Текст книги "Все засмеялись, а Гитлер заплакал. Публицистика"

Типичный английский юмор, к которому все уже привыкли. Непременное условие английского юмора – представители других наций над англичанами не просто не должны шутить, а не могут по определению. В лучшем случае, высмеивая англичан, можно повторять штампы английских же сатириков, которые все то же самое уже сказали ярче, интереснее и злее. Взять хотя бы вроде как объективный анализ национального характера такого мощного английского сатирика, как Джордж Оруэлл. Мы, говорит он, раздражаем другие нации тем, что любим животных… Англичане вообще-то не этим раздражают. То есть, и этим, возможно, тоже, но на каком-нибудь 124-м месте…

А если бы Вы поставили себе целью высмеять англичан, то как бы это сделали?

За меня уже все сделал Толстой. Его известное рассуждение о Шекспире настолько потрясло англичан, что никакого ответа по существу Толстой до сих пор не получил. Все на уровне детской обиды: «Как же можно говорить, что Залыгин – плохой писатель?! Или Астафьев? Да вы что? А „Царь-рыба“? А памятник с осетром?!». Тот же Оруэлл помчался было в библиотеку, но оказалось, что в английских библиотеках этой книги Толстого нет…

«Мышление русского похоже на заевшую пластинку. Если дать ему выговориться, то вы с удивлением увидите, что через определенный промежуток времени он начнет повторяться. Его мысль описывает круг и вновь и вновь возвращается в исходную точку». («Бесконечный тупик»).

Закрытый код
Если бы Гейтса разрезали пополам, всем было бы легче

– А теперь попросим компьютер убрать два неправильных ответа…

– Не так – а теперь давайте попросим многоуважаемый компьютер… Давайте НА КОЛЕНЯХ попросим многоуважаемый компьютер…

– Я не буду вставать на колени перед каким-то компьютером!

– Напрасно. Я встал – и вот.

«Комеди клаб»

Люди делятся на две категории: первые не знают, кто такой Билл Гейтс, а вторые его не любят.

Народная мудрость

Жизнь нужно прожить так, чтобы известие о вашей смерти вызвало полуторапроцентное падение индекса фондовой биржи на другой стороне земного шара. Именно так было пару лет назад, когда южнокорейскую биржу потрясла весть о кончине Билла Гейтса. Якобы главу-основателя «Майкрософта» наконец-то застрелил некий хакер-правдолюбец на благотворительном приеме. Если бы это оказалось правдой – о чем бы подумал перед смертью Уильям Гейтс Третий, недавний выпускник Гарварда?

Одна из первых программ маленького Билли – автоматизированное распределение по классам учеников и учениц. Программа была написана с таким расчетом, чтобы в одном с Билли классе было поменьше крикливых драчливых мальчишек и побольше смазливых девчонок. За составление подобных простеньких программ Гейтсу разрешалось пользоваться школьным компьютером в свое удовольствие. Программа чуть посложнее, написанная на каникулах, принесла маленькому Гейтсу и другу Полу Аллену три тысячи долларов. С тех пор в мире произошли глобальные перемены. Пришло понимание, что сладкие грезы о том, как хорошо было бы, если… вполне реализуемы с помощью закорючек и косых. Если бы Манилов освоил бейсик, он бы каждый день к Чичикову в гости ездил и чай пил. Через веб-камеру.

Уровень жизни большинства представителей белой расы за истекшие кровью тридцать лет не просто вырос – он теперь находится в другом месте. Как писал сам Гейтс в своей первой книге «Путь наверх», «средний человек сегодня живет лучше, чем какой-нибудь аристократ пару столетий назад. Хорошо бы, конечно, владеть его землями, но что тогда делать с его болячками?» Из семидесятых, с их отложными воротниками и неотложным дефицитом бензина, эти хиппи волосатые из Силиконовой долины прыгнули в реальность пост-индустриальной цивилизации, где все меньше людей занимается непосредственно производством продукции во все больших масштабах, производительность труда выросла неимоверно, голод остался только в Китае и Африке, а главным товаром стала информация. На основании уже свершившихся изменений Гейтс пророчил «информационную магистраль», проходящую через сердце каждого человека, и дотошно подсчитывал, сколько гигабайт памяти займет архив аудио– и видеоархивов нашей жизни в режиме нон-стоп.

И только пули остались того же веса и все так же выталкиваются из ствола в результате простейшей физической реакции.

В начале июля Гейтс перестал быть самым богатым человеком в мире. Впервые с 1998 года. Хотя вообще-то это полная ерунда. Сейчас у него около 60 млрд долларов, а лет десять назад было все 120. А завтра будет 6 миллиардов или шестьсот. Все зависит от колебания курса.

Друг Билла Гейтса (после жены Мелинды) – Уоррен Баффет, инвестор номер один. Круче Сороса. В списке самых богатых он был следующим после Гейтса. Так следующим и остался. Поскольку теперь мировой богач номер один – Карлос Слим из Мексики. Его акции росли в цене быстрее, чем акции Гейтса. Чем владеет Карлос Слим? Телекоммуникациями, телефонной связью. При этом тарифы на телефонные разговоры в Мексике – одни из самых высоких в мире. Дяденька Карлос – монополист, этим и пользуется. Дяденька Гейтс, кстати, тоже.

Но вернемся к Баффету. Он похож на нашего героя. Свою первую коммерческую операцию произвел в шесть лет: купил шесть банок кока-колы по 25 центов и продал членам своей семьи (в первую очередь, видимо, умиленным родителям) по полтинничку. Навар – сто процентов. К моменту совершеннолетия у Баффета было сто тысяч, и дальше он только и делал, что продавал и покупал акции, продавал и покупал.

Гейтс первым додумался ПРОДАВАТЬ программное обеспечение. Тут надо объяснить, что собой представляли компьютеры в годы его молодости. Это такая груда железа размером с пузатый сталинский холодильник (бывали и больше) и с памятью как у китайской игрушки, поющей «Wild Thing». Груду оживляли путем закладывания в нее программ. Дальше как у Жванецкого: «И сидит заграничный компьютер, и дико греет плохо приспособленное помещение, весь в огнях…» Первые программисты вот на эти огни и летели. Они были бескорыстны, как академик Сахаров. Все, чего им хотелось – это дрессировать железо ради славы. А Гейтс хотел того же самого ради денег. Он даже искренне не понимал, зачем нужна слава, если денег не платят. Поэтому очень удивился, когда обнаружил, что компьютеров продается все больше, а его с Алленом программного обеспечения – все меньше. Разгадка была проста: программисты без всякой задней мысли брали его программы за бесплатно. Они верили в братство ученых. Гейтс не верил и в 1975 году написал «Открытое письмо любителям», главным тезисом которого было сакраментальное «Каждый труд должен быть оплачен». Любители его не поняли. Вот с того времени следует вести отсчет противостояния «Гейтс – хакеры». Это война двух систем, по масштабам напрочь затмевающая холодную войну между СССР и США и продолжающаяся до сих пор. Поскольку хакеров больше, чем Гейтса, мы в основном знакомы с их точкой зрения. Она сводится к следующим тезисам:

1. Гейтс жадный. Сам он говорит, что интеллектуальный продукт продается выше себестоимости, чтобы оставались деньги на новые интеллектуальные исследования. Но не настолько же выше! Его личное состояние – лучшее доказательство того, что Гейтс жадина.

2. Гейтс ворюга и барыга. Сам-то он ничего не изобрел и не придумал, знаменитые «окна» украл у Apple, все остальное тоже где-то стырил или купил по дешевке. И перепродал наивному потребителю.

3. Гейтс неуч и халтурщик. Каждая новая версия Windows глючнее предыдущей. Особенно это касается Windows Vista, которую разрабатывали как самую защищенную от нелегального копирования и использования, не особо обращая внимание на другие аспекты. В результате Висту взломали в первый же день ее официального релиза. И вообще, если говорить об операционных системах (ОС), то все настоящие программисты работают на линуксах, юниксах, макосах… Но, судя по ничтожной распространенности этих ОСей, настоящих программистов адски мало даже среди программистов. А как отвратителен браузер «Интернет Эксплорер»! Гейтс, этот гыгыгы компьютерный гуру, прохлопал Интернет, он вообще не придавал значения появлению всемирной паутины, и только когда на рынке появился Netscape Navigator, Гейтс засуетился. Спешно был создан Эксплорер, неповоротливый, неудобный и куда более «тяжелый», а затем его впихнули в оболочку – иными словами, любой, кто покупал Виндоуз, покупал и Эксплорер. И Нетскейпу пришел конец…

4. Гейтс – гангстер. Подробности можно узнать в фильме «Антитраст», где узнаваемого очкарика играет Тим Роббинс. Гейтс скупает талантливых программистов за копейки, а когда они пытаются поведать всему миру о своих открытиях, безжалостно их убивает. Это, допустим, художественное преувеличение, а вот выкручивание рук потребителям во всем мире – это правда, и мы все это знаем. Например, когда обнаружилось, что с «офисными» документами легко можно работать в других ОС, Гейтс распорядился устранить эту досадную оплошность. Именно за подобные фокусы американские антимонопольщики пытались раскулачить Гейтса, расколоть его «Майкрософт» на майкро и софт. Но ведь он не просто гангстер, он самый богатый гангстер в мире, и у них ничего не получилось.

Итак, что у нас получается? Очкарик и задохлик, подавший надежду очкарикам и задохликам всего мира, своим умом заработавший огромную кучу бабла, совершивший несколько технологических революций with a little help from his friends, выродился в тупого громилу. А революционная когда-то система Windows – в неуклюжего распухшего монстра. Например, популярный сейчас Windows XP – это, кроме собственно оболочки, пять интернет-игр (неинтересных), видеоредактор Windows Моviе Маkеr (плохой), интернет-пейджер Windows Меssenger (ненужный), а также веб-браузер МSN Ехрlоrеr, назначение которого вообще неизвестно. И все это НЕ УДАЛЯЕТСЯ. Ну, то есть, если вы чего-то смыслите в программном обеспечении и знаете, куда и зачем лазить в системных папках, вы можете все лишнее поудалять. А если не смыслите и не знаете – терпите.

Монополия – абсолютное зло все-таки.

Несчастного сельского учителя Александра Поносова норовят засудить за использование «пиратского» софта с тавром Билли Гейтса. То отпустят, то вновь прижмут. В кошки-мышки с ним играют те люди, которые сами юзают нелегальный софт – ну хотя бы по той простой причине, что еще десять лет назад другого-то и не было. По этому поводу некоторые отечественные политики написали Гейтсу открытое письмо, с просьбой войти в положение и отозвать своих псов. Корпорация «Майкрософт» отреагировала недоуменно: мы никакого Поносова не знаем и в суд на него не подавали, это все инициатива вашей родной прокуратуры, в деятельность которой мы вмешиваться не можем, даже если бы хотели.

«Дело Поносова» было с энтузиазмом воспринято отечественной прессой. И еще бы – у кого из журналистов есть деньги на лицензионную копию Windows? Так что следует считать прямой проекцией пожелание некоторых авторов Гейтсу: приедь, мол, в школу к Поносову, покайся и установи ему винду бесплатно.

На самом деле дело Поносова – это глюк. Сбой в работе прокуратуры, а то и больше – всей нашей судебной системы. Учитель ничего не нарушил: он пришел в магазин, заплатил деньги и получил продукт. А лицензионный или нет – это его волновать не должно. Все претензии к продавцу.

Я знаю города, где купить «пиратский» софт весьма проблематично. Например, Брянск, или Екатеринбург, или Курган. Заходишь в магазин, спрашиваешь Windows, тебе объявляют цену: 4.800. А по человеческой цене нет? Нет, говорят продавцы, сидеть неохота. В том-то и трабл, что никто винду за такие деньги покупать не будет. Патовая ситуация. Сам Гейтс в своей книжке писал, что стоимость интеллектуальной продукции должна меняться – богатые пусть платят больше, бедные – сколько могут. Но воплощать этот принцип в жизнь его корпорация не торопится.

Уже объявлено, что ровно через год Билл Гейтс отойдет от дел в Майкрософте и сосредоточится на работе в собственном благотворительном фонде. На сегодня это самый большой благотворительный фонд в мире. Один только Уоррен Баффет (тот самый, который кока-колу родителям впаривал вдвое дороже) пожертвовал в этот фонд тридцать миллиардов долларов, то есть БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ ВСЕГО СВОЕГО СОСТОЯНИЯ. Скорее всего, после смерти Билла и Мелинды Гейтс все их миллиарды также уйдут на благотворительность – детям Билл завещал по десять миллионов, рассудив, что для достойной жизни этого хватит, а остальное-де от лукавого. Даже Карлос Слим, который железной рукой держит за горло всю Южную Америку, пожертвовал на благотворительность 4 миллиарда – а собирается отдать десять. Как понять этот странный выверт психики? Всю жизнь давить конкурентов, давить потребителей, выжимая из них деньги всеми правдами и неправдами, давить мелкий бизнес, ломать чужие судьбы – чтобы потом большую часть заработанного отдать? В чем причина?

Может быть, это тонкий расчет. К примеру, миллиарды Билла Гейтса идут не только на борьбу с малярией, но и на компьютеризацию школ в развивающихся странах (мы, к сожалению, к ним не относимся – у нас «десятая в мире» экономика). Понятно же – воспитывает будущих потребителей продукта. Подсаживает на иглу. А с малярией борется, чтобы больше было потребителей. Ну хорошо, а Баффет? Ему-то какая корысть?

Может быть, это новое понимание роли денег. На двух стульях действительно сидеть не будешь и в могилу на «ламборджини дьябло» не въедешь. К слову, у Гейтса никогда и не было никаких ламборджини… Немного меньше денег – намного больше свободы. В том числе – свободы от упреков в алчности.

Может быть, это мессианство такое – лидеры протестантской цивилизации вершат судьбы не отдельных людей, а целых стран и континентов. У вас больше не будет своей земли, зато не будет и болячек. Мы обо всем позаботимся.

Хотя на самом деле, мне кажется, это обычное самоутверждение. Я смог заработать больше всех в мире денег – и теперь я больше всех в мире отдаю людям. Раз уж в вашем мире все «больше» и «меньше» измеряются деньгами.

Рождение чиновника из Духа Святаго

Злопыхатели говорят, что нынешний патриарх, а тогда только митрополит Кирилл в девяностые годы круто поднялся на импорте табака и алкоголя. Это все полная, товарищи, ерунда. Во-первых, он священник, а у священников ничего своего нет. Ни яхт, ни особняков, вообще ничего в личном пользовании – все, что есть, собственность РПЦ. А во-вторых, табак и алкоголь – это такие мелочи для людей масштаба отца Кирилла, также известного как Владимир Михайлович Гундяев…

В 23 года иеромонах Кирилл становится личным секретарем митрополита Ленинградского (чувствуете, как звучит? Митрополит Ленинградский…) Никодима (Ротова). А уже через год иеромонах становится архимандритом, и обращаться к нему теперь следует «Ваше Высокопреподобие». Кроме того, он теперь представляет Московский Патриархат при Всемирном Совете Церквей в Женеве. Знаете, что это за совет такой? Почитайте на досуге биографические справки православных иерархов. В Совет входит абсолютное большинство христианских церквей по всему миру – за исключением разве что одной баптистской секты да Римско-Католической Церкви. Проще говоря, означенный Совет – никакая не экуменическая организация, как ее обычно представляют. Это антикатолическая организация, причем «дружат» против католиков в основном протестанты, которые и задают тон. А православные там – на подхвате.

Упоминавшийся уже Никодим также делал карьеру в этой немного масонской структуре. Даже одно время был ее Президентом. И, естественно, возглавлял отдел внешних сношений РПЦ. А «под ним» ходил Алексий, впоследствии ставший патриархом. Кирилл от старших не слишком отставал – с 1975 года он член ЦК и исполкома ВСЦ. По большей части вся его церковная карьера еще с тех лет проистекает за рубежом – то он в Индии что-то курирует, то приходами в Финляндии руководит.

Это просто для пояснения, как вообще люди становятся митрополитами и патриархами, какими социальными лифтами для этого пользуются.

Теперь что касается конкретики. Смерть Никодима была загадочной и зловещей – он скончался от разрыва сердца буквально перед глазами Папы. А спустя три недели скончался и сам Папа Иоанн Павел Первый. Тогда, в 1978 году, поговаривали, что обоих отравили одним ядом. Но вот вопрос – кто?

Смерть Алексия тоже была загадочной, хотя и не зловещей. Умер не то в результате ДТП, не то от сердечного приступа. Кто будет разбираться? Слава Богу, пожил.

Теперь о главном. Что, собственно, ждать верующим от нового патриарха.

Кирилл – персона медийная и харизматичная. Сложно сказать, насколько последнее обусловлено первым. Но это не шамкающий старец, это опытный телеведущий, бравший уроки актерского мастерства. Вообще человек современный. Такому и на ток-шоу пойти не западло. Убежденный западник: «Другого пути технического развития, кроме того, по которому прошёл Запад, не существует. Если кто-то знает о таком, пусть нам покажет и расскажет. Но пока что люди с удовольствием пользуются хорошими западными автомашинами, созданными для езды по хорошим дорогам. И было бы глупым упрямством ставить себе задачу в пику известным и общепризнанным достижениям человеческой цивилизации во что бы то ни стало изобретать нечто своё, ни на что не похожее».

Это, однако, ни о чем не говорит. Его наставник Никодим при желании мог доказать (и доказывал!), что советский атеизм сродни христианству, а потому угоден Господу. В отличие от алчного империалистического атеизма стран Запада…

В общем и целом, можно сказать, что в Политбюро появилась новая фигура – сильная, агрессивная и очень маневренная. Все равно что на смену Михаилу Суслову вдруг пришел Константин Эрнст.

2009

Словесник Леонтьев

Михаил Леонтьев – это блатная романтика независимой российской прессы конца 90-х. Это такой небритый журналюга в свитерке, который заходил в декорацию, супердемократично оседлывал стул и хриплым тенорком, чуть иронично, в популярных и почти доступных терминах объяснял зрителям азы либеральной экономики, улыбаясь этак с прищуром и по-доброму. Как же это отличалось от тогда еще (или – и тогда уже) господствующего пафоса в прочих вечерних телепрограммах! Выгодно, прямо скажем, отличалось. Человек не говорил глупостей, человек говорил дело, его хотелось слушать, сделать телевизор погромче. Что-то подобное делал Игорь Потоцкий на НТВ («Деньги», затем «Большие деньги», затем «Деньги» кончились). Редкий пример действительно качественной аналитики, ирония и сострадание – максимум дозволенных эмоций…

Совсем иное – теперь.

Политическая карьера Михаила Леонтьева совершенно типична (именно политическая, потому что журналистикой он уже лет пять как не занимается вовсе. Он занимается пропагандой). Это карьера оборотня. С журналистикой ему повезло – послал заметку не куда-нибудь, а сразу в «Коммерсантъ». Заметку опубликовали, Леонтьева пригласили писать. И он писал. Хорошо писал. Про благо приватизации, про рыночную экономику… Потом еще лучше писал в «Независимой газете», где был уже редактором отдела. Потом один его хороший друг по фамилии Гусинский согласился на целый новый проект под названием «Сегодня», там уже Леонтьев был первый зам и сманивал туда квартирами и хорошими деньгами бывших коллег из «Независьки». Сам он газету рассматривал именно как «газету влияния», то есть как типичное СМИ Гусинского, действующее по схеме «наезд – откат». Если «Коммерсантъ» всегда был качественной прессой, то СМИ Гусинского всегда были злокачественными. Уже много позже, сменив Гусинского на Лужкова, Лужкова на Березовского, а Березовского с доплатой – на Путина, Леонтьев гневно осудил информационную политику своего патрона по освещению первой чеченской войны. Политику «влияния» он не осуждал особо громогласно, поскольку сам этим влиянием очень хорошо умел пользоваться и тогда, и позже. Среди пиарщиков гуляет прайс проплаченных телеэфиров, так вот, до недавнего времени «правильный» сюжет про передел собственности в программе «Однако» обходился в десять тысяч гринов. Сейчас, возможно, расценки подросли.

Сам Леонтьев свое чудесное превращение описывает в терминах мистических: «однажды я понял, что я сам думаю точно так же, как и он». Это, если вы не догадались, о Путине Владимире Владимировиче. Нет, понятно, если бы это было сказано о Гусинском, Лужкове, Березовском – они сами журналисту рассказывали, о чем они думают, и он мог выбрать, солидаризироваться с ними или нет. Обычно солидаризировался. А вот как ему удалось узнать, КАК думает Путин?! У кого-нибудь есть какие-нибудь версии по этому поводу? Я же говорю – мистика…

Понятно, что человек, который думает, как Путин, вынужден и говорить точно так же, как Путин. И бывший либерал-экономист заговорил…

– Чехов – автор русской интеллигенции, редкая, кстати, гнида.

– Яйца надо оторвать людям, которые ее (монетизацию) сделали. Да просто наложили на голову президенту. Надо бы выяснить – загнать в подвал и бить долго ногами, пусть они скажут, какую они цель преследуют.

– Если было бы можно, я бы взял лицензию на отстрел некоторых политиков.

– Я до сих пор не могу понять, чем руководствовался Зурабов. Но это надо выяснить путем дознания. Возможно, с применением средств физического воздействия. А единственный адекватный, нормальный, спокойный ответ на это – это расправа над господином Зурабовым. Причем, желательно физическая.

Вы, наверное, думаете, что это он шутит так. По-моему, достаточно однообразные шутки, к тому же повторяемые на все лады – это уже программа действий. А шутник у нас Путин, с его знаменитым «Лодка? Она утонула».

Возможно, загвоздка в том, что Михаил Владимирович в жизни человек маленький. И почти горбатый. Я как-то имел счастье лицезреть его на одной тусовке, где присутствовали также Ходорковский с Немцовым. На их фоне он казался просто карликом. Но он такой карлик, о котором говорят все. Вот что говорит Артемий Троицкий, например:

«Михаил ЛЕОНТЬЕВ. Истеричный телевещатель. По убеждениям шовинист-государственник. По форме внушения врун-демагог. В международной терминологической системе его взгляды и призывы легко вписываются в понятие «фашизм».

После превращения из Савла в Павла Леонтьев стал довольно-таки знаменит, его активно звали и зовут в любые ток-шоу на радио и ТВ. Его скрежещущий визг звучит на многих площадках и только радует ведущих. Причина понятная: если будет Леонтьев, истерика гарантирована. Шоу должно продолжаться. И он никогда не обманывает ожиданий. В одном таком прямом эфире он взял да обнародовал историю болезни своего оппонента, душевнобольного Александра Хинштейна – выкраденную, что ли? Но лучше всего шоу ему удаются на «Эхе Москвы». Особенно общение со слушателями.

СЛУШАТЕЛЬ: Я задаю вопрос гостю. Откуда такое дерьмо на передаче? Это же бесстыдство.

М. ЛЕОНТЬЕВ: Сам дерьмо. Скотина. Блин.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Понятно. Между прочим, я хочу сказать…

М. ЛЕОНТЬЕВ: Плюнь в лицо людям, которые освободили Освенцим. Красная Армия, 60 лет, и президент, между прочим, сказал, что он едет в Освенцим. Не к полякам, а к евреям, половина которых – наши. Да? Наши. Плюнь им в лицо, скотина. Плюнь в лицо.

М. ЛЕОНТЬЕВ: Сволочи нью-йоркские. Слушай, я был диссидентом, профилактированным КГБ, в отличие от очень многих нынешних борцов за демократию. Я никогда, у меня в принципе, в программе, в голове не сидело, что я могу из этой страны уехать. Это моя страна. Моя!

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Я все понимаю. Подожди. Давай, я кое-что скажу. Значит…

М. ЛЕОНТЬЕВ: Суки.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Не стоит.

М. ЛЕОНТЬЕВ: Ну а что я могу сказать?

На самом деле еще многое может. И говорит. Чуть дальше:

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да что ж тебе неймется по Ющенко и Саакашвили? Ну что ты не можешь оставить их в покое?

М. ЛЕОНТЬЕВ: Пидоров не люблю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это зря ты.

М. ЛЕОНТЬЕВ: Не люблю.

М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Это зря.

Зря он, действительно, пидоров не любит. Мазохизм какой-то получается и комплекс вины.

TBвизор, июнь 2005