Текст книги "Делай деньги"
Автор книги: Терри Пратчетт
Жанр: Зарубежная фантастика, Фантастика
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
Глава 11
Големы уходят – Истинная ценность – За работой: слуги высшей правды – Опять проблемы – Прелестная бабочка – Безумие Ветинари – Мистер Гнут просыпается – Загадочные потребности
Обстановка в Зале Совета явно накалилась. Впрочем, лорд Ветинари был этому только рад. Он искренне верил, что каждому надо дать возможность высказаться, пусть звучит тысяча мнений. Тогда ему самому оставалось лишь благосклонно прислушиваться к тем, кто говорил дело, причем «дельность» определялась в классическом стиле слуг народа и означала «то, что совпадает с моей точкой зрения». По его опыту, количество таких полезных мнений обычно не превышало десятка. Каждый, кто говорит про «тысячу мнений» и т.п. обычно имеет в виду, что слушать надо только его, а 999 остальных ораторов игнорировать. Для этой цели боги изобрели комитет. Ветинари был просто мастером комитетов, особенно когда ведение протоколов поручалось Барабантту. Ветинари пользовался комитетом для тех же целей, для которых глупые тираны применяли Железную Деву. Комитет обходился лишь чуточку дороже[14]14
Основные расходы – чай и печенье, подаваемые в разгар процесса. В случае с Железной Девой этого обычно не требуется.
[Закрыть] классического пыточного орудия, зато был гораздо менее грязным в работе, существенно более эффективным, и, главное, в него не приходилось запихивать людей насильно.
Он как раз собирался назначить десяток наиболее шумных крикунов в специальный Комитет по големам и запереть их в самом дальнем кабинете, когда, словно из ниоткуда, появился один из его Чёрных клерков и прошептал что-то на ухо Барабантту. Секретарь немедленно передал сообщение своему господину.
– А големы-то, ушли, оказывается, – весело объявил Ветинари, когда Барабантт с чувством выполненного долга вернулся на свое место.
– Ушли? – переспросила Ангела Красота, пытаясь издалека разглядеть хоть что-нибудь через окно. – Что значит, ушли?
– Их здесь больше нет, – любезно пояснил Ветинари. – Кажется, мистер Губвиг увёл их куда-то. Они построились в колонну и покинули окрестности города.
– Он не имел права так поступать! – возмутился лорд Злобни. – Мы ещё не решили, что с ними делать!
– Он, тем не менее, поступил, – сказал Ветинари, широко улыбаясь.
– Ему запрещено покидать город! Он ограбил банк! Коммандер Ваймс, исполняйте свой долг! Арестуйте его! – это уже бесновался Космо.
Менее безумного человека взгляд Ваймса заморозил бы на месте.
– Не думаю, что он далеко ушёл, сэр, – ответил коммандер. – Что я должен делать, ваша светлость?
– Ну, похоже, что у изобретательного мистера Губвига есть какой-то план, – сказал Ветинари. – Так что нам, вероятно, следует пойти и посмотреть, в чём именно этот план заключается.
Толпа бросилась к дверям, где, разумеется, тут же началась свалка.
Когда все выбрались, наконец, на улицу, Ветинари заложил руки за голову и откинулся в кресле, прикрыв глаза.
– Обожаю демократию. Целый день готов слушать разные мнения. Барабантт, подготовьте карету, будьте любезны.
– Уже готовят, сэр.
– Это вы его подговорили?
Ветинари открыл глаза.
– Мисс Добросерд, общение с вами просто праздник какой-то, – промурлыкал он, отгоняя рукой сигаретный дым. – Я думал, вы ушли вместе со всеми. Вообразите мою радость, когда оказалось, что нет.
– Ну, так это вы? – настаивала Ангела Красота. Её сигарета стала заметно короче в результате глубокой затяжки. Она курила так энергично, словно это был способ вести боевые действия.
– Мисс Добросерд, насколько мне известно, я просто не способен «подговорить» Мокриста фон Губвига совершить деяния более опасные, чем те, которые он творит по собственной доброй воле. Пока вы отсутствовали, он развлекался лазанием по стенам, взломал все замки в Почтамте и умудрился связаться с братством Экстремального Чиха, а эти люди настоящие безумцы, честно говоря. Чтобы ощущать полноту жизни, ему просто необходимо горячее дыхание опасности.
– Когда я была в городе, он ничего подобного не вытворял!
– Несомненно. Прокатитесь со мной?
– Что вы имеете в виду под этим «несомненно»? – с подозрением спросила Ангела Красота.
Ветинари поднял бровь.
– Вскоре, если я правильно понимаю ход мыслей вашего жениха, мы увидим здоровенную яму…
«Нам потребуется камень, – думал Мокрист, наблюдая, как копают големы. – Много камня. Интересно, они умеют делать цемент? Наверняка умеют. Они же многоцелевые, как ланкрский военный нож».
Големы вкалывали так, что страшно было смотреть. Здешняя бесплодная земля летела вверх фонтаном. В полумиле высилась Старая Башня Волшебников, маркируя границу владений Сто Лата. Её окружала полоса поросших кустарником заброшенных земель, что было необычно для живущих сельским хозяйством равнин Сто. Когда-то в этом районе применили мощную магию. Растения, если вообще прорастали здесь, получались каким-то корявыми. Обитавшие в руинах башни совы старались летать на охоту куда-нибудь подальше. Просто идеальное, совершенно никому не нужное место. Заброшенные земли, а заброшенными землями не стоит разбрасываться попусту.
«Какое потрясающее оружие, – думал Мокрист, объезжая на глиняной лошади район работ. – Они запросто разрушат целый город за один день. Какая страшная сила, попади она в злые руки. Слава богам, что эти големы оказались в моих руках…»
Толпа держалась поодаль, но непрерывно росла. Весь город явился поглазеть на зрелище. Истинный житель Анк-Морпорка ни за что не пропустит хорошее шоу. А мистер Хлопотун просто наслаждался жизнью, устроившись на голове глиняной лошади Мокриста. Влезть на высокое место и яростно тявкать оттуда на прохожих – нет для маленькой собачки большего счастья… Хотя, пожалуй, всё-таки есть: любимая игрушка, которую председатель умудрился запихнуть между глиняным ухом лошади и своей лапой. Все попытки Мокриста похитить драгоценность пресекались грозным рычанием.
– Мистер Губвиг!
Он осмотрелся и заметил Сахариссу, которая спешила к нему, размахивая своим блокнотом.
«Как она всюду поспевает? – удивлялся Мокрист, наблюдая за журналисткой, ловко лавирующей между големами под градом комков земли. – Она здесь оказалась даже раньше Стражи».
– Я вижу, вы разжились лошадью-големом, – крикнула Сахарисса, добравшись, наконец, до него. – Какая красивая.
– Зато процесс передвижения напоминает скачку на неуправляемом цветочном горшке! – крикнул в ответ Мокрист, стараясь перекрыть царивший вокруг шум. – Да и седло помягче не помешало бы. Но всё-таки, и правда, чудесные создания. Посмотрите, как они гарцуют всё время, словно настоящие!
– А почему големы закапывают сами себя под землю?
– Потому что я им так приказал!
– Но ведь они чрезвычайно ценные!
– Да. Значит, надо их получше припрятать, верно?
– Но големы принадлежат городу!
– В городе хранилище големов заняло бы слишком много дорогостоящей земли. В любом случае, я и не утверждаю, что они мои!
– Но ведь они могли бы сделать для города много полезного, разве нет?
Толпа всё прибывала, и зеваки стали постепенно пробираться поближе к человеку в золотом костюме, потому что знали – этот шоумен не подведёт, выступит на все деньги.
– Чего полезного? Ввергнуть нас в войну или породить армию нищих? Мой способ лучше!
– Надеюсь, вы расскажете нам о нём! – крикнула Сахарисса.
– Я хочу сделать их обеспечением нашей валюты! Превратить их в деньги! Вообразите золото, которое само себя охраняет! Такое не подменишь на фальшивку.
– Вы хотите перевести нас на големный стандарт?
– Именно! Посмотрите на них! – Мокрист прокричал это так громко, что его лошадь весьма убедительно попятилась, словно живая. – Они могут строить каналы и дамбы, сравнивать с землёй горы и прокладывать дороги! И они будут, если мы захотим! А если не захотим, они просто обогатят нас, не делая ничего! Наш доллар будет такой твёрдой валютой, что хоть тролля по башке колоти!
Лошадь, проявив недюжинные познания в области связей с общественностью, снова попятилась, когда Мокрист победоносно указал на трудящиеся массы големов.
– Вот истинная ценность! Чего стоит золотая монета по сравнению с гибкостью держащей её руки? – Он снова прокрутил в голове эту фразу и добавил: – Неплохой заголовок для первой полосы, как считаете? И не забудьте, правильно пишется «Губвиг», последняя буква «г»!
Сахарисса рассмеялась.
– Сегодня столько всего случилось, первая полоса уже переполнена! А что дальше будет с големами?
– Останутся здесь, пока мы не решим в спокойной обстановке, что делать дальше!
– А от чего они теперь будут охранять город?
– От глупости!
– Последний вопрос, Мокрист. Вы ведь единственный, кто знает секрет управления ими?
– Невероятно, но факт!
– Но как вам это удаётся?
– Я очень хорошо умею убеждать!
Эта реплика снова вызвала смех.
– Значит, вы просто случайно получили в своё командование непобедимую армию? И каковы будут ваши требования?
– Никаких! Впрочем, погодите. Чашка кофе не помешала бы. Я ещё не завтракал!
В толпе опять раздался смех.
– И горожане должны быть счастливы, что на коне сегодня именно вы?
– Дьявол, конечно! Верьте мне!
Мокрист слез с лошади и снял с её головы не слишком довольного мистера Хлопотуна.
– Ну что же, кому и знать, как не вам, – реплика вызвала аплодисменты. – А вы не расскажете нам, что случилось с золотом из банка?
– Всё на костюм ушло! – к всеобщему веселью выкрикнул кто-то из зрителей.
– Мисс Крипслок, ваш цинизм ранит моё сердце! – сказал Мокрист. – Я собирался разобраться в этом сегодня, но сами знаете, как постоянно рушатся самые лучшие планы. Я на собственном рабочем столе прибираться не успеваю!
Даже это вызвало новый приступ веселья, хотя смешного в ситуации было маловато, честно говоря.
– Мистер Губвиг? Пройдёмте со мной… – сквозь толпу протиснулся коммандер Ваймс, и за ним немедленно материализовались еще несколько стражников.
– Я арестован?
– Дьявол, конечно! Вы покинули город!
– Думаю, он может обоснованно возразить вам, коммандер. Ведь весь город пришёл сюда вслед за ним.
Все головы повернулись одновременно. Пространство для лорда Ветинари освободилось словно само собой. Пространство частенько так поступает с людьми, у которых имеются в распоряжении высокие башни с глубокими казематами. За патрицием хромала Ангела Красота. Она бросилась к Мокристу и принялась колотить его кулаками в грудь, выкрикивая:
– Как ты этого добился? Как заставил их слушаться? Скажи мне, или я никогда не соглашусь опять выйти за тебя замуж!
– Что вы намерены делать теперь, мистер Губвиг? – спросил Ветинари.
– Я планировал передать их Трасту Големов, сэр, – ответил Мокрист, по возможности мягко отстраняя от себя Ангелу Красоту.
– В самом деле?
– Всех, кроме лошадей, сэр. Готов поспорить, они быстрее любого создания из плоти и крови. Всего их девятнадцать, и я бы советовал, если вам будет угодно прислушаться, сэр, подарить одну из них королю гномов. Мне кажется, он сейчас немного рассержен. Что делать с остальными – на ваше усмотрение, сэр. Но я бы попросил полдюжины для Почтамта. Всех остальных лучше пока спрятать под землёй. Я думаю, они послужат прекрасным обеспечением для валюты, потому что…
– Знаю, я случайно подслушал, – прервал его Ветинари. – Ну что же, вы молодец, мистер Губвиг. Вижу, вы всё обдумали и проложили нам прямую дорогу в лучшее будущее. Я тщательно рассмотрел ситуацию, и не вижу иного выхода, кроме…
– Ой, да ладно вам, можете не благодарить…
– …немедленного ареста. Взять его, коммандер. Будьте любезны приковать его наручниками к стражнику поздоровее, и поместить их обоих в мою карету.
– Что? – воскликнул Мокрист.
– Что? – взвизгнула Ангела Красота.
– Совет директоров Королевского банка предъявил вам и председателю обвинение в растрате, мистер Губвиг, – с этими словами Ветинари схватил мистера Хлопотуна за шкирку. Маленький пёсик медленно и печально покачивался в крепком захвате патриция. Большие круглые глаза пса стали еще больше от ужаса, его игрушка сконфуженно вибрировала у него в зубах.
– Вы же не можете всерьёз его обвинять? – запротестовал Мокрист.
– Увы, он председатель, мистер Губвиг. Отпечатки его лапы стоят на всех документах.
– Как вы можете так поступать с Мокристом, после всего, что он сделал? – возмутилась Ангела Красота. – Разве не он решил для вас сложную проблему?
– Возможно, хотя для кого именно он её решил, уверенности нет. Закон для всех един, мисс Добросерд. Даже тираны ему подчиняются, – он прервался на секунду и задумался, потом продолжил: – Нет, это не так. Конечно же, тираны никаким законам не подчиняются, однако должны соблюдать в этих вопросах определенную щепетильность. Я, по крайней мере, соблюдаю.
– Но он же не… – начала Ангела Красота.
– Завтра, в девять, в Главном Зале, – прервал её Ветинари. – Приглашаю все заинтересованные стороны. В этом деле надо разобраться. – Он повысил голос: – Есть тут кто-нибудь из совета директоров Королевского банка? А, мистер Мот. Вы хорошо себя чувствуете?
Космо Мот, нетвёрдо ступая, проложил себе дорогу сквозь толпу. Его поддерживал под локоть молодой человек в коричневом плаще.
– Вы арестовали его? – спросил Космо.
– Действуя от имени мистера Хлопотуна, мистер Губвиг несёт формальную ответственность за пропавшее золото, это неопровержимый факт.
– Конечно, несёт, в полной мере, – согласился Космо, пожирая глазами Мокриста.
– Но я чувствую необходимость подробно рассмотреть все обстоятельства дела.
– Я только «за», ваша светлость, – поддержал патриция Космо.
– Поэтому я велел своим клеркам посетить завтра банк и внимательно изучить все записи, – продолжил Ветинари.
– С этим предложением я не могу согласиться, – заспорил Космо.
– К счастью, это не предложение, – сказал Ветинари, засовывая мистера Хлопотуна себе под мышку. – Поскольку председатель у меня, как видите. Коммандер Ваймс, будьте любезны доставить мистера Губвига в мою карету. И проследите, чтобы мисс Добросерд проводили домой, ладно? Утром мы во всём разберёмся.
Ветинари посмотрел на столб пыли, окруживший трудолюбивых големов, и добавил:
– Сегодня у всех был непростой день.
В узком переулке за «Розовой Киской» музыка звучала приглушённо, но, тем не менее, чувственно. В тени прятались чёрные фигуры…
– Доктор Икотс, сэр?
Глава Департамента посмертных коммуникаций прервал процесс рисования сложной руны посреди немного менее сложных граффити и посмотрел прямо в озабоченное лицо одного из своих студентов.
– Да, Барнсфорт?
– Это законно?
– Конечно, нет! Подумай только, что будет, если подобная магия попадёт в злые руки! Подними-ка фонарь повыше, Козли, нам не хватает света.
– И чьи же это могут быть злые руки, сэр?
– Ну, фактически, наши. Но это ничего, если Учёный совет не узнает. А они, конечно же, не узнают. Совет понимает, что некоторые вещи лучше не знать.
– Значит, формально говоря, это всё-таки незаконно?
– Вот так хорошо, – сказал Икотс, дорисовывая завиток, на секунду вспыхнувший синим пламенем. – Кто может точно сказать, что законно, а что нет?
– Ученый совет, сэр?
Икотс отбросил мел и выпрямился.
– А теперь вы, четверо, послушайте меня! Мы собираемся вогнать сюда Блоха, поняли? К его вечному удовлетворению и вящей пользе Департамента, поверьте мне! Это весьма сложный ритуал, но если вы мне поможете, каждый из вас станет докторантом посмертных коммуникаций еще до конца этого семестра, ясно? Все получите «пятерки», и кольца с черепом, разумеется! Поскольку вы все вместе взятые не сделали даже трети домашнего задания, это честная сделка. Вам ясно, Барнсфорт?
Студент моргнул, поражённый таким вопросом, но ему на помощь тут же пришёл природный талант. Он кашлянул особым академическим кашлем и сказал:
– Кажется, я понял вас, сэр. То, что мы здесь творим, выходит далеко за рамки стандартных определений «правильного» и «неправильного», так? Мы здесь ради высшей правды.
– Неплохо, Барнсворт, вы далеко пойдёте. Все поняли суть? «Высшая правда». Неплохо! Давайте поскорее вгоним туда старого ублюдка и смоемся, пока нас не поймали!
Когда в карете находится тролль, игнорировать этот факт невозможно. Он просто нависает над тобой, как скала. Возможно, это была маленькая шутка Ваймса. Сержант Детрит восседал рядом с Мокристом, намертво зажав арестанта между собой и стенкой кареты. Лорд Ветинари и Барабантт сидели напротив. Его светлость сложил руки на серебряном набалдашнике своей трости и оперся на них подбородком. Патриций очень внимательно рассматривал Мокриста.
Ходили слухи, что спрятанный в трости меч сделан из железа, содержавшегося в крови тысячи человек. «Глупая идея, – размышлял Мокрист. – Надо было добавить еще немного жертв и выковать вместо меча орало. Интересно, кто сочиняет эти байки?»
Впрочем, в случае с Ветинари слух мог оказаться и правдивым. Хотя такой способ производства мечей Мокрист находил весьма неаккуратным, слишком много отходов.
– Послушайте, если Космо… – начал Мокрист.
– Pas devant le gendarme, – прервал его Ветинари.
– Эт' значит, не г'ворить при мне, – охотно помог с переводом сержант Детрит.
– Может, поговорим об ангелах? – предложил Мокрист после продолжительной паузы.
– Нет. Мистер Губвиг, вы оказались единственным человеком, который может командовать величайшей армией со времён Империи. Вы думаете, это полезно для здоровья?
– Я не хотел! Просто случайно догадался!
– Знаете что, мистер Губвиг? Убив вас прямо сейчас, я одним ударом решил бы огромную массу проблем.
– Я не думал, что у меня получится! Ну… то есть думал, что получится, но не так.
– А Империя не думала править миром. Это просто стало вредной привычкой. Итак, мистер Губвиг, вы заполучили своих големов. Что будете с ними делать?
– Поставить по одному в каждую семафорную башню. Пусть крутят всю их механику, вместо осликов. Всё равно эти ослики справляются плоховато. Другие города не станут возражать. Это же будет услуга всему челове… всем разумным существам. Да и ослики, думаю, тоже обрадуются.
– Башен всего несколько сотен. Что делать с остальными големами?
– Собираюсь превратить их в золотой запас. Надеюсь, это решит все наши проблемы.
Ветинари насмешливо приподнял бровь.
– Все наши проблемы?
Боль терзала его, но одновременно и успокаивала. Нет сомнений, он превращается в лорда Ветинари. Боль – это хорошо. Это хорошая боль. Она помогает сосредоточиться, помогает лучше думать.
В данный момент Космо думал о том, что Пуччи действительно следовало бы придушить в младенчестве, что он и пытался однажды проделать, как гласит семейное предание. В Пуччи его раздражало абсолютно всё. Она была особой эгоистичной, невежественной, жадной, самодовольной, жестокой, упрямой, совершенно лишенной такта и малейшей склонности к самоанализу.
В общем-то, в семействе Мотов все эти качества не считались серьёзными изъянами. Как можно разбогатеть, если постоянно волноваться «правильно» или «неправильно» ты поступаешь? Космо сильнее всего бесил еще один недостаток Пуччи – она считала себя красавицей. Волосы у неё, положим, и правда неплохие, но зачем же такие высоченные каблуки? На них она смотрелась, как воздушный шарик на верёвочке! Наличие у неё слабых признаков фигуры следовало полностью отнести на счёт чудесных достижений корсетной науки. А еще он слышал, что полные девушки отличаются добротой, но Пуччи, раздобрев, добрее не стала, полностью сохранив все истинно мотовские черты характера.
С другой стороны, она была одного с Космо возраста, обладала определёнными амбициями и удивительным талантом ненавидеть. А еще она была не ленива, в отличие от большинства других его родственников, которые проводили всю жизнь, любовно окучивая свои денежки. У них напрочь отсутствовала широта кругозора. С Пуччи хоть поговорить было о чём. Она смотрела на всё с более мягкой, женственной точки зрения.
– Надо было тебе прикончить этого Гнута, – заявила Пуччи. – Он что-то знает, я уверена. Подвесь его вниз головой под мостом, и все дела. Дедушка всегда так делал. Зачем ты продолжаешь таскать эту перчатку?
– Он долго был верным сотрудником нашего банка, – ответил Космо, проигнорировав последний вопрос.
– Ну и что? Это неважно. У тебя что-то с рукой?
– Со мной полный порядок, – заявил Космо.
В его руке до самого плеча расцвели новые багровые розы боли.
«Я так близок! – подумал он. – Так близок! Ветинари думает, что победил меня, но на самом деле это я одолеваю его! О, да! Тем не менее… наверное, и правда пора подчистить кое-что».
– Этой ночью я отправлю Клюкву проведать мистера Гнута, – сказал он вслух. – Кассир мне больше не нужен, теперь, когда появился Скралс.
– Отлично. А потом Губсбик сядет в тюрьму, и мы получим свой банк обратно. Знаешь, ты плохо выглядишь. Бледный какой-то.
– Такой же бледный, как Ветинари? – спросил Космо, указывая на портрет патриция.
– Что? Ты о чём? Не болтай глупостей! – отмахнулась Пуччи. – Тут, кстати, как-то странно пахнет. У тебя что, крыса под полом сдохла?
– Мои мысли отчётливы. Завтра – последний день Ветинари на посту патриция, поверь мне.
– Опять глупости говоришь. Глупишь и потеешь, – заметила Пуччи. – Посмотри только, у тебя пот уже с подбородка капает. Соберись!
– Гусеница, наверное, тоже думает что умирает, когда начинается её превращение в прекрасную бабочку, – мечтательно сказал Космо.
– Что? Что? Да кто может знать, что она там думает? И какая, вообще, разница? – требовательно спросила Пуччи. – В любом случае, на самом деле всё происходит не так. Послушай, это интересно. Верно, вначале гусеница умирает и превращается в этакое пюре. А потом маленький кусочек гусеницы, потроха или что там ещё в ней есть, внезапно просыпается и пожирает гусеничное пюре. Он-то и превращается в бабочку. Это чудо природы. А ты – просто простужен. Не надо вести себя, как дитя. Ну всё, у меня свидание. Увидимся завтра утром.
Она умчалась прочь, оставив Космо в одиночестве, если не считать Клюкву, который тихо читал в уголке.
Космо вдруг понял, что знает о Клюкве очень мало. Ну ничего, превратившись в Ветинари, он, конечно же, будет знать всё обо всех.
– Ты ведь тоже закончил Школу Убийц, Клюква?
Клюква достал из кармана маленькую серебряную закладку, аккуратно поместил её между страницами и закрыл книгу.
– Да, сэр. Получил стипендию.
– Ах, да, припоминаю этих стипендиатов. Всё время под ногами путались, а мы частенько развлекались, нагоняя на них страху.
– Да, сэр. Но некоторые из нас выжили.
– Надеюсь, я тебя не запугивал?
– Нет, сэр. Я бы запомнил.
– Это хорошо, это хорошо. Как, кстати, твоё имя, Клюква?
– Не знаю, сэр. Я подкидыш.
– Как печально. Жизнь у тебя, наверное, нелёгкая была.
– Да, сэр.
– Иногда этот мир очень жесток.
– Да, сэр.
– Не будешь ли так любезен убить этой ночью мистера Гнута?
– Будет исполнено, сэр. Скорее всего, возьму подручного и сделаю дело за час до рассвета. Большинство постояльцев миссис Торт в это время отсутствуют, и туман густой. К счастью, сама миссис Торт и её старая подруга миссис Вредно-Жук намерены этой ночью остаться на Привет-Мыло. Это я заранее проверил, потому что предвидел вашу просьбу.
– Ты настоящий мастер, Клюква. Я тебя уважаю.
– Спасибо, сэр.
– Бывшего видел где-нибудь?
– Нет, сэр.
– Я всё думаю: куда он подевался? Ладно, иди, ужинай. Я сегодня есть не буду.
Когда дверь за Клюквой закрылась, Космо сказал вслух:
– Завтра день превращения.
Он вынул из ножен меч. Меч был прекрасен.
Висящий на стене портрет Ветинари приподнял бровь и сказал:
– Завтра ты станешь прекрасной бабочкой.
Космо улыбнулся. Дело почти сделано. Ветинари явно сошел с ума.
Мистер Гнут открыл глаза и уставился в потолок.
Через несколько секунд этот безрадостный вид сменился огромным носом, позади которого маячило обеспокоенное лицо.
– Вы проснулись!
Мистер Гнут моргнул, сфокусировал взгляд на лице и узнал мисс Драпс, смутную тень на фоне горящей лампы.
– Вы, как это говорят, немного трёкнулись, мистер Гнут, – сказала она тем медленным, осторожным тоном, которым люди обычно разговаривают со стариками, психами или вооружёнными преступниками.
– Трюкнулся? Что это значит? Я совершил какой-то трюк? – он приподнялся на с подушек и принюхался. – Зачем вы надели ожерелье из чеснока, мисс Драпс?
– Это просто… предосторожность, – забормотала с виноватым видом мисс Драпс. – Да… предосторожность, против… простуды… да, простуды. Простуда такая опасная… А как вы себя чувствуете?
Мистер Гнут призадумался. Он не очень понимал, как себя чувствует. Хуже того, он не понимал, кто он есть. Как будто внутри образовалась дыра. Отсутствие себя в себе.
– Что происходит, мисс Драпс?
– О, вам не стоит беспокоить себя этим, – сказала мисс Драпс неубедительно-жизнерадостным тоном.
– А я думаю, что стоит, мисс Драпс.
– Доктор запретил вам перевозбуждаться, мистер Гнут.
– Я абсолютно уверен, что ни разу в жизни не возбуждался, мисс Драпс.
Женщина непроизвольно кивнула. Увы, в это заявление поверить было нетрудно.
– Ну, ладно. Вы же помните мистера Губвига? Говорят, он украл всё золото из хранилища! – И она рассказал всю историю, обильно украсив её домыслами, как своими, так и услышанными от других. А поскольку мисс Драпс регулярно читала «Вестник Танти», её рассказ был выдержан в стиле классических рассуждений кумушек об «уж'сных убийцах».
Её потрясло, что главный кассир практически никак не реагировал на новости. Раз или два он попросил повторить некоторые подробности, но в целом оставался абсолютно невозмутим. Она попыталась рассказывать живее, стала размахивать руками, рисуя в воздухе восклицательные знаки. Он не шевельнулся.
– …и вот теперь он завис в Танти, – закончила мисс Драпс. – Но говорят, его скоро повесят. Мне кажется, повиснуть – гораздо хуже, чем просто зависнуть.
– Но золото так и не нашлось… – прошептал Маволио Гнут, снова откидываясь на подушки.
– Верно! Некоторые считают, что золото утащили его сообщники! – поделилась информацией мисс Драпс. – Говорят, против него свидетельствует мистер Мот!
– Я проклят, мисс Драпс, осуждён и проклят, – сказал Гнут, глядя в стену.
– Вы, мистер Гнут? Да как вы можете такое говорить? Вы, ни разу не совершивший ни единой ошибки!
– Но я грешен. О, как я грешен! Я поклонялся ложным идолам!
– Ну, иногда раздобыть настоящих не так-то просто, – сказала мисс Драпс, похлопав его по руке. В уме она прикидывала, не пора ли звать кого-нибудь на помощь. – Если вам нужно отпущение грехов, то ионисты на этой неделе отпускают два по цене одного…
– Оно настигло меня, – прошептал Гнут. – О боже, мисс Драпс. Я чувствую, как нечто во мне рвётся наружу!
– Не беспокойтесь, у нас есть тазик, – сказала мисс Драпс.
– Нет! Уходите, немедленно! Это будет ужасно!
– Я никуда не уйду, мистер Гнут, – как могла твёрдо заявила мисс Драпс. – Вы просто трёкнулись немного, вот и всё.
– Ха! – сказал мистер Гнут. – Ха… ха… хаха… – Смех вырвался из него, как зомби из склепа.
Его тощее тело напряглось, потом изогнулось дугой, словно пытаясь взлететь с постели. Мисс Драпс упала на него сверху, пытаясь удержать, но было поздно. Поднялась дрожащая рука, и палец указал на шкаф.
– А вот и я! – выкрикнул заклинание мистер Гнут.
Щёлкнул замок. Дверцы шкафа распахнулись.
В шкафу лежала стопка гроссбухов, и ещё нечто… завёрнутое в саван. Мистер Гнут широко раскрыл глаза и посмотрел прямо в глаза мисс Драпс.
– Я принёс его с собой, – сказал он, словно самому себе. – Я его ненавидел, но всё-таки принёс. Почему? Кто управляет цирком?
Мисс Драпс молчала. Она знала, что теперь придётся идти до конца. В конце концов, она и так уже провела ночь в мужской спальне, и леди Дейрдра Телега многое могла бы сказать на этот счёт. Формально говоря, мисс Драпс стала Падшей Женщиной. Самое обидное во всём этом было то, что никакого падения, с технической точки зрения, так и не случилось.
Она видела, что мистер Гнут… меняется. У него хватило такта повернуться к ней спиной, но она всё равно на всякий случай закрыла глаза.
Потом открыла.
– Мисс Драпс? – отстранённым голосом сказал мистер Гнут.
– Да, мистер Гнут? – прошептала она, стуча зубами.
– Нам нужно найти… пекарню.
Клюква и его помощник шагнули в комнату. И замерли. Всё шло не так, как планировалось.
– И ещё, наверное, лестницу, – сказал мистер Гнут. Он вынул из кармана розовую резиновую ленту и поклонился.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.