Текст книги "Муравей в стеклянной банке. Чеченские дневники 1994–2004 гг."

28.11.

Уже три дня, как мама нянчит девочку хозяйки. Кроме предоставленной квартиры, Таиса дает двадцать рублей в день и часто кормит меня на рынке!

Вышел инцидент с Тоней. Я продала ее книгу, но покупку вернули. Пришлось забирать деньги назад. Мимо шел парень. Остановился. Представился – Ислам. Сразу попытался устроить меня на работу в кафе. Но там хозяйка – подруга Кусум. Меня не взяли. Явился на другой день. Веселый! Сообщил, что он женат, но я ему как сестра. Такое я уже слышала несколько раз. Однако приятно. Подарил на удачу пятьдесят рублей.

У Козерога вчера убили друга. Другу шестнадцать лет! Он школьник. Убили в родном подъезде! Выстрелили, когда он позвонил в дверь. Это потому, что его отец работает в милиции. Козерог сильно расстроен.

Я в пустоте. Любить некого. Сегодня я попала в перестрелку на дороге. Выстрелили по военному посту, из-за моей спины. С поста ответили. Я успела спрятаться за дерево.

До чего грустно жить! Никто не понимает меня. Будур

29.11.

Взорвали фугас. Я случайно не попала. Бабахнуло рядом.

Завтра торговать. Узнала: супруга милиционера посетила наши дворы. Насобирала сплетен. Поняла: мы знали ее близких, их проделки.

Таиса приносит продукты. Мама готовит девочке и себе.

Убийства ежедневно! То чеченцев случайных, а то – рядовых русских солдат. Нелепо и страшно. Зато те, с кого надо бы спросить, здоровы, живы, благоденствуют.

При взрыве погиб подросток на остановке «Электроприбор».

У нас в новом дворе есть неплохой сосед, зовут Арби. Он помогал русской бабуле с первого этажа грузить ее имущество. Совершенно бескорыстно. Бабушка отправила вещи родным, а сама осталась. Будет ждать лучших времен, чтобы продать уцелевшую квартиру. Арби женат. И жена у него симпатичная. Мы набирали воду у водовоза, разговорились.

Почему я не умею жить? Царевна Будур

2002

16.01.

Опять жена милиционера сплетничает. Рассказывает чеченцам, будто видела, как я хожу к русским солдатам на пост. А другим окрестным жителям она же продолжает врать, что я дружу с чеченскими бандитами. Кого имеет в виду? Не своих ли знакомых? И почему на кинокадрах, которые она сама мне показывала, ее самый старший сын в военной форме? На улицах в ОАЭ! Во дворе мать и отец рассказывают: «Сын учится».

Но рядом существует много хорошего. Таиса дала сто рублей (за пять дней работы с ее доченькой). Амина, что продает чай, подарила джинсы. Их не захотел носить сын первой жены. Я счастлива!

Наши бывшие соседи-воры с улицы Заветы Ильича шли мимо моего торгового места, увидели – меня нет на рынке и распространили новую ложь обо мне, о чем мне сразу рассказали ближайшие торгаши. Почему за клевету и наговоры у нас в стране не судят? Клевета подобна колдовству.

За одну ночь у свечи я перечитала книгу «Мастер и Маргарита». Поэтому вчера у меня было самое приятное общение.

Всем спокойной ночи! Без обстрела! Царевна Будур

18.01.

В момент моего отсутствия на рынке Черный Принц поссорился со своим телохранителем. Тот был так зол, что посмел ногой ударить хозяина. Разумеется, никто из продавцов не знает причину. Но люди видели: они дрались! Инцидент случился дней сорок назад. Потом, когда смельчак телохранитель спокойно шел по проспекту в центре города, в него выстрелили из пистолета. Пули попали в ноги. И эти пули оказались отравлены. Теперь ему грозит ампутация.

А 14 января около шестнадцати часов Черный Принц и его младший брат, исполняющий роль телохранителя, садились в БМВ у Биржи. При большом рыночном скоплении людей. Мимо как раз проходили мои соседи по торговому ряду – Козерог и Мадина. Из «шестерки», стоящей рядом, вышли два мальчика, примерно по пятнадцать-семнадцать лет, с автоматами. Они начали стрелять по машине Черного Принца. В его младшего брата-охранника попало двадцать четыре пули! Он скончался на коленях у Козерога, который от страха забился за БМВ. Мадина свалилась в обморок – тоже рядом с Козерогом. А стрелявшие спокойно сели в «шестерку» и спокойно уехали.

В Черного Принца попало семь пуль. В больницу раненого доставил Козерог. Черного Принца сразу увезли в реанимацию. Теперь, говорят, его прячут. Мать Черного Принца и погибшего младшего сына сделала Козерогу подарок – серебряный перстень!

Ничего толком написать не могу. Абсолютно ничего не знаю. Мужчины рядом со мной шептались. Они выяснили номер «шестерки», из которой стреляли в брата Черного Принца! Снова будут разборки.

Торжествует лозунг «Кто сильней!». Продолжается беззаконие! Зачем была война? Ведь преступность только усилилась! Кто виноват? Кто прав? Я не судья. И к сожалению, не следователь. Но растили всех – матери! У большинства погибших остаются дети. Это новые сироты моей родины.

Еще утром два неизвестных парня подбежали к нашим столам. Они попросили передать записку Козерогу и его друзьям: «Требуется помощь. Валет подойдет. Шок». Знаю, что некрасиво, но в записку я заглянула. Ни черта не поняла. Отдала бумагу своим соседям-торговцам, как только они появились. Записка произвела впечатление. Они затряслись от ужаса и мгновенно исчезли.

Мы купили сосиски! Впервые за три последних года! Какое счастье!

Мой кот Борзик поправился после ранения и толстеет!

Убитого брата Черного Принца вижу как живого. Ему уже никто не навредит. Я напишу его имя – Салман. Он часто подходил к нашим столам. Угощал меня и Мадину чаем.

Аллах! Храни моих живых друзей! С, Т, Е, А и других. Мы живем в аду! Оказывается, он здесь, на земле! Будур

19.01.

Мама весь день была дома у хозяйки нашей квартиры. Убирала у нее, смотрела за детьми. Мы в полной зависимости. Выживаем. Благодарны всем, кто протянул руку помощи!

Вечером старшей Таисиной дочке я помогала собираться в детский лагерь. Школьников отправляют в Нальчик. Русских детей в школах нет. А если есть, то один ребенок на всю школу. Представляю отношение к нему! Как ему трудно вытерпеть все унижения. И как нервничают его родители!

Я не верю людям. Никому. Никаким. Никогда.

20 марта мне исполнится семнадцать лет! «Страшно, аж жуть!» – подходящая фраза из старого фильма. Я хожу строго повязанная, в платке, как Квазимодо-страшила. Я полностью, абсолютно одинока. Многие ровесники начали пить. Употреблять наркотики. Смотрю на это с ужасом.

На планету Земля я пришла, чтобы стать свидетелем. Видимо, свидетель – моя карма. Я – свидетель, но я – не участник. Мне еще хуже. Значит, я должна все записывать. Фиксировать историю. Не знаю, поймут ли прочитавшие мои записи: зло калечит тех, кто его творит, гораздо сильнее, чем тех, над кем его творят.

Знаешь, Дневник, иногда я бываю счастлива. Когда разговариваю сама с собой. Лишь бы отдохнуть от окружающей меня жизни!

Вдалеке работает установка «град».

20.01.

Раннее пасмурное утро. Вдали стреляют. Но надо ехать на рынок. Работать, чтобы купить еды маме и себе.

Мы еще в этом мире!

30.01.

Ездила за талонами на продукты. Узнала, что Черному Принцу в больнице стало лучше! Хвала Всевышнему!

Отключили газ. Электричества давным-давно нет. Сосед-милиционер кипятил на старом примусе чайник. Мы пили чай! Может быть человеком?

02.02.

Суббота. Еврейский выходной. Я дома.

Вчера на рынке чудом спаслись! Примерно в двухстах метрах от нас с крыши Дома моды обстреляли сразу два бэтээра. Сказали, что убили трех русских солдат. Я убитых не видела. Расстояние большое. Стрельба при таком скоплении людей! Центр города, рынок! Дети! Женщины! Военные начали в ответ стрелять из пушки! Порохом запахло вовсю. Таиса, моя хозяйка, кричит:

– Бросай товар! Бросай! Хватай кошелек и беги, беги!

А я кричу ей:

– Товар – чужой! А кошелек – пустой!

И я стала закидывать в сумку чужие книги. Мама учит: «Чужое беречь надо лучше, чем свою собственность». Так вот я от страха трепещу! Но книги со стола в пакет стягиваю, складываю. Так собрала весь свой товар. Мой сосед Козерог собрал свой. Мы оба не выдержали стрельбы и убежали. А соседка по прозвищу Коржик осталась! Она сидела под своим столом, закрыв голову руками, надеясь, что потом покупатели будут. Товар у нее мелкий – лекарства. Собирать долго. Потому пришлось ей, бабушке, своей жизнью рисковать.

Дома жена милиционера поймала меня и стала просить:

– Не забивайте двери на четвертом этаже!

Тут бы поставить знак вопроса.

Другая соседка, русская бабуля с первого этажа, та, что боится всех, шепнула: «Ваши соседи вынесли с четвертого этажа стулья». Мама подтвердила это. Она видела жену и дочь милиционера со стульями в руках. Но мама так устала от происходящего, что была безучастна. А я разозлилась:

– Наворуют, а потом на нас валить начнут, здесь временно живущих! Скажут: «Русские были и обокрали». С таким ходом событий мы знакомы!

Я поднялась на верхний этаж. Забила чужую квартиру на пять самых больших гвоздей, какие нашлись. Теперь я еще и страж порядка!

Соседка, жена милиционера, в отместку долго шепталась с криминалом двора. Настраивала! Чертова кукла! Они злобно смотрели на меня, а я – на них в свое окно.

Мама вспомнила: ближайшие соседи шептались о том, что вечером надо спустить вниз кровать.

– Ты им планы поломала поворовать. Усилится вражда, – предупредила она. – Ты даже хозяев квартиры на четвертом этаже не знаешь! Не лезь! Вспоминай, что дала тебе история с телевизором в родном дворе? Его не вернули. А нас возненавидели.

Но я все равно буду делать по-своему и воевать за справедливость. Иначе зачем жить?

Сегодня видела Алика. Он поздоровался. Попросил прощения! Обещал помочь. Рассказал о мерзостях старого двора. Советовал выехать нам из Чечни. Сообщил, что по-прежнему живет гражданским браком с наркоманкой – чеченочкой Синди. Она болеет. Он не скрыл, что стал употреблять наркотики.

– Так не страшно! – рассуждал Алик. – Только так не противно жить. Иначе надо уходить в мир лучший, в мир иной.

– Уезжать нам с мамой не к кому, – разоткровенничалась я. – Только в чисто поле. Всю жизнь мама и я прожили здесь, в Чечне. Это моя родина! Материальное положение таково: рады, когда есть на автобус до рынка и не надо топать в такую даль пешком.

Случилась ссора с Таисой. Она жалеет, кормит меня. Но неприязнь, желание унизить прорываются даже у нее. Как жаль! Мне так часто хочется назвать ее мамой.

В Чечне общий вирус: ненависть к русским. Вот что натворила война! У чеченцев за годы СССР случались смешанные браки. Уже выросли, стали взрослыми их дети. Мамы и бабушки у многих – русские либо украинки. Особенно многочисленными были такие браки в 80-х годах. Теперь родственные связи с русскими – позор! Они тщательно скрываются. Некоторые женщины обменивают паспорта, становятся чеченками. Переезжают в другой район города, сочиняют легенду, чтобы выжить.

При мне русскую бабушку выбросили из автобуса за то, что она посмела заговорить на русском языке! Я даже ничего не успела сделать. На русском лучше не говорить в общественных местах! Я себя не ощущаю ни русской, ни чеченкой.

Но вернемся к конфликту. Таиса пошутила, обратившись к старшему брату хозяина книг:

– Забирай Полину-Фатиму себе. Она мерзнет тут. Болеет! Кто ее возьмет в жены, с русской матерью?!

А этот «красавец» ко мне:

– Ну что? Будешь со мной спать как вторая жена?

Я от слов Лечи едва не разрыдалась. Стала перекладывать товар на столе. Не выдержала, обратилась к Таисе:

– Я с ним поговорю! Пристыжу!

Таиса испугалась. Схватила за руку. Стала объяснять:

– Не положено! Ты что?! Взрослому чеченцу будешь выговаривать?! Терпи!

Она умоляла меня не ходить. Но я вырвала свою руку и убежала от нее. Я помешала Лечи и двум долларщикам считать их деньги. Заявила ему:

– Вы пойдете со мной, и мы поговорим!

– Видишь, я занят. Подожди! – попросил он.

Но я ждать не могла. Я знала: есть вариант – остаться без товара. Совершенно без денег. Меня могут подставить, сделав мне недостачу.

– Ждать не буду! – требовала я.

Брат хозяина книг, Лечи, подошел ко мне.

– Вы – старик рядом со мной! – выпалила я. – Который на сорок лет меня старше! И только поэтому вы не получили по физиономии! Мне стыдно за вас! Зная мое отношение к жизни и к религии, как могли вы сказать подобную мерзость?! Вы годитесь мне в отцы или дедушки! Я всегда относилась к людям ваших лет с уважением. Лично к вам – с благодарностью! Потому что помогать выжить честным трудом – святое дело! Вам показалось, что я должна вас благодарить, как уличная девка?! Вы ошиблись! Лучше я умру голодной. Да! Я буду голодать! Мне не нужен ваш товар!

Он обалдел! Вокруг слушатели – тоже. Солидный человек, семейный, верующий чеченец извинился передо мной, громко, при всех, пять раз! Его бледное лицо стало розовым.

– Это была неудачная шутка. Подобное никогда больше не повторится! Прости! Прости, ради Аллаха!

Я видела: ему стыдно! Старший брат хозяина книг быстро ушел. К своим извинениям Лечи успел добавить:

– Торговые отношения останутся прежними. Ты меня простишь?

На лицах окружающих я увидела явное недовольство моим поступком. Мнения разделились. Сплетни обежали ряды. Рынок есть рынок! Позднее многие продавцы крутились у моего стола. Желали посмотреть – что за молодая «русская нахалка».

Дома я сделала уроки и читала книгу. Автор – Итало Кальвино. Мне понравились рассказы «Тропа паучьих гнезд» и «Путь в штаб». Царевна Будур

04.02.

Большую часть дня я сижу без дела. Жду покупателей.

Еще я познакомилась с девочкой. Ее имя Вайда. Она чеченка. По гороскопу Вайда – Рыба, как и я. Мы говорили целый час!

08.02.

Подходила Вайда. Она синеглазая. Длинные золотые волосы. Принцесса из сказки! Ее отец живет в России, на реке Волге. А у мамы и ее сестер квартира здесь, в Грозном. Квартира в доме, где когда-то жил мой дед Анатолий. У Вайды семь сестер! Нет ни одного брата.

Подходила Маша-Макка. В положении. Говорит, что очень устает. Она рассказала, что ее новый муж – столяр. Делает столы для продавцов, оконные рамы, чинит двери. Они живут нормально!

Пока, Дневник! Царевна

10.02.

Завтра Козерог должен сделать мне N-предложение. Я слышала, как ребята об этом говорили. Шепчутся, как девчонки, и все слышно! Купил себе куртку, джинсы и майку. Он должен, по их игре, соблазнять меня. Я на такие уловки не ловлюсь. Мне человек нужен.

Вот он стоит рядом, гражданин, поспоривший на мою душу. Временами поднимает голову к облакам и повторяет: «Я люблю и хочу быть любимым». А сверху капает дождь! Смехотища!

Подходил парень по имени Омар-Бек. Окружающие дружно зовут его Бублик. Он из бедной семьи. Ничего у него нет. Но повезло, нашел спонсора. Ему помогает сам Черный Принц! Устроил в институт. Дает тысячу рублей каждый месяц на питание. Остальные средства Бублик должен найти сам! Только не пить, не лениться, заниматься! Не бросать учебу!

Общалась с Вайдой. Она рассказала, что ее отец много зарабатывает. Хорошо помогает им. Работает в спецслужбах. Не под своим именем. Патошка

13.02.

Сегодня я получила булку бесплатного хлеба в магазинчике Красного Креста. Спасибо директору школы – Ханум. Это она помогла, чтоб мы его иногда получали.

Нашей подопечной малышке исполнилось два года! Мы подарили девочке скромные сладости и книжку с картинками. А Таиса купила для дочери дорогого музыкального мишку. Мишка работает на батарейках. Поет! Дети со двора заходят полюбоваться. У большинства таких дорогих игрушек нет.

Увидела Машу-Макку. Она шла с огромными сумками. И с огромным животом! Как же она поднимает такую тяжесть?!

Денег нет. Еда на вечер и на утро. А до следующего вечера маме приходится ждать на чае! Всегда неизвестно, густо или пусто.

Много пишу для школы. Ложусь спать в два часа ночи. Свечки, коптилки. Сосед-милиционер протянул себе провод из частного сектора. Там есть дизель! У них свет! Но нам «накидным проводом» электричество провести не могут, иначе опозорятся перед другими чеченцами – за помощь «русскофамильной семье».

Скоро весна! Время пустых и глупых надежд! Пока.

15.02.

Под вечер на темно-синей машине прибыли неизвестные.

– Здесь они не жили! – шепнула встревоженная жена милиционера по прозвищу Сплетница.

Она постоянно кого-то опасается. Сказала, что, увидев чужаков, ее муж сначала даже хотел убежать со своего балкона третьего этажа!

Разумеется, во дворе новых людей никто ни о чем не спрашивает. Выглядят они внушительно, с оружием. Если так выглядишь – заходи и живи, где захочешь, в любую квартиру. Окружающие давно запуганы тотальным беспределом! «Ослепла» и «оглохла» русская бабушка на первом этаже. То же случилось с чеченской семьей милиционера.

Итак: три брюнета и один блондин заняли, никому ничего не объясняя, квартиру № 58. Как раз под нами! Пока тихо. Только по ночам бьют ногами в двери на втором этаже. Эти же фокусы синхронно повторяют на четвертом этаже над нами. Но наш милиционер не выходит. Даже имея оружие! Будур

18.02.

Четыре парня, что заняли квартиру № 58, не показываются. Должно быть, жить здесь они не станут и просто поставили вещи.

Алика нет. Искать его в поселке, в пригороде я не могу. Там живет его бабушка. У бабушки во дворе в бочке есть то, что мне очень хотелось бы иметь для личной самообороны. Алик поехал туда две недели назад. Не случилась ли с ним беда? Молодые мужчины уходят и не возвращаются домой.

Столкнулась в своем подъезде с чеченскими парнями из благополучной семьи. Они уносили чужую дверь! Сняли с квартиры второго этажа. По глазам видно: употребляют наркотики.

Надо держать ухо востро! Конечно, я понимаю, в республике работы нет. Молодежь пить и курить желает ежедневно. И от вкусного куска никто не откажется. Вот и ходят по чужим подъездам крепкие и сильные, накормленные старшими бездельники. Во всех дворах – одинаково. Повзрослевшие между войнами дети, многие из подростков не смогли окончить школу. Им хорошо знаком страх под обстрелами и бомбежкой. Видели смерть. И постоянное массовое воровство вокруг себя. Не день, не два, не один год, а в течение нескольких лет! Таковы их жизненные примеры. Люди спешат! Соперничают между собой по выносу и по продаже того, что еще не украдено и не продано.

Думаю, историки отметят нашу молодежь как потерянное поколение.

Были неприятности с сыном Таисы. Ее сын на год младше меня. Он днем катался по шоссе на велосипеде. И тут прогремел взрыв! Подросток не был ранен. Но он едва не пострадал за чужие действия. За мальчиком погнались военные, подумав, что он имеет отношение к взрыву. (Они как раз мимо проезжали на бэтээре.) Конечно, он был ни при чем – он катался по этой же дороге, играясь и дурачась. Сбежать школьнику удалось. Он бросил велосипед. Стремительно взбежал на чердак по лестнице нашего дома, оттуда – на крышу. Мчался по ней, минуя провалы, на противоположную сторону. Через люк спустился в родной подъезд. Мальчик благополучно достиг своей квартиры. Заперся! Уцелел! Слава богу! Будур

22.02.

Я дома. Привет!

Завтра опасный день! День депортации чеченцев с родной земли. Возможны теракты – в память о погибших при переселении.

С Козерогом один день – дружба, другой – молчание и отчужденность.

Чеченочка Вайда, та, у которой папа «секретный агент», обещала пересмотреть одежду старших сестер. И принести в дар!

Я хожу в «гуманитарной» синей болоньевой куртке. Куртку я получала с великим трудом, со скандалом, в течение недели! Никто не хотел давать мне помощь. Но, устроив истерику в организации по помощи населению, я вынудила дать мне куртку, так как не могу ходить в дырявой. Холодно. Просила и для мамы, но не дали. «Бедные», кому помощь положена по категориям, – многодетные семьи, беременные, люди старше шестидесяти лет и т. д., – подъезжали за «гуманитарными» куртками на иномарках! Им еще почему-то вручали дорогие матрасы.

Не секрет, что чеченцы не сдают документы своих умерших родных. Поэтому получают помощь на всех дедушек и бабушек, которых давно нет на свете! Весь рынок в продовольственных «гуманитарных» консервах. Их на рынок сдают камазами! А такие люди, как мы с мамой, голодные. Куда смотрит власть?!

Джинсы, подаренные мне Аминой, продающей чай, – единственные. Они начинают рваться.

Сегодня отчетливо слышна орудийная канонада. Праздник Курбан-байрам! Царевна

24.02.

Видела Алика! Жив и здоров. То, что он должен был принести из бабушкиного двора, исчезло! Неизвестные обнаружили и утащили.

В нашем дворе собака родила щенков! Двое замерзли и погибли сразу. Остальным мама постелила свое старое, в копоти, пальто. Выживут ли? Дети милиционера и мы подкармливаем собаку-мать. Она благодарно виляет хвостом, когда я отдаю ей остатки супа или кусочек горбушки.

Приехал хозяин книг, пожилой Тодди. Надеюсь, новые книги хоть чуть поправят мои торговые дела.

Царевна, ждущая весну

26.02.

Я расстроена. Рынок разгоняют. Куда идти? Как выживать? На месте рынка, по приказу какого-то сытого предателя простых людей, будут строить спортивный комплекс. На кой черт он нужен голодным и безработным? Давно моя республика в финансовом отношении – двойник Бермудского треугольника.

Тодди попросил стать его женой. Шутка? Всерьез? Твердит, что любит меня! Но ничего, кроме благодарности за предоставленную работу, у меня к Тодди нет!

В нашем районе убили русскую женщину! Значит, положение русских людей к лучшему не переменилось.

Утром из окошка маршрутного такси я видела Машу-Макку. Она от своей остановки поднималась вверх, к родительскому дому. Вероятно, проведать свою маму и сына.

Подходила золотоволосая Вайда. Вайда ревела и совсем не стеснялась. Говорила, что ей жаль уходящую жизнь. Она считает, что ее никто не любит, кроме мамы.

– Обидно! Совсем нет внимания мужчин. Одиночество, – жаловалась худенькая красавица.

Я поняла: у Вайды плохое настроение. Купила и подарила Вайде солнечный апельсин. Будур

29.02.

или 1 марта? Не знаю!

Что сегодня было! Русские войска и гантамировцы-чеченцы, воюющие на стороне РФ, очень быстро окружили Центральный рынок. Все были в масках. Стали хватать людей и тащить в автобусы без всякого объяснения. В основном парней и мужчин! Кто упирался, того подгоняли прикладами! А у многих торгующих товар взят в долг. Как быть?

Набили случайными людьми много автобусов и машин. Наконец добрались до нас. Схватили нашего Козерога и других молодых ребят. Сразу надели наручники, как на преступников. Для устрашения? Имели ли на это законное право? Ну да, мы здесь все без прав. С Козерогом рядом оказался сосед девочки Вайды. Ему девятнадцать лет. Уже пару лет как женат. Он заорал:

– Раз моего друга забираете, забирайте и меня!

И вцепился мертвой хваткой в куртку Козерога. Их увели обоих. Я думала, мне будет все равно. Ведь мы ссоримся больше, чем дружим. Какой там! Я едва не заревела. Тотчас приготовилась бежать по их следам. Помню, как мы чудом спасли таксиста. Только тем, что запомнили номер забравшей его боевой машины.

Зову торгующих рядом взрослых женщин:

– Таиса! Соня! Куржан! Пошли! Посмотрим, куда их утащили? Запишем номер транспорта – надо родителям сообщить!

Женщины и ухом не ведут. Наоборот, говорят мне:

– А какое тебе дело? Проверят – отпустят. Ешь! Мы на твою долю манты в кафе взяли.

Я взбесилась:

– Что? Есть?! Когда происходит беда? Я – ухожу!

И я убежала искать ребят. Долго заглядывала в автобусы и машины с несчастными людьми, которых охраняли военные. Не нашла. Иду назад. Плачу. Но минут через пятнадцать после моего ухода до женщин дошло: все не так просто! Я не нашла ребят. А женщины – нашли! Они, обнаружив соседей по торговле, устроили крики и вопли. Дали военным денег. Парней, уже привязанных к креслам автобуса, отвязали и выпустили! Женщины вернулись с ними, как героини! А я опять – незаметная тень. Будем считать, что так и надо. Будур

02.03.

Почему у нас была зачистка – понятно. Вчера мы в суматохе не подумали, но причина есть! От нашего Грозного до Тбилиси в Грузии – четыре часа езды. Туда сутки назад прибыли американские военные.

Люди вокруг меня на рынке размечтались: «Хоть бы и нас захватили! Быстро все отстроили! Работа для всех скорей нашлась бы! Благосостояние! Нормальная жизнь!»

03.03.

Привет! Через семнадцать дней мне исполнится семнадцать лет. Я еще ничего не успела. Рядом со мной ссорятся, любят, воюют, умирают, рушат и строят. А я? Пишу дневник и смеюсь, оттого что не люблю плакать.

Помню: мои одноклассники мечтали стать следователями, многодетными матерями, врачами. Я же часто меняла свои планы. Начитавшись дедушкиных книг, желала стать монахиней в Шаолине. Мечтала войти в доверие в тибетском монастыре. Служить послушницей, как Елена Блаватская. Овладеть искусством врачевания. Научиться левитации. Об этом в настоящее время можно вспомнить со смехом и тоской. Мое детство исковеркала война. Проблемы стали земными: еда, вода, укрыться при обстреле. Главное – выжить!

Более поздние увлечения связаны с космосом. Я чертила звездные карты неба. Зимнее, весеннее, летнее, осеннее небо. Мечтала стать ученым-уфологом. Все рассыпалось. Исчезло. Разумеется, при помощи войны.

Теперь, в шестнадцать лет, я нездорова: невроз, ревматизм, болезнь сердца. Мои желудок и печень «бастуют». До сих пор мы живем без отопления и мерзнем. Без электричества. Без воды – ее носим с улицы, привозят водовозы в больших цистернах и продают уже по два рубля ведро. Вода неочищенная, и непонятно, где они ее набирают. Часто она мутная и с водорослями. Другой нет.

Единственное, что появилось благодаря переезду в квартиру к Таисе, – есть туалет и слабо работает газовая конфорка на плите. Не нужно готовить на костре во дворе! Можно готовить дома. Правда, готовить особо нечего. После длительного голода я не могу кушать обычную пищу. Приблизительно то же положение со здоровьем было у бывших узников немецких концлагерей. В частности, лагеря Бухенвальд. Друг моего деда, художник Леонид Царицынский, побывал там. Он долго восстанавливал здоровье, занимаясь по системе хатха-йоги. Этот человек – мой пример!

Мне нужна длительная диета. Постепенное привыкание к обычной человеческой пище. Но, к сожалению, наше материальное положение таково – не до диеты. Мы с мамой любому куску рады! Потому у меня случаются приступы.

Окончить бы школу! Поступить в вуз! Это важно! Я очевидец! Я обязана все рассказать!

А в центре города опять зачистки. Мне бы научиться радоваться жизни!

Жена весельчака Ислама обидела меня. Эта юная женщина высказалась у соседнего Козерожьего стола, высокомерно на меня поглядывая: «Кто бы мог подумать? Имея русскую мать, она знает наши обычаи? Все равно никто ей не поверит и не пустит в приличный чеченский дом!»

Пустяки! «У нас достойный Покровитель», – говорится в одной из сур Корана, и она, как мусульманка, должна это знать.

Нашла у М. Лермонтова стихи о Кавказе. Мне они очень понравились. Даже не верится, что сам Лермонтов принимал участие в карательных походах.

 
Велик, богат аул Джемат,
Он никому не платит дани.
Его стена – ручной булат,
Его мечеть – на поле брани.
Его свободные сыны
В огнях войны закалены,
Дела их громки по Кавказу,
В народах дальних и чужих,
И сердца русского ни разу
Не миновала пуля их.
 

04.03.

Что отколола Таиса! Она взяла в руки перевод Корана (Крачковского). И поклялась на Книге, что я ей сказала: «Соглашусь выйти замуж за Тодди – хозяина книг. Но я это сделаю, если он купит мне дорогое кольцо с бриллиантом!»

Я никогда такое не произносила! Получилась насмешка. Я сразу почувствовала женскую хитрость. Вдруг ухаживание за мной (со стороны Тодди) со временем станет серьезным? За кем?! Вокруг сотни «своих» вдов, молоденьких невест! «Этой» надо помешать. Получился предлог нас рассорить, к тайному удовольствию окружающих. Торгующие были довольны! Смеялись! Говорили солидному рыжеватому холостяку: «Вот это да! Ура! Беги за кольцом!»

Так, в шутку, его оскорбили. И подпортили наши отношения. Я разозлилась на Таису! Какое ей дело до чужих симпатий и антипатий? Подстроили человеку от моего имени неприятность. Он отшучивался. Краснел! Знаю, Тодди жадноват. Однако ко мне хозяин товара относится хорошо. Даже по-отечески. Он действительно несколько раз говорил о том, что влюблен в меня! Я, разумеется, не верю. Царевна Будур

08.03.

Мой восемнадцатилетний сосед Козерог, которого я искала на зачистке, – свинья! Не поздоровался! И другие соседи по рынку (парни, друзья Козерога), что целыми днями крутятся в нашем торговом ряду, не сделали даже крохотного подарка. Да еще и злорадствовали, что сегодня меня никто не поздравил! Настроение мне исправили переделанные стихи поэта Некрасова:

 
Однажды в студеную зимнюю пору
Я с крыши свалился.
Был сильный мороз!
Гляжу: поднимается медленно в гору
Лошадка, везущая долларов воз.
И, шествуя важно, в спокойствии чинном,
Лошадку ведет под уздцы мужичок.
С большим автоматом, в дубленке овчинной,
С гранатой-нулевкой, а сам – с ноготок.
«Здорово, парнище!» – «Ступай себе мимо». –
«Уж больно ты грозен, как я погляжу.
Откуда валюта?» – «Из банка, вестимо.
Отец мой там грабит, а я – отвожу».
В лесу раздавались удары по морде
И дикие крики: «Отдайте трусы!»
«А как тебя звать-то?» – «Зовут меня Власом». –
«Какой тебе годик?» – «Шестой миновал».
«Ну, мертвая!» – крикнул малюточка басом,
Нажал на курок – любопытный упал.
 

Подошла Вайда. Она расстроена. Ее тоже никто не поздравил с 8 Марта. Я утешила подругу:

– Могу тебя осчастливить! С тобой здоровались сегодня?

– Да, – рассеянно ответила девочка.

– А со мной и поздороваться забыли! Какие тут подарки?! Так что я – впереди тебя! Могу похвастаться!

И Вайда наконец рассмеялась.

Купила булку хлеба и банку кильки. Будет знатный ужин! Будур

09.03.

Слушаю музыку по плееру. «Enigma».

Праздник! Я купила восемь ведер воды, натаскала их на третий этаж и искупалась! У моего котика Борзика болит лапа. Мажу зеленкой.

Еще мне вырвали зуб. У доктора Беслана, на остановке «Электроприбор».

Познакомилась с Мархой. Ей тридцать семь лет. Она рассказала, как на нее напали в подъезде и, угрожая ножом, отобрали серьги.

Хорошо, у меня никаких украшений нет.

16.03.

Шел дождь, и я осталась дома. Представляю злющие рожи соседей по рынку. Я забрала клеенку-крышу, которая натягивается над столами во время дождя, домой, так как именно мою кто-то все время режет ножом. А денег покупать новую клеенку у меня нет.

Зато соседям по рынку теперь под ноги льет дождь, и образуются лужи. Они мокнут и злятся! Хозяйка квартиры Таиса наверняка стоит в луже. Да и Козерог с друзьями – тоже. Малышка, за которой смотрит моя мама, больна сыпью. Таиса ничего не объясняет. Мы можем заболеть? Значит, по-настоящему и ей на нас плевать.

На рынке я вечная рабыня. Все подай. Все принеси. Понимаю: за все следует платить.

Занимаюсь по книге «Ниндзя». Там есть энергетические упражнения. Видела доктора Куколку. Живой! Был ранен под бомбежкой. Поправился.