Текст книги "Боги-17"

Глава 5. Ещё двое

5.1. Лиличка

Несмотря на жару, на озере в то утро было удивительно мало народу: компания весёлых молодых людей и семейная пара с дочкой-подростком. Супруги были похожи, как брат с сестрой. Оба плотные, основательные и поглядывали вокруг себя с такой надменностью и спесью, что, казалось, занимали больше места, чем могли физически. На молодых людей – троих парней и девушку – оба косились крайне неодобрительно. Но причина неодобрения еще не была ими понята и принята, пока не одобряли рефлекторно, отталкиваясь от своего солидного и печального опыта общения с распущенной молодёжью.

Дочка бегемотоподобных родителей была совсем тощей. Звали её Лиличка. Все заботливые попытки родни откормить её шли прахом вот уже без малого четырнадцать лет. Она тоже то и дело бросала в сторону ребят взгляды, но в отличие от родительских, были они крайне заинтересованными. Возможно, если бы у неё не отобрали планшет с телефоном, компания такого интереса не вызвала бы. Но планшет и телефон остались на даче, пока девочка томилась в «единении с природой», как сказала её мама.

Воображение привычно работало на всю катушку, протягивая отношенческие связи между объектами наблюдения.

Девушка ей не понравилась сразу и категорически. С точки зрения Лилички, она была совершенной уродиной – рыжая, и, о ужас, толстая. Толстая, но в купальнике! Конечно, не такая толстая, как мама с папой, но всё же далеко не модель. Сама Лиличка была не красавица, хотя и надеялась, что со временем в таковую превратится. Не какой её описывала в мечтах мама – толстой дебелой девицей, вроде той рыжули, а такой как Тейлор Свифт или Гвинет Пэлтроу. Случаи превращения утёнка в лебедя бывали, Лиличка это знала наверняка. Вот только свои уши лопоухие нужно будет отрезать и превратить в милые маленькие ушки. Но рыжей… Рыжей уже ничто не могло помочь. А самое возмутительное было в том, что, кажется, её это не очень волновало. Слишком уверенно она себя вела среди парней.

Лиличка не могла понять, как вокруг этой жирнухи могли собраться такие «блистательные молодые люди». (Последние месяцы Лиличка увлекалась дамскими романами викторианской эпохи).

Парни ей нравились определённо. Все трое.

Самого младшего, который ей нравился, к счастью, меньше всех, почти не было видно – с самого их прихода он не вылезал из воды. Лиличка поглядывала на него с завистью. Отец ей купаться не разрешил: «Ты что, Ляля, тут кто только не купается, всякий сброд, не озеро а помойка». Припереться на озеро в жаркий день и не купаться – это было выше её понимания, но, к сожалению, не обсуждалось. Купался паренёк в шапочке. Не в плавательной, а в обычной, трикотажной, в оранжево-зелёную полоску. Лиличка заинтересовалась было, почему, но скоро отвлеклась на других.

Второй парень нравился Лиличке больше, хоть и казался ей ещё более странным, чем мальчишка в шапочке – он сидел на берегу, поодаль от воды, положив локти на колени, был он в чёрных брюках и чёрной же наглухо застёгнутой рубашке, снял с себя только обувь и носки. Жара его, похоже, не донимала. Было ясно, что он высокий. А такое лицо, как у него, по представлению Лилички должно было быть у романтических героев Джека Лондона… Ну, или у молодых коммунистов времён революции.

Ну а когда Лиличка смотрела на третьего парня – черноволосого красавчика, то просто млела. Он был как с картинки, как с постера модного сериала, как из рекламы. Лиличка решила, что он наверняка актёр, как минимум он обязан работать на телевидении. Единственный его недостаток был в росте – едва ли он был намного выше самой Лилички. И аж на полторы головы ниже рыжей толстухи.

Действующие лица были понятны, оставалось придумать им отношения. Так. Красавчик оказался тут случайно. Ждёт свою девушку, такую же красивую и классную, как он сам. А эта толпа… Друзья детства. Длинный и Рыжая – брат с сестрой, мелкий – сосед по даче.

Лиличка мысленно потёрла руки.

Она обожала продумывать сценарии, сочинять рассказы. Несмотря на тотальный родительский контроль, у неё в сети было несколько блогов, в которых она изливала свои выдумки, выдавая их за чистую монету. И некоторые блоги были популярны. Но Лиличка сочиняла не для славы, она любила что-то вдохновенно наврать вслух, чтобы поразить воображение, например, одноклассников, если представлялся подходящий случай, обычно то, что сочиняла тут же на месте.

«Итак, сейчас Красавчик посмотрит на Рыжую и неожиданно поймёт, что всю жизнь её любил».

Когда Лиличка начинала фантазировать, то впадала в некоторый транс, плохо замечая то, что происходило вокруг.

***

Локки в одних купальных плавках распластался на песке. Всё его существо выражало наивысшую степень расслабленности.

– Боже, наконец-то, – мурчал он, зажмурившись. – Не верю, что учёба закончилась.

– Можно подумать, ты очень напрягаешься на учёбе, – фыркнула Ленка. Она делала карандашные наброски в новом маленьком блокноте, наконец смирившись с утратой старого. – А у меня ещё практика, – печально добавила она. – Целый июль.

Покосилась на Митьку.

Демон сидел молча и почти не двигался.

– У меня тоже практика, если чо, – отозвался Локки. – Два месяца!

– Ой, – Ленка состроила рожицу. – Два месяца в детском лагере, нашёл каторгу.

– С детьми трудно работать, – наконец, подал голос Демон. – Я читал Макаренко.

– Спасибо, бро, – с чувством сказал Локки, не открывая глаз. – Спасибо!

– Не для него, – спокойно возразила Ленка. – Для него это курорт, его все дети любят и слушаются.

– Это так со стороны кажется, – упёрся Демон.

– А ты загорать не будешь? – спросила Ленка, решив сменить тему. Спорить, тем более с Митькой, ей не хотелось.

Демон странно посмотрел на неё.

– Не буду, – сказал он с едва заметной насмешкой и пошевелил босыми ступнями, зарывая их в песок.

Локки приподнялся на локтях и крикнул в сторону озера:

– Слышь, ты, тонешь что ли?!

– Не… не, – послышалось оттуда. – Я ныряю…

– Шапку не потеряй, уши отморозишь!

– Женя, ты уже весь синий, вылезай! – присоединилась Ленка.

– Не… я щас…

Демон неодобрительно покачал головой и даже почувствовал что-то вроде раскаяния за то, что вынудил Локки взять Джека с собой. Но всего на мгновение.

Локки снова прикорнул на песок и сквозь опущенные ресницы наблюдал, как в Ленкиных пальцах мелькает карандаш, смотрел на её голые длинные ноги, обычно скрытые брюками или джинсами… Потряс головой.

– Лен, – сказал он как-то капризно. – Мошт, ты мне массаж сделаешь?

Ленка перестала рисовать и посмотрела на него в изумлении. Демон поднял одну бровь.

– Ты перегрелся? – спросила она его с жалостью. Что-то с Локки было не то. Ленка поёжилась.

– Ну а чо такого? – тон Локки был по-прежнему капризен. Демон внезапно ощутил себя придурком и срочно захотел оказаться дома или на родной крыше. Подальше от Локки и Ленки. Наверняка Ленка ему наврала, что они брат с сестрой. Они даже не похожи.

– Артём до нас доберётся, он тебе массаж и сделает, – отбрила Ленка, снова занявшись рисунком. Она на всякий случай подвинулась ближе к Митьке. Демон при этом почувствовал жгучий восторг, но внешне остался невозмутим.

– Извращение, – пробурчал Локки и отвернулся. Он с тревогой прислушивался к себе и то, что он чувствовал, ему не нравилось, было странным, непонятным и потому тревожным. Локки ещё раз потряс головой. В голове стоял туман, который уверял его в том, что Ленка – самая привлекательная в мире женщина, и совершенно неважно, что она его сестра. Раньше только так и женились…

– Где же Артём? – задал он риторический вопрос и поднялся, отряхивая песок. Потому что сил слушать туман в голове уже не было.

Провожаемый настороженными короткими взглядами Ленки он вынул из рюкзака, валяющегося в тени, телефон, нащёлкал номер Артёма и замер, в ожидании связи.

Ленка подвинулась ближе к Митьке и тихонько сказала:

– Какой-то он сегодня… того… удареный…

Демон пожал плечами, сосредоточенно глядя на озеро.

– Тебе виднее, – холодно ответил он. – Он же твой брат.

– То-то и оно, – прошептала она.

– Хай, – оживился Локки. – Ну чо, ты где?.. В городе?.. Ты офигел?!

– Орут, как у себя дома, – неожиданно и громогласно высказался бегемотообразный отец семейства. Демон, Ленка и вынырнувший Джек одновременно и недоумённо посмотрели в его сторону. Продолжения не последовало. Они отвернулись. Локки ничего не заметил, он возмущался в трубку на Тёму.

– Пусть воды возьмёт! – заорал из середины озера Джек. – Скажи, пусть возьмёт воды, я пиво не пью!

Локки метнул недовольный взгляд в сторону озера, но кивнул.

– Безобразие, – снова высказался полный мужчина. – Никакого покоя.

Демон с шумом выдохнул. Ленка уткнула подбородок в колени и как-то печально смотрела то на Локки, то на Митьку, то на Джека.

Локки бросил телефон в рюкзак и пояснил Демону и Ленке:

– Щас он будет.

Потом поддёрнул плавки и официально объявил:

– Я – купаться. Лен?

– Что? – спросила она замучено. – Иди, купайся.

– Как – щас? – вмешался Демон. – Ты ж сказал, он в городе…

– Чужие разговоры подслушивать нехорошо, – пасмурно заявил Локки и более ничего не объясняя, развернулся и, взяв короткий разбег, врезался в воду.

– Орать громче надо, – бросил вдогонку Демон.

Ленка беспомощно посмотрела на него.

– Я правда не знаю, что с ним, прости…

– Да мне-то что, – огрызнулся Демон и поднялся на ноги. – Пойду пройдусь.

Ленка очень хотела пойти с ним, но нужно было, чтобы кто-то оставался караулить их вещи.

– Удачи, – сказала она и со вздохом взялась за блокнот с карандашом.

Из транса Лиличку вывело настойчивое мамино:

– Доча, скушай помидорку.

Лиличка вздрогнула и увидела перед собой то, что неизменно повергало её в тоску: готовая к употреблению еда. Едва ли Лиличка ненавидела что-то так же сильно, как процесс принятия пищи. Её родители, кажется, только и делали, что ели. Цель их жизни заключалась в еде, а итог этой цели Лиличка видела изо дня в день – жирные, жирные, жирные складчатые тела. Они хотят сделать Лиличку такой же. Но у Лилички были свои способы не усваивать еду. В этот раз не было рядом укромного места, куда можно вывернуть съеденное. Но обычно она находила. Мама успела вынуть из объёмистой пляжной сумки и разместить на салфетке, больше похожей на скатерть, целую гору бутербродов самого невероятного состава, килограмм пять исключительно отборных и крупных яблок, груш, персиков, свежие помидоры и огурцы, огромную бутылку минералки и пиво для отца. «Хоть супа нет» – мрачно подумала Лиличка, в её практике бывало и такое. К «помидорке» совершенно нечеловеческих размеров, разумеется, прилагался бутерброд величиной приблизительно с её голову. Она покорно приняла из рук матери и то и другое и вгрызлась в непосильно-огромную плоть овоща.

– Кушай хорошо, Лиличка, – заботливо сказала мама. «Вот клёво было бы подавиться» – подумала Лиличка и начала представлять, что бы тут началось, как бы все забегали… Кто бы был на похоронах.

Но через некоторое время Красавчик выбрался на берег и Лиличка снова переключилась на его историю любви.

Локки выбрался на берег и бесшумным кошачьим шагом начал подкрадываться к Ленке, погружённой в рисование. С боевым воплем он сначала стряхнул на неё воду, которая ручьями текла с него после купания, а потом когда она взвизгнула и подняла руки, чтобы прикрыться от брызг, ухватил её поперёк талии и поднял на плечо. Ленка верещала возмущённо, но и растерянно. Локки смеялся и в смехе его были истеричные нотки.

Из воды вышел синегубый, покрытый пупырышками Джек. Он юркнул под полотенце и затрясся там, глядя на окружающее через небольшую щёлку:

– А где Митька? – лязгнув зубами, спросил он. На его вопрос не ответили.

– Пусти! – кричала Ленка. – Спятил что ли?!

– Никакого воспитания, срамота одна! – в очередной раз высказался папа-бегемот на всё озеро.

Локки поставил Ленку на землю, но не отпускал от себя, крепко обнимая её за талию:

– Чо такое? – капризно спросил он. – Ничего такого.

Ленка замерла, испуганно вглядываясь в его лицо.

– Чо за хрень? – рявкнул он и схватился за голову обеими руками, отпустив Ленку.

Джек вздрогнул. Ленка испуганно отшатнулась, потом протянула руку к Локки:

– Рома, – тихо сказала она. – Что с тобой?

– Не трогай меня… – глухо попросил Локки и сел на песок, сжимая голову руками и покачиваясь. Ленка растерянно оглянулась на Джека. Тот подполз к Локки.

– Ты думаешь, это Артём? – шепнул он ему. Локки дёрнул плечом. Тут Джек впервые обратил внимание на их соседей по пляжу.

– Ой, – странным голосом сказал он и вцепился в плечо Локки. Потом кинулся к своей куртке и начал рыться в тетрадке.

– Срамотаааа, – продолжал бубнить папа, цедя пиво из бутылки.

– Да они же брат с сестрой, – защитила их мама, умудрившись при этом вложить в фразу презрение.

– Почему? – удивленно и расстроенно спросила Лиличка. Придуманному роману грозил крах. У ребят скоро свадьба, а они, оказывается, брат с сестрой! – Они же не похожи.

– Потому, – отрезала мама. – Это же дети Ложкина, того, который в Америку уехал, мать младшую от какого-то еврея, небось, прижила. Бедный Ложкин… Сёма, да ты его знаешь, – муж неохотно кивнул, – Ну что же ты не кушаешь, доча!..

И сунула «доче» плод чернобыльской яблони-мутанта, как заключила Лиличка, потому что в живой природе таких гигантских яблок быть не могло.

Она меланхолично, как будто заполняя бухгалтерскую документацию, продолжила жевать. Внешне Лиличка была послушным ребенком. Жевала и смотрела на Красавчика, у которого, похоже, заболела голова. «Обнимались прямо как неродные» – недовольно подумала она, чувствуя себя обманутой. Рядом с Красавчиком сидел Мелкий, который, наконец, вылез из озера… И чем дольше Лиличка жевала, тем отчетливее прорисовывалась в ее голове очередная мысль – ведь, если Он и Она – брат и сестра, значит нужно срочно сочетать Её с кем-то другим. (Его не получится, девушек больше нет). Если только они тут все не двоюродные и троюродные родственники, она была уже и к этому готова. Тем временем Красавчик и Мелкий поднялись и подошли к месту расположения Лилички с родителями. Лиличка обмерла.

Мелкий с волейбольным мячом в руках был бледен, серьёзен и неотрывно смотрел на Лиличку. «Как сто рублей на лице потерял» – польщённо подумала она и села покрасивее.

Заговорил Красавчик, он говорил свободно, но не развязно, чуть улыбался, чем укрепил Лиличку в мысли, что он работает на телевидении:

– Здравствуйте, меня зовут Роман, мы, кажется, слишком шумим? Пришли извиниться и попросить у вас игрока – хотим поиграть в волейбол, – он вопросительно посмотрел на Лиличку, чем привёл её в полнейшее замешательство. И не только её.

Мать Лилички, застигнутая врасплох, слегка перекосилась лицом. Отец, который, очевидно, был готов ко всему, кроме вежливости, покраснел как варёный рак и выдавил:

– Да ничего… вы… страшного ничего… не мешаете… Ляля иди, поиграй с ребятами.

Он ещё не успел договорить последних слов, как уже понял, что совершил роковую ошибку. Жена медленно повернула голову к нему и так впилась в него взглядом, что он. должно быть, его буквально чувствовал на своей коже. Покраснел ещё сильнее.

– Приходи, – улыбнулся Локки и ретировался, утащив за собой серьёзного Джека, безошибочно определив, что дальше им тут находиться незачем.

Лиличка привстала и бросила недоверчивый взгляд на мать. Чтобы её вот так отпустили играть в волейбол с незнакомыми парнями… нет, в такие чудеса она не верила.

– Так ведь, – полузадушенно засипел он. – Ты же их знаешь… сама сказала…

– И что, знаю? – сузив глаза, зашипела змеёй мама. – То-то и оно, что знаю, а ты не знаешь, это Ложкин-младший девок портит только так. У них, говорят, наркопритон в квартире, а ты – иди, играй!

На короткий, жуткий и сладкий миг Лиличка представила, что отца сейчас хватит удар. Слова матери, при этом в глазах Лилички добавили привлекательности Красавчику… Роману.

– Откуда ж я знал, – оправдывался он. – Он вон какой вежливый-то…

– Вот когда от такого вежливого твоя дочь выблядка в подоле принесёт, знать будет поздно, – сверкнув глазами сказала мать.

Лиличка наблюдала за сценой с почти физическим удовольствием. Её нисколько не смущало поведение родителей.

Наконец, вколачивая последний гвоздь в крышку гроба горячо любимого супруга, мама Лилички встала на колоноподобные ноги и бросила:

– Идём купаться, Лилия.

Лиличка подумала, что плохо расслышала, но в такие моменты теряться нельзя – надо пользоваться ими, пока небо не падает на землю.

Так что она подскочила с подстилки и уставилась на маму в ожидании следующего сигнала.

Муж смотрел на жену с оттенком легкой ненависти. Но перечить, разумеется, не смел. Он только побагровел и пропыхтел задушено:

– Идите, идите, а я посижу тут пока…

Мамаша гневно вскинув голову пошагала к воде, за ней торопливо топала Лиличка…

5.2 Драматический кружок

– Ну? – спросил Локки, пока они с Джеком шли обратно. – Она, нет?

– Не знаю, – выдавил Джек. – Не знаю… Она должна быть меня на год всего младше… А эта года на три… Но… и родители точно её. Может, сестра… Хотя да ну… её же зовут Лиля, да? Да? Ты тоже так услышал?

– Лиля, точняк.

Джек со вздохом поскрёб лоб под мокрой шапочкой.

Они вернулись к Ленке одновременно с Демоном.

– Ну что? – спросила Ленка, избегая смотреть на Локки.

Локки пожал плечами и пошёл к рюкзаку.

Джек сел на песок, подбрасывая мяч:

– Мы её позвали… может, пока будем играть, я пойму что к чему…

– Что у вас тут опять случилось? – недовольно спросил Демон. На руке у него висел тёмный пакет.

– Джек узнал вон ту девочку, – она кивнула головой, на маму и дочь, который входили в воду. – Говорит, она с ним лежала в больнице.

– Только она была моего возраста точно, – печально добавил Джек, обняв мяч. – А эта как её младшая сестра, а зовут так же… Мы с Локки проверили.

Демон пожал плечами с обидным для Джека равнодушием.

– Бывают в жизни совпадения, – заметил он и сел на прежнее место, убрав пакет в тень.

– Может и правда? – осторожно поддержала его Ленка. И опять покосилась на Локки.

Джек помрачнел.

– В городе?! Какого хрена ты ещё там?! – взвыл в телефон Локки. – Скоро? Не скоро, а прямо сейчас! Есть дело. Да, важное. Да. Жду. Пятнадцать минут? Я засёк. …Джек просил воды… Нет… мне всё можно, я именинник… Не сердись. Пока.

– Как ты с ним нежно, – съязвил Демон. – Пятнадцать минут? Он уже на трассе?

Локки устало потёр переносицу:

– С ним нельзя иначе, – серьёзно объяснил он, игнорируя вопросы.

– Он тебе внушает всякое, – возмущённо влезла Ленка. – Всякие желания… А ты…

– Не доказано, – отрезал Локки, не глядя на неё.

– Да больше-то некому, – пробормотал Джек, поднимаясь с песка. – Играть будем?

На пляже царила паническая суета.

– Лиличка! Лиличка! – причитала мама. И большие бегемотьи слезы падали на песок. Ленке ее было очень жалко.

– А я говорил! – то и дело повторял отец, – говорил же! – злорадство в нем мешалось с ужасом и растерянностью.

На подстилке лежала виновница трагедии. Бледная и неподвижная. Сразу по выходу из воды Лиличка решила не терять попусту время и, закатив глаза, шмякнулась в обморок. Дело в том, что пока они с мамой плескались (довольно недолго) в воде, Лиличка поняла, что младший мальчик чего-то от неё хотел, но чего? Как бы узнать? А может, влюбился? Её к нему не подпустят, это точно. Значит, нужно сделать так, чтобы он сам подошёл ещё раз. Она не просчиталась.

Ребята подтянулись к месту происшествия.

– Что случилось? – без предисловий вступил в переговоры Локки.

– Доча, дочечка! – надрывалась мама.

– Вышла из воды и упала, – закатывая глаза басил папаша.

– Пустите, я на медика учусь, – обречённо сказала Ленка и присела на корточки рядом с Лиличкой, взяв её за тонкое запястье. – Похоже на тепловой удар…

Других теорий и утверждений никто не выдвинул. Мама пребывала в истерике, папа в прострации, Лиличка – в обмороке. Впрочем, довольно скоро, здраво рассудив, что желаемый эффект достигнут и валяться дальше без сознания – не имеет особого смысла, Лиличка очень осторожно и медленно приоткрыла глаза. Надо сказать – тут она была безупречна.

– Доча! – кинулась было с объятиями мама, но Локки придержал ее за локоть

– Подождите – ей нужен воздух.

Джек тревожно молчал. «Неужели начинается» – со страхом подумал он и принялся корчить рожи Ленке.

– Такое раньше бывало? – испытующе глядя на родителей Лилички, спросила Ленка.

Оба отрицательно замотали головами.

– Обязательно сходите с ней в больницу, сдайте кровь… Может быть ничего страшного, но иногда обмороки – это очень нехороший признак.

Ленка говорила тихо, но веско. Мама Лилички, кажется, совсем забыла, что брат этой спокойной и серьёзной девушки «портит девок» и держит наркопритон.

Ленка потрогала Лиличкин лоб:

– Голова болит? – спросила она.

Лиля с достоинством страдалицы кивнула.

– За врачом бежать? – с готовностью и страхом спросил у Ленки папа.

– Не нужно никуда бежать, – вздохнула Ленка. – Отнесём её в тень. И еще нужен аммиак и питьевая вода.

Пара бросила полный отчаянья взгляд на пустую бутылку из-под минералки.

– Так все-таки бежать. В аптеку, – обреченно сделал вывод папа. Прикидывая путь до ближайшей аптеки, километров так в восемь.

– Не, – остановил его Локки. – Я другу закажу, он в аптеку заскочит по пути – все захватит, он тут через пятнадцать минут будет!

Локки потрусил к своему рюкзаку. Демон пошагал за ним.

– Издеваешься? – вздёрнул он бровь, поравнявшись с Локки. – Сто километров от города! Что за ересь? На трассе нет аптек.

Локки странно посмотрел на Демона, хмыкнул.

– Не кипеши, – подмигнул он. – Давай поспорим – пятнадцать минут и он тут. Со всем, чем надо из аптеки.

– Кто спорит, тот говна не стоит.

– Ну как хочешь, – хмыкнул Локки. – Трус не играет в хоккей.

Тем временем папа Лилички при помощи Джека перенёс Лиличку в тень. Джек суетился и нервничал. Лиличка наблюдала за ним из-под полуприкрытых век.

Улучив минутку, когда отец отвернулся, она цапнула Джека за запястье и шёпотом сказала два слова: «Луна-и-Солнце». Ей показалось, что будет страшно романтично, забавно и клёво, если этот юноша докажет, что чего-то стоит, разгадав шараду и с её помощью отыскав контакты Лилички через интернет. Джек рассеянно смотрел на неё и хлопал глазами – он был уверен, что она просто бредит от перегрева.

– Всёбудетхорошо, – скороговоркой пробормотал он, хотя и не верил в это. Он считал, что этот обморок – первый признак страшной Лиличкиной болезни. Той самой. «Наверное, я оказался в прошлом» – думал Джек, мучительно вглядываясь в её лицо.

Папа и мама Лилички только обалдело качали головами, как китайские болванчики, не разговаривали. Мама иногда судорожно всхлипывала.

Локки и Демон вернулись.

– Я позвонил, – сказал Локки, глядя на часы. – Ждём, скоро всё будет.

Ожидание было томительным. Ленка сидела рядом с Лиличкой и отгоняла от неё всех жаждущих общения, включая Джека, а Лиличка немного страдала от того что именно эта деваха оказалась врачом, а не один из парней.

– А вы правда брат с сестрой? – кашлянув, спросила она девушку как бы невзначай.

– С Локки… С Ромой? – переспросила Ленка, хотя слышала этот вопрос в тысячный раз. – Да, он мой брат. Старший, а что?

– Вы такие не похожие, – укоризненно отозвалась Лиличка.

Ленка пожала плечами, с тоской думая, не скажет ли девчонка ещё что-то вроде: и на врача ты не похожа. Но Лиличка не сказала. Она погрузилась в раздумья об инцесте. Брата у неё никогда не было, даже двоюродного. Лиличка совершенно не знала, что положено испытывать к брату и как именно сочетать это с физической любовью. Задумавшись, она забыла изображать постобморочное состояние.

Ленка поглядывала на то, как на глазах оживала Лиличка. У Ленки шевелились нехорошие сомнения, что та просто придуривалась, а она не терпела шуток со здоровьем. Глянула на часы и впервые задумалась о том, что Демона терзало уже давно – каким образом Тёма окажется тут через пятнадцать минут, да ещё с забегом в аптеку?

В этот момент послышался странный свистящий звук и вопль. Никто не успел среагировать на это, как в самый центр озера что-то плюхнуло, подняв столб воды чуть не до неба.

В этот же момент Локки бросился в озеро и короткими энергичными гребками поплыл к месту падения.