Текст книги "Изумрудный сад"

Бентли ничего не понимал:

– Какое странное обращение, милорд.

– Странное и беспрецедентное. Что я не преминул заметить Батерсту. Он был озадачен не меньше меня. По его предложению я расспросил каждого адъютанта. На это ушла целая вечность, но в конце концов я обнаружил одного молодого паренька. Бедняга оказался настолько впечатлителен, что поддался на давление аристократа. Ему внушили, что если он хочет сохранить свою должность, то ему следует создать видимость на бумаге, будто мое присутствие в Америке продиктовано безотлагательной необходимостью. Ты еще не догадался, кто все это внушил ему? Не кто иной, как мой любящий братец.

Бентли с трудом обрел голос:

– Зачем это понадобилось мастеру Дезмонду?

– А ты не догадываешься?

– Мисс Бранди.

– Конечно. Дезмонд не хочет, чтобы я был рядом с ней, потому и организовал мой поспешный отъезд в колонии. Однако его замысел обречен. И не только потому, что я вовремя его раскусил и Батерст дал мне отсрочку, но и потому, что даже после раскрытия убийства и моего отъезда из Англии я никогда больше не стану принижать свою роль в жизни Бранди, как и не буду отрицать своих чувств к ней.

– Браво, сэр. Квентин повел бровью.

– Я рад, что заслужил твое одобрение, Бентли, – сухо заметил он. – Ну а теперь, когда мы все выяснили, не могли бы мы вернуться к сегодняшней таинственной стрельбе?

– Прошу прощения, милорд, – в комнату заглянула миссис Коллинз, – но мисс Бранди проснулась и просит вас прийти.

– Мне здесь подождать, сэр? – спросил Бентли.

– Нет. Ступай со мной.

Кивнув, Бентли последовал за Квентином, тактично оставаясь в тени, когда Квентин пересекал гостиную, направившись к дивану, на котором лежала Бранди, укутанная одеялами, с пышными подушками под головой. Выглядела она очень маленькой, бледной и хрупкой.

– Хорошо поспала, солнышко? – с наигранной беспечностью спросил Квентин, но его выдал напряженный взгляд.

– Да, наверное. – Бранди неуверенно тронула повязку на голове.

– Тебе лучше?

– Да, значительно. – Она пытливо вгляделась в его лицо. – Сон помог. Но не так, как то, чем я занималась перед ним. – После короткой паузы она спросила: – Ведь это было на самом деле, мне ведь не приснилось?

Квентин чуть заметно улыбнулся.

– Хм. – Он сел рядом с ней и прижал ее ладонь к своим губам. – Мы оба этим занимались.

– Хорошо. – Она облегченно вздохнула и, почувствовав присутствие дворецкого, повернула к нему голову без тени смущения. – Спасибо еще раз за мое спасение.

– Благодарите бельчонка, миледи, я только лишь помог ему. Бранди улыбнулась:

– В таком случае нам придется приготовить особое угощение из орехов и ягод в честь славного подвига Ланселота.

– Милая, – строго повторил Квентин, – ты уверена, что боль отступила?

У Бранди вырвался глубокий покорный вздох.

– Если ты имеешь в виду, по силам ли мне вынести твой разнос, то мой ответ, к сожалению, утвердительный. Просто скажи, что успел тебе поведать Бентли, а остальное дополню я. Можешь поднять крик в любом месте моего рассказа.

С Бентли случился внезапный приступ кашля. Квентин хмуро взглянул сначала на дворецкого, потом на Бранди.

– Я знаю о твоей поездке в Таунзбурн, – сообщил он. – И о записной книжке, которую ты нашла. Кстати, почему ты никогда не упоминала о тайнике в отцовском столе?

– А ты не спрашивал.

– Очень смешно. Другими словами, ты с самого начала намеревалась обыскать стол самостоятельно.

– Нет. Я с самого начала намеревалась обыскать стол с тобой. Ты был в Лондоне. Поэтому я обыскала его с Бентли. – Она снова повернула голову к дворецкому. – Визит к Смизерсу дал нам какую-нибудь зацепку?

– Никакой, миледи. Ни один из четырех беркширских джентльменов, упомянутых в списке виконта, судя по всему, не стал в последнее время обладателем огромного состояния. Бранди сникла:

– Что ж, остается надеяться, что мой план, реализованный мистером Хендриком, поможет нам узнать, виновен ли кто-нибудь из остальных.

– Какой еще план? При чем здесь Хендрик? – взвился Квентин. – Черт возьми, Бранди, ты ездила вчера в контору к Элларду?

– Да. Я попросила его организовать встречу всех джентльменов, перечисленных в папиной книжке, и чтобы я могла там присутствовать. – Бранди нахмурилась. – Ах да, и Дезмонд. Мистер Хендрик настоял, чтобы Дезмонд тоже там был.

– Неудивительно. Ты уже говорила с Дезмондом об этом?

– Нет, мистер Хендрик встречается с ним сегодня. Вообще-то я заезжала вчера в Колвертон по дороге домой, но, по правде говоря, мне хотелось повидать тебя и Бентли, а не Дезмонда. Как бы там ни было, я не видела никого. Замок был темный. Должно быть, все спали.

– Я не спал, – возразил Квентин. – Меня даже там не было. В Колвертон я вернулся только этим утром.

– Этим утром? На рассвете? Почему же ты сразу не приехал ко мне? – возмутилась Бранди.

Квентин растерянно покачал головой:

– Просто не верится. Нет, не на рассвете. Если тебе так нужно знать, маленькая проказница, моя карета подкатила к замку как раз в ту минуту, когда Бентли отправлялся в Изумрудный домик. Он пересказал мне все события последних дней и уехал а я тем временем выкупался и переоделся. После чего я намеревался сразу же отправиться сюда, хотя еще не знал, что тебя ранили. Удовлетворена?

Бранди сверкнула глазами:

– Да.

– Хорошо, тогда давай вспомним, кто кого отчитывает.

– Как скажете, милорд.

– Вернемся к этой встрече, которую ты пытаешься устроить. – Квентин сложил руки на груди. – Какова ее цель?

– Ну конечно же, определить, виновен ли кто-нибудь из перечисленных в папиной книжке, – удивилась Бранди.

– Ты в самом деле полагаешь, что если убийца и мошенник окажется в конторе у Хендрика, то, не выдержав угрызений совести, он во всем признается?

Что одно твое появление заставит его вскочить и объявить себя виновным?

Бранди поморщилась:

– Незачем прибегать к сарказму или оскорблениям. Разумеется, я так не думаю. Но если один из них в самом деле обманул отца, то его записи не совпадут с цифрами из папиной книжки. И он не сможет оклеветать кого-то другого, ведь в этой же комнате будут сидеть все его партнеры. Таким образом его хитрость раскроется.

– Вот, значит, как. – Квентин еще больше помрачнел. – Скажи мне, это была идея Хендрика?

– Нет. Моя.

– Мог бы и не спрашивать. Ну и какая роль отведена Хендрику в твоем грандиозном плане?

– Он представляет деловые интересы всех джентльменов из списка. Хендрик пообещал мне просмотреть их документы и сделать первый шаг для организации нашей встречи.

– Первый шаг?

– Он разослал письма, чтобы выбрать удобный для всех день и час.

Квентин и Бентли переглянулись.

– Когда, Бранди, когда он разослал эти письма?

– Вчера вечером.

– Проклятие! – Квентин отвернулся, на его скулах заходили желваки.

– Почему ты так расстроился? – спросила Бранди, вопросительно изогнув брови. – И почему ты так бурно реагируешь? Я предполагала, что ты разозлишься, но ты не просто разозлился. Ты невозможно жесток. Квентин, что случилось? Прежде ты никогда со мной так не обращался.

На лице Квентина отразилось глубокое смятение.

– Прежде я никогда из-за тебя так не волновался. Признание, произнесенное не столько для Бранди, сколько для себя самого, перекинуло невидимый мостик между прошлым и настоящим, соединив их в единое целое. Квентин и Бранди посмотрели друг другу в глаза и уже не смогли оторваться. Бентли незаметно выскользнул из комнаты. Квентин осторожно запустил пальцы в волосы Бранди.

– Солнышко… – выдохнул он.

– Позже. – Она нежно прижала палец к его губам, не позволив говорить. – Не теперь. Я хочу насладиться словами, когда ты впервые произнесешь их. Не хочу, чтобы ты поспешно выпалил их, отчитывая меня при этом, пусть даже из самых лучших побуждений. – Она приподнялась и коснулась губами его губ. – Позже, – шепотом повторила Бранди.

Рука Квентина скользнула под блестящую гриву и нежно погладила теплый затылок.

– Мое прекрасное солнышко, – пробормотал он, – почему так происходит, что каждую драгоценную секунду обязательно затмевает темная реальность?

– Потому что эти мгновения не следует ни с чем связывать, чтобы мы могли как следует ими насладиться. – Она снова улеглась на подушки. – А теперь расскажи мне, почему ты вышел из себя, узнав, что мистер Хендрик разослал письма?

– Ладно. – Прежде чем дать объяснение, Квентин продумал каждое слово, подыскивая достаточно весомые, чтобы внушить ей мысль о необходимости соблюдать осторожность, и в то же время достаточно мягкие, чтобы не вселить в нее страх. – Есть одна версия, которая, очевидно, не пришла тебе в голову. Она довольно спорная, признаю, но тем не менее ее нельзя сбрасывать со счетов. Я до сих пор не упоминал о ней потому, что это всего лишь домысел и мне не хотелось пугать тебя. Бог свидетель, ты и так достаточно натерпелась за последние несколько недель. Но может быть, стоит обсудить мою версию теперь, хотя бы ради того, чтобы заставить тебя, упрямицу, задуматься. – Он взял ее руку в свою. – Еще и двух часов не прошло, как в тебя стреляли и промахнулись только благодаря милости Божьей. Ты не подумала, что, возможно, это вовсе не случайная стрельба? Что кто-то попытался… – он хотел было произнести «убить тебя», но не смог, – причинить тебе зло?

– Причинить мне зло? – повторила в ужасе Бранди.

– Подумай об этом. Предположим, твоя версия верна и катастрофу действительно подстроили для Ардсли. Пойдем дальше. Предположим, убийца хотел заставить замолчать твоего отца, чтобы тот не только не раскрыл сам факт обмана, но и личность мошенника. Это ему удалось, он устранил все угрозы. Потом неожиданно в дело вмешивается умненькая и настойчивая дочь Ардсли и не успокаивается, пока не находит проклятую записную книжку. Преступник вновь рискует оказаться разоблаченным. Бранди, – Квентин говорил очень ласково, крепче сжимая ее пальцы, словно стараясь смягчить удар, – он уже убил троих, чтобы защитить себя. Неужели ты и впрямь полагаешь, что он остановится перед следующим убийством?

Щеки Бранди стали совсем белыми.

– О Господи… я не думала об этом.

– Послушай меня, солнышко. Все это лишь предположение. Весьма маловероятное. Но с нас и предположения достаточно, если речь идет о твоей безопасности. Теперь ты понимаешь, почему я так разбушевался от одной мысли, что ты разъезжаешь по Лондону или еще где бы то ни было одна, без провожатых?

Бранди молча смотрела на него, постепенно осознавая услышанное.

– Теперь я понимаю, почему ты так бурно отреагировал, услышав о письмах мистера Хендрика, – пробормотала она еле слышно. – Ты полагаешь, один из адресатов виновен, а прочитав записку мистера Хендрика, он сразу поймет, что я затеяла, и тогда попытается…

– Я не хочу, чтобы ты делала поспешные выводы.

– Сам знаешь, что я их не делаю, иначе не рассказывал бы мне о своей теории. А ведь она очень логична. – Подбородок Бранди задрожал. – Герберт предположил, что стрелявший случайно забрел сюда, думая, что в Изумрудном домике никто не живет. Теперь я понимаю, насколько надуманно такое объяснение. Герберт, несомненно, пытался успокоить меня. И правда, кто это мог решить, что в Изумрудном домике пусто? Мы с Памелой часами работали в саду почти каждый день на виду у всех, кто проезжал мимо. А после ее смерти я провела больше времени в беседке, чем в доме. Нет, Квентин. Тот, кто стрелял из пистолета, знал, что я где-то поблизости. – Глаза ее наполнились ужасом. – Должно быть, он поджидал меня в лесу. Хотел убить.

Осторожно приподняв больную, Квентин прижал ее к себе.

– Не нужно, солнышко. Это чистой воды вымысел. Мы даже не знаем, есть ли в нем хоть зернышко правды. – Он дотронулся губами до ее лба. – Но пока мы ни в чем не уверены, не будем больше по-глупому рисковать, ладно?

Бранди кивнула, все еще не придя в себя.

– Я виновата, – наконец проговорила она. – Какой же глупой я была! Мне и в голову не приходило ничего подобного.

Квентин зарылся лицом в ее волосы, чувствуя, как по телу Бранди пробегает дрожь от испуга, и ненавидя себя за это.

– Ты вовсе не глупая, – возразил он изменившимся голосом. – Ты красивая, храбрая женщина. И я не хочу, чтобы ты боялась. С тобой ничего не случится. Я не позволю.

Бранди пыталась подавить свой страх, но не сумела.

– Когда ты отплываешь в колонии? – спросила она, боясь ответа.

– Когда убийство будет раскрыто. Лорд Батерст дал мне отсрочку.

Она отпрянула, на лице ее читалось облегчение.

– Слава Богу. Квентин… – И вновь в ее взгляде появился болезненный испуг, пронзивший ему душу. – Останься со мной. Не уходи.

Именно с этой мольбой она обратилась к нему целую вечность тому назад – в тот день, когда он вернулся в Котсуолд. Мольба та же самая, но он теперь другой.

– Не уйду, – невольно произнес он, давая невыполнимое обещание, которое поклялся себе не давать. – Я не покину тебя – никогда.

Бранди решительно покачала головой, отвергая его слова.

– Я не это имела в виду, – объяснила она взволнованным шепотом. – Я знаю, что для нас не существует вечности. Есть только настоящее. Здесь. В Изумрудном домике. Пока не пройдет этот кошмар. Прошу тебя, Квентин, останься со мной.

В душе Квентина шевельнулось что-то глубокое и болезненное.

– Не могу, Бранди.

– Почему? – В ее глазах заблестели слезы. – Потому что я лишусь своей репутации? Так мне наплевать на нее.

– Нет. – Он сжал ее лицо ладонями. – Потому что я лишусь самоконтроля.

– А мне и на него плевать. Я даже была бы рада.

С полустоном-полусмехом Квентин вновь привлек к себе Бранди.

– Ах, милая, если бы все было так просто!

– Но так оно и есть.

– Нет. Не так. Проклятие, солнышко, ты, наверное, даже не понимаешь, что поставлено на карту.

– Я знаю, что поставлено на карту. – Бранди отпрянула, пытливо заглядывая ему в глаза. – А ты?

– Так хорошо, что мне хочется обнять тебя и освободить одновременно.

– А если я не хочу, чтобы меня освободили? – Бранди мгновение молчала. – Квентин, – вновь заговорила она, легко поняв, какие противоречивые чувства борются в его душе, – Что бы ни произошло между нами, ты все еще мой самый дорогой друг. И всегда им останешься. Ты мне нужен рядом, хотя бы чтобы утешать меня. – По ее губам скользнула озорная улыбка. – А если вдруг твой самоконтроль подведет тебя, тогда придется прибегнуть к моему. Неплохо для разнообразия, ты так не считаешь?

Грудь Квентина заколыхалась от смеха.

– Очень неплохо. А как, моя непоседа, ты этого добьешься?

– Думаю, ты слишком высокомерен, чтобы представить, будто на меня совершенно не действует твое обаяние?

Смех тут же прекратился.

– Напротив, солнышко, я теряю голову, когда ты в моих объятиях. И так же, как ты, не могу противостоять этому.

Бранди прижала ладонь к его подбородку.

– Изумрудный домик твой. Нужно ли мне напоминать, что в доме находится твоя собственная спальня?

Он коснулся губами ее ладони.

– Но смогу ли я воспользоваться ею?

– Это тебе решать.

– Ты искушаешь судьбу, знаешь ли.

– Нет, я искушаю тебя. Квентин улыбнулся:

– И даже не представляешь, как сильно.

– Думаю, представляю. По правде говоря, я на это и рассчитываю. – Бранди сверкнула глазами. – А еще я рассчитывала на то, что ты никогда не мог сказать мне «нет».

Квентин тряхнул головой.

– Ты мне тоже, – напомнил он ей.

– Ты прав. – Она смотрела на него не отрываясь говорящим взглядом. – Останься со мной, – тихо повторила Бранди. – Миссис Коллинз тоже будет здесь, чтобы замолчали самые болтливые языки. Привези Бентли с собой. В конце концов как только распространится новость о несчастном случае со мной, все сразу согласятся, что мне нужен постоянный уход. Зная, как близки наши семьи, общество просто решит, что ты и Бентли помогаете миссис Коллинз заботиться обо мне.

– Что я и намерен сделать. После всего, что произошло, я не хочу оставлять тебя ни на одну минуту. – Квентин нахмурился. – Проклятие. Мне нужно повидать Хендрика.

– Вероятно, ты найдешь его в Колвертоне. Он говорил, что на сегодня у него запланирована встреча с Дезмондом.

– В Лондоне, не здесь. И если уж мы заговорили о моем брате, то у меня найдется для него пара вопросов… когда он оторвется от бутылки, чтобы выслушать их.

– У меня тоже. Я хочу показать Дезмонду записную книжку и расспросить его об огромных папиных потерях.

Квентин с интересом посмотрел на нее:

– Значит, ты не отдала книжку Элларду?

– Разумеется, нет. Я позволила ему переписать все цифры и забрала книжку с собой, чтобы показать тебе.

– Отлично. Где эта книжка?

Показав на платье, Бранди хитро улыбнулась:

– Под ним. Не хочешь ли достать?

Квентин дернул темной бровью:

– Ты играешь с огнем.

– Я готова сгореть. – Она уткнулась в теплую шею Квентина. – Поезжай в Лондон, если нужно.

– Нет. – Дрожь пробежала по его телу, руки властно сомкнулись вокруг нее. – Я поеду в Колвертон, поговорю с Дезмондом, но в Лондон не вернусь. А брату скажу, пусть после беседы с поверенным он привезет его в Котсуолд. Тогда и ты, и я сможем задать наши вопросы и высказать наши опасения.

– Прекрасно. Тогда вообще не уезжай никуда. Отправь Дезмонду записку и вели ему препроводить мистера Хендрика прямо в Изумрудный домик.

– Нет, так не годится. Бентли приказал бедняге Сандерсу сообщить Дезмонду о несчастном случае с тобой, как только он проснется. Мы оба знаем, что, услышав эту новость, он захочет заехать сюда по пути в Лондон, как велит ему долг опекуна, заботящегося о своей подопечной, тем более если он узнает, что я уже вернулся. Нет, лучше мне поговорить с Дезмондом прямо сейчас. Кроме того, – Квентин взглянул на нее пламенным взглядом, опалившим ее с головы до ног, – мне все равно нужно поехать в Колвертон, чтобы забрать вещи.

Глава 14

– Сандерс, мой брат проснулся? – осведомился Квентин, стремительно войдя в холл.

– Только что, милорд. – Камердинер спускался по лестнице, то и дело останавливаясь, чтобы бросить боязливый взгляд через плечо. – Как леди Бранди, сэр?

– Еще слаба. Не совсем пришла в себя. А в остальном – нормально. Ты уже сказал ему?

Сандерс не успел ответить. С грохотом и проклятиями Дезмонд вывалился на лестничную площадку, на ходу завязывая пояс халата, и злобно посмотрел на слугу.

– Что, черт возьми, здесь происходит? Я же просил принести мне выпить. – Краем глаза он заметил Квентина. – О, мне следовало догадаться. Несравненный лорд Квентин вернулся в Колвертон. Скажи мне, Сандерс, это и есть та важная новость, которую ты все пытался мне сообщить? Это из-за нее ты не выполнил мой приказ принести новую бутылку мадеры?

– Ты ошибся, Дезмонд, – невозмутимо возразил Квентин. – Сандерс пытался сказать тебе, что Бранди ранена.

От язвительности Дезмонда не осталось и следа.

– Ранена? Как?

– В нее стреляли.

– Господи… когда? Она сильно пострадала?

– Стреляли несколько часов назад. Но она поправится. Пока она слаба и не совсем в сознании от потери крови и потрясения. Да и боль не отступила. Но к счастью, пуля не попала в цель, лишь скользнула по виску. Еще чуть-чуть – и Бранди была бы убита.

– Пуля не попала в цель? Ты хочешь сказать, что кто-то пытался убить Брандис?

– Уверен, так оно и было.

Дезмонд выругался и дрожащей рукой провел по волосам.

– Кому, черт возьми, понадобилось… – Он замолк и снова злобно посмотрел на камердинера. – Почему меня сразу же не разбудили?

– Сандерс пытался, – ответил за слугу Квентин, презрительно оглядывая брата с головы до ног. – Но не смог добиться от тебя ответа, как ни трудно в это поверить.

– Я лег почти на рассвете. Был абсолютно без сил. Но раз такое дело, – Дезмонд бросил еще один злой взгляд на своего камердинера, – мог бы постараться как следует.

– Сандерс отлично тебе служит, – вмешался Квентин, избавив слугу от недостойной необходимости защищаться. – Вряд ли ему можно вменять в вину, что ты так сильно пьешь, что не можешь отличить день от ночи.

– Благодарю, милорд, – тихо произнес Сандерс. Дезмонд побледнел:

– Мой камердинер, как видно, не умеет держать язык за зубами.

– А ему и не нужно этого делать, – возразил Квентин. – У меня есть глаза. С тех пор как умер отец, ты пьешь не переставая.

Дезмонд плотно сжал губы.

– Мы обсудим мои привычки в другой раз, Квентин. Наедине, – подчеркнуто добавил он. – А сейчас я нужен Брандис. Я оденусь и немедленно отправлюсь к ней. – Он повернулся и пошел обратно в свою комнату.

– Не ходи. – Квентин остановил Сандерса.

– Ему понадобится моя помощь, лорд Квентин.

– Я сам помогу ему, если будет нужно. Мне почему-то кажется, он предпочтет, чтобы при разговоре, который сейчас нам предстоит, не было посторонних.

– Понятно. – Сандерс неуверенно промокнул лоб платком.

– А пока я попрошу тебя найти моего камердинера и передать ему, чтобы он упаковал кое-что из моих вещей. И вещи Бентли тоже. Мы переезжаем в летний домик.

Сандерс удивленно заморгал, но вслух произнес только следующее:

– Конечно, милорд. Я немедленно все передам Уайту. Полагаю, он поедет с вами?

– Нет. – Квентин многозначительно кивнул в сторону лестницы на второй этаж. – Думаю, помощь Уайта тебе понадобится гораздо больше, чем мне. В случае необходимости Бентли сможет послужить мне камердинером столько, сколько мы пробудем в Изумрудном домике. – Он весело сверкнул глазами. – Не будет так задаваться.

Сандерс едва заметно улыбнулся:

– Как мне передать Уайту, на сколько дней должен быть, рассчитан ваш багаж?

– Не знаю. Это зависит от того, что мы узнаем о так называемом несчастном случае с Бранди, и от того, насколько быстро она поправится. Я не оставлю ее, пока не удостоверюсь, что она полностью выздоровела… и ей больше не грозит опасность.

– Понимаю, милорд. Я велю Уайту подготовить багаж для длительной отлучки. А потом мы всегда сможем прислать другие вещи, если понадобится.

Квентин кивнул:

– Спасибо за старание, Сандерс. Теперь я понимаю, почему отец утверждал, что ты незаменим.

Во взгляде Сандерса читалась нескрываемая благодарность.

– Спасибо вам, милорд, – просто сказал он.

Поднявшись на первую ступеньку лестницы, Квентин остановился.

– Между прочим, я бы посоветовал тебе подождать с полчаса, а затем все-таки принести бутылку мадеры в спальню Дезмонда. Она ему пригодится.

– Как скажете, сэр. – Сандерс поклонился и заторопился прочь.

Сцепив зубы, Квентин преодолел лестницу, перешагивая через две ступеньки, и быстрым шагом подошел к покоям Дезмонда. Резко распахнул дверь. Дезмонд удивленно обернулся, сжимая в руке пустую бутылку.

– Я думал, что ты одеваешься, – холодно заметил Квентин.

– Так и есть. Ни капли не осталось. – Дезмонд со стуком отставил бутылку и выглянул в коридор из-за плеча Квентина. – Куда, черт возьми, подевался Сандерс?

– У него дела. Я сказал ему, что сам помогу тебе.

Дезмонд насторожился:

– Значит ли это, что ты знаешь, кто стрелял в Брандис… и почему?

– Не знаю кто, – Квентин закрыл дверь и привалился к ней спиной, – но почему должно быть очевидно даже тому, чья голова затуманена спиртным.

– Я абсолютно трезв, – возразил Дезмонд, потирая покрасневшие веки. – Но если ты подразумеваешь, что существует какая-то связь между дорожной катастрофой и…

– Это была не катастрофа, – перебил Квентин. – Это было убийство. Перестань отрицать правду и искать спасение в бутылке. Гловерс совершенно определенно высказался по поводу результатов следствия. Ось кареты подпилили.

– Даже если и так, при чем здесь Брандис? Расскажи поподробнее об этой стрельбе.

– Бранди была в лесу, недалеко от домика. Очевидно, там же находился тот, кто решил напасть на нее. Он выждал, затем последовал за ней и выстрелил. Брандис погибла бы, если бы не бельчонок, который набросился на бандита и принялся драть его когтями, так что тот обратился в бегство. Вот как оно было.

– А откуда ты знаешь, что это был не случайный охотник, который забрел в чужие владения, сам того не подозревая?

– Я этого не знаю. Но после убийства наших родителей уверен, что все не так просто.

– Все же мне непонятно. Какая связь между двумя несчастьями? Брандис и близко не было, когда отцовская карета съехала с дороги.

– Зато Ардсли был.

– Так ты полагаешь, Ардсли и был намеченной жертвой? – спросил Дезмонд, помолчав.

– Вполне вероятно. И если это так, то Бранди сейчас в большой опасности. Ведь она как-никак дочь Ардсли и унаследовала все, что когда-то принадлежало ему.

– Мне нужно выпить. – Дезмонд, качнувшись, направился к двери.

Квентин схватил его за руку:

– Я еще не договорил. Даже не начал. Нам предстоит выяснить еще один вопрос, вот почему я попросил Сандерсаг оставить нас вдвоем.

– Моя мадера…

– Позже. – Квентин крепче сжал пальцы на руке брата. – После того как я скажу все, что должен сказать.

У Дезмонда дернулась щека.

– Чего ты добиваешься, Квентин?

– Ответов. Объяснений. Признаний.

Во взгляде Дезмонда промелькнула растерянность.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о военном министерстве. – Квентин пересек комнату и, выдвинув ящики комода, достал и бросил на кровать Дезмонда рубашку и галстук. – Начинай одеваться, У тебя назначена встреча в городе.

– Откуда, черт возьми, ты это знаешь? – огрызнулся Дезмонд и сразу предостерегающе поднял руку. – Не утруждай себя ответом. Здесь не обошлось без всегда готового к услугам Бентли. – На приказание Квентина он не обратил никакого внимания. – Так что ты хотел сказать о военном министерстве?

– Именно там я провел последние несколько дней. Надеюсь, ты это помнишь?

– Разумеется. Я не ослаб умом. Память у меня превосходная. – Дезмонд как ни в чем не бывало начал возиться с пуговицами на рубашке. – Итак, когда ты отплываешь в колонии?

– Твоя память действительно превосходна, – заметил Квентин с насмешливой улыбкой. – Учитывая, что я еще никому не рассказывал подробностей своей встречи в Уайт-холле.

– Но ты же сказал, что тебя вновь призвали на службу.

– Разве? Очевидно, у меня память не тайная надежная. В любом случае я уверен, что никогда не упоминал причины моего вызова. Как и место моей предполагаемой службы.

Последовала тягостная пауза.

– Скажи мне, Дезмонд, – Квентин вопросительно наклонил голову, – фамилия Лейтроп тебе что-нибудь говорит? Впрочем, какой глупый вопрос. Конечно, говорит. Ты только что хвалился своей памятью. Поэтому разве ты мог забыть разговор, который состоялся у тебя всего лишь неделю назад с одним из адъютантов Батерста?

– Ладно. – Дезмонд негодующе сверкнул глазами. – Я помню Лейтропа. И разговор с ним тоже не забыл.

– Отлично. Теперь скажи мне, неужели ты так жаждешь отделаться от меня, что готов прибегнуть к шантажу, лишь бы я уехал?

– Я бы пошел и на большее, чтобы только отправить тебя прочь.

После такого пылкого признания атмосфера накалилась. Квентин медленно перевел дыхание.

– Ирония судьбы, не правда ли? Мне кажется, это наш первый честный разговор за все время. Помня об этом и рискуя разрушить нашу новую братскую связь, могу ли я спросить, почему ты так стремишься избавиться от моего присутствия? Неужели все это из-за Бранди?

– Да. Нет. Проклятие. – Дезмонд отшвырнул рубашку на кровать. – Ты за честность? Отлично. Вот тебе честный ответ. Я всегда хотел заполучить Брандис. Но она смотрела с обожанием только на одного человека – на тебя. Наконец, пройдя через ад, рискуя так, что ты даже не можешь представить, я подошел очень близко к тому, чтобы завоевать ее. И тут возвращаешься ты. И все мои планы разом рушатся. Она вновь очарована только тобой. И что еще хуже, теперь и ты захотел ее тоже, хоть и утверждаешь противоположное. Или ты думаешь, я слеп? Будь ты проклят, Квентин, неужели тебе мало того, что ты уже у меня отнял?

– Бранди никогда не была твоей, Дезмонд.

– А могла бы быть. Если бы ты держался подальше от нее.

– Это невозможно.

– Почему? Из-за вашей так называемой дружбы?

– Нет. Из-за моей любви к ней.

Где-то в глубине сознания Квентин подумал, что еще не известно, кто больше удивился такому признанию – Дезмонд или он сам. В дверь робко постучали.

– Ваша светлость, – дверь приоткрылась, и Сандерс заглянул в узкую щелочку, – я принес вашу мадеру, сэр.

– Давно пора. – Дезмонд прошел по комнате, рывком распахнул дверь и выхватил бутылку из рук Сандерса. – Теперь убирайся.

– Слушаюсь, сэр. – Сандерс попятился, успев бросить короткий взгляд в сторону Квентина. – Ваши вещи упакованы, лорд Квентин. Как и вещи дворецкого.

– Спасибо, Сандерс, дальше я сам справлюсь.

– Слушаюсь, сэр. – Камердинер чуть не бегом пустился по коридору.

– Итак, ты все-таки отправляешься в колонии, – удовлетворенно хмыкнул Дезмонд. – И как трогательно, что Бентли тебя провожает. – Он наполнил бокал вином и торжественно приподнял его. – Прощай, дорогой брат. Полагаю, несколько месяцев на чужбине излечат эту обреченную на неудачу любовь, которой ты воспылал к Брандис. – Он осушил бокал наполовину.

– Жаль разочаровывать тебя, дорогой брат, но я не еду на чужбину, по крайней мере не так скоро, как ты задумывал. Пока что я намерен остаться на английской земле.

Дезмонд замер, не успев донести бокал до рта.

– Тогда какого черта тебе понадобилось укладывать вещи?

– Чтобы пожить в Изумрудном домике. Бокал со стуком был отставлен.

– Что-что?

– Ты слышал. Бранди грозит опасность. Я не могу оставить ее одну.

– Какой смехотворный предлог. Я ее официальный опекун. Если необходима охрана, то я позабочусь об этом. Организую ее немедленный переезд в Колвертон. Если ты помнишь, я с самого начала предлагал, чтобы она жила здесь. Для Брандис это было бы лучше.

– Ты хочешь сказать, это было бы лучше для тебя. Бранди не выносит этот дом, – поправил его Квентин. – К тому же разговор беспредметен. Она еще слишком слаба для переезда. Она живет в Изумрудном домике. Там же будем жить и мы с Бентли.

– Ты сошел с ума. Как ты можешь замышлять подобное?

– Бранди меня попросила. И я сам решил, что это необходимо.

– И ты в самом деле полагаешь, что я, как опекун Брандис, тебе разрешу?

– Попытайся остановить меня, – произнес Квентин так тихо, что его было едва слышно. – Попытайся помешать моим чувствам к Бранди. Предупреждаю тебя, Дезмонд. Если тебе нужен не мнимый, а действительный повод, чтобы озлобиться на меня, – только попытайся.

Дезмонд неторопливо смерил его взглядом и почувствовал, что от брата исходят волны небывалого гнева. Нетвердой рукой он вновь наполнил бокал и залпом выпил.

– Пойдут разговоры.

– Пусть.

– Репутация Брандис…

– Это моя проблема.

– А что будет, когда ты вернешься в армию?

– Это касается меня и Бранди.

Дезмонд коварно нанес последний удар:

– Ты собираешься залезть в постель дочери Ардсли под кровом своей драгоценной мамочки? Наступила зловещая тишина.

– За такие слова я мог бы свернуть тебе шею, – процедил сквозь зубы Квентин, – но из уважения к отцу не стану. Ты жалок. Всю жизнь потратил на то, чтобы выказывать презрение моей матери и мне. И за что? То, что, по-твоему, мы у тебя украли, существует только в твоем воображении.