Текст книги "Связующая партия"
Автор книги: Ричард Карр
Жанр: Книги про волшебников, Фэнтези
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)
– Как не знаешь? – вскинулась Алана, – разве ты не знакома с другими девушками, которых недавно привезли сюда?
– Увы – нет, Ваше высочество, – покачала головой монашка, – но не моя в том вина. Просто за то время, что я нахожусь здесь, сюда никого больше не привозили. А я тут уже дней десять.
– Да чтоб мне в миноре увеличенную секунду да на пятой ступени[9]9
Минор – «грустный» лад тональности. Увеличенная секунда – интервал, равный полутора тонам. Энгармонически равен малой терции, но в отличие от нее требует разрешения. В минорном ладу увеличенная терция на пятой ступени – нонсенс, грубейшая и недопустимая ошибка.
[Закрыть]! Ее здесь нет! – вскричал Кред и в отчаянии ударил себя правой рукой по лицу. А за тем он медленно вытянул руку вперед, вгляделся в тыльную сторону ладони и вдруг сухо скомандовал, – уходим.
– Что такое? – спросила Алана.
– Куда? – удивилась послушница.
Обе девушки были обескуражены и немного напуганы поведением барда.
– Вы обе хотите убраться отсюда подобру-поздорову? Тогда уходим, быстро! – рыкнул на них Кред, и вся троица бросилась в коридор.
Аббатиса сидела за столом в своем кабинете и нервно теребила в руках перо. Что-то не нравилось ей в этом нежданном посетителе. Епископ сразу показался ей каким-то уж очень подозрительным, а тут еще и это…
В дверь тихо постучали, и в кабинет вошла монахиня, та самая, что провожала гостей к келье новенькой девушки.
– Я в Вашем распоряжении, матушка настоятельница, – дрожащим голосом сказала монашка. Она робела, потому что не знала, для чего ее вызвали.
– А, голубка моя, это уже ты, – настоятельница отложила перо в сторону. Никто не должен видеть, как она встревожена, – у меня для тебя есть одно дело.
– Слушаю, матушка, – поклонилась девушка, как будто немного расслабившись. Ругать ее никто, похоже, не собирался, а значит и пугаться нечего.
– Ступай-ка скорее во двор и обыщи тюки, что приторочены к лошади нашего епископа.
Девушка в ужасе отшатнулась от настоятельницы.
– Как можно, матушка?! – взвизгнула она, – это же… Это же богопротивно. Это низко. Ведь это же собственность духовного лица!
– А ты в этом уверена?
Такой вопрос поставил монашку в тупик, и она замолкла, уставившись на свою настоятельницу, а та продолжила вкрадчивым голосом:
– Где это видано, чтобы епископы путешествовали верхом, как всякое отребье, а не в карете, как того требует их положение? А что за блажь, путешествовать вдвоем с женщиной? Пусть даже она монахиня, но не бесполая же. Да еще этот странный перстень… Никогда не видела ничего подобного.
– Да-да, матушка, – оживилась девушка, – я тоже обратила внимание на это кольцо. Очень странный символ изображен на нем. А я полагала, что украшения церковь носить запрещает, делая исключения лишь для печаток со змеей.
– И ты абсолютно верно полагала, горлица моя. Именно поэтому я и прошу тебя проверить, тот ли это человек, за которого он себя выдает. Если нас посетил истинный епископ, я скрою ото всех, чем ты занималась и отпущу тебе этот грех, а если нет, то Иериаль вознаградит тебя за твои старания.
В глазах монахини заплясали искорки фанатизма, и она, поклонившись, поспешно выбежала из кабинета наставницы.
Бард, принцесса и оруженосица добежали до лестничной площадки.
– Стоп, – скомандовал Кред, – нам нельзя так двигаться. Бегающие епископы выглядят как минимум странно.
И вся троица двинулась дальше степенным шагом: менестрель впереди, девушки отстают на пару шагов. На лестнице они столкнулись с монахиней, которая очень спешила подняться наверх, но Алана не придала этому особого значения. Еще бы. Кого удивит, что в монастыре он встретился с монахиней? Это все равно, что удивляться каждому дереву в лесу. Однако Кред после этой встречи только ускорил шаг.
– Все верно, матушка!
Это выпалила монашка, которая только что влетела в кабинет настоятельницы. Она жутко запыхалась и была красная, словно епископская мантия, но все же смогла выдавить из себя продолжение:
– У него… В вещах лютня, матушка. Ведь епископам не положена лютня?
– Значит этот прохвост бард, – гневно вскричала аббатиса. Как ей было не злиться, ведь этот наглец отчитал ее у всех на глазах, – хорошо, что ты все так быстро выяснила, голубка моя. Теперь все будет складно.
– Да, матушка. Вот только… – девушка часто задышала ртом в очередной попытке восстановить дыхание.
– Что «вот только»? – приподняла бровь настоятельница. Ей отчего-то очень не понравилось это начало.
– Вот только этот епископ уже уходит. Я столкнулась с ним на лестнице, когда поднималась сюда. С ним его спутница и наша новенькая.
– И ты молчала?!
Из здания беглецы выбрались без осложнений. На дворе было уже совсем темно. Кред, с каждым шагом ускорявший движение, теперь почти что бежал.
– Открыть ворота! – крикнул он через полдвора, как только завидел пару коней. Привратница метнулась выполнять приказ епископа, который, по всей видимости, был не в духе, а самозванцы уже подбегали к лошадям.
– Закрыть! Немедленно закрыть ворота! – раздался неистовый вопль. Это запыхавшаяся настоятельница, выскочившая набегу во двор, кричала во все горло, – задержать самозванцев!
Но не тут-то было. Кред уже запрыгнул на спину своего коня. Освобожденная оруженосица, добравшаяся до лошадей второй, не мешкая, оседлала Фррумара. Алана в растерянности затормозила на полном ходу. Коня для нее не оставалось.
Ошалевшая привратница, потратившая немало усилий на то, чтобы открыть тяжеленные ворота, теперь изо всех сил старалась побыстрее закрыть их. Одна из створок встала в пазы и защелкнулась.
Оруженосица сноровисто ударила Фррумара пятками в бока и с гиканьем пронеслась сквозь узкий проем ворот, сшибив привратницу с ног. Жеребец перемахнул через тело женщины, не желая наносить ей серьезных ран, и рванул, что было духу.
Кред повернул своего коня спиной к воротам и пустил его в галоп. Алана видела, что он несется прямо на нее, но не могла даже шелохнуться от страха. Их разделяет двадцать шагов, пятнадцать, десять… Вот траектория движения коня неуловимо меняется, животное проносится мимо, а сама девушка взмывает в воздух, подхваченная мужской рукой. Кред кое-как усадил ее перед собой, одновременно круто разворачивая своего скакуна, и в следующий миг они уже неслись к воротам. Бедная монахиня-привратница, не успевшая подняться на ноги, поспешно откатилась в сторону, и копыта коня простучали у самой ее головы.
Все трое вырвались из ловушки, но праздновать победу было рано. Кред не собирался останавливаться, и все пришпоривал своего скакуна. Животное отчаянно ржало, но прибавляло ходу.
Через пару минут Кред с Аланой нагнали наездницу Фррумара, и теперь ехали уже вместе, не сбавляя скорости.
Остановились они только тогда, когда с боков взмыленных коней стали срываться клочья пены. Все трое спешились и стали обустраивать стоянку. Чары, маскирующие Алану, давно развеялись, и оруженосица, увидев ее настоящее лицо, вдруг занервничала.
– Что случилось? – спросила принцесса, заметив беспокойство своей новой спутницы, – мы уже очень далеко от монастыря. Тебя туда больше не вернут, бояться нечего.
– Ваше высочество, Вы же не повезете меня знакомиться к Вашему батюшке? – робко спросила та, затравленно глядя на принцессу.
– Нет конечно, – удивилась Алана, – а это еще зачем?
– То есть Вы уже передумали на мне жениться? – в голосе девушки прозвучала несмелая надежда.
Алана замерла с открытым ртом. Она уже и думать забыла о том, что произошло когда-то в башне. Все это было, казалось, в прошлой жизни, от которой остались лишь воспоминания о людях, но не о событиях.
Кред, наблюдавший за этой сценой, не удержался и прыснул со смеху.
– Послушай, – начала объяснять принцесса, – с нашей последней встречи произошло слишком много всего. Все переменилось настолько, что я теперь в бегах и зовут меня просто Лия, без титулов и поклонов. Меньше всего на свете я хочу сейчас попасть во дворец к отцу.
– Ну что, – с явным облегчением вздохнула оруженосица, – в таком случае приятно познакомиться, Лия. Мое имя Эльра, ведь при первой встрече я, кажется, так и не успела представиться.
– Да, кажется так и было, – подтвердила Алана, – и раз уж мы теперь в одной лодке, то может быть поедем вместе?
– А куда вы направляетесь?
– Прежде всего, в ближайший город, – вмешался в разговор Кред, – мы ищем нашу приятельницу. По некоторым сведениям она должна была быть помещена в тот монастырь, из которого мы тебя вытащили. Так что в какой-то мере ты ее должница.
– Так а в город-то зачем?
– Как минимум купить там провизии и еще одну лошадь. А как максимум узнать что-то о Рапсоде. Раз она не у монахинь, то может кто-то видел ее и знает, куда она направляется. И да, я – Кред, певец и мастер игры на лютне, – менестрель отвесил шутливый поклон, – а то что-то в последнее время называть свое имя при первой встрече стало дико немодно.
– Пожалуй, я приму ваше приглашение, – улыбаясь, кивнула Эльра, – чем нас будет больше, тем проще отбиться. По крайней мере до тех пор, пока мы не разыщем эту вашу Рапсоду. Я хочу встретиться с ней и поблагодарить ее за то, что она по какой-то случайности не попала в этот монастырь.
Сговорившись на этом, все трое легли спать. Алана поделилась с Эльрой одеялом и запасным комплектом одежды, вытащенным из дорожного мешка. Девушка с благодарностью приняла и то, и другое, ведь на ней в отличие от Аланы не было теплых брюк и рубашки под одеянием монашки.
Принцесса очень устала, но уснуть ей никак не удавалось. Стоило только сомкнуть веки, как перед глазами всплывает храмовый двор, а в ушах звенит голос настоятельницы.
– Кред, – тихонько позвала она, – ты не спишь?
– Теперь нет, – ворчливо отозвался бард.
– Я просто хотела спросить, почему монашки вдруг решили нас схватить и как ты узнал об этом заранее?
– Они просто оказались внимательнее меня, – с неохотой ответил менестрель, – я забыл снять с пальца свой перстень. Цеховой знак, ты его видела. Лютню, главное, спрятал, а это… – и он махнул рукой, – хорошо еще, что когда я это обнаружил, было не слишком поздно.
Наутро оказалось, что до ближайшего города было рукой подать, поэтому было принято решение доехать до него натощак и позавтракать уже там. Часов в десять утра все трое уже с аппетитом уминали гренки и яичницу с сыром и луком в трактирчике, на который указал Кред. Стоит ли говорить, что это заведение было местом, где обосновался один из связных гильдии бардов.
Но до связного Кред добраться пока не успел. Он был очень голоден, и решил сначала хорошенько перекусить, а потом уже выспрашивать и вынюхивать. Новости тем временем ждать не собирались.
На плечо Креда легла мужская ладонь. Бард скосил глаза и, увидев знакомое украшение, расслабился и сказал не оборачиваясь:
– Садись к нам, если голоден.
И получил за это подзатыльник.
– Эй! Ты чего? – побитый Кред вскочил на ноги и обернулся лицом к обидчику. Перед ним стоял Тарни.
– Это тебе за то, что инструктаж толком провести не удосужился, – рявкнул Тарни, – если бы не твоя безалаберность, девчонки бы остановились в нужной гостинице, и ничего бы этого не случилось. А теперь Рапсода едет на северо-восток, и вы отстаете от нее на четыре дня.
– Но кто тебе сказал, что мы едем за ней? – удивился Кред.
– Это я тебе сказал, – угрожающе надвигаясь на собрата по цеху, прошипел Тарни, – она мчится в темпе престиссимо[10]10
Престиссимо (итал. prestissimo) – очень быстро.
[Закрыть] и не останавливается ни в одном городе, будто за ней черти гонятся, а люди так улепетывают обычно тогда, когда у них неприятности. Девчонка влипла во все это из-за тебя, так что будь добр вытащить ее из этой атональщины[11]11
Атональщина – просторечие от атональность, атональная музыка. Принцип звуковысотной организации, выражающейся в отказе (иногда демонстративном) композитора от логики гармонической тональности.
В тексте использовалось в значении «непонятная нелогичная ситуация».
[Закрыть]. Тем более, что одну красавицу ты как-то уже отыскал, – он безошибочно бросил взгляд на принцессу, хотя она находилась под покровом маскирующего заклятия Креда, – да еще и бонусную где-то раздобыл, – легкий кивок в сторону Эльры, – значит и эту Си-Диезнутую догонишь. А я уже устал за этими двумя барышнями гоняться.
12. О выборе пути
Через четверть часа после того, как Рапсода ускакала из монастыря, ей пришлось остановиться, чтобы сориентироваться на местности и сообразить, в какую сторону двигаться дальше. Сейчас она находилась значительно севернее Фароса, всего в нескольких днях пути от реки Синявки. Река эта служила естественной границей между Арденией и Баланией. Правда немного восточнее в нее впадает быстрая горная речка Звенька, а в образовавшейся дельте располагается еще одно малюсенькое княжество. Но она столь мало и незначительно, что никто никогда в расчет его не принимал. Если бы Алана была сейчас с Си-Диез, то уже через неделю они бы пересекли Синявку, но принцессы рядом не было. А раз так, то и двигаться на север, к реке, было бессмысленно. Стоило сосредоточиться на задаче, которую поставила перед Рапсодой церковь. Необходимо как можно скорее нагнать воров, стянувших ценнейшую из реликвий королевства, а они двигались на восток. Значит и Си-Диез нужно скакать в том же направлении, причем чем быстрее, тем лучше. Сейчас морда ее коня, в нетерпении роющего копытом землю, была направлена прямо на Синявку, а значит Туманные горы находились по правую сторону от нее. Вот и разобрались. Нужно на первой же развилке взять правее и ехать прямиком на восходящее солнце.
Быстро разобравшись с этим вопросом, девушка вновь пустила коня в галоп. Жеребец оказался действительно очень резвым и норовистым скакуном. На такой скорости Рапсода еще никогда раньше не путешествовала. Не соврал, видать, епископ, и ей выдали самого лучшего коня, которого только смогли найти. Небось, не один десяток золотых монет стоил конек-то. Хотя об этом девушка догадалась еще в тот момент, когда только увидела этого горделивого красавца, чинно переступавшего тонкими ногами и выгибающего изящную шею. Порода чувствовалась во всем: и в великолепной внешности, и в огненном нраве, проявлявшемся в каждом его движении.
Седло и уздечка были тоже не из дешевых. Конечно, обошлось без украшений вроде шелковых лент и прочих изысков, но сработано все было на совесть из хорошей крепкой кожи.
А еще к седлу был приторочен средних размеров баул. Он тревожил любопытство Си-Диез весь день. Ей до жути было интересно, чем церковники заполнили этот мешок, но останавливаться и терять время только ради того, чтобы сунуть свой длинный нос туда, куда она все равно заглянет во время ночной стоянки, было попросту глупо.
Оказалось, что ее наниматели, если их можно было так назвать, позаботились не только о том, чтобы их посланница быстро передвигалась, но и о том, чтобы она хорошо спала и не померла с голода. По крайней мере, одеяло и кое-какие запасы еды в мешке Рапсода обнаружила. А если прибавить к этому еще и кошель с шестьюдесятью золотыми монетами, то положение бардессы начинало казаться не таким уж и безнадежным. Если конечно забыть о таинственных ворах, которые поехали вроде бы в Туманные горы. А что если они направились совсем даже не туда? Поехали, предположим, в Баланию или сразу в Царн, а у Си-Диез есть всего-навсего десять дней на то, чтобы найти их, отобрать плащ Иериаля и вернуть его церковникам. Очень мало времени. Особенно если учитывать, что два дня из этого срока уже прошло, ведь время пошло с той минуты, когда епископ распрощался с бардессой. Это случилось вчера в первой половине дня, а сейчас уже поздний вечер, и двигаться дальше сегодня не имеет смысла. Итого на все про все остается только неделя и один день.
Предположим, что церковникам доподлинно известно, в какую сторону и зачем направлялись воры, но Рапсода-то их как опознает? У них же на лбу не написано «это мы стащили артефакт у глупых церковников, лови нас»! Иериаль вряд ли их так пометил, а значит отличить воров от обычных путников, которые проезжают той же дорогой, будет возможно только покопавшись в их вещах.
От этой мысли девушку передернуло. А если ее поймают за потрошением чужих баулов? Причем не важно, в чьих вещах она будет копошиться. И честные, и нечестные люди такому вниманию к своему скарбу не обрадуются одинаково. А сколько групп путников встретится Рапсоде на восточной дороге? Две, три, десять? Направление это, конечно, было не самое популярное, но все же совсем нехожеными эти дороги назвать было нельзя.
Одним словом, дело певице предстояло опасное. Она бы даже сказала травмоопасное, если не смертельное. Ведь за такое и зашибить могут. А если не добьет первый поймавший, то второй докончит дело.
И тогда Си-Диез решила, что совершит только одну попытку. Выберет тех путешественников, что покажутся ей наиболее подозрительными, и проверит их сумки на наличие артефакта. Если угадает – повезло. Останется только вернуть плащ, и можно возвращаться к прежней жизни. А если не угадает… Что ж, тогда ноги в руки и мотать за границу. Там церковники, может быть, не достанут ее. Поговаривают, что в Балании последователи Иериаля не имеют такой власти, как на территории Ардении. Также за границу певица решила отправиться в том случае, если станет очевидно, что доставить плащ вовремя она никак не успеет.
Си-Диез проехала в нужном направлении еще четыре дня, но никто из тех, кого она догоняла, подозрений не вызвали. Рапсода конечно догадывалась, что воры, которых она преследует, далеко не дураки, если смогли ограбить саму церковь, а значит они сделали все возможное, чтобы ничем не выдать себя, но… Но девушка никак не могла заставить себя поверить, что вот эта женщина с кучей детишек, сидящих телеге, преступница. Да и мужичонка сельского вида, ведущий в поводу без меры нагруженного старенького ослика, на мошенника никак не тянул. Ему при такой скорости передвижения до храма Высоких супругов добираться не одну неделю. Или он решил действовать по принципу «тише едешь – дальше будешь»?
Нет, нет. Все бред. Не станет Рапсода его проверять. И женщину в повозке тоже. Нельзя так жить, подозревая каждого встречного. Бардессе с ее природным оптимизмом было противно заставлять себя думать обо всех людях изначально плохое. От такого взгляда на жизнь ей делалось тошно.
«Ничего себе церковь, светильник добра, – думала Рапсода, пришпоривая коня и оставляя крестьянина с осликом далеко позади, – Она должна сеять в сердца людей веру, сострадание, взаимопонимание, желание помочь ближнему… А что получилось в итоге? Хотя, что может получиться, если святая церковь живет только собственными интересами, оставаясь равнодушной к нуждам тех, кого называют прихожанами. Хотя если хорошенько покопаться, то можно и здесь найти плюс, ведь церковники не продажны. Им одинаково плевать как на нищих и безродных, так и на богатых и титулованных. Как говорится, всех обслужим в порядке живой очереди, кабинета для оказания платных услуг не предусмотрено».
Несомненно, дело, порученное Рапсоде церковниками, было грязным и скользким, но его было просто необходимо попытаться сделать. В противном случае последствия могли быть еще более гадкими. Поэтому когда начался седьмой день из отведенного на задание срока, Си-Диез собралась с духом и начала зорко вглядываться в дорогу впереди себя, твердо намереваясь выбрать цель для обыска именно сегодня. Завтра будет уже поздно. Если до завтра она не справится, то уже не успеет добраться даже до мало-мальски значимого храма. Если ничего не сделать сегодня, то завтра можно будет уже смело, а точнее трусливо, направляться к Синявке, в надежде укрыться в Балании от гнева священнослужителей.
Итак, девушка скакала вперед и выглядывала жертву, когда вдруг заметила группу бардов, остановившихся на привал прямо на обочине.
«Может они видели кого-то подозрительного? – подумала Си-Диез и, спрыгнув с коня, направилось к собратьям по цеху, – не прогонят же они меня за такой вопрос в самом-то деле».
– Гладкой дороги вам под ноги, сладких блюд к столу и нетривиальных рифм в голову, – поприветствовала девушка бардов. Те – было их пятеро – находились в хорошем расположении духа, а потому заулыбались, поздоровались в ответ и пригласили Рапсоду пообедать вместе с ними.
«Странная компания, – подумала тогда певица, подсаживаясь к ним, – многовато их что-то. Барды обычно путешествуют по одному, иногда вдвоем и уж очень редко втроем. Но чтобы пять менестрелей ужились в одной компании и вместе зарабатывали себе на хлеб, это уже что-то из раздела фантастики».
Впрочем, она почти сразу заметила, что на пальце у каждого из музыкантов имеется перстень со скрипичным ключом и успокоилась. Этих можно спрашивать о чем угодно и напрямую, не сдадут.
– Ребят, я тут одну штуку ищу, – начала она подбирать слова. А потом махнула рукой и смело закончила, – плащ Иериаля я ищу, вот.
– О, а мы думали, ты не в курсе, – удивился один из музыкантов, – или тебе успели все рассказать до начала операции? Насколько мне помнится, ты должна была получить эту информацию несколько позже. Вроде бы, вы с принцессой сначала должны были недельки две-три поторчать в Фаросе. Кстати, где принцесса-то, Си-Диез?
Что ей успели рассказать и о чем она не должна быть в курсе, девушка не поняла, но это прошло как-то мимо ее внимания. Рапсоду занимал другой вопрос:
– Вы меня знаете? – спросила она, подняв брови. Ни одного из мужчин она не помнила.
– А чего тут трудного? – хохотнул менестрель, – невысокая, худенькая, выглядишь как подросток, русые волосы и разные глаза. Такую не захочешь, а узнаешь.
Девушка была поражена таким поворотом событий. Ей и в голову не приходило, что она настолько приметна.
– Так где Алана? – поторопил Рапсоду с ответом один из бардов.
– Сбежала, – развела руками певица.
– А плащ тебе тогда на кой бемоль сдался?
– Вернуть церкви.
Этот ответ парням явно не понравился.
– То есть ты думаешь, что мы так просто, ради забавы его тырили, шкурой своей рисковали, и все ради того, чтобы ты его забрала и вернула на место? – зло прищурился самый молодой бард из группы. Голубоглазый блондин. Если бы не угрожающая здоровью ситуация, то Си-Диез непременно бы отметила, что парень весьма привлекателен.
– Так он у вас? – искренне удивилась девушка, – вот так удача. А зачем он вам понадобился?
– Сперва ты скажи, зачем тебе нужно его вернуть церковникам, – ответил вопросом на вопрос блондин, глядя ей прямо в глаза, – и не вздумай врать. Тут каждый артист, а фальшь и лажу любой артист видит сразу.
Поняв, что ребята не успокоятся, пока она подробно не расскажет, в какой переплет попала, Си-Диез принялась объяснять все с самого начала. По ходу рассказа, барды немного успокоились. Чувствовалось, что их доверие к товарке мало-помалу восстанавливается.
– Прости, Рапсода, но мы никак не можем помочь тебе, – сказал один из менестрелей. На этот раз не блондин, а рыжий и кудрявый его ровесник, – он нужен для других целей. Гильдия так решила на последнем собрании. Это часть нашего плана.
– Какая еще часть, которого из планов и что за собрание? – наконец сообразила поинтересоваться девушка.
– Та, которая связана с плащом и переправкой принцессы в Баланию, – лаконично ответил рыжий.
– А подробнее можно? Или вы мне все еще не доверяете?
– Пожалуй, можно, – решился блондин, – через день после того, как вы с принцессой благополучно покинули Ниарис, в «Трех ключах» состоялось еще одно собрание, где было решено, что путешествовать без всякой охраны для Аланы слишком опасно, но с другой стороны как приставить к ней охрану, чтобы девушка не почувствовала себя пленницей? Тогда было решено, что лучшим выходом из данного положения было бы использование плаща Иериаля, который был оставлен королевской семье для защиты ее членов, а не для того, чтобы храниться где-то в темном углу под крылом у священнослужителей. Вот мы и позаимствовали этот артефакт у господ церковников и отправились к слиянию Синявки и Звеньки, туда, где легче всего переправиться на Баланский берег. Там мы рассчитывали дождаться тебя и принцессу и передать вам плащ.
– Так вы не в храм Высоких супругов ехали? – Рапсода просто не могла поверить в такое огромное совпадение. Как же ей повезло, что она все же наткнулась на этих ребят. Или не повезло, там видно будет.
– Нет конечно! – воскликнул рыжий, тряхнув своими кудряшками, – чего мы там забыли? Просто выбрали наиболее свободную дорогу на Синявку, чтобы быстрее добраться до места, а не стоять часами за еле тянущимися возами купцов.
– А чего купцам вдруг стукнуло в голову ехать к Синявке? – озадачилась Рапсода.
– Контрабанда, – коротко ответил блондин, – Балания нуждается в помощи. Ардения, а точнее ее король, в этой помощи отказывает. Но не купцы, которым все равно, кому, что и когда продавать, лишь бы получать за это хорошую прибыль. И плевать они хотели на риск. Так что обозы с оружием и продовольствием забили все основные дороги. Впрочем, как и наемники, которым в мирной давно не воюющей Ардении делать нечего. А нам из-за этого внезапного торгового паломничества пришлось выбрать окольный путь.
– Раз вы не можете отдать мне плащ, у меня только один путь – отправиться через Синявку вслед за торговцами и наемниками. Может там я смогу укрыться от наших епископов, – печально подытожила девушка, – Слушайте, вы ведь тоже движетесь к переправе. Так может поедем вместе?
– Нет, – покачал головой рыжий, – нельзя. Нам не стоит привлекать к себе внимание, а ты уж больно приметная личность. Да вдобавок тебя вскоре начнут разыскивать, а мы должны без приключений добраться до Синявки и дожидаться там принцессу с сопровождающим.
– Так это же я сопровождающий! – возразила Си-Диез, – и Аланы со мной нет. Вы же знаете.
– Знаем. Но нам велено ждать у переправы, и мы будем ждать, сколько сможем. Может быть, кому-то из наших посчастливится, и он сможет разыскать принцессу. Тогда они оба приедут в назначенное место и станут искать нас, чтобы забрать плащ.
Спорить с упертыми бардами было бесполезно, но от колкости певица все же не удержалась:
– А чего же вы меня тогда трапезу разделить пригласили, раз я такая вся из себя заметная и тень на вас бросающая?
– Так то ж всего лишь обед с сестрой по цеху, – пожал плечами блондин, – просто встретились на дороге, оказали друг другу внимание как согильдийцы и разъехались каждый по своим делам. Что тут такого?
Рапсода даже не нашлась, что на это ответить. Ей было немного обидно, что ее прогоняют, но в глубине души она понимала, что ничего, кроме неприятностей, она своим возможным спутникам действительно не принесет. Поэтому девушка попросту встала и, попрощавшись, поскакала дальше. Теперь ей нужно было спешить. Но, несмотря на поджимающее время, Рапсода заехала в ближайший город.
«Слишком приметная, говорите, – думала она, проезжая по улицам и выглядывая нужные ей лавки, – что там было по списку? Выгляжу как подросток? Ну тут ничего не сделаешь. Роста тоже сильно не прибавишь, разве что обувь на каблуке прикупить, но ведь неудобно же ходить будет… Хорошо, точнее плохо Что там дальше?
Худенькая.
С этим, наверное, можно как-то бороться».
И Си-Диез не задумываясь зашла в лавку швеи, где прикупила небольшую расшитую цветами и пчелками подушечку, которую тут же запихала себе под рубашку. Правда от этого она стала выглядеть не как более упитанная девица, а скорее как дама на сносях. Такая женщина, скачущая галопом, скорее всего будет бросаться в глаза всем встречным. Не каждый же день мимо тебя проезжает верховая беременная малолетка.
Подушечка была извлечена из-под рубахи и засунута в дорожный мешок.
«Ну и ничего, мягче спать будет. А что „пополнеть“ за счет подушки не удалось, так и Иериаль с ним. У меня еще полно примет. Русые волосы к примеру».
И Рапсода смело направилась к заведению под вывеской «Причесник», откуда примерно через полтора часа вышла жгучей брюнеткой. Длинна волос, правда, осталась прежней: уж больно жалко было срезать.
«Ну вот, уже что-то», – удовлетворено подвела итоги проведенной работы певица.
Правда, дальше дело опять встало, потому что как поменять цвет глаз, Рапсода просто не представляла. Пришлось купить простенькую полотняную косынку и перевязать ей голову, скрыв один глаз на пиратский манер. Выглядело это, скажем прямо, специфически, но Си-Диез решила, что лучше такая маскировка, чем совсем никакой. Кроме того она придумала завязывать через день то правый, то левый глаз, посчитав, что это может сбить с толку возможных преследователей.
Кстати стоит и сережки снять, а то разноцветные камни могут навести возможных наблюдателей на определенные мысли. Жаль конечно, ведь они чуть ли не часть ее самой. Эти серьги были сделаны по ее собственному эскизу у одного неплохого ювелира и, по мнению Рапсоды, выражали всю ее игривую и бесшабашную натуру, говорили о веселом и беззаботном характере своей хозяйки.
«Не хныкать, – одернула себя Си-Диез, пряча украшения в потайной кармашек куртки, – в конце концов, они все еще при мне. И может быть, когда-то настанут те времена, когда я вернусь к прежней жизни, в которой им будет место».
А на повестке дня оставалась еще одна, последняя примета, разобраться с которой было намного проще. Всего-то и нужно было, что снять перстень со скрипичным ключом, и все – она никакой не член гильдии бардов, а простая ничем не примечательная девушка.
За заботами о перемене внешности Рапсода не заметила, как пролетел день, седьмой день из десяти, отпущенных ей церковниками. Выезжать из города на ночь глядя девушке крайне не хотелось, а значит ей не оставалось ничего другого, кроме как остановиться на постой в каком-нибудь трактирчике. Но выбирать пришлось долго: прошло не менее часа, пока Си-Диез отыскала подходящее место для ночлега. Ей нужно было нечто такое, что являлось бы полной противоположностью той гостинице, в которой не так давно она останавливалась вместе с Аланой, то есть притон для жулья, ворья и прочих личностей, которые предпочитали не иметь дел с представителями власти.
Три следующих дня она провела в седле, изо всех сил подгоняя своего скакуна, но до границы оставалось еще три дня пути, а срок, отпущенный епископом, тем временем, истекал этой ночью. В свете этих событий Рапсода решила, что на дороге на ночь останавливаться небезопасно и поэтому скакала допоздна, пока не добралась до города. Чтобы попасть за городские ворота, ей пришлось дать на лапу страже, причем здесь она была намного более жадной, чем в Фаросе, и затребовала целых десять монет. Но не в Рапсодином положении было торговаться, и девушка без лишних споров выложила требуемую сумму из уже изрядно похудевшего мешочка. Финансы, которыми одарила ее церковь, испарялись так же быстро, как и время. Хотя, наверное, все же чуточку медленнее, так как после рассчета со стражей на дне мешочка еще что-то позвякивало. Решив, что пересчетом наличности она займется позже и не на улице, певица отыскала подходящий ей трактирчик и сняла там комнату на ночь. Трактирщик потребовал плату вперед, после чего у Рапсоды осталось три монеты золотом и пара серебрушек. В сущности, не такая уж и маленькая сумма, но если вспомнить, что ей еще надо добраться до Синявки и каким-то образом переправиться на другой берег, то не такая уж и большая.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
