Текст книги "Все засмеялись, а Гитлер заплакал. Публицистика"

Мачеха Дианы была дочерью Барбары Картленд, автора буквально сотен любовных романов про крылья экстаза, ледяных дев и неуловимых графов. Диана этими романами зачитывалась. Как там у Пушкина: «Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и, следственно, была влюблена». Неудивительно: учеба давалась ей с трудом. Интересное сочетание с патологической лживостью, которую отмечали многие, знавшие Диану еще маленькой девочкой.

Став принцессой Уэльской, Диана изрядно усовершенствовала свою ложь. Вернее сказать – она наконец-то поверила в роль, которую играла на публике. Она была «добрым ангелом» – совсем как «гордая бедная княжна» из романа Барбары. Когда она входила в больничные палаты, все озарялось сиянием – хотя, возможно, в этом какую-то роль играли сопровождавшие Диану повсюду телерепортеры и фотографы. Она могла прослезиться, неожиданно крепко обняв замершего от ужаса слепоглухонемого ребенка. Могла и пошутить – так, совершая очередное турне за отмену противопехотных мин вместе с двумя инвалидами, Диана начала расспрашивать их об обстоятельствах личной трагедии каждого. Получилось как в анекдоте. Сперва англичанин рассказал, как и когда потерял свою ногу. Затем американец поведал, как ему миной оторвало обе ноги. А затем Диана грустно сказала: «А моя катастрофа случилась 28 июля 1981 года»… И лукаво улыбнулась, глядя на озадаченных инвалидов: да это я про свадьбу свою с Чарльзом, дурашки.

Баррелл свидетельствует, что инвалиды шутку поняли и от души посмеялись. Возможно. Здесь интересна не столько реакция инвалидов, сколько особенности мышления самой Дианы. В этой прелестной головке оторванные конечности мирно соседствовали с несчастной любовью. Могло ли быть иначе? В свободное от благотворительности и «друзей» время Диана с тоннами хлопьев, шоколада и чего там еще валялась на диване, смотря все подряд телешоу и сериалы – особенно ей нравилось смотреть про больницы, про докторов… Некоторые циники говорят, что увлечение телесериалами лежит в основе увлечения Дианы госпиталями и пакистанским хирургом Хаснат Ханом, хотя мне кажется, причина здесь в другом: Диане просто нравилось нравиться. И не просто нравиться, а с ног сбивать. В больницах это проще. В обществе – сложнее.

Это правда – Диана любила общаться с простыми людьми. Со всеми, кто еще проще, чем она. Она могла вместе с Барреллом поехать ночью в район красных фонарей и разыграть из себя калифа на час – раздать проституткам по 50 фунтов на теплые куртки, чтобы те не мерзли. Трудоустроить проституток? Это не романтическое решение вопроса…

Она могла часами разговаривать с лакеями. Вникать в их проблемы. Давать советы. Утешать в житейских неурядицах и взамен жаловаться на свою незадавшуюся судьбу. При этом и ссорилась она с челядью, как с ровней. Если Чарльз мог вспылить, наорать и через час уже извиниться, то для Дианы слуги делились на «друзей» и «врагов». И уж «врагов» она истово старалась со свету сжить. Так или иначе, со слугами, с детьми, с больными, с азиатами, с журналистами Диана чувствовала себя в своей тарелке. И мгновенно скисала, оказавшись в обществе равных ей по положению людей. Диана не могла найти общий язык с ними. Не то чтобы не хотела – действительно не могла. Она была, как бы это сказать, из тех, кто о себе говорит с забавной ужимкой: «Я – простая девчёнка…» Именно так, через «ё»…

Она очень старалась поначалу. Дарила свекрови подарки, меняла туалеты чуть не ежедневно. Все напрасно. Муж по поводу очередного костюма от кутюр бормотал равнодушно: «Очень мило… Ты похожа на стюардессу…» Свекровь была неизменно мила и доброжелательна, но категорически отказывалась вмешиваться в дела супругов. И Диана ей мстила порой, «по-нашему, по-бразильски» – являясь на торжественные приемы позже королевы. Даже муж королевы в таких случаях извиняется. Диана только фыркала…

Муж, принц Филипп, которого позже обвинят в заговоре с целью устранения Дианы, два года писал невестке письма, где объяснял, что хорошо и что плохо.

Ничего не помогло.

Из нее наверняка вышла бы неплохая парикмахерша или воспитательница в детском саду. Что касается замужества с кем угодно, тут прогноз неутешительный: как многие дети из неполных семей, Диана прилежно воспроизводила сценарий родительского несчастья уже в собственной семье. Их брак был обречен не потому, что принц спал с Камиллой Паркер-Боулз – Камилла, или, как ее называла Диана, «наш ротвейлер», вообще была только предлогом. Характерный эпизод – на очередном торжественном приеме Диана узнаваемой размашистой походкой направляется к няне двух своих мальчиков, Уильяма и Гарри, и бросает во всеуслышание: «Я слышала, вы потеряли ребенка, мне так жаль!» Разворачивается и уходит. Няня, понятно, в истерике. У Дианы требуют объяснений, и та говорит, что по ее сведениям няня сделала аборт (разумеется, от Чарльза) тогда-то и там-то. На поверку все оказывается враньем.

Задолго до появления Дианы Спенсер в Букингемском дворце там появились люди с телекамерами и отсняли реалити-шоу «Королевское семейство». На дворе был 1969 год, Англия переживала трудные времена, и многие усомнились, нужна ли бедной стране королевская семья со своими дворцами, яхтами и налоговыми льготами. Успех сериала был тактической победой и стратегическим поражением. Королеву предупреждали – любой институт общества, который прибегает к помощи телевидения, в результате становится заурядным. Тайна власти, обаяние власти – в ее недоступности. Королева, к сожалению, не вняла, а прессе захотелось больше. Ее впустили в прихожую – а почему бы не в спальню?

Диана пустила прессу в спальню и стала медийной принцессой. Не первой – первой была принцесса Монако Грейс Келли, погибшая в автокатастрофе в 1982 году. Вы, наверное, помните, сколько желающих нашлось в тогдашнем СССР усыновить ее дочь, принцессу Стефани. Диана была представлена принцессе Грейс и засвидетельствовала свое почтение – как и матери Терезе, тихо скончавшейся спустя несколько дней после гибели самой Дианы.

Не в силах побороть когнитивный диссонанс между королевскими привилегиями и собственной булимией, Диана обращается за помощью к журналистам. Вкус к публичности у нее появился еще тогда, когда она была невестой Чарльза и позировала с чужими детьми на руках. С тех пор гнусные журналюги преследовали Диану постоянно, а если по каким-то причинам отвлекались на другие дела, Диана сама их находила. Баррелл в своей книге приводит список главных редакторов и ведущих журналистов английских СМИ, регулярно бывавших в гостях у Дианы – список довольно длинный. Многим Диана дарила какие-нибудь безделицы.

Конечно, в отношениях принцессы с прессой не все было гладко. Одно время газеты ругали ее за покупку «Мерседеса», и даже муж сказал что-то вроде – дорогая, почему бы тебе не ездить на английском «Астон-Мартине»? Диана не поняла претензий общества: «какое вам дело, на чем я езжу!» Главный редактор журнала «Фокус» в качестве жеста доброй воли отдал Диане негативы фотографий, запечатлевших ее без купальника на испанском курорте. Принцесса Уэльская поблагодарила редактора и обрушилась на фотографа – дескать, «я чувствую себя изнасилованной». Но свидетели той встречи говорят, что принцесса чертовски разозлилась – «она без ума от своего тела и, конечно, хотела бы увидеть эти снимки напечатанными». А как вам такой способ досадить приставучим папарацци – носить две недели один и тот же леопардовый купальник, чтобы главные редактора подумали, будто им таскают фотографии с одной и той же фотосессии?

Сейчас довольно трудно понять ажиотаж вокруг этой женщины в стиле диско, но тогда принцесса Диана буквально царила на первых полосах таблоидов – была, как сказал на ее похоронах ее брат, «королевой людских сердец». Странным образом появление все новых и все более откровенных фотографий Дианы, как и публикация все новых сплетен, раздражало семью ее мужа. Радоваться бы надо – королевское семейство еще никогда не было столь популярно. Вместо этого муж снова выговаривает Диане: «Дорогая, хоть кто-нибудь из твоих друзей не дает интервью прессе?» Забегая вперед – на сегодня каждый из этих друзей написал уже и по книге. Диана, ее жизнь и ее смерть давно стали отраслью шоу-бизнеса.

В 1992 году выходит книга Эндрю Мортона «Правдивая история Дианы», где впервые история Дианы трактуется как история простой души, запертой в золотой клетке королевского семейства (выгнать ее из этой клетки оказалось не так просто – адвокаты Дианы выторговали 17 миллионов фунтов отступных за согласие на развод). В 1995 году, будучи еще официально замужем, Диана в телеинтервью со смаком рассказывает о своих любовниках (их было, вы не поверите, больше одного. Никаких барбарианских лордов и графьев, но все очень приличные мужчины – офицеры, бизнесмены, азиаты). И с прискорбием извещает о своем вынужденном отходе от благотворительной деятельности (нет титула «королевского высочества» – нет мультиков). К моменту развода в августе 1996-го на Диану работает собственная пресс-служба, которая прилежно информирует СМИ обо всех передвижениях босса. Так и шло до самого последнего дня – 30 августа 1997 года. Поэтому первоначально указанная причина трагедии в туннеле Альма кажется каким-то горьким парадоксом – якобы Диану погубили папарацци. Как саркастически замечает один из биографов Дианы, «женщина, которая обожала фотографироваться, решила рискнуть жизнью, чтобы избегнуть еще нескольких фотографий».

Впрочем, версию с папарацци позже отмели. Официальной стала другая версия – водитель был пьян. Поэтому «Мерседес» с Дианой, отъехавший от парижского отеля «Риц» в 0.20 ночи на 31 августа, в 0.25 врезался в тринадцатую опору моста на скорости около 120 километров в час.

Поверить в то, что заместитель шефа безопасности отеля «Риц» Анри Поль был алкоголиком – как и в то, что принцесса Диана и Доди аль-Файед сели бы в «Мерседес» с пьяным водителем – ненамного легче, чем в спасение Дианы от папарацци.

Что касается неофициальной версии, тут с самого начала не было никаких сомнений – Диану убили спецслужбы.

Казалось бы, совершенно нелепый и попросту скучный роман Дэна Брауна «Код да Винчи» вызвал такую шумиху. Да еще фильм по нему поставили – тоже отменно плохой. А катали поделку по миру с удивительной назойливостью, только в России потратили миллионы долларов на промоушен. В чем тут секрет? Виндзоры, как мы уже говорили, ведут свой род от Давида и Иисуса Христа, и все эти игры в Каролингов-Меровингов для них никакие не игры. Роман и блокбастер – попытка ревизии их прав и привилегий. Немалые деньги. Королевская семья Великобритании по цивильному листу получает миллионы фунтов в год. Мы, конечно, все знаем, что королева Великобритании ничего не решает и столь щедро содержится англичанами чисто по приколу. Правда, при этом она утверждает премьер-министров, является главой Британского Содружества, в которое входят 53 государства, главой Англиканской церкви и Верховным главнокомандующим. А это уже политика. Деньги, политика, религия. Что с другой стороны? Другие деньги, другая политика, другая религия.

Здесь начинается самое интересное.

Что такое королевское семейство? Кто все эти люди? Во-первых – англичане ли они? По крови – скорее немцы, как и наши Романовы. По фамилии… Фамилий нет. Нет никаких Виндзоров. До 1917 года были Саксен-Кобург-Готы. Просто после первой мировой это как-то не очень хорошо звучало, и тогдашний король Георг Пятый фамилию сменил. Нет и имен: папа Елизаветы Второй не собирался быть королем и потому охотно откликался на Альберта, но после не вполне добровольного отречения старшего брата Эдуарда Восьмого стал Георгом Шестым. А принц Уильям, которому вроде бы светит престол сразу после бабки, немедленно станет Вильгельмом – теперь уже можно, война кончилась, Гитлер капут.

Нет религии. До шестнадцатого века Англия была католической страной, затем Генриху Восьмому приспичило развестись с женой, чтобы жениться на Анне Болейн, а Папа развода не дал. Тогда Генрих Восьмой послал Папу к маме и развел себя сам, учредив в своем лице Англиканскую церковь.

Или взять того же принца Филиппа Эдинбургского (он же Маунтбеттен, он же Баттенберг). Поскольку принц из Греции, вероисповедания он изначально был православного. Затем ударился в протестантизм немецкого образца. И лишь потом стал прихожанином англиканской церкви.

Все королевские дворы Европы – ближние родственники. Что не мешает, конечно, при необходимости отрекаться от чужих престолов – как было в 1917 году, когда все тот же Георг Пятый отказал в убежище своему кузену и практически двойнику Николаю Второму и обрек его на мученическую смерть.

Кстати, и Джордж Буш – не самый дальний родственник Виндзоров, что заставляет нас по-новому взглянуть на проблему престолонаследия в США…

В общем, как любил говаривать кот Бегемот, общество небольшое, смешанное и бесхитростное. Что характерно: своих они, конечно, сдают – а чужих и вовсе в свой круг не пускают. Чужим это несколько обидно.

Повторение – мать учения: вся история Дианы – это битва за легитимность. С одной стороны – миропомазанники, правящие миром или значительной его частью с незапамятных времен, чье право править зиждится на традиции. С другой – люди с деньгами, которые искренне не понимают, почему они должны тесниться в передней, когда какие-то облезлые принцы сидят у камелька. Что это за деньги – отдельный разговор. Кем был Доди аль-Файед? Кокаинистом, алкоголиком и немножко продюсером. Это не так интересно. Интереснее его папа, Мохаммед – кстати, именно его молва сперва записывала в любовники Дианы. Аферист со стажем, легализовавшийся через покупку универмага «Хэрродс». Очень умная покупка – универмаг «Хэрродс» традиционно спонсирует проведение скачек в Аскоте, а владелец универмага имеет право сидеть на этих скачках (и только на скачках!) в одной ложе с королевским семейством. Точно так же Роман Абрамович под видом футбольного клуба купил лимитированный доступ в элиту. То, что ему продали «Челси», значительно интереснее того, что он «Челси» купил.

Совсем интригующая фигура – дядя Доди, Аднан Кашогги, саудовский миллиардер с хорошими связями в ЦРУ, Моссаде и семействе бин-Ладенов (а следовательно, и Бушей). Крупнейший в мире торговец оружием. Сутенер высокого полета – Хизер Миллс, бывшая уже супруга Пола Маккартни, была одной из его «девочек». Ну это так, хобби. Аднан сердечно приветствовал Диану в качестве «члена нашей семьи».

Кажется, бедная принцесса и сама не поняла, куда попала. Как и в момент первого замужества, сама по себе она никому не была интересна. А вот возможности, которые открывались через нее, кровные связи, которые у нее были…

Сам жених еще за месяц до гибели в Париже катался на яхте с американкой Келли Фишер и давал на ней брачные обещания. Надо полагать, для Дианы и Доди их взаимная страсть стала сюрпризом, и скорее неприятным. В те редкие моменты, когда они не позировали фотографам, оба имели одинаково унылый вид.

Говорят, что автокатастрофу в туннеле подстроили британские спецслужбы МИ-5 и МИ-6 по прямому распоряжению Филиппа (к слову о представительской роли королевской семьи) с тем, чтобы избегнуть появления у Дианы ребенка арабской крови, единоутробного будущему королю Великобритании. Отсюда и настойчиво распространяемые безутешным Мохаммедом слухи о беременности Дианы. Насколько можно верить этим сведениям? Я бы по-другому поставил вопрос: какого рода интригу можно разыграть вокруг гибели принцессы Уэльской, предположительно беременной от араба, предположительно собиравшейся перейти в ислам, доставившей ранее массу неприятностей семейству Виндзоров и институту европейской монархии в целом? Учитывая достаточно сложные отношения Англии с Францией (да и вообще с Европой), не следует удивляться тому, что с первых же минут катастрофы в туннель понаехали представители спецслужб, причем не одной только Франции, а в дело было напущено столько тумана, что и сейчас, когда сама по себе Диана мало кого интересует, нет ответа даже на простейшие вопросы – вроде того, зачем понадобилось на несколько дней задерживать папарацци, бывших свидетелями катастрофы, и брать с них подписку о неразглашении.

Что касается мотивов убийства (а это, скорее всего, было именно убийство), то как знать – возможно, кому-то понадобилась голова Доди, племянника Аднана Кашогги, в качестве последнего убедительного аргумента. А Диана имела несчастье просто оказаться рядом.

Чарльз уже никогда не станет королем. Его брак с Камиллой Паркер-Боулз – последний сожженный мост. От Елизаветы власть перейдет к сыну Дианы и Чарльза – Уильяму. Юный принц хорош собой, его обожает пресса, но понимает ли он физически природу власти?

А природа власти такова. Однажды утром ты просыпаешься в помещении, полном чужих тебе людей. Они поджидают тебя за дверями, на лестницах, в гараже и на кухне. Они ждут твоих слов. Это всего лишь слуги, но кто сказал, что они должны подчиняться? Из чего это вытекает? Из чего вытекает твое право править, если ты действуешь по принципу «Я хочу»? Кому какое дело, чего ты хочешь? А если однажды ты услышишь за спиной смех? Дрогнувшим голосом потребуешь объяснений? А если над тобой смеются твои министры и игнорируют твои приказы как нелепый вздор капризного мальчишки? Выскочки? Самозванца?

Его мать всю жизнь прожила с этим ощущением – ощущением самозванства, неизбежного разоблачения и позорного провала. Что в значительной мере обусловило ее неуемное желание нравиться прессе и «простому народу», ее дружбу с сомнительными личностями – и ее булимию.

Че Гевара: дырка в голове

Медицине известен такой случай – в одном селении жил-был паренек, скромный и работящий, женился он рано, вот и работал много. Не сказать, чтобы профессия была какая-то особо денежная, но в перспективе сулила свой домик с садиком и хлеб с маслом ежевечерне – неплохо, даже по нынешним меркам. Да вот однажды в пьяной драке, зачинщиком которой он не был, пареньку пробили голову железным прутом. К изумлению окружающих, он выжил. Но как-то странно изменился – стал склочным и раздражительным, начал пить и скандалить, оставил семью и работу. На жизнь зарабатывал демонстрацией дыры в голове посетителям сельских ярмарок. Посетители ужасались и угощали его выпивкой. В очередной пьяной драке, инициатором которой он был, его и убили.

Пламенные революционеры разных времен и народов все как один похожи на этого паренька – вне зависимости от того, умерли ли они своей смертью или закончили как Троцкий. А именно – у всех у них была дырка в голове.

И самая зияющая дыра была у Че Гевары.

Все пламенные революционеры – это революционеры профессиональные, то есть профессионально занимающиеся деланьем революций. Словосочетание «профессиональный революционер» смущало меня в моем невинно-советском отрочестве – пожалуй, не меньше, чем фраза Ленина «Писатели должны войти в партийные организации». С писателями хотя бы ясность была: автор фразы очевидно неправ, писатели не обязаны никуда входить. А вот с революционерами какая-то интригующая недоговоренность: если революция – их профессия, значит, им за это платят? А кто? И раз есть такая интересная профессия, то наверняка ей где-то учат? А где?

Должен сказать, что вот уже сколько лет прошло, но никаких вполне исчерпывающих сведений общего характера мне на этот счет получить не удалось. Какая-то стыдливость, что ли, охватывает историков революционных движений – и они либо обходят вопрос о материальной подоплеке самого существования революционных вождей, либо, как говорится, набрасывают дерьмо на вентилятор – в виде десятка взаимоисключающих версий, ни на что, кроме себя, не опирающихся. Вот говорят, что Ленин был немецким шпионом, что вообще большевикам платил немецкий Генштаб. Допустим, а Герцен, безбедно живший в политэмиграции в Лондоне, издававший там журнал «Колокол» – он на чьи средства это делал? А Троцкий, уже после высылки из СССР, на что жил в Мексике, на гонорары за мемуары? Или ему Гитлер приплачивал?

Вопрос «кто приплачивал», вообще-то, должен быть главным при анализе революционной деятельности того или иного персонажа. Или партии. Или даже целого государства. Мы живем в жестокое время, когда идеология сама по себе не стоит медного гроша. Всегда находятся люди, которые заинтересованы в распространении той или иной идеологии на той или иной территории. Сюрприз для наших пап и мам, но не для нашего уже поколения: за социалистическую идеологию в любом ее варианте всегда платит какая-нибудь капиталистическая свинья в конечном счете. Почему так – потому что только у капиталистической свиньи есть деньги, только она умеет их делать. Дальше вопрос – о мотивах: зачем буржуям финансировать революцию. Здесь мотивы могут быть самые разные – устранение конкурента (Россия в 1917 году), создание очага напряженности в нужном регионе (Индокитай в 40—70-е годы прошлого века, Израиль-Палестина с момента возникновения по настоящее время), решение геополитических ребусов, перераспределение финансовых потоков или маршрутов наркотраффика – в любом случае, действительные причины никогда ничего общего не имеют с причинами, указываемыми в качестве исходных революционной идеологией, то есть – с борьбой за счастье трудящихся, угнетенных и обездоленных.

Прошу прощения за несколько затянутое вступление, но это снова к вопросу о дырке в голове у любого профессионально-пламенного революционера. Условный «Че Гевара» в начале своей карьеры может не знать (и не обязан знать), что деньги, на которые куплены первые винтовки, отпечатаны первые листовки, сняты конспиративные квартиры, дал все равно какой-нибудь Ротшильд – американский или английский. Но рано или поздно к революционеру приходит понимание, что его используют втемную – и уходит сквозь дыру в голове. Оставляя после себя тихий трансформаторный гул.