Текст книги "Порок сердца"

– Ах, Билл… Чёрт, – сбито выпалил Тео, когда Билл начал жадно припадать поцелуями-укусами к его шее, метя кожу багрянцем.

Дыхание стало рваным и горячим, но больше он не притворялся. Тео, в самом деле, был невероятно отзывчивым на ласки, что так помогало ему сейчас.

– Б-Билл, – пытался что-то сказать Тео, когда Билл рвано задирал его футболку, расстегивал штаны. – А как же я? Ты не хочешь спросить моего согласия?

– А ты хочешь сказать, что ты не хочешь меня сейчас? – спросил Билл, вскидывая бровь. Он оторвался от тела блондина и с силой сжал его уже напрягшийся член. – Попробуй…

– А ты меня изнасилуешь, если я откажу?

– Я не смогу тебя изнасиловать, – выдохнул Билл и снова впился в губы блондина. – Нельзя изнасиловать того, кто сам хочет не меньше тебя.

Тео улыбнулся Биллу в губы и перестал протестовать, начиная влажно, горячо отвечать на поцелуи брюнета, тоже запуская руки ему под майку. Когда футболку обоих парней оказались на полу, Кофман взял Тео за руку и потащил наверх.

– Подожди, подожди, – теперь уже искренне запротестовал Тео, когда Билл, жадно целуя его, сжимая в объятиях, подвёл его к кровати.

– Тео, почему ты, то ведёшь себя, как последняя блядь, то строишь из себя святую невинность?

– А на это я могу и обидеться, – произнёс Тео, прикрывая глаза, но рук с плеч брюнета не убрал. Он добавил: – Мне нужно в душ.

– Не сейчас, – отрицательно покачал головой Билл и снова прижал к себе блондина, увлекая его к кровати.

– Сейчас, – запротестовал Тео. – Ты же сам всегда заставлял меня принимать душ перед сексом?

Не послушав блондина, Билл опрокинул его на кровать и навис над ним, говоря:

– Это было тогда. Тогда мы были совершенно в других отношениях… – он склонился к животу Тео и начал покрывать светлую кожу поцелуями, оставляя на ней влажные следы, очерчивая языком заборчик рёбер.

– И в каких это мы сейчас отношениях? – спросил Тео, с трудом выговаривая слова, извиваясь под ласками брюнета и стараясь не смеяться от ощущения резкой, но такой приятной щекотки.

Билл фыркнул и стянул с Тео штаны, отбрасывая их на пол, чего никогда не делал прежде. Следом полетели и трусы. Блондин не успел опомниться, когда Кофман рывком перевернул его на живот и потянул за бёдра, заставляя встать на четвереньки.

– Билл, подожди, – залепетал Тео, когда штаны брюнета ударились об пол массивной пряжкой ремня, а сам парень сжал его бедро. – Мне же будет больно. У меня же давно не было…

– Не волнуйся, – тихо произнёс Кофман, беря из тумбочки смазку и выдавливая её на ладонь.

Тео согнул руки, опираясь на локти, и оглянулся на парня через плечо. Билл прикоснулся к ягодице парня, а, затем, развел половинки, смотря на аккуратную дырочку между ними. Брюнет усмехнулся каким-то своим мыслям и склонился к Тео, перехватывая его одной рукой под животом, целуя в спину.

– Я не сделаю тебе больно, – мягко произнёс Кофман. – Не сегодня.

– Никогда? – как-то слишком по-детски спросил блондин, снова оглядываясь на Билла, смотря на него такими искренними большими глазами.

– Я не могу знать, что будет завтра, – горько усмехнулся брюнет. – Но сегодня я тебе обещаю.

Парень снова прикоснулся губами к спине блондина и аккуратно ввёл в него один палец, осторожно двигая им, растягивая.

«А это уже победа, – подумал Тео, улыбаясь, пряча улыбку в покрывале. – Моя победа над тобой, Кофман. Больше ты не сделаешь мне больно – ни сегодня, ни когда-либо ещё».

Тео тихо простонал и прикусил губу, когда Билл изогнул пальцы, которых в теле блондина было уже два, и задел простату. Несмотря на то, что у блондина не было близости уже почти полтора месяца, его тело по-прежнему помнило богатый опыт, и мышцы сфинктера легко расслаблялись, не требуя долгой подготовки.

Но, тем не менее, Кофман не спешил. Добавив третий палец, он начал осторожно двигать ими, сильнее растягивая Тео, постоянно оказываясь в невероятно приятной близости от заветной точки наслаждения, но, не задевая её, не позволяя блондину взвыть от удовольствия.

– Скажешь, когда будешь готов, – произнёс Билл.

Ему уже давно хотелось схватить Тео за бёдра и грубо войти в него, оттрахать так, чтобы парень потом сидеть не мог, но он сдерживался. Отчего-то, ему не хотелось сейчас грубости, не хотелось насилия. И пусть ему приходилось терпеть и сдерживаться ради этого невыносимого мальчишки, что сейчас стоял перед ним в такой бесстыдно открытой позе, но это странное зажимание себя и своих желаний было даже приятно. Это было так… странно и давно забыто – заботиться о ком-то, помимо себя, учитывать чужие желания, а не гнаться только за своим удовольствием. Это было странно и непривычно и потому так дорого.

Тео сильнее уткнулся лицом в матрас, пряча своё ликование, позволяя себе это торжество лишь на долю секунд, а, затем, отводя руку назад и перехватывая запястье Кофмана.

– Готов? – спросил брюнет и ухмыльнулся, изгибая пальцы, и намерено сильно задевая простату блондина, заставляя его заскулить: раз, второй…

– Чёрт, Кофман… – выпалил Тео, но Билл тут же перебил его:

– С каких это пор ты называешь меня по фамилии? – он остановил движения руки.

«Чёрт, – подумал Тео, судорожно соображая, что делать. – Вырвалось же… Вдруг он разозлится? Кто знает этого психа… Нужно что-то ответить…».

– У меня есть одна фантазия, Билл, – бесстыдно соврал Тео, даже не краснея. – Надеюсь, ты согласишься исполнить её…

– Какая же?

– Давай, в следующий раз? – спросил блондин, снова оглядываясь через плечо. – Если ты ещё немного потянешь, то у меня случится сердечный приступ от перевозбуждения…

Билл ухмыльнулся и, взяв Тео за бёдра, резко вошёл в него сразу на всю длину. Было немного неприятно с непривычки, но боли не было – Кофман хорошо подготовил его. Прикусив губу, блондин лёг грудью на кровать, сильнее раздвигая ноги, открываясь перед парнем. Подождав всего две секунды, Билл начал двигаться: сперва медленно, плавно, но с каждым мгновением всё больше набирая скорость, делая толчки более резкими, глубокими.

Ощущая скольжение твёрдого, обжигающего органа внутри себя, чувствуя, как плотно сжимают член брюнета его внутренние стенки, Тео поднялся на вытянутых руках, сильно прогибаясь в пояснице. От этой смены положения Кофман начал входить под другим углом, и теперь каждый его толчок задевал простату блондина, разнося по телу волны пылающего наслаждения.

Тео зажмурил глаза и протяжно застонал, начиная подаваться бёдрами назад, уже самостоятельно насаживаясь на член брюнета, удваивая их ощущения.

– Чёрт, Билл! Чёрт! – выругался Тео, сильнее жмуря глаза, подаваясь назад.

Оба уже вспотели, воздух в комнате разогрелся. Тишину разрывали в клочья звуки сбитого ко всем чертям, шумного дыхания и характерные, пошлые хлопки кожи об кожу.

Тео завёл руку за спину и сжал бедро Билла, не позволяя ему выходить из него, заставляя двигаться максимально глубоко в своём теле. Он больше не притворялся, не притворялся ни единой фиброй души – он, в самом деле, сгорал от желания и этого жгучего удовольствия, он хватал ртом воздух, задыхаясь хрипами и стонами удовольствия, с силой подаваясь назад. Ему сейчас было так хорошо, так горячо, что хотелось, чтобы это никогда не кончалось. От ощущения огненного органа, таранящего его, хотелось даже перестать дышать, чтобы такая мелочь, как дыхание, не отвлекала его от этого сумасшедшего наслаждения, ощущения наполненности. Но, тем не менее, ему всё время казалось мало и это заставляло его едва слышно, похабно, горячо требовать: «Ещё. Глубже. Сильнее». А потом он снова и снова срывался на стон, на крик, выкрикивая имя мучителя вперемешку с ругательствами, кусая губы, даже не замечая, что прокусил их уже в двух местах.

Это было слишком… Слишком… Слишком…

И потому они просто не могли продержаться долго. Первым кончил Тео. Он даже перестал дышать, словно воздух вязкой ватой застрял в лёгких и трахее, когда Билл в очередной раз с силой толкнулся в него, задевая простату, срывая какой-то внутренний клапан и заставляя всё внутри сжаться, а, затем, взорваться удовольствием. Высокий, бесстыдный крик удовольствия пришёл с опозданием. Тео упал лицом вниз, судорожно сжимая в кулаке простынь. Живот вздрагивал, мышцы спазматически сводило. Он резко, неровно подавался назад, продолжая двигаться навстречу члену Билла, не имея сил, чтобы остановиться.

Кофман же, ощущая, как сжимаются внутренние мышцы блондина, невозможно туго и приятно обхватывая его член, сжимая, тоже не продержался долго и кончил через несколько особенно глубоких толчков в жар и тесноту чужого тела. Брюнет зажмурился и глухо простонал, так и не сдержав этот звук наслаждения, продолжая до синяков сжимать бёдра блондина и спазматически вбиваться в его задний проход, заполняя его своей спермой.

Когда последняя судорога стихла в теле Билла, а способность мыслить так и не вернулась, парень с характерным хлюпом достал член из тела Тео и упал на кровать, сбито дыша, пытаясь не задохнуться. Мира вокруг не было, мир перестал существовать – его снесло ко всем чертям.

Полежав всего мгновение, Кофман почувствовал, как матрас мягко прогибается. Приоткрыв глаза, он увидел, что Тео сел, так очаровательно смотрясь в своей послеоргазменной растрёпанности. Резинка соскользнула с пучка Тео ещё во время раздевания, и его светлые волосы теперь были распущены, растрёпаны, обрамляя лицо и придавая ему невинно-распущенный вид. Адское сочетание…

Кофман сел и взял Тео за руку, снова ложась на спину и утягивая блондина за собой. Тео покорно лёг, устраивая голову на груди брюнета, потираясь об обжигающую кожу щекой. Билл обнял его за талию и прикрыл глаза, позволяя себе немного отдохнуть, может быть, даже вздремнуть.

Тео лежал, слегка улыбаясь в своей посторгазменной неге, прикрыв глаза. Со стороны он выглядел так мило, так… Так, что его хотелось обнимать так вечно. Обнимать и никогда не отпускать, не давать никому в обиду. Но только один Тео знал истинную, скрытую причину своей ангельской улыбки. Только он…

«И только ты, – подумал блондин, окончательно закрывая глаза. – Только ты подаришь мне покой… и своё сердце».

Глава 51

– Иди сюда, – позвал Билл.

Тео обернулся, вопросительно смотря на брюнета. Кофман махнул рукой, подзывая его. Решив не спорить, но, тем не менее, состроив недовольную мину на лице, блондин подошёл к сидящему на диване парню и кивнул, этим жестом спрашивая: «Что случилось?».

– Садись, – сказал Билл, отсаживаясь, освобождая больше места на диване.

Тео вздохнул и сел. Кофман взял ноутбук, который до этого отставлял на журнальный столик, и поставил себе на колени. Два щелчка клавиш и компьютер переместился на колени блондина.

– Зачем он мне? – спросил Тео, вопросительно изгибая бровь.

– Посмотри новости, – спокойно ответил брюнет. – Я уже всё открыл. Думаю, тебе это будет интересно…

– С чего ты взял? – недовольно спросил Тео, поджимая губы. Сегодня с самого утра он был не в духе и к вечеру, который уже опустился на город, ничего не изменилось. – Полагаю, ты смотришь новости, связанные с твоей работой. А я до сих пор не знаю, чем ты занимаешься, потому, уверен, мне будет это не интересно и я ничего не пойму.

– Может быть, потом я расскажу тебе о своей работе, но не думаю, что тебе это будет интересно.

– Вот и я об этом, – хмыкнул Тео и сложил руки на груди, отвернулся.

– Ещё немного и я тебя выпорю. А пока… тебе ни о чём не говорит фамилия Спетар?

Тео перестал дуться, изменился в лице и медленно повернулся к Кофману, непонимающе на него смотря.

– Ну, так, говорит или нет?

– Ты же знаешь, что говорит, – ответил Тео после нескольких секунд молчания. Он заметно напрягся, что-то ему подсказывало, что упоминание фамилии бывшего любовника понесёт за собой дурную новость.

– Тогда, смотри, – спокойно ответил Билл и снова повернул ноутбук к парню.

Тео недоверчиво покосился на Кофмана. Он чувствовал в его словах подвох, что-то такое, что определённо выйдет ему боком. Сглотнув, блондин взял ноутбук удобнее и принялся читать электронную страницу, сразу же цепляясь глазами за заголовок новости: «Знаменитый художник Леонард Спетар стал жертвой неизвестных нападающих и теперь находится в коме. Состояние художника тяжёлое, но стабильное…».

Тео читал, всё больше меняясь в лице, хмурясь. Брови изогнулись, создавая на лице гримасу внутреннего ужаса, ведь он прекрасно понимал, кем являются те неизвестные нападающие, точнее, нападающий. Это был он. Он…

«Твою мать…», – подумал блондин.

Взяв себя в руки и совладав с эмоцией страха, парень натянул на лицо выражение сожаления, жалости и растерянности. Слегка опустив крышку ноутбука, он вернул его владельцу.

– Как тебе новость? – спросил Кофман, поворачиваясь к Тео всем корпусом, смотря прицельно, изучающе, словно чувствуя то, что парень скрывает – чувствуя и пытаясь удостовериться в своих догадках.

– Это ужасно… – растерянно произнёс Тео, пытаясь самому поверить в свои слова и искренность. – Может быть, мы и не очень хорошо расстались, но… Но я никогда не хотел ему зла.

– Уверен? – вдруг спросил Кофман, слегка прищуриваясь, смотря в самую душу, отчего Тео стало неуютно.

«Неужели, он догадывается? Всё знает? – в ужасе подумал блондин. По позвоночнику пробежал холодок и мурашки. – Нет, – он едва не мотнул головой, – он не может знать! Не может…».

– Билл, ты о чём? Я не понимаю…

– О том, что мы всегда желаем зла тем, кто плохо обошёлся с нами. Это естественно. К тому же, в тот день мы были в этой больнице и он тоже. И ты куда-то уходил…

– Ты хочешь сказать, что это сделал я?! – истерично выпалил Тео. – Чёрт, Билл, у меня бы элементарно не хватило сил на то, чтобы навредить ему! Лео мог меня одной рукой скрутить!

– Знаешь, есть такое высказывание: «Если кота загнать в угол, то он превратится в тигра…».

Тео ничего не ответил. Он одарил собеседника обиженным, грустным взглядом и отвернулся, продолжая играть свою роль. Кофман снова обратился к нему:

– Может быть, хочешь навестить его?

– Он в коме, Билл.

– А разве ты не знаешь, что люди в коме всё слышат?

– Если и так, то я сомневаюсь, что я – тот, кого он желает, как ты выразился, слышать. Уверен, у него уже есть другой. Или другая.

– Ты не любил его? – вдруг спросил брюнет.

Тео повернул к нему голову, непонимающе смотря. Он передёрнул плечами, выдавая этим то, насколько ему неуютно в этом диалоге.

– Зачем ты меня об этом спрашиваешь? – спросил блондин, обнимая себя за плечи.

– Хочу знать.

– Это уже не имеет смысла, – попытался уклониться от ответа Тео, но Билл настаивал:

– Ответь.

– Ты всегда будешь разговаривать со мной так, будто я снова твоя жертва?

Билл усмехнулся и полностью развернулся к Тео, складывая ноги по-турецки. Он сказал:

– Тео, малыш, ты никогда не был моей жертвой. Потому что, если бы это было так, ты бы сейчас здесь не сидел. Я никогда не трогал тех, кто не трогал меня, но тех, кто меня задел и обидел, я не прощаю. Никогда.

Тео открыл рот, чтобы что-то ответить по этому поводу, но передумал, решая, что благоразумнее не заводить разговора о прошлом, не пытаться выяснить мотивы Кофмана в том, как он поступил с ним когда-то.

«А ведь я тебя любил, – грустно подумал блондин, прикрывая глаза, вздыхая. – Господи, как я мог так думать? Ты же тварь. Больная тварь… Карл был прав».

– Судя по твоей реакции, ты никогда не испытывал ничего к Лео, – произнёс Билл. – Но, всё-таки, я хочу услышать это от тебя.

– Зачем тебе это?

– Хочу знать.

– Зачем?

– Ответь.

Тео вздохнул и тоже повернулся к брюнету. Посмотрев на Билла несколько секунд, блондин ответил:

– Нет, я его не любил, – Кофман усмехнулся уголками рта.

– А он тебя любил…

Тео вопросительно посмотрел на парня. Он сказал:

– Откуда ты можешь знать, что он чувствовал ко мне?

– Это видно, Тео. Очень заметно… – он окинул блондина оценивающим взглядом.

– Почему ты всё время так на меня смотришь? – всё-таки, спросил Тео, не выдержав этих изучающих взглядов, которые, казалось, пробирались под кожу, подобно рентгеновским лучам.

– Как «так»?

– Словно в душу мне заглянуть пытаешься.

– Может быть, и пытаюсь… – уклончиво ответил Кофман, прищуриваясь.

– И зачем тебе моя душа?

Кофман не ответил. Тео терпеливо подождал несколько минут, но в итоге понял, что Билл решил проигнорировать его вопрос. Вздохнув, блондин отвернулся от парня и взял пульт, включая телевизор и ища что-нибудь интересное. Он уже почти погрузился в какую-то музыкальную передачу, когда почувствовал ласково-требовательное прикосновение ладони к своему животу. Кофман подсел ближе и провёл поперёк живота Тео, раздражая чувствительную кожу, сминая светло-серую футболку с извечным широким вырезом-лодочкой – Тео любил открывать плечи.

Блондин сглотнул, но решил не обращать внимания на эти прикосновения, вновь пытаясь сосредоточиться на передаче. Рука брюнета поднялась выше, проводя по груди. Пальцы парня коснулись соска Тео, болезненно сжали, затем, очертили по кругу. Тео шумно вздохнул и отсел, отстраняя от себя руки Кофмана.

Билл вопросительно изогнул бровь и снова прикоснулся к блондину, требовательно притягивая к себе за талию.

– Нет, – твёрдо отрезал Тео, убирая руки брюнета и поправляя смятую им майку.

Наверное, это был единственный случай за шесть лет, когда он ответил на ласку отказом, но у него был для этого повод. И поводом послужила отнюдь не проснувшаяся гордость, которая некогда была основной составляющей его личности, а желание проверить врага…

– Тео, ты меня удивляешь, – произнёс Билл и снова обвил Тео руками, но блондин вывернулся из объятий.

Кофман едва слышно хмыкнул и добавил:

– Что с тобой, мышка?

«Когда-нибудь эта мышка перегрызёт тебе горло, – подумал Тео. – И плевать, что мы, как говорится, в разных весовых категориях по всем параметрам. Нам никогда не поздно поменяться местами…».

Блондин ответил:

– Знаешь ли, Билл, мне тоже хочется разнообразия… – Кофман вопросительно поднял бровь. Слова парня его заинтересовали.

– И что же ты предлагаешь? – спросил Билл. – Хочешь попробовать что-то новенькое?

– Именно, – с пошлой улыбкой ответил Тео и развернулся к брюнету, придвинулся к нему, чтобы оказаться интимно близко. – Но не хочу, а требую.

– Требуешь… – повторил за парнем Билл. – Это уже интересно. И чего же ты хочешь?

Тео слишком неприлично мило для данной ситуации и контекста разговора улыбнулся и встал, медленно расстегивая ремень на своих джинсах под пристальным взглядом Кофмана.

– Ты не ответишь? – поинтересовался брюнет, когда молчание Тео затянулось.

Блондин снова улыбнулся, хитро блеснув ослепительно синими глазами, и стянул с себя футболку, бросая её куда-то назад. Он резко подался вперёд, оказываясь близко, и встал на диван на колени, размещая одно колено между ног Кофмана. Билл молчал, с интересом наблюдая за действиями блондина.

Тео провёл рукой по плечам брюнета, по шее и взъерошил волосы, после чего припал к шее кусающим поцелуем, впиваясь зубами прямо там, где под кожей бил мерным набатом пульс. Уже через две минуты таких ласк Билл задышал чаще, глаза сами собой прикрылись, а руки пустились в импровизированный, хаотичный путь по телу блондина, изучая его, лаская, сжимая.

Тео запрокинул голову, тоже подставляя чувствительную шею под поцелуи. Билл понял намёк и тут же припал к тонкой коже поцелуем, оставляя на ней засос. Перейдя от шеи блондина к его плечам, брюнет начал покусывать тонкую кожу на ключицах. Руки Билла спустились по спине Тео и требовательно сжали маленькие упругие ягодицы.

– Нет, – выдохнул Тео, приоткрывая подёрнутые туманом возбуждения глаза. Его зрачки были сейчас настолько расширены, что от одного взгляда в эти бездны бросало в дрожь.

– Ещё немного, – сбито ответил Кофман, часто облизывая губы, – и я возьму тебя силой, – он снова сжал попу Тео, отчего парень выгнулся. Несмотря на его план, он бы не отказался и от традиционного для них секса.

– Пошли наверх, – проигнорировав слова парня, сказал Тео и встал, беря брюнета за руку и требовательно тяня на себя.

Билл покорно пошёл за блондином. Трудно оставаться принципиальным, когда речь идёт о том, чего ты сам так остро желаешь.

Они поднялись на второй этаж, и зашли в спальню Билла, где уже почти месяц спали вдвоём, деля не только дом, но и постель, сны. План Тео удавался: он проник в дом Кофмана, проник ему в доверие, в постель… Теперь он планировал подвинуть ещё одну границу брюнета, ослабить его ледяную крепость ещё больше.

Как только они подошли к кровати, Тео толкнул Билла на неё и сам забрался следом, нависая над парнем, сразу же начиная водить руками по его торсу под майкой, целовать, не давая ни мгновения, чтобы подумать и перехватить инициативу.

Майка Билла полетела на пол, а за ней ремень и штаны. Взявшись за край его чёрных боксером, Тео стянул и их, оставляя Кофмана полностью обнаженным. Блондин резко замедлился, теперь уже припадая к губам брюнета медленно, слишком тягуче, словно снимая пробу. Руки его продолжали оглаживать тело Кофмана, туманя мозг всё сильнее.

– Чёрт, Тео, – выругался Билл, когда блондин сжал его член и начал неспешно водить пальцами по всей длине. – Давай уже…

Тео едва заметно усмехнулся и оторвался от губ Кофмана, заглядывая ему в глаза и произнося:

– Сегодня я сверху.

– А я вижу, тебе нравится быть верхом, – ухмыльнулся Билл, откидываясь на спину и закладывая руки под голову.

– Мне нравится, но я не об этом… – сверкая вызывающим, блестящим взглядом ответил Тео. – Я хочу быть сверху не в плане позы, а в плане роли.

Билл не ответил, но улыбка пропала с его лица. Не теряя времени, блондин снова навис над ним, целуя в уголки губ, покрывая поцелуями лицо, оставляя влажные следы.

– Позволь мне, – произнёс Тео, начиная тереться об парня пахом. – Давай же…

– С чего это вдруг пришло тебе в голову?

– Мне давно было интересно… хотелось попробовать, – бесстыдно врал блондин. – Но рядом со мной никогда не было того, кто позволил бы мне это. К сожалению, любовники всегда относились ко мне иначе… А ты, Билл, я верю тебе и, я надеюсь, ты сможешь довериться мне.

– Не смогу.

Тео удивлено поднял брови, непонимающе смотря на брюнета. Билл продолжил:

– Я не могу, Тео…

– Это из-за того, что с тобой делали те уроды? – участливо спросил блондин.

– Да. Я не могу быть… в этой роли.

– Билл, я тебя понимаю и очень сочувствую. Они не имели никакого права так с тобой поступать. Но… Но ведь я тоже подвергался насилию… Мне тоже хочется почувствовать себя по-другому…

Блондин вздохнул и отсел, слегка опуская голову, потупив взгляд, включая свою самую тяжёлую артиллерию – жалобный вид. Конечно, он не был уверен в том, что такой, как Кофман, поведётся на это, но шанс, как говорится, есть всегда, нужно только решиться рискнуть….

– Это другое, Тео, – ответил Билл, пододвигаясь к Тео и садясь у него за спиной. Он прикоснулся к плечу блондина, практически невесомо проводя по светлой коже.

– Не стану спорить, тебе было хуже, – произнёс Тео. – Может быть, это слабое утешение, но ты, хотя бы, был молод и красив… Но, Билл, мне тоже было больно. Больно и очень страшно. Ты даже представить себе не мог, что я пережил потом, в больнице: как я боялся мира, людей и… одиночества.

Билл помолчал какое-то время, серьёзно смотря на блондина, обдумывая что-то. Он спросил:

– Тео, а что ты чувствовал тогда?

Тео вздрогнул, но он уже настолько привык контролировать подобные свои реакции, что это проскользнуло мимо внимания Кофмана.

– Тогда, когда ты меня… – произнёс Тео, но не договорил, Билл перебил его:

– Да.

Блондин помолчал какое-то время, хмурясь, словно пытаясь собраться с мыслями, понять себя. Пока он думал, Билл вновь начал прикасаться к нему, гладить плечи, но эти ласки стали другими – успокаивающими, приятными, тёплыми…

– Мне… – произнёс Тео и запнулся. – Мне было очень страшно. Страшно и мерзко. Стыдно. Больно… Да, ужасно больно… Я не понимал, чем я заслужил это, – он обернулся через плечо, смотря на Кофмана из-под опущенных ресниц.

Его взгляд был уставшим от жизни, измученным… Он впервые за столь долгий срок был искренним.

– Ничем, – вздохнул Билл после недолгой паузы. – Ты не был тогда виноват, я просто сорвался на тебе.

Тео внутренне передёрнуло, всё внутри сжалось в негодовании, в немом крике. Он даже не был виноват в том, что Билл с ним сделал, и парень только что сам это признал.

– Хочешь, я помогу тебе? – спросил брюнет, говоря мягко, обволакивающе.

Тео снова обернулся через плечо, устало смотря на парня. Он приоткрыл рот, но так ничего и не сказал, он не знал, что сказать. Билл расценил реакцию блондина, как согласие. Он прикоснулся губами к плечу блондина, начиная покрывать кожу поцелуями. Несмотря на отвратительно-мертвенно-морозный флер памяти, эти прикосновения зарождали мурашки, разгоняли их по коже. Правда, до конца расслабиться Тео не удавалось – он не вспоминал о пережитом, не вспоминал никогда, и теперь не знал, что делать с этой памятью, как забыть?

– Ложись, – почти шёпотом произнёс Кофман и потянул Тео назад, укладывая на спину. Сам он перебрался вперёд, нависая над блондином, начиная целовать его торс: грудь, живот, постепенно спускаясь всё ниже.

Блондин шумно дышал, кусая губы, слегка выгибаясь под умелыми, горячими ласками брюнета. Это было так странно – помнить о том, что с ним когда-то сделал этот парень, в какой кошмар он превратил его жизнь и, в то же время, наслаждаться его прикосновениями.

Дойдя до кромки трусов Тео, Билл стянул с него уже расстегнутые джинсы, а следом и бельё. Взяв член блондина в руку, Кофман несколько раз провёл вверх-вниз по всей длине, а, затем, склонился к паху парня и обхватил губами влажную головку.

Тео шумно вздохнул и тихо простонал, зажмуривая глаза. Он никак не ожидал, что, после отказа, Билл вдруг самостоятельно решится доставить ему удовольствие таким способом. От неожиданности парень даже на время забыл о том, ради чего всё затеял и просто расслабился, растворился в удовольствии, которое дарил ему брюнет.

Билл ласкал его невероятно приятно и умело – так, словно занимался этим всю жизнь, хотя Тео был точно уверен в обратном. После пережитого Кофман едва ли когда-либо прикасался к чужому члену. Но факт был фактом – брюнет облизывал твёрдый орган блондина, брал глубоко в рот, насаживался на него, а его рука в это время ласкала яички Тео. Все эти манипуляции вместе дарили такое наслаждение, что блондин забылся и потерялся в нём, напрочь забывая обо всём и даже о том, кто доставляет ему это удовольствие.

Стоны становились громче и эмоциональней, выдавая стремительное приближение финала. Тео начал судорожно сжимать в руке простынь, а второй рукой он хватался за плечи Билла, за его голову, сам толком не понимая, чего он хочет добиться. Он начал извиваться под брюнетом, удовольствие из обволакивающего стало острым, внизу живота всё налилось, сжалось, а буквально через двадцать секунд его пронзило стрелой экстаза – из горла вырвался высокий вскрик, спина выгнулась, а бёдра рефлекторно подались вверх.

Билл совершил ещё несколько движений, позволяя Тео дольше насладиться оргазмом, затем, отстранился и, взяв с тумбочки салфетку, сплюнул в неё семя блондина.

Тео приоткрыл глаза, расфокусированным взглядом смотря на мучителя, врага, любовника… У Билла было столько определений, что блондин уже и сам путался в их многообразии. Кофман сидел чуть в стороне, с лёгким прищуром наблюдая за растерянным в посторгазменной неге Тео, терпеливо ожидая, когда он окончательно придёт в себя.

– Теперь моя очередь, – произнёс Билл, когда взгляд Тео снова стал осмысленным, и подполз к нему, застывая в нескольких сантиметрах от его лица.

Начав целовать лицо блондина, спускаясь к шее, плечам, Кофман скользнул рукой Тео между ног и прикоснулся длинными пальцами к его сфинктеру. Тео слегка отстранился и севшим после пережитого возбуждения и разрядки голосом произнёс:

– Нет, Билл, давай не сейчас… Не так?

– А как?

Тео прикусил губу и выполз из-под Кофмана, взглянул на брюнета.

– Давай, я тоже удовлетворю тебя орально? – предложил Тео, пододвигаясь к Биллу, целуя его в висок, в щёку.

Парень не сопротивлялся и Тео продолжил, укладывая его на спину и начиная целовать, только, в отличие от самого Кофмана, он начал с губ. Лёгкий привкус собственной спермы во рту брюнета совершенно не смутил его.

– Прости, но я не могу сейчас нормально, – произнёс блондин, целуя грудь Билла. – Я вспомнил то… что было, и я не могу сейчас. Пойми меня…

– Понимаю, – ответил Кофман, следя за движениями парня из-под опущенных ресниц. Он запустил руку Тео в волосы, которые он стал всё чаще оставлять распущенными, и слегка сжал, когда блондин взял его член в рот, заглатывая для начала лишь на треть длины.

Движения Тео были аккуратными, искусно-неумелыми – что так подкупало. Чертовское сочетание – невинность и развязность. И на Кофмана это действовало особенно сильно, остро. Он удивлялся тому, каким стал Тео, тому, как он ведёт себя, как живёт… но, тем не менее, смотря на него, брюнет ни на минуту не мог отделаться от мысли о том, что, какой бы блядью не был этот парень, но его невинность принадлежит ему, Биллу.

Прикусив губу, Кофман чуть сильнее сжал волосы Тео, начиная массировать кожу у корней. Блондин сомкнул губы плотнее, усиливая нажим, и начал пошло причмокивать – эти звуки резали слух и плавили нервы. Билл с трудом удерживался от того, чтобы не схватить голову парня и грубо не оттрахать его в рот, а после и в задницу. Но насилия сейчас не хотелось. Это удивляло и было таким непривычным, таким… странным.

Тео сейчас не хотелось брать слишком глубоко в горло, потому он помогал себе рукой, стимулируя ту часть ствола, которая не помещалась во рту, и старательно обсасывая, обласкивая верхушку члена. Он ощущал вкус смазки у себя во рту – он был солёный, слегка терпкий, и отчего-то, это нравилось Тео. Он даже почувствовал, что вновь возбудился и потому начал с двойным усердием ласкать Билла, пытаясь отвлечься от собственного возбуждения и неправильного желания отдаться – здесь, сейчас, полностью.

Не открывая глаз, продолжая скользить губами по каменному члену брюнета, Тео потянулся рукой вниз и обхватил свой изнывающий орган ладонью, начиная двигать ею в такт движениям своей головы. Он даже не думал о том, как это выглядит со стороны и что подумает о нём Кофман – ему было хорошо, но хотелось, чтобы было ещё лучше. Впрочем, Билл ничего не видел, как и сам Тео, лёжа с закрытыми глазами.

Не сдержавшись, блондин застонал, не выпуская при этом члена Кофмана изо рта, создавая очаровательную вибрацию. По тому, как вздрогнул брюнет, Тео понял, что случайно всё сделал очень правильно. Больше сдерживаться не было смысла, и он начал откровенно стонать, искренне демонстрируя своё наслаждение, даря дополнительное удовольствие и своему любовнику-врагу-мучителю.