Текст книги "S-T-I-K-S. Стекловата"

Я побежал рядом с Генералом, на ходу доставая свой казанский бинокль. На краю котловины мы одновременно упали среди кочек травы, выросшей на старых муравейниках. Свет от горящих машин позволил нам их немного разглядеть. Там точно были танки, как минимум средние, или даже тяжёлые, я в них не разбирался – они торчали на платформах с тягачами, штук шесть. Стояли спокойно, не дёргались. Славно горели топливозаправщики – их было два, бронетранспортёров я насчитал десяток, у них занимались покрышки; грузовиков, кунгов – без счёта. Многие не сохранили нормального положения и, перевёрнутые, чадили.

Рация полковника ожила.

– Это Святой, одна машинка уходит. Она с самого начала отдельно стояла, километрах в трёх от стаба. Сейчас рванула на восток. Хорошо разогналась, скоро её потеряем.

Генерал ответил:

– Это мастер Херши… Мастер Хер… Как его там!

Я поправил:

– Хишша, я запомнил. Имена у них какие-то змеиные.

Командир продолжил:

– Мы что-нибудь сможем сделать?

– Нет, – ответил Святой.

– Ну, он к своим дёрнул, за подмогой. Долго тут тогда засиживаться не будем.

Тут над нами и правей стали проноситься чёрные тени. Затем они зависли и устремились к земле. В основном, садились нормально, но некоторые отключали моторы слишком рано и падали метров с десяти. Я с генералом оказался под градом из падающих на землю дронов.

– Они что, идиоты там, что ли? – только и успел выругаться Генерал.

На нас падала пятимоторная платформа-звезда тяжёлого дрона-бомбовоза. Свист рассекаемого воздуха подстегнул воображение.

Я живо представил себе наш конец от этих острых ножей или от пресса в полтора центнера весом, плюс ускорение при падении – так что обнял Генерала и активировал дар. Вокруг меня образовался кокон черноты. Всё в нём выпало из обычного физического мира. Лопасть прошла сквозь нас, не причинив вреда и взрезав дёрн, срубила две кочки за пределами сферы. От удара о землю дрон подскочил и сполз немного вниз по склону. Его развернуло, и вторая лопасть прошла в опасной близости от моих ног. Дронопад закончился. Небо было чисто. Мы вывалились обратно.

Поднялись, отряхнулись. Генерал отстранённо щёлкнул кнопкой рации, и услышав в ответ тишину, отшвырнул выгоревший, бесполезный кубик. Он обнял меня одной рукой за плечи, и мы побрели вниз, обходя раскиданную повсюду на пути трофейную авиацию. Его вело, я чувствовал это, но не подавал вида. То ли дело в том, что смерть прошла рядом, то ли последствия пребывания в черноте, а может, и то и другое наложилось. Впрочем, неважно. Мы шли до «Глухаря» молча.

Всё было так хорошо, но Стикс дал нам сигнальчик.

Операторы пребывали в приподнятом расположении духа. Никто ничего даже и не понял, весело галдели у себя в кунге.

А командир вроде оклемался.

– Калина!

Он протянул руку и крепко пожал мою ладонь. Не отпуская, потряс её и обнял другой рукой. Крепко прижал к груди.

– Спасибо!

Глаза его блестели чуть больше обычного.

Я серьёзно ответил:

– Вам спасибо, за то, что делаете.

Генерал повернулся к пункту слежения Святого, и крикнул в распахнутую дверь:

– Ну, что там? Всё тихо?

Он тут же получил ответ:

– Движения нет.

– А как стронги?

– Молчат пока.

Генерал вернулся к кунгу операторов, снова взял висящие наушники с микрофоном и нажал кнопку связи.

– Это Генерал.

На той стороне отозвались:

– Генерал, я Богомол. Приём.

– Можете выходить. Что с Банананом? Какие потери?

– Живой, только оглох и не слышит ничего. Одну бомбу всего сбросили на нас. Двое наших и один пленник погибли.

– Вылезайте, присмотрите за местом, где горит колонна внешников. Мы выдвигаемся к вам на бронетранспортёре с юго-запада, смотрите не шмальните. Конец связи.

Генерал отключил микрофон.

– Все не поедем. Я еду с Калиной. Македонский за мехвода. Стрелком Болтон. Святой тут за главного на связи.

Командир протянул руку Трактористу, сидевшему ближе всего.

– Дай рацию, а то моя сломалась.

Тракторист вытащил из чехла на поясе свою и передал Генералу.

– Блин, что-то берцы жмут.

– Такая же фигня.

Болтон тут же стал расшнуровывать ботинок.

Все с интересом наблюдали за действом. Когда был снят носок, показалась нога с покрасневшими буграми над самыми ногтями, сами ногти стали толстыми, непрозрачными, и начали белеть.

– Чё за хрень?!

– Что-что, меняемся! Мы же стали квазами, – констатировал Генерал.

– Этак мы как те топтуны да жрачи станем скоро? И как на клаву эдакими когтями давить, или на курок нажимать? – продолжил Болтон.

Всех утешил и подарил надежду подошедший Святой.

– Зато не мычим и не жрём друг друга. Плюс, если верить радиоперехвату – среди этой разбитой колонны есть белый жемчуг.

Но настроение у всех, несмотря на победу, упало.

Генерал заключил:

– Ладно, хорош болтать. Вопросов много, а ответы все там. Прыгаем в бэтээр, да поехали.

Ночь и не собиралась заканчиваться. Было холодно, хотелось есть и спать. Но мысль о том, что я, возможно, сейчас увижу Алёнку, согревала мою душу.

Мы въехали в видневшийся в темноте проход в сплошном ржавом изрешечённом осколками металлическом валу из остовов автомобилей. Дальше тянулись развалины, скелеты каркасных домов, разбитые трейлеры. Нам встретились какие-то люди в камуфляже, брониках и касках. Они раскатывали по улицам большие покрышки и раскладывали их по перекрёсткам и углам, некоторые кучи уже горели. Такое своеобразное освещение я видел впервые. Одновременно я задал себе вопрос: «А зачем им сейчас освещение в захваченном стабе»? И сам себе ответил: «Значит, задерживаться здесь до утра, как и мы, они не собираются. Свет нужен, чтобы разграбить город сейчас». Два тентованных немного потрёпанных КАМАЗа ехали нам навстречу в проход.

– А вот этого не надо! Ну-ка, закрой им выезд.

Мехвод развернул БТР, и тот встал поперёк прохода, заблокировав выезд трофейной команды.

Взяв рацию, Генерал закричал:

– Богомол! Я Генерал!

Тот ответил:

– На связи Богомол. Приём.

– Мы так не договаривались, куда это ваши КАМАЗы направились? Не к нашей ли колонне?

– Я их отзову пока. Надо договариваться.

– Надо.

– Я иду к вам.

Скоро в отблеске красно-оранжевого пламени костров из покрышек мы увидели высокого человека с длинными руками и большой головой. Укороченный автомат висел у него за спиной, в руках был микрофон от рации, сама рация висела в нагрудном кармане камуфляжа. Он уверенно, большими шагами двигался к нашей бронемашине. Из одного КАМАЗа выкатился тёмный ком и двинулся следом. Это шёл, иногда переходя на бег, низкорослый полностью экипированный вояка в тёмно-зелёной новой «цифре». На его спине во все стороны торчали разные военные орудия убийства: пара тубусов РПГ, пулемёт Калашникова. На груди свисал автомат. Мне представился даже самурайский меч, но его, правда, не оказалось. «Ёжик» явно запыхался, догоняя своего длинноногого товарища.

Генерал вышел навстречу.

Длинный пучеглазый человек с неприятным лицом протянул раскрытую ладонь и сказал:

– Я Богомол. Пока Бананан отходит, буду здесь за главного.

– Генерал, – представился наш командир.

Богомол пожал ему руку. На секунду на его физиономии проскочили нотки брезгливости, и потом какое-то удивление.

– Спасибо вам за то, что спасли нас.

Генерал хотел что-то сказать, но Богомол не дал ему этого сделать.

– Понимаете, мой дар таков, что мне даже и не надо говорить с людьми, чтобы узнать, чего они хотят.

Он освободил свою руку и положил её на плечо подоспевшего солдата.

– Я уже понял ваши мотивы. Мы решим все эти вопросы. А теперь скажите мне – это же ваш человек?

Полковник радостно воскликнул.

– Шарафутдинов!

– Да, товарищ полковник, только я теперь Мук. Как доктор наук. Крестник Бананана.

– Что? – переспросил Генерал.

Богомол махнул рукой.

– А, не обращайте внимания, что он говорит. Набегался парень по полям, намучился. Что видел, что делал… Главное, смотрите, какой орёл стал!

– Понял. А я вот теперь Генерал. Крестил Калина.

Богомол отвернулся от Мука и снова уставился в лицо Генерала.

– Вы кваз и вам нужен белый жемчуг из колонны внешников. Я правильно понимаю?

– Правильно, – согласился бывший полковник. – Но не только это. Мне для моего друга нужно отыскать его девушку из нашего города. Она иммунная, её сюда недавно привезли муры.

Генерал поморщил лоб и потёр виски, как будто у него резко разболелась голова. Инстинктивно он достал фляжку с живцом и отхлебнул.

Богомол был явно озадачен.

– Знаете что… Этот вопрос мы отложим. Никакой девушки здесь нет, здесь вообще девушек не может быть.

Мук похабно рассмеялся.

Но Генерал пристально посмотрел в глаза Богомола. Тот отошёл назад на шаг, даже показался озадаченным, но лишь на миг. Непроницаемая маска ироничной улыбки вновь накрыла его лицо.

Наш командир рубанул:

– А я уверен, что вы сейчас соврали или как минимум покривили душой. Что-то недоговариваете.

Генерал говорил очень уверенно.

– Да вы, батенька, природный, так сказать, ментат. Но не стоит пробовать на мне свои способности. Я просто не ожидал, расслабился – больше такого не получиться. Но вы правы. Я недоговорил. Сейчас её нет. Но была, и именно девушка. А сейчас её нет здесь. Её украли килдинги. Вам это о чём-нибудь говорит?

Генерал покачал головой.

Богомол, наконец, стёр неискреннюю улыбку с лица.

– Прошу меня извинить ещё раз. Мы люди, которые помнят добро, и иметь в друзьях такую силу, как ваш отряд, хотел бы каждый стаб.

Ментат стронгов показал на Мука и сказал:

– Вот тот, кто вам нужен. Его способность обнаруживать то, что задано, или того, кто задан – очень пригодится при поиске жемчуга. Иначе вам придётся перелопатить сотни трупов и тайников в машинах внешников. А времени у нас у всех крайне мало – одна машина внешников вырвалась ещё в самом начале боя, и я знаю их нравы. Скоро здесь будет очень много врагов. Честно говоря, мы не ожидали этой второй группы так рано. Следовательно, это была не та группа карателей, что всегда прибывает на место разгрома колонны транспортников. Это же залётные егеря-охотники. Улей помогает новичкам: идите, берите свой жемчуг. А нам пока и здесь хватает работы.

Богомол отвлёкся:

– Да, кстати…

Он залез в карман, достал оттуда обгорелую книжицу без обложки. Между строк какого-то любовного романа ручкой было написано другое произведение.

– Вот! Тут поднял, в одном из домов. Автор – Слон. Бывший местный начальник, ментат. Для начинающего будет весьма любопытно и поучительно. Ознакомьтесь, его ж никто не учил – весь путь проб, ошибок и успехов. Вам будет проще, тем более что вы сильнее его изначально. Вот ещё карта южных кластеров. Я её набросал, пока вы ехали сюда.

На тетрадном листе, расчерченном, похожем на разбитое вдребези зеркало, чернели прямые линии и кружочки.

– Линии – это дороги, кружочки – стабы. Линии Улей всегда соединяет. А стабы и есть стабы, они всегда на своём месте. Мук мне рассказал про Рынск. Это всё южнее Рынска, а как до него доехать, вы знаете. Наш отряд набран в Союзе вольных стабов. Если здесь нам не удастся собраться ещё раз, то добирайтесь до любого, надеюсь, там свяжемся и встретимся в более спокойной обстановке. Поговорим обо всём.

Генерал прибрал карту в карман.

– За это спасибо!

Богомол продолжил:

– Мук пожелал ехать с вами, эти КАМАЗы тоже вам, для трофеев с колонны. Там второй водитель из местных. Он, типа, аутист или дурак, но безобидный, я проверил его. Слишком долго в стойлах донором просидел, свихнулся окончательно, но дело своё знает. Приказы выполняет, инициативы не проявляет. Его местная знахарка зачем-то в повара перевела из «скотины», готовит он очень даже неплохо. С Муком сдружился, сказал, что только с ним будет.

– Люди мне нужны, тем более мои, техника тоже. У нас сорок беспилотников на поле лежат. Сейчас блоки управления и спецбоеприпасы к ним возьмём, тогда и карателей встретить можно будет.

Богомол на миг задумался, потом сказал:

– Нет. Не нужно. На них работает целая планета, нет никакого смысла бодаться с ними напрямую. Они пригонят техники ещё и ещё. Мы же применяем тактику змеиных укусов в болевые точки. Давайте стратегию войны с внешниками обсудим позже, в более спокойной обстановке, в нашем ближайшем стабе Пилон. А беспилотники отвезите пока на юг: разберётесь с ними, может, потом сами за «белым» пойдёте. Или знаете что? С дронами вы будете представлять интерес даже для всего Союза вольных стабов. Если хотите, пристраивайтесь в хвост нашей колонны, как мы будем выезжать, только будьте наготове.

Богомол вновь протянул руку. Генерал пожал её.

– До встречи.

– До встречи. Поспешите, утром тут будет настоящий ад. Мы по-прежнему остаёмся вам должны…

Генерал запрыгнул обратно в БТР. Мук махнул рукой тому, кто сидел в кабине второго КАМАЗа, и пошёл к своему.

Да, не так я представлял себе встречу Генерала со стронгами. Я был откровенно разочарован. Теперь Алёна у каких-то килдингов. Видя моё замешательство, Генерал меня ободрил:

– Он не врал про твою Алёнку, я это почувствовал. Я, оказывается, ментат. Мы только сейчас получили пропуск в этот мир, – он похлопал по бумагам, переданным Богомолом. – Возможности наши растут… Македонский, трогай! Направление – колонна муров.

– А если там внешники остались? – возразил я.

Генерал усмехнулся.

– Понимаешь, тут рой ракет накрыл стаб, и ничего. А вот одна такая бомба – и под землёй, под бетоном двоих убило, нескольких контузило. Что же на поверхности, после ста тридцати девяти? Не-е, брат, таких чудес на свете не бывает.

Я мог бы возразить, но не стал. За нами из освещённого круга двинулись два тентованных КАМАЗа.

Командир включил бортовую рацию.

– Святой, как слышимость?

– Слышимость отличная, куда это вы? Что так быстро?

– Да времени у нас очень мало. Давайте сворачивайтесь, да к нам двигайте. Дроны потом на обратном пути соберём.

– Мы даже пожрать толком не успели.

– Нас тоже не покормили, – заметил наш командир.

Ехали мы на свет от горящих топливозаправщиков. Решили, что командиры внешников свалили подальше от потенциально опасных соседей, так что двинули в голову колонны – и не ошиблись. Возле колёсного танка стояли, вернее, лежали на боку две навороченные бронемашины. Воронка от взрыва была совсем рядом. Мы вышли.

– Что-то воронок маловато, – заметил я.

– Да, это точно. Наверное, большинство бомб были термобарическими.

Подоспел подъехавший Мук:

– Ну, что искать? Девок в губы целовать!

Генерал окинул сёрчера оценивающим взглядом.

– Ищи белый жемчуг. На тебя вся надежда.

– Не подведу! Не попасть бы нам в беду!

На этот раз Мук тащил на себе только автомат и один тубус одноразового гранатомёта. Он начал неторопливо прохаживаться вдоль машин. Взгляд его был затуманен. Иногда Мук притормаживал, водил головой из стороны в сторону, останавливал взгляд в каком-то направлении, и шёл туда.

Он уже удалился от нас метров на сорок. Я с Генералом, тоже неторопливой походкой, повесив на шею автомат и положив поверх руки, прогуливался вдоль наших машин, как вдруг из кабины второго подаренного нам КАМАЗа донеслось:

– Пошёл вон! Достали уже! И откуда вы только взялись здесь!

Я опешил, Генерал тоже. Гневная тирада тем временем продолжалась.

– Ну что? Не хотите по-хорошему, ну вот тогда вам!

Из открытого стекла двери КАМАЗа высунулась волосатая рука. Мы напряглись. Я даже вскинул автомат.

Рука тем временем начала ногтём что-то давить на стойке зеркала и на самом зеркале.

– Щёлкаете, да! Всех перещёлкаю. И откуда вы только, ссуки, берётесь. Так! Чур, по мне не ползать.

Рука скрылась. Послышались хлопки по одежде. Мы уже стояли под самой дверью. Я так понял, что человек атакован какими-то насекомыми, может, муравьями. Рука опять показалась, и снова, бранясь, её хозяин начал давить пустое место, потом ещё и ещё.

Там совершенно точно никого не было. Видимо, муравьи присутствовали только в его голове.

– Щёлкаете!

Генерал покашлял:

– Кхм, кхм…

Голос затих, а вместо руки появилось испуганное лицо.

– Извините, – сказал водитель, и замер, уставившись глазами в переднее стекло.

– Ты кто? – спросил Генерал, и открыл дверь.

Странный человек, не меняя позы, сказал:

– Я резонатор.

Генерал попытался пристально посмотреть в глаза водиле, но тут же зашипел от боли и отвёл взгляд. Такого человека начинающему ментату, очевидно, лучше было не читать.

– Ясно, но я не понял, объясни.

Шевеля лишь губами, резонатор ответил:

– Я усиливаю дар любого, кто находится рядом, в радиусе ста метров. Когда мне велят.

– Усиль дар Мука.

– Хорошо.

– Как Мук и другие обращаются к тебе?

– Лягух.

– Ты поедешь с нами?

Пока шёл разговор, я смог как следует разглядеть этого человека. Это был невысокий, пузатый, типичный армянин с горбатым большим округлым носом с раздутыми ноздрями. Массивные низко посаженные уши; карие большие глаза навыкате; чёрные кучерявые волосы средней длины, и усы а-ля Котовский. Точно – я видел его в нашем городе, он работал парикмахером. Только, видимо, принесло его сюда задолго до меня.

Лягух, наконец, ответил:

– Я поеду с Муком.

Генерал махнул рукой.

– Ясно. Тут всё сложно, ну да ладно.

Из-за шестой от нас машины внешников послышался радостный крик Мука:

– Он здесь, в сейфе!

Даже без очередной дурацкой присказки – он определённо был взволнован. Мы побежали.

Мук уже отвалил кусок обшивки и влез внутрь кунга.

– Тяжёлый, зараза! Нужно звать кваза!

В салоне что-то гремело и скрежетало. Я заглянул внутрь. Навстречу мне медленно двигался сейф. Мы с генералом и подоспевшим Македонским выволокли его наружу.

– Сколько там?

– Четыре! Держи карман шире!

– Невероятно!

Я же читал, какая это великая ценность. За такую цену можно купить свой стаб. Даже не все внешники могут охотиться на скребберов, а уж иммунные и подавно. Известно всего несколько случаев, когда эта охота имела успех.

Македонский критично оглядел сейф.

– Как электронщик заявляю, этот сейф имеет много сюрпризов. От маячков до самоликвидации при попытке несанкционированного вскрытия. Его так просто не открыть, и жемчуг не достать.

Генерал задумчиво теребил подбородок.

– Маячки, говоришь. Это можно попробовать обыграть. Кидаем в кузов пока.

И мы общими усилиями кое-как закинули стальной куб в кузов КАМАЗа Мука. Видимо, Лягуху наш командир пока не доверял. Генерал пожал руку пившему из своей фляги Муку.

– А теперь задача номер два. Обнаружить и погрузить уцелевшие боеприпасы для снаряжения дронов.

Мук кивнул, проглотил и вновь пригубил живца.

– Лягух, спрыгивай. Только не срыгивай. Пошли со мной. Как домой. Поможешь даром, задаром. Да закидать. Чтоб не дремать.

Парочка принялась за работу. А к нам как раз подоспела подмога: два КАМАЗа комплекса РЭБ остановились возле Генерала. Святой доложил:

– Товарищ генерал, готовы к выполнению…

– Вольно. Давайте то, что та парочка покажет, грузите в этот КАМАЗ. Второй пока пусть пустой будет, под дроны.

Бомбы нашлись, но не так много, как хотелось; пульты управления дронами и системы их обслуживания тоже. Где что, по блокам, по кускам смогли собрать, пока наш Мук просто не рухнул в обморок.

Я тоже был на грани: ноги подкашивались, а икры сводила судорога, пальцы рук распухли, став похожи на сосиски, и плохо сгибались. От множества микротравм и ушибов саднило всё тело – так сказались на мне экстренные погрузочные работы этого неудобного, тяжёлого груза, затёртого между острыми искорёженными обломками и мокрой холодной грязью.

Команда «Сворачиваемся, все по машинам» прозвучала для меня райской музыкой. Я с облегчением завалился на скамейку БТРа, и просто тупо сидел. Мой организм испытывал блаженство чисто от того, что ему ничего не надо было делать. Машина затряслась, и мы поехали собирать дроны. Конечно, за эти минуты я не отдохнул. Даже наоборот, остыл. Как же мне было тяжело вставать, идти и снова таскать эти летающие железяки. Если бы у меня был спек, я бы его вколол. Народ тоже был на грани.

Помощь пришла от стронгов. Они закончили с поселением, и их колонна, проезжая мимо нас, остановилась. Несколько десятков бойцов выскочили из-под тентов и помогли нам закончить погрузку.

Уже знакомый мне Богомол подошёл к Генералу, и после недолгого разговора наш командир отдал приказ пристраиваться в хвост к громадной колонне стронгов. Она существенно увеличилась с тех пор, как мы её отслеживали у водонапорки. Добрая половина КАМАЗов со стоянки Муравейника теперь ехала перед нами.

Когда мы отъехали километров на пять, вдали что-то бахнуло, потом ещё и ещё. На месте стаба муров то и дело возникали всполохи, слившиеся в сплошной громадный взрыв-костёр.

– Без паники, это не за нами. Подорвали, что забрать не успели, а было там много… О-очень много, – сказал кто-то по общему каналу стронгов.

Часов в пять утра мы неслись мимо озера и черноты. Я увидел это мимолётно, на секунду вывалившись из полудрёмы в душном отсеке бронетранспортёра. Второй раз я увидел брошенный грузовик из колонны. Было темно, мы промчались мимо. Заглохшую технику просто бросали и двигались дальше, не тратя время на перегрузку трофеев. В третий раз я проснулся, когда пахну́ло холодом и свежестью.

Прервался какой-то важный сон – там была Алёна, но я напрочь потерял его содержание.

Было уже светло. Колонна стояла; кто-то открыл задние люки. В машине я был один. Солдаты справляли нужду на обочине. Изо ртов шёл пар. Люди негромко переговаривались; под ногами скрипели лёгший на рассвете тонкий снег и замёрзшая трава. Я с трудом разогнул затёкшее тело, вылез наружу и присоединился к солдатам. Став автором очередного жёлтого пятна и подышав свежим воздухом, я почувствовал себя лучше.

Где-то из головы колонны по цепочке к нам стала передаваться команда далёкого командира: «По машинам!».

Я вновь вернулся в уже выстудившуюся коробочку. Болтон и Тракторист составили мне компанию, последний закрыл люки. Взревели дизеля, и Македонский повёз нас дальше.

– Что, завтрак проспал? – спросил Болтон. – На вот, тебе прихватил, знаю, любишь. Стронги угощали.

Он протянул мне маленький термос и пару галет. Внутри был кофе. Правда, пить его в трясущейся машине оказалось почти невозможно. Я всё же приспособился, наливая на донышко крышки-стакана самую капельку, и тут же выпивая эти крохи. Кофе меня оживил, голова заработала. Я начал смотреть в бойницы. Ехали быстро. Земля схватилась морозцем. Теперь, под снегом, всё выглядело непривычно, и мне приходилось ждать минут по десять, пока глаз не цеплялся за какую-нибудь знакомую деталь ландшафта или растительности. Наконец мы проехали знакомый березняк с опятами – тот, где билась группа Хасанова. Я смог сориентироваться в пространстве: за остаток ночи ушли мы прилично. Ещё час, и будет Рынск. Место Генерала пустовало.

– А где Генерал?

Тракторист неопределённо махнул рукой.

– Там… С командирами стронгов поехал. Тебя будил, да ты не просыпался.

– Ясно.

Я замолчал. Задумался. С одной стороны, Алёна от меня всё дальше и дальше. С другой, можно удаляясь – приближаться. Там, в Муравейнике, сейчас верная смерть. Здесь – потенциал к усилению. Информация. И тут этот сон. Сон вернулся.

Будто бы наша колонна на рассвете едет по мосту, а Алёна стоит и смотрит на меня с обочины. Мы встречаемся взглядами, и она исчезает, а потом вновь появляется, такая довольная, счастливая. И колонна всё дальше, дальше, и Алёна всё меньше и меньше, пока не пропадает из виду совсем. Я ничего не делал, потому что думал, что это сон. А может, это был не сон – может, мы в самом деле проезжали мимо неё? Нет, так быть не могло, её бы забрали. Спросить, что ли? Хотя был приказ не останавливаться. Не забрали бы. Но всё равно так быть не могло, логика подсказывала, что это всего лишь сон. А вот сердце…