Текст книги "Реинкарнация. Авантюрно-медицинские повести"

Глава 11.

Степное, Восточное, Содомское, Море Лота, Море соли, Асфальтовое… Прижилось почему-то иное название – Мёртвое море. 427 метров ниже уровня моря… Надо оговориться, что это – на конец 2012 года: уровень Мёртвого моря падает на один метр в год!

Пока 67 километров в длину, 18 – в ширину, 377 метров глубиной. 33 процента соли – для сравнения: в Средиземном море – 4 процента, в Чёрном – два, в Балтийском – один.

Мёртвое море болеет… По закону Мэрфи: предоставленные сами себе, события имеют тенденцию развиваться – от плохого к худшему. Сток пресной воды практически перекрыт, взамен – сточные воды, поэтому баланс нарушен.

Есть впечатляющие проекты спасения, есть инвесторы, есть взаимопонимание у Израиля и Иордании… У Палестинской автономии – другие цели…

А пока вся планета спешит соприкоснуться с этим чудом.

На правах старожила Джулия просвещала своих гостей:

– Да будет вам известно, друзья мои, что здесь обожали купаться царица Савская и царь Ирод, Клеопатра и Марк Антоний…

Чуть в стороне от толпы четыре фигуры, залепленные чёрной грязью практически полностью, кроме глаз и губ… Обнимаются, фотографируются на память… Рожки из слипшихся волос, отпечаток ладони на животе и прочие шалости…

Обмывшись под душем, уселись в вагончик автопоезда и двинулись по бывшему дну Мёртвого моря к воде.

Единственный и неповторимый пейзаж…

Похоже, кроме Джулии, никто не ожидал, что в этом море они будут торчать поплавками, погрузившись почти по грудь.

Детский восторг вызвала гребля, стоя, двумя руками, как новый способ плавания.

На обратном пути все посещают легендарную крепость Масада.

Фантастический пейзаж с вершины крепости-горы…

Леденящие душу слова экскурсовода:

– …И тогда было решено: они должны остаться свободными… Но для этого им придётся умереть! Напоминаю, их было около тысячи человек – стариков, женщин, детей, воинов… Каждый воин должен был убить свою семью, потом десять выбранных воинов убили всех остальных своих товарищей, после чего один…

Перевела дух от важности момента: – …заколол девятерых и только после этого вонзил ещё не остывший окровавленный кинжал себе в сердце…

Они остались свободными… Ни одного раба римляне в крепости Масада не получили…

Все взволнованы историей крепости…

Джулия под руку с Дином прохаживались по территории крепости.

– Чего семья-то не заладилась?!

– Смешно сказать, этот брак больше был нужен отцу, чем мне. Капиталы, видишь ли, объединяли… Чтобы приумножить, конечно…

Я в ту пору грыз глобальную экономику в Бостоне, она тоже. Она хорошая, только мы разные… Она штучка столичная, а мы с тобой провинциалы.

Нет, если бы ты тогда не исчезла так скоропостижно в свой Израиль, я бы от тебя не отстал!

В ответ Джулия грустно улыбнулась, так, мол, случилось…

– Поэтому, как только дипломы получили, решили больше время друг на друга не тратить… – Задумался, как бы опять проверяя: правильно ли сделали?

– А тут война в Ираке… Новая власть… Полный хаос в экономике богатейшей по ресурсам страны. Она должна, ей должны… Эмбарго, контрабанда – всё что хочешь…

Я и напросился в команду бухгалтеров…

Джулия вскинула брови:

– Бухгалтеров?!

– Ну, да. Надо же им сводить сальдо-бульдо по нефти… Ведь вторые в мире по запасам после саудовцев, а нищета… И, словно вспомнив, что здесь делает Джулия, спохватился:

– А ты неплохо справилась с трубой и деда не подвела. Отчётность в ажуре, дело делается, молодец… Только теперь этим займутся другие люди… Завтра я возвращаюсь в Ирак, доложу обо всём и вернусь…

А пока тебе от правительства награда… И нежно поцеловал её в губы…

– А как тебе Израиль вообще?

– Мне здесь страшновато… Тут все бойцы, готовность к смерти у них в генах… А я бухгалтер… Мне здесь даже по дорогам среди них ездить жутковато, они и там бойцы…

– Чего же ты, такой бздун, в Ирак попёрся, там же война?!

– Там нормальные солдаты, Джул, на нормальной войне…

Солдат без страха – не жилец… А тут ненависть, кажется, в воздухе чуешь…

Оксана с русским смотрели вниз, облокотившись на парапет.

– Шеф просил задержаться здесь на пару недель… Есть нюансы…

Оксана, не понимая ещё, хорошо это или плохо, лишь доверчиво склонила голову к его плечу…

Глава 12.

Давно взошедшее солнце залило светом просторную комнату Оксаны в дедовом доме. Уютно… Просто…. Красиво… Цветы…

На диванчике счастливая Оксана угощала вином, фруктами и сладостями свою подругу по несчастью, брюнетку.

– … Да, в общем грех жаловаться… Хозяин хороший, видишь, даже выходной дал, по случаю месячных… Заработки, конечно, не ахти, но по сто баксов своим каждый месяц высылаю. Там у нас это неплохие деньги…

У других, послушать, мама дорогая, жуть что творится! Какой выходной?! Какие месячные?! Заткнись диафрагмой и марш на службу!

– Кого-нибудь из наших ещё встречала?

Брюнетка закурила:

– До этого места я была в Тель-Авиве, пока мой хозяин не перекупил меня и не привёз сюда. Там Галка работает, помнишь, высокая такая, коротко стриженная?

– Да-да, конечно! Ну и как ей там?

– Ты знаешь, не фонтан… Я теперь могу сравнить. Хозяин девочек не жалеет… Среди клиентов много наркоманов, а эти, сама знаешь, сплошь импотенты.

Проелозит без толку полчаса, потом на нас же ещё и пожалуется хозяину…

Галке однажды очень несладко пришлось, «скорую» вызывали… Отправили её на бар-мицву (обряд совершеннолетия мальчика) к одному датишному (религиозному) балбесу… А там целая свора этих юнцов недорезанных…

От мерзости передёрнула плечами.

– Они с ней как с куском мяса… Опять досталось девке… Еле ноги приволокла…

Оксана повернулась в сторону висящей в углу маленькой иконки, несколько раз перекрестилась: спаси и сохрани!

Брюнетка продолжила:

– А то там ещё один псих объявился… Слыхала, небось, бутылки зажигательные в массажные салоны бросал… Борец за чистоту нравов, блин… Попался бы нам в руки, яйца бы отгрызли, прости Господи…

Три или четыре салона поджег, паразит, пока не поймали. Один прямо под российским посольством на углу Аленби и Бен-Иегуда, знаешь, небось…

Брюнетка с тихой завистью посмотрела на Оксану:

– Ох, счастливая ты Оксанка! Значится, есть она, любовь-то?!

Оксана, как бы извиняясь за своё счастье, застенчиво улыбнулась…

Тёплый приморский вечер… Тихая улица… Много зелени и цветов… Отражённые в море огоньки…

Оксана с русским шли под руку, прогуливаясь по направлению к дому деда.

Завидев их, из машины навстречу вышли двое в обычной гражданской одежде. В одном узнавался боевик, отпустивший за деньги Джулию и русского из плена. Его спутник старше и страшнее…

Опытный глаз, вероятно, различил бы в них натянутось и нервозность, но у Оксаны с русским медовый месяц…

Когда они почти столкнулись, старший ткнул в плечо своего спутника и, вытаращив глаза, зашипел на ломанном русском:

– Узналь его?! Почему ты обмануль нас и не сказаль, кто быль та еврейка?! Ты дольжен умереть! Аллах акбар!

С этими словами тот самый охранник, видимо, желая оправдаться, выхватил из-под рубашки кинжал и молниеносно вонзил его точно в сердце русского…

Под страшный крик Оксаны боевики сели в машину и исчезли в ночи…

Глава 13.

Большой белый дом арабского шейха… Роскошная мебель… Дорогие ковры… Закончилась домашняя молитва… Несколько человек в богатых арабских одеждах проследовали на открытую веранду.

Вокруг живописный горный пейзаж… Видна вооружённая охрана…

Пожилой усталый шейх в расшитом золотом халате, с чёрными чётками в руках, пригласил молодого человека к себе в кабинет. Молодой человек в строгой одежде мусульманского богослова от непривычки с восхищением рассматривал роскошь убранства кабинета, ряды книг с золотым тиснением.

По красивому горделивому лицу молодого мусульманина без труда узнаётся возмужавший Асан, одноклассник и друг детства Джулии и Дина. К его чёрным глазам и белой коже подходит печать знаний на лице.

Усталый шейх жестом указал на белый кожанный диван:

– Мне доложили о твоих успехах в изучении и преподавании наследия великого Аллаха. Я рад, что не ошибся в тебе. Как дома? Матушка, сёстры здоровы?

Асан с почтением сложил руки, склонил голову:

– Всё хорошо! Спасибо вам за всё, уважаемый аль-Харади!

– Можешь и дальше рассчитывать на нашу поддержку…

Шейх взял с журнального столика красивый красный футляр, открыл его. Взору представилось очень богатое золотое ожерелье и серьги с крупными изумрудами.

– Это подарок для одной твоей давней знакомой, одноклассницы… Её зовут Джулия, она живёт в Израиле, в Хайфе…

Официально-строгое лицо Асана мгновенно изменилось. Чёрные брови приподнялись, тонкие губы начали улыбку… В глазах вопрос…

Усталый шейх эффектом был доволен:

– Я приготовил тебе этот, надеюсь, приятный сюрприз за твоё старание и верность нашему делу.

Я знаю, что она еврейка… В её руках огромный поток денег… Так случилось что сейчас она контролирует оплату нашей нефти из Ирака…

Премудрый усталый шейх то и дело заглядывал в глаза Асана:

– После того, что американцы сделали с Саддамом Хусейном, стало непонятно, кто теперь должен получать деньги за контрабандную нефть… Слава Аллаху, нефть наша, она исправно поступала и продолжает поступать в Израиль всё это смутное время.

Настал момент, когда надо отрегулировать вопрос с оплатой… Подари ей это украшение в знак того, что мы и впредь будем щедры в ответ на взаимопонимание…

Асан внимательно слушал велеречивый голос усталого шейха, а мысленно с трепетом уже видел свою встречу с Джулией…

Радостные, возбуждённые Джулия и Асан сидели напротив друг друга за маленьким столиком на веранде дома деда. Вспоминали школу, делились событиями последующих лет…

– Как жаль твоего дедушку! Достойный был человек, такой жизнерадостный… Мир его праху! Ты осталась совсем одна!

Джулия жизнерадостна:

– Я справляюсь! К тому же я и не одна…

Ты-то как?!

– Ты знаешь, я хотел стать врачом, но семья не могла оплатить мне эту учёбу… После школы год работал на кухне. Потом один мусульманский фонд предложил мне грант на обучение в Исламском университете…

Сейчас преподаю Коран в медресе. Так что вроде всё устраивается… Мама здорова. Брат, помнишь, меченый, тоже учился в медресе, потом куда-то уехал ещё учиться. Сейчас изредка общаемся только по мобильнику.

Старшую из сестёр скоро выдаю замуж… Сам пока один…

Асан на несколько мгновений задумался, не отводя взгляда от лица Джулии:

– Сама понимаешь, мои учителя вряд ли одобрили бы мои контакты с Израилем…

Джулия с лёгкой грустинкой согласилась:

– А теперь-то к нам какими судьбами?!

– К сожалению мирскими, материальными… Меня уполномочили передать тебе счета, по которым ты можешь перечислять деньги за иракскую нефть…

Джулия сделала крайне удивлённое лицо.

Поразительный переход выражения её лица от радостно-возбуждённого до настороженно-удивлённого произошёл с такой непосредственностью, что Асан невольно улыбнулся.

Достал из внутреннего кармана красный футляр и уже по-деловому продолжил:

– Да, я посвящён… Чего ты удивляешься? Это же мусульманская нефть, вот её хозяева и попросили меня отрегулировать с тобой этот вопрос. А чтобы ты не сомневалась в щедрости и серьёзности этих людей, они просили передать тебе это…

Асан открыл футляр.

Джулия в смятении. Вещь очень дорогая… Какие хозяева?! Откуда?!

– Подожди, Асан, я чего-то не догоняю.

Эти люди и ты – вы представляете новую власть Ирака?

– Её там нет, Джул, новой власти… А поскольку старая свергнута оккупантами насильственным путём, она не перестала быть от этого легитимной.

Джулия наморщила лоб, начала понимать ситуацию:

– То есть ты хочешь сказать, что деньги за иракскую нефть пойдут на то, чтобы взрывать и убивать иракцев же?! Чтобы в этой многострадальной стране лилось ещё больше крови и ещё меньше нефти?!

Асан легко, но уверенно улыбнулся:

– Не горячись, Джул. Исламскую страну оккупировали, братья-мусульмане должны помогать бороться за свободу, согласись!

На лице Джулии отразилась смесь чувства жалости, обиды и лёгкой злости:

– Асан, милый! Что с тобой сделал твой Исламский университет?! Ты же американец! Америка приютила твоего деда с многочисленным семейством, когда вы умирали от голода в Пакистане! Америка вырастила здоровыми, грамотными тебя и твоих сестёр! Америка послала наших ребят в Ирак, чтобы отвести от себя угрозу терроризма!

Натуральность внутренней, не от пропаганды, убеждённости Джулии была написана в её глазах.

– И ты предлагаешь мне, американке, дать деньги этим самым террористам, чтобы они поубивали там наших парней и опять ввергли свой народ в феодальную нищету?! Чтобы на эти деньги и сюда пришли твои собратья-мракобесы и взрывали и убивали нас и здесь, как они убили моего деда?!

Джулия возбудилась не на шутку. Громадные чёрные глаза, кажется, готовы были испепелять. Сама не понимая зачем, она привстала со стула…

Асан невольно сделал защитный жест руками.

Он явно не ожидал такой жёсткой, убеждённой реакции Джулии.

– Джул, не горячись, прошу тебя! За свою веру надо же бороться! Почему обязательно взрывать?! Идеологическая борьба тоже требует материальной поддержки!..

Всё тем же жалостливо-злым взглядом Джулия пристально, как будто впервой, всмотрелась в растерянное лицо Асана, словно надеясь найти там следы розыгрыша, неудачной шутки…

Повисла тяжёлая пауза…

Её вовремя прервал черноголовый малыш лет пяти, которого привела из детского сада грустная Оксана.

Малыш с криком на английском «Мама! Мама!» бросился к Джулии.

Джулия крепко прижала его к груди, несколько раз поцеловала, словно не видела его месяц, а не полдня:

– Мальчик мой!

Асан оторопело смотрел то на малыша, то на Джулию… Не сразу сообразил, что мальчик чем-то был похож на него… В его мозгу всплыли мгновенные картинки шестилетней давности, выпускной вечер, спортивный зал школы, прощальный поцелуй у ворот…

Он перевёл сосредоточенный взгляд на малыша, видимо, сопоставил его возраст. Его прошиб пот… Лицо его побелело… Губы Асана заметно задрожали…

– Д-Джул… К-кто его отец?!

Джулия выкрикнула почти мгновенно:

– Какая тебе разница?! Ты и его хочешь взорвать?!

Слова эти ещё больше подтвердили догадку Асана.

В смятении он вскочил со стула, не зная, что делать…

Джулия инстинктивно укрыла собой малыша, как будто от Асана исходила прямо сейчас реальная опасность.

Не придумав ничего лучшего, Асан выскочил из дома, лихорадочно побежал куда глаза глядят…

Сильные волны с грохотом бились о громадные бурые камни… Пустынный берег окраины Хайфы… Асан сидел на камнях, обхватив голову руками… Непривычно взъерошен, губы сжаты, расширенные глаза смотрели в никуда…

Череда картинок-воспоминаний опять вспышками пронеслась в его мозгу, кажется, в ритм с ударами волн… – ватага детей с визгами брызгается в реке… Его уже тогда тянет обрызгать именно Джул… – доморощенные байкеры несутся по лесной дороге, и Асан, сидя за Дином, протягивает руку мчащейся параллельно Джул, сидящей за кем-то в кожаной куртке… Лихие банданы подстёгивают кайф… – королевский танец на выпускном балу – глаза в глаза, он держит её тело… всё как-то по-новому… – страшный испуг, когда в спортзале его рука точно помимо его воли вдруг коснулась мягких волос у неё на лобке… Неужели такое было с ним?.. – пронзающий взгляд старого бородатого наставника в чалме… Слепящий блеск драгоценного ожерелья на красном фоне… – черноголовый малыш в объятиях Джулии… Почему опять красный фон?!

– Это мой ребёнок?! От еврейки?!

Но это же Джул! Странно, почему я в детстве не задумывался, что она еврейка?! Они узнают! Конец карьере!

Порыв ветра снёс гребешок волны на лицо Асана.

– Почему она не сказала?! Не хочет связываться! Она ничего не отдаст мусульманам… Её уничтожат!!! И я ничего не смогу сделать! Это конец!

Всемилостивейший Аллах, почему так несправедливо?!

Страшный удар волны о камень как будто поставил точку его терзаниям…

Глава 14.

Двое молодых мужчин в чёрных мусульманских одеждах молча стояли возле ухоженной могилы на мусульманской части кладбища среднеамериканского городка… Это Асан и меченый…

День памяти отца… Нелёгкий разговор двух таких разных, никогда не бывших близкими, братьев.

Асан на правах старшего в семье хотел бы прояснить ситуацию:

– Ты что, серьёзно веришь, что шахида там ждут семьдесят две гурии?!

Меченый, как всегда, смотрел исподлобья, отвечал зло:

– Есть только одна гурия, и она здесь, на этом свете…

Оба понимающе замолчали… Меченый неожиданно зло ткнул пальцем в грудь брата:

– Я видел вас тогда… в спортзале… Она тебя как тупого барана соблазнила… Она же еврейка! Я отомщу…

Есть много причин сравнивать Натанию и Одессу… Правда, есть и различия. Шумная центральная улица Натании всегда многолюдна…

К перекрёстку подошёл смуглый молодой парень. Ни одеждой, ни рюкзаком на одном плече, ничем остальным он не отличался от беззаботных прохожих. Вот разве что клок каштановых волос сбоку на чёрной голове…

Парень начал переход улицы. Обычная «зебра», дисциплинированные пешеходы…

Напряжённый взгляд парня был прикован вначале к толпе на входе в крупный торговый центр на другой стороне улицы, а потом к охраннику.

Парень невольно замедлил ход… Глаза не отрывались от русоволосого охранника… Они примерно одного возраста…

Резко зазвонил его мобильник… Нервно бросил несколько фраз…

Внезапно из толпы пешеходов в начале перехода выделился Асан в чёрных очках с мобильником у уха. Он стремился быстрыми шагами догнать меченого. Ему это удалось лишь на середине улицы…

Асан сбил его с ног, прижал к земле, что-то страшно закричал ему в лицо… Меченый от неожиданности был испуган и растерян до крайности.

Вдруг взрыв… Огонь… Дым… Кровь… Крики… Все побежали… На разные голоса завыли сигнализации припаркованных неподалёку машин…

Джулия, как все израильтяне, слушала в гостинной экстренный выпуск новостей.

Оксана где-то на кухне разговаривала с малышом и внуком.

Диктор с экрана ровным голосом сообщил: – …теракт на входе в каньон в Натании…

Террорист, испугавшись охранника, не стал входить в каньон и привёл в действие пояс смертника на пешеходном переходе… Есть убитые и раненые…

Неизвестный молодой человек пожертвовал собой, накрыв своим телом террориста в тот момент, когда тот прокричал «Аллах акбар!» Благодаря этому смелому поступку, количество жертв минимальное…

Личность смельчака устанавливается…

На экране кадры места взрыва…

Среди прочего оператор мельком выхватил – небывалое дело! – мёртвое лицо храбреца…

Джулия вскрикнула:

– Это Асан!

В гостиную испуганно вошёл внук.

Джулия не дала ему раскрыть рот:

– Поехали!.. В Натанию! Быстро!!!

В крайнем левом ряду приморского шоссе, изредка повизгивая сиреной, по направлению к Натании мчался поджарый джип с синей мигалкой на крыше. Водители привычно и вовремя освобождали ему место…

Губы Джулии были сжаты. Лицо внука непривычно сосредоточено.

Джип по-хозяйски пролетел несколько красных светофоров…

Место взрыва было оцеплено полицией и пёстрой лентой. Обычная в таких случаях суета полицейских, военных и санитаров…

Джулия ищет Асана… Её не пускают… Она кричит полицейскому, показывая рукой на лежащее тело Асана, что она его знает… Внук суёт тому под нос какое-то удостоверение… Их пропускают…

Джулия на коленях перед безжизненным телом Асана… Роняет голову на грудь… Глаза закрыты… Губы сжаты…

В её мозгу вспышки-картинки прошлого:

– она и Асан вдвоём трясутся на старой лошади, хохочут… Им лет по десять… – в ватаге байкеров где-то на большом дворе ремонтируют свои немудрёные байки… Руки Джулии в машинном масле, она по-дружески подставляет лицо Асану, чтобы он поправил ей волосы с лица. Асан касается её щеки, их глаза встречаются, оба слегка смущены… – нарядный Асан через весь зал идёт ей навстречу приглашать на королевский танец. Она с трудом сдерживается, чтобы не броситься ему навстречу… – после буйства любви на матах в спортзале оба смущены, встают, приводят себя в порядок… Джулия посмелее… Она берёт его лицо в ладони и нежно целует в губы, мол, всё хорошо…

Взгляд из прошлого с треском возвращается в реальность…

Забрызганное кровью и гарью красивое лицо Асана почему-то было открыто, рядом в луже крови полностью закрыто чьё-то тело… Ветер приподнял покрывало… Страшное кровавое месиво… Взгляд Джулии упёрся в клок каштановых волос на правом виске чёрной головы – меченый!

Джулия с ужасом перевела взгляд с меченого на Асана…

Джулия вдруг вздрогнула и заметила на шее Асана черно-белый платок. Это бандана! Её бандана! Они обменялись когда-то на память…

Джулия оглянулась по сторонам, развязала платок с шеи Асана, прижала его к лицу и отчаянно, как когда-то на груди у деда, застонала…

Всё понимающий внук гладил её сзади по плечам, пытался приподнять… Джулия мокрыми глазами посмотрела на него снизу вверх… Её дрожащие губы с трудом произнесли:

– Это… из-за меня…

– Из-за тебя! И из-за меня! И из-за них! – показал рукой на толпу за ограждением…

Уже более крепко приподнял её с колен и увёл прочь… У ограждения Джулия остановилась, обернулась…

У тела Асана уже хлопотали эксперты в пластиковых чулках и перчатках…

– Они… братья… родные… Он должен был послушать старшего…

Внук со знанием дела перебил:

– Поэтому кнопку взрывателя обычно нажимает наблюдатель из толпы…

Отдельный участок с краю кладбища Хайфы… Дле неевреев… Ряды аккуратных надгробий из белого камня… С фотографиями…

В крайнем ряду у одной из могил две элегантные женщины в чёрном… Пышные волосы развевал лёгкий ветер. Сзади было отчетливо видно, что у одной они чёрные, у другой светлые… При взгляде же спереди становилось понятно, что обе женщины беременны…

Это Джулия и Оксана…

Надпись на памятнике на иврите и на русском… Чёткая фотография русского…

Лица женщин грустны…

Джулия поймала себя на мысли, что к смертям, похоже, она стала на местный манер привыкать…

– И чего ты влез в этот дикий Восток… Сидел бы в кабинетике у себя в Москве… Припёрся… Всё из-за нефти… Слишком уж чёрное это золото…

Оксана думала не про мотивы:

– А что бы было тогда со мной и с тобой, Джул, если бы он не припёрся?!

На её печальные глаза опять навернулись слёзы:

– Спасибо отцу, согласился оставить его мне и его сыну…

Оксана ласково погладила себя по животу.

Джулия понимающе обняла подругу.

Медленно пошли по дорожке дальше…

Проплывает череда фотографий на памятниках… Много молодых, в военной форме, улыбающихся…

На другом участке подошли к весёлой, словно подсвеченной от рыжины волос фотографии деда…

Положили цветы, смахнули сухие листья…

Джулия вроде посветлела лицом:

– Ну, здравствуй, дедуля!

Доложить вот пришла, что труба твоя в порядке, несмотря ни на что… Передала её в надёжные руки… Теперь возвращаюсь домой, твоих правнуков растить… Буду к тебе приезжать…

Помолчала с полминуты, добавила как-то с облегчением, поглаживая камни на обеих могилах:

– Теперь ты успокоился… рядом со своей Сарой… Сколько же от тебя пользы всем было… Кто знает… Может и пожил бы ещё, если бы не это золото… Чёрное…