Текст книги "Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века"

Кстати, проект поселка, который должен был возникнуть на Ладожском озере возле водопроводной станции, разрабатывал известный впоследствии архитектор Лев Александрович Ильин, один из основоположников теории и практики советского градостроительства. (В 1930-х годах он занимал должность главного архитектора Ленинграда и руководил разработкой Генерального плана развития Северной столицы, а в 1940-е годы возглавлял Институт градостроительства Академии архитектуры СССР.)

Однако начавшиеся работы затормозила, а затем и совсем остановила начавшаяся Первая мировая война. Потом случились революция, Гражданская война, разруха, и было уже совсем не до проекта нового водопровода.

Правда, в середине 1920-х годов обсуждалась возможность продолжения работ по сооружению ладожского водопровода. В частности, когда Октябрьская железная дорога захотела соорудить новую железнодорожную ветку к Ладоге, намереваясь создать здесь в будущем дачную местность и курорт, в кругах специалистов коммунального хозяйства этот проект вызвал большие возражения. «Не загрязнять Ладожского озера!» – гласил заголовок в ленинградской «Красной газете» в одном из августовских номеров 1925 года.

«Ленинград неизбежно через несколько лет должен будет перейти на снабжение водой из Ладожского озера, – заявлял в интервью "Красной газете" инженер Будников, бывший старший производитель работ по сооружению ладожского водопровода. – Уже сейчас мы ежедневно подаем до 250 млн литров невской воды в сутки. Вскоре встанет вопрос о расширение главной станции. Единственным выходом будет возобновить постройку ладожского водопровода».

Конечный пункт предполагаемой новой железной дороги должен был располагаться у мыса Осиновец, как раз посередине полосы, в свое время объявленной под охраной. Дабы не допускать загрязнения озера, на всем побережье, начиная от реки Морье, предполагался запрет на постройку фабрик, заводов, дачных поселков, не допускался спуск сточных вод.

По мнению тогдашних экспертов, сама мысль о создании дачной местности и курорта вблизи мыса Осиновец не выдерживала никакой критики. Весь берег здесь на десятки километров в длину и на большом расстоянии в глубину был крайне заболочен. Эксперты призывали отвергнуть «курортный проект» Октябрьской железной дороги по «гигиеническим соображениям» и во что бы то ни стало сохранить полосу сооружения будущего ладожского водопровода – иначе через несколько лет Ленинград рисковал оказаться в таком положении, «что негде будет взять для населения здоровой, свободной от микробов воды».

…Идея ладожского водопровода в то время так и осталась нереализованной. Тем не менее специалисты и впоследствии нередко рассматривали эту идею как вполне перспективную. К примеру, еще в начале 2004 года в интервью одной из ведущих петербургских газет генеральный директор ГУП «Водоканал Санкт-Петербурга» Феликс Кармазинов отмечал, что кроме невской воды, «безусловно, мегаполису нужен альтернативный источник водоснабжения. Подземных запасов у нас очень мало, в подавляющем большинстве они насыщены железом и марганцем в недопустимых концентрациях, частично радоном. Так что о Ладоге мы не забываем и уже начали в этом направлении проработки. Но цена вопроса такова, что ждать его решения в ближайшее время не приходится».

У проекта ладожской системы водоснабжения и ныне есть как сторонники, так и противники. Последние утверждают, что очищать воду из Невы гораздо дешевле и разумнее, чем «гнать» ее из Ладоги. Кроме того, сооружение ладожского трубопровода повлечет за собой изменение всей системы городского хозяйства и инженерных систем.

Однако теперь о необходимости сооружения ладожского водопровода говорят уже всерьез. В генеральной схеме водоснабжения Петербурга, разработанной в 2007 году в «Ленгипроинжпроекте», указывается, что необходимо вернуться к планам прокладки трубопровода из Ладоги, поскольку альтернативный источник водоснабжения необходим каждому городу-миллионеру. Кроме того, о ладожском водопроводе всерьез заговорили и власти Ленинградской области. Так, в начале сентября 2008 года губернатор области Валерий Сердюков назвал создание новоладожского водовода для обслуживания области «насущной необходимостью», поскольку Петербург к 2011 году из-за недостатка водоснабжения прекратит поставлять воду во Всеволожский, Гатчинский, Ломоносовский и Тосненский районы.

Более того, сегодня уже делаются первые шаги по пути создания ладожского водопровода. Разрабатывается генеральная схема водоснабжения Ленобласти на основе нового водовода. «Воды в Ладоге хватит еще на несколько тысячелетий», – подчеркивает областной губернатор Валерий Сердюков.

Детище инженера Будникова

В первой половине прошлого века одним из «двигателей» идеи ладожского водопровода выступал инженер Александр Николаевич Будников. К сожалению, сегодня его личность незаслуженно позабыта. Уникальными материалами и воспоминаниями о жизни и деятельности Александра Будникова, в советское время крупного специалиста в сфере водоснабжения, талантливого изобретателя, деятеля науки, поделилась его дочь – Вера Александровна.

Родился он в 1879 году в Симбирской губернии, а в 1906 году окончил с отличием инженерное отделение Рижского политехнического института, получив звание инженер-строителя. Еще в студенческие годы Александр Будников начал свой «служебный стаж»: работал на Либавской железной дороге и в Виндавском порту, а после окончания института в 1907-1912 годах служил инженером Смоленской городской управы и одновременно «заведывающим» водопроводом Смоленска. Как оказалось, вопросы водоснабжения стали делом всей его жизни.

С 1 мая 1912 года по 18 июля 1914 года Александр Будников занимал должность инженера по изысканиям и производителя работ по сооружению ладожского водопровода и проектированию канализации Петербурга. Он занимался не только научно-исследовательскими изысканиями, но был и настоящим ученым-практиком – трудился на опытной станции на берегу Ладожского озера.

Очевидно, с тех самых пор и до самого конца жизни он являлся приверженцем идеи ладожского водопровода, делал все, что от него зависело, чтобы продвигать эту идею, и пытался воплотить ее в жизнь. «Сколько себя помню, в разговорах с сослуживцами отец часто говорил, что ладожский водопровод обязательно будет построен», – вспоминает Вера Александровна Будникова.

Во время Первой мировой войны Будникова призвали в армию в качестве войскового инженера. Любопытно, что в 1915-1917 годах он служил инженером при прожекторной команде по установке двигателей и прожекторов для воздушной обороны Петрограда. После революции пять лет работал в системе кооперации, а в середине 1920-х годов вернулся к работе по специальности.

С 1925 года Будников занимался ленинградской канализацией, затем в 1927 году участвовал в сооружении водопровода в Грозном, в 1928-1929 годах проводил санитарно-техниче" ское оборудование жилых зданий в Москве, в 1930 году занимался расширением водопровода и постройкой канализации в Новосибирске. В начале 1930-х годов он устроил пожарный водопровод на Бадаевских складах в Ленинграде и артезианское водоснабжение Охтенского химического завода. В 1934 году Будников поступил на службу в Ленинградский институт инженеров промышленного строительства (ЛИИПС), а после организации на его базе Высшего военно-морского инженерного строительного училища перешел в него на должность профессора кафедры сантехники.

Александр Николаевич Будников. Фото из семейного архива его дочери – В.А. Будниковой

Александр Будников являлся автором научных трудов, достижений и изобретений в сфере водоснабжения, канализации и гидравлики, он – автор ряда научных открытий. Кстати, в 1929 году он изобрел газовую колонку «Волна».

Однако, несмотря на широту научных интересов и изысканий, главным делом и мечтой его жизни оставался проект ладожского водопровода. К этой теме Будников возвращался снова и снова, неустанно доказывая, что будущее Ленинграда обязательно связано с ладожским водопроводом.

В конце 1920-х годов в книге «Водоснабжение» Будников подробно анализировал преимущества и недостатки речной, озерной и морской воды. При этом он подчеркивал, что озерная вода гораздо меньше подвержена загрязнениям, нежели речная. «Ладожское озеро, которое получает воды рек Волхова, Свири и др., мутные и сильно загрязненные, само содержит воду отличного качества, – утверждал Будников. – Это объясняется тем, что отстой в озере происходит до вытекания воды в Неву в течение 12,5 года. За это время происходит полное очищение воды, так что подо льдом зимой мы регулярно получали воду с содержанием 0 бактерий».

А.Н. Будников (четвертый справа в первом ряду) с группой инженеров и рабочих. Фото 1920-х годов. Из семейного архива В.А. Будниковой

«Количество сточных вод, поглощаемых Невой на всем ее протяжении, так велико, что даже ее многоводие не спасает качество воды, поэтому уже в течение ряда лет Нева трактуется не как источник питьевой воды, а как водная магистраль для интенсивного судоходства и устройства электростанций и заводов, требующих большого количества воды», – подчеркивал ученый в середине 1930-х годов.

Будников указывал, что ладожский водопровод требует не только значительных капиталовложений для своего осуществления, но и постоянного обеспечения высоких качеств самой воды Ладожского озера, для чего необходима охрана озера от береговых загрязнений и влияния загрязнения от судов. «Указанные мероприятия требуют создания охранной зоны ладожского водопровода. В первую очередь необходимо выделить вдоль берега полосу земли длиной около 20 километров и шириной до 10 километров».

Что касается проекта снабжения Ленинграда ключевой водой с силлурийского плато, который выдвигался еще до революции, то он не может удовлетворить потребностей города. «Основные группы ключей – Таицкие, Орловские, Демидовские и Дудергофские – предназначаются для питания Детского Села, Павловска, Красного Села, Петергофа и других спутников Ленинграда. Весь дебит силлурийского плато будет израсходован со временем на месте, так что Ленинград не может получить никаких излишков ключевой воды, наоборот, придется Колпино и Тосно снабжать ладожской водой».

Однако мечты Александра Будникова не сбылись: проект ладожского водопровода снова, как и почти два десятилетия назад, остался на бумаге. Но неутомимый инженер нашел применение своей кипучей энергии: в 1938-1939 годах он руководил постройкой Ораниенбаумского водопровода. К тому времени старый, ветхий водопровод уже не мог удовлетворить и половины потребности населения Ораниенбаума. «Источником нового водопровода служит ключевая вода силлурийского плато, находящаяся в 21 км от Ораниенбаума, – указывал Александр Будников. – Эти воды направляются в город самотеком, то есть без применения насосов. Ключевая вода настолько чиста и прозрачна, что никакой искусственной очистки не требует».

Вся эта кипучая научная и экспериментальная деятельность проходила на фоне трагических событий в жизни страны. Приходилось не жить, а выживать в ужесточавшихся условиях, молчать, терпеть, существовать под страхом репрессивной государственной машины. Впрочем, можно сказать, что Александру Будникову повезло: репрессии обошли его и близких стороной, он мог заниматься своим любимым делом. По словам Веры Александровны Будниковой, отцу очень помогли оптимизм и твердость духа.

«Мы жили на Кронверкской улице в семикомнатной квартире, удобно и хорошо обставленной, – вспоминает Вера Александровна свое раннее детство второй половины 1920-х годов. – Позже мы лишились этой квартиры, так как произошло "уплотнение", и к нам подселили хулиганскую пару с гармошкой и весьма агрессивными настроениями… Родители были полны решимости бежать прочь, куда угодно. В результате мы очутились в двух комнатах на Большой Пушкарской в половине квартиры папиного сослуживца, которому грозило то же, что и нам. Мне было лет пять в это время. Хорошо помню, что папа очень много занимался со мной по вечерам: мы делали разные опыты, готовили растворы, сливали, разливали что-то, добывали крахмал из картошки, из старых очков конструировали какую-то оптическую трубу и даже лазили через чердак на крышу нашего пятиэтажного дома для астрономических наблюдений».

Как вспоминает Вера Александровна, в конце 1941 года, в самое страшное время блокады, отца уволили с работы по доносу сослуживца – «за распространение пораженческих слухов». «Это было страшным потрясением, за этим могло последовать все что угодно, аресты и в блокаду шли безостановочно. А ведь папа все свободное время сидел над работой по созданию обороны города от вражеской авиации. После увольнения папа не работал до эвакуации из Ленинграда. А не уехали мы осенью, как многие, потому что папина уверенность и оптимизм не вязались с необходимостью покидать город». Весной 1942 года семья смогла эвакуироваться и жила в городе Устюжна Вологодской области.

После возращения из эвакуации Александр Будников вернулся к научной и преподавательской работе. Его звали обратно в тот институт, откуда несправедливо уволили в 1941 году, но он ответил, что ноги его там не будет, и стал работать в Ленинградском институте холодильной и молочной промышленности. Его уход из жизни в августе 1949 года оказался внезапным и странным. Он скончался в Пярну, где находился на отдыхе, в местной больнице после операции по поводу аппендицита. Немного не дожил до 70 лет…

«Отец тогда чувствовал что-то недоброе, – вспоминает Вера Александровна. – Мы думаем, что его убили. Врача, который его лечил, потом посадили, но за что – мы не знаем. Ведь к тому времени разворачивалось "дело врачей", и все могло быть… О папиной жизни можно сказать, что она не была безоблачной: ему пришлось пережить революцию, репрессии, войну. Но его жизнерадостность, твердость духа очень скрашивали нашу жизнь. Он никогда не впадал в уныние, был добр и всякому готов помочь».

В честь великого юбилея в земле российской

В 1913 году в России торжественно отметили 300-летие царствования Дома Романовых. Празднества продолжались несколько месяцев, а начало их, согласно «Высочайшему манифесту», данному императором Николаем II, приурочивалось к дате «единодушного избрания» на царство в Москве Великим земским собором «в 21 день февраля 1613 года» боярина Михаила Феодоровича Романова. Поэтому и начались торжества 21 февраля (по старому стилю) 1913 года, но готовились к ним заранее.

Одним из важнейших этапов подготовки к юбилею стало активное строительство храмов в честь 300-летия царствования Романовых. Появились они и в Петербургской губернии. География их была весьма обширна: Тярлево, Тайцы, Вырица, Карташевская, Озерешно, Сусанино, Ораниенбаум… Удивительно, но многие храмы уцелели, несмотря на годы борьбы с религией, а также со всем, что связано с историей Романовых и монархии…

Одной из первых в память 300-летия Дома Романовых возвели деревянную церковь в деревне Малая Ковшовка. В XIX – начале XX веков она административно относилась к Рождественской волости 2-го стана Царскосельского уезда Санкт-Петербургской губернии. В начале 1900-х годов здешняя земля была приобретена крестьянином Петром Лиуконеном: часть он использовал под свою усадьбу, а остальную продал под дачи.

Так появился дачный поселок, в котором в 1908 году заложили, а в 1910 году по проекту архитектора Б.Н. Басина возвели деревянный храм в память 300-летия Дома Романовых. Строили церковь на средства известной столичной благотворительницы Александры Герасимовны Семеновой, скончавшейся 10 декабря 1912 года.

Освятили храм 5 сентября 1910 года во имя Казанской иконы Божией Матери – как известно, именно эта икона сыграла особую роль в деле избавления русской земли от иноземных захватчиков. Осенний праздник Казанской иконы Божией Матери – это праздник в честь дня освобождения Москвы в 1612 году, положившего конец смуты в русском государства. В день этой иконы, 4 ноября, отмечается ныне День народного единства.

В 1914 году по просьбе местных жителей железнодорожная станция и деревня Малая Ковшовка были переименованы в Сусанино – в честь русского народного героя времен смуты, считающегося спасителем Михаила Федоровича Романова, крестьянина Ивана Осиповича Сусанина. Кстати, после Октябрьской революции имя Сусанина попало в разряд «слуг царей», и памятник ему в Костроме был уничтожен наравне с другими, «воздвигнутыми в честь царей и их слуг». В конце 1930-х годов, когда государство решило вернуться в идеологию героев прошлых времен, боровшихся против иноземных врагов, о Сусанине снова вспомнили…

Правда, именно тогда, в 1939 году, церковь в Сусанино закрыли, ее купол и колокольню разобрали. Во время войны, после начала оккупации, церковь была открыта, 22 октября 1941 года ее освятил иеромонах Сергий. Удивительно, что потом, после освобождения области, церковь не была закрыта, а так и продолжала действовать. Более того, и это кажется уже совсем невероятным, в самые непростые для церкви времена храм восстановили! В 1951 году был составлен проект восстановления нового купола и колокольни, их восстановили к ноябрю 1953 года, а в 1960 году был переустроен и иконостас, до этого представлявший собой обычную временную дощатую перегородку. Действует эта церковь и ныне.

Еще одну церковь в честь 300-летия Дома Романовых начали строить в 1912 году в популярном в ту пору дачном поселке Вырица. Освящена она была во имя Казанской иконы Божией Матери. Авторами церкви стали архитектор В.П. Апышков и инженер М.В. Красовский. К осени 1913 года храм был вчерне закончен, а 26 мая 1914 года состоялось поднятие колоколов и крестов. Еще через два месяца, 26 июля 1914 года, храм освятили. Накануне прошло богослужение, совершенное протоиереем Философом Орнатским при пении лейб-гвардии Семеновского полка. Чин освящения совершил епископ Гдовский Вениамин…

Казанская церковь в Сусанино

С 1937 года церковь не действовала, помещение использовалось обществом «Осоавиахим». Затем она была открыта осенью 1941 года, после начала немецкой оккупации, и с тех пор уже не закрывалась. В начале 1960-х годов, в эпоху хрущевских гонений на церковь, власти сделали попытку снова закрыть храм, но отступили из-за активной позиции прихожан.

Наконец, еще одна церковь во имя Казанской иконы Божией Матери в память 300-летия Дома Романовых появилась в деревне Озерешно нынешнего Гатчинского района (согласно военно-топографической карте Петроградской и Новгородской губерний издания 1915 года, деревня называлась Озеречна и насчитывала в ту пору 25 крестьянских дворов). Построили этот деревянный храм в 1915 году по проекту архитектора П.Д. Мегорского. После 1917 года церковь была переосвящена во имя святых апостолов Петра и Павла. В 1938 году она была закрыта и перевезена на расположенную неподалеку станцию «Новинка», где использовалась под клуб. До наших дней сооружение не сохранилось.

В поселке Карташевская, ставшем в начале XX века популярным дачным местом, в честь 300-летия царствующего Дома Романовых воздвигли деревянную церковь святых апостолов Петра и Павла (архитектор Н.И. Котович). Освятили храм 21 июля 1913 года. Землю под строительство и деньги для его постройки пожертвовал владелец здешнего большого птицеводческого хозяйства барон Павел Гейкинг. После ареста в 1938 году последнего настоятеля отца Павла храм закрыли. Вновь открыли его при немецкой оккупации.

После войны церковь опять закрыли, а в начале 1950-х годов здание неузнаваемо исказили: были снесены главный купол и колокольня, полностью перепланированы внутренние помещения. Верующим его вернули в 1993 году. К сожалению, в феврале 2006 года церковь сгорела. Ныне строится кирпичный храм по новому проекту…

Одной из высотных доминант Ораниенбаума и по сей день служит собор во имя архангела Михаила, возведенный в неорусском стиле. Он тоже связан с юбилеем 300-летия Дома Романовых. В марте 1911 года староста собора Григорий Алексеевич Савельев обратился к губернатору графу А.В. Адлербергу с прошением о строительстве в Ораниенбауме собора в память 300-летия царствующей династии. Как указывалось в документе, «вместо развалившегося деревянного».

Проект храма составил архитектор Петергофского дворцового управления А.К. Миняев. Церемония закладки собора состоялась 21 августа 1911 года, ее совершил епископ Нарвский Никандр. Строительство с небольшим перерывом длилось до 1914 года. Освятил собор во имя архангела Михаила в январе 1914 года митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Владимир.

В 1932 году храм закрыли, устроили склад. Верующим его вернули в 1988 году – году 1000-летия Крещения Руси, когда начался поворот в отношении государства к церкви. В октябре того же 1988 года в соборе отслужили первый молебен. Полностью отреставрировали храм в 1992 году, его повторное освящение состоялось 2 февраля 1992 года…

Красивая белокаменная церковь в память 300-летия Дома Романовых, возведенная в лучших традициях древней псковско-новгородской архитектуры, появилась в поселке Тярлево под Павловском. В начале 1912 года тярлевская дачевладелица Е.В. Бекетова пожертвовала на строительство этого храма крупную сумму денег; участок земли на окраине Павловского парка выделил великий князь Константин Константинович. Строительство велось на пожертвования, в том числе и местных дачников. Среди жертвователей были великая княгиня Мария Павловна и государыня императрица Александра Федоровна.

Проект церкви разработали архитекторы А.А. Захаров и Н.Л. Рклицкий. Закладка храма произошла в том же 1912 году. Храм был освящен 6 июля 1914 года, в день рождения князя Иоанна Константиновича, также много сделавшего для его строительства, сына великого князя Константина Константиновича. Специально для этого храма Иоанн Константинович написал музыкальное произведение под названием «Милость Мира».

Современники отмечали, что характерной чертой Иоанна Константиновича была особая склонность ко всему церковному. Он выделялся молитвенностью даже в кругу своей очень религиозной семьи. Князь думал посвятить себя духовной карьере, но влюбился, встретив сербскую принцессу Елену…

В то же время он был человеком военным: окончил Первый кадетский корпус и Николаевское кавалерийское училище, был штабс-ротмистром лейб-гвардии Конного Его Величества полка; с 1908 года состоял флигель-адъютантом при царе. Когда началась Первая мировая война, Иоанн Константинович, как и его братья, сыновья Константина Константиновича, отправился на фронт. На фронте показал себя достойным воином и был награжден золотым Георгиевским оружием за храбрость, проявленную в ходе августовских боев 1915 года.

Судьба Иоанна Константиновича была ужасной. 18 июля 1918 года вместе с братьями Игорем и Константином, а также сестрой императрицы, великой княгиней Елизаветой Федоровной и инокиней Варварой, сопровождавшей ее, он был сброшен в шахту Алапаевска. 1 ноября 1981 года Русская Православная Церковь за границей причислила всех жертв этого злодеяния к лику святых. В 1992 году Русская Православная Церковь причислила к лику святых и включила в Собор новомучеников и исповедников Российских двоих: великую княгиню Елизавету и погибшую с ней инокиню Варвару.

Храм во имя Св. Алексия Митрополита Московского в Тайцах

Храм в Тярлево действовал до 1937 года. Его настоятелем с 1923 года и вплоть до своего ареста в сентябре 1937 года был протоиерей Сергий Червяковский, пользовавшийся любовью и уважением прихожан. В 1937 году церковную двадцатку и настоятеля церкви арестовали и расстреляли, а храм закрыли. В 1939 году в нем устроили клуб, а после войны закрытый храм передали предприятию и обнесли высокой стеной. Затем, в 1950-х годах храм обезобразили: разобрали колокольню и все пять глав.

Возрождение храма началось в середине 1990-х годов. Из-за многих трудностей дело шло очень медленно. 19 августа 2002 года, в день Преображения Господня, в храме отслужили первый молебен. Первоначальный образ храму вернули только в середине 2000-х годов.

Стоит упомянуть об одной характерной особенности, о которой верующие люди говорят с особым чувством. Старожилы рассказывали, что сколько бы ни закрашивали огромный образ Спаса Нерукотворного на западном фасаде храма, он все равно проступал сквозь краску, вызывая «лишние» разговоры, и тогда его решили сбить молотками и заштукатурить.

Однако когда в начале 2005 года реставраторы, уточняя местоположение на фасаде образа, считавшегося утраченным, сбили штукатурку, то из-под нее показались фрагменты живописи. Когда же цементную штукатурку удалили полностью, то оказалось, что образ Спаса Нерукотворного полностью сохранился. Он не был сбит молотками, не поднялась тогда рука у простых рабочих сделать темное дело!

Увидеть уцелевший лик было настоящим потрясением, и именно так, как чудо обретения утраченного образа, восприняли это событие верующие люди. С тех пор было решено каждый год в первое воскресение после 8 января служить благодарственный молебен перед обретенным образом…

Храмы в память 300-летия Дома Романовых продолжали строить в Петербургской губернии (как и по всей России) и после завершения торжеств 1913 года. Так, храм в Тайцах во имя Св. Алексия Митрополита Московского был заложен 15 июня 1914 года. Строил церковь инженер и архитектор И.В. Экскузович, известный больше как инженер петроградских театров и автор книги «Техника театральной сцены в прошлом и настоящем».

К началу 1916 года храм был вчерне завершен, и на него подняли кресты. Однако из-за начавшихся лихолетий церковь освятили только в 1921 году. Действовал он полтора десятка лет. В мае 1936 года Леноблисполком принял решение о закрытии храма. Верующим удалось отстоять храм, но 11 мая 1939 года его все-таки закрыли и устроили в нем клуб.

Храм вновь стал действовать в 1941 году, после начала немецкой оккупации. Старожилы рассказывали, что простые немецкие солдаты даже оказывали помощь в побелке храма и изготовлении крестов. Многие немецкие солдаты присутствовали и на первом богослужении. Последнее богослужение в храме прошло в августе 1943 года, а после освобождения Тайцев в январе 1944 года храм вновь закрыли и опять превратили в клуб, несмотря на многочисленные просьбы верующих не трогать намоленное место.

Возрождения храма пришлось ждать почти полвека: его вернули верующим в 1990 году, а с 1991 года здесь возобновились богослужения. В 1992 году церковь была восстановлена.