Текст книги "Разлуки и встречи. Люди ветра"

Эстер, капитан всадников Эскайоры был в недоумении. Но он поклялся выполнять любые приказы лорда, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как смириться с этим странным решением. Они проехали ещё немного, прежде чем увидели развилку. Основная дорога продолжала идти также ровно, а вливающаяся в неё с севера широкая тропа забирала вверх. Вместо указателя на противоположной стене коридора расправил крылья зелёный дракон. Здесь они разделились, но только когда направляющийся в Кэлл отряд исчез из виду, лорд Ги направил своего коня по пути наверх, и за ним последовала его свита.

Через полчаса дорога вынырнула на открытое место, и путникам открылась деревушка на широкой зелёной площадке, резко обрывающейся в пропасть. Однако дорога вела их дальше. Закручиваясь серпантином, она поднималась всё выше, ползла, цепляясь за скалы мимо пропастей, на дне которых бурлила вода, легко бежала среди перелесков и луговин, огибала редкие поселения, но везде оставалась ровной и достаточно широкой, чтобы на ней могла развернуться тяжело гружёная телега. И, хотя на всём пути им не встретилось ни одного вооруженного человека, Валиос беспокойно оглядывался и жаловался, что чувствует, что за ними наблюдают. Но лорда Ги это нисколько не смущало:

– Мы в Фаррахте – здесь врагов нет, – спокойно говорил он.

– Но ведь и стражи никакой не видно, – попытался протестовать жрец.

– Ни одно живое существо не проникнет в Фаррахт без ведома его лордов. И не покинет его. Анариэль, Вам тоже беспокойно? – обернулся он к внимательно разглядывающей все вокруг девушке.

– Нет, что Вы. Я не чувствую враждебности, хотя за нами действительно следят. Я почувствовала это ещё до того, как мы въехали в горы. Сначала это озадачивало, а потом я увидела герб Фаррахта на скале, и всё встало на свои места. Драконы, так ведь?

Лорд улыбнулся:

– Да. Не столь большие и опасные, как их предки времен Войны Богов, но всё равно бесценные звери в сочетании с умелым наездником. Вы их скоро увидите. Если Вы захотите, я попрошу Лайола, чтобы Вам дали полетать на змее, здесь их так зовут.

– Конечно же, захочу, – мечтательно ответила девушка, вспомнив давние тренировки с отцовскими гвардейцами в небе над замком Эйвор и полеты над чёрными скалами, в гости к грифонам.

– А если ведьме удастся завладеть местными стражниками также как в замке Эскайоры? – продолжал беспокоиться жрец.

– В таком случае я почувствую враждебность, – пожала плечами девушка, – и, будьте уверены, я смогу справиться с любой воздушной атакой.

Валиос представил себе, что может сделать дочь ветра с летающим врагом, и заметно успокоился.

Солнце начало клониться к закату, когда они приблизились к цели своего путешествия.

Сжимающие дорогу каменные стены раздвинулись, и путники выехали на небольшую ровную площадку, обрывающуюся в пропасть. Далеко снизу доносился ровный гул воды. На другой стороне пропасти высилась крепостная стена, из-за которой выглядывали башни замка. А над пропастью вытянулся подвесной мост. Анариэль мысленно одобрила решение неизвестного архитектора. Если враг и сумеет зайти так глубоко в горы, в крепость он не попадёт, если защитники крепости перерубят всего лишь пару канатов, на которых держится мост. А починить такую конструкцию легче легкого, если у тебя на вооружении крылатые воины. Лошади, однако, не разделяли её восторга перед этим чудом инженерной мысли, так что пришлось закрыть им глаза и вести в поводу. И всё равно, чувствуя под копытами такую зыбкую опору, животные волновались и людям приходилось успокаивать их. Только конь лорда Ги был невозмутим, а сам лорд и не подумал спешиться.

На другой стороне их ждали приветливо распахнутые ворота и за воротами пара стражей с драконами. Если до сих пор Анариэль улавливала лишь быстро пересекающие небо тени странной для птиц формы, то теперь она могла посмотреть на них вблизи. Драконы действительно больше напоминали змеев: у них были длинные гибкие шеи и длинные хвосты, которые они сворачивали кольцами вокруг мощных задних лап. Передние лапы были короче и слабее, но увенчаны такими длинными изогнутыми когтями, что производили впечатление опасного оружия. На змеиной шее сидела голова дракона, вся покрытая роговыми наростами и пластинами, а заостренная морда явно свидетельствовала о полной острых зубов пасти. Морду охватывала металлическая сбруя, а вокруг передних лап крепилась кожаная шлейка, скорее всего для того, чтобы за неё держался всадник. Крылья змеев были сложены, но и в таком состоянии они топорщились, выдавая солидный размах. Оба змея были грязно-зелёного, почти серого цвета, и чешуя их казалась тусклой и пыльной, а не горела под лучами заходящего солнца, как пелось в легендах.

Пока Анариэль разглядывала животных, к вошедшим в ворота путникам подошла ещё одна местная достопримечательность. Лорд Ги просиял, легко слетел с коня и кинулся навстречу невысокому белобрысому мужчине. Они обнялись как братья, приветствующие друг друга после разлуки, которая могла стать вечной, и только после этого перешли к более-менее официальным словам и представлению свиты.

Приветствие дало Анариэль время, чтобы узнать о Фаррахте очень много нового, потому что лорд Лайол был кем угодно, только не простым горным царьком, каким бы можно было вообразить его себе. Хотя на первый взгляд он казался самым обычным человеком. Среди своих рослых могучих стражников он не выделялся ни ростом, ни мускулатурой. Невысокий, жилистый, но крепко сбитый, он был одет в самую обычную, светлую рубаху из белёного полотна и тёмные штаны, его высокие кожаные сапоги были точно такими же, как и у его стражи. Лорд не носил украшений или знаков отличия, только поверх его рубахи была небрежно накинута массивная цепь из тусклого белого металла, на которой висел большой круглый камень бледно-зелёного цвета и какой-то мутный. Он выглядел ровесником лорда Ги и был не то, чтобы красив, скорее мужественен. Его кожа была смуглой и выдубленной ветром, а по лицу было разбросано несколько тонких шрамов. Его волосы были совершенно белыми с каким-то серебристым отливом. Глядя на обычного человека, можно было бы сказать «седые», но лорд явно уже родился с волосами такого цвета. Его глаза, такого же цвета, как и камень, висящий у него на груди, были настолько бледными, что могло показаться, что у них совсем нет радужки, и это пугало. Но Анариэль обеспокоил даже не цвет. Глаза были холодными, нет, они источали холод вечно покрытых льдом вершин. Этот человек был умён и жесток, он мог быть ядовитым и смертоносным, как змея, и таким же хладнокровным. И ещё он обладал магией. Поэтому вежливо кланяясь, девушка искренне радовалась тому, что этот человек – друг лорда Ги, а не их враг.

Лорд Лайол пригласил лорда Ги и его спутников разделить с ним трапезу. А всадники Кэлла, не дожидаясь приказа, потянулись куда-то в другую сторону, громко здороваясь с местными стражами. Анариэль подумала, что большая часть этой встречи была чем-то средним между данью традиции и спектаклем, разыгранным специально для них с Валиосом. Впрочем, наследница Октавиона полностью одобряла такой подход к церемониям.

Трапеза была обильной и разнообразной. Прислуживавшие им женщины в темно-зелёных платьях были красивыми и чистыми, так что Анариэль чувствовала себя рядом с ними как ворона среди павлинов. Не помогала даже исключительная галантность Лайола, казалось, поставившего себе целью завоевать благосклонность гостьи любой ценой. Впрочем, Анариэль небезосновательно полагала, что он обращается так со всеми женщинами.

Ко всему прочему, настроение девушки изрядно портила картина, висевшая над парадной лестницей в холле замка. Всех, входящих в замок владык Фаррахта встречал парадный портрет его предыдущей хозяйки. И леди Аррайя на этом портрете выглядела сногсшибательно. Багровый цвет платья прекрасно оттенял шелковистые каштановые волосы и гармонировал с яркими губами женщины на портрете. У леди Аррайи также было прекрасное личико фарфоровой куклы и бледно-голубые глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами. Пожалуй, они с Лайолом были похожи только глазами, точнее, выражением глаз. Глаза хозяйки Фаррахта были ледяными и жёсткими, они пронзали вас сотней холодных игл, пробиваясь прямо в душу и начинали таять в ней, забирая тепло и источая сладко пахнущий яд. Анариэль не знала эту женщину, но этого взгляда было достаточно, чтобы её возненавидеть. Впрочем, она сама не могла бы сказать, почему.

Когда путники насытились и расслабились, лорд Лайол, наконец, начал серьезный разговор:

– Я соболезную твоим потерям, брат. Всё было так, как я предупреждал? – спросил он, вертя в пальцах хрустальный кубок с красным вином. Вино в кубке при свете свечей казалось кровью, а негромкий голос хозяина пах ею.

– Да. Всё случилось именно так. Ты был прав, но я всё равно не мог поступить иначе. Я уверен, мои воины это понимают. Они пошли за мной по доброй воле, несмотря на то, что я передал им твое пророчество, – лорд Ги ответил также спокойно. А вот Валиос стал похож на сову, настолько озадаченным он выглядел. Похоже, о проницательности лорда Фаррахта не было известно в Эскайоре.

Лорд Ги помолчал, нахмурившись, а потом продолжил:

– Хотя, нет. Было еще хуже. На их стороне был дракон и магическая буря. От армии остались жалкие огрызки… – он замолчал, опустив голову.

На лице Лайола появился интерес:

– И поэтому ты путешествуешь в компании двух магов?

– Не совсем. Поэтому я взял с собой Валиоса. А с леди Анариэль мне посчастливилось встретиться по воле Судьбы. И, к счастью, оказалось, что наши пути идут в одном направлении, – на лице Ги появилась легкая улыбка.

– Вот как? Позвольте спросить, леди, что за судьба свела вас с моим братом?

Анариэль внутренне улыбнулась, наконец-то её настроение начало исправляться.

– Всё просто. Имя этой судьбе – ветер. Я – дочь ветра. И так получилось, что прибыв в ваш мир, я успела как раз к смерти моего брата посреди поля боя. Брата не по крови и не по ветру, но этот человек был моим побратимом, так что, думаю, вы поймёте мои чувства. Более того, я узнала, что он был проклят, и что я могу разрушить проклятие, убив истинного зачинщика этой войны. Конечно, я обещала Алю, что сделаю это. И там же, на поле боя, я встретила лорда Ги. Я не верю в случайности, такая уж у меня профессия, поэтому я последовала за лордом Ги, и, как выяснилось, не зря, – Анариэль замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом.

Лайол сидел неподвижно, всем телом подавшись вперёд, как будто стараясь не пропустить ни единого слова, ни единого звука. Бледный камень на его груди вспыхнул зелёным светом, и даже его глаза, казалось, стали ярче. Анариэль любила такие моменты. Когда вроде бы всё знающие и всё повидавшие на своем веку прожжённые циники сталкиваются с человеком стихии, они часто выглядят именно так. Да, они слышали какие-то сказки про стихийников, может быть, даже не особо далекие от истины, но видеть перед собой человека и чувствовать при этом силу стихии, – к этому они оказываются не готовы. Это не вписывается в их картину мира. Анариэль всегда думала, что это происходит потому, что их картина мира слишком узка и не охватывает тысячи тысяч миров со всеми их вероятными вариантами развития. И видеть, как у человека земля уходит из под ног, оказываясь лишь точкой в бесконечной Вселенной, было приятно.

После нескольких секунд тишины, Лайол моргнул и, видимо поняв, что продолжения он не дождётся, вопросительно посмотрел на Гийонару. Который, конечно же, проявил сострадание к брату и подробно рассказал о произошедшей во дворце Эскайоры встрече с неизвестной ведьмой. Лайол слушал внимательно, но под конец лишь покачал головой:

– Нет. Среди известных мне колдуний нет такой, которая могла бы сотворить всё это. Сожалею, но не могу тебе помочь в её поиске, брат. В Фаррахт ей не пробраться, но ты ведь не собираешься сидеть у меня под крылышком?

– Не собираюсь, – кивнул Ги. – На самом деле, я собираюсь дойти до конца. Леди Анариэль и Валиос помогут мне противостоять колдунье, а новая армия союзных держав сможет потягаться с тем, что есть у каорцев, но я боюсь, что нас снова застанут врасплох, боюсь, что какая-нибудь злая магия застигнет нас на подходе, и поэтому я хочу попросить твоей помощи.

– Ты её получишь. В твое распоряжение поступают три дюжины моих всадников со змеями. И, заметь, я даже не попрошу тебя восполнить мои потери! Только прошу, будь осторожен.

– Я постараюсь. Но мне нужно ещё одно. Кто-то должен присмотреть за Кэллом, пока меня не будет…

Лайол нетерпеливо махнул рукой:

– Возьми Вьяхена – он знает Кэлл, и он – хороший управляющий.

– Я тоже думал о нём. Тогда я бы хотел немедленно отправиться в Кэлл, а моим спутникам нужен отдых.

– Они могут остаться здесь.

А вот эта идея Анариэль совсем не нравилась.

– Господа, вы случайно не забыли про нашего недоброжелателя? Вам не стоит ехать одному, лорд Ги.

– Да, я еду с Вами, – вскинулся Валиос.

Лорды переглянулись.

– Хорошо. Валиос, тогда тебе придется этим вечером освоить полёт на змее.

– Я готов, – решительно ответил жрец, даже не побледнев. Все-таки их с Ги тренировки принесли свои плоды.

– Леди, я бы хотел, чтобы Вы остались здесь и отдохнули. Валиос сможет защитить меня, и через день мы вернемся, – очень мягко, но не предполагающим возражений тоном сказал Ги.

– Как пожелаете, – бесцветно отозвалась девушка.

– О, леди, – тут же подключился Лайол, – уверяю Вас, Вы не успеете заскучать. Я сделаю всё, что в моих силах для этого, – в его голос вернулась игривость опытного обольстителя, – Могу я задать Вам нескромный вопрос?

– Вы можете попробовать.

– Если так случится, что Вы окажетесь перед выбором: проклятие Вашего брата или спасение жизни Ги, – что Вы выберете?

Анариэль замерла, она не знала, что ответить. Вопрос прозвучал так неожиданно, что она не успела скрыть смущение, что, естественно, заметил Лайол, внимательно её разглядывающий.

– Это глупый вопрос. Конечно же, леди выберет избавить от проклятия своего брата, – ответил за неё лорд Ги, одновременно пытаясь испепелить Лайола взглядом, в чём, несмотря на их долгую дружбу, не преуспел.

– Прошу простить меня за бестактность, – он поспешил сменить тему. – Вьяхен и змеи будут готовы через полчаса, я пришлю служанку, она проводит леди в гостевые покои.

Хозяин замка легко поднялся из своего кресла и вышел из зала, оставив гостей в неспокойном ожидании.

6

Утро Анариэль начала с мысленной благодарности обоим лордам. На мягкой постели тело отдохнуло после нескольких дней в седле, а чудесный вид из окна превратил обычное пробуждение в сказку. Огромное окно гостевых покоев было в нависающей над пропастью стене замка. Внизу в ущелье ревела река, убегая прочь, стены ущелья шли почти прямо на восток, расширяясь от замка, так что вдалеке было видно как бурный поток вытекает в вольную степь, золотясь под утренним солнцем. В скалах по обе стороны ущелья были широкие уступы, на которых зеленели сады и даже рощицы. Сквозь зелёные кроны которых проглядывали черные провалы многочисленных пещер. Где-то слева ручеек, пересекая чей-то сад низвергался вниз облаком водяной пыли, и солнечные лучи превращали его в радужное крыло.

Теперь ей не терпелось увидеть всё это великолепие с воздуха и, быстро одевшись в чистую охотничью одежду, приготовленную ей служанкой, она отправилась на поиски завтрака.

Завтрак и Лайол поджидали её в той же зале, где проходила их вечерняя трапеза. Окна были открыты и пронизанная светом зала уже не казалась такой напыщенной. Хозяин тоже выглядел гораздо проще, хотя с прошлого вечера в нём ничего не изменилось. Та же простая одежда, тот же блёклый камень на груди, тот же тяжёлый взгляд и галантность. Только вот выспавшуюся девушку теперь ничего не смущало и не раздражало, так что после завтрака она решила брать быка за рога. Ну, или за что там предполагается брать красавцев-лордов.

– Лорд Ги обещал мне незабываемый полёт на змее, когда мы прибудем в Фаррахт. Вы сможете мне это устроить?

Лайол усмехнулся:

– Как пожелаете, леди. Позвольте спросить, Вам доводилось раньше ездить верхом на летающих животных?

– Да, и неоднократно. Хотя некоторые бы оскорбились, услышав слово «животное» в свой адрес, – Анариэль вспомнилась милая привычка Сильвера лягать зоологов-любителей, так непочтительно его называвших.

– Отлично. Змеи, конечно, очень умны, но этот молодой жрец смотрелся вчера ночью весьма потешно, когда пытался управлять змеем, как можно меньше двигаясь, чтобы не свалиться.

Наездники нервничали. Пятеро здоровых мужиков со смесью ужаса и любопытства наблюдали, как хрупкая девушка подходит к осёдланному змею. Змей же пытался притвориться табуреткой, потому что, в отличие от людей, он видел, кто к нему подходит. Анариэль спокойно забралась на спину летающего змея, погладила тусклую шершавую чешую и небрежно спросила:

– И как им управлять?

Лорд Лайол залез на своего змея и только потом ответил:

– Очень просто: либо корпусом, либо поводьями. Первые пять минут нужно поводьями, потом змей к Вам пристроится и начнёт сам угадывать, куда Вы хотите его направить.

Огромный желтоватый змей лорда расправил крылья, похлопал ими пару раз и поковылял к обрыву. Змей, на котором сидела Анариэль, пристроился за своим вожаком.

Первые пару минут полёта она остро тосковала по Сильверу. Когда твой желудок мотает по всему твоему организму от макушки до хвоста зверюги, которую ты обнимаешь коленями, радость полета не очень-то чувствуешь. Но потом змей лёг на воздушный поток, и испытание желудка прекратилось.

Внизу стелились горы, их невысокие зелёные вершины казались мягкими пушистыми игрушками. Анариэль подняла своего змея выше, чтобы полюбоваться на расстилающуюся на востоке степь, а Лайол держался неподалеку. Девушка задумалась, как они смогут поддерживать связь на лету? Ветер шумел так, что она была не уверена, услышит ли свой собственный голос. Однако к змею прилагались черные перчатки из толстой кожи. Посмотрев на Лайола, она поняла, что прекрасно видит такие же на его руках. А тонкие полосы из белого материала, идущие вдоль пальцев, наверняка ещё и светились в темноте.

Они сделали несколько больших кругов над Фаррахтом, и Анариэль захотелось посмотреть на Кэлл. Однако, когда они подлетели к самой границе гор, Лайол начал жестами показывать ей, что нужно возвращаться. А потом, видимо, решил позаботиться о том, чтобы до неё точно дошло его сообщение. Его голос негромко, но отчетливо прозвучал в её голове: «Дальше нельзя. Я обещал Ги, что Вы не покинете границы Фаррахта без него».

Анариэль послушно повернула змея, плотоядно ухмыляясь. Вламываться в чужую голову просто так люди ветра считали крайне невежливым, но не воспользоваться таким прямым приглашением – было бы просто глупостью. И ветер, что звался Анариэль, расправил крылья.

Она закрыла глаза, всё ещё чувствуя, как земля проносится далеко под ней, но всё дальше удаляясь от этого чувства. Змей насторожился и тяжело вздохнул, когда мысль ветра обогнула его, рассматривая со всех сторон, а посмотреть было на что. На шкуре змея мерцали два камушка: один посередине мощной груди, а второй – на лбу. Они светились тусклым зелёным светом, и, обратив свое внимание на второго змея, Анариэль подтвердила свою догадку – на нём были точно такие же мерцающие камни, а камень на груди Лайола при таком зрении горел ярким зелёным пламенем. Эти камни были глазами владыки Фаррахта и, наверняка, позволяли контролировать змеев на любом расстоянии.

Удовлетворив свое любопытство, Анариэль переключила внимание на Лайола, чьи глаза здесь были гораздо ярче, как будто в обычном мире они были подернуты мутной змеиной пленкой. Легко-легко она коснулась его и скользнула в его мысли.

Они возвращались на уступ под самым замком, откуда улетели час назад. Анариэль всё ещё пребывала в легком шоке от того, что узнала, и очень радовалась своему тренированному телу. Вместо того, чтобы выпустить поводья, потерять управление или вообще свалиться со змея, тело исправно управляло полетом, пока разум был занят и крайне удивлён. Ей не удалось узнать ничего нового о пребывании Ги в Кэлле, зато она сумела узнать получше Лайола, гораздо лучше, чем она надеялась. Оставалось выяснить, не обиделся ли сам лорд на её вторжение.

Однако в этом мире прочитать Лайола было крайне сложно. Он перебросился парой фраз с поджидавшими их всадниками, и продолжил играть роль крайне любезного и предупредительного хозяина при Анариэль. Остаться наедине им удалось только за обедом. И женщина ветра, не откладывая в долгий ящик, решила начать с извинений.

– Лорд Лайол, я хотела попросить у Вас прощения за моё излишнее любопытство.

Мужчина удивленно поднял брови:

– Право, не стоит. Если у тебя есть сила – глупо ей не пользоваться, – так учила моя матушка. Вы поступили в точности с её наставлением.

– У нас считают иначе. Да и я за свои жизни видела столько, что предпочитаю не лезть без особой надобности в чужую память, – Анариэль почему-то смутилась, вспомнив то, каким предстал перед ней Лайол изнутри.

– И что же Вас так заинтересовало? Может статься, я смогу удовлетворить Ваше любопытство, если Вы, конечно, ещё не нашли ответов на Ваши вопросы.

– Не нашла. Я слишком отвлеклась на Вашу… эм… яркую личность. Я не думала, что в Ваших жилах течёт кровь богов. Теперь понятно, почему Ги считает, что коридор в горах появился просто потому, что кто-то из Вашей семьи так захотел.

Мужчина оторвался от созерцания своего бокала и в первый раз за весь день искренне улыбнулся ей:

– Примерно так всё и было. Не всем богам по нраву грызться за приход, некоторые предпочитают свить гнездо, где тебя всегда будут ждать, сколько бы веков не прошло. Мой предок был из таких. И от его дракона пошли наши змеи. В Фаррахте действительно ничего не происходит без моего ведома, теперь Вы в этом убедились. А наши воины, улетающие на заработки в чужие земли всегда остаются в поле моего зрения. Таков наш род, и я бы не хотел, чтобы Вы об этом кому-нибудь рассказывали.

– Не буду, – она решила, что пришло время открыть карты. – Лайол, я хотела узнать, почему Гийонара улетел в Кэлл один.

– Вас интересовало это? – он рассмеялся. – Я говорил ему вчера, что удача наконец улыбнулась ему, а он не верил. Нет, это восхитительно. Вы вторглись в мой разум, чтобы узнать, не уехал ли Ги без Вас, чтобы скрыть от Вас сотню наложниц и бастардов?

Анариэль почувствовала, что краснеет.

– И ответ – нет. У него нет наложниц. Многие женщины мечтают о том, чтобы делить с ним ложе: лорд Кэлла, герой, но он слишком требователен. Его можно понять, ведь его первой женщиной была моя мать…

Лайол с нескрываемым удовольствием наблюдал, как девушка давится вставшим поперёк горла куском.

– Он не рассказывал Вам об этом? Да, он всегда был скромнее меня. Моя мать была женщиной свободных нравов, поэтому неудивительно, что подросший Ги вызвал её интерес. Она решила стать ему наставницей и в науке страсти, в чём, сказать по правде, была весьма искушена. У Ги, по сути, не было выбора. Они были любовниками, хотя теплыми их отношения так и не стали, скорее это было похоже на союз двух хороших врагов. Он очень уважал мою мать и ценил её расположение, как, собственно, и я. Что не мешало нам обоим считать её той ещё стервой, простите мой жаргон. Однако после такого обучения, сердце лорда Кэлла стало неуязвимым для легкомысленных особ и жадных хищниц. Он видит женщин насквозь и поэтому ему трудно с кем-то сойтись.

Некоторое время в зале царила тишина.

– Знаете, я рассказываю Вам всё это по одной единственной причине. Когда вчера я спросил Вас о том, чтобы Вы предпочли: месть или жизнь Ги, Вы задумались. Вы действительно задумались. Гийонара самый близкий мне человек на этом свете, и я бы хотел, чтобы он был счастлив. Он смотрит на Вас так, как не смотрел ни на одну женщину в своей жизни, можете мне поверить, я знаю его как себя. И, будьте уверены, если бы вчера Вы отреагировали на мой вопрос по-другому, я сделал бы всё возможное, чтобы брат выбросил Вас из головы. Но раз это взаимно, Вы должны знать, Ги от Вас ничего не скрывает. Он действительно одинок и действительно ценит Ваш покой выше своей безопасности. Он не хотел утомлять Вас ночным перелётом и теми хлопотами, которые ожидали его в Кэлле. Поэтому наш рыцарь не взял Вас с собой.

– Лайол, я даже не знаю, что сказать. Мы отправляемся на войну, а не в романтическое путешествие. Может быть, кто-то погибнет. И это не лучшее время для отношений. А даже если мы вернёмся оба… Я – человек ветра, моя жизнь дорога, я не смогу стать для него тем счастьем, которого он заслуживает…

Он нетерпеливо отмахнулся:

– Убеждайте себя, если Вам охота, леди. Я просто говорю то, что вижу и чувствую. Я же в сущности очень прост, и Вы в этом сегодня убедились. Кстати, вечером они прилетят назад.

Он прилетел ещё до заката, один, оставив своих спутников в Кэлле, уставший и голодный. Ужин прошёл в уютном молчании. Лайол и Анариэль узнали друг о друге за этот день так много, что им обоим требовалось время, чтобы переварить эту информацию. Им совершенно не хотелось донимать расспросами Ги, а он, в свою очередь, был рад тишине.

Только когда ужин закончился, Гийонара предложил девушке полюбоваться видом с одного из балконов замка. Балкон оказался рядом с покоями, в которых поселили Анариэль. Высокая стрельчатая дверь вела на просторный каменный балкон, похожий на выступ в скале, если бы не каменная балюстрада. Далеко внизу шумела река, неразличимая в вечерних тенях, но здесь, наверху всё было залито багровым светом уходящего солнца. Огромная тень распласталась в небе, видимо, стражник со змеем заступили на ночное дежурство. Красный луч отразился от камня на груди змея, как бы салютуя смотрящим на него людям. Небо над ними темнело, как будто стража несла на кожистых крыльях ночь, а позади них уже проглядывали первые звёзды.

Гийонара улыбался. Анариэль ещё не видела на его лице такой улыбки: безмятежной, мягкой, спокойной.

– Я очень люблю этот вид. Я родился в степи, в горах прошла моя юность, поэтому я никогда не устану смотреть на это, как река покидает горы и уходит в степь, как гаснет небо над степью, зажигаясь звёздами, вечно светящими над вершинами гор.

Он говорил, и девушка наслаждалась звуком его голоса, гармоничным аккордом вливающимся в вечернюю тишину. Наслаждалась, пока не услышала, почти со стороны, свой собственный голос:

– Мне кажется, этот вид будит в Вашем сердце также и воспоминания былой любви.

Ги обернулся, посмотрев на девушку так, словно впервые её заметил:

– Нет. Я не знал любви в этом замке, хотя здесь я обрел вторую семью. Почему Вы об этом подумали?

– Просто лорд Лайол был так любезен, что рассказал мне немного о Вашей молодости… и о своей матери, – она говорила спокойно и тихо, хотя сама удивлялась тому, что говорит.

Ги нахмурился.

– Он бывает бестактен. Но Вы не должны придавать этому значения. Мать Лайола была моей наставницей, но она же учила нас не давать воли чувствам, и я никогда не испытывал к ней ничего, кроме уважения, – он помолчал несколько секунд, – или злости, иногда. Она умела кого угодно довести до белого каления.

– Ясно, – Анариэль старательно изучала невидимую реку внизу, ей не хотелось, чтобы он видел её глаза сейчас. Всеми силами она пыталась удержаться и не задать следующий вопрос. Но откровенность Лайола проделала небольшую дырочку в тщательно выстроенной каменной плотине, которой она пыталась защититься от собственных чувств. И сейчас через эту дырочку прорывался поток, грозя разнести всю защиту в один миг.

– Уверена тогда, что любовь ждёт Вас на троне Эскайоры.

– Клалин? – в его голосе звучало неподдельное изумление.

– Вы были бы красивой парой.

– Вот уж не думал, что ей удастся заслужить Вашу ревность.

Анариэль вскинулась, резко посмотрев мужчине в глаза:

– Это не ревность.

Он улыбнулся, внимательно вглядываясь в выражение её лица и стараясь не отпустить её взгляд:

– Да, теперь я вижу. Я должен был сказать это раньше. Я встретил свою любовь на поле боя, когда считал, что проиграл всё. И ни одна женщина этого мира не сможет встать между нами.

– Я – ветер, – прошептала Анариэль. – Я исчезну из этого мира, как только исполню свой долг перед братом.

– Ты можешь просто сказать, что не любишь меня.

Она не сказала. Они вообще не говорили больше той ночью. Ночью, которую они разделили на двоих. Последней ночью перед походом.

Лайол выглядел довольным как кот. Анариэль могла спорить на все горы Фаррахта, что болтливые служанки уже доложили господину, что его побратим встретил утро в её постели. И теперь его улыбка не помещалась на обветренном лице.

Это был военный совет. Несмотря на то, что в маленькой, заваленой книгами и картами, комнате, гордо называющейся кабинетом лорда, собрались только они трое, – это был настоящий совет. Тогда в Эскайоре Гийонара не спрашивал совета, он всё решил заранее. Сейчас же они втроём смотрели на карту и вместе искали ответ на вопрос: как выиграть войну, если неизвестно, кто помогает врагу, и какими силами он располагает.

– Объединённая армия будет ждать нас здесь, – Гийонара указал на карте на пересечение тракта с границей Пустых земель.

– И устроят вам там превосходную бойню, можешь не сомневаться, – с наигранным энтузиазмом осклабился Лайол. – И даже если вас там не побьют, а только потреплют, то дальше идти всё равно некуда. Каора огорожена почти также надежно, как и Фаррахт. Тем более, что идти вам придётся по чужой земле. Где с каждой горы на вас будут недружелюбно смотреть местные жители, не забывая поливать вас стрелами, закидывать камнями и чинить прочие мелкие неприятности, пока вы не дойдёте до врат Каоры, – Лайол указал на узкую полоску гор, пересекаемую трактом, – А врата Каоры, как известно, неприступны, потому что защищены магией, исходящей из самого сердца этой горячей земли, – он ткнул пальцем в алую звездочку в середине бордового участка, окруженного горами и морем.

– То есть, – вступила в разговор Анариэль, – чтобы армия смогла войти в ворота Каоры, кто-то должен проникнуть в столицу и обезвредить магов, я правильно понимаю?

– Да, всего-то. Но это невозможно, – обрадовал белобрысый лорд. – Змеи не могут пересечь границы Каоры по воздуху, их хранит та же магия.

– А если через эту долину? – Анариэль указала на чёрное пятнышко на карте, втиснутое в массив гор. С одной стороны долина имела выход в красные земли Каоры неподалеку от столицы, а, с другой стороны, в лес, судя по тёмно-зелёному цвету, граничащий с Италой и называющийся Шим.