.

– Значит, времени меньше, чем я думал. Ты узнал про травы?

– Да, есть торговец с самой обширной коллекцией. Живет под старым мостом у каналов. Я бегал в одном халате по городу, чтобы узнать это. Так что ты мне теперь должен.

– Имва, пошли!

– Погодите! – Гуго снова смерил его подозрительным взглядом. – Я не позволю рогатому бегать в таких штанах по городу. Во-первых, они ужасны. Во-вторых, если он опять начнет размахивать своим хвостом, то вас повесят в клетках рядом. Я подготовлю новые брюки. Это быстро.

Не ожидая никаких возражений, Гуго выбежал в большое помещение и схватил очередные тряпки из шкафа, потом, смахнув резким движением вещи со стола, подбежал к какой-то штуковине с крутящимся колесом и принялся что-то говорить о богах и что-то о том, что в доме не осталось хорошего вина. В комнате зазвучали ритмичные звуки, и уже через пару минут Имва подхватил черные тряпки.

Он неловко рассматривал их, ощупывая мягкую ткань и любуясь черными переливами.

– Чего ждешь? Надевай, быстро!

Имва переступил с ноги на ногу, отвернулся и заменил на себе штаны. Новые оказались шире и куда удобнее. Хвост благодарно пошевелился, пробуя новую ткань на ощупь.

– Другое дело!

– Примерку отложим. Пошли, – Рантар вытащил из стены топор и прикрепил его обратно на пояс. Он уже скрылся на лестнице, и Имва поспешил следом, бросив скомканное «спасибо» Гуго.

На улице начало смеркаться, и Имва то и дело оборачивался. Он переживал, что не проведал Викторию и Навната. Рантар шел настолько широким шагом, что это больше походило на прыжки. Амеван с трудом поспевал за ним по извилистым улочкам. Хвост нервно дергался, и очень хотелось верить, что новые штаны действительно помогут с незаметностью. Висеть в клетке совсем не хотелось.

– Есть идеи, что понадобилось твоему сородичу в этих краях? Здесь могут быть другие?

– Их не должно быть здесь. Во время охоты они могут выходить на разведку, но до леса несколько недель пути. Их тут не должно быть, – повторил Имва.

«Если это правда, то я точно оказался в этом месте не случайно. Что, если Корни судьбы не хотят, чтобы я бросал родину?»

Рантар ничего не отвечал, только шел вперед. Может быть, не доверял или думал о своем. Имва, как всегда, терялся в догадках. Он считал Рантара убийцей, но тут выяснилось, что тот не убивал сына, а теперь хотел его найти. Он не врал – в этом Имва был уверен.

– Если сюда придет та, о ком вы говорили, куда мы пойдем дальше?

– Мы? Я уйду один. Ей нужен только я.

Имва ощутил что-то вроде удара поддых, дыхание перехватило.

– Но ты обещал нам помочь! Ей выздороветь, а мне стать героем. Мы даже не начали. Так нельзя!

– Ох. Я помогу. Ты сейчас ее вылечишь. А тебе я все объясню, – Рантар слегка повернул голову, взглянув на него из-под своей шляпы. – Слушай новый совет. Хорошие герои думают наперед. Знают, что может случиться. Вот подумай, что сделает с тобой королева и все прочие, когда узнают, кто ты такой?

– Посадят в клетку?

– Для начала. Пару недель будут длиться пытки. Тебя будут мучить всеми возможными способами. Ты будешь вопить и умолять убить тебя, и в конце концов тебя повесят на глазах у разъяренной толпы, которая будет забрасывать тебя камнями. Помнишь те трупы вдоль дороги? Хочешь стать одним из них?

– Нет… Но я не сделал им ничего плохого!

– Ты тот, кто ты есть. Этого достаточно. Этого всегда достаточно.

– Но это… несправедливо! Мы должны бороться против такого. С теми, кто так себя ведет.

– Можешь вспомнить поле с мертвецами неподалеку. Они пытались.

– И что теперь, защищать только свою шкуру?

– Так ведет себя весь мир. Хочешь бороться с ним? Можешь начать прямо сейчас. Бей эти стены. И рожи каждому встречному.

– Зачем? Они мне ничего не сделали!

– Они все поступают несправедливо. Каждый хочет, чтобы с ним обошлись честно, но когда приходит их очередь, то предпочитают делать так, чтобы было хорошо им, а не так, как нужно. В несправедливость вносит вклад каждый. Можешь бить любого.

– Значит, пусть герои показывают всем, как надо себя вести. Станут примером для других.

– О, они показывают пример, не беспокойся. Может, у авеманов все иначе, я не знаю. Но в людях я точно разбираюсь. Поэтому слушай сюда, мы выходим в другую часть города. Здесь больше народу. Не глазей по сторонам, иди рядом и ни с кем не говори. И никаких разговоров про гауров или еще что-то.

Имва насупился и ничего не ответил. Он не маленький, чтобы с ним так говорить. И, конечно, он тоже понимает кое-что о мире. Рантар ошибается. Все-таки он очень неправильный герой. Если и был им раньше. Все хотят справедливости, и ее вовсе не обязательно добиваться грубой силой. Как говорил наставник: «Только глупец дерется с камнем» Если он будет так продолжать, то ничему не научится. Может, Рантар хотя бы объяснит, как сражаться? С этим проблем у него точно нет.

От размышлений Имву отвлек город. Он стал меняться. Извилистые дороги, как в лесу, стали превращаться в прямые, а здания расступались все сильнее. Вместе с расширением вокруг стало появляться больше людей. Чудно одетых, громко спорящих. Порой они резко кричали, и Имва чуть не подпрыгивал, оборачиваясь. Он старался идти как можно ближе к Рантару, памятуя о том, что случилось, когда он только оказался в городе. Пару раз он увидел мелькнувшие фигуры с заостренными ушами и невольно вспомнил о том, как у гоблинки в мастерской мило покраснели кончики ушей.

– Перестань пялиться на гоблинов, я тебя предупреждал.

– Это получается само собой. Ну, ты ведь понимаешь, какие они.

– Нет, какие?

– Эм-м, ну-у, – Имва замешкался. – Так всегда говорил мой отец.

– Я начинаю догадываться, в чем твоя проблема. Тебе стоит меньше слушать других и больше думать своей головой. Нам сюда.

На грубость хотелось ответить тем же – чем-то едким, что смогло бы задеть Рантара не меньше. Чтобы он тоже ощутил пустоту внутри. Но все идеи, как назло, испарились, да и двигался Рантар очень быстро, так что приходилось постоянно догонять.

Внезапно все дома разошлись, и над Имвой выросла огромная глыба, ничем не уступавшая самым великим деревьям с родины. Наверное, она была даже больше, разделенная широким шрамом-трещиной посередине до самого основания. Башня властвовала над всем, что было вокруг. Камень, из которого она была сложена, потемнел и начал трескаться, и вместе с тем Имва ощутил мгновение мрачной торжественности. Глаза все никак не могли ощупать удивительную штуку. Вдалеке за ней поднимался, клубясь, уже знакомый черный дым. А от основания расходились в разные стороны широкие трещины в земле.

– Что… что это такое?

– Расколотая башня. Разве вы не любите болтать о том, что люди ничего не умеют?

– Никогда о ней не слышал. Что тут произошло?

– Магия.

Больше Рантар ничего не сказал. Он шел туда, где трещины превращались в какие-то речушки. А вдалеке, вниз по склону, уже виднелись мосты, перекинутые через эти трещины. Отсюда было видно, наверное, половину города, и Имва в очередной раз ощутил неприятное ощущение пустоты внутри. Город был слишком огромен. А сколько в нем могло жить людей? Не меньше, чем листьев в лесу!

Тут его взгляд привлекла небольшая точка наверху башни. Присмотревшись, Имва почувствовал, что падает, хотя и продолжал стоять на месте. В узкой клетке на большой высоте раскачивался пленник, чей хвост свисал между прутьев. Люди впереди даже образовали целый полукруг, глядя на него. Они тыкали пальцами, улюлюкали и выкрикивали какие-то гадости.

Неподалеку стояли и другие люди, Имва уже их знал – воины. Мужчины в блестящих панцирях смотрели перед собой, как изваяния, но ощущение угрозы так и витало вокруг них. Красивые алые повязки и изображения цветов никак не помогали смягчить впечатление. Имва поневоле остановил взгляд на тяжелом оружии.

– Без глупостей, – услышал он голос Рантара и чуть не вздрогнул.

– И мы просто пройдем мимо?

– Нет, не просто. Мы идем за травами, чтобы помочь твоей подружке.

– Она не моя подружка, – покраснел Имва. – Мы просто общаемся.

Он повернул голову обратно к пленнику, которого нельзя было разглядеть. Даже понять, кто это был – мужчина или женщина.

«Может, мы даже знакомы?»

В голову пришли все те, кого Имва знал. Мало было тех, ради кого он был готов рискнуть, и все же это было неправильно. Висеть вот так, как животное в капкане, и слышать насмешки. Возможно, этот амеван тоже пришел сюда за чем-то лучшим, как сам Имва.

– Вспомни мой недавний совет и подумай. Что лучше: рискнуть собой и висеть рядом или помочь той, о ком ты уже заботишься?

Имва сглотнул, оценивая высоту и отвесность стен, и опустил голову. «Ничего, я еще вернусь и помогу. Дождись меня».

Он послушно пошел следом, уже куда меньше обращая внимание на то, что происходило вокруг. В голову все лезли картины о том, каково это – быть в клетке. Что он увидит, окажись на такой высоте? Будет ли жалеть о том, что решился помочь? И почему этот амеван все-таки проник сюда?

Вокруг становилось темнее, и Имва уловил глазом свечение. Вдоль дороги, по которой они шли, стояли столбы, на чьей верхушке в прозрачных коробках бились яркие мотыльки.

– Эвены!

Крылья мотыльков светились подобно самой яркой луне и освещали все вокруг столбов на несколько метров. Несчастные существа бились о невидимую преграду, падали и снова пытались выбраться, не понимая всю тщетность своих попыток. На родине они летали свободно, превращаясь в десятки ярких огоньков среди деревьев, чей свет успокаивал своей теплотой.

И вновь нечто, связанное с родиной Имвы, оказалось в клетке. Люди посадили их в эти сосуды, чтобы они сидели взаперти и мучились. И все ради пары светлых пятен на дороге. Похоже, люди действительно были варварами.

Рантар не обращал внимания на эвенов, он просто шел вперед, а каждый шаг по освещенным местам причинял Имве ощутимую боль. Каждый шаг будто колол укором. Он смотрел на мучения мотыльков и просто проходил мимо.

«Мне хотя бы стыдно, а люди не видят в этом ничего такого».

И все же Имва продолжал послушно плестись за Рантаром. С приходом темноты людей вокруг стало не меньше, кто-то из них скапливался возле других домов, только не таких, где жили они сами. Эти дома были выше, крепче и куда наряднее. Возле них были подвешены фонарики самых разных цветов, а внутри горело пламя. Обилие красок напоминало радугу, которой вздумалось возникнуть среди сумерек.

Люди внутри домов громко кричали и смеялись, а в нос Имвы била целая смесь резких запахов. Имва поморщился и отошел подальше.

Над крышами раздался резкий шум. Мерный гул, похожий на раскаты грома, пронесся, захватывая даже его внутренности.

– Что это?

– Призывающий горн в церквях. Зовут всех на вечернюю службу.

– Значит, мы тоже пойдем?

– Нет, у нас другая задача. Кажется, здесь.

Они спустились ближе к реке, смрадный запах заставил поморщиться и напрочь засел в носу. Имва покосился на реку и покачал головой. Под мостом, в каменной толще, оказалась дверь, ведущая вниз. Еще подходя к ней, Имва уже ощутил целый набор пряных ароматов, от которых даже голова закружилась. Похоже, хоть что-то хорошее в этом городе нашлось.

В зале с низким потолком, где Рантару приходилось наклоняться, лежали бесконечные мешки, коробки и прозрачные сосуды, забитые самыми разными травами и кореньями. Не обошлось даже без засушенных ягод, от одного вида которых живот начал сворачиваться.

В свете небольших фонарей, прямо за накиданными друг на друга мешками, сидел маленький человек с огромными блестящими глазами. Они горели отраженным светом, как у зверей на родине, отчего стало не по себе. Имва замер, не в силах оторвать взгляд от незнакомца.

– Чего изволите? – прозвучал самый обычный голос.

– Говори, – кивнул Рантар, на которого огромные глаза не произвели никакого впечатления.

Имва облизнул губы, а торговец повернул голову, и глаза престали светиться. Теперь он заметил, что на носу у мужчины были надеты толстые прозрачные камни. Наконец-то можно было расслабиться, но тут возникла другая проблема. Торговец мог не знать названий трав. Не нужно выдавать в себе амевана. Поэтому Имва пробежал глазами по мешкам и полкам и начал принюхиваться. Нос без труда различал знакомые ароматы даже в такой дикой смеси запахов. Имва двинулся по тонкой тропе, витавшей в воздухе, и лишь тыкал в нужную сторону. Торговец вышел вперед и принялся набирать нужные ингредиенты, с интересом поглядывая в его сторону.

А Имва все двигался между рядами, вынюхивая добычу. Так рыба могла плыть в потоке, с легкостью обходя препятствия и приближаясь к цели. В носу приятно свербело, и когда дело было сделано, Имва даже не выдержал и громко чихнул.

– Это все?

Имва уже хотел кивнуть, когда вспомнил, что Навнат ждет еды, а в доме ничего похожего нет. Стараясь не краснеть, он уверенно кивнул на маленький мешок с зерном.

«Навнат тоже часть нашей группы, о нем надо заботиться».

Пока Рантар отсчитывал монеты, Имва с любопытством рассматривал полки. Странно, что в таком душном, тяжелом городе нашлась настолько большая коллекция трав, ничем не уступающая наборам травников из леса. Тут взгляд Имвы зацепился за сосуд с цветком по центру одной из полок, и сердце пропустило несколько ударов. Пришлось даже поморгать, чтобы проверить, не очередной ли это сон.

Перед глазами распустились нежные голубые лепестки, как дыхание самого неба. Цветок выглядел прекрасно, будто не находился под стискивающим колпаком, а мирно рос на поляне. Имва больше ничего не видел вокруг.

– Откуда это у вас? – с трудом выговорил он.

Люди повернулись к нему, и торговец усмехнулся, поправляя камни на лице. Зачем кому-то могло понадобиться носить эти штуковины, оставалось только догадываться.

– Такая прелесть, венец моей коллекции. Очень редкая вещица из южных лесов. Цветок Севласа. Говорят, он цветет целый год, а потом умирает.

– Не умирает, нет, перерождается… – Имва ощутил толчок и взглянул на хмурое лицо Рантара.

– Нам это нужно?

Парень снова перевел взгляд на цветок. Нужно ли это? Имва жаждал увидеть этот цветок так близко всю свою жизнь. Как объяснить этим глупцам, что перед ними священная вещь, ради которой амеваны готовы отдать жизнь? Сам сок жизни! Лишь одна мысль о том, что он может цвести вот тут, в простой лавке, в сердце умирающего города, – кощунство.

– Д-да, – хрипло произнес Имва, не веря, что может так просто получить его.

– Сколько?

– Хе-хе. Вообще-то я не собирался продавать такую вещицу – сами понимаете, украшение и статус. Но за приемлемую цену, скажем, три тысячи севариев, я согласен уступить.

– Три тысячи?

Голос Рантара прозвучал так резко, что Имва невольно вздрогнул и очнулся.

– И это еще малая цена, – поджал губы торговец.

– У нас нет таких денег, – наклонился мужчина, и шляпа чуть не закрыла голову Имве. – Даже если продадим побрякушки из сундука, там наберется от силы на две тысячи. Разве без этого нельзя обойтись?

Имва чуть не подавился смешком. Обойтись без этого! Да он слышал всем своим телом призыв цветка! Видел, как безупречна его форма. Как самая маленькая жилка мерцает неугасимым огнем. Поистине, все эти люди страшные невежды. Считают, что их жалкие куски металла могут быть важнее настоящего сокровища. Хотелось предложить вырвать цветок из маслянистых рук торговца. Бежать, спрятать, любоваться. Лелеять и слушать его голос. Вот же он!

Пальцы начали сами собой сворачиваться в знакомые позиции, когда наваждение развеялось. Имва тут же спрятал руки за спиной, а по телу пробежала дрожь.

«Очередное искушение. О, хранители, простите недостойного. Я вздумал захватить его, как жалкий вор! Простите!»

– Это все, – выплюнул Имва слова, сбегая наружу.

Горло перехватило, и он выскочил из духоты, не обращая внимания на едкое зловоние реки. Уж лучше так, чем мучить себя. Перед глазами до сих пор стояла синева цветка. А кожа еще ощущала призыв, пришлось специально отвернуться и отойти. Цветок необходимо заслужить. Имва еще станет достойным и тогда вернется за ним.

– Что это было? – Рантар вышел с небольшим мешком, закинутым на плечо.

Имва повел плечами, не зная, стоит ли признаваться.

– Это очень важная реликвия. А он даже не знает, что у него в руках. Думает, просто цветок. Смешно!

– Если оно из ваших лесов, то как здесь оказалось?

Имва нахмурился. Он так увлекся, что даже не подумал об этом. Ни один человек не мог попасть на его родину и выбраться оттуда живым. А в других лесах сок жизни просто не рос.

– Не представляю. Мало кому позволено приближаться к ним.

– Значит, кому-то из ваших надоели эти правила.

Хотелось возразить, но к чему этот глупый спор. Ни один амеван не мог совершить подобного святотатства. За такое могла полагаться лишь одна кара – мучительная и позорная смерть. Зачем кому-то нарушать правила, а потом еще и связываться с людьми? В этом нет смысла!

Имва пытался найти разгадку, но мысли только путались в смятении, а голова разболелась. Но то, что в его жизни возник еще один знак от Корней судьбы, не поддавалось сомнению. Корни вели его сюда с какой-то целью. Осталось только понять – с какой.

– То, что ты собираешься сделать при помощи этих трав, поможет? – спросил Рантар.

– Я надеюсь.

– Погоди, то есть ты не уверен?

– Форма сознания – самая сложная из форм. Ритуал тяжелый. И мы не знаем, что прячется в ее голове.

– Она же безумна, по-моему, все просто.

– Безумна? А, понимаю. Но они слишком отличаются. Те, кто возникают в голове Виктории. Мне непонятно. Зато у меня есть предположение, когда это происходит. Почему она меняется на… этих людей.

Рантар молча повернул к нему голову, и Имва продолжил:

– Все дело в страхе. Или травме. На поле она увидела мертвецов. Когда ворвалась вчера в дом, то снова увидела их. При нашей первой встрече она испугалась, когда я… ну, выскочил, а мы начали сражаться. И те люди пришли к Гуго, начали греметь и угрожать. Я думаю, все это не просто так.

– Если ее болезнь связана с иной природой… На букву «м», то, может, ты и прав. Все равно я в этом ни черта не понимаю.

Рантар замолчал, а когда заговорил вновь, то Имва уловил в его голосе иное чувство. То, чего прежде не замечал. Это было похоже на растерянность. Чего от него точно не ждешь. Все равно, что заметить, что камень начал дрожать.

– Хотел спросить. Насчет этих дел. Ох-х. Может ли один человек или не человек находиться в одном месте, но при этом как бы в другом?

– В двух местах сразу? Я слышал о таком, но никогда не видел. Это очень сложно. И опасно. Последствия не предсказать. Чем сложнее то, что ты делаешь, тем больше риска.

– Угу. А, скажем, при помощи твоих штучек можно найти человека? Узнать, где он сейчас?

Имва догадывался, что такой вопрос возникнет. Похоже, Рантар действительно хотел найти своего сына. Если это не был очередной вид безумия. Наставник всегда говорил, что для магии нет ничего невозможного. Но сказать нечто в таком духе значит одарить Рантара надеждой, которую нельзя подтвердить. Даже если парень жив, Имве не хватит знаний, чтобы использовать столь сложную магию. Он и так не знал, чем увенчается его попытка с Викторией. С каждым шагом вперед нутро его все сильнее сжималось. Поэтому Имва, осторожно подбирая слова, сказал:

– Я никогда не слышал о таком. Даже если так можно сделать, то неизвестно, к чему это приведет. Не навредить бы самому человеку, которого ты ищешь.

– Да, да, конечно, – резко покачал головой Рантар и замолчал.

Имва был только рад, хотя в груди почему-то неприятно зажгло, что даже пришлось почесаться. Хвост дернулся, но Имва заставил его утихнуть. Вокруг уже царила ночь, но рисковать все равно не стоило.

Скоро из темноты выплыл силуэт мрачной башни. Где-то там, наверху, должен был быть амеван, вот только сейчас его не было видно на фоне черного камня. Мог ли он прибыть в город из-за цветка? Хотелось забраться на башню прямо сейчас, спасти его и вместе забрать цветок. Вернуть его на родину. Имва мог бы вскарабкаться по этой башне, все равно в такой темени люди ничего не увидят. Хоть сейчас. Время еще есть.

Он огляделся по сторонам и поежился от пронизывающего площадь ветра. «А Виктория? Герои так не поступают. Она ждет меня». Со стыдом Имва отвернулся от башни – продолжая ощущать смутный зов откуда-то с реки, где в подвале ждал цветок. Ускоряя шаг, он чуть не обогнал Рантара, начиная узнавать те переулки, которые проходил прежде.

Вскоре они оказались внутри знакомого дома. Гуго встретил их хмурым взглядом, оторвавшись от бутылки.

– Ты что, выходил за вином? – Имва ощутил в голосе Рантара угрозу.

– Я похож на идиота? Крикнул парню на улице. Потому что участвовать в таких делах на трезвую голову нельзя. Не-а!

– Как девчонка?

– Та, что считает себя мужиком? Сначала обещала щедро одарить, потом сказала, что придушит меня. В общем, вела себя, как любая знакомая мне женщина.

Гуго обращался к Рантару, но не сводил осуждающего взгляда с Имвы, словно именно он был виноват в происходившем вокруг, а еще в том, что с Гуго случилось за последние годы. Чтобы избавить себя от этой красной рожи, Имва пошел в комнату, заметив, что дверь открыта нараспашку. Сердце слегка подрагивало. Он надеялся, что зверь не забрался внутрь.

Лицо Виктории выражало куда большую гамму презрения и возмущения, чем пытался выдавить Гуго. Навнат приветственно дернул крыльями с насеста, который он устроил напротив Виктории.

– Твоя дурацкая птица не перестает таращиться на меня.

– Молодец, Навнат, – Имва пожалел, что не взял вместе с собой угощения.

При ближайшем рассмотрении Виктория выглядела более изможденной: кожа стала землистой и лицо покрылось испариной. Виктория боролась, сама не зная, с чем. Встретившись взглядом, Имва предпочел не проверять, насколько горяч ее лоб. В глубине души он надеялся, что ей станет лучше, когда он вернется. Не хотелось рисковать лишний раз.

– Ты готов начать? – Рантар появился на пороге вместе с мешком.

– Д-да, секунду.

Имва обернулся, хотелось высказаться, чтобы Навнат его выслушал – в последнее время это здорово помогало, – но Рантар застрял на пороге, как будто врос в землю, и Имве стало слишком неловко. Рантар замешкался, потом все-таки вышел вон, оставляя мешок.

Поначалу пальцы слушались Имву плохо, даже мешок удалось развязать попытки с третьей. Хвост болтался так, что он сомневался, выдержат ли штаны. Чтобы успокоиться, Имва решил расставить на столе все ингредиенты. Так, чтобы до каждого можно было проще дотянуться. Потом попросил емкость и место, где можно все смешать. Помогал Рантар, пол вибрировал под его тяжелыми шагами, а вот Гуго устроился в кресле и пил свою жидкость прямо из бутылки. Впрочем, на происходящее вокруг он стал обращать все меньше и меньше внимания. Напрягая память, Имва старался восстановить рецепт и делать все именно в той последовательности, которую помнил. Он не участвовал в ритуале прежде, лишь раз издалека подглядывал.

Ингредиенты послушно превращались в пыль или разбухали в воде, изменяясь, как податливая древесина в руках мастера. На секунду Имва даже забыл, где находится, будто вернувшись в лес. Запахи заполнили все вокруг, и от пьянящего аромата голова начала кружиться. Сложнее оказалось с огнем. Требовалось подогревать полученный раствор совсем недолго, обычно помогал стебель комариного цветка, вот только сейчас его не было. Приходилось ждать и ориентироваться на запах. Но мутная жидкость все никак не желала меняться. Наконец, Имва решил, что прошло уже слишком много времени и все, наверное, испорчено, и побыстрее снял котелок с огня.

– Ну как?

«Сказать, что все испорчено? Но цвет не изменился. Запах? Вроде ничего. Может, получилось? Ох, что же делать?!»

Отвар не мог навредить Виктории. Ну-у… Скорее всего. Вот только неизвестно, что вызвало ее болезнь и как она отреагирует на напиток. Лучше уже вряд ли получится.

– Можно начинать. Нужна сила. Близость земли. В доме можно найти много земли?

– Да. Есть подвал, там голая земля, – вздохнул Гуго.

Имва налил отвар в небольшую чашку и пошел обратно к Виктории. Пар поднимался с поверхности жидкости, принимая причудливые очертания, клубился, будто несколько существ, сцепившихся в драке. Еще немного, и можно будет увидеть их лица, распознать фигуры…

– Убери от меня эту хрень, мать твою!

Виктория дернулась на тряпках, и на ее связанных руках проступили темные вены.

– Отвар поможет. Восстановит силы. Успокоит.

– Я чертовки спокоен!

– А старик? Он не появился снова?

Она облизнула губы и снова посмотрела на чашку. Волосы налипли на ее лоб, и Имва готов был поспорить, что она чувствует себя крайне паршиво. Наверное, когда он убегал от собак, то выглядел не лучше.

– Мы хотим помочь, правда. Если это выпить – ничего плохо не случится. Отвар снимет жар и избавит от кошмаров, а потом я сделаю мазь для руки, – видя, что утешение приносит мало пользы, Имва сдался. – Ты все равно это выпьешь. Будет проще, если сама. То есть сам. Иначе с тобой будет говорить он, а не я.

Имва был уверен, что Рантар опять стоит рядом, и судя по взгляду Виктории, не ошибся. Она засопела и скривилась так, будто съела плесневелое яблоко.

– Ваша взяла, ублюдки. Но если я умру, то превращусь в приведение и укокошу вас, понятно? Давай эту муть сюда!

Пару раз недоверчиво понюхав содержимое, она все-таки выпила отвар несколькими большими, рваными глотками. Имва с трудом удержал чашку, чтобы та не упала. Небольшие струйки потекли по подбородку Виктории, капая на шею. Она хотела что-то сказать, но лишь зевнула, потом еще раз и прикрыла глаза.

– Ты дал ей снотворное?

– Это нечто большее, – произнес Имва, разглядывая темные разводы внутри чашки. Пар развеялся, и он уже не видел образов, поднимавшихся с поверхности отвара.

– Я так и не понял, зачем тебе подвал. Разве травы не подействуют?

– Отвар помогает успокоить разум. Я собираюсь сделать нечто большее.

В голове вертелись слова наставника: «Проникать в разум живого существа очень опасно и непредсказуемо. Делать это можно лишь в крайних случаях». Но выбора не было, случай и вправду был крайним. Имва лишь догадывался о том, что может пойти не так. Можно повредить разум Виктории или свой. Но о таком лучше не думать. Иначе и вовсе ничего не получится.

– Отнеси ее в подвал и начнем.

Имва повернулся к петуху, достал зерна, высыпал их прямо на пол и сказал:

– Пожелай нам удачи.

«Надеюсь, я вижу тебя не в последний раз, друг».

Дорогу вниз он преодолел, как в трансе. Вроде и шел, как обычно, и даже коротко отвечал Рантару, а все равно не верил, что это происходит. За спиной он вроде бы слышал голос Гуго: «Святые имена, Антар, я не позволю тебе одному сидеть с ним в подвале». Но настрой хозяина дома сейчас совершенно не беспокоил Имву.

В сырой мгле подвала подрагивала пара факелов, оголяя пустоту. Даже странно было видеть подобное, учитывая, какое количество вещей валялось по остальному дому. Однако за этой скудностью таилась знакомая сила, стоило Имве сделать шаг на землю. Да, та была истощенной и подавленной, но в то же самое время звала к себе, восстанавливая знакомую связь, будто, наконец, корни Имвы дотронулись до желанной почвы. Он даже снял с ног повязки, радуясь пробирающему тело холоду. И земля слабым отголоском отвечала ему взаимной радостью.

В сумрачном свете Рантар и Гуго смотрелись совсем бледными, но это была наверняка лишь игра света. Рантар положил хрупкое тело Виктории на землю, а Имва уселся у ее головы. Внутри все противно то сжималось, то разжималось, оставляя терзающую пустоту между животом и сердцем. Имва тоскливо осмотрел людей.

– Когда я начну, не останавливайте. Что бы ни происходило. Иначе будет только хуже.

– Святые имена, – пробормотал Гуго, садясь на лестницу. Рантар коротко кивнул. Но Имва заметил, что он сжал топоры.

Щека на месте пореза от топора зачесалась, хотя царапина уже затянулась. Имва подумал о том, что еще может отступить, что можно придумать другой план или просто признаться, что он не знает, как провести ритуал. Так просто. Встать и сказать, что Имва не будет это делать. Слова вертелись на языке, но все никак не могли слететь с губ. Если сдаться сейчас, когда другу нужна помощь, как Имва сможет смотреть на себя? Как посмеет хотя бы надеяться, что станет героем? Он пришел сюда, чтобы учиться. Значит, надо это делать.

Он опустил взгляд на безмятежное лицо Виктории. Она спала, погруженная в сны, и смотрелась куда более тонкой и хрупкой, чем обычно. Имва ощутил жар, разливающийся по телу. Его наполняла мысль о власти, о том, что человеческая жизнь находится в его руках. Пугающая и в то же самое время манящая мысль. Перед глазами предстал сияющий цветок, который он может заслужить. И тогда вся жизнь изменится до неузнаваемости.

– Я начинаю, – сказал он, и сам не узнал свой голос.

Имва принялся нараспев произносить знакомые слова, которые постепенно связывались и переплетались друг с другом, как корни дерева. Он пытался придать им нужную форму, сделать смысл точно соответствующим задуманному. Имва сам не знал, что конкретно у него выйдет, двигался на ощупь, как червь в земле, и все же магическая речь работала. Форма слов становилась все более конкретной, скручиваясь в спирали, она связывала Имву и Викторию. Нити тянулись от него прямо ей в голову и с каждой секундой становились все крепче. Ему даже показалось, что он видит корни, опутавшие лоб Виктории, и слышит голос Гуго, но все это было уже не важно. Он был слишком далеко, погружаясь все дальше в сознание Виктории, тягучая темнота обволакивала его, пока вокруг не осталось ничего, кроме тьмы.