Текст книги "Процесс"

Будь у власти иные намерения, она ликвидировала бы ненормально многочисленный класс чиновников – взяткополучателей и открыла возможности гарантированного кредитования. Шальные нефтяные деньги годятся для такого эксперимента. Но власть на такой смелый шаг не пойдет, поскольку трусливо дорожит своими накоплениями на случай краха режима. Кроме того она боится свободного предпринимательского бума из-за замены в этом случае политической верхушки.

Она помнит, что только за один месяц 2004 года после выборов президента население выменяло на накопленные рубли (7 млрд. долларов) (источник сведений – московское TV). Это был своего рода стабилизационный фонд в чулках у граждан. Для того, чтобы он поступил в оборот, надо было сделать открытой политическую среду, прекратить финансирование проектов без потребительской отдачи внутри страны: производство вооружений, полеты в космос, проведение фестивалей, олимпиад наподобие Сочинской, строительство «силиконовых долин», и т. д. Раскроем последнее капиталовложение.

Огромные деньги и технологии, в частности от наивного Запада, вкладываются в строительство и оборудование аналога Силиконовой долины недалеко от Москвы (гор. Сколково), а также строительство второй Москвы (!). Инициаторы сей затеи забывают, что Силиконовая долина в США – это следствие векового развития всей страны, способной применить высококвалифицированные открытия. Строить ее по существу в пустыне, надеясь, что она цивилизует малолюдные дали – звучит как анекдот. Проект поставлен с ног на голову. Цель и средства снова расходятся верные принципу «хотели как лучше, а получилось как всегда».

Такая, суетня не является способом вдохновения народа на труд, а знаком державной тупости. Подобные затраты при параличе населения и угрозе инфляции носят только пропагандистский характер и говорят о непонимании властью близких к жизни вопросов. Державная мания пытается брать пример с развитых стран, как США. Но постоянный процесс новаторства – это производное от природы страны, складывающейся многими десятилетиями. Барабанный бум величия в России вызывает только иронию.

Политику стабильности верховная власть понимает также как всепрощение в своем кругу. Она не увольняет плохих работников высшей администрации, боится перехода их в многозначащую оппозицию (вспомним аналогичную практику Сталина!) и только перемещает на смежные должности. Правда, не расстреливает. Такая тактика является еще одним доказательством сохранения у власти слоя неполноценных личностей, психика которых развивались в течение последних 20 лет, а корни ее выросли в предыдущем поколении. Понятно, почему предыдущий президент красноречиво сравнивал себя с рабом на галерах, но практически демонстрировал словообильное ничегонеделание.

Стиль его правления напоминал хождение по острию ножа. На одной стороне – пропасть возврата к советским порядкам, на другой – либеральная демократия. Под ногами остается узкая полоска для балансирования. Как известно, канатоходец не падает потому, что все время движется вперед. Куда же он идет в данном случае? На твердую землю, наверное. Где он видит ее и почему не объяснит, какая она, если считает ее спасительной? И зачем выбрал такой странный способ передвижения? Тем более, что арена власти может быть куда шире цирковой. Ответь прямо, не таи! Это тебе поможет. Основа под ногами станет прочнее.

Подобный номер при следующем президенте не кончился. В сентябре 2009 года, как это ни парадоксально, он провозгласил: «Вперед, Россия!». За два последних десятилетия большинство стран мира сделало немало в собственном развитии. Если Россия осталась в прежнем состоянии, то это значит, что она отстала от них, а по отношению к современности пошла назад. Перепись населения 2011 года показала уменьшение численности страны на два с лишним миллиона. Провозглашать демагогические лозунги, не подкрепляя их радикальными реформами, это значит дискредитировать себя. Странно выглядит громогласное провозглашение о введении инноваций и нанотехнологий в стране, основными приметами которой являются леса и степи.

Власть хочет перепрыгнуть через пропасть отсталости и в результате такого прыжка стать рядом с развитыми странами. Вспоминается демагогическая формула Ленина: «коммунизм это советская власть плюс электрификация всей страны». Не воспринимается ли снова правителями России подобная глупость, заявленная больным человеком. Его преемники добились многого, но какой бесчеловечной ценой? Тогда откуда же появятся возможности для сооружения научно-технических заповедников, новых городов, создания посевных площадей и лесной промышленности. Можно еще раз сказать, что природа продолжает наступать на человека, но ему от этого не становится лучше.

Новый президент, выступая 13 апреля 2008 года на собрании олигархов, заявил, что производительность труда в России в двадцать раз ниже, чем в развитых странах. Вспомним (это говорилось ранее), что производительность в советское время была выше. Значит, эти 5 % (одна двадцатая!) эффективности лучше всяких иных анализов характеризуют кризис не только труда, но и всех связанных с ним областей жизни в стране. Ни первый, ни второй президент России не отважились открыто заявить об этом, а тем более обнажить причины такого явления. Объяснить его можно только гуманитарной катастрофой, в которой продолжает жить Россия. По истечении века она получила паралич естественных человеческих устремлений. Мечта о движении вперед остается только на словах.

Аналитический «Левада-Центр» пришел к выводу («Новая Газета» 2008 г. 7-13 июля), что абсолютное большинство граждан России ориентировано не на карьеру и развитие успеха, а лишь на сохранение того, что имеется. Нет стимула, нет веры в будущее. Есть твердое понимание, что успех лежит за чертой, перешагнуть которую можно только в результате усилий, превышающих возможности рядового человека России. Способная молодежь имеет такие возможности и покидает страну для учебы и связанной с ней карьерой.

Вот как объясняет это современный писатель: «… отцы и деды, пережившие небывалые испытания, невзгоды, понеся огромные потери, прежде всего нравственные, не выдержав свободы, испугавшись испытания самостоятельной жизнью, снова хотят полуработы, полужизни, полудостатка и согласны жить под ружьем и надзором, но чтобы «спокойно», то есть от аванса до получки, не сводя концы с концами. Зато не надо ни о чем думать, не надо ни о чем тревожиться, – народ настолько ослабел духовно, что и не взыскует лучшей жизни» (В. Астафьев. «Нет мне ответа»)

В свете этого странным является президентское решение создать комиссию против фальсификации российской истории. Достаточным было бы открыть архивы, как уже было постановлено, но не сделано Ельциным в 1992 году. Тогда историки и политики могли бы обоснованно дискутировать друг с другом и эффективно влиять на будущий день. Это не сделано потому, что властители боятся собственного обнажения. Несомненно, в закрытых архивах находятся документы, раскрывающие еще шире страшную правду в списке преступлений советского режима, которые из количества могут перейти в качество и опрокинуть основы режима вместе с его паралитической стабильностью. Этого ждут реакционные политики нынешней России. Они хотели бы вернуться к отдельным установкам советского прошлого.

Существует убедительный пример Германии. Бывшее нацистское государство без всякой боязни открыло архивы не только в ФРГ, но и в рухнувшей ГДР. В результате политическая стабильность в воссозданной ФРГ только укрепилась.

Россия объявила себя правопреемником советского государства. Значит, она отвечает за все то, что это государство наделало. Оно до сих пор несет на себе кровь половины страны. Что бы оно ни делало сейчас, все стоит на неощутимом фундаменте. А значит, его просто нет. Заполнить пустоту под ногами можно только настоящей правдой – доступом к документам, говорящим о всех злодеяниях не только большевиков, но тех кто помогал им в должности «стукачей» и палачей ВЧК – ОГПУ – НКВД – МГБ – КГБ. Ложь, в которой все еще пребывает страна, – результат перерождения человека. Последствия этого явления, да только частично, осудила коммунистическая партия на своем закрытом съезде. Партия, преступная по своей природе, и потому ее самокритика не убедительна. Она стала вынужденным шагом, отвечающим природе сложившейся на тот момент политической ситуации, которая угрожала единовластию большевиков.

Перед февральскими выборами (2008 г.) уходящий президент вдруг всенародно заявил, что демократические силы до него (1991–2000 годы) якобы пытались вернуть «времена унижения, зависимости и упадка». И добавил для лучшей ориентации: «Их имена вы найдете среди кандидатов и спонсоров некоторых партий. Они хотят взять реванш…и постепенно реставрировать олигархический режим, основанный на коррупции и лжи».

Если президент имел в виду демократическую оппозицию, то это грубая клевета. Но никаких пояснений, а тем более действий, соответствующих этим резким оценкам, не последовало. Где же логика? Она чужда правящим кругам, как и встарь.

Одновременно с этим прозвучали странные кремлевские теории «другого капитализма» и «суверенной демократии». Выступая в феврале 2008 года на пресс-конференции, новый президент заявил, что западная демократия не годится для России. Да. Россия действительно еще не доросла до этого. Что же делать, не возвращаться же в советскую действительность? Значит, остается идти по нынешнему пути насколько это в силах народу. Маяком являются цивилизованные страны. Если не следовать такому ориентиру, то страна может превратиться в подобие Ирана. Там тоже «суверенная демократия»! сочетающаяся с политикой единовластия, опирающейся на часто подтасованные национальные и религиозные каноны. В этом случае такой «демократией» могут воспользоваться только послушные власти группировки, согласные действовать в условиях, заданных власть имущими. Условия эти определяются жизненной философией любого мафиозного чиновничества – большие деньги за малые способности.

Новые термины утверждают, что капитализм возможен без свободной конкуренции, а только по волеизъявлению власти. Это мы уже проходили, говоря о подковерных принципах перестройки «для своих». Такого нет ни в одной стране, взявшей курс на свободный рынок и преуспевших на этом пути (Китай, Южная Корея, Япония, Германия, Сингапур).

«Другой капитализм» – это не капитализм в современном понимании, поскольку он не обеспечивает правового порядка и духовно вдохновляется только угрозами в адрес других стран и народов. «Другим капитализмом», вероятно, хотят назвать движение власти в сторону левой автократии, то есть постепенное движение вспять. Значит, за декорациями такой формулировки опять проглядывает только корыстный интерес узкого властного круга людей с их пониманием государственности.

Подведем итоги существования России на сегодняшний день.

Экономические. Экономика России в любых своих масштабах и ступенях развитии подчиняется силовой верхушке, как в центре, так и на местах. Круг людей, занимающихся ее наиболее прибыльными отраслями (газ, нефть, руды и леса), контролируется этой верхушкой, называющей себя правительством. Подавляющий процент этих продуктов идет за рубеж. Несомненно, что львиная доля доходов крупной добывающей и оставшейся перерабатывающей промышленности не минует личные счета и сейфы этих людей. Гласные накопления (так называемый стабилизационный фонд) распределяются без огласки.

Страна живет на эксплуатации своих недр и лесов. Это унизительно не только потому, что напоминает колониальные страны и так называемые банановые республики, но и убивает трудовой потенциал, который бежит из сел, деревень и моногородов в большие города в надежде оказаться там в лучшем положении.

Этот природный экспорт имеет и политическую задачу: показать миру, что Россия может быть полезной для многих стран. Такой вывод вынуждает эти страны снисходительно относиться к России и по крайней мере не вести против нее наступательную политику. Да, Россия слаба, но нельзя забывать о ее былой революционности и большевистской политике, которая эмоционально захватывала массы людей внутри и вне страны, обрекая их в итоге на смерть.

Сельское хозяйство восстановить крайне трудно. В деревнях почти не осталось трудоспособного населения и техники. Выращивание зерновых и плодоовощных культур не рентабельно из-за того, что высокое вложение труда не окупается на рынках.

Власть не заинтересована в развитии крупного независимого от нее бизнеса, хотя на словах призывает его. Создается мощный бюрократический аппарат для защиты от свободного рынка инициатив, которые опасны для власти куда более, чем контролируемый когда-то советский. Теперь им приходится бояться своих же лозунгов. Зачем им возня с иностранными капиталовложениями и защита их от преступных элементов? Существующая административная вертикаль получает помимо должностных окладов премии, деньги в конвертах (как и встарь!) лечебные, жилищные надбавки, а впоследствии пенсии больших размеров (вспомним льготы советской номенклатуры!). Кроме того, она тайно загребает дополнительные средства непосредственно из карманов и рук граждан.

Президент подписал новый закон об открытой отчетности предпринимательских фирм перед акционерами. Крупные концерны, к примеру «Росгаз», отказываются его исполнять. И правительство мирится с этим, понимая, что открытые документы могут обнажить тайные статьи расходов, идущих не в те карманы. Предприниматели среднего масштаба также должны отчислять часть прибыли средней вертикали власти. При такой обстановке частное предпринимательство требует огромных капиталовложений, окупить которые невозможно. С иностранными инвесторами будет еще труднее. Они привыкли к честному бизнесу и вряд допустят такую механику ведения дел. Понятно, что власть кровно заинтересована в незыблемости установленного порядка и не хочет рисковать с приходом новых капиталистов. Все это схоже с характером страны во времена Брежнева.

Политические: демократической власти в России нет. Существует диктатура правящей верхушки. Ее составляют около 15 человек. Официально существующие четыре или пять фракций в Госдуме не имеют ясной политической программы действий и превращены в средний административный слой, слепо исполняющий веления президента и премьер-министра. Оба обычно выступают с лозунговыми речами. Министры не в состоянии воплотить их в жизнь. Народ, переживший коммунистический обман, не внимает никаким программным речам и не реагирует на них. Законы, указы и предписания не исполняются. Это в какой-то степени определяет свободу на местах, но не демократическую, предлагаемую законом (Конституцией в частности!), а произволом сильных. Власть на местах не заинтересована в реформах и стремится сохранять существующее положение и связи. Мораль зачеркнута и созданы удобные условия для развития криминала. Он имеет деньги, ставшие «волшебной палочкой» для открывания всех дверей, в том числе полиции и судов. Поэтому честное соревнование способностей и талантов, если они не носят уголовного характера и договоренности со смежниками того же сорта, невозможно. Положение опасное. Оно может фактически заменить административные органы, и тогда начнутся разборки кланов, группировок и шаек на местах. Вряд ли это можно будет назвать гражданской войной. Для этого нужно ясное политическое противостояние. Нет его, и паханы определяют свою власть собственными силовыми возможностями. В результате состояние (и существование) страны зависит только от морального окружения народа. Найдет ли он внутренние силы, чтобы избавиться от этого кошмара? Такое положение может длиться неопределенно долго из-за продолжающегося омертвления политического сознания людей.

Напомним: идеология нацистской Германии соответствовала действительности, и потому была по-своему правдивой, открыто преступной. Идеология ленинско-сталинского, а также хрущевско-брежневского режима не соответствовала действительности и потому была лживой и преступной. К такому «нравственному» укладу советский народ привыкнул и переродиться ему мучительно трудно. Ведь при этом не была разоблачена социал-коммунистическая ложь и связанный с нею массовый террор. Народ не может разобраться, где правда. Ответить на этот вопрос невозможно, поскольку идейная переориентировка (перестройка) ставила своей целью сохранить у власти тех же людей. Большевистская двойственность и ложь остались жить в 2000–2012 г.г. как нетронутые черты эсесеровской государственности. Но она и в этом виде напугала номенклатуру. В результате можно считать, что августовский путч 1991 года все же победил, но не сразу, а через 15–20 лет втихомолку без стрельбы и танков, если исключить события октября 1993 года.

Сколько это может длиться?

Столь глубокий конфликт может быть разрешен долгим эволюционным путем в рамках русской цивилизованности. Она сможет назвать своих истинных врагов и столь же истинных друзей. На очереди встанет движение к еще далекому прогрессивному рационализму. Если в сознании людей победит такая цель, то есть шанс на стабилизацию общества и его ориентацию на помочах собственной прогрессивной власти. Это – сверху. А снизу могут взойти ростки русских начинаний для развития ростков новых перспектив.

В случае победы реакционных сил можно будет объяснить такое давними колебаниями России от гуманных периодов к жестоким, к имперскому психозу. В современных условиях репрессивный период (если он придет!) не может продлиться долго. Он, как и раньше, быстро приведет к упадку и очередным страданиям людей. Спасение состоит в выравнивании собственного пути, а не в скачкообразном его продолжении.

Напомним, что отрицательные тенденции лежат в духовной области, в кризисе национального характера, вызвавшего патологические проявления в XX веке. Академик Д. Лихачев назвал русских «нацией крайностей». Возможно, это свойство сказалось в упорном существовании нищего общинного земледелия, потом вдруг, в молчаливом принятии идеи коммунизма и практики геноцида в отношении самого себя. А. Широпаев добавил: «Они не могут жить и работать без утопических бредней мирового замаха и кнута. Им как воздух нужна гордость за великое государство и мессианская кичливость в купе с подлым страхом перед начальством любого уровня. Рабы, хрен знает в каком поколении, они тоскуют по настоящему хозяину, им надоели всякие симулякры, имитации типа Путина».

Мы подходим к так называемой загадке России. Если следовать определению Лихачева, то в основу рассматриваемого национального характера можно положить одно из консервативных начал: приоритет обычая над законностью. Это в низах. В верхах демонстрируется приоритет законности, то есть установление правил, которые при их реализации не соответствуют представлениям низов. Такое положение предопределяет долгое дистанционирование между ними, то есть бессилие закона. Недаром посол Пруссии в России, будущий канцлер Германии Отто Бисмарк сказал еще в XIX веке: «Россия должна быть крестьянской страной с равенством, но без свободы». Следует подумать над этими словами при спорах о будущем России.

Закон становится реальностью тогда, когда входит в бытовые представления рядового человека. Для того, чтобы закон стал обычаем, недостаточно его провозгласить в столице государства. Для страны с низкой плотностью населения и большой территорией, следовательно, со слабой государственностью, это мало что значит. Низы и верха насильственно объединяла система, которая на протяжении XX века не изменялась. Изменялся режим. До революции он был мягким, на протяжении последующих 70 лет был катастрофически жестоким. Такое не могла сделать старая царская власть. И смогла большевистская. Она использовала привычку низов к непоколебимой системе власти и довела ее до абсурда, поскольку низы ее вначале принимали и дали укрепиться. Режим массового террора стал в низах буднями жизни. Неудивительно, что явилась и еще одна крайность: импульсивное обрушение, несмотря на безумные жертвы, российских масс на иноземного врага в 1941–1945 гг.

Перед нами совсем иной национальный тип, по сравнению с европейским. Такие понятия, как «государственная законность», «парламент», «права человека», «выборы», «общественный договор», даже «конституция», русскому человеку чужды. В обыденной жизни он имеет ровно столько прав и свобод, сколько ему предопределено отроду. Кто там командует из столиц, ему все равно. От странной для него альтернативы парламентских и президентских выборов он по существу уклоняется, а если его понуждают, то идет, чтобы отделаться, и голосует за того, за кого прикажут.

Согласно опросу населения, произведенному ВЦИОМ в мае месяце 2008 года только 10 % опрошенных знают имя нового президента. На смену имен государственных деятелей, свободный выбор которых на Западе является всенародным событием, в России не обращают внимания. Значит, выборы в такой стране, как Россия, не могут быть осознанным политическим действием. Это формальность. Она дает право утверждать, что и парламент в такой стране не является институтом мысли и справедливости, а значит, тоже не нужен. Законы могут приниматься верховным правителем и его командой, как это было до 1906 года. Результат будет не хуже парламентского, а может даже лучше. По крайней мере, думское бездействие, лицемерие и невежество исчезнут.

Также не могут существовать сегодня независимые правоохранительные и судебные органы, ибо при заданной сверху воле их роль заведомо ложная. Обобщая эти качества можно сказать, что у русских и связанных с ними этнических групп может существовать только мелкое (местническое), но не единое (государственное) правосознание. Оно легко подчиняется власти сильных, в том числе и преступных. Мышления, принимающего правовые основы нового режима, в России нет.

Европа и Америка не понимают этого. А оно стало явным еще в XIX веке после путешествия по России маркиза де-Кюстина. Ларчик открывался просто: это, судя по нравам большинства населения, не цивилизованная страна с темным неосознанным прошлым и с обморочным настоящим. Она проявила себя такой и в 1917 году в результате накопившихся буйных сил.

Причиной неразвитости и непредсказуемости была не неграмотность, а глубинные чувственные основы. Ее географическое положение вблизи западной Европы, конечно, влекло за собой заимствование философии, науки и технологий отдельными лицами, сумевшими оторваться от косной массы и развить свою культуру. Разрыв между такими слоями и низами не проходит. Азия и Европа, т. е. Россия, в своем «семейном» кругу не могут договориться.

Вечное сочетание старых нравов и новых умов делает страну оппозиционной по отношению к цивилизации, тем более, что она сама раздражена такой разницей между собой и ею. Европейский либерализм ей непонятен. Он ассоциируется с корыстностью и проникновением власти в низы общества. В вопросы чести и гуманности, как основ жизни, она не верит. Они ликвидированы. Ориентации нет. Этим полна история страны.

Еще раз скажем: мировая цивилизация не имеет право не обращать внимания на такую опасную часть света. После урока, который преподал людям нацизм и большевизм, человеконенавистнические повторы власти остаются вероятными.

Сохраняемая каста не может долго существовать. В результате ее действий или бездействия резко сократились за 10 последних лет посевные площади и число голов скота. Руководство страны объявило о создании так называемого Народного фронта(2011 г.), то есть попытку психологически мобилизовать страну к развитию. Это еще одно демагогическое усилие укрепить авторитет правительства и будущего президента после десятилетия бездействия и усиления недоверия к ним.

Имперская заносчивость с советским акцентом способна подорвать гуманное начало и разложить остатки сохраненной морали. Это опасно. Можно избрать изоляцию цивилизованных стран от России и одновременно сохранить пристальное наблюдение за нею. В такую позицию необходимо включить меры по недоверию к российской политико-экономической элите, а значит, отказать ей в сотрудничестве. В частности ввести контроль и ограничения в банковских счетах за рубежом российских вкладчиков. Это явилось бы рациональным шагом, поскольку наложило бы ответственность за возрождение страны на тех, кто ее разорил. Хранение денег в российских банках стимулировало бы кредитование собственных предпринимателей, которые так нужны стране. Если они в жестких условиях своего правления не смогут ничего сделать, то гибель такой власти и страны будет исторически обоснована.

Цивилизованные народы должны видеть простую как арифметика истину: сегодняшний кастовый российский капитализм это не временное шатание между демократией и абсолютной властью. Поэтому бдительность демократических государств по отношению к России не должна ослабевать. Порочный ход президента США Барака Обамы начать политику «с чистого листа» означает отказ от исторического опыта человечества. Никакие соглашения с нецивилизованными государствами не оберегут от их нарушения и от агрессии, если возникнут соответствующие условия. Единственное утешение: иллюзии долго существовать не могут, вследствие своей априорной нестабильности.

Полезно напомнить пророческие слова писателя и драматурга М. Булгакова. Еще в 1919 году, находясь на Северном Кавказе, он написал: «Что будет с нами дальше? Мы опоздаем, ибо мы наказаны. Мы начали пить чашу наказаний и выпьем ее до конца. Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни…И мы, представители неудачливого поколения, вынуждены будем сказать нашим детям: платите, платите честно».

А ведь он еще не знал, что предстоит оплатить своему народу.

После 1919 года Россия впала в летаргический сон. Разбудила ее Великая Отечественная война, после которой сон продолжился.

Иного не могло быть, когда было растоптано ее самосознание, убита половина нации, умерщвлена культура, введено рабство. Она смогла разбить немецкого врага, и после этого обессилила, потеряла зрение, ум, волю к жизни. Новые правители ощущают это и нервно напоминают об ивановских, петровских, екатерининских и других исторических временах. Им нет возврата в мертвые души современников, хотя страна существует под тем же географическим названием. Совершенно новая страна, вернее неосознанная общность людей. Этой общности всего двадцать лет от роду. В таком возрасте без идейных основ она не может себя осмыслить. У нее нет дискредитированной прошлой и настоящей культуры, художественного творчества для всех. В таком состоянии она как младенец может не устоять перед очередной социальной болезнью.

13 июня 2011 года по телеканалу RTVI было заявлено, что 98 % опрошенного населения не верит в жизненное будущее России. Такое сообщение объясняет многое.

Это нежелание чуть ли не всей страны работать, осознание того, что ее труд вынужденный, который рождает низкокачественную продукцию. Налицо привлекательность преступности, аморализма в быту, низкий уровень медицинской помощи, высшего и среднего образования, неуважение к старости. Растут националистические настроения как средство ухода от политических проблем. Можно ли воссоздать из такого шлака жизнеспособный характер? Более реальны предсказания русского историка Льва Гумилева о судьбах наций, потерявших свою пассионарность, то есть энергию, жизнеспособность и закончивших этим свое существование.

А. Солженицын понял в конце своей жизни, что имеет дело с несмышленышем, от которого нельзя получить полновесное мужественное признание, а можно только пристыдить его. Он сказал:

«Какое это мучительное чувство – испытывать позор за свою Родину. В чьих Она равнодушных или скользких руках, безмысло и корыстно правящих Ее жизнь. В каких заносчивых, или коварных, или стертых лицах видится Она миру. Какое тленное пойло вливают Ей вместо здравой духовной пищи. До какого разора и нищеты доведена народная жизнь, не в силах взняться.

Унизительное чувство, неотстанное. И – не беглое… это постоянный неотступный гнет, с ним просыпаешься, с ним проволакиваешь каждый час дня, с ним роняешься в ночь. И даже через смерть, освобождающую нас от огорчений личных, от этого Позора не уйти: он так и остается висеть над головами живых, а ты же – их частица.

Листаешь, листаешь глубь нашей истории, ищешь ободрения в образцах. Но и знаешь неумолимую истину: бывало, и вовсе гибли народы земные. Это – бывало.

Нет, другая глубь дышит мне надеждой: там видели чистоту помыслов, и неубитый поиск, и живых, щедродушных, родных людей. Неужель не прорвут они эту черту обреченности? Прорвут. Еще в силах.

Но Позор висит и висит над нами, как желто-розовое отравленное облако газа, и выедает наши легкие» (Ставрополь, 2000).

Обретенное чувство стыда и позора – первые шаги на пути к всенародной совести. Если она дорастет до зрелого состояния, страна получит импульс к новой жизни.

Вслед за ней придет общенародное единство, не меньшее, чем вызванное Великой российско-германской войной 1941–1945 годов. Только оно может возродить страну, стоящую по пояс в прахе безвинно погубленных. Стоит ей поднять голову, и она увидит размеры постигшей ее беды. Осознает, что почти убита. И, как после поражений 1941–1942 годов, в России пробудится отвага, русская отчаянность и даже веселость. Не с иноземным врагом люди борются, а с самими собой…

Только тогда они победят!

Мы рассказали столь подробно о катастрофе века на примере России для того, чтобы русский (и не только!) читатель мог понять, какой груз исторической вины висит над ним, в частности, и над человечеством в целом. Только тогда можно будет перейти к правдивой оценке состоявшегося и к анализу возможного будущего.