Текст книги "Порок сердца"

Глава 13

Когда Билл отпёр дверь и зашёл в подвал, останавливаясь на небольшой площадке вначале лестницы, Тео сжался и ещё больше забился в угол, в котором просидел последние сутки. Кареглазый парень поморщился и сложил руки на груди, смотря на юношу недовольным взглядом.

– Живой? – сухой вопрос, приятный, но такой дьявольский голос, от которого Тео передёргивает и он подтягивает колени ещё ближе к груди.

– Да, – ответил юноша, на мгновение отняв лицо от колен и сразу же возвращаясь в исходную позу.

– Вставай и на выход, – скомандовал Билл.

– Я не пойду.

Парень в дверях остановился и вопросительно вскинул бровь. Неповиновение пленника удивляло его.

– Я тебя не спрашиваю, – холодно отозвался Билл. – Тебе нужно поесть.

– Я не хочу есть.

– С момента твоей последней трапезы прошли сутки, тебе не кажется неправдоподобным, что ты не голоден?

– Не кажется. После того, что ты со мной сделал, есть как-то не хочется.

– Глупо, – ответил Билл и снова прикрыл дверь, полагая, что разговор затянется несколько на большее время, чем он планировал. – Ты хочешь умереть от голода?

Тео не ответил, Билл продолжил:

– Если так, то хочу тебя разочаровать – смерть от голода наступает дней через тридцать. Ты хочешь ждать так долго и мучиться?

– Ты же знаешь, что у меня больное сердце, – отозвался Тео, вновь отнимая лицо от колен. – У меня есть все шансы умереть раньше из-за этого. Мне нужно хорошее и правильное питание, в противном случае…

– Смерть. Понял, – кивнул Билл. – Так, что, пойдёшь добровольно?

– Я не хочу, я же сказал, – чуть твёрже повторил юноша, сжимая в озябших ладонях ткань джинсов.

– Ты не умрёшь от сердечного приступа, – ответил кареглазый. – Нет, – он покачал головой. – Это слишком просто.

– Ты желаешь мне жуткой и тяжёлой смерти? – спросил Тео, понимая, что, скорее всего, перебил мучителя и наказание не заставит себя ждать. – Что я тебе такого сделал, чтобы ты мучил меня?

– А я тебя мучу, мальчик? – искренне удивился Билл, он спустился на несколько ступеней вниз. – Поверь, я ещё даже не начинал…

– Тогда, – фыркнул Тео, – ты точно – больной извращенец. Жестокий псих…

В кой-то веки юноше удалось услышать, как его пленитель двинулся в его сторону. Прекрасно понимая, чем чревата подобная вольность в высказываниях, Тео подскочил на ноги и хотел бежать, вот только он сидел в дальнем углу, а если бежать, то только навстречу Биллу…

– Не трогай меня, – твёрдо произнёс юноша, слыша, что парень подошёл к нему, и, стараясь сделать так, чтобы голос не дрожал.

Несколько секунд ничего не происходило: ни действий, ни слов, только лишь звуки дыхания: шумное и испуганное Тео и тоже несколько сбитое Билла.

– Ты ещё здесь? – зачем-то спросил юноша, хотя точно слышал, как его мучитель рядом, прямо перед ним, дышит.

Билл не ответил. Он сделал шаг вперёд и схватил Тео за горло, прижимая к стене и лишая возможности сделать вдох.

– А теперь слушай меня, мальчик, – ледяным, жутким тоном произнёс кареглазый.

– Ты меня задушишь, – захрипел Тео, дёргаясь. Его руки были по-прежнему связаны после вчерашнего, и он не имел возможности попробовать отодвинуть от себя обидчика. – Отпусти…

В ответ Билл лишь сильнее стиснул горло юноши, окончательно лишая его возможности сделать вдох. Юноша захрипел и открыл рот, тщетно пытаясь набрать в лёгкие кислорода.

– Отпусти, прошу… – едва слышно, задушено прохрипел Тео.

Билл схватил его так, что было неимоверно больно, а голова уже начинала кружиться от недостатка кислорода и сопровождающей это паники.

– Прошу… – одними губами прошептал Тео.

– Слушай меня, мальчик, – повторил Билл. – Я хотел с тобой по-хорошему, но ты опять всё испортил…

– Прошу… – юноша уже сам себя не слышал.

Не обращая внимания на жалобные хрипы юноши, кареглазый парень продолжил:

– Теперь ты узнаешь, что такое ужас и смерть. Для начала – со стороны, затем – на себе…

Тео снова открыл рот, пытаясь сделать вдох, хоть чуть-чуть, хоть несколько крупиц кислорода, но ничего не выходило. Билл держал его так крепко и с такой силой сжимал его тонкую шею, что на коже уже проступили синяки и кровоподтёки.

– Совсем скоро же узнаешь, – добавил Билл и резко отпустил юношу, отходя.

Тео шумно втянул воздух и упал на колени, часто дыша, отчего голова закружилась только сильнее. Ему стало дурно, но потерять сейчас сознание он не мог себе позволить, он это чувствовал.

– Что… Что ты имеешь в виду? – сбивчиво спросил юноша. Ему никак не удавалось отдышаться, а шея продолжала сильно болеть после крепкого захвата.

– Узнаешь, – спокойно ответил парень. – А сейчас – вставай и на выход. Раз ты так хочешь, кормить тебя я не буду, но в душ и туалет всё равно тебе придётся сходить, – Билл поморщился и добавил: – Ненавижу грязь.

«Тогда, почему её так много в твоей душе?», – подумал юноша. Он снова опустил голову вниз, продолжая дышать ртом, ему никак не удавалось отдышаться.

– Вставай, – повторил кареглазый. – Ещё одна выходка с твоей стороны сегодня и ты лишишься какой-нибудь части себя.

– К… Какой?

– Думаю, кисти правой руки, – будничным тоном ответил Билл. – Потом языка, если продолжишь себя так вести, потом второй кисти, потом…

– Не продолжай, – сказал юноша.

Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Это всё могло казаться бредом, больной угрозой психически неуравновешенного психа или же совершенно неудачного шутника. Так и было бы, если бы Тео не знал, кто перед ним. С этим парнем все, даже самые ужасающие и холодящие кровь угрозы легко могли воплотиться в жизнь, стоило только дать повод…

– Не хочешь дослушать? – поинтересовался Билл.

Тео отрицательно покачал головой и встал, говоря:

– Пошли.

– Если ты всегда будешь покорным и милым, то твоя жизнь станет проще, а смерть легче. Но за твой проступок я тебя всё равно накажу.

– То есть, я уже обречён?

– Иди, – ответил Билл и подтолкнул его в спину, к выходу.

После того, как юноша привёл себя в порядок, владелец дома вновь отвёл его в подвал. Забыв о том, что он отказался от еды, Тео думал, что они пришли на кухню, к тому же, Билл до сих пор не снял с него ошейника, что бывало обычно только в таких случаях.

Они несколько минут, молча, стояли на пороге подвала, затем владелец дома натянул цепь и потянул Тео вниз.

«Снова подвал, – горестно подумал юноша. – Что ж, сам виноват…».

– А… можно мне воды? – несмело спросил Тео, когда они спустились.

– Можно, – с некоторым промедлением ответил Билл. – Не хочу, чтобы ты упал в обморок.

– Опять твоя странная забота… – пощёчина в ответ. Тео хватается за горящую огнём щёку и морщится, странно, но он так и не привык к боли. – За что? – спросил юноша, поднимая на парня напряжённый испуганный взгляд.

Билл ничего не ответил. Он ушёл, но быстро вернулся, принеся с собой бутылку воды.

– Лови, – произнёс кареглазый, словно издеваясь, и бросил бутыль Тео.

Понятное дело, юноша не поймал её, и она попала ему в живот, больно ударяя и отскакивая на пол. Проглотив возмущение, Тео нагнулся и нащупал бутылку, поднимая её и отвинчивая крышку, но медля, не делая глотка. Он поднял на мучителя взгляд, в котором застыл немой вопрос.

– Не отравлено, не бойся, – произнёс кареглазый парень, тяжёлым взглядом наблюдая за Тео.

Юноша едва заметно кивнул и сделал несколько небольших глотков. Билл с минуту наблюдал за ним, затем развернулся и, молча, ушёл, запирая мальчика.

Глава 14

Я чувствую себя так, будто лечу,

Я головой в облаках,

Я никогда не считал себя сумасшедшим,

Пока не встретил тебя.

Three days grace, Going down©

«Тео… Тео… Те-о…».

Юноша вздрогнул, резко просыпаясь и ударяясь затылком об стену. Он потёр ушибленную голову, хотя боли толком не чувствовал. В сознании продолжал клубиться приятный туман; юноша словно наяву слышал голос из сновидения, словно до сих пор слышал… Приятный голос с интимной хрипотцой, который постоянно повторял его имя, словно в какой-то возбуждённой истоме; тёплые, горячие руки, которые касались тела, заставляя кожу буквально плавиться под этими прикосновениями, а тело недвусмысленно выгибаться, двигаться навстречу. А ещё…

Тео сглотнул и облизнул пересохшие губы, прикрывая глаза и шумно дыша ртом, пытаясь успокоиться, унять галоп сердца в груди. Он до сих пор ощущал этот жар, это томление, но, что смущало и не радовало мальчика более всего прочего, это то, что он отчётливо ощущал тяжесть и напряжение в паху и то, как тесны стали джинсы. И, увы, это было уже не сном, а явью. Вновь облизнув губы, юноша сел и откинул голову назад, прислоняясь затылком к стене, и прикрыл глаза. Из тумана невидящего взора вновь выплыли очертания сна, вот только фигуры, которая дарила ему такое наслаждение и покинула в самый неподходящий момент, он никак не мог рассмотреть даже в своей голове. Фигура была тенью, даже сгустком теней, самой темнотой, но имела людское очертание и была живой и горячей.

Вспомнив ещё не забытые прикосновения умелых рук к своему телу, юношу судорожно сглотнул и провёл рукой по своему бедру, почти доходя до паха, но останавливаясь. Возбуждение требовало выхода, юношу удивляло то, что даже окружающая обстановка и общая плачевность его положения не подействовали на него отрезвляюще и охлаждающе, но это было так – член стоял так, что становилось больно, а руки сами тянулись вниз, в попытке подарить телу разрядку. Но он не решался прикоснуться к себе даже через ткань джинсов, хотя пальцы то и дело касались бедра в интимной близости от гениталий, выводя незамысловатые узоры и делая только хуже, только сильнее разогревая кровь, но не обещая облегчения.

Время тянулось медленно и ужасно тягуче, мучительно. Казалось, оно должно было остудить пыл тела, принести покой, но этого не происходило – сердце продолжало стучать таким безумным набатом, что этот гул отзывался эхом в ушах юноши; пульс стучал по венам и артериям, а кровь, разогретая донельзя, окрасила щёки возбуждённым румянцем.

Поняв, что сама собой «проблема» не исчезнет, юноша сглотнул и закрыл глаза, осторожно отнимая ладонь от бедра и перемещая её на вздыбленную ширинку, накрывая эпицентр возбуждения. Против воли сознания рука сама собой слегка сжала член сквозь плотную ткань джинсов, желая движений и столь необходимой телу разрядки, но Тео в последний момент остановился, разжимая негнущиеся пальцы, но руки не убирая. Он не знал, что делать, хотя, казалось бы, ответ был очевидным. Вот только условия совсем не те, которых хотелось бы…

«Господи, – думал юноша, пытаясь дышать ровно и не так сбито. – Мало того, что этот псих надо мной издевается, так теперь ещё и собственное тело подводит».

– А чего ты хотел? – вклинился в помутившееся сознание внутренний голос. – Семнадцать лет, как-никак, к тому же – стресс…

«Вот именно, – мысленно ответил Тео, – стресс. Мне казалось, он должен действовать совсем не так…».

– Все люди разные, – «пожала плечами» иная внутренняя позиция и ретировалась за черту сознания.

«Если так, то я не меньший ненормальный, чем этот Билл», – подумал юноша и двинул ладонью, слегка проводя по возбужденному органу, и почувствовал…

Тео резко распахнул глаза, ощутив прикосновение к своей руке, накрывающей ширинку. Он сглотнул и задержал дыхание. Лицо побледнело, а, затем, залилось ещё более ярким румянцем – помесью возбуждения и стыда.

Юноша, всё-таки, сделал вдох и снова закрыл глаза. В сознание проникли нотки уже знакомого резковатого тяжёлого парфюма. И до этого было бы глупо полагать, что его «гостем» может быть кто-то иной, кроме его мучителя, но теперь сомнений не осталось – это был Билл. Вот только – что он делал?

Ничего не говоря, кареглазый парень взял ладонь юноши и убрал её. На его губах играла непонятная улыбка, походящая на оскал демона. Он облизнул губы и медленно, одной рукой, начал расстегивать ремень юноши. Покончив с этим, он также неспешно расстегнул пуговицу на джинсах и потянул собачку молнии вниз.

Тео вздрогнул и вжался лопатками в стену, но ничего не сказал. Он боялся сейчас даже дышать, не то, что говорить. Расстегнув джинсы Тео, Билл провёл пальцем по чувствительной коже на животе юноши прямо над кромкой трусов, затем поддел резинку и проник рукой внутрь, касаясь напряжённого органа юноши. Парень несколько раз провёл пальцами вверх-вниз по члену Тео, словно дразня, заставляя юношу сжаться, задрожать и зажмурить глаза ещё сильнее, отчего под ними полыхнуло алым. Эти пугающие ласки запускали табуны мурашек по телу юноши, заставляли его путаться в собственных мыслях, теряться в собственном сознании и сгорать от страха, стыда и… желания.

Удивительно, но, несмотря на недвусмысленную близость истязателя, возбуждение не спало, а продолжало оставаться на критически высоком уровне, требуя выхода. Казалось, эта пугающая и непонятная ситуация, невозможно странное поведение Билла не только не отрезвили юношу, а заставили завестись ещё больше. Если бы он мог сейчас думать, он бы точно окрестил себя извращенцем.

– Что ты делаешь? – едва слышно спросил Тео, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Его губы мелко дрожали от напряжения.

Билл неслышно усмехнулся и потянул юношу за руку, заставляя податься вперёд и привстать, встать на колени.

– Правильно, – таким же интимным шёпотом произнёс кареглазый.

– Ч-что ты д-делаешь? – повторил юноша, заикаясь. От непонятной помеси страха и возбуждения у него начали клацать зубы.

Билл не ответил. Он придержал одной рукой Тео за бедро, а второй слегка стянул его джинсы вместе с бельём.

– Прошу, не надо… – прошептал юноша.

– Тебе понравится, – ответил Билл, склоняясь к самому уху юноши, опаляя его дыханием.

Мурашки с новой силой поскакали по телу Тео, он сильнее зажмурился и втянул голову в плечи, замотал ею.

– Нет…

Кареглазый парень ничего ему не ответил. Он расположился позади юноши и несильно, но требовательно дёрнул его на себя, усаживая к себе на руки.

– Н-не надо… – повторял юноша, он не понимал, что с ним собирается делать пленитель, но это и не было важно – всякое его действие заканчивалось болью, унижением и страхом. – Не надо, прошу…

– Надо, – ответил Билл, перехватывая Тео одной рукой поперёк живота, прижимая к себе, таким образом, а второй вновь касаясь его члена, обводя большим пальцем влажную, обжигающую головку.

– Н… Нет, – ответил Тео, случайно соскальзывая на стон, когда его мучитель сжал его орган в кулак и провёл по всей длине, затем, коснулся чувствительной уздечки.

Юноша слегка выгнулся и зажмурился ещё сильнее, под веками вновь вспыхнул алый цвет, озаряя сознание и, одновременно, гася его, притупляя сознательный компонент самосознания, оставляя место лидера за инстинктами.

– Н… Нет, – вновь зашептал Тео, чувствуя, как щёки вспыхивают с такой силой, что начинают гореть. – Не надо, прошу. Что ты делаешь?

– А твоё тело говорит «да», – спокойно ответил Билл, продолжая свои манипуляции с членом юноши. – Расслабься.

– Ты всегда делаешь мне больно, – выпалил Тео и вновь слегка выгнул спину, потому что пальцы парня вновь переместились к головке его горящего органа, умело лаская крайне чувствительное место у её основания.

Юноше было дико стыдно, но его тело, и впрямь, отзывалось на эти ласки. Это было даже хуже, чем, если бы парень, как обычно, просто причинил ему боль, потому что так он искусно издевался над его сознанием, показывая, что Тео совсем не хозяин своему телу и разуму.

– Нет, не надо, – стонет Тео и прикусывает губу, с силой сжимает в кулаке ремень на своих джинсах.

– Закрой рот, пока можешь, – одёрнул его кареглазый парень.

Он ласкал юношу потрясающе приятно, так, что Тео с каждой секундой всё глубже проваливался в непонятную бездну дурмана острого желания. Это было дикостью, сумасшествием и абсурдом, но юноше было приятно, он с силой сжимал зубы, чтобы бесстыдно не застонать в голос, а его руки комкали ткань джинсов.

Бег сердца в груди ускорился до того, что стало немного больно. Тео открыл рот, хватая воздух, которого катастрофически не хватало, и запрокинул голову, не думая, опуская её на плечо мучителя.

– Нет, не надо, остановись… – проскулил Тео, чувствуя, что вот-вот кончит.

Он вцепился в руку парня, пытаясь убрать её, но Билл легко перехватил кисть юноши и убрал её, чтобы не мешалась.

– Ты сам себе мешаешь, – едва слышно, произнёс кареглазый в самое ухо Тео, задевая нежную кожу под ним губами. – Не волнуйся, за удовольствие ты заплатишь, но расплата придётся тебе по вкусу. Но это потом, сначала, нужно его получить…

С этими словами Билл сильнее сжал член юноши, надавливая на какую-то неизвестную Тео точку, от чего он заскулил и резко дёрнул бёдрами, кончая, пачкая своей спермой ладонь мучителя и свои тёмно-синие джинсы.

Поласкав юношу ещё какое-то время, чтобы максимально продлить его удовольствие, парень отпустил его, аккуратно ссаживая на пол, и подпёр голову рукой, смотря на него и ожидая, когда он придёт в себя.

Тео тяжело дышал, его грудь слишком часто и высоко вздымалась, в голове была каша и отголоски невероятного стыда, вперемешку с пронзительным удовольствием. До него в столь интимном месте впервые дотрагивался другой человек, а то, что это был его ненормальный, странный пленитель лишь добавляло и без того пряной ситуации перца. Юноша в очередной раз облизнул губы и вздохнул, постепенно выравнивая дыхание и приходя в себя.

Ещё несколько секунд, показавшихся Тео часами, и он приоткрывает глаза, устало смотря перед собой ничего не выражающим взглядом.

– Я рад, что ты не получил сердечный приступ, – ухмыльнулся Билл. – Потому что это только начало.

– Что ты имеешь в виду? – чуть хрипло от недавнего возбуждения спросил юноша.

– Если напряжёшь память, то поймёшь, – в своей обычной загадочной манере ответил Билл и встал, вновь бесшумно подходя к юноше.

– Что-то ещё? – спросил Тео, чувствуя, как мышцы инстинктивно напрягаются, готовясь к защите.

– Расплата, – ответил Билл и провёл рукой по голове юноши. – Вставай на колени. И, надеюсь, в этот раз мы договоримся полюбовно.

Щёки Тео вспыхнули с новой силой. На этот раз до него сразу дошёл смысл слов мучителя. Он уже хотел замотать головой, показывая, что категорически не согласен с его «предложением», но затем вспомнил, чем в прошлый раз закончился его отказ. Воспоминания о боли и удушье, о стольких пролитых слезах вспыхнули в памяти. Горло непроизвольно сжалось от одной мысли о пережитом, а рука потянулась к шее, касаясь кожи, на которой светились синим и бардовым синяки от недавних «объятий» Билла. Юноша сглотнул и поднял на мучителя взгляд, какой-то частицей себя продолжая надеяться на то, что парень пошутил.

– Ну, что ты выбрал? – поинтересовался Билл, складывая руки на груди.

Тео вновь шумно сглотнул и опустил голову, в спешном режиме пытаясь решить, что же ему ответить. Впрочем, что бы он не ответил, исход был один – ему придётся взять в рот, а уж добровольно или принудительно – это уже зависит от него и от того, не испортится ли у Билла внезапно настроение, что вполне могло иметь место. Обдумав все варианты развития событий, юноша решил, что лучше сделать это добровольно, чем опять рисковать умереть от удушья, подавившись чужим членом.

Он поднял голову и спросил:

– А ты не сделаешь мне больно?

– Тебе понравится, – непонятно ответил Билл и расстегнул штаны, доставая уже готовый к действиям член. – Приступай.

Юноша прикусил губу и несмело протянул руку, пытаясь понять, где его пленитель. Наткнувшись рукой на бедро парня, Тео несмело повёл начавшей дрожать ладонью вверх, пока не дошёл до паха. Пересилив себя, юноша коснулся твёрдого обжигающего органа пальцами, заключил его в кольцо и провёл по всей длине. Удивительно, но он не испытывал сейчас отвращения, более того, у него внутри присутствовал даже некий непонятный интерес.

Помешкав какое-то время, лаская парня рукой, Тео судорожно вздохнул и приблизил голову к его паху, касаясь губами влажной и горячей, огненной головки и слегка приоткрывая рот, касаясь её языком. Вдруг захотелось отскочить, словно член Билла был оружием, жалом и мог ранить его, но юноша пересилил себя и снова коснулся органа языком, затем, губами, несмело поцеловал.

Действия Тео были неуверенными, неумелыми и слишком медлительными, но Билл не спешил его торопить и поправлять. Лишь через несколько минут, когда парень понял, что его невольный любовник не собирается переходить к более активным действиям, он взял инициативу в свои руки. Взяв свой член, Билл провёл им по губам Тео, выходя за их контур, пачкая смазкой лицо, затем, взял его за подбородок и надавил, заставляя приоткрыть рот. Когда юноша послушно разомкнул губы, парень мягко ввёл между ними свой орган, на этот раз, не пытаясь затолкнуть его в глотку юноше.

– Давай, – хрипло произнёс Билл. – Начинай.

Тео моргнул, соглашаясь, и закрыл глаза. Он взял член парня у основания, придерживая, и начал аккуратно двигать головой, скользя губами по каменному органу.

– Про язык не забывай, – с придыханием произнёс Билл.

Было очевидным, что, несмотря на поправки с его стороны, ему нравилось то, что делал Тео. Несмотря на неумение юноши доставлять удовольствие подобным образом, его старание и покладистость подкупали куда больше, чем самые искусные техники минета, которые дарили ему предыдущие любовники и любовницы.

Тео едва заметно кивнул, стараясь не задеть при этом член парня зубами, и снова насадился ртом на его орган, беря глубже, чем до этого, почти до горла. Двинувшись в обратном направлении юноша, как и было приказано, подключил язык, проводя им по члену Билла, прокладывая на коже влажные горячие дорожки. Достав агрегат парня изо рта, юноша коснулся её губами, на мгновение задержался, затем лизнул и снова взял в рот, стараясь принять как можно глубже, но не подавиться при этом.

Билл прикусил губу, чтобы не застонать, потому что, несмотря на неумение, Тео прекрасно справлялся и доставлял ему поистине не детское удовольствие. Юноша постепенно наращивал темп своих движений, то и дело обдавая член парня жаром и влагой своего языка, то выпуская изо рта, то вновь беря невероятно глубоко для неопытного юноши. Казалось, Тео сам втянулся в процесс. Он самозабвенно двигал головой и рукой, стимулируя ту часть ствола, что не помещалась в рот. Он старался как можно реже сглатывать, чтобы слюна служила естественной смазкой, упрощая процесс, и от того её капли периодически стекали с губ по подбородку, придавая юноше крайне развратный вид.

Когда рот переполняется, Тео, всё-таки, сглатывает и сразу же подаётся головой вперёд, принимая член Билла очень глубоко, чувствуя, как обжигающая головка упирается в горло. Больше он не выпускает его органа изо рта, двигаясь быстро и ритмично, делая всё так, словно занимался этим всю жизнь.

Билл почти до крови прикусил губу, сдерживая стон, и положил руку за затылок юноше, запуская пальцы в волосы, слегка сжимая и начиная мягко двигаться навстречу жаркому рту. Почувствовав это, Тео слегка напрягся, но поняв, что мучитель не собирается причинять ему сейчас боль или вновь пытаться засадить свой огромный член ему в глотку, юноша слегка расслабился и продолжил сосать, позволяя Биллу задавить ритм и управлять процессом.

Движения становились всё быстрее и быстрее, кровь начинала так стучать в висках, что весь мир просто пропал. До боли сжав волосы юноши, Билл с силой толкнулся в его рот, начиная кончать, заполняя его своей тёплой спермой. Чувствуя, что его пленитель продолжает двигаться в послеоргазменом забытьи, юноша шумно вдохнул носом и сглотнул семя кареглазого, отмечая, что оно имеет вполне нормальный, пусть и несколько непривычный вкус, а весь процесс, в целом, оказался куда менее отвратительным, чем могло показаться на первый взгляд.

Последний раз толкнувшись в рот юноши, Билл достал свой член у него изо рта и, не застёгивая штанов, сел прямо на пол, пытаясь отдышаться и прийти в себя.

– Ты доволен? – спросил Тео после нескольких минут тишины.

– Да, – выдохнул Билл и отбросил с лица выбившуюся из причёски прядь чёрных волос. – Осталась одна маленькая деталь… – загадочно произнёс кареглазый и достал сигарету, крутя её в руках, а, затем, закуривая.

– Что ты имеешь в виду? – напрягшись, спросил юноша. – Я же… ну, я же сделал… то, чего ты хотел?

– Сделал, – кивнул Билл, из его рта поползли сизые змейки крепкого дыма.

Тео решил помолчать и дать пленителю докурить. Когда парень закончил и потушил окурок, он встал и застегнул штаны.

– Вставай и пошли, – обратился он к Тео.

– Куда?

– В дом. Ты ещё не выучил, что каждый день душ и еда?

Тео кивнул и встал, только сейчас поняв, что он всё это время продолжал сидеть со спущенными штанами и бельём. Покраснев, юноша натянул всё обратно и застегнул.

– Пошли, – повторил Билл и поднялся наверх.

Принятие душа и обед прошли без эксцессов. Билл, как обычно, не отличался многословностью, и всё время молчал, а Тео и не настаивал на общении. Он был рад и тому, что его мучитель не сделал ему до сих пор больно, а то, что ему пришлось сделать ему минет… Что ж, юноша успокаивал себя тем, что, если не насильно и аккуратно, то это не так уж и противно, даже вполне терпимо.

– Я доел, – привычно произнёс Тео, отставляя тарелку и беря чашку, почти залпом выпивая её содержимое.

– Отлично, – кивнул Билл и встал.

Тео непонимающе повернул голову ему вслед. Он не слышал шагов, но дверь на кухню едва слышно грохнула, извещая о том, что кто-то ушёл. Юноша вопросительно изогнул бровь, вот только вопрос было задать некому. Решив, что, чтобы не задумал Билл, он всё равно это сделает так и тогда, когда посчитает нужным, Тео вновь сел прямо и опустил взгляд, начиная от нечего делать перебирать тонкими пальцами гладкие звенья цепи от ошейника.

– Открывай рот, – скомандовал Билл, как обычно, подкравшись не услышанным.

– Опять? – пискнул Тео, отодвигаясь и испуганно смотря на парня невидящими синими глазами.

– Нет, – спокойно ответил Билл. – Не в этот раз. Давай, открывай.

Юношу так и подбивало спросить – зачем, но он понимал, что лучше не злить мучителя, особенно, пока он так непривычно добр. Сглотнув, он несмело открыл рот. Билл слегка запрокинул ему голову и нахмурился, после чего надавил на подбородок, заставляя открыть рот шире. Тео вздрогнул и дёрнулся назад, когда его губ коснулся уже знакомый роторасширитель.

– Ты же сказал? – пискнул юноша.

– Это не для того. Не мешай мне.

Парень сунул механизм между челюстей Тео и закрепил его, настроил.

– Что ты собираешься делать? – нечленораздельно спросил юноша.

– Язык высунь.

Тео вопросительно изогнул бровь, не совсем понимая, зачем ему это делать, но предпочёл послушаться. Положение было глупым, он в который раз находился в совершенно новых для себя обстоятельствах и даже не мог спросить, что происходит и что с ним собираются делать.

Юноша почувствовал, как его язык чем-то протёрли – чем-то, что ощутимо пахло лекарством, это немного напрягло.

– Предупреждаю, не дёргайся, – приказал Билл.

Тео вновь перевёл на него непонимающий взгляд. Кареглазый перехватил язык юноши и умело проткнул иглой, заставляя последнего вздрогнуть, испуганно распахнуть глаза и замычать.

– Не дёргайся, – повторил Билл.

Он достал иглу и заменил её на серёжку-штангу, быстро завинчивая её и сразу же доставая роторасширитель изо рта Тео.

– Что ты сделал? – шепелявя из-за вновь приобретённой дырки, спросил юноша.

– Я очень люблю пирсинг в языке, – спокойно ответил Билл, снимая резиновые перчатки и выбрасывая одноразовую иглу.

– А меня спросить нельзя было? Как я к этому отношусь?! – обиженно и возмущённо выпалил Тео.

Билл ухмыльнулся и подошёл к юноше, гладя его по голове и говоря:

– Ты – моя собственность. Милая, отзывчивая и очень перспективная собственность. И право голоса, Тео, это совершенно не твоё.

– Но это же мой язык?!

– Мальчик, – дьявольским голосом ответил Билл, проводя кончиками пальцев по его скуле, спускаясь к шее и ключицам, – твоё тело принадлежит мне, вместе со всеми его составляющими.

Он скользнул ещё ниже, кладя ладонь на грудь Тео прямо там, где в клетке рёбер билось сердце, и мысленно добавил:

«А со временем я заберу и твою душу».