Текст книги "На пике времени. Избранные труды. В поисках научной истины"

О правосубъектности юридического лица

Один из наиболее существенных недостатков предлагаемого законопроекта – то, что понятие юридического лица, закрепляемое в нем, продолжает базироваться на модели неполноправного субъекта экономико-рыночных отношений, как это имеет место и в действующем гражданском законодательстве. Тем самым нарушается предъявляемое к законопроекту требование о надлежащей правоспособности юридического лица, обеспечивающее равноправное участие организаций, наделяемых правами юридического лица, с другими субъектами права в сфере имущественных и неимущественных отношений, регулируемых гражданским законодательством.

Указанное нарушение осуществляется своеобразным образом путем применения детской игры в прятки составителями законопроекта.

С одной стороны, правильно откорректированное понятие юридического лица, содержащееся в п. 1 ст. 48 ГК РФ, наконец-то, после 16 лет его употребления, освобождено от неправомерных обременений, закрепленных в п. 2 данной статьи. Эти обременения главным образом выражались в безосновательном установлении обязательственных и вещных прав учредителя юридического лица на его имущество, имеющих значение общей нормы права. Указанная задержка в определении юридического лица как полноправного субъекта права, участвующего в экономико-рыночных отношениях, в известной мере связана с тем, что в первоначальной разработке гл. 4 ГК РФ, как и его модификации на современном этапе, участвовал один и тот же закрытый состав цивилистов. А ведь на недостатки данного определения юридического лица указывали неоднократно, начиная со времени начала работы над проектом Гражданского кодекса РФ в 90-е гг.

С другой стороны, многие данные обременения не только сохранены, но в ряде случаев усилены (спрятаны) в отношении отдельных видов юридических лиц, чаще всего с помощью неоправданно широкого использования института субсидиарной ответственности. Так, общая норма, предусмотренная в ст. 56 ГК РФ об ответственности юридического лица, сохраняет в силе, в порядке исключения, ответственность учредителя (участника) юридического лица или собственника его имущества по обязательствам юридического лица «в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иным законом».

Указанными случаями, в частности, является ответственность собственника казенного предприятия (п. 5 ст. 115 ГК РФ)[185]185
  «Собственник имущества казенного предприятия, – предусматривается в п. 5 ст. 115 ГК РФ, – несет субсидиарную ответственность по обязательствам такого предприятия при недостаточности его имущества».


[Закрыть] и учреждения (п. 2 ст. 120, п. п. 3 и 7 ст. 120.1 ГК РФ)[186]186
  «Учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами, а в случаях, предусмотренных законом, также иным имуществом. При их недостаточности субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения несет собственник соответствующего имущества» (п. 2 ст. 120 ГК РФ).


[Закрыть].

Привлечение собственника к субсидиарной ответственности в данном случае объясняется сохранением до сих пор в действующем гражданском законодательстве абсолютно несовместимого с требованиями рыночной экономики такого вещного права, как право оперативного управления, определяющего правовой режим имущества, находящегося в ведении казенного предприятия и учреждения.

Заново вводится субсидиарная ответственность по обязательствам хозяйственного общества, возникшим в результате исполнения обществом указаний единственного его участника (п. 2 ст. 66 ГК РФ).

Подобного рода формулировка, по существу, перечеркивает принцип ограниченной ответственности, лежащий в основе понятия хозяйственного общества, состоящего из одного участника.

Наконец, участники полного товарищества и полные товарищи в обществе на вере солидарно несут субсидиарную ответственность всем своим имуществом по обязательствам полного товарищества и товарищества на вере (п. 1 ст. 75 и п. 1 ст. 82 ГК РФ).

Как известно, подобного рода правило об ответственности полных товарищей существует лишь во Франции и в странах, испытывающих на себе влияние французской системы права, признающих полные и коммандитные товарищества юридическими лицами. Во многих других странах мира полные товарищества вообще не считаются юридическими лицами в связи с указанным обстоятельством, связанным с применением дополнительной ответственности их участников.

В целом в любом обществе с рыночной экономикой, включая Россию, в которой рыночная экономика становится основной, если не единственной системой базового функционирования общества, гражданское законодательство должно быть ориентировано на создание юридических лиц, полностью полноправных в своей деятельности, и участие в рыночных отношениях, включая наличие у них достаточного имущества, которым они вправе свободно распоряжаться и отвечать им, не прибегая к дополнительной ответственности со стороны собственников вверенного им имущества и их участников.

В связи с этим вопрос о правовой природе обособленности имущества, находящегося в ведении юридического лица, включенного в его понятие, становится одним из наиболее нуждающихся в решении.

К сожалению, об этом ни в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, ни в рассматриваемом законопроекте не сказано ни слова.

О видовой классификации юридических лиц

В законопроекте предусматривается два вида классификации юридических лиц: деление их на коммерческие и некоммерческие организации (первый вид) и на корпоративные и унитарные юридические лица (второй вид).

Что касается деления юридических лиц на коммерческие и некоммерческие организации, то оно сохраняет свою юридическую силу и на будущее время.

Обусловливается это следующими двумя основными обстоятельствами: в качестве основной цели своей деятельности коммерческие организации создаются для извлечения из нее прибыли;

полученная ими прибыль подлежит распределению между их участниками.

В связи с этим коммерческие организации осуществляют свою деятельность на началах общей правоспособности. «Коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, – предусматривается в п. 1 ст. 49 ГК РФ, – могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом».

Участники же коммерческих организаций наделяются правом участия в распределении прибыли, получаемой ими. Соответственно, это отражается и на введении законом надлежащей системы управления в коммерческих организациях.

В отличие от коммерческих некоммерческие организации в сфере участия в экономико-рыночных отношениях имеют свою специфику.

Во-первых, в соответствии с п. 2 ст. 2 продолжающего действовать межотраслевого Федерального закона от 12 января 1996 г. № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» «Некоммерческие организации могут создаваться для достижения социальных, благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей, в целях охраны здоровья граждан, развития физической культуры и спорта, удовлетворения духовных и иных нематериальных потребностей граждан, защиты прав, законных интересов граждан и организаций, разрешения споров и конфликтов, оказания юридической помощи, а также в иных целях, направленных на достижение общественных благ».

Во-вторых, некоммерческие организации могут осуществлять деятельность, приносящую им доход, если она имеет вспомогательный по отношению к основной некоммерческой деятельности характер; полученная от нее прибыль используется для финансирования основной деятельности и не распределяется между их учредителями (участниками).

В-третьих, правоспособность некоммерческой организации имеет специальный характер, предусматриваемый в законе и (или) в учредительных документах.

Наряду с коммерческими и некоммерческими организациями, организационно-правовая форма которых в качестве типовой предусматривается в Гражданском кодексе РФ и других федеральных законах, могут существовать публичные юридические лица, имеющие индивидуальную организационно-правовую форму, например, Центральный банк РФ и Российская академия наук. Они, по существу, выводятся по логике законопроекта за пределы статуса юридического лица с неопределенными правовыми последствиями. Это же можно сказать об инновационном центре «Сколково».

Что касается второго подразделения юридических лиц на корпоративных (построенных на началах членства) и унитарных юридических лиц, то таковое, представляется, является надуманной, чисто теоретической абстракцией, искаженно объединяющей в одном юридическом понятии членские отношения в хозяйственном обществе, основанном на голосовании по капиталу, и, допустим, членские отношения в производственном кооперативе и большинстве некоммерческих организаций, в которых голосование на собраниях участников производится по принципу «один участник – один голос».

Поэтому неподобающим образом выглядит и «оптимизм» авторов Концепции о судьбе рассматриваемого деления юридических лиц. «Это позволит, – утверждают они, – урегулировать в общем виде (и в определенной мере единообразно даже для коммерческих и некоммерческих организаций) не только структуру управления и статус (компетенцию) органов корпораций, но ряд их внутренних отношений, вызывающих практические споры (возможности оспаривания решений общих собраний и других коллегиальных органов, условия выхода или исключения из числа участников и т. п.)»[187]187
  Приложение к законопроекту «Концепция развития законодательства о юридических лицах». С. 17.


[Закрыть].

Не приходится уже говорить о том, что регулирование внутренних отношений, о которых упомянуто в приведенной цитате из текста Концепции, никакого отношения к гражданскому законодательству не имеет.

О публичных юридических лицах

В положениях и нормах действующего Гражданского кодекса РФ, как и в законопроекте, направленном на его совершенствование, какого-либо упоминания о публичных юридических лицах не содержится. Законодатель исходит из того, что правовое положение участников гражданского оборота определяется гражданским законодательством, имеющим частноправовой характер. Данное положение предлагается усилить, о чем говорилось выше, правовой нормой, предлагаемой в законопроекте, обязывающей юридическое лицо, в том числе некоммерческую организацию, быть зарегистрированным в едином государственном реестре юридических лиц в одной из организационно-правовых форм, предусмотренных Гражданским кодексом РФ.

В связи с этим в Концепцию и в законопроект было включено положение о том, что «все нормы отдельных законов как гражданско-правового, так и публично-правового характера, регулирующие статус соответствующих организаций как юридических лиц, должны соответствовать нормам Гражданского кодекса РФ о юридических лицах. Последние в силу этого подлежат применению при наличии противоречий между отдельными законами и Гражданским кодексом РФ или между самими этими законами» (с. 5).

Руководствуясь изложенным, Концепцией развития гражданского законодательства было предложено «исключить уже сейчас законодательную возможность создания юридических лиц в самостоятельной организационно-правовой форме госкорпораций, и, соответственно, в законопроекте предусмотрено, что «юридические лица, являющиеся некоммерческими организациями, могут создаваться в организационно-правовых формах потребительских кооперативов, общественных организаций граждан, ассоциаций и союзов, фондов, учреждений, религиозных организаций» (п. 3 ст. 50).

Между тем никакого официального запрета на создание публичных юридических лиц в действующем законодательстве, в том числе в Гражданском кодексе РФ, не предусмотрено. Более того, его не могло быть предусмотрено, поскольку, как отмечалось в общих положениях настоящей статьи, государство вправе в публичных интересах создавать по своему усмотрению публичных юридических лиц в организационно-правовой форме как предусмотренной в ГК РФ, так и не предусмотренной им. Гражданско-правовое законодательство в данном случае не может обладать какой-либо монополией в данной сфере правоприменительной деятельности государства.

Государственные корпорации создавались на вполне законных основаниях[188]188
  Мозолин В. П. Государственная корпорация vs акционерное общество // Журнал российского права. 2010. № 6. С. 19–34.


[Закрыть]. Более того, как публичные юридические лица они становятся прототипом для образования других видов публичных юридических лиц, таких, например, как инновационный центр «Сколково».

Инновационный центр «Сколково» создан Федеральным законом от 28 сентября 2010 г. № 244-ФЗ как совокупность инфраструктуры территории инновационного центра «Сколково» и механизмов взаимодействия лиц, участвующих в реализации проекта, в том числе путем использования этой инфраструктуры. Центр действует в форме управляющей компании, являющейся российским юридическим лицом, на которое в порядке, установленном Президентом РФ, возложена реализация проекта создания и обеспечения функционирования территориального обособленного комплекса (инновационного центра «Сколково») и обеспечения жизнедеятельности на его территории.

Управляющая компания «Центр» создала 100 %-но принадлежащее ей дочернее хозяйственное общество исключительно в целях осуществления хозяйственных функций управляющей компании.

Сама управляющая компания «Центр» функционирует как публичное юридическое лицо, хотя формально – юридически в Законе таким именем она и не называется.

Согласно ст. 5 и п. 2 ст. 8 Закона на нее возложены многочисленные организационно-управленческие функции государственного характера.

Земельные участки, находящиеся в границах территории Центра, и жилые помещения, входящие в состав инфраструктуры территории Центра, принадлежат управляющей компании на праве собственности.

Инновационный центр «Сколково» представляет собой модифицированный вариант государственной корпорации. В нем хозяйственные вспомогательные функции к основной управленческой деятельности, осуществляемой публичным юридическим лицом управляющей компании «Центр», сосредоточены в дочернем хозяйственном обществе.

Главное, что свойственно публичному юридическому лицу в отличие от юридического лица частного права, не утрачивает своего значения и в этом случае. Управленческая функция деятельности публичного юридического лица органически связана его вспомогательной хозяйственно-правовой функцией. Без такой неразрывной связи публичное юридическое лицо существовать не может.

Внутрикорпоративные отношения

В законопроекте предлагается корпоративные (внутрикорпоративные – В.М.) отношения считать предметом регулирования гражданского законодательства. «Гражданское законодательство, – предусматривается в п. 1 ст. 2 «Отношения, регулируемые гражданским законодательством», – регулирует отношения, связанные с участием в корпоративных организациях или с управлением ими (корпоративные отношения)». Остается загадочным вопрос о том, каким образом возможно с гражданским законодательством управлять корпоративными организациями или участвовать в них, если иметь в виду, что отношения, связанные с управлением кем-либо или чем-либо, в принципе имеют вертикальный характер, а внутрикорпоративные отношения могут быть самыми разнообразными.

Не содержит ответа на данный вопрос и положение, содержащееся в п. 2 ст. 65.1 о приобретении участниками корпоративных (членских) прав и обязанностей в отношении созданного ими юридического лица, равным образом, как и положение о корпоративном договоре с очень узкой сферой его применения и многочисленными исключениями, включенные в п. 3 ст. 67.1 законопроекта.

К тому же предельно четкое и понятное определение прав и обязанностей участников хозяйственных товариществ и обществ во внутрикорпоративных отношениях, данное в действующей редакции ст. 67 ГК РФ, оказалось раздвоенным и предельно запутанным в ст. 65.2 о правах и обязанностях участников (членов) корпорации и ст. 67 о правах и обязанностях участников хозяйственного товарищества и общества рассматриваемого законопроекта.

Поразительно оригинально определение того, что же собой представляют корпоративные права и обязанности участников корпораций в отличие от гражданских прав и обязанностей, сформулировано в Концепции развития гражданского законодательства. «Права участников хозяйственных обществ и товариществ, – отмечается на с. 15, – а также кооперативов предлагается охарактеризовать в качестве корпоративных прав, имея в виду охватить этой категорией как права участия… в юридическом лице… так и обязательственные права». Математически данное определение построено по формуле: 2 + 1 = 2, в которой под цифрой «2» значатся права участия, а под цифрой «1» – обязательственные права гражданско-правового характера. Юридически получается поглощение правами участия «обязательственных прав».

В действительности внутренние корпоративные отношения участников (учредителей) юридического лица органически соединены с функционированием целостно-системного механизма связей участников с органами управления юридическим лицом, с другими участниками и самим юридическим лицом по формированию единой воли юридического лица, направленной на совершение действий по отношению к третьим лицам, занятым в сфере производства, торговли, других областей жизнедеятельности общества и государства.

Данный механизм функционирует на основе строгой координации и соподчиненности указанных связей между собой и по своей юридической природе не может быть объектом гражданско-правового регулирования. В зависимости от организационно-правовой формы юридического лица он различен. Так, внутренние отношения в государственных и муниципальных предприятиях, учреждениях и иных некоммерческих организациях нечленского типа регулируются трудовым законодательством, в производственных и потребительских кооперативах – кооперативным законодательством, в хозяйственных товариществах и обществах – корпоративным законодательством, находящимся в стадии формирования отдельной ветви права[189]189
  Подробнее см.: Мозолин В. П. Современная доктрина и гражданское законодательство. М., 2008. С. 118–140.


[Закрыть].

О «забытых» правовых нормах

К сожалению, включенные в законопроект правовые нормы во многом старомодны. Они зачастую противоречат рыночным правовым реалиям XXI столетия. Это, прежде всего, относится к тем нормам, которые регулируют отношения с участием хозяйственных товариществ и обществ, а также публичных юридических лиц, например, занимающихся как Центральный банк РФ или Агентство по страхованию вкладов антикризисной регулирующей деятельностью на финансовом рынке.

Об этом убедительно свидетельствует, в частности, статья П. Д. Баренбойма «Законопроект о реформе Гражданского кодекса игнорирует интересы российских вкладчиков и мировой опыт антикризисной работы на финансовых рынках», опубликованная в журнале «Право и экономика» № 11/2010.

Теоретические вопросы статуса государственной корпорации как юридического лица публичного права

Источник опубликования: Очерки конституционной экономики / Под ред. Г. А. Гаджиева. – М.: Юстицинформ, 2010. С. 32–65.

В связи с усложнением общественных отношений в сфере товар– но-рыночной экономики промышленно развитых стран мира, включая Российскую Федерацию, происходят значительные изменения в структуре законодательства, регулирующего данные отношения. Частноправовые отрасли законодательства все более начинают испытывать на себе воздействие публично-правовых отраслей законодательства в рамках принимаемых государствами комплексных законов и других нормативных актов.

В странах кодифицированного гражданского законодательства, например в Германии и Франции, комплексное законодательство развивается за пределами гражданских кодексов и уложений, присоединяясь в качестве приложений к Торговым кодексам или принимаясь отдельно в виде самостоятельных правовых актов, как это имеет место в законодательстве об интеллектуальной собственности.

Параллельно проводится модификация гражданских кодексов и уложений в форме изменения или дополнения содержащихся в них гражданско-правовых норм. Так, в Германии в 2002 г. было произведено значительное обновлением норм обязательственного права.

Во Франции ныне проводится реформа по совершенствованию отдельных положений Гражданского кодекса.

Отдельно следует сказать об англо-американском праве, не знающем разделения права на публичное и частное. Комплексное регулирование в США, Англии и других странах, применяющих англоамериканскую систему права, осуществляется по отдельным сферам правового регулирования, например, в области недвижимости, договорного права, права о корпорациях и компаниях, банкротства и т. д. В рамках так называемой блоковой системы законодательства производится правовое регулирование всех видов отношений, в сфере экономики или какой-либо другой области жизнедеятельности общества, с применением норм, называемых в Европе нормами публичного и частного права (гражданского, торгового, административного, налогового и т. п.). По этой модели в 1952 г. был принят эффективно действующий и поныне Единообразный торговый кодекс США, объединяющий в себе нормы различных видов законодательства, связанных с договором купли-продажи товаров.

В целом, оценивая развитие комплексного законодательства в названных выше зарубежных странах, можно считать, что блоковый путь развития комплексного законодательства в странах англоамериканского права подтвердил свою жизнеспособность и возможность его развития в будущем.

В России, являющейся страной кодифицированного гражданского законодательства, восходящего своими корнями к римскому частному праву, комплексное законодательство участием норм гражданского права получило значительное развитие.

Основополагающее регулирование экономики, базирующееся на частной, государственной, муниципальной и иных форм собственности, свободе экономической деятельности в условиях развития единого рынка в стране, закреплено в Конституции Российской Федерации (см. ст. 8, 9, 34, 35, 71, 72).

В форме комплексных законов с широким применением в них гражданско-правовых норм были приняты многочисленные кодексы и отдельные законы. В их числе достаточно назвать такие как Земельный, Водный, Лесной, Градостроительный, Жилищный, Налоговый кодексы Российской Федерации. Федеральный закон «О недрах», федеральные законы «Об акционерных обществах» и «Обществах с ограниченной ответственностью», в которых содержатся гражданско-правовые нормы совместно с публично-правовыми нормами, регулирующими весьма разветвленную сферу имущественных отношений, составляющих предмет гражданского права. Учитывая изложенное, имеются все основания полагать, что в настоящее время зона монопольного регулирования гражданским законодательством имущественных отношений, указанных в ст. 2 Гражданского кодекса РФ в качестве предмета гражданского законодательства, постоянно сокращается. Хотим мы того или нет, но в современных условиях исключительная сфера такого регулирования остается очень незначительной. Подавляющая масса имущественных отношений, регулируемых в динамическом режиме гражданским законодательством, уже находится в сфере комплексного правового регулирования, совместного участия в нем публичных норм права.

В этой связи вполне закономерно возникает вопрос о дальнейших путях развития гражданского законодательства, в первую очередь его сердцевины в лице Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом нельзя не учитывать того, что в отличие от Германии и Франции в нашей стране не существует Торгового кодекса, в рамках которого можно было бы осуществлять развитие комплексного законодательства с широким использованием фажданско-правовых норм.

Закрепленные в Гражданском кодексе РФ положения в его действующей редакции ответа на поставленный вопрос о путях дальнейшего развития гражданского законодательства не дают. Включенные в п. 2 ст. 3 положения о том, что «нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать Гражданскому кодексу РФ, оказались неработоспособными с момента принятия самого Кодекса как федерального, а не конституционного закона, имеющего более высокую юридическую силу по сравнению с федеральным законом.

В результате в Земельном и Бюджетном кодексах, в отдельных некодифицированных законах, на вполне правомерных основаниях, содержатся отдельные нормы, не соответствующие Гражданскому кодексу РФ. И дело не столько в том, что законодатель не предусмотрел необходимости включения в Гражданский кодекс специальных норм, как это было сделано на Украине и Казахстане, предусматривающих обязанность законодателя одновременно с принятием закона, содержащего гражданско-правовые нормы, не соответствующие Гражданскому кодексу РФ, вносить необходимые изменения в сам Гражданский кодекс.

В действительности, указанные проблемы имеют более глубокий характер. По существу, они запрограммированы в самих комплексных отношениях, а еще точнее в понятии комплексного законодательства, содержащего гражданско-правовые нормы, регулирующего данные отношения.

Обычно признается, что в комплексном законодательстве сосуществуют, не утрачивая своей сущности, различные отрасли законодательства: гражданское, налоговое, административное и другие отрасли законодательства. Все они объединяются единством задач, которые нужно решать и которые применяются параллельно друг с другом в составе комплексного законодательства. Иными словами, нормы указанных отраслей законодательства в комплексном законодательстве не утрачивает своей отраслевой индивидуальности. Подобного рода объединения часто называются комплексным законодательством, а само понятие комплексности применятся к комплексным отраслям законодательства и комплексным институтам, но не к правовым нормам как к таковым.

Сама по себе норма права, как это принято до сих пор, не может быть комплексной. В комплексных объединениях по своей юридической природе она остается гражданско-правовой, налоговой, административной, уголовно-правовой и т. п., но не комплексной нормой права.

На самом деле это не так. Рассмотрим один пример с правовой нормой, содержащейся в ст. 223 ГК РФ, регулирующей переход права собственности на недвижимое имущество в момент совершения государственной регистрации. Возникает вопрос: какой отрасли законодательства юридически принадлежит данная норма? Она включена в Гражданский кодекс РФ, потому, казалось бы, должна быть признана гражданско-правовой нормой, поскольку в ней речь идет об отношениях собственности, точнее о переходе права собственности к приобретателю. В то же время данная норма является административной нормой, поскольку без государственной регистрации, предписанной государством, право собственности не может возникнуть у приобретателя недвижимого имущества. По существу, рассматриваемая норма права, содержащаяся в ст. 223 ГК РФ, утрачивает свою отраслевую принадлежность, потому ее даже нельзя назвать комплексной нормой права. Это единая внеотраслевая правовая норма, имеющая однотипную юридическую природу, которую нельзя делить на две части по названным отраслям законодательства. Можно отметить, что данные нормы являются продуктами своего рода юридической нанотехнологии, созданными из сплава гражданского и административного законодательства.

Неслучайно в концепции по развитию гражданского законодательства большое внимание уделяется институту государственной регистрации имущественных прав. Как известно, в Гражданском кодексе РФ отсутствуют положения и нормы о вещно-правовом договоре, включающем в числе прочих условий условия о моменте перехода права собственности к приобретателю недвижимого имущества.

Гражданский кодекс РФ предусматривает лишь категорию обязательственно-правого договора, по которому права и обязанности, в том числе при переходе права собственности, возникают, как правило, лишь у участвующих в них сторон безотносительно к третьим лицам, в том числе государству.

Содержащаяся в ст. 223 ГК РФ норма о возникновении права собственности на недвижимое имущество у приобретателя по договору с момента государственной регистрации восполняет отсутствие в нашем праве вещно-правого договора. Данную норму, образованную путем соединения воедино гражданско-правовой и административно-правовой норм, условно можно назвать внеотраслевой правовой нормой.

Если говорить в целом о неотраслевых нормах в составе комплексного законодательства, регулирующего имущественные отношения в сфере экономики, то их использование обусловливается двумя обстоятельствами: (1) необходимостью их использования в правоотношениях, структурно функционирующих по модели гражданско-правового правоотношения, и (2) осуществляющих функции основных элементов в составе правоотношения, связанных с его возникновением, исполнением, изменением и прекращением. Разумеется, положения п. 2 ст. 2 ГК РФ о соответствии внеотрас– левых норм Гражданскому кодексу РФ в ныне действующей редакции не применяются.

Наряду с рассмотренными имущественными отношениями, в которых в составе комплексного законодательства содержатся внеотраслевые правовые нормы, существует и второй достаточно распространенный вид имущественных отношений, регулируемый комплексным законодательством, который условно можно именовать прямолинейными отношениями. Прямолинейными в том смысловом значении, что в комплексном законодательстве правовые нормы различных отраслей законодательства не утрачивают своей отраслевой принадлежности. В составе такого комплексного законодательства нет необходимости для использования внеотраслевых норм права. К указанным имущественным отношениям, в частности, относятся отношения, регулируемые гражданским и торговым законодательством, если иной более усложненный состав применяемого в них правового комплекса не установлен законом. Гражданско-правовые нормы, используемые в таких комплексах при регулировании прямолинейных имущественных отношений, находятся в сфере действия п. 2 ст. 2 ГК РФ.

В свете изложенного о соотношении гражданского законодательства с комплексным законодательством, регулирующим имущественные отношения в сфере экономики, важной вехой в определении путей дальнейшего развития гражданского законодательства явился Указ Президента РФ от 18 июля 2008 г. № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации».

В соответствии с настоящим Указом была разработана и принята Президентом РФ Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, посвященная модернизации Первой части Гражданского кодекса. Как подчеркнуто в Указе Президента РФ, это было сделано в целях «дальнейшего развития основных принципов гражданского законодательства Российской Федерации, соответствующих новому уровню развития рыночных отношений».

Разработанная Концепция выполнена очень добротно на основе важных экономических и социальных преобразований в стране с учетом сложившейся судебной практики применения Гражданского кодекса и необходимости внесения в ГК РФ принципиальных изменений системного характера.

Вместе с тем вызывает серьезные сомнения имеющееся в Концепции решение вопроса о соотношении гражданского законодательства, содержащегося в Гражданском кодексе, с комплексным законодательством. В основу данного решения в Концепции положен так называемый маятниковый принцип, в соответствии с которым решение о правовых нормах, вновь включаемых в Гражданский кодекс, принимается в момент нахождения маятника на крайних точках его движения.