Текст книги "Смех на все случаи жизни"

Дороти Паркер. Из дневника светской дамы

Понедельник. Завтрак в постели около одиннадцати; почти ничего не ела. Вчерашнее шампанское у Эмори – хуже некуда. Были приглашены венгерские музыканты в зеленых мундирах, и Стьюи Хантер, сняв ботинок, дирижировал – обхохочешься. Стьюи – просто прелесть, это самый остроумный человек на свете. Домой меня отвез Олли Мартин, и мы оба уснули в машине – нарочно не придумаешь! В полдень приходила маникюрша мисс Роз, рассказала массу интересного. Оказывается, Моррисы на грани развода, у Фреди Уоррена нашли язву, Грета Леонард, даже в присутствии мужа, не спускает глаз с Билла Крофорда и, самое главное, слухи о Шейле Филлипс и Бэбс Диринг подтвердились. Столько новостей! Мисс Роз совершенно обворожительна; без таких, как она, жизнь была бы ужасно пресной. Только после ее ухода заметила, что эта идиотка покрыла мне ногти золотистым лаком – вид жуткий! Раскрыла книгу, но читать не смогла – вот что значит нервы! Позвонили и предложили два билета на сегодняшнюю премьеру «Беги со всех ног». Цена сумасшедшая – 48 (!) долларов, – но ничего не поделаешь. Помнится, Джо говорил, что сегодня он дома не обедает, поэтому позвонила поклонникам, но вечером все, как назло, заняты. Свободен только Олли Мартин, в театр пойти согласился, да и то со скрипом – плевать! Никак не могу решить, какое надеть платье – зеленое-крепдешиновое или красное-шерстяное. На ногти лучше не смотреть! Проклятая мисс Роз!

Вторник. Сегодня Джо явился ко мне в спальню чуть ли не в девять утра. Совсем спятил! Хотела его выставить, но сил нет, с утра – как выжатый лимон. Сказал, что обедает в городе. Весь день просидела дома – дикий холод! Вчерашний вечер запомнится мне на всю жизнь! Вино и мясо в ресторане на Тридцать восьмой улице – тошнотворные. Что же касается премьеры, то вот уж действительно беги со всех ног! После спектакля взяла с собой Олли Мартина к Баррингтонам; кого там только не было – и все на одно лицо! Были венгерские музыканты в зеленых мундирах, и Стьюи Хантер дирижировал вилкой – умереть можно! Обмотал себе шею зеленой туалетной бумагой; в общем, был в ударе. Завела себе очередного поклонника: высокий, обаятельный, прекрасный собеседник. Призналась ему, что иногда так тошно становится, что хочется заняться живописью или литературой. «За чем же дело стало?» – удивился он. Домой возвращалась одна – Олли отрубился. Сегодня трижды звонила своему новому поклоннику, хотела вытащить его в ресторан или на премьеру «Недоброе утро», но сначала его не было дома, а потом выяснилось, что сегодняшний вечер он по традиции проводит у своей матери. Дозвонилась только Олли Мартину. Села было читать, но вскоре отвлеклась. Никак не могу решить, какие кружева надеть: красные или розовые с перьями. Моя б воля – легла бы прямо сейчас спать, но надо идти, ничего не поделаешь.

Среда. Только что произошло непоправимое: сломала ноготь, и как сломала! Позвонила мисс Роз, но та уехала за город. Не везет так не везет! Придется теперь в таком виде весь день ходить! Проклятая мисс Роз! Вчерашний вечер прошел суматошно. «Недоброе утро» – совершеннейший вздор, более идиотских костюмов в жизни своей не видала. Взяла Олли Мартина в гости к Баллардам – посидели лучше не придумаешь! Там были венгерские музыканты в зеленых мундирах, и Стьюи Хантер дирижировал веткой фрезии – придет же такое в голову! Надел горностаевую накидку Пегги Купер и серебряную чалму Филлис Минтон – невероятно! Позвала на пятницу массу всякого потрясающего народа, взяла у Бетти Баллард адрес этих венгров в зеленых мундирах. Бетти говорит, что надо нанять их до четырех утра, а если понадобится, дать им еще 300 долларов – и они будут играть хоть всю ночь напролет. Дешевле не бывает! Обратно поехала вместе с Олли, но пришлось завозить его домой – лыка не вязал! Сегодня позвонила своему новому поклоннику, хотела пригласить его на обед и на премьеру «Все в сборе», но он занят. Джо сегодня вечером не будет, а где он обедает и с кем, от него, разумеется, не добьешься: не снисходит. Раскрыла газету: в Рино{41}41
  …в Рино… – В Рино, штат Невада, приезжают специально, чтобы получить развод, поскольку законы штата Невада, касающиеся разводов, либеральнее, чем в других штатах.


[Закрыть] Мона Уитли ведет себя, как всегда, вызывающе. Позвонила Джиму Уитли узнать, занят ли он вечером. Занят. Никак не могу решить, какую блузку надеть: белую-атласную или черную-шифоновую. А может, желтую-креповую?! Какая незадача с ногтем! Вечно со мной что-то происходит!

Четверг. Падаю с ног от усталости. Вчерашний вечер прошел потрясающе. «Все в сборе» – бред сумасшедшего. Видела в театре нового поклонника – хорош необыкновенно. Меня не видел. С ним была Флоренс Килер в отвратительном золотом платье модели Скьяпарелли{42}42
  …платье модели Скьяпарелли… – Скьяпарелли – известный в 30-е годы итальянский модельер.


[Закрыть] – такие с сотворения мира носят все продавщицы без исключения. Должно быть, он сошел с ума, она ведь ему не пара! Взяла Олли в гости к Уотсонам – вечер превзошел все ожидания. Напились до потери пульса. Были венгры в зеленых мундирах. Стьюи Хантер дирижировал настольной лампой, а когда лампа разбилась, Стьюи и Томми Томас танцевали классические танцы – нечто несусветное! Кто-то сказал, что врач велел Томми немедленно ехать на природу лечиться, никогда бы не подумала, что у него несварение. Домой возвращалась одна – Олли куда-то запропастился. В полдень приходила маникюрша мисс Роз, массу всего рассказала. Оказывается, Сильвии Итон прописали подкожные впрыскивания, а Дорис Мейсон все знает про Дуччи Мейсона и его красотку из Гарлема, Ивлин Норт никак не порвет с этими тремя акробатами, а Стайви Реймонду до сих пор не решаются сказать, что с ним. Какой все-таки интересной, насыщенной жизнью живет мисс Роз! Заставила ее смыть этот тошнотворный золотистый лак и покрыть ногти темно-красным. Только она ушла, обнаружила, что при электрическом свете лак кажется черным, ужасно расстроилась! Проклятая мисс Роз! Джо оставил записку, что дома не обедает, и я позвонила новому поклоннику, думала, мы вместе пообедаем, а потом сходим в кино. Телефон не отвечает. Послала ему три телеграммы, чтобы завтра вечером он обязательно был. В кино вызвался пойти со мной Олли Мартин. Просмотрела газеты. Гарри Моттс в воскресенье устраивает вечеринку с венгерской музыкой. Надо будет взять с собой нового поклонника – Моттсы наверняка имеют в виду меня пригласить. Прилегла с книгой, но читать не в силах – устала! Никак не могу решить, какую блузку надеть: новую синюю с белым жакетом или муаровую, цвета слоновой кости, а синюю – завтра. Не могу без содрогания думать о своих ногтях! Цвет чудовищный. Придушила бы мисс Роз собственными руками!

Пятница. Не стою на ногах от усталости. Вчерашний фильм такой, что в страшном сне не приснится! После кино поехали вместе с Олли к Кингслендам, повеселились от души. Играли венгры в зеленых мундирах, но Стьюи Хантера не было – говорят, у него нервный срыв, ужасно боюсь, что он меня подведет; если сегодня его не будет, никогда ему не прощу. Уехала вместе с Олли, но пришлось завозить его домой – он всю дорогу проплакал. Джо передал дворецкому, что сегодня он на уик-энд уезжает за город, – куда, к кому, разумеется, ни слова. Обзвонила добрый десяток поклонников – не одной же идти на премьеру «Семя белого человека»! После театра надо бы еще пойти на танцы – терпеть не могу приходить на свой собственный прием первой. Увы, все заняты. Дозвонилась только Олли Мартину. С горя он накануне мешал виски с шампанским. Открыла книгу – не читается, очень возбуждена. Позвонила Энн Лаймен, она на днях родила. Вдруг сообразила, что не помню – мальчика или девочку. Надо будет на следующей неделе завести секретаря. По счастью, Энн сказала, что не знает, как назвать ребенка, Патриция или Глория, и я сразу же догадалась, что у нее девочка. Предложила назвать новорожденную Барбарой, забыла, что Барбара – ее старшая дочь. Весь день провела как на иголках. С этим Стьюи Хантером каши не сваришь. Подонок! Никак не могу решить, какое платье надеть: белое с синим или бежевое в розочках. Каждый раз, когда я смотрю на эти омерзительные черные ногти, мне хочется выть от злости. Кошмар! Только со мной такое бывает! Проклятая мисс Роз!

Джеймс Тербер

Басни нашего времени

Птички и лисички

Давным-давно в птичьем заповеднике жили-были балтиморские иволги. Заповедник был обнесен высоким забором с колючей проволокой – чтобы никто не мог покуситься на птичий покой. Когда ставили забор, лисы, жившие по соседству, заявили протест в Лесную арбитражную комиссию. «Территория заповедника, – говорилось в протесте, – земля исконно лисья». Этим протестом лисы тогда и ограничились, поскольку были озабочены бедственным положением живущих по соседству гусей и уток, которые уже давно и тщетно взывали о помощи. Когда всем без исключения гусям и уткам была оказана надлежащая помощь и есть опять стало нечего, лисы вновь вспомнили о птичьем заповеднике. Их вождь во всеуслышание заявил, что, во-первых, было время, когда в заповеднике жили лисы, откуда их насильно выдворили, во-вторых, балтиморским иволгам место в Балтиморе, а никак не в старинном лисьем заповеднике и, в-третьих, иволги представляют постоянную угрозу миру во всем лесу. Звери, однако, предупредили лисиц о нежелательных последствиях нападения на заповедник.

Вняв этому предостережению, лисы как-то ночью окружили заповедник, повалили забор, ворвались внутрь и примерно наказали балтиморских иволг. Утолив голод, лисы завалились спать.

А на следующий день лисий вождь и повелитель взошел на трибуну и обратился к лесному народу с исторической речью. Смысл этой речи был предельно прост. «Перед вами – второй Линкольн! Я даровал свободу этим гнусным существам».

Мораль: Во имя и во славу процветания лисичек стереть с лица земли ничтожных, гнусных птичек.

Покладистый медведь

Жил-был в лесах Дальнего Запада один на удивление покладистый мишка. Зайдет он, бывало, в бар, выпьет пару кружек меду, а потом, перед тем как идти домой, положит монету на стойку и скажет: «Поставь ребяткам медку, пусть выпьют за мое здоровье». Кончилось дело тем, что он и сам к этому меду пристрастился, да так, что день-деньской просиживал в баре с дружками, заваливался домой глубокой ночью вдрызг пьяный, бил стекла, крушил мебель, орал песни и засыпал мертвым сном. Жена выла от ужаса, а дети в страхе жались по углам.

Со временем медведь решил, что живет неправильно, и надумал образумиться. Он сделался примерным трезвенником, даже выступал с лекциями о вреде алкоголизма. Всем, кто приходил к нему домой, он терпеливо разъяснял, к чему может привести пагубное увлечение спиртным, и на собственном примере демонстрировал преимущества воздержания. Он становился на голову, ходил колесом, круша при этом мебель и вышибая стекла. Затем, когда силы покидали трезвенника, он валился на пол и засыпал мертвым сном. Жена выла от ужаса, а дети в страхе жались по углам.

Мораль: Трезвый медведь пьяному – товарищ.

Кролики сами во всем виноваты

Было время, когда семейство кроликов соседствовало со стаей волков.

Волки объявили, что их не устраивает образ жизни кроликов. (Волки были без ума от своего собственного образа жизни, считали его единственно верным.)

Как-то ночью во время землетрясения погибло несколько волков, и в их смерти обвинили кроликов, ибо хорошо известно, что кролики роют землю задними лапами, что в конце концов приводит к землетрясениям. На следующую ночь одного волка убило молнией, и опять подозрение пало на кроликов, ибо кто, как не кролики, дружат с нечистой силою? Волки пригрозили, что займутся кроликами всерьез, если те не образумятся.

Звери пристыдили их: «Живите как жили. Вы ведете себя трусливо, даже недостойно. Если волки нападут на вас, мы придем вам на помощь». Кролики послушались и остались дома. Но вот однажды случилось наводнение, и утонуло много волков. «Это дело рук кроликов», – снова заявили волки, ибо кому, как не ушастым, подвластна стихия. После этого волки – разумеется, в интересах кроликов – набросились на них и согнали в страшную пещеру.

Звери терпеливо ждали несколько недель, а потом поинтересовались, где кролики, на что волки ответили, что кролики давно уже у них в животе, а стало быть, судьба кроликов – это внутреннее дело волков. Когда же звери за незаконное истребление кроличьего племени пригрозили волкам войной, волки без труда оправдались: «Они вели себя трусливо, даже недостойно. Таким не место в нашем с вами лесу».

Мораль: Беги со всех ног на ближайший необитаемый остров.

Петух Сципион

Не так давно жил-был очень славный петух. Он был статен и красив и никогда не позволял себе обижать кур. «Цып-цып-цып», – кокетливо тараторили они, обращаясь к петуху, который гордо расхаживал между ними. За успех у кур петуха прозвали на ферме Сципионом. Куры не могли налюбоваться своим петухом и сочинили в его честь гимн, начинавшийся словами: «Сципион, наш Сципион».

Цесарка подслушала их кудахтанье и в тот же вечер, забравшись на насест, под большим секретом сообщила индюку: «Куры обвиняют петуха в ШПИОНАЖЕ». Индюк только хмыкнул: «Ничего удивительного, я лично в этом никогда не сомневался». На следующее утро индюк рассказал всем, что красавец петух подозревается в шпионаже. «Мне совершенно ясно, что Сципион работает на ястребов», – заявил он. Утка припомнила, как много лет назад петух беседовал через забор с ястребом. «Мне уже тогда показалось это подозрительным», – уверяла она. Со своей стороны гусь вспомнил, что петух как-то в разговоре с ним обмолвился, будто ни во что не верит. «И еще, – шипел гусь, – он позволяет себе называть нас фермачами». Собака вспомнила, что как-то видела кого-то подозрительно смахивавшего на петуха, и тот швырял нечто подозрительное смахивавшее на бомбу. Последнее заявление решило судьбу курицына кумира. Все похватали палки и камни и кинулись на Сципиона, вокруг которого куры водили хоровод, распевая по обыкновению: «Сципион, наш Сципион, Сципион, наш Сципион». «Держи его, – закричали звери, – ястребов прихвостень! Предатель! Поджигатель! Единоличник!»

Они набросились на петуха и прогнали его вон с фермы.

Мораль: Всякого, кто, на ваш взгляд (или на взгляд вашей жены), занимается подрывной деятельностью, следует незамедлительно выдворить за пределы отечества.

Мотылек и звезда

Молодой, горячий мотылек взял и влюбился в звезду. Он рассказал об этом матери, и та посоветовала ему забыть звезду и приударить за люстрой. «Далась тебе эта звезда, посмотри, какая прелестная люстра со свечами», – уговаривала сына мотылиха. Мотыль-старший поддержал жену: «Звезда тебе не ровня – займись-ка лучше люстрой, сынок!» Но мотылек и слышать ничего не хотел, подавай ему звезду, и всё тут! Каждый вечер, когда на небе загоралась его избранница, мотылек отправлялся к ней на свидание, но долететь до звезды не мог, всю ночь он напрасно рвался ввысь, а под утро, измученный, возвращался домой. Как-то мотыль сказал сыну: «Что-то я не видел у тебя опаленных крылышек. Ты бы хоть братьев и сестер постыдился – они себя не жалеют, обжигаются, а ты тут прохлаждаешься. Ну-ка живо отправляйся на улицу и без ожогов не возвращайся. Какой же ты мужчина, если от тебя паленым не пахнет!»

Мотылек оставил родительский кров. Но не для того, чтобы виться вокруг уличных фонарей, не за тем, чтобы увиваться за домашними люстрами. Он направился к своей звезде, от которой его отделяли какие-то жалкие 25 триллионов миль. Ему казалось, что звезда совсем близко, что она запуталась в раскидистых ветвях вяза. Мотылек не долетел до звезды, но с наступлением темноты снова отважно пустился в путь. В конце концов он убедил всех, в том числе и самого себя, что виделся со своей возлюбленной. Он был совершенно счастлив и дожил до глубокой старости.

А его родителей, его братьев и сестер давным-давно не было в живых – они сгорели дотла во цвете лет.

Мораль:

 
Тот, кто высоко летает,
Суеты мирской не знает.
 

Тюлень, ставший знаменитостью

Тюлень лежал на большой гладкой скале, нежился на солнышке и размышлял: «Вот плаваю я в море, а что дальше? Другие тюлени плавают ничуть не лучше меня, но и ничуть не хуже». Чем более проникался он бессмысленностью и однообразием своей жизни, тем горше ему становилось. В ту же ночь он прыгнул со скалы в море, уплыл в город и устроился на работу в цирк.

Не прошло и двух лет, как тюлень стал знаменитым жонглером. Он научился жонглировать лампочками, бильярдными шарами, пилюлями, подушками, табуретками – словом, всем что попадалось на глаза. Тюлень возомнил себя великим морским львом, по сравнению с которым британский лев – жалкий выскочка. Как-то зимой он гастролировал неподалеку от большой гладкой скалы и решил навестить семью и друзей. Он потряс их своими актерскими замашками, сыпал анекдотами, прикладывался к коньячку во фляжке, курил длинные пахучие папиросы, теребил розу в петлице. К вящему удовольствию собравшихся, он продемонстрировал высокое искусство жонглирования, что на гладкой скале сделать было не просто. Когда его богатый репертуар наконец иссяк, тюлень спросил тюленей, умеют ли они жонглировать так, как он, и все в один голос ответили, что не умеют. «Чудно, – сказал он, – в таком случае покажите мне, на что способны вы». Поскольку похвастаться было особенно нечем, тюлени кинулись со скалы в воду и поплыли наперегонки что было сил. Тюлень-гастролер, недолго думая, бросился вслед за ними, но во фраке и штиблетах особенно не поплаваешь, и он камнем пошел ко дну. Спасти его так и не удалось – за три года тюлень совершенно разучился владеть хвостом и ластами. Скорбящие родные и близкие проводили его в последний путь.

Мораль:

 
Ласты и хвост
На штиблеты и фрак
Променяет последний дурак.
 

Стекло в поле

Не так давно рабочие воткнули в землю большой кусок стекла и про него забыли. Низко над землей летел щегол и, врезавшись в стекло, упал на землю. Придя в себя, щегол поспешил в птичий клуб, где его перевязали, накормили, напоили и принялись расспрашивать о происшедшем.

«Что все это значит?» – поинтересовалась чайка. «Лечу я, значит, над полем и вдруг чувствую, как будто воздух затвердел», – объяснил щегол. Чайка, ястреб и орел расхохотались, а ласточка сидит, молчит и в клюв не дует. «Сколько себя помню, – говорит орел, – ни разу не было, чтоб воздух твердел. Как вода твердеет – видел, а как воздух – не приходилось». – «Тебя, наверное, градом пришибло», – сказал ястреб. «Как знать, – глубокомысленно произнесла чайка, – у него мог быть элементарный гипертонический криз». – «А ты что думаешь, ласточка?» – спросили птицы. «А может, воздух действительно затвердел?» – неуверенно произнесла ласточка. Тут большие птицы подняли на смех щегла и ласточку и принялись так над ними издеваться, что щегол не выдержал и поспорил с каждым из членов клуба на дюжину червей, что над полем и впрямь твердый воздух. Пари было заключено, и чайка, орел и ястреб решили лично слетать в поле, чтобы на месте убедиться в своей правоте. «Полетишь с нами», – сказали они ласточке. «Мне… мне что-то не хочется», – пролепетала ласточка в ответ, и большие птицы улетели без нее.

Мораль: Бывает, что в нерешительности – наше спасение.

Божественная сила

Однажды на дубе сидела сова. Два крота попытались незаметно проскочить в темноте. «Эй!» – сказала сова. «Ой!» – воскликнули кроты в ужасе от того, что попались сове на глаза. «Ох!» – пристыдила их сова. Кроты поспешно ретировались, а на следующее утро все лесные и полевые звери знали, что нет существа проницательнее совы, ибо она видит в темноте и отвечает на любой вопрос. «Посмотрим, посмотрим», – сказала птица-секретарь и отправилась в гости к сове. «Я птица или секретарь?» – спросила птица-секретарь. «Да!» – гаркнула сова, и была права. «Придумайте синоним к слову “но”», – сказала птица-секретарь. «А!» – ответила сова. «Как вы относитесь к филину?» – спросила птица-секретарь. «Ах!» – ответила сова.

На следующий день птица-секретарь отчитывалась перед жителями лесов и полей. «Не вызывает сомнений, – сказала она, – что сова самое мудрое и проницательное существо из всех нас, ибо она видит в темноте и знает ответы на все вопросы». – «Скажите, а днем она тоже видит?» – иронически поинтересовалась лиса. «Вот именно, – поддакнули мышь с пуделем, – днем она тоже видит?» Вопрос был настолько глупым, что все звери набросились на лису и ее подголосков и прогнали их прочь. После чего послали к сове гонца с просьбой стать их вождем.

Когда появилась сова, был полдень, ярко светило солнце. Сова шла очень медленно, глядя перед собой огромными неподвижными глазами, с видом необычайной важности и значительности. «Божество!» – прокудахтала наседка. Все подхватили: «Божество! Божество!» И звери двинулись за совой, ступая, как и она, нетвердыми осторожными шажками. Когда сова выбралась на шоссе, все звери толпой направились за ней. И тут ястреб, замыкавший шествие, увидел грузовик, который мчался им навстречу со скоростью 50 миль в час. Ястреб доложил обстановку птице-секретарю, а та в свою очередь – сове. «Впереди беда», – быстро сказала птица-секретарь. «Да?» – удивилась сова. Птица-секретарь недоумевала. «Неужели вам не страшно?» – «А?» – равнодушно переспросила сова, так как она не видела мчащегося грузовика. «Божество! Божество!» – умилялись звери совиной бесстрастности.

Тем временем грузовик врезался в толпу зверей и передавил их. Мало кто отделался легким ушибом, большинство, в том числе и сова, конечно же погибли.

Мораль: Есть пророк в своем отечестве.

Ворон и иволга

Однажды ворон влюбился в балтиморскую иволгу. Каждый год весной она пролетала мимо его гнезда на север, а осенью – на юг, и ворон решил, что иволгой стоит заняться. Ворон заметил, что всякий раз ее сопровождает новый кавалер, однако не учел, что все ее кавалеры были балтиморскими иволгами, как и она сама. «Та пташка мне не откажет», – подумал он и отправился к жене требовать развода, каковой и получил незамедлительно. Узнав, что ее законный супруг влюбился в балтиморскую иволгу, да еще молоденькую и хорошенькую, ворона без лишних слов нахлобучила мужу на голову шляпу и выставила его за дверь. «Только не вздумай, когда твоя подружка тебя бросит, рыдать у меня на груди, – предупредила она мужа. – И что ты только в этой вертихвостке нашел? Набитая дура, готовить и шить не умеет, а поет так, что впору повеситься. Куда ей до вороны! В любой энциклопедии сказано, что вороны – за исключением тебя, разумеется, – самые умные и способные из птиц». – «Замолчи! Ты просто меня ревнуешь, – каркнул ворон и протянул супруге несколько долларов. – Вот, – сказал он, – это тебе на булавки, старая перечница!» И с этими словами улетел на поиски своей возлюбленной.

Была весна, и иволга летела на север с очередным кавалером. Ворон остановил иволгу и изложил ей (а вернее, прокаркал) свое дело, однако любовные излияния ворона настолько не вязались с его хриплым, надтреснутым голосом, что иволга покатилась со смеху. «Голос у тебя, как у ржавой пилы», – сказала она, подбоченившись. «Зато я сильнее твоего ухажера, – сказал ворон. – И словарный запас у меня больше. Зерно, которое я хватаю клювом, не могут поднять все балтиморские иволги, вместе взятые. Я – отличный сторож, в минуту опасности мой голос слышен на многие мили вокруг». – Может, какая-нибудь ворона на это и клюнет, а я – нет». Иволга рассмеялась и полетела дальше на север, а ее кавалер отсчитал ворону несколько долларов. «Вот, – сказал он, – пойди купи себе пиджак и бабочку, старый хрен!»

Ворону ничего не оставалось, как повернуть обратно домой, однако супруги в гнезде не оказалось. На двери он обнаружил записку: «Ушла к беркуту. Мышьяк в аптечке».

Мораль: Ворону – вороново.

Единорог в саду

Однажды утром, оторвавшись от завтрака (яичницы с беконом), молодой человек посмотрел в окно и увидел, что в саду, мирно пощипывая розы, пасется белый единорог с золотым рогом. Молодой человек поднялся в спальню, где спала его жена, и разбудил ее.

– В саду единорог, – сказал он. – Ест наши розы.

Жена приоткрыла один глаз и неодобрительно посмотрела на мужа.

– Единорог – мифический зверь, – сказала она и повернулась на другой бок.

Молодой человек медленно спустился по лестнице и вышел в сад. Теперь единорог жевал тюльпаны.

– Эй, единорог! – Молодой человек сорвал лилию и протянул ее единорогу. Единорог подошел и спокойно лилию съел.

Тогда молодой человек, довольный, что у него в саду пасется единорог, опять поднялся в спальню и снова растолкал жену.

– Единорог, – сказал он, – съел лилию.

Жена села в постели и неодобрительно посмотрела на мужа.

– Ты псих, – сказала она, – я упеку тебя в психушку.

Молодой человек, который очень не любил слова «псих» и «психушка», тем более когда на небе ярко светило солнце, а в саду мирно пасся единорог, задумался.

– Это мы еще посмотрим, – сказал он наконец и, уже в дверях, добавил: – У него золотой рог.

После чего спустился в сад еще раз посмотреть на единорога, но тот уже ушел. Тогда молодой человек прилег на траву и уснул.

Как только муж вышел, жена вскочила с постели и быстренько оделась. С лихорадочным блеском в глазах она бросилась к телефону, позвонила в полицию и в психиатрическую клинику и попросила прислать санитаров со смирительной рубашкой. Войдя в дом, полицейские и психиатр посмотрели на жену с неподдельным интересом.

– Мой муж, – сообщила жена, – сегодня утром видел единорога.

Полицейские посмотрели на психиатра, а психиатр посмотрел на полицейских.

– Он сказал, что единорог съел лилию.

Психиатр посмотрел на полицейских, а полицейские посмотрели на психиатра.

– Он сказал, что у единорога золотой рог.

По сигналу психиатра полицейские вскочили и бросились на жену. Усмирить ее оказалось делом непростым, ибо сопротивлялась она отчаянно. Однако в конце концов ее все же скрутили. Как раз когда на нее надевали смирительную рубашку, в комнату вошел муж.

– Вы говорили жене, что видели единорога? – спросил его полицейский.

– Конечно нет, – ответил молодой человек. – Единорог – мифический зверь.

– У меня больше нет вопросов, – сказал психиатр. – Уведите ее. Я очень сожалею, сэр, но ваша жена совершенно безумна.

Итак, жену, которая истошно визжала и ругалась самыми неприличными словами, посадили в машину и отвезли в психиатрическую клинику. А муж жил еще долго и счастливо.

Мораль: Цыплят по осени считают.

Сорокопут и бурундуки

Жили-были два бурундука, муж и жена. Бурундук, по легкомыслию, любил выкладывать из орехов узоры, а бурундучиха предпочитала орехи копить. «На черный день», – говорила она. Бурундучиха не раз повторяла мужу, что, если он возьмется за ум и перестанет выкладывать узоры, в их норе освободится место, они завалят ее орехами до самого верха и будут самыми богатыми бурундуками в лесу. Но бурундук стоял на своем, и вот однажды терпение у бурундучихи лопнуло, и она решила мужа бросить. «Будешь и дальше дурака валять, – предупредила она, уходя, – попадешься сорокопуту, так и знай, неряха!» И действительно, после ухода бурундучихи не прошло и трех дней, а в норе уже царил такой беспорядок, что бурундук, которого пригласили на банкет, не смог найти ни запонок, ни рубашки, ни подтяжек. В результате он вынужден был остаться дома, отчего, впрочем, только выиграл, ибо всех приглашенных на банкет бурундуков съел горностай.

На следующий день к норе, где жил бурундук, прилетел сорокопут, однако вход в жилище был наглухо забит грязным бельем и немытой посудой, и сорокопут так и не смог проникнуть внутрь. «Ничего, бурундук выйдет после завтрака погулять, тут-то я его и сцапаю», – подумал сорокопут, однако просчитался и на этот раз: бурундук проспал до самого вечера и завтракать сел, когда смеркалось. Подышать свежим воздухом бурундук вышел уже глубокой ночью, сорокопут бросился на него, но в темноте промахнулся, врезался в ольху – и погиб.

Спустя несколько дней бурундучиха вернулась домой и обнаружила в норе жуткий беспорядок. «Что бы ты без меня делал?» – спросила она, разбудив безмятежно спавшего мужа. «Жил бы себе, как и раньше», – ответил тот. «Ты бы и пяти дней не протянул», – сказала бурундучиха, убрала дом, вымыла посуду, сдала белье в прачечную, а затем подняла мужа и заставила его умыться и одеться. «Валяться целыми днями в постели вредно», – сказала она и вывела бурундука на свежий воздух, где они пали жертвой другого сорокопута, родного брата погибшего, по кличке Мстительный.

Мораль:

 
Рано вставать,
Рано в кровать –
Смерти здоровой не миновать.
 

Барбос-забияка

Жил-был барбос-забияка. Несколько лет назад он отправился с визитом за город. Узнав, что деревенские псы, все без исключения, панически боятся какого-то зверя с белой полосой на спине, он счел их жалкими и презренными трусами. «Эх ты, сосунок, – сказал барбос-забияка псу, сторожившему дом, где он гостил, – я ж тебя одной левой!.. И зверя с белой полосой на спине – тоже одной левой», – добавил он. «Ты хоть знаешь, что это за зверь?» – полюбопытствовал сторожевой пес. «Не знаю и знать не хочу», – ответил барбос-забияка.

Тогда сторожевой пес отвел барбоса-забияку в лес и показал ему зверя с белой полосой на спине. Барбос-забияка зарычал, залаял, ощетинился и бросился на врага. А через минуту он уже лежал без сознания на спине и дрыгал лапками. Когда он пришел в себя, сторожевой пес спросил его: «Что случилось?» – «Он плеснул мне в морду серной кислотой», – ответил барбос.

Через несколько дней сторожевой пес сообщил барбосу, что в лесу живет еще один зверь, которого как огня боятся все деревенские собаки. «Ведите меня к нему, – сказал барбос-забияка. – Я его одной левой». – «Ты хоть знаешь, что это за зверь?» – полюбопытствовал сторожевой пес. «Не знаю и знать не хочу», – ответил барбос-забияка.

Тогда сторожевой пес отвел барбоса-забияку в лес и показал ему на маленького зверька, сидевшего под кустом. «Шут гороховый! Выскочка!» – закричал барбос-забияка и встал в стойку. Через несколько секунд он уже лежал, весь утыканный иголками, на спине и дрыгал лапками. «Что случилось?» – спросил сторожевой пес, когда барбос пришел в себя. «Он пырнул меня ножом, – ответил барбос, – но зато теперь я знаю, как у вас в деревне дерутся, так что берегись!» И с этими словами он бросился на сторожевого пса, одной лапой прикрывая нос от серной кислоты, а второй – глаза от ножа. В результате барбос-забияка лишился зрения и нюха и был так жестоко избит, что его пришлось срочно везти обратно в город, в больницу.

Мораль: Не знаешь – не лезь.